почувствовав,  что  этому  гамбиту  в  разговоре  недоставало   определенной
отшлифованности.
     -- Спорю, не то! -- крикнул Шедвелл триумфально.
     -- Нет, я имею в виду...
     Не  сводя  с  ангела  глаз,  Шедвелл  прошаркал  назад,  схватил  дверь
магазина, так ее захлопнув, что колокольчик злобно зазвенел.
     -- Колокольчик, -- проговорил он.
     Он схватил "Прелестные и аккуратные пророчества" и грохнул их об стол.
     -- Книга, -- рявкнул он.
     Он порылся в кармане и достал свой любимый "Ронсон".
     -- Практически свеча! -- выкрикнул он и начал надвигаться.
     На его пути светился слабым голубым светом круг.
     -- Э, -- бросил Азирафаил, -- думаю, это скверная идея...
     Шедвелл не слушал.
     -- Силами,  что мне даны добродетелью должности моей охотника на ведьм,
-- говорил он монотонно, -- я велю тебе из места сего исчезнуть...
     -- Видишь ли, круг...
     -- ...и вернуться отныне в место, откуда  прибыл ты, не останавливаясь,
чтоб...
     -- ...будет весьма глупо в него человеку встать без...
     -- ... и нам зло доставлять чрез...
     -- В круг не входи, тупой ты человек!
     -- ...никогда не возвращаясь сюда, чтоб досаждать...
     -- Да, да, но, пожалуйста, не входи в...
     Азирафаил побежал к Шедвеллу, указующе маша руками.
     -- ...  не возвращаясь  БОЛЕЕ  НИКАДА!  -- закончил  Шедвелл. Он  навел
карательный, с черным
     ногтем палец.
     Азирафаил посмотрел вниз, под  ноги, и во второй раз за последние  пять
минут выругался. Он вошел в круг.
     -- О, .. [Не хочу,  даже когда по тексту необходимо, вставлять матерное
слово, подскажу, впрочем, что это за слово -- то, которое "....  you". Прим.
перев.], -- бросил он.
     Послышался  мелодичный  звук, вроде  как  у  стены,  и  голубое  сияние
исчезло. И Азирафаил тоже.
     Прошло тридцать секунд.  Шедвелл не двигался.  Потом он поднял дрожащую
левую руку и аккуратно опустил ей правую.
     -- Эй? -- проговорил он. -- Эй?
     Никто не ответил.
     Шедвелл  поежился.  Затем,  держа  перед  собой свою  левую  руку,  как
пистолет, из которого не смел он выстрелить и не знал, как его разрядить, он
вышел на улицу, позволив двери за собой захлопнуться.
     Из-за этого затрясся пол. Одна из свеч Азирафаила упала, пролив горящий
воск на старое, сухое дерево.

     Лондонская квартира  Кроули была воплощением стильности. Была всем, чем
должна  быть квартира:  просторной, белой,  элегантно  меблированной, и  так
особо выпланированной  выглядела, как только  те квартиры  выглядят,  где не
живут.
     Это потому, что Кроули в ней не жил.
     Это было просто место, куда  он в  конце дня возвращался,  когда  был в
Лондоне.  Кровати  всегда были постелены; холодильник был всегда  полон едой
для  гурманов,  которая  никогда  не портилась  (ведь, в  конце концов,  для
этого-то и был у Кроули холодильник),  и  если  уж на  то пошло, холодильник
никогда размораживать не приходилось, или даже в розетку включать.
     В  комнате отдыха находились  телевизор, белый  кожаный  диван, видео и
лазердисковый плейер,  автоответчик, два телефона -- канал с автоответчиком,
и секретный  канал (номер,  пока  что не  открытый  легионами  продавцов  по
телефону, которые упорно  пытались Кроули  продать  двойное стекло, которого
уже  у  него  было,  или  страховку жизни, которая ему  не была нужна)  -- и
квадратная, черная, матовая звуковая система, так превосходно сделанная, что
были  у  нее  только  выключатель  и  регулировщик  громкости.  Единственным
звуковым прибором, пропущенный Кроули, были колонки; он про них забыл. Не то
что  бы это  что-то меняло. Воспроизведение звука  и так  вполне  безупречно
было.
     Была у него  несоединенная факс-машина  с умом компьютера и компьютер с
умом муравья с замедленным развитием. И все равно Кроули его раз в несколько
месяцев  апгрейдил, поскольку Кроули  считал,  что тот  человек, которым  он
пытался быть, должен  иметь  ухоженный компьютер. Этот был  вроде "Порше"  с
экраном.  Руководства  все  еще были  в  их  прозрачной  обертке  [А также и
стандартное  компьютерное  страховочное  соглашение,  говорившее,  что  если
машина: 1) не  работала; 2) не делала того, что обещала дорогая  реклама; 3)
током  убивала  находящегося  в непосредственной близости;  4)  и вообще  не
находилась  в  дорогой  коробке,  когда  вы  ее  открывали,  это   не   была
определенно, абсолютно,  безусловно и ни в коем случае  вина  производителя,
что  покупатель должен  себя счастливым считать, ведь позволили деньги  дать
производителю, и что любая попытка поправить то, за что только что заплачено
было,  как за личное имущество  покупателя, приведет к  привлечению внимания
серьезных людей с  пугающими чемоданами и очень тонкими часами. Кроули очень
и очень восхитили соглашения, предлагаемые компьютерной индустрией, он даже,
на   самом  деле,  послал   Вниз  посылку,  в  департамент,  что   занимался
соглашениями  с  бессмертными душами,  с  прикрепленной  желтой  записочкой,
говорящей просто "Учитесь, парни". Прим. авт.].
     На  самом  деле,  единственные  вещи,  которым  Кроули  какое-то личное
внимание  уделял, были  домашние  растения. Они  были  огромные,  зеленые  и
славные, с блестящими, здоровыми, глянцевитыми листьями.
     Это было  потому, что  раз в неделю Кроули  обходил  квартиру с зеленой
поливалкой для цветов, поливая листья и разговаривая с растениями.
     Он  услышал о  разговоре  с  растениями в ранние  семидесятые, по Радио
Четыре,   и   подумал,   что   это  замечательная   идея.   Хотя,  возможно,
"разговаривать" -- неподходящее слово для того, что Кроули делал.
     Он им страх перед Богом внушал.
     Перед Кроули, точнее.
     Плюс  к тому раз в  пару месяцев Кроули  выбирал  растение, что слишком
медленно росло, или листья его от  жары свернулись, или превратилось  оно из
зеленого в коричневое, или просто так хорошо, как другие, не выглядело, и он
его по квартире проносил,  показывая  остальным.  "Попрощайтесь с другом, --
говорил он им. -- Не выдержал, как видите...".
     Потом  он покидал квартиру с оскорбившим  его растением, и часом  позже
возвращался с большим пустым горшком, который он  где-нибудь на видном месте
на полу оставлял.
     Растения  были самыми  роскошными, зелеными и  красивыми  в  Лондоне. А
также самыми напуганными.
     Комната откуда освещена  была прожекторами и белыми  неоновыми трубками
из тех, что люди случайно прислоняют к креслу или углу.
     Единственным украшением  стены  была картина  в рамке -- этюд для "Моны
Лизы",  оригинального  наброска  Леонардо  да  Винчи.  Кроули  его  купил  у
художника  одним  жарким  вечером  во  Флоренции  и  считал,  что  он  лучше
окончательного варианта [Леонардо тоже так считал. "Была ее проклятая улыбка
в  черновике  нормальна,  --  сказал он Кроули,  потягивая  холодное вино на
дневном солнце (во время  обеда), -- а когда рисовал, расплылась вся. Ее муж
кое-что про  это сказал, когда я картину  доставил, но я ему так сказал, кто
кроме вас  увидит ее, сеньор Джокондо? Ладно...  объясни еще разок эту штуку
-- вертолет -- а?". Прим. авт.].
     У Кроули были спальня, кухня, кабинет, комната  отдыха и туалет; каждая
комната была чиста и безупречна.
     Он  провел  время, чувствуя  себя неуютно,  в каждой  из этих комнат во
время долгого ожидания Конца Света.
     Позвонил  опять  своим агентам  в Армии Охотников на Ведьм,  но контакт
его,  сержант Шедвелл, только  что вышел, а безмозглая  секретарша понять не
могла, что он готов был с любым из других человек поговорить.
     -- Мистер Пульцифер  тоже  не  здесь,  дорогуша,  -- говорила она. -- В
Тадфилд утром уехал. У него миссия.
     -- Я хочу с кем-нибудь поговорить, -- пояснил Кроули.
     -- Я это передам мистеру Шедвеллу, --  ответила она на это, -- когда он
вернется.  А  теперь,  простите  уж,  сегодня одно  из  утр  моих,  не  могу
джентльмена заставлять  долго ждать, а то он помрет. А в два миссис Ормерод,
мистер Скроджи и  молодая  Джулия на сеанс  придут,  перед этим  надо  место
почистить и тому подобное. Но я ваше послание мистеру Шедвеллу передам.
     Кроули сдался. Роман попытался почитать, но сконцентрироваться не смог.
Попытался  отсортировать CD свои по  алфавиту, но сдался, когда открыл,  что
они  уже  отсортированы, как и его книжный шкаф, и коллекция его Музыки Соул
[Он своей  коллекцией  очень  гордился.  Он  ее собирал  кучу лет  Это  была
настоящая задушевная  музыка Соул  ["Soul  music" дословно  переводится  как
"задушевная музыка". Прим.  перев.]. Джимми  Брауна  в  ней  не было.  Прим.
авт.].
     В конце концов он уселся на белый кожаный диван и сделал жест в сторону
телевизора.
     -- Приходят  сообщения, -- сказал взволнованный ведущий новостей, -- э,
эти сообщения, ну, никто  не знает, похоже, что происходит, но доступные нам
сообщения,  похоже,  э,  показывают  возрастания  в  международных  трениях,
которые, несомненно, казались бы невозможными в этот день на прошлой неделе,
когда казалось, что у всех такие славные отношения. Э.
     Это,  похоже, по крайней  мере частично связано с  той кучей  необычных
событий, что произошли за последние несколько дней.
     У побережья Японии... -- КРОУЛИ?
     -- Да, -- признал Кроули.
        "ЧТО, К ЧЕРТУ, ПРОИСХОДИТ, КРОУЛИ? ЧТО ИМЕННО ТЫ ДЕЛАЛ?"
     -- Что вы имеете в виду? -- спросил Кроули, хотя он уже знал.
        "МАЛЬЧИК ПО ИМЕНИ КОЛДУН. МЫ ПРИВЕЛИ ЕГО НА ПОЛЯ МЕГИДДО.  ПЕС НЕ С НИМ."
РЕБЕНОК НИЧЕГО О ВЕЛИКОЙ ВОЙНЕ НЕ ЗНАЕТ. ОН -- НЕ СЫН НАШЕГО ПОВЕЛИТЕЛЯ.
     -- А, -- ответил на это Кроули.
        "И  ЭТО ВСЕ, ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ  СКАЗАТЬ, КРОУЛИ? ВОЙСКА НАШИ СОБРАНЫ, ЧЕТЫРЕ"
ЗВЕРЯ ПОЕХАЛИ -- НО КУДА ОНИ ЕДУТ?  ЧТО-ТО НЕ ТАК, КРОУЛИ. ЭТО, КРОУЛИ, ТВОЯ
ЗОНА ОТВЕТСТВЕННОСТИ. И НАВЕРНЯКА ТВОЯ  ЭТО ВИНА. МЫ ВЕРИМ, ЧТО  У ТЕБЯ ЕСТЬ
АБСОЛЮТНО РАЗУМНОЕ ЭТОМУ ОБЪЯСНЕНИЕ...
     -- О да, -- согласился Кроули с готовностью. -- Абсолютно разумное.
     ...ПОТОМУ  ЧТО У ТЕЬЯ СКОРО БУДЕТ ВОЗМОЖНОСТЬ ЭТО ВСЕ  НАМ ОБЪЯСНИТЬ. У
ТЕБЯ  БУДЕТ ДЛЯ  ЭТОГО ВСЕ  ВРЕМЯ,  ЧТО  В  НАЛИЧИИ ЕСТЬ.  И  МЫ С  ОГРОМНЫМ
ИНТЕРЕСОМ СЛУШАТЬ  ВСЕ БУДЕМ, ЧТО ТЫ  ГОВОРИТЬ БУДЕШЬ. И РАЗГОВОР ТВОЙ, И ТЕ
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА, В КОТОРЫХ  ОН  ПРОХОДИТЬ БУДЕТ, ПРЕДОСТАВЯТ ВСЕМ ПРОКЛЯТЫМ В
АДУ РАЗВЛЕЧЕНИЕ  И  УДОВОЛЬСТВИЕ. ПОТОМУ ЧТО  КАК БЫ ЖУТКИ  НИ БЫЛИ МУЧЕНИЯ,
КАКИЕ  АГОНИИ  НИ  ИСПЫТЫВАЛИ  БЫ НИЖАЙШИЕ ИЗ ПРОКЛЯТЫХ,  КРОУЛИ, ТЕБЕ БУДЕТ
ХУЖЕ...
     Кроули жестом выключил телевизор.
     Тусклый серо-зеленый экран  продолжал говорить; молчание превращалось в
слова.
        "ДАЖЕ И НЕ ДУМАЙ ОТ НАС СБЕЖАТЬ, КРОУЛИ. ОТ НАС НЕ СБЕЖИШЬ. ОСТАВАЙСЯ НА"
МЕСТЕ. ТЕБЯ... СОБЕРУТ...
     Кроули подошел к  окну и в него выглянул. Что-то черное и имеющее форму
машины  двигалось к  нему вниз по улице. Оно достаточно на машину  походило,
чтобы  обмануть случайного  наблюдателя.  Кроули, который очень  внимательно
наблюдал,  заметил, что  колеса не  только не  крутились, они даже к  машине
присоединены не были. Она замедляла ход, проезжая мимо  каждого дома, Кроули
предположил, что пассажиры машины (не один из них не вел, конечно; оба этого
не умели) глядели на номера домов.
     У  него  было  немного времени. Кроули пошел в  кухню  и достал  из-под
раковины пластиковое ведро. Потом вернулся в комнату отдыха.
     Адские  Власти  прекратили  говорить. Просто  на  всякий случай  Кроули
повернул телевизор к стене.
     Он подошел к "Мона Лизе".
     Кроули снял картину со стены, открыв, что за ней находится сейф. Это не
был  настенный  сейф;  он его купил у  компании  которая специализировась на
обслуживании  ядерной индустрии. Он его отпер,  открыв  внутреннюю  дверь  с
двойным вращающимся замком. Он  покрутил циферблат (код был  4-0-0-4,  очень
легко было его запомнить, год, в который он вполз на эту идиотскую, чудесную
планету, тогда еще бывшую новой и сияющей).
     В сейфе  была фляжка-термос, две тяжелых перчатки, такие, что все  руки
человека закрывают, и шипцы.
     Кроули остановился. Он нервно глядел на фляжку.
     (Снизу послышался грохот. Рухнула входная дверь...)
     Он надел перчатки и осторожно взял фляжку, и щипцы, и ведро, -- и,  уже
чуть  позже  подумав об этом, схватил поливалку для  цветов, лежащую рядом с
роскошным растением из каучуковых  -- пошел назад к своему офису, шагая  как
человек, несущий фляжку-термос, полную  чего-то, что может привести, если он
ее  уронит  или даже  подумает о том, чтоб  ее  уронить, такой  взрыв, после
которого седобородые в  НФ-фильмах  класса Б  говорят что-то  вроде  "А  где
сейчас этот кратер, когда-то стоял город Вах-Шинг-Тон".
     Он  достиг  своего офиса, толкнул  дверь  плечом,  и она  открылась. Он
согнул  ноги и медленно опустил вещи  на  пол. Ведро... щипцы... поливалку и
наконец, медленно, фляжку.
     У Кроули на лбу начал формироваться шарик  пота, затем он капнул в один
из глаз. Он его смахнул.
     Потом,  аккуратно,  медленно,  он,  используя  щипцы,  открутил  крыжку
фляжки... аккуратно... аккуратно... вот так...
     (Стук ног на ступенях  под ним, и приглушенный крик. Это была маленькая
старая дама, живущая этажом ниже.)
     Он не мог себе позволить спешить.
     Он  схватил  щипцами  фляжку, и осторожно,  изо  всех сил стараясь даже
малюсенькой капли не пролить, перелил содержимое в пластиковое ведро. Хватит
одного неправильного движения.
     Вот.
     Потом  он примерно на шесть дюймов открыл дверь офиса  и поместил ведро
на ее верх.
     Использовав щипцы, он привинтил обратно крыжку фляжки, затем (-грохот в
коридоре  снаружи его квартиры-) снял перчатки, поднял поливалку и устроился
за своим столом.
     -- Краулии...? -- позвал гортанный голос. Хастур.
     --  Он там, --  прошипел другой голос.  -- Я  чувствую  этого  грязного
маленького гада.
     Лигур.
     Хастур и Лигур.
     Кроули  один  из первых  стал  бы протестовать, большинство  демонов  в
глубине  души не  злы. Они считали, что  в великой космической игре такое же
положение  занимают,  как  налоговые  инспекторы   --   делают,   может,   и
непопулярную работу, но важную  для  работы всего аппарата.  Если уж  на  то
пошло, некоторые ангелы  не были воплощением добродетели; Кроули одного  или
двух  встречал,  которые,   когда  дело  доходило  до  праведного  поражения
грешников, гораздо сильнее поражали, чем было необходимо. В целом, у каждого
была работа, он ее просто делал.
     А с  другой  стороны,  были  ребята  вроде Хастура  и  Лигура,  которым
неприятное  такое темное наслаждение  доставляло,  что  их можно  было  даже
принять за людей.
     Кроули откинулся в своем превосходно  сработанном кресле. Он  попытался
заставить себя успокоиться -- ничего из этого не вышло.
     -- Здесь я, ребята, -- прокричал он.
     --  Есть для тебя  пара  слов  у  нас, --  бросил Лигур (тоном, который
намеренно подразумевал,  что  "пара  слов"  -- синоним  "ужасно  болезненной
вечности"), и согбенный демон толчком открыл дверь офиса.
     Ведро покачнулось, а затем упало почти точно на голову Лигуру.
     Бросьте в воду кусок соды. Посмотрите, как он пылает, горит, сумасшедше
вертится,   мерцая   и  похрустывая.   Это   было   очень   похоже;   только
отвратительней.
     Демон шелушился, горел, мерцал. Жирный коричневый дым из  него сочился,
и он кричал, он кричал, он кричал... Потом  он сморщился, вовнутрь сложился,
и то, что осталось,  лежало, поблескивая, на выжженном, почерневшем кругу на
ковре, выглядя как горсть раздавленных слизняков.
     --  Привет, --  кивнул  Кроули  Хастуру,  который  шел  сзади Лигура, к
сожалению, его даже не забрызгало.
     Есть некоторые вещи, которые немыслимы; есть такие глубины, про которые
даже демоны не поверят, что другие демоны опустятся до них.
     -- ...Святая вода. Ах ты сволочь, -- выдохнул Хастур. -- Совершеннейшая
ты сволочь. Он тебе ничего не делал.
     --  Пока, -- поправил  Кроули, который  себя немного поспокойней теперь
чувствовал- шансы  поближе к равным были. Ближе, но не равны  пока, вовсе не
равны. Хастур был Адским Герцогом, Кроули и местным советником не был.
     -- Судьбу  твою матери в темных местах шептать  будут, чтоб детей своих
напугать, -- проговорил Хастур, после чего почувствовал, что язык Ада тут не
годится. -- Тебя, парень, отправят прям к чистильщикам,-- добавил он.
     Кроули поднял зеленую пластиковую поливалку и угрожающе ей помахал, так
что вода внутри заплескалась.
     -- Иди  отсюда, --  бросил он. Он  услышал, как внизу  звонит  телефон.
Четыре  раза,  а затем автоответчик  включился.  Маленькой  частью  мозга он
задумался, кто это был.
     -- Ты меня не напугаешь,  -- отозвался Хастур.  Он  глядел, как струйка
воды  вытекла  из  носика  и  медленно  скатывалась  по   боку  пластикового
хранилища, к руке Кроули.
     -- Ты знаешь, что это?  -- спросил  Кроули. -- Это поливалка для цветов
от  Сейнсбери, наидешевейшая  и  самая действеннная в  мире.  Может в воздух
выстрелить славной струей воды. Мне тебе нужно  говорить, что в нем? Он тебя
может превратить в это, -- он указал на грязь на ковре. -- Иди отсюда.
     Потом  струйка с  бока поливалки достигла  скрученных  пальцев Кроули и
остановилась.
     -- Ты блефуешь, -- проговорил Хастур.
     -- Может, и так, -- ответил Кроули тоном, ясно дававшим  понять, что он
и  не  помышлял  о блефе. -- == А может, и нет. Тебе кажется,  что  удача на
твоей стороне?
     Хастур сделал жест, и пластиковый шарик расстаял, как  рисовая  бумага,
залив водой весь стол Кроули и весь его костюм.
     -- Да, -- ответил Хастур.  А затем он улыбнулся. Зубы его были  слишком
остры, и яхык его между ними колыхался. -- А тебе?
     Кроули ничего не  ответил. План А сработал. План Б -- нет. Все зависело
от плана В, и была тут одна проблема: он дальше Б вовсе и не планировал.
     -- Итак, -- прошипел Хастур, -- пора отправляться, Кроули.
     -- Думаю, есть кое-что, что тебе нужно знать, -- бросил Кроули, пытаясь
выиграть время.
     -- И что? -- улыбнулся Хастур.
     А потом зазвонил телефон у Кроули на столе.
     Он поднял трубку и предупредил Хастура:
     --  Не  двигайся. Есть  кое-что очень  важное, что  тебе  нужно  знать,
правда. Ало?
     -- Нгх, -- проговорил Кроули. Затем он проговорил:
     -- Не. Тут со мной старый друг.
     Азирафаил повесил трубку. Кроули задумался, что ему нужно было.
     И неожиданно план В  был  здесь, прямо у него в  мозгу. Он  не  положил
трубку. Вместо этого он проговорил:
     -- Ладно, Хастур. Ты  прошел проверку. Готов  с большими парнями играть
начать.
     -- Ты с ума сошел?
     --  Не-а. Неужто не понимаешь? Это проверка была. Повелители Ада должны
были знать, что тебе довериться можно, прежде  чем позволят тебе командовать
Армиями Проклятых.
     --  Кроули,  ты  лжешь,  сошел с  ума,  возможно,  и  то, и  другое, --
отозвался Хастур, но уверенность его была поколеблена.
     Секунду он  обдумывал возможность;  тут Кроули  его поймал.  Ведь  было
возможно, что Ад его проверял. Что Кроули был серьезней, чем казался.
     Хастур был параноиком  --  просто разумная и  отлично  отрегулированная
реакция на жизнь в Аду, где все они и вправду за тобой охотились.
     Кроули начал набирать номер.
     -- Все нормально, Герцог Хастур. Я  и не предполагал, что мне поверишь,
--
     признал Кроули.  -- Почему бы нам не поговорить с  Темным Советом -- уж
они-то, уверен, тебя убедят.
     Номер, который он набрал, щелкнул и начал звенеть.
     -- Пока, неудачник, -- усмехнулся он.
     И исчез.
     Через малюсенькую долю секунды пропал и Хастур.

        "x x x"
     За  годы множество человекочасов теологов было  проведено  в спорах над
знаменитым вопросом:
     Сколько Ангелов Могут Танцевать на Головке Булавки?
     Чтобы ответить, следует следующие факты во внимание взять:
     Во-первых,  ангелы   просто   не   танцуют.   Одна   из   отличительных
характеристик, что ан