одождем,  конечно,  пока вернется наш товарищ, но я думаю, что он скажет то
же, что и мы Идем к шоссе, он должен скоро подъехать...
   Они вернулись к шоссе, постояли там, молча глядя на пролетающие в обоих
направлениях машины, потом снова повернули обратно.
   - А  чем,  собственно,  вас не  устраивает мое предложение?  -  спросил
Дитмар.
   - Моральной стороны дела касаться не будем,  - сказал Филипп. - Но даже
чисто практически Предлагаемая вами версия никуда не  годится,  поскольку во
Франции вы  окажетесь без визы.  Кто же  поверит в  ваш добровольный приезд?
Если бы  у  вас действительно возникло желание предстать перед судом,  вы бы
попросили визу и приехали в страну легальным способом.
   - Вы правы,  - согласился Дитмар. - Черт возьми, виза... Об этой детали
я и в самом деле не подумал.  Ну хорошо,  а... почему бы ее и не получить? В
Росарио,  если я  не ошибаюсь,  есть французский консул.  Я дам телеграмму в
Кордову,  мне пришлют мой паспорт,  и мы вместе побываем в консульстве.  Все
это  время можете не  отпускать меня ни  на  шаг...  и,  как  говорится,  не
спускать с меня глаз.  Право,  подумайте над этим вариантом. Туристскую визу
сейчас дают без задержки, а паспорт у меня в порядке.
   Филипп улыбнулся.
   - Мы уже слышали,  Дитмар, что вы считаете нас идиотами, но не до такой
же степени!
   Оглянувшись,  Полунин увидел  черный "плимут",  съезжающий с  шоссе  на
проселок.
   - Ну как,  погуляли? - весело спросил Дино, вылезая из машины. - Сейчас
устроим пикник. Микеле, помоги-ка мне...
   - Из синего термоса не пей,  -  сказал он Полунину вполголоса, доставая
из багажника свернутый брезент.  -  Я там забежал в аптеку... Сейчас поедим,
этот тип заснет, и надо спешить - до Санта-Фе полтораста километров, а паром
отходит в  одиннадцать с  минутами,  я  узнал расписание.  Если не успеем на
этот, придется ждать до половины пятого...
   Они  расстелили брезент,  Дино достал пакет с  бутербродами,  картонные
стаканчики, термосы.
   - Хотите кофе? - спросил он, ставя перед Дитмаром синий. - Там, правда,
еще  остался  ваш  "мартель",  -  достань бутылку,  Фелипе,  она  в  дверном
кармане...
   - Не надо, - отмахнулся Дитмар и налил себе кофе. - Коньяк с утра...
   - Вот и я тоже так думаю. Бутерброды, прошу вас...
   За  едой  Филипп  рассказал  о  предложении Дитмара.  Дино  выслушал  с
изумлением и решительно высказался против.
   - Что ж,  - сказал Дитмар, - как вам угодно. Считаю, что вы делаете еще
одну  глупость,   но...   -  он  пожал  плечами  и  потянулся  за  очередным
бутербродом.
   - Еще  большей глупостью было бы  идти с  вами к  консулу,  -  возразил
Филипп.  -  Да вы бы там сразу подняли шум, стали бы орать: "На помощь, меня
похищают!" Нет уж, давайте будем придерживаться прежнего плана.
   - Придерживайтесь,  черт с  вами,  -  безразличным тоном сказал Дитмар,
подавив зевок. - Посмотрим, чем это для вас обернется...
   Когда они въехали в Росарио, он уже снова храпел.
   - Ты не перестарался? - озабоченно спросил Филипп.
   - Ерунда, две обычных дозы - ничего с ним не будет...
   На  полпути перед Санта-Фе погода начала портиться,  горизонт заволокло
мглой,   стал  накрапывать  дождь.   Но  Дино  не  сбавлял  скорости,  и  на
одиннадцатичасовой паром они все-таки поспели,  - следом за ними приняли еще
только две машины, и команда начала отдавать швартовы.
   - Потрясающая  река,   -  сказал  Филипп,  глядя  на  безбрежную  гладь
глинистой мутной воды,  по которой плыли ветки,  листья,  даже кое-где целые
вывороченные с корнем деревья -  в верховьях,  видимо,  уже начался весенний
паводок. - Просто фантастика, ничего подобного не видел...
   - Вторая в Южной Америке, что ты хочешь, - отозвался Полунин.
   - А в ясную погоду противоположный берег отсюда виден?
   - Не знаю,  никогда не был в этих местах.  Вряд ли,  здесь ширина русла
около сорока километров.
   Дино с тревогой поглядывал на небо, вспоминая рассказы о плохих дорогах
Междуречья.   Дождь  то  усиливался,   то  переставал,   потом  снова  стало
разъясниваться,  к концу второго часа плавания неожиданно проглянуло солнце.
Туман  быстро  рассеялся,  и  впереди  показались зеленые  холмистые  берега
провинции Энтре-Риос.
   Остаток пути прошел тоже без происшествий.  Дорога Парана -  Вильягуай,
хотя  и  грунтовая,  была в  хорошем состоянии,  по  ней  можно было гнать с
семидесятикилометровой скоростью.  Да  Вильягуая  они  добрались около  пяти
вечера,  быстро пообедали (ели  по  очереди -  один  шел  в  ресторан,  двое
стерегли спящего Дитмара) и тронулись дальше,  на Конкордию. Здесь уже пошел
совсем другой климатический пояс  -  пампа  и  пшеничные поля  Правобережья,
напоминающие  Южную   Украину,   сменились  почти  субтропическим  пейзажем;
местность,   покрытая  буйной  растительностью  и   пересеченная  множеством
речушек, местами выглядела заболоченной.
   - Странно,  -  заметил Филипп, поглядывая на высокие пальмы, освещенные
закатным солнцем,  -  можно подумать,  что мы снова в  Парагвае,  а ведь эти
места нисколько не севернее Кордовы...
   На  последний стокилометровый перегон  ушло  около  трех  часов.  Когда
подъезжали к  Конкордии,  было уже темно.  Дитмар успел проспаться и сидел с
одурелым видом,  явно не  понимая,  почему его  опять куда-то  везут,  а  не
переправили контрабандой на  борт  какого-нибудь  французского судна  еще  в
Росарио...
   Нужно было  решать вопрос с  ночлегом.  Полунин,  как  было условлено с
Морено,  должен был остановиться в городе, а куда девать остальных? Увидев в
стороне от дороги какое-то темное строение,  он попросил остановить машину и
вышел вместе с  Дино,  взяв  электрический фонарик.  Они  подошли ближе,  он
похлопал в ладони, вызывая хозяев по местному обыкновению, - ответа не было.
Домик - глинобитная лачуга типа ранчо - оказался необитаемым.
   - Что ж,  -  сказал Дино,  когда они вошли и осмотрели брошенное жилье,
посвечивая вокруг фонариком,  -  это, конечно, не "Ритц", скажем прямо, но в
нашем положении лучшего места не придумать. По крайней мере никаких соседей.
Интересно, а куда могли деваться хозяева?
   - В  город,  вероятно.  Скорее всего,  какой-нибудь арендатор -  сейчас
многие уходят с земли... Ну что, останетесь тут?
   - Конечно,  где же еще.  Брезент у нас есть -  отлично переспим! Пошли,
выгрузим их, а потом я отвезу тебя и захвачу чего-нибудь на ужин...
   - Купи свечей или керосиновый фонарь, и хорошо бы взять для Дитмара еще
бутылку какого-нибудь пойла... Он не смоется, пока тебя не будет?
   - Скажем Филиппу,  чтобы не  спускал глаз.  Да и  куда ему,  я  его так
накачал барбитуратом - до сих пор не очухается...
   Отель "Колон",  к подъезду которого они с Дино подкатили через полчаса,
оказался весьма фешенебельным заведением.
   - Вот  сукин сын  этот  Морено,  -  озабоченно сказал Полунин,  потирая
колючий подбородок,  - нашел куда направить. Да меня в таком виде и на порог
не пустят...
   - Пустят, - возразил Дино, - в случае чего иди прямо к управляющему.
   - Ладно, ты только пока не уезжай, подожди здесь.
   - Иди, иди, я подожду...
   Небритая физиономия приезжего, его джинсы и потертая кожаная куртка и в
самом  деле  вызвали  явное  недоумение у  нескольких кабальеро,  сидевших в
глубоких клубных креслах в  устланном коврами холле.  Полунин с  независимым
видом прошел к стойке полированного красного дерева, за которой читал газету
элегантный клерк.  Тот окинул его таким же взглядом - медленно, удивленно, с
головы до ног. Полунин достал смятую пачку сигарет, выудил из нее последнюю,
а   пачку  скомкал  и   метко  бросил  в  стоящую  поодаль  ярко  надраенную
плевательницу.
   - Я из Кордовы,  -  сказал он,  прикурив от настольной зажигалки. - Мне
нужно встретить здесь человека от доктора Морено.  Если он еще не прибыл,  я
возьму номер.
   Клерк мгновенно заулыбался.
   - Дон  Мигель,  ну  как  же,  как  же!  Рад  вас видеть,  администрация
предупреждена.  Лицо,  с  которым вы  должны встретиться,  уже здесь...  Эй,
малыш!  - Он обернулся и щелчком пальцев подозвал лифтера в куцем мундирчике
с золотыми пуговицами. - Проводи сеньора в тридцать шестой!
   - Одну минуту, - подумав, сказал Полунин, направляясь к двери.
   Он вышел на улицу.  Дино зевал и потягивался,  стоя возле забрызганного
грязью "плимута".
   - Ну что, все в порядке?
   - Идем со мной, летчик уже здесь...
   Следом  за  мальчишкой-лифтером они  поднялись на  второй этаж.  Летчик
Морено,  молодой парень  с  набрильянтиненной головой и  щегольскими,  тонко
пробритыми усиками, представился по имени - Рауль.
   - Я  ждал вас  только завтра,  -  сказал Полунин,  пожимая ему руку.  -
Знакомьтесь, это один из ваших пассажиров... по-итальянски не говорите?
   - Несколько слов, - улыбнулся летчик.
   - А  сеньор Фалаччи знает несколько слов по-испански,  так что вы  друг
друга поймете. Доктор Морено объяснил вам, что нужно сделать?
   - Так точно -  взять на  борт троих пассажиров и  доставить в  эстансию
"Арройо Секо".
   - Это где?
   - Возле Такуарембо, сорок минут полета.
   - Когда сможете вылететь?
   Рауль заулыбался еще шире:
   - Да когда угодно, хоть сегодня!
   - Сегодня?  -  переспросил Полунин.  -  Вы хотите сказать, что могли бы
вылететь ночью?
   - Сеньор,   я   пилот  первого  класса,   а   на  самолете  установлено
радионавигационное оборудование, какое не часто увидишь и на лайнере. Доктор
предпочитает летать по ночам, понимаете?
   - Ясно.  Минутку, мы сейчас посоветуемся... Слушай, - Полунин обернулся
к  Дино,  -  он  может забрать вас  хоть сейчас.  Говорит,  привык к  ночным
полетам. Как ты считаешь?
   - А  что я?  Я в этих делах понимаю столько же,  сколько и ты.  Если он
говорит -  можно,  значит можно.  Не думаю,  чтобы Морено доверял свою жизнь
неопытному пилоту.
   - Нет,  это понятно.  Я в том смысле,  что,  может, вам лучше отдохнуть
перед полетом? Все-таки почти сутки за рулем...
   - Там в этой норе не очень-то и отдохнешь, - с сомнением сказал Дино. -
Полет ведь будет недолгий - я правильно понял, сорок минут?
   - Так он говорит.
   - Тогда летим. Чем скорее, тем лучше...
   Полунин снова обернулся к летчику:
   - Где ваш самолет?
   - Здесь, в ангаре аэроклуба.
   - Доктор  Морено сказал вам,  что  пассажиры покидают Аргентину...  без
соблюдения формальностей?
   Пилот опять улыбнулся:
   - Пусть это вас не беспокоит.  Там сегодня дежурит человек, на которого
можно положиться. Так что вы решаете - летим мы или не летим?
   - Летим...
   - Вы знаете,  как проехать в аэроклуб? - спросил Рауль, когда они вышли
к машине. - Тогда разрешите, я сяду за руль... Но где же третий пассажир?
   - Пассажиров еще двое,  я не лечу, - сказал Полунин. - Всем в машине не
поместиться, поэтому мы вас оставим на аэродроме, а сами привезем остальных.
Они здесь недалеко.
   - Ладно,  я  тем  временем все  приготовлю.  Запоминайте только дорогу,
чтобы не заблудиться, когда будете ехать без меня...
   Летное поле аэроклуба представляло собой обычный луг,  по краю которого
тянулся   ряд   низких   ангаров  гофрированного  металла.   Поодаль  стояла
контрольная  будка,   над  которой  возвышалась  мачта  с  полосатым  мешком
ветроуказателя.  Все было тускло освещено редкими фонарями. Рауль затормозил
у  ворот,  затянутых  металлической  сеткой,  дважды  просигналил  и  вышел.
Показался человек в белом комбинезоне.
   - Это я, Пабло, - крикнул Рауль, - не узнаешь, что ли? - Он обернулся к
Полунину: - Когда сможете подвезти пассажиров?
   - Скажем, через час.
   - Пабло!  Пропустишь потом эту машину,  а  сейчас пойдем,  откроешь мне
ангар... Так я вас жду, сеньоры...
   - Ну  и  денек,  -  пробормотал Дино,  отъехав от  ворот задним ходом и
разворачиваясь. - Я уже вообще ничего не соображаю...
   - Не хватает только заблудиться и, не найти ту хижину.
   - Не говори...
   Полунин чувствовал себя  не  лучше.  Две  таблетки хениоля,  которые он
проглотил  час  назад,   нисколько  не   помогли  -   голову  сжимало  тупой
пульсирующей болью.  Он  попытался прилечь на спинку сиденья -  заболело еще
сильнее.
   Снова проехали мимо  "Колона",  нашли указатель поворота на  Вильягуай.
Удалось найти и заброшенное ранчо.
   - Ну как? - спросил Филипп, выходя навстречу.
   - Давай быстро, - бросил Дино, - сейчас вылетаем, пилот уже здесь!
   Не  прошло и  часа,  как они снова были у  ограды аэроклуба.  Маленький
одномоторный самолет, нарядно поблескивающий синим и серебряным лаком, стоял
на  поле возле контрольной будки.  Дино посигналил фарами,  человек в  белом
комбинезоне открыл ворота, и они въехали на летное поле.
   - Вовремя, - одобрительно сказал Рауль. - Багажа много?
   - Два чемодана, сумка, пишущая машинка...
   - Пустяки. Грузите все вон туда, назад!
   Вещи  погрузили,  в  машине  остался только портфель Полунина.  Дитмар,
кивнув в ответ на приглашающий жест,  молча полез в кабину. Он уже ничему не
удивлялся и  все  воспринимал философски -  не  потому,  что  был стоиком по
натуре,  а  просто  из  осторожности.  В  первые минуты после  похищения его
охватил  панический  страх:  когда  он  увидел,  что  машина  сворачивает  к
заброшенным карьерам (он  хорошо знал эту  часть окрестностей Кордовы),  ему
стало ясно,  что убивать будут именно там,  и он решил бежать - не для того,
чтобы спастись,  на это-то он и  не рассчитывал!  -  а просто чтобы получить
свою пулю в спину быстро и без лишних унижений. Но когда машина остановилась
и ему велели выходить,  он понял,  что просто не сможет бежать, физически не
сможет -  настолько был обессилен страхом.  Этот-то страх его и  спас.  Лишь
позже,  когда похитители начали требовать от него показаний и угрожать судом
во Франции, - лишь только тогда он понял, какого дурака чуть было не свалял!
Он  был бы  уже мертв,  попытайся бежать,  его пристрелили бы  как паршивого
зайца;  а  так -  ему практически ничто не грозило,  кроме небольшой отсидки
Конечно,  что говорить,  французская тюрьма это отнюдь не санаторий,  и куда
приятнее было бы оставаться в  Аргентине,  где у  него уже так успешно пошли
дела,  но -  увы -  жизнь вообще полна превратностей, важно не падать духом.
Дитмар был  уверен,  что надолго его не  упекут,  он  достаточно внимательно
следил все эти годы за процессами "военных преступников" в  странах Западной
Европы.  Сейчас  его  только немного озадачило,  что  бандиты отправляют его
самолетом,  а  не засадили в трюм какого-нибудь французского сухогруза еще в
Росарио,  - но это уж их собачье дело. Во всяком случае, они вполне могли не
тратиться ни на коньяк,  ни на снотворное, все эти детские хитрости порядком
его позабавили,  - сам-то он ни о каком побеге уже не помышлял, ему хотелось
одного:   поскорее  очутиться  под   надежной  защитой  полиции,   хотя   бы
французской.  Бандиты,  что ни  говори,  доверия не  внушали,  особенно этот
молчаливый,  в  кожаной куртке.  Хорошо  еще,  что  он,  похоже,  лететь  не
собирается...
   - Ну  что,  парни,  кажется,  все?  -  спросил Полунин.  -  Держите там
сукиного сына,  чтобы не  вывалился наружу.  И  не  забудьте завтра же  дать
телеграмму...
   - Дадим,   не  волнуйся.  Значит,  ты  все  понял?  Как  только  придет
"Лярошель", позвонишь Морено, и мы начнем готовиться...
   - Погоди-ка, а письмо? Ты же собирался мне дать письмо для капитана!
   - О, черт совсем забыл! Сейчас, одну минуту...
   Достав  блокнот,  Филипп развернул его  на  крыле  "бичкрафта" и  начал
быстро писать.
   - Пабло,  -  сказал Рауль,  -  давай на  контроль!  Осветишь мне вторую
взлетную, а как только увидишь, что я оторвался, сразу гаси.
   Вырвав страницу,  Филипп сложил ее  вдвое,  написал поперек:  "Капитану
Р.Керуаку, п/х "Лярошель" - и вручил Полунину.
   - Держи!  Договоришься с  ним о  деталях и звони -  будем держать связь
через секретаря. Итак, до встречи в открытом море...
   Они обнялись,  и Филипп тоже полез в кабину.  Дино,  уже попрощавшись с
Полуниным, вдруг обернулся:
   - Слушай,  а ведь машину жалко!  Может,  оставишь так, пусть кто-нибудь
пользуется, а? Я ее прямо полюбил.
   - Ты что,  спятил?  -  Полунин постучал пальцем себя по лбу -  Там наши
отпечатки на каждом квадратном сантиметре!
   - Тоже верно,  -  Дино с  сожалением покачал головой,  вздохнул.  -  Ну
ладно,  делай тогда как  договорились.  Но  у  меня прямо сердце болит,  как
подумаю Ну, счастливо, Микеле, чао!
   Рауль  занял место пилота,  нацепил наушники,  Полунин отошел подальше.
Самолетик,  словно  просыпающаяся  птица,  пошевелил  закрылками,  качнулись
вправо и  влево какие-то щитки на V-образном хвостовом оперении.  Неожиданно
взвыл  и  тонко  заверещал стартер.  Лопасти винта медленно пошли по  кругу,
потом побежали все  быстрее.  Филипп за  гнутым плексигласом окна  улыбался,
махал   рукой.   Оглушительно  взревели  заработавшие  разом  цилиндры,   из
выхлопного патрубка туго ударило короткое бледно-синее пламя,  лопасти винта
вдруг  исчезли -  на  их  месте мерцал теперь прозрачный сектор серебристого
тумана.  Самолет легко тронулся с места, покачивая крыльями. В ту же секунду
на  дальнем краю поля вспыхнула двойная цепочка уставленных низко,  у  самой
земли, оранжевых газоразрядных ламп.
   Все произошло так быстро,  что Полунин не успел опомниться.  Только что
они были здесь... Оранжевые огни погасли, дежурный в белом комбинезоне вышел
из контрольной будки,  гул мотора быстро стихал в  исколотом звездами ночном
небе.
   - Хороший взлет,  -  сказал Пабло, доставая из кармана пачку сигарет. -
Парень свое дело знает, ничего не скажешь. Мате пососать не хотите?
   - Спасибо, не откажусь...
   Они  вошли  в  дежурку,  Пабло включил электрический чайник,  заварил в
тыковке свежий мате,  помешал трубочкой и передал Полунину.  Тот сделал пару
глотков и передал тыковку обратно, соблюдая обычай.
   - Занятные у вас в Конкордии порядки,  - сказал он. - Вроде пограничный
город,  а иностранный самолет приземляется и улетает,  когда захочет...  и с
кем хочет.
   - Так ведь это чей самолет, - подмигнул Пабло. - Тут вся земля в округе
- его,  Морено то есть.  И  здесь,  и  по ту сторону тоже.  Вот и смотрите -
неужто пограничники станут портить отношения с  таким человеком?..  Им  ведь
небось тоже есть-пить надо. И потом, что ж, контрабанду он не возит, это ему
ни  к  чему,  а  другими его  делами жандармерия не  интересуется.  Пусть бы
попробовали поинтересоваться!
   - Да-а... Иногда, выходит, не так плохо быть богатым.
   - По мне, так я бы хоть завтра...
   Мате  допили молча.  Полунин посмотрел на  часы -  была полночь,  ровно
сутки назад они выехали из Кордовы.
   - Ну  что  ж,  мне пора,  -  сказал он.  -  Спасибо,  и  спокойного вам
дежурства...
   Миновав мостик километрах в  шести от  аэроклуба,  он остановил машину,
достал из  багажника сумку с  инструментами и  снял номера.  Бросив их через
перила - снизу послышался двойной всплеск, - он проехал еще пару километров,
вышел  и  постоял,  безуспешно пытаясь  разглядеть что-нибудь  в  окружающей
темноте.  Насколько можно было понять,  жилья поблизости не было.  Фонари на
шоссе, ведущем в город, виднелись далеко впереди.
   ...Черт,  вот эту часть плана они не продумали! Днем все было бы просто
- найти Пустынное место,  отогнать машину подальше от дороги... Может, так и
сделать? Пусть постоит где-нибудь до утра, а еще лучше - он здесь же в ней и
переночует,  а  завтра все сделает по  "дневному варианту"...  Нет,  нельзя.
Утром  он  должен быть  в  Буэнос-Айресе,  лишние несколько часов  могут все
погубить.  Но как это сделать? Он прислушался, вглядываясь в темные заросли.
Если это  чей-то  сад...  случайно может там  кто-нибудь оказаться -  увидит
человека,  убегающего от  горящей  машины,  и  позвонит тут  же  в  полицию.
Минимальный,  но все же риск.  Нет,  надо что-то придумать.  Он с сожалением
вспомнил,  что в кладовой, где они держали Дитмара, валялся кусок бикфордова
шн