по  сути  дела, следовало бы не
продавать  ему  товары,  а  сложить  их  у его ног, ибо только благодаря его
покровительству я спас хоть что-нибудь из моего имущества.
     Приветливо  улыбаясь,  он  ответил,  что  взять у меня товары без денег
было  бы  то  же, что обобрать потерпевшего кораблекрушение, а это еще хуже,
чем ограбить больницу.
     В  конце  концов  я объявил, что имею к нему две просьбы, в которых мне
нельзя  отказать.  Затем  я  сообщил  ему, что приготовил для него небольшой
подарок  и  он не может не принять его по причине, которую я потом изложу, и
что  вторую  просьбу  я  поведаю  ему после того, как он выполнит первую. Он
ответил,  что,  не  потерпи  я  бедствия,  он  принял бы от меня подарок, но
теперь  поступи  он так - это было бы грубо и невеликодушно. Но, возражал я,
необходимо,  чтобы  он  выслушал,  по  какой  причине  он обязательно должен
принять  подарок.  И  тогда  я  сообщил  ему,  что этот сверток был собран в
Виргинии  моей  женой и мною для него лично и что на метках, прикрепленных к
свертку,  обозначено  его имя, после чего я показал ему эти метки, - которые
в  самом  деле  были лишь на одном из свертков, куда, как уже упоминалось, я
вложил  содержимое  второго,  - добавив, что все это принадлежит ему. Короче
говоря,  я  так  убеждал  его  принять  эти  вещи,  что он поклонился в знак
согласия,  а  я  без  лишних слов приказал моему негру, то есть, вернее, его
негру,  который  прислуживал  мне,  унести  все, кроме двух коробок, в покои
хозяина,   который,   таким  образом,  был  лишен  возможности  обстоятельно
рассмотреть подарок.
     Мой  друг  удалился,  но  минут  через  пятнадцать  ворвался  ко  мне в
страшном  гневе,  чуть не с бранью, однако я без труда приметил, что в самом
деле  он  весьма  доволен;  он заявил мне, что если бы успел раньше подробно
рассмотреть  подарок,  то  ни  за  что  не  позволил  бы себе принять его, и
закончил  свою  речь теми же словами, что и губернатор в Гаване, сказав, что
такой подарок подобало бы вручить вице-королю Мексики, а не ему.
     Успокоившись,  он  прибавил,  что  помнит о моих двух просьбах и о том,
что  я собирался изложить ему вторую после того, как будет исполнена первая;
при  этом он выразил надежду, что я попрошу у него нечто такое, что даст ему
возможность достойно отблагодарить меня.
     Мне  известно, признался я, что в Испании не принято, чтобы посторонний
человек  преподносил  дамам  подарки,  и  я  нисколько не сомневаюсь, что он
доставляет  женщинам  из его семьи все, что, по его мнению, им нужно. Однако
в  свертке  оказались  две коробочки, на которых моя супруга собственноручно
пометила,  что  они  предназначены  для  передачи  его  родственницам,  и  я
убедительно  прошу,  чтобы  он  лично  вручил их по назначению от имени моей
жены;  я же являюсь всего лишь посыльным и поступил бы бесчестно, если бы не
выполнил доверенного мне поручения.
     Речь  шла о двух коробках с лентами и кружевом, которые я, ведая, сколь
изысканным  вкусом обладают испанские дамы и сколь требовательно относятся к
подобным  вещам  сами  испанцы, велел жене сложить и собственноручно, как же
упоминалось, надписать, кому они предназначены.
     Он  улыбнулся  и  подтвердил,  что  у испанцев не принято предоставлять
женщинам  такую  свободу,  как  это  водится  у  других  народов, но все же,
добавил  мой  друг,  он  надеется, я не воображаю, что испанцы считают своих
женщин  потаскухами  или непременно ревнуют своих жен. Что же касается моего
подарка,  то, поскольку он согласен принять его, было бы желательно, чтобы я
указал,  какую именно часть отдать его супруге и какую - дочерям, ибо у него
три дочери.
     Тут  я  вновь  стал  изощряться в учтивости, заверяя его, что ни в коем
случае  не  могу  давать  подобного указания и молю его лишь о том, чтобы он
собственными  руками  преподнес  своей  донне,  то  есть  супруге,  подарок,
посланный  ей  моей  женой,  и  не  забыл  бы сказать, что это от моей жены,
обитающей  ныне  в  Виргинии. Он был весьма доволен моей щепетильностью; и я
сам  видел, как он преподносил своей супруге этот подарок, исполнив все, что
я  просил,  и  в какой восторг она пришла, когда открыла коробки, что вполне
естественно, ибо здесь подобные изделия стоят больших денег.
     Хотя  ко мне и раньше относились на редкость дружелюбно, лучше и желать
нельзя  было, все же признательность, которую я проявил, преподнеся им столь
великолепный  подарок,  не  осталась незамеченной; и, по-видимому, вся семья
ощутила  ее;  из  чего я заключаю, что сделанные таким образом подношения не
пропадают даром, если обеими сторонами не движет корыстолюбие.
     В  предоставленном  мне  убежище,  хоть и был я здесь вроде бы узником,
жилось  приятно  и  удобно; я мог вкушать любые удовольствия и получать все,
что  мне  заблагорассудится,  кроме одного - возможности вернуться домой; и,
наверно,  именно  поэтому моим единственным желанием было уехать отсюда, ибо
нередко  тоска  по одной утраченной радости может омрачить все прочие услады
мира.
     Здесь  я  испытал мгновения, которых ранее не знавал, - я хочу сказать,
что  здесь  я  оглянулся назад, на свою долгую жизнь, и понял, что мог бы не
погрязать  в  грехе, а обращать себе на пользу несметные блага ее; и здесь я
постиг,  что  честные  размышления  о прошлом являют собой высшую благодать,
ниспосланную человеку.
     Здесь  написал  я  эти  воспоминания и должен заметить, что искренности
размышлений  моих  о минувшем немало способствовал жестокий приступ подагры,
которая,  как  многие  полагают,  прочищает  мозги, восстанавливает память и
наделяет  нас способностью оценить собственные деяния глубоко, чистосердечно
и с пользой для себя.
     Делая  эти записи, я, конечно, не мог предвидеть, что под влиянием духа
времени  в  Англии станет модно сочинять жизнеописание и что читать их будут
с  удовольствием;  если  кто-нибудь,  прочитав  мое повествование, сочтет за
благо  предаться  тем искренним размышлениям, кои, признаюсь, должны были бы
давно  овладеть  мною,  может быть, он извлечет из моего опыта больше пользы
для  себя,  чем  я  сам.  Превратности  судьбы, которые испытывает заурядный
человек  на  протяжении быстротекущей жизни своей, явно свидетельствуют, что
жизнеописания  могут во многих отношениях быть полезными и поучительными для
тех,  кто  прочтет  их,  если  авторы уделят должное внимание размышлениям о
нравственном и религиозном совершенствовании.
     Хотя  повествование  мое близится к концу, многие злоключения, выпавшие
мне  на  долю,  следовало бы описать более подробно, что споспешествовало бы
искренним  размышлениям,  к  завершению  коих  я сам еще не пришел. Особенно
хотелось  бы  мне  отметить,  что,  перебирая в памяти все превратности моей
жизни,   я   постиг,  что  нашими  поступками  руководит,  наши  устремления
ограничивает  и  всеми  свершениями  в  жизни нашей повелевает непобедимая и
всемогущая сила - указующая десница всевышнего.
     Это  откровение помогло мне уразуметь, сколь справедливо то, что именно
всевышнему  возносим  мы  хвалу  за  все  сущее, что коль скоро он не только
управляет  связью причин и следствий, коей строго повинуется вся природа, но
и  сотворил  эту связь, то его - властелина и творца всего сущего - надлежит
нам  возблагодарить  за все свершения и за все следствия тех причин, коим он
положил начало.
     Я,  живший  до  сих  пор  поистине  без  бога в сердце, научился теперь
глубже  проникать  мысленным  взором  в суть подобных явлений; и это в конце
концов  заставило  меня  постичь,  сколь  нечестивой была моя жизнь. Правда,
никто  не  внушил  мне  ни религиозных, ни нравственных убеждений; впервые я
приобщился  к  ним,  когда  вел  недолгую  мирную  жизнь  в  Шотландии,  где
отвращение  к  безнравственности моего названного брата - Капитана и общение
с  благонравными  и  набожными людьми, с которыми свела меня судьба, внушили
мне  некоторое  представление  о  добре  и  зле  и показали, сколь прекрасна
умеренная  и  богобоязненная жизнь; но я уехал из этой страны и все позабыл.
Во  второй  раз  праведные  мысли  пробудились  во  мне  под влиянием мягких
увещаний  и  справедливых рассуждений моего управляющего, которого я величаю
наставником,  человека  поистине  благочестивого  и искренне раскаявшегося в
былых  заблуждениях.  Горе  мне!  Ведь если бы я, подобно ему, чистосердечно
покаялся  в  совершенных  мною дотоле проступках, мне не пришлось бы потом в
течение двадцати четырех лет влачить беспутное и нечестивое существование.
     Теперь,  как  говорил  я  выше,  у  меня нашлось свободное время, чтобы
поразмыслить  и  раскаяться,  вспомнить  минувшее и с глубоким отвращением к
самому  себе  изречь,  подобно  Иову:  "Я  отрекаюсь и раскаиваюсь в прахе и
пепле".
     Вот  какие  мысли  и  чувства  владели мною, когда я писал историю моей
жизни.  Мне хочется, чтобы всякого, кто вознамерится прочесть ее, охватил бы
при  чтении  дух  раскаянья.  Покаянные  мысли  бывают особенно благотворны,
когда  предаешься  им  у  себя  дома,  где  царят покой, изобилие и свобода,
ниспосланные  провидением.  Много  хуже  бывает  тем людям, которые, как это
пришлось   супруге   моей   и  наставнику,  живут  на  чужбине  в  положении
невольников.  Тяжкие  страдания выпали также и на долю капитана моего шлюпа,
который,  как  мне  рассказали,  скончался, испытывая глубокое раскаяние, во
время  скитаний  по  горам  и долам, где он блуждал, пытаясь добраться через
Каролину  домой - в Виргинию; матросы же мои добрели туда, изведав безмерные
лишения  и  муки.  Нелегко было каяться и мне, ибо, находясь в благоприятных
обстоятельствах,  я  все  же  был  пленником,  оторванным  от семьи, увидеть
которую я долгое время даже не надеялся.
     Итак,  повторяю,  человек,  обретший  покой,  располагает  возможностью
предаться   благотворному  раскаянию.  Но  сколь  невелико  число  тех,  кто
решается  поглубже  заглянуть  себе  в душу, раньше чем на их жизненном пути
возникнут непреодолимые препятствия!
     Наконец,  повторяю, и для меня приспело время покаяться; не мне судить,
угодно  ли  господу  покаяние  наше,  когда  он  ниспосылает нам возможность
раскаяться.  Удовольствуюсь тем, что посоветую читателям моего повествования
вспомнить   о   моей   судьбе,   столкнувшись  на  своем  жизненном  пути  с
обстоятельствами,  подобными  моим,  и  спросить себя: а не настало ли время
покаяться? И да откликнется на это их душа!
     Мне  остается  лишь  поведать,  что  мой  добрый  друг  -  испанец,  не
располагая  иной  возможностью  помочь мне вернуться в Виргинию, получил для
меня  разрешение  отправиться  под  видом  испанского  купца  на  галеонах в
Кадикс.  Я прибыл туда в целости и сохранности и вдобавок привез с собой все
деньги,  потому  что  мой  друг  не дозволил мне, гостю, потратить ни одного
пиастра.  Вскоре  я  из  Кадикса переправился на борту английского торгового
судна  в  Лондон,  откуда послал жене подробный отчет о моих приключениях; а
через  пять месяцев она приехала ко мне, спокойно оставив все наше хозяйство
в тех же верных руках, что и раньше.

КОНЕЦ


ПРИМЕЧАНИЯ

ИСТОРИЯ ПОЛКОВНИКА ДЖЕКА

     Сообщение  о  предстоящем  выходе  в  свет  книги Даниеля Дефо "История
достопримечательной,   полной   бурных   приключений,   жизни  высокочтимого
Полковника  Жака,  в  просторечье  именуемого  Полковником  Джеком  и  т.д."
появилось  в  английских  газетах  в середине 1722 года. Роман был напечатан
издателями  Дж.  Бразертоном  и другими 20 декабря 1722 года и сразу получил
широкое  признание,  хотя  издание  было  далеко не безукоризненным, так как
содержало  множество  ошибок  и  даже  нелепостей. Часть ошибок осталась и в
последующих  изданиях:  один  и  тот же герой выступает под разными именами,
неправильно  написаны  и  грамматически  искажены  слова  и  предложения  на
французском   и   испанском   языках,  перепутаны  некоторые  географические
названия.
     В  трех  изданиях,  осуществленных  при  жизни  автора  (2-е издание 19
января  1723  г.,  те  же  издатели,  3-е  - 1724 г.), в заглавии после слов
"...Кавалера  ордена  святого  Георга" следовало заключительное предложение:
"...рассчитывая  умереть  генералом",  то  есть не было ничего о Престонском
восстании,  о  покойном короле, ибо в 1722-1724 годах Георг I был еще жив, а
также  о  сражениях  в  царицыных  войсках с турками, так как Анна Иоанновна
вела войну с турками в 1736-1739 годах, когда Дефо уже не было в живых.
     Это  дополнение  появилось лишь в 4-м издании романа в 1738 году, через
семь  лет  после  смерти  автора.  Издание  было  осуществлено Дж. Эпплби по
заказу  и  за  счет книгопродавцев Уорда и Чэндлера. П.Доттен, исследователь
творчества  Дефо, полагает, что издатели намеревались предложить кому-нибудь
написать   продолжение   романа   и   поэтому  ввели  в  заглавие  указанные
дополнения.  Более  того,  он  считает,  что  Дефо собирался завершить роман
вторичной  женитьбой  своего  героя  на  первой  жене  и  лишь под давлением
издателей  искусственно  вернулся  к  Престонскому  восстанию,  чтобы  иметь
возможность  продолжить приключения героя; следует отметить, что автор почти
ничего   не   говорит   о   самом  восстании,  видимо,  не  желая  поднимать
политические   вопросы,   тем   более  что  Дефо  не  отличался  устойчивыми
политическими взглядами.
     Роман  был  издан в сокращенном виде в 1809 году, затем в 1810 году был
(полностью)  включен  в  избранные  сочинения Дефо, изданные под наблюдением
В.Скотта.  Это  издание  точно  воспроизводило  издание  1738  года, но было
неудачно  разбито  на главы. В течение XIX века роман входил во все собрания
сочинений  Дефо,  но  не  издавался отдельно, так как викторианское общество
считало   его   "безнравственным",   а  издательства,  которые  осмеливались
печатать   "безнравственную"   литературу,   предпочитали   издавать   "Моль
Флендерс" - роман Дефо, увидевший свет в том же 1722 году.
     "Полковник  Джек" - самый "лондонский" роман Дефо. Детство и отрочество
героя  проходят  на  улицах  Сити,  в  лондонских  доках, в бедных кварталах
Ист-Энда,  то  есть  в  районах,  которые  Дефо,  родившийся  на Форстрит, у
северной  границы  Сити,  прекрасно знал с самого детства. Пребывание Дефо в
Ньюгетской  тюрьме  в 1703 году, куда его заключили за антицерковный памфлет
"Простейший  способ  расправиться с диссентерами" и знакомство с Дж. Эпплби,
издателем   исповедей  и  предсмертных  речей  преступников,  дали  писателю
возможность  изучить жизнь лондонского преступного мира, услышать рассказы о
каторге   в  Виргинии,  усвоить  особенности  языка  лондонского  дна.  Путь
удирающего  от  преследования воришки, точное перечисление названий улиц, по
которым  он  бежит,  напоминают газетные отчеты о судебных процессах, в ходе
которых подсудимые подробно описывали обстоятельства своих преступлений.
     Хотя  "Полковник  Джек"  первый  неанонимный  роман  Дефо  (предисловие
подписано  автором),  он  все же был в 1734 году, благодаря характерному для
Дефо  умению  делать  вымысел  подобным  реальной  жизни,  включен в сборник
жизнеописаний  настоящих  преступников  (Капитан  Чарльз  Джонсон,  Жизнь  и
приключения разбойников).
     Роман  "Полковник Джек" ранее на русский язык не переводился. Настоящий
перевод  сделан  с 5-го издания (1739), осуществленного Дж. Эпплби по заказу
Уорда  и  Чэндлера и перепечатанного издательством "Оксфорд: Бэзил Блэкуелл"
в 1927 году.

     С.  277.  Кавалер  ордена  святого Георга. - Так называли Якова Стюарта
(1688-1766),  сына  короля  Англии  Якова II, низвергнутого в 1688 г. в ходе
так  называемой  "славной  революции",  совершенной  правящими  классами,  с
престола  и  изгнанного  из  Англии.  Яков  Стюарт, прозванный Претендентом,
несколько раз пытался завладеть английским престолом.
     Престонское  восстание. - 9 ноября 1715 г. повстанцы - сторонники Якова
Стюарта,  вошли  в  Престон  и  объявили  претендента  королем Англии, но 14
ноября они были вынуждены сдаться правительственным войскам.
     ...покойным  королем...  -  Георг  I,  король Англии с 1714 до 1727 г.,
основатель  Ганноверской  династии, занимавшей английский престол до 1901 г.
(см. преамбулу к роману).
     ...сражающегося в царицыных войсках... - См. преамбулу к роману.
     С.  278. ...в пользу разумного воспитания... - Вопрос воспитания детей,
особенно  из  бедных  слоев  населения, всегда тревожил Дефо-просветителя. В
работе  "Милосердие остается христианской добродетелью", изданной в 1719 г.,
он  утверждал,  что  образование  -  лучший  путь  борьбы с преступностью, и
доказывал  необходимость  создания  школ  для  бедных  детей.  В  1723 г. он
вступил  в  резкую  полемику с Тренчардом, выступавшим со статьями в "Бритиш
джорнал",  и  Мандевиллем, которые высказывались против введения образования
среди неимущих слоев населения.
     С.  281.  Гудменс-Филдз  -  поле  в  районе  Олдгейта.  Олдгейт,  что в
переводе  означает  Старые  ворота,  -  место,  где  до 1760 г. стояли самые
восточные ворота Сити.
     С.  283.  Он был врожденным негодяем... - Вопреки своему убеждению, что
от  рождения  все  люди  равны  и личность человека формируется воспитанием,
Дефо   здесь  несколько  раз  подчеркивает,  что  Полковник  Джек  совершает
преступления,  не  понимая,  что это безнравственно, а Капитан Джек, человек
низкого происхождения, грешит "по склонности натуры своей".
     С.  284. Карл II - король Англии, правивший с 1660 по 1685 г. Сын Карла
I  Стюарта,  обезглавленного  в  1649  г.  Восшествие  Карла  II  на престол
знаменовало собой эпоху реставрации Стюартов.
     ...герцог  Йоркский.  -  С  XVI в. титул герцога Йоркского обычно носил
второй сын короля Англии.
     С.  285.  Рэтклиф-Хайуэй  - улица в районе доков, пользовавшаяся дурной
славой  из-за  множества  увеселительных заведений для моряков. Впоследствии
была переименована в Сент-Джордж-стрит.
     С. 287. Битва во Фландрии. - См. прим. ранее.
     Взятие  Маастрихта. - Маастрихт - главный город нидерландской провинции
Лимбург  на  р. Маас, который шесть раз тщетно осаждали войска Людовика. XIV
В 1673 г. город все же был вынужден сдаться.
     Смерть  Карла  I.  -  Карл I (1600-1649) вступил на престол в 1625 г. В
1645  г.  бежал в связи с революционным восстанием в Шотландию, но был выдан
парламентским  войскам  и  в  1649  г. решением парламента был предан суду и
обезглавлен.
     С.  288.  Ньюгетская  тюрьма - знаменитая лондонская тюрьма, получившая
свое  название  от  старинных  ворот  (Ньюгейт  означает  в  переводе  Новые
ворота),  у  которых  она  находилась.  В  нее заключали обвиняемых на время
разбирательства  их  дел  в  Центральном уголовном суде Олд Бейли (см. прим.
ранее). О пребывании Дефо в этой тюрьме см. преамбулу к роману.
     Брайдуэлл  - замок в Лондоне, погреба которого с XVI в. были превращены
в  исправительную  тюрьму.  Это название стало нарицательным для обозначения
тюрьмы вообще. В Брайдуэлле перед публикой секли молодых воришек.
     С.  289.  Варфоломеевская ярмарка до 1855 г. устраивалась на территории
Смитфилдского  мясного  рынка. В районе Смитфилд, у северо-восточной границы
Сити,  происходило  в XVI в. сжигание еретиков. Форстрит, на которой родился
Дефо, кончается в Смитфилде.
     С.  296.  Ломбард-стрит  - улица в Сити, где были сосредоточены конторы
менял,  ростовщиков  и ювелиров. Название ее восходит к XIV-XV вв., когда на
ней жили выходцы из Ломбардии (северная Италия).
     Собор  Сент-Мэри-Овери - одна из древнейших церквей Лондона. Толкование
названия  Овери двоякое: по имени девушки Мэри Овери, жившей па месте собора
до   его   постройки,  или  от  слов  over  rie,  что  означает  "на  воде".
Первоначальное  здание  было  построено  в  1106  г.,  в  1212 г. оно сильно
пострадало  от  пожара, но затем было восстановлено, и соб