Когда они притащили на чердак "Compaq" в заводской упаковке, БД потерял
дар  речи  и,  поглаживая в  растерянности  дорогой кожи чехол,  впервые  не
находил приличествующих случаю формулировок.
     "It's smashing! Тогда на предутреннем  Эльбрусе с  Даррел,  стоящей  на
гостиничном  балконе  в  короткой  ночной  рубахе,  я  тоже  не  смог  найти
подходящих слов", - некстати промелькнуло в голове,  и тут же он  вспомнил и
процитировал застывшей в ожидании благодарностей, сильно пьяной толпе бродяг
одну из баек про юность Билла Гейта:
     -  Ты  кто? - спросил Билл. -  Я - к-компьютор,  - ответило видение.  -
Тогда с-сходи п-пососи вольтметр!
     БД подождал, пока стихнет смех, и сказал:
     -  Спасибо,  м-мальчики!  Возьмите  п-порченого   маленького  уродца  и
отнесите в к-комиссионный. За  него дадут, - он замешкался, прикидывая в уме
приблизительную стоимость Боссова компьютера, - долларов семьсот...
     - А что,  к-омпьютер краденный?  - спросил он  позже Пал  Палыча, когда
публика стала расходиться.
     - Нет! Это подарок Латвийской Академии Наук..., - Пал Палыч помолчал. -
А если краденый? Вы, что: выбросите его или побежите стучать в  криминальную
полицию?
     - Никогда не п-предполагал, что  с-смогу достичь такого взаимопонимания
с офицером КГБ..., - улыбнулся БД.
     - Надеюсь, не считаете, что  я здесь по заданию нашего ведомства? - Пал
Палыч  внимательно посмотрел  на БД и раскурил наконец влажную сигару, едкий
дым которой приглушил тошнотный запах чердака.
     - Why  on  earth?  It's  not  worth  taking the trouble..., - задумчиво
ответил БД, глядя на разбредавшуюся публику.

     Сразу после  Рождества  знаковый чердак гудел.  Вечеринка  продолжалась
несколько часов  и  alley-apples  - авторы идеи  подарка  и ее исполнители -
давно спали, уткнувшись носами в стол, сломленные "Бурбоном". Однако коллеги
с окрестных  чердаков подходили и  подходили, и  большинство -  не с пустыми
руками. Кроме девок,  они несли курево, легкие  наркотики, дешевую выпивку и
такую же еду в целофановых пакетах.
     Командовал the vanity fair Пал  Палыч.  Сидя в кресле  БД, он  принимал
подношения,  сортировал   прибывающую  публику   и  исхитрялся  поддерживать
порядок,  если можно говорить  о порядке  в  чердачных помещениях старинного
дома,  год  назад  выставленного  на продажу и замотанного с фасада  зеленой
сеткой, чтобы уберечь прохожих от падающих плиток облицовки.

     Утолив  алкогольный  голод и  наскоро  перекусив привычным  микстом  из
целофановых мешков, прибывающая публика,  игнорируя деликатесы,  в  изобилии
расставленные на командирском столе, по  команде Пал Палыча, подходила к БД,
чтобы  поздравить с подарком, о котором знала вся Рига, и затем растворялась
с подружками в  закраинах чердачного пространства,  спеша поскорее  заняться
свальным грехом, поскольку  девок, как  всегда, не хватало. Возраст партнерш
не  играл существенной роли... БД давно  догадался, что коллективный секс не
только повышает либидо участников, но резко увеличивает потенцию, потому как
подобная  группа - не просто  объединение  людей,  занятых  общим  делом, но
эротический монстр с  огромным сексуальным  потенциалом, который циркулирует
между партнерами, поддерживая эрекцию.

     Марфа сидела с прямой  спиной подле БД, в одном  из его шейных платков,
прикрывающим щеку с  темно-красной  сырой  котлетой, и  молча  наблюдала. По
тому, как  раскраснелось ее  лицо, как  широко  и  часто  раздувались ноздри
вздернутого носа, БД понял, что она сильно возбуждена и что ее гормоны давно
бушуют  в крови и скоро погонят ее в один из темных чердачных закутов,  куда
она потянет  за  собой  БД,  крепко  вцепившись  пальцами  в  край  замшевой
куртки...
     - Давайте  выпьем,  господа! - невнятно произнес  Нилс.  - И пусть  эта
эпатажная гулянка запомнится нам своим шиком и блеском!
     - И с-следующая тоже, - добавил БД, косясь на пьяного художника.
     Take  her, BD!  Let us  be candid: it will be  late  in ten minutes,  -
сказал Пал Палыч, глядя на Марфу.
     - Love is like the mercury: you may hold it in the open palm  but never
in the clenched  fist... Moreover, where, pal?  What a load of  rubbish. Put
that stupid idea out of your head. It's ridiculous. I doubt if I can in such
concourse...
     "Сейчас за  меня примется праведник Нилс, склоняя к публичному  сексу с
монашкой",  -  успел  подумать БД  и увидел  двух  грузин  с  усами, носами,
дорогими  дублеными  шубами  желтой  кожи  и  огромными,  всегда вызывающими
улыбку, фуражками, на пошиве которых  специализировались десятки  тбилисских
ателье. Грузины стояли особняком, перешептывались и поглядывали на Марфу.
     - Do you happen to know who  are those Georgian guys? -  БД склонился к
уху Пал Палыча, кивнув на грузин, и почувствовал надвигающуюся опасность.
     - It  feels like they are  the fruit-sellers at the Central  market,  -
сказал Пал  Палыч. -  Don't waste  time to  maintain friendly  relation with
them... They won't stay too long there I think, - и отвернулся к подошедшему
бродяге с гитарой.
     Между тем тревога вперемежку со страхом придавливала БД, как каток, что
раскатывает  горячий  асфальт...  В  привычные  серо-голубые цвета  нынешней
бездомной  жизни стал настойчиво  пробиваться фиолетовый  цвет опасности. Он
оглянулся по сторонам,  словно  угроза успела реализоваться зримо, но ничего
не  увидел.  Чердачная публика привычно гуляла, как гуляет любая  вечеринка,
независимо от статуса и финансового положения приглашенных.
     - To tell the truth I  believe that the Houston cardio-surgeon parties,
the diplomatic or business parties as well as the today's carousal of tramps
are the same thing that sound good. - Пьяный БД погладил, лежащий на коленях
COMPAQ, поборол страх, встал и направился  к грузинам, улыбаясь и протягивая
руки:
     -  Гамарджоба,  б-бичебо!  Картвели  хар?  Ме  т-тбилисели  вар...  был
когда-то, - добавил  он, не находя нужных грузинских  слов.  - Здравствуйте,
джентльмены. Я т-тоже когда-то жил в Тбилиси...
     - Ми из Сагареджо... Кахетиа, - гортанно произнес один из них.
     -  Господи!  - воскликнул БД.  - Я бывал там  т-тыщу раз. Мой  аспирант
Ираклий Склифасовский оттуда.  Ч-черт! Забыл его настоящую  фамилию... Но вы
д-должны  знать их с-семью, мальчики, -  суетился  БД,  чувствуя,  как страх
начал выжимать  пот из грязного  тела, ставшего холодным и липким...  -  Его
отец один из н-начальников на в-винодельческом заводе...
     Грузины, невозмутимо наблюдавшие за мельтешением БД, заулыбались.
     - Ме вицы  Иракли да Иракли мама, батоно - сказал по-грузински один  из
парней. - Ми знаим Иракли и иво атца...
     - Сычас  иво атэц  -  дыректар на винзавод!  -  гордо  добавил второй и
продолжил, стараясь обнять БД за плечи:
     - Ми тожэ знаком вас, батоно Бориа! Рогора хар, генацвале?
     - Ме к-каргата вар. Что привело вас в Ригу, джентльмены?
     - Ми хочым начат бизнес  здэс Рига, батоно Бориа. -  Тот,  что повыше и
постарше, помолчал, разглядывая БД. Другой отошел к главному столу.
     - Если я м-могу быть ем-нибудь п-полезен...  - сказал  БД. -  С-сегодня
мои возможности  ограничены,  но кое-что еще могу...  если сообщите о  своих
п-планах... Честно говоря, не п-предполагал, что с-стану испытывать душевное
с-смятение  и  т-такую  радость  при  виде  грузин...  Здесь  н-номер  моего
т-телефона... А как течет грузинская  жизнь? По тем с-сведениям, что доходят
до  меня, вы п-пока не катаесь, как с-сыр в  масле.  Это п-правда?  Скажите,
алеет восток?
     Парень непонимающе уставился на БД.
     - Я хотел с-спросить, п-появилась ли надежда на лучшую жизнь?
     - Грузыны сычас живут кхарашо! - заученно ответила желтая шуба.
     - Да, -  поддержал шубу  БД.  - Денег  вам хватит до к-онца жизни, если
т-только не захотите к-купить что-нибудь на ужин...
     Он посмотрел по сторонам: публика сдержанно продолжала вечеринку, а Пал
Палыч заряжал бурбоном граненый стакан в руке второго грузина...
     -  Не  жалеет  снарядов Пал Палыч  для  бывших  моих... -  БД  не успел
додумать эту мысль до  конца,  потому что увидел,  как прямая  Марфина спина
неуверенно движется к выходу. - Куда это она?...
     -  Ми пастроил  трубаправод пэрэкачиват нэфт из  Азэрбаджан  в Батум  и
Поты, батоно Бориа! Нэфтэдолляри патыкут скоро рэкой! - разговорилась желтая
шуба, взрываясь на согласных и ударяя каждую гласную букву...
     При слове Поти по  коже БД пробежал  мороз, и  он  подумал,  что угроза
может исходить  от этих заносчивых  парней,  странным ветром  занесенных  на
любимый чердак... Фиолетовый цвет густел, оседая на лицах грузин...
     -  Ваш  с-сосед  Азербайджан не  т-только  т-транспортирует  нефть,  он
д-добывает ее... Это более п-прибыльный бизнес. Он должен быть б-огатым, как
Кувейт или Катар.  Надеюсь,  вы п-понимаете  это. Однако нищета ваших  южных
братьев-азербайджанцев   кажется   п-просто  ужасающей...   как,  кстати,  и
п-поразительная б-бедность бывшей солнечной Грузии.
     - Обыжаэш, батоно Бориа! - сказал грузин, белея лицом.
     -  Нет,  г-генацвале, к-констатирую. П-правительства  двух ваших  стран
ведут себя, как...с-саранча, - стал  заводиться БД и увидел второго грузина,
который пропускал Марфу в открытую  дверь, чуть придерживая за тонкую талию,
легко угадываемую под старым мужским драповым пальто...
     - М-м-марфа! - не обращая внимания на шум, тихо произнес БД.
     Девка дернулась, замерла и стала  медленно поворачиваться. Мужская рука
напряглась  на ее  талии, стараясь  подтолкнуть монашку  к  выходу. БД мощно
просигналил владельцу шубы. Тот резко опустил руку, будто кто ударил по ней,
и  замер. Марфа  удивленно оглянулась  и  вернулась к  столу, села подле Пал
Палыча.

     Вскоре БД забыл о грузинцах,  неведомыми путями попавшими на гулянку, и
погрузился в мутную пучину вседозволенного тяжелого и  надрывного чердачного
веселья:
     - Поехали! - сказал БД, придвигая банку с выпивкой бывшему офицеру КГБ.
- П-первый станет п-последним, а п-последний - первым...
     - Да! -  поддержал Пал Палыч. - Почти в каждом  из присутствующих здесь
спит гений...
     -  ...И с каждым  днем все  крепче,  - подытожил БД, понял, что давно и
сильно пьян, и  перестал  интересоваться  окружающим  миром. Сейчас ему были
дороги  две вещи:  зачехленный  Compaq,  висящий  на плече широким ремнем, и
Марфа, за бедро которой он цеплялся изо всех сил.
     Он проспал минут тридцать. Кто-то тряс его за плечо:
     - Слышь, БД! Просыпайтеся, значит...
     Он  поднял голову и почувствовал, как нестерпимо болит шея, натруженная
висящим на груди компьютером.
     - Там... это... вашу бабу грузиныебутну! - маленький мужичонка в драном
ватнике   и  зимней   солдатской  шапке-ушанке  с   красной  звездой  нервно
переминался перед ним.
     - Не г-гони... Что?.... Что ты сказал, п-придурок?! - сознание медленно
возвращалось к БД...
     Чердак  представлял  собой  жалкое зрелище: неподвижные, всхрапывающие,
темные  фигуры  на  полу,   неотчетливое  копошение  по  углам,  бормотание,
перебранки  и отвратительный запах рвотных масс, человеческих  испражений  и
немытых тел.
     За  командирским  столом рядом с  БД, уткнув  головы  в сложенные руки,
спали Пал Палыч и Нилс. Натыканные в еду окурки и пролитая выпивка усиливали
густой дух отгулявшего праздника.
     - БД! Вашу бабублядьэти черножопые...! - надрывался красноармеец.
     - Идем! - БД резко встал, отшвырнув Compaq. - Куда?!
     - Погоди  шуметьблядь! - придержал  мужик. - Пал Палыча будить надо,  в
натуре... Вам одному не сладить. Здоровые мужики оне... эти с Кавказа...
     - Идем! - настаивал БД.
     -  Нуихуйстобой! Пожалеешь. - Красноармеец,  не оглядываясь,  зашагал в
дальний угол чердака.

     Чердачная публика, сидевшая  тесным кругом  на корточках, расступилась,
завидя БД.  Две  горящие  свечи,  вставленные  в граненые стаканы  на  полу,
странно подсвечивали средневековую по своей иезуитской изощренности картину:
Марфа,  белея  стройным телом, стояла с закинутым  высоко на  плечи  пальто,
согнутая  пополам  меж  двух   грузинцев  в   смешных   фуражках  и   желтых
шубах-дубленках.  Мужчины тяжело дышали. Раскрасневшиеся, почти  фиолетовые,
лица   блестели  от   пота...   С  какой-то   исступленной   жестокостью   и
остервенением,  не  приспустив штанов,  лишь  раздернув молнии, они хаотично
всаживали с двух сторон свои члены в рот и влагалище женщины..
     Он  увидел,  как  Марфа  от  стыда  или  наслаждения  вжимает такое  же
красно-фиолетовое потное лицо  в джинсовый  пах того, что повыше и постарше,
обхватив его  бедра  руками,  и пригибает каждый  раз попку  к  полу,  чтобы
избавиться от второго или лучше  почувствовать  его в себе,  стоящего сзади,
по-хозяйски  расположив  смуглые  волосатые  руки  на  тонкой   белой  талии
послушницы...  Он   вспомнил   слова,   которые  любил  повторять   когда-то
Лабораторной  публике,  не особенно  вдумываясь  в смысл:  "То,  что  другие
называют грехом, у себя мы считаем экспериментом".
     БД  смотрел не отрываясь, вбирая  в себя  шумное частое дыхание и стоны
спаривающейся группы, в каком-то мазохистком желании поистязать  собственные
душу  и плоть, но с  удивлением  обнаружил, что не чувствует ни ревности, ни
жалости к Марфе, корчившейся перед ним  в судорогах оргазма, такого яркого и
яростного, что хотелось участвовать самому...
     "Все можно  познать,  кроме  себя," - вспомнил он  Стендаля,  продолжая
удивляться и не испытывая злобы  к двум грузинцам прямо в фуражках трахавших
Марфу на потеху чердачной  публике,  чтоб унизить его или вынудить совершить
что-то   непотребное...   Мужичек-красноармеец,   что   привел   его   сюда,
мастурбировал неподалеку тонкий, похожий на огрызок карандаша, пенис.
     "Цена  свободы - вечная грязь," - подумал БД и  увидел на Марфе сапог с
расстегнутым  голенищем  на  полу,  почему-то один, и  улыбнулся...  Постоял
немного, сосредоточено глядя перед собой, повернулся и зашагал прочь...
     -  Падажды, дарагой! Куда  спэшиш?! -  ударил вслед оглоблей  гортанный
голос того, что повыше. - Мы эсчо нэ кончыл! Скоро забэреш свой баба...
     Похахатывая  и  часто дыша, грузин продолжал выкрикивать  злые, горькие
слова, но БД не слышал ничего, кроме ненавистной мелодики гортанного голоса,
взрывавшегося  на  согласных. Он повернулся и  пошел  обратно,  наливаясь  с
каждым  шагом всепоглощающей ненавистью к самому себе, старому, беспомощному
и жалкому; к вечно несправедливым к нему грузинам,  к страстотерпице Марфе -
уличной девке; к вольному рижскому чердачному народцу,  оторопевшему  от его
непривычного  вида, пока  наконец не подошел вплотную  к  трахавшемуся трио,
похожему на кентавра, занятого любовью с самим собой...
     Близко  завидя БД,  грузинцы остановились. Тот, что  повыше,  попытался
высвободиться из плотного кольца Марфиных рук, но она  продолжала удерживать
его, дергаясь телом и глухо постанывая в затянувшемся оргазме или пароксизме
стыда, уткнув лицо в неподвижный мужской пах...
     БД   несильно   толкнул  Марфу  руками  в  голый   бок,  и  она  упала,
перекатившись на  спину,  некрасиво  растопырив от  неожиданности  ноги.  БД
повернулся  к  тому,  что  повыше:  мужчина  равнодушно заталкивал  в  штаны
скользкий   фиолетовый   член,   не  желавший   возвращаться   на   место...
Тренированным, без замаха, коротким ударом ноги БД ткнул его в нижнюю  треть
голени:  мужик  согнулся  и побелел лицом  от боли,  смешная фуражка  упала,
обнажив большую лысину в  капельках пота, пересеченную несколькими полосками
длинных  волос. БД отступил на шаг, отвел ногу и со всей силой направил ее в
ненавистный  пах,   туда,  где   слизисто   поблескивал  пенис,  только  что
извлеченный из  Марфиного рта... Грузин коротко взвыл и рухнул подле  девки,
придерживая руками мошонку, раздувающуюся гематомой прямо на глазах.
     "Если бы месть не была такой сладкой, прощать было бы гораздо легче..."
- успел подумать БД и почувствовал, как что-то  холодное и острое, скользнув
сзади   по   ребру,   легко   прошло    сквозь   плевру   и,   проникнув   в
легкое,остановилось, сделавшись горячим...
     "Средняя доля, - промелькнуло в мозгу. - Совсем не больно... Я  ошибся,
Господи!  Самая  сладкая месть - прощение... Сейчас станет  трудно дышать...
Нет...   Сначала  я   просто   не   смогу   сделать  глубокий   вдох   из-за
пневмоторакса...  Почему  так   холодно?...  Легочная  ткань  не  кровоточит
сильно...   Я  плыву  куда-то...   значит  нож...   длинный...  и  проник  в
магистральный сосуд...  или камеру  сердца... и изливается кровь в плевру...
сейчас разовьется  гемоторакс...  развился  уже...  надо  ставить  дренаж...
нет... никакой анестезии... маленький разрез...  вставляйте трубку скорее...
нечем  дышать... сам не могу... тогда пункцию... на войне... как на войне...
надо успеть повернуться... поглядеть на этого сукиного сына из... Кахетии...
с  таким холодным... горячим ножом... война закончена... когда  похоронен...
последний солдат...  Суворов... генералиссимус... здравствуй Кузяша... как я
рад... похоже получилось Учитель...  живой рудимент  организма  грядка-матка
Маня    с    самоперфузией...   высокими   адаптивными    свойствами...    и
полиморфизмом...    смесь   генетики...    экспериментальной    хирургии   и
биотехнологий...  вызрела  чтоб  выращивать  органы-клоны... записей  нет...
Марфа... прости... виноват я... закрывал глаза... не помыкал... думал каждая
личность... вселенная.... надо сохранять... целостность ... только не говори
мальчикам... как я умер...  Даррел... для  них  я... на другой... планете...
чудовищная  закономерность...  нет...  не  набор  хромосом...  просто  набор
случайностей...  никем не  стал  до  конца...  так  жаль...  дайте  дописать
только... только  дайте дописать... то  что начал... до конца... написать...
написать  только... на  Господа... уповаю... пусть избавит...пусть спасет...
спасет... если угоден Ему... Be not far from me... for trouble is near...

Глава 3. Фрагмент

     Он  плыл  быстро и сильно, не чувствуя усталости, изредка больно цепляя
стопой красно-белые жесткие  поплавки.  Он не знал ни названия бассейна,  ни
города...  и помнил  лишь  эту  бесконечную  водную  дорожку  с  царапающими
поплавками, начало и конец которой тонули в сумерках...
     Его  не  особенно  беспокоили  временные   несоответствия  бесконечного
плавания в  бассейне без границ. Он знал:  для Мирозданья хронология событий
не имеет значения... Что-то подсказывало, что однажды он уже проделывал этот
путь,  мучительно  прекрасный и бесконечно странный,  наделивший  его чем-то
важным, напрочь стертым из  памяти, как стирали из  нее  все или почти  все,
добытое   в   прежних  путешествиях  с   Этери,  будто  что-то   или  кто-то
препятствовал всякий раз  реализации очередной  ипостаси БД, в  которой  тот
чувствовал  бы  себя  счастливым,  умелым  и  способным  делать  дело  лучше
других.....
     - Кто сказал, что сила человеческой абстракции бесконечна? Что в каждый
конкретный момент, что угодно может означать что угодно еще? - БД уже  давно
покинул пределы бассейна и плыл теперь, по-прежнему не чувствуя усталости, в
большой соленой воде без красно-белых пластмассовых дорожек.
     - Значит это море, - подумал он. - До океана так быстро не добраться...
     Его  память стала подсовывать события того путешествия  по  Мирозданью,
когда забитый насмерть прохожими-бандитами во главе с грузином, он умирал  в
предместье  Риги на грязном  и мокром  от  тающего  снега асфальте.  Любимая
бабка, очень красивая и интеллигентная; домоправительница  Манька,  мудрая и
распутная, как большинство старых дев; бедный Пол с искусственным желудочком
сердца,  работающим от волшебного привода с  вечным двигателем; лабораторная
публика,  оталкивающая  друг  друга  локтями,  чтобы  поскорее выложить  ему
п