о  литературным
вопросам,  направленной  против  достаточно  известного  драматурга   Лусция
Ланувина, не называя его, впрочем, нигде по имени. Однако во  всех  случаях,
когда Теренций говорит о своем "враге, порте  старом",  который  его  "задел
первым", о "зложелателях" и "завистниках", имеется  в  виду  Ланувин  и  его
окружение. Нападки на Теренция были двоякого  рода  и  затрагивали  как  его
творческий метод, так и его творческие возможности.
     По  первому  пункту  расхождения  касались  права  римского  автора  на
соединение в одной пьесе материала из двух разных  греческих  комедий.  (Для
обозначения этого приема обычно пользовались термином "контаминация",  но  в
последнее время исследователи римской комедии, исходя  из  текста  Теренция,
все  больше  приходят  к  выводу,  что  в  глазах  его   противников   слово
"контаминация" было не нейтральным понятием, обозначавшим прием как таковой,
а носило осуждаюший характер и имело смысл "осквернение", "порча".) Ланувин,
как видно, был сторонником буквального перевода, но, не обладая  достаточным
дарованием, из хороших греческих пьес  делал,  по  словам  Теренция,  плохие
латинские ("Евнух", 7-8). Это, впрочем, не мешало ему  обвинять  Теренция  в
нарушении  единства  его  оригиналов.  Отстаивая  свои   позиции,   Теренций
ссылается  либо  на  близкое  сходство  между  собой  греческих   прототипов
("Девушка с Андроса", 8-14), либо на пример своих предшественников - Плавта,
Невия,  Энния,  творивших  "с  вольной   небрежностью"   (там   же,   18-21;
"Самоистязатель",  20-21).  Противники  Терепция  обвиняли   его   также   в
использовании греческих комедий, уже обработанных до него для римской сцены,
- см. "Евнух", 23-29, хотя речь касалась только двух персонажей  из  комедии
"Льстец", заимствованных  Теренцием  для  "Евнуха".  Сознавая,  однако,  что
обращение римского поэта к греческим образцам, уже знакомым зрителям,  может
быть  истолковано  как  свидетельство  его   творческой   несостоятельности,
Терепций  однажды  специально  оговаривает,  что  взял  в  качестве  образца
греческую комедию, "никем не обработанную" ("Самоистязатель", 7).
     Еще более личный характер носили  нападки  Лусция  Ланувина  на  мнимую
несамостоятельность Теренция в самом  акте  творчества.  В  "Самоистязателе"
(24-25) и в "Братьях" (15-21) Теренцию приходится отводить обвинения в  том,
что он пишет, "не на свое надеясь дарование",  а  с  помощью  своих  друзей,
знатных людей, известных всему Риму. Имелись в виду Сципион  Младший  и  его
друг Лелий, к окружению которых принадлежал Теренций. Этих  обвинений  автор
не отвергает и не подтверждает, считая для себя лестными подобные намеки,  и
нет необходимости отрицать возможность советов  драматургу  со  стороны  его
Знатных покровителей. Следует, впрочем, помнить, что Сципион (по принимаемой
нами дате рождения Теренция в 195 г.) был на десять лет его моложе,  хотя  и
успел уже зарекомендовать себя, отличившись под командованием отца  в  битве
при Пидне (168 г.).
     Следующий раздел реалий, важных для  понимания  обстановки  в  комедиях
Теренция, касается места их действия в прямом  и  переносном  смыслах  "того
слова.
     В прямом смысле речь  идет  о  тех  географических  названиях,  которые
упоминаются в его комедиях, создавая тем самым определенный пространственный
фон для деятельности его персонажей.  Хотя  само  действие  происходит,  как
правило, в Афинах, встречается и целый ряд других географических пунктов. Из
них наиболее близкий к Афинам, примерно в 8 км на юг,  -  гавань  Пирей;  на
восточном побережье  Аттики,  напротив  о-ва  Евбеи,  расположено  поселение
Рампунт;  южную  оконечность  Аттики  занимает  мыс  и  поселение  Суний   с
возвышающимся над ним храмом Посейдона, - в этих местах  персонажи  Теренция
либо когда-нибудь жили, либо несут там  военную  службу,  либо  отправляются
туда на  базар.  Следующую  группу  составляют  острова  Эгейского  моря,  с
которыми афинян издавна связывали  хозяйственные  и  родственные  отношения;
если перечислять  их  с  севера  на  юг,  назовем  сначала  Самофракию,  где
справлялись известные по всей Греции мистерии  (таинства)  в  честь  местных
божеств плодородия; затем Имброс и Лемнос; на восток от Аттики - Андрос, еще
восточнее, ближе к Малой Азии, - Самос; у ее южного побережья - большой  о-в
Родос. Из внутренних областей  Малой  Азии  встретим  упоминание  Киликии  и
Карий, служившей в IV в. местом постоянных войн между преемниками Александра
Македонского и потому привлекавшей к себе молодых люден, желавших  поправить
свое состояние на наемной военной службе. Если  прибавить  к  этому  богатые
торговые  города  Коринф  (на  перешейке,  соединяющем  Среднюю   Грецию   с
Пелопоннесом), Милет (на восточном побережье Эгейского моря) и  о-в  Кипр  с
его оживленным рынком рабов, особенно девушек, то мы охватим  весь  диапазон
торговых и хозяйственных интересов персонажей Теренция.
     В переносном смысле местом действия комедий Теренция является семья,  в
которой главное внимание сосредоточивается на любовных приключениях молодого
человека; девушки появляются на сцене крайне редко, но тем не менее  всякого
рода матримониальные вопросы обсуждаются очень  часто.  Это  заставляет  нас
познакомиться с некоторыми подробностями афинского семейного права.
     Одним  из  самых  своеобразных  его  моментов   следует   признать   то
обстоятельство,  что  даже   свободнорожденная,   полноправная   по   своему
гражданскому статусу женщина не являлась юридическим лицом, т. е.  не  могла
выступать защитницей  своего  достоинства  и  имущества.  Представителем  ее
интересов считался ближайший родственник мужского пола: у девушки - отец;  у
замужней женщины - супруг; у вдовы - взрослый сын или, если  такого  нет,  -
брат, дядя, родственник мужа и т. п. Соответственно и вступление в  брак  со
стороны  девушки  определялось  волей  ее   "попечителя"   -   чаще   всего,
естественно, отца, который и не думал интересоваться ее чувствами.  Гарантию
прочности брака видели не во взаимном согласии, а в приданом  жены,  которое
считалось имуществом не мужа, а будущих детей  и  при  разводе  должно  было
вернуться вместе с разведенной женщиной в ее прежнюю семью  (ср.  "Формион",
586; "Свекровь", 502).
     Бесправное юридическое положение женщины находило выражение  и  в  том,
что  всякого  рода  претензии  к  молодому  человеку,  нарушившему  обещание
жениться на ее дочери, несмотря на существующую между ними близость,  должна
была предъявлять не вдова, а какой-нибудь ее  родственник  или  свойственник
(см. роль Гегиона в "Братьях"). Поэтому и состояние несправедливо обиженного
сравнивают с положением беззащитной бедной  вдовы  ("Самоистязатель",  953).
Что касается кары за оскорбление  женского  достоинства,  то  насильник  или
прелюбодей, застигнутый па месте преступления, мог быть тут же оскоплен (см,
"Евнух", 946), а доказанное обвинение  в  совращении  девушки  из  свободной
семьи влекло за собой уголовное  преследование  вплоть  до  смертной  казни.
Избежать  суда  можно  было,  только  женившись  на   обесчещенной   девушке
("Братья", 349, 491, 723).
     Любопытной чертой афинского семейного права была своеобразная забота об
устройстве невесты,  оставшейся  сиротой:  ближайший  неженатый  или  вдовый
родственник обязан был жениться на ней или выдать замуж, снабдив необходимым
приданым. На этом строится, в  частности,  вся  интрига  в  "Формионе",  где
Антифона в отсутствие отца "вынуждают" жениться на Фании под тем  предлогом,
что он приходится сироте-бесприданнице родственником.  См.  также  "Братья",
652. С другой стороны, если девушке-сироте приходится  встать  на  скользкий
путь, в этом видят вину ее родственников, не взявшихся обеспечить ее будущее
(ср. "Девушка с Андроса", 71).
     Обратной стороной обязанности снабдить девушку приданым было признанное
в  Греции  право  отца  подкинуть  новорожденную,  если   он   считал   себя
недостаточно  обеспеченным,  чтобы  воспитать  ее  и   выдать   замуж   (ср.
"Самонстязатель", 627). Впрочем, подбросить могли и мальчика, если возникали
сомнения в его отцовстве (см. "Свекровь", 399). Разумеется, в реальной жизни
подкидывание детей не практиковалось так широко,  как  в  комедии,  где  оно
является одним из элементов интриги.
     Говоря о семейных  отношениях,  следует  отметить  еще  один  серьезный
пункт, в котором комедийный стереотип приходит в противоречие  не  только  с
жизнью, но и с собственной комедийной схемой. Молодые люди у Теренция  редко
бывают старше 20-22 лет. О девушках прямо сказано, что им 14-16 лет, да и  в
реальной жизни их выдавали замуж не старше 17 лет. Тем не менее матери  этих
девушек изображены глубокими старухами (ср. "Братья", 930-939), - в  комедии
используются только полярные противоположности: молодые - старики.
     Наконец, несколько слов о "цене любви"  в  Древней  Греции.  Нормальным
приданым считались два таланта, составлявшие 52,4 кг  серебра,  или  60  мин
("Самоистязатель", 838, 940); приданое в 10 талантов, назначаемое "девушке с
Андроса" (951), - огромная сумма, которую можно объяснить скорее  комическим
преувеличением, чем радостью отца, нашедшего потерянную дочь.
     Однако даже самое крупное приданое, выплачиваемое один раз,  обходилось
дешевле, чем бесконечные  траты,  производимые  молодыми  людьми  на  гетер:
Федрия дарит Фаиде евнуха стоимостью в 30 мин, т. е. 1/2  таланта  ("Евнух",
984), Вакхида требует с Клитифона 10 мин ("Самоистязатель", 601). Выкупить у
сводника  юную  рабыню  стоило,  естественно,  еще  дороже:  Формион  должен
раздобыть для очередного Федрии 30 мин ("Формион", 557),  Эсхин  выплачивает
за арфистку для брата 20 мин ("Братья", 191-192) только потому, что насильно
отбивает ее у сводника "по себестоимости".

        "БРАТЬЯ "

     Комедия поставлена в 160 г. на погребальных играх в честь Луция  Эмилия
Павла. О  посмертных  постановках  "Братьев"  документальных  сведений  нет,
однако Цицерон в трактате "О старости" (65), написанном в  44  г.,  приводит
двух стариков отцов из "Братьев" как пример  различных  характеров,  которые
можно наблюдать на сцене, - очевидно, эта комедия Теренция достаточно  часто
ставилась в те годы.
     Прототипом для пьесы Терентия послужила одноименная комедия Менандра, у
которого были две разные пьесы под одинаковым названием  "Братья":  одну  из
них  свободно  обработал  Плавт  в  комедии  "Стих",  другую   -   Теренций,
значительно ближе придерживавшийся оригинала. Впрочем, и Теренций добавил  в
свою  комедию  целый  акт  с  участием  сводника,  заимствованный,  по   его
собственному  признанию,  из  комедии  современника  Менандра  поэта  Дифила
"Вместе   умирающие".    При    этом    Теренций    допустил    определенную
непоследовательность в композиции: увод Вакхиды от сводника изображается  на
сцене после того, как об этом  уже  успели  узнать  Демея  и  Микион.  Такая
"ретроспектива", бросающаяся в глаза современному зрителю, как  видно,  мало
заботила  зрителя  античного,  тем  более  что   она   искупалась   живостью
изображения персонажей и их верностью своим характерам.
     Изменен  против  Менандра  и  конец  комедии.  В  греческом   оригинале
либеральный брат (у Менандра он звался Ламприя) не сопротивлялся женитьбе на
теще своего приемного сына: его возраст делал  не  бесполезным  приобретение
друга  в  женщине-ровеснице,  а  устройство  будущего   Состраты   позволяло
завершить комедию еще  одним  счастливым  браком.  У  Теренция  такой  финал
удается осуществить  не  сразу,  а  только  преодолевая  нежелание  Микиона,
опровергающего  таким  образом  собственные  филантропические  установки.  О
причинах такой переделки см. вступ. статью.

     Дидаскалия. Квинт Фабий Максим (ок. 186-130) и Публий Корнелий  Сципион
(185/184-129) - сыновья Луция Эмилия Павла, из которых Квинт был адоптирован
родом Фабиев Максимов, а Публий - сыном Сципиона Старшего.
     Лица. Имена обоих братьев - "говорящие", но с  ироническим  подтекстом.
Имя Ктесифон происходит от греч. ktesis - "приобретение": как добродетельный
сын он должен быть озабочен ростом имущества своего сурового отца; имя Эсхин
ассоциируется с греч. eischos - "позор" - он отбивает  у  сводника  девушку,
навлекая  этим  позор  на  себя   и   на   свею   возлюбленную.   Однако   в
действительности  девушка  похищается  для  "бережливого"  Ктесифона,   ради
которого Эсхин берет на себя чужой позор.
     Ст. 6. Дифил (ок. 355/50 - ок. 263) - один из самых  известных  авторов
новой аттической комедии, сочинил ок. 100  пьес,  из  которых  дошли  только
отрывки. К его комедиям восходят плавтовские "Канат" и "Жребий".
     Ст. 7. "Смерть совместная". - Т. е. те же "Synapothneskontes"  ("Вместе
умирающие") Дифила в переработке Плавта. От комедии Дифила ничего не  дошло,
от Плавта - один стих. Поскольку сцену со сводником Плавт в своей комедии не
использовал ("нетронутым оставил"), Теренций считает себя вправе включить ее
в своих "Братьев".
     Ст. 11. "Adelphoe" -  по-греч.  "Братья".  Терентий  оставил  за  своей
комедией греческое название.
     Ст. 44. Женатым не был. - Ср. Менандр, фр. 85.
     Ст. 57. Стыдом... детей сдержать... - Ср. "Девушка с Андроса", ст.  903
и коммент.
     Ст. 101. Скандала нет... для юноши... - Ср. там же, 188 и коммент.
     Ст. 183.  ...говорят,  свобода  здесь  для  всех  равна!  -  Деталь  из
афинского быта:  афинская  демократия  очень  гордилась  провозглашенным  ею
правом одинакового равенства  всех  ее  граждан  перед  законом.  Юридически
действия Эсхина  не  могут  быть  оправданы:  сводник,  если  только  он  не
вольноотпущенный раб, имел полное право апеллировать к суду, обвиняя  Эсхина
в  причинении  ему  насилия  действием  и  прямого   материального   ущерба.
Поскольку, однако, общественное мнение находилось не на  стороне  сводников,
им выгоднее было получить денежную компенсацию с виновного, не  доводя  дело
до суда. Ср. фигуру сводника  в  новой  аттической  комедии  -  Менандр,  с.
365-367, особенно 7 и коммент.
     Ст. 194. ...продавать  нельзя  свободную.  -  Если  бы  Эсхину  удалось
доказать на суде, что похищенная кифаристка - свободнорожденная, то  сводник
попал бы под действие очень сурового наказания (вплоть до смертной казни) за
торговлю свободной девушкой как рабыней. Разумеется, у  Эсхина  нет  никаких
доказательств происхождения  девушки  и  не  в  его  интересах  судиться  со
сводником при том  методе  ее  освобождения,  который  он  употребил.  Но  и
своднику нет смысла обращаться в суд, который,  может  быть,  докопается  до
происхождения кифаристки, тем более что промедление в ожидании суда не в его
интересах (ср. 224-236). Поэтому Санниион в  конце  концов  рад  вернуть  за
девушку хотя бы свои деньги.
     ...ей... хочу свободу дать. - См. "Формион", ст. 831 и коммент.
     Ст. 225. Товару много закупил... - Речь идет опять о живом товаре  (ср.
229).
     Ст. 275. ...покинуть родину... - Как сообщает Донат,  Теренций  смягчил
здесь оригинал: его Ктесифон хотел от отчаяния бросить родину (ср. такую  же
притворную попытку Мосхиона у Менандра в "Самиянке", 633-694),  в  то  время
как молодой человек в "Братьях" Менандра был готов расстаться с жизнью.  Ср.
такие же намерения у других молодых  героев  Менандра:  "Остриженная",  976;
"Ненавистный", 309-310, 320, 394.
     Ст. 277. ...на форум, с ним сведу расчет. - См. "Формион",  ст.  922  и
коммент.
     Ст. 285. ...нам ложа постелить вели... -  Разумеется,  для  обеда  (ср.
"Самоистязатель",  ст.  125  и  коммент.).  Хотя  Сир  -   старый   человек,
вырастивший Ктесифона (ср. 561-563), однако участие раба в пирушке свободных
молодых людей, еще возможное в Греции, в  Риме  должно  было  представляться
совершенно невероятным.
     Ст. 323. Куда спешишь... - И здесь Гета  изображен  в  амплуа  бегущего
раба. Ср. "Формион", 179-190.
     Ст. 349. ...я на суд пойду. - Конечно, не сама, а  прибегнув  к  помощи
Гегиона, за которым для этого и посылается Гета.
     Ст. 385. ...В наемники куда-нибудь сбежит. - См. "Самоистязатель",  ст.
111 и коммент.
     Ст. 494. Мне родственником был он... - По сообщению Доната, Теренций  и
здесь несколько ослабил оригинал, где Гегион был братом Состраты  и  поэтому
уже раньше обязан был позаботиться о  благополучии  своей  родной  сестры  и
племянницы.
     Ст. 576. Часовенка. - Собственно, небольшое святилище.
     Ст. 605. Кому не повезет... - Ср. Менандр, фр. 89.
     Ст. 804. ...Между друзьями все должно быть общее. -  Ср.  Менандр,  фр.
90.
     Ст. 846. Золы и дыму, пыли  пусть  попробует...  -  Поскольку  арфистка
куплена Ктесифоном, она становится собственностью  его  отца  и  может  быть
послана на любую работу.
     Ст. 866. ...я же - деревенщина... - Ср. Менандр, фр. 91.
     Ст. 905. Гименей - песнь в греческом свадебном обряде.
     Ст. 915. Крез - сказочно богатый лидийский царь (560-546). В  оригинале
речь идет о Вавилоне - тоже символе  сказочного  богатства,  но  с  оттенком
расточительства и распутства.
     Ст. 930. И в годах уже... - Так как девушек выдавали замуж лет в 16-17,
то  Сострате  может  быть  от  силы  35  лет.  Однако,  согласно  комедийным
стереотипам, мать, а тем более вдова всегда в преклонном возрасте.
     Ст. 934. Жениться? Мне? - Негодование Микиона тем  более  понятно,  что
холостую жизнь он считал счастьем (ср. выше, 44).
     Ст. 980. ...чем разжиться дашь ему. - Отпущенный  на  волю  раб,  чтобы
иметь средства к существованию, должен был  завести  какое-нибудь  небольшое
дело - мелочную лавку,  ремесленную  мастерскую,  для  чего  ему  требовался
"начальный капитал".
                                                                     В. Ярхо