как  он
вредит всенародной любви к президенту. А  потом  Таня  в  нужный  момент
включает папе телевизор, и все...

***

   Вопрос влияния на слабеющего, заключенного  в  информационный  вакуум
президента, все больше становился вопросом  физического  доступа  к  его
телу. Младореформаторы, в свою очередь,  тоже  не  упускали  возможности
этим воспользоваться. В один прекрасный момент, дорвавшись  до  главного
Уха страны, им удалось добиться отставки  своего  врага  Березовского  с
поста заместителя секретаря Совета Безопасности.
   Публичный  ответ  Юмашева  конкурентам  был  тоже  за  гранью  всяких
приличий: в тот день на ленте информационного агентства РИА Новости,  со
ссылкой на ПРЕСС-СЛУЖБУ  ПРЕЗИДЕНТА,  появилось  сообщение  о  том,  что
отставки Березовского добились Чубайс и Немцов.
   Таким образом, Валя, по сути, не стесняясь, водрузил  на  Кремлевскую
башню флаг  Березовского  и  объявил  администрацию  президента  военным
фортом своего друга-олигарха.
   Когда же я зашла в день отставки БАБа на Старую площадь в  Управление
президента по связям с общественностью, Волин мрачно сообщил:
   - Все. Вот теперь Чубайсу, похоже, действительно п...ц.  В  ближайшее
время нужно  ждать  ответного  удара  со  стороны  Гусика  и  Босика  по
младореформаторам. И мало им, думаю, не покажется...
   Через несколько  дней  грянул  скандал  с  Делом  писателей.  И  мало
писателям, действительно, не показалось! Чубайса  обвинили  в  получении
завышенных гонораров книгу История приватизации в России. (Если  мне  не
изменяет  память,  речь  шла   о   90   тысяч   долларов.   Чубайсовский
пресс-секретарь потом оправдывался в кулуарах, что Рыжего подставили.  А
подстава заключалась-де в том, что счета его, по  его  личной  глупости,
оказались в Мост-банке, у Гусинского).
   В ходе операции Березовского и Юмашева,  получившей  в  журналистской
тусовке крылатое название Разгон Союза писателей, своих постов  лишились
чубайсовские  соавторы  Петр  Мостовой,  Альфред  Кох,  Максим  Бойко  и
Александр Казаков.  А  чуть  позже,  в  момент  замены  Черномырдина  на
Кириенко, Чубайс тоже как-то случайно  потерялся  где-то  по  дороге  из
одного правительства в другое.
   Так  что  за  свою  голову  Березовский  тогда  заставил  противников
отплатить чуть ли не вдесятеро.
   Иногда взаимная личная месть героев первой олигархической доходила до
смешного. А именно - до идеологии. Осенью 1997  года  во  время  поездки
президента в Нижний Новгород (той самой,  где  Ельцин  пожаловался,  что
друзья запрещают ему говорить про это - в смысле, про то,  будет  ли  он
баллотироваться на следующий президентский срок), как заранее  поспешили
объявить журналистам Немцов  и  Чубайс,  глава  государства  должен  был
сделать судьбоносное заявление. Пиарщики со  Старой  площади  немедленно
разъяснили кремлевским журналистам, что Ельцин  намерен  объявить  новую
национальную идею, которая, наконец-то, выработана в недрах  Кремлевской
администрации. Строй, при котором мы  живем,  должен  был  быть  впервые
официально назван - капитализм, а светлое будущее, к построению которого
президент  должен  был  предложить  народу   стремиться,   в   документе
обозначалось как народный капитализм. Основные тезисы национальной  идеи
заключались  в  уходе  от  криминального  чиновничьего   капитализма   и
построении капитализма с равными возможностями для всех. И в довершение,
планировалось, что президент прямо выскажется  в  поддержку  продолжения
открытых аукционов с равными возможностями.
   Не удивительно, что в  тот  момент  все  эти  тезисы  были  расценены
ближайшим ельцинским окружением как  опасные  происки  вражеского  клана
Чубайса.  Поэтому  судьбоносное  выступление  президента   тоже   как-то
случайно затерялось где-то в недрах  юмашевского  письменного  стола,  и
страна, сама того не подозревая, так и  осталась  без  капиталистической
национальной идеи.
   Кстати,  во  время  путешествия  с  Дедушкой  в  Нижний  Новгород  я,
замаскировавшись под  секретаршу-стенографистку,  проникла  на  закрытое
совещание президента с  губернаторами  из  ассоциации  Большая  Волга  и
услышала, как Ельцин с явным удовольствием обкатывал  на  регионалах  те
самые тезисы капитализма с равными возможностями.

***

   А в начале 1998  года  по  редакции  Русского  Телеграфа  молниеносно
распространился слив от нашего инвестора Потанина: в  Давосе,  во  время
Всемирного  экономического  форума,  Борис  Березовский  при   поддержке
нефтяных олигархов и нескольких оппозиционных политиков сколотил пакт  в
поддержку замены Ельцина на Черномырдина. Поняв, что с Ельциным, даже  с
больным, к которому нет-нет, да и  прорываются  конкуренты  по  бизнесу,
каши все-таки не сваришь, БАБ решил его менять - такая трактовка звучала
тогда в политической тусовке.
   Трудно было сразу судить, является ли этот слив лишь ответным  ударом
Потанина  в  информационной  войне.  Но  через  несколько  дней  и   сам
Березовский фактически подтвердил это, выступив в интервью Аргументам  и
Фактам с провозглашением Черномырдина единственным приемлемым кандидатом
в президенты.
   А  еще  через  несколько  дней  тогдашний  глава   правительственного
департамента информации Игорь Шабдурасулов (имевший  репутацию  человека
БАБа) радостно сообщил  мне,  что  отныне  премьер  Черномырдин  намерен
еженедельно выступать перед гражданами России с телеобращениями. До того
момента выступать с еженедельными обращениями к гражданам (да и то -  по
радио,  а  не  по  телевидению,  чтобы  лишний  раз  не  демонстрировать
плачевное состояние своего здоровья)  мог  позволить  себе  только  один
человек в стране - президент.
   При живом себе Ельцин такой конкуренции  долго  терпеть  не  стал.  И
давосская мина замедленного действия,  заложенная  Березовским,  как  он
думал, под устаревшего Дедушку, на самом деле начала оттикивать обратный
счет для премьера Черномырдина. А  заодно  -  и  для  всей  политической
системы, выстроенной Ельциным.
   Здесь  надо  отдать  должное  провидческому  дару  Березовского.  Его
прогноз: Ну все, ребята, вам  п...ц  теперь!,  -  который  он  в  момент
Связьинвеста дал Немцову  с  Чубайсом,  вскоре  сбылся  даже  в  гораздо
больших масштабах, чем предполагал сам олигарх. Не миновав заодно и  его
самого.

Kinder Surprise.

   В  марте  1998  года  случился  самый   беспрецедентный   факт   моей
журналистской биографии. Кремлевские пиарщики оказались  мне  БЛАГОДАРНЫ
за то, что я раскрыла их секреты.
   То есть сначала они, конечно, долго матерились, что я  своей  статьей
сорвала им пиар. Но спустя всего трое суток  вдруг  признались,  что  их
пиар-компанию я, наоборот, спасла. Как первое, так и последнее признание
были для меня тем более лестны, что речь шла о самых крутых в  то  время
политических пиарщиках во властных структурах: Алексее Волине и  Михаиле
Маргелове,   выходцах   из   лесинского   рекламного   агентства   Video
International.
   Случилось же все вот как.
   Поздно вечером, 18 марта, мне позвонил референт Ельцина Андрей  Вавра
и попросил срочно встретиться:
   - Лена, у меня для вас есть эксклюзивная информация. Вы не пожалеете.
   Встречу назначили  на  раннее  утро  следующего  дня  на  нейтральной
территории - ровно посредине между редакцией Русского Телеграфа (которая
находилась в  Газетном  переулке  у  здания  Центрального  Телеграфа)  и
Кремлем: в мексиканском ресторане Ла Кантина на Охотном ряду.
   И именно там, едва продирая глаза  и  реанимируя  себя  своим  вечным
свежевыжатым апельсиновым соком, я и услышала от Вавры следующую версию:
   - В самые ближайшие  дни  руководство  президентского  Управления  по
связям  с  общественностью  будет  отправлено  в  отставку.   В   полном
составе... В смысле -  и  Волин,  и  Маргелов.  Почему  я  вам  это  все
рассказываю? Скажу вам честно: дело в том, что я бы сам хотел возглавить
это управление после их ухода. Но Комиссар (шеф  Интерфакса,  работавший
тогда заместителем главы кремлевской администрации по  идеологии.  -  Е.
Т.) сажает туда Дениску Молчанова - знаете, такой мальчик есть? Так вот,
Татьяна Борисовна его очень любит... У нас здесь с вами обоюдный интерес
- у вашей газеты будет эксклюзивная информация, а я  в  этой  публикации
заинтересован, потому  что  надеюсь,  что  после  этой  утечки  Валентин
Борисович все-таки одумается насчет Дениски...
   Вернувшись  в  редакцию,  я  первым  же  делом  позвонила  Волину  за
комментарием.
   Лешка помрачнел:
   - Приезжай прямо сейчас на Старую. Я все тебе расскажу.
   И, с глазу на глаз, сидя у себя в кабинете на Старой  площади,  Волин
поведал мне следующее:
   - Мы с Мишей уже давно подали Вале (Юмашеву. - Е.  Т.)  заявление  об
уходе. Но он все тянул и просил нас немного  подождать.  Понимаешь,  нас
просто достало, что они там, - тут Лешка выразительно кивнул  в  сторону
Кремля, - сами не знают, чего хотят! Ведь ты же  сама,  Ленка,  все  эти
месяцы своими глазами видела, какой бардак здесь творится. Ну подумай, -
как мы можем хоть что-то пиарить, когда сам клиент  не  может  дать  нам
ответы на основополагающие  вопросы:  например,  идет  ли  президент  на
третий срок, подобрал ли он себе преемника, какой тип реформ ему  больше
нравится -  список  можно  продолжать  до  бесконечности!  Но  пусть  бы
ответили хотя бы на это! Так нет ведь!
   Тем не менее  Лешка  начал  умолять  меня  не  писать  о  предстоящей
отставке:
   - Пойми, у нас с Валей договор: уйти  по-хорошему.  Только  он  лично
может дать нам отмашку, когда сливать информацию. А уж  после  этого  мы
отпиаримся по полной программе, не сомневайся!  Но  сейчас  -  придержи,
пожалуйста, статью, я тебя очень прошу...
   - Не могу, Леш, при всем желании... Извини...  Информация  попала  ко
мне не от тебя, поэтому я не могу выполнить твою просьбу. Я уже  заявила
текст в газете. Максимум, что я могу теперь  для  тебя  сделать,  -  это
опубликовать твой комментарий.
   Но Волин лишь попросил подчеркнуть в  статье,  что  он  отказался  от
комментариев.

***

   На следующий день, 20 марта,  Русский  Телеграф  вышел  с  сенсацией:
кремлевские пиарщики уходят, потому что Кремль больше сам не знает,  что
пиарить.
   После этого ребята вынуждены были официально подтвердить  факт  своей
отставки информационным агентствам А Маргелов даже разразился  на  ленте
ИТАР-ТАСС гневной отповедью по поводу аморальной  утечки  из  Кремля  (в
смысле, от Вавры).
   Юмашев же, оказавшись таким образом припертым к стенке, вынужден  был
сразу подписать и обнародовать заявление Волина и Маргелова об уходе.
   Волин с Маргеловым были просто в ярости на меня.
   - Вы ради своей газетной  сенсации  сорвали  нам  всю  пиар-компанию,
которую бы мы провели по поводу своей отставки, если бы она состоялась в
срок! Учтите, Лена: больше к нам за информацией можете не обращаться!  -
орал Маргелов.
   А ровно через три дня я внезапно оказалась реабилитирована.
   В понедельник, 23 марта, мне позвонил спозаранку Волин.
   - Ленка, я звоню сказать тебе огромное спасибо  за  пиар-компанию!  -
закричал он в трубку.
   Я сначала решила, что это - продолжение наезда.
   - Леш, ну ладно тебе уже! Мне правда жаль, что я вас подставила, но у
тебя своя работа, а у меня - своя... - начала я спросонья отбиваться.
   - Да нет! Ленка! Я серьезно говорю: огромное тебе  спасибо!  Ты  что,
еще  не  знаешь  ничего?!  Включай   телевизор   скорей!   Правительство
отправлено в отставку, премьером назначен  Кириенко!  Теперь  мне  стало
понятно, почему Валя так настойчиво просил нас попридержать информацию о
нашем уходе - ведь если бы  мы  благодаря  твоей  аморальной  утечке  не
отпиарились на прошлой неделе, то сейчас, на фоне  смены  правительства,
нашего ухода вообще бы уже просто никто не заметил!

***

   А уже через несколько дней Волин сообщил мне, что  вместо  творческой
работы вне государственной службы (тоской по которой  они  с  Маргеловым
официально, для агентств, оправдывали причину ухода из Кремля) он  решил
возглавить пиар-службу нового реформаторского кабинета Кириенко.
   И на протяжении всех  последующих  месяцев  существования  последнего
реформаторского правительства Ельцина именно Алексей Волин, поменяв свою
подполье на Старой площади, на ставку в Белом доме,  безуспешно  пытался
отбить  информационный  огонь   на   поражение,   открытый   вскоре   по
кириенковским позициям  из  олигархических  окопов.  Лешка  до  сих  пор
клянется мне, что Киндер-Сюрприз (как вскоре по-доброму окрестили Сергея
Кириенко в политической тусовке) тогда, в конце марта,  стал  абсолютным
сюрпризом и для него тоже.

***

   Сам же Киндер-Сюрприз  очень  скоро  превратился  в  существо  вполне
мифологическое. Начать с того, что, невзирая на быстрые и разрушительные
для реформаторского правительства  пропагандистские  успехи  кремлевских
олигархов, самого Сергея Кириенко, по моим личным наблюдениям, в  Кремле
скоро начали слегка побаиваться. И иначе как чертов хаббардист и самурай
за глаза не называли.
   Летом 1998-го леденящие сердце легенды о Кириенко дополнились бытовой
сценкой  из  жизни  Краснопресненской  набережной,   пересказанной   мне
тогдашними  министрами.  Идя  на  заседание  правительства,  Кириенко  в
присутствии еще нескольких членов кабинета столкнулся в коридоре  Белого
дома со своим вице-премьером Немцовым и спросил:
   - Борь, а ты слышал про Рохлина? - Немцов, как выяснилось, еще ничего
не знал о трагической смерти генерала.
   - А кстати, знаешь, говорят, что его застрелила жена. Из ревности,  -
по-деловому сообщил Кириенко.
   - Не может быть! Какой кошмар! - запричитал впечатлительный Немцов.
   И тут Кириенко невозмутимо поинтересовался:
   - А что это вы, Борис Ефимович, так вдруг разволновались? У вас что -
дома пистолет где-нибудь припрятан?

***

   Мое знакомство с Кириенко состоялось тоже в антураже  оружия.  Только
уже холодного. На следующем  дне  рожденья  Леши  Волина  Киндер-Сюрприз
подарил своему пиарщику дорогой восточный кинжал. Как самурай - самураю.
   Я не упустила случая поинтересоваться:
   - Сергей Владиленович, а правда про вас говорят,  что  вы  живете  по
техникам?  Например,  перед  тем  как  принять   какое-нибудь   решение,
запираетесь у себя в кабинете,  хлопаете  в  ладоши  и  слушаете,  какая
ладонь звенит?
   - Нет. Не правда, - ответил мне с  довольной  хаббардистской  улыбкой
Кириенко. - Я делаю немножко по-другому...

Глава 5. ОТЦЫ И ДЕТИ ДЕФОЛТА.

   Пять месяцев  существования  последнего  ельцинского  реформаторского
правительства навсегда запомнились мне  под  лейблом  Шахматисты  против
любителей домино. О начале этой противоестественной (для любого хорошего
шахматиста)  партии  возвестил  один  из  гостей  Машкиной  квартиры  на
Тверской - личный пропагандист  Михаила  Ходорковского  Леонид  Невзлин,
который вместе со своим боссом пришел к нам в гости на Хартию.
   Если Ельцин не захочет договориться с нами по-хорошему,  мы  обыграем
его в два счета. Потому что Дедушка  в  политике  учился  играть  еще  в
домино, а мы уже играем в  шахматы,  -  заявил  Невзлин  при  молчаливом
согласии сидящего с ним рядом на Машкином диване  Ходорковского  (в  той
групповой  шахматной  партии  он   кратковременно   играл   на   стороне
Березовского).
   Спецпропагандист нефтяного магната по-простому сообщил нам также, что
в случае зловредного упрямства Дедушки и младореформаторов по вытрясанию
из  нефтяников  налогов,   олигархам   вообще   дешевле   будет   купить
коммунистов, проплатить уличные акции, и к осени Ельцина в Кремле уже не
будет.
   Вслед за этими визитерами,  уже  в  разгар  олигархической  рельсовой
войны, в ту же самую Машкину квартиру, на тот же самый диванчик,  к  нам
несколько раз прибегал жаловаться на олигархов Немцов: Вы видели,  какую
истерику Березин ОРТ устроил,  когда  мы  наехали  на  Газпром,  пытаясь
заставить его заплатить долги бюджету?!
   А экономический помощник президента Александр Лившиц, который  вообще
ровным счетом ни на что в стране не  мог  повлиять,  демонстрировал  нам
свое отношение к происходящему лишь следующим образом: дважды за то лето
приходил к Машке в гости, и на бис, под наши аплодисменты, несколько раз
исполнял один и тот же великолепный цирковой номер: залпом опрокидывал в
себя  целый  стакан  водки.  Поэтому-то  мы  все  и   считали   вопиющей
несправедливостью, что в результате только несчастный Лившиц не вписался
в  валютный  коридор  и  был  отправлен  в  отставку,  после  того   как
жутковатая, гибридная партия шахматистов против доминошников завершилась
вполне логичным, разрушительным для страны эндшпилем.

Как я стала антисемитом.

   На войне - как на войне. Даже если она - всего  лишь  информационная.
Стать жертвой этой войны ты рисковал даже в том случае, если сам  в  ней
принимать участие ты принципиально отказывался. Даже если ты был  только
военным корреспондентом и беспристрастно вел репортаж с поля боя. Потому
что даже когда ты просто вслух констатировал, что  одна  из  окопавшихся
сторон  начала  боевые  действия,  воякам  это  настолько   активно   не
нравилось, что они немедленно начинали палить из базуки и по тебе тоже.
   Именно так под обстрел попала и я.
   В конце мая 1998 года  заместитель  главы  кремлевской  администрации
Игорь  Шабдурасулов,  отвечавший  за  идеологию,  позвал  меня  на  свой
закрытый брифинг и конфиденциально сообщил:
   - Вы думаете, мы здесь в Кремле - совсем дурачки, что ли? Вы думаете,
мы не видим всего того  же  самого,  что  наблюдает  по  телевизору  вся
страна? Мы прекрасно видим и знаем, кто  раскручивает  шахтерскую  войну
против правительства!
   Все   корреспонденты,   собравшиеся   в   тот   момент   в   кабинете
Шабдурасулова, тоже  были  не  дурачки,  и  тоже  прекрасно  знали,  кто
раскручивает шахтерскую войну. Загвоздка состояла только в том, что, как
утверждали все остальные кремлевские источники,  теневой  покровитель  у
самого Игоря Шабдурасулова был тот же самый, что и у рельсовой  войны  -
Борис  Березовский.  Поэтому,  услышав  такую  обличительную   прелюдию,
журналисты в легком  недоумении  переглянулись:  неужели  Шаб  и  правда
сейчас назовет имя?
   И, как ни странно, Игорь действительно его назвал.
   - Смотрите сами: если пикетчики требуют сменить профсоюзных  лидеров,
поддерживающих Чубайса, на деятелей, являющихся протеже Березовского,  а
потом СМИ, дружественные Березовскому, начинают чуть ли не  звать  народ
на  баррикады,  то  становится  очевидным,  чья  рука  руководит   этими
беспорядками. Это - откровенный шантаж президента с целью заставить  его
пойти  на  уступки  по  разделу  сфер  влияния   в   пользу   совершенно
определенных финпромгрупп.
   Дальше  кремлевский  идеолог  прямо  констатировал  то,  о  чем   уже
несколько недель говорила вся московская политическая тусовка:
   - У нас есть четкие данные: для  того  чтобы  люди,  которые  бастуют
якобы из-за отсутствия денег, не  расходились  с  рельс,  вышеозначенные
господа  регулярно  находят  немалые  деньги  на  содержание  всех  этих
пикетов,  на  регулярную  поставку  им  горячего  питания,  на   пособия
профессиональным пикетчикам. А два ведущих телеканала - ОРТ Березовского
и НТВ Гусинского  -  выступают  точно  по-ленински  -  как  коллективный
агитатор и коллективный организатор масс...
   И тут же Игорь пояснил и причину своей откровенности:
   - Знаете, у всех есть какие-то связи, отношения, интересы, но есть же
еще и интересы власти в целом. И когда стабильность власти ставится  под
угрозу одним из ее друзей, то власть должна  этого  своего  зарвавшегося
друга поставить на место...
   - Игорь, а президент вообще-то замечает, что против него ведет  войну
главный друг главы его собственной администрации  Валентина  Юмашева?  -
поинтересовалась я.
   - А что нам делать?!  -  возопил  Шабдурасуло