ы могильных  холмов,  да сохранились
старинныя надписи на нeкоторых ветхих, полуистлeвших от времени крестах:
     ..."Смиренный инок Андронiй. Потрудился в сей святой обители 76 лeт"...
     ..."Смиренный инок Пимен. Потрудился в сей обители 95 лeт"...
     Как нам, людям  XX вeка,  вeка аэропланов, радiо, междупланетных ракет,
теорiй Эйнштейна и Павлова, мiровых войн и мiрового  безумiя, как нам понять
весь  величественный  и  простой,  трогательный  и  наивный  мiр  души  этих
подвижников? У кого  не звучат  в душe  нотки зависти  по  тому благодатному
душевному  спокойствiю, с которым уходили  эти  старики  в иной, невeдомый и
поэтому страшный для нас, мiр?..
     Кто из нас, современников, изломанных и  смятых грохочущим темпом жизни
нашего  вeка,  не преклонит мысленно  колeн  перед чистой  вeрой  и  великим
спокойствiем души  этих  монахов-христiан,  ложившихся в  гроб  с  радостной
улыбкой и безмятежным сердцем... 306
     Пусть скептик  и философ нашего вeка  снисходительно  обронят небрежныя
слова: "Взрослыя дeти!"...
     Но  я,  перевоплощаясь  в своем  воображенiи в  такого старика  монаха,
"потрудившагося в сей святой обители 95 лeт" и, умирая, благостно взирающаго
на купола родного монастыря, --  я смиренно склоняю свои  колeна и мятущуюся
душу и молюсь:
     "Удостой  и меня,  о Господи, умереть с  такой же  спокойной душой, как
умирали тысячи Твоих слуг в святом Соловецком монастырe"...

        ___

     Соловецкiй остров  равен  по своему размeру  площади  большого  города.
Дiаметр его -- приблизительно 10-15 клм.  Сердцем острова является кремль со
своими старинными соборами.
     Когда смотришь  на  на  кремлевскую  стeну,  пятиугольником  окаймившую
монастырь, диву даешься: какiе великаны смогли сложить из гигантских валунов
эти мощныя башни и эту стeну в километр длиной?...  С  высоты этой массивной
стeны  становится понятным,  как  в теченiе  стольких  вeков монахи могли  с
презрeнiем  смотрeть на  многочисленныя  попытки многочисленных врагов взять
монастырь силой.
     Помню, наш скаут -- нижегородец, Сема, техник-строитель, впервые увидав
эту стeну, покачал головой и сказал:
     --  Ну  и  ну... Вeдь экую  махину  состряпали!...  Чтобы  ее  пробить,
ей-Богу, нужны тонны динамита или эскадра с 15-дюймовыми орудiями...
     И, дeйствительно,  Московскiй  кремль, при всей своей монументальности,
кажется хрупкой скорлупкой по сравненiю с  массивностью соловецких стен... И
исторiя говорит,  что монастырь вeками  был опорным  пунктом Руси на крайнем
сeверe. Много  раз у стeн Кремля гремeли вражескiя пушки,  много  раз тeсным
кольцом  смыкались  вражескiя  силы,  но  монастырь  только  смeялся  над их
аттаками, и его твердыня казалась несокрушимой.
     Для всей Россiи  Соловецкiй монастырь был  не  только крeпостью,  но  и
оплотом  чистой  вeры  и  подвижничества.  307  Утомленные  государственными
трудами  и  тяготами, в стeнах  монастыря отдыхали  цари и императоры. Много
знаменитых русских людей на склонe лeт уeзжали в Соловки, чтобы умереть там,
среди величественнаго покоя.  Здeсь окончил свои дни один из спасителей Руси
в  смутное время,  Авраамiй  Палицын,  здeсь  умер послeднiй гетман казачьей
вольницы -- Сeчи Запорожской. Здeсь замаливал свои  грeхи легендарный атаман
Кудеяр, имя котораго до сих пор прославляет народная пeсня-былина:

     "...Сам Кудеяр в монастырь ушел,
     Богу и людям служить...
     Господу Богу помолимся,
     Древнюю быль возвeстим...
     Так в Соловках нам разсказывал
     Инок святой Питирим..."

     За 500  лeт неустанной работы  монахи  превратили скалистую,  пустынную
землю в  образцовое  хозяйство.  Сeть  дорог покрыла  остров. Многочисленныя
озера  были   соединены   каналами  и   шлюзами.  У  Кремля   было  устроено
искусственное  озеро, вода котораго наполняла док  и давала источник энергiи
для электростанцiи.  Собственное  пароходство,  желeзная  дорога,  заводы  и
мастерскiя, рыболовные промыслы  и солеварни,  образцовое молочное хозяйство
--  вся эта картина  процвeтающего манашескаго  труда  издавна привлекала  в
монастырь многочисленных гостей.
     Богатые  величественные  соборы,  десятки  скромных  часовен  и скитов,
разбросанных в  самых  глухих уголках острова, суровая красота и своеобразiе
природы -- все это влекло к себe тысячи богомольцев со всeх концов земли.
     И слава могучаго стариннаго монастыря гремeла по всей Россiи.
     Но вот, в 1917 году  вздрогнула  вся  страна от революцiоннаго  взрыва.
Стремительно, как на экранe, замелькали событiя. Зашатались вeковые устои...
     Буря гражданских войн донеслась и до спокойных 308 берегов Бeлаго моря.
Разрушительная волна залила и великан-монастырь.
     Разстрeляли, замучили в тюрьмах и ссылках монахов, разгромили, ограбили
и  осквернили  церкви,  разрушили  хозяйство,  и на нeсколько лeт  обезлюдeл
остров, словно и не было никогда пяти вeков славы и величiя...
     В 1923 году вспомнили в кабинетах ВЧК о монастырe... Но уж лучше бы  не
вспоминали!...
     Из мeста молитвы  и покоя монастырь сдeлали концентрацiонным лагерем --
мeстом заключенiя тысяч и тысяч "классовых врагов" совeтской власти. Соловки
превратились в "остров пыток и смерти"...
     Кровь    жертв    краснаго    террора    окропила     мирныя     могилы
монахов-подвижников...

        Не имeй 100 рублей, а имeй 100 друзей

     "Вeрь мнe, мальчик, что когда все вокруг тебя кажется совсeм уж мрачным
-- вeрный  знак, что счастье повернуло  на  твою дорогу. Будь  только тверд,
спокоен  и добр, и непременно случится что-нибудь, что  приведет снова все в
порядок.
           Э. Сетон-Томсон

     Громадный полутемный собор. Массивныя его стeны,  сходясь,  поднимаются
вверх и там исчезают во мракe. На этих стeнах еще сохранились пятнами  слeды
икон стариннаго письма... Алтарь, иконостас и все убранство этого стариннаго
величественнаго собора уже давно разхищено.
     На всей  площади  пола  идут  длинныя деревянныя  лежанки,  заполненныя
пестрым  мeсивом людей. Здeсь  никак  не меньше  500-600 человeк.  Нeсколько
маленьких дымящихся  печурок  с  длинными  тонкими  трубами  тeсно облеплены
сушащимися людьми.  Едва мерцают нeсколько  электрических лампочек, оставляя
всю эту безотрадную картину в сeрой полутьмe...
     Когда  меня поздно  вечером  привели в  этот  собор, мнe  показалось на
мгновенье, что вся  эта человeческая 309 масса --  не люди,  а  клубок сeрых
грязных червей, копошащихся на падали... Впечатлeнiе было настолько  жутким,
что невольная дрожь пробeжала по тeлу...
     Поужинав кусочком чернаго хлeба, я  втиснулся  на  грязныя доски, между
спящими тeлами и задремал.
     Утром  всeх нас выстроили "для развода"  на  работы. Пришел "нарядчик",
высокiй, прямо держащiйся человeк с военной выправкой.
     Он быстро отсчитал группы:
     -- 30 человeк -- дрова пилить... 40 -- на кирпичный завод. 80 -- чистка
помойных ям. 50 -- на погрузку бревен и т. д.
     -- А вы, моряк, станьте в  сторону, -- бросил  он мнe, и уголки его губ
чуть улыбнулись. Назначенныя группы под конвоем ушли.
     Нарядчик кивнул мнe головой и пошел к выходу.
     --  Этот  -- со  мной  по  требованiю  командира полка,  --  бросил  он
часовому, и мы вышли из собора.
     -- Что, т. Солоневич, не  понравилось? -- неожиданно спросил он меня во
дворe Кремля. Я удивленно оглянулся на него.
     -- Вы меня знаете?
     --  Ну  как  же...   Тут   цeлый  военный  совeт  собрался,  чтобы  вас
выцарапать... Вот  сейчас всeх  друзей  встрeтите... Как  это говорится: без
блата не до порога, а с блатом хоть за Бeлое море...
     Дeйствительно, в  Отдeлe Труда меня окружили знакомыя лица:  тут были и
Дима, и  Вася, и  Серж, и нeсколько  морских офицеров, с которыми я плавал в
Черном морe.
     --  Не имeй  100 рублей, а  имeй  100 друзей,  -- шутливо  сказал Серж,
сердечно пожимая  мнe  руку.  -- Мы тут уже  обдумали  твою карьеру.  Насчет
врачебнаго дeла -- а  ну  его к  чорту,  сгнiешь  там... Ты стрeлковое  дeло
понимаешь?
     -- Есть грeх.
     -- Тиры можешь строить?
     -- Могу.
     -- Ну, вот, и ладно.  Тут чекистскiй полк себe тир строит. Тебя туда  и
направят.
     -- А что я там дeлать буду? 310
     --  Пока рабочим. А дальше,  как  говорят, "по способности". Комбинируй
там, что  сможешь, проявляй иницiативу и пока осматривайся...  Из собора  мы
тебя на днях переведем.
     -- Да тут цeлый заговор в мою пользу!
     --  Иначе тут нельзя.  Мы тебe --  а ты нам. Великiй закон блата. Иначе
тут всe голову сложим. Ну, пока... В добрый час...

        Примeненiе к каторжной мeстности

     -- "Смирно!"...
     Мы оторвались от копанья вала и вытянулись. К строящемуся тиру подходил
командир чекистскаго полка,  низкiй  коренастый человeк, с  суровым  жестким
лицом и щетинистыми усами, типичный унтер-офицер старой армiи. Он недовольно
махнул рукой, и заключенные взялись за лопаты.
     Хмурые глаза  чекиста  остановились  на мнe,  одeтом  в форму командира
морского флота.
     -- Вы кто такой? -- рeзко спросил он.
     -- Моряк, т. командир.
     -- Откуда?
     -- Из штаба флота из Москвы. Раньше в Черноморском флотe плавал.
     -- Т-а-а-а-к. Вы, как военный, стрeлковое дeло, вeроятно, понимаете?
     --  Понимаю.  Имeю званiе  снайпера и инструктора  по стрeлковому дeлу.
Приходилось и тиры строить.
     -- Ах, вот как? Ну-ка, пойдемте со мной...
     Мы обошли мeсто строющагося тира, и я дал свои соображенiя относительно
его устройства.
     -- Падающiя мишени? -- с интересом переспросил командир. -- Это дeло. А
вы беретесь это устроить?
     -- Конечно. Я бы даже сказал, что мeстность позволяет устроить здeсь не
только тир, но и спорт-городок, футбольную площадку, водную станцiю на озерe
и ряд физкультурных  развлеченiй. Для красноармейцев и  вольнонаемных лагеря
это было  бы и интересным, и  полезным  занятiем. Да и потом, это для лагеря
по-ка-за-тель-но вообще...
     Угрюмый чекист внимательно посмотрeл на меня. 311
     -- Это вeрно... А вы, кстати, за что сидите?
     -- За контр-революцiю.
     -- Ну, да, да. Это-то ясно. Такiе люди... А за что именно?
     -- За старую принадлежность к скаутской организацiи.
     -- Та-а-а-ак... -- Чекист усмeхнулся. -- А сколько?
     -- Пять.
     -- Угу.  Ну, мы посмотрим. Собственно, каэров мы не можем подпускать  к
нашим  красноармейцам, но  я  просмотрю  ваше дeло. А пока  напишите-ка  мнe
доклад обо всем проэктe.
     -- Товарищ командир, я в соборe живу. Там не только писать, но и дышать
трудно...
     -- Ну, это пустяк. Доложите Завотдeлом труда, что  я приказал перевести
вас в нормальныя условiя. Завтра в 12 придите доложить.
     -- Есть...

        Совeтская халтура

     Так была  создана на  Соловках  спорт-станцiя.  Разумeется, ни о  какой
серьезной  постановкe  спорта среди  заключенных и рeчи  не поднималось,  но
станцiя  была нужна для чекистов и, главное,  являлась прекрасным  рекламным
штрихом в общей картинe СЛОН'а.
     Когда  в  1927  году Соловки  были  увeковeчены  на  кино-пленкe,  наша
спорт-станцiя  фигурировала  в  качествe  чуть  ли  не  главнаго   довода  в
доказательствах "счастливой жизни" заключенных.
     Под видом  заключенных  подобранные  красноармейцы  демонстрировали  "с
радостной  улыбкой" упражненiя  и  игры;  площадки были  окаймлены  тысячами
согнанных зрителей.  Потом кино-объектив  заснял  всe красоты и историческiя
достопримeчательности     острова,     "полныя    энтузiазма    и    высокой
производительности  труда"  лагерныя работы,  счастливыя  сытыя лица  хорошо
одeтых заключенных (тоже переодeтых красноармейцев и чекистов), и когда  мнe
через  нeсколько  лeт в  Сибири  довелось увидeть этот фильм,  --  я  должен
сознаться, что 312  впечатлeнiе от  него оставалось прекрасное: курорт, а не
лагерь...
     Голодных лиц,  истощенных, полураздeтых  людей и  ям  с трупами  видно,
конечно, не было...
     В тоскливую жизнь лагернаго кремля спорт-станцiя вносила  свою капельку
радости: в  праздник усталые люди приходили  сыграть  в  городки  или просто
поговорить друг  с другом, не боясь на открытом воздухe вездeсущих шпiонских
ушей, а зимой  -- отдохнуть от  гама,  скученности и  спертаго воздуха своих
общежитiй. Спортом занимались почти исключительно одни красноармейцы, что не
помeшало  мнe  для  укрeпленiя  своего  положенiя  написать  цeлый совeтскiй
"научный  труд": "Физическая  культура, как  метод пенитенцiарiи". В  нем  я
доказывал,  что  совeтская физкультура  в  лагерe  перековывает анархистскiе
инстинкты  уголовника и  злобную враждебность контр-революцiонера  в свeтлый
тип   соцiалистическаго    строителя,    с   соотвeтствующим    энтузiазмом,
жертвенностью,  дисциплиной,  коллективным  духом  и  другими   необходимыми
совeтскому гражданину качествами. Этот мой доклад был торжественно  встрeчен
начальством и напечатан в научном журналe "Криминологическiй Вeстник".
     Я прiобрeл репутацiю "научнаго работника с совeтской точкой зрeнiя"...

        Человeк, осeдлавшiй Соловки29

     -- Товарищ Завeдующiй! Не хотите ли поглядeть, как человeк полетит?
     -- Куда полетит?
     -- Да вниз, с колокольни. Идите скорeе!
     Я вышел из нашего сарая, гордо именовавшагося "спорт-станцiей". Рабочiе
собрались  в кучку и с  интересом смотрeли, как на высоком шпилe центральная
собора карабкалась маленькая человeческая фигурка.
     -- Что ему там нужно?

     29 Этот  эпизод  послужил  темой  повeсти  "Тайна  Монастыря". Здeсь он
изложен так,  как это  было  в реальности, только предполагаемое мeсто клада
законспир<ир>овано, чтобы не  дать слeда чекистам,  которые и без того будут
тщательно изучать каждую строчку этой книги.

313
     -- А это, т. Завeдующiй, -- объяснил мнe Грищук, староста нашей рабочей
артели,  худенькiй  полeсскiй  мужичек,  -- это  намедни  ночью  вeтром флаг
сорвало. Так вот, и полeзли, значит, новый чеплять...
     --  Пол-срока обeщали  скинуть  за  это, -- объяснил другой рабочiй. --
Б-р-р... Я  бы ни в жисть  не согласился. Себe  дороже стоит. Как шмякнешься
оттеда -- хоронить нечего будет.

     Мой соловецкiй пропуск, вывезенный подпольно из СССР в 1932 г.

     Фигурка  медленно  подвигалась вверх. С  берега  нашего  Святого  озера
кремль представлялся каким-то 314 грузным массивом, над  которым возвышались
купола церквей. Остроконечный шпиль, на котором вчера еще развевался красный
флаг, высоко царил над всeм  кремлем.  Наиболeе зоркiе глаза передавали мнe,
полуслeпому человeку, подробности подвига.
     -- Он гвозди в щели бьет и по им лeзет... Молодец!..
     -- А с поясу веревка вниз висит...
     -- А для чего это? Что бы не упал?
     --  Эх, ты, -- презрительно отозвался  Грищук... -- Умныя у тебя башка,
да только дураку досталась.  Чего-ж ему флаг с собой-то  тащить? По веревкe,
видать, флаг этот и наверх и потянет...
     Скоро маленькая  фигурка  добралась  до  острiя шпиля и  махнула рукой.
Снизу к нему пополз флагшток с полотнищем флага.
     А еще через час свeжiй вeтер развевал над кремлем новый красный флаг.
     -- Если кто из вас, ребята, узнает фамилiю  этого парня, который лазил,
-- скажите мнe, -- попросил я рабочих.
     Вечером  мнe  доложили:  смeльчак,  влeзшiй  на шпиль, был  мой  старый
знакомец -- Митька из Одессы...

        Тайна монастыря

     Я  знал, что Митькe не удалось на этот раз "смыться" из Кеми.  Его, как
раз уже бeжавшаго, сразу же  послали на остров, откуда побeг был невозможен.
Там  он,  как  человeк бывалый и  "король", мигом  устроился на  кухнe  и не
унывал. Что же понесло его на шпиль собора?
     Утром  мы с Димой, проходя мимо  кремля, встрeтили нашего героя,  важно
шествовавшаго в  величiи  своей славы.  -- "Человeк, осeдлавшiй  Соловки" --
шутка сказать!..
     Увидeв  нас,  Митька  мигом  сбросил  свой  важный  вид  и радостно, по
прiятельски поздоровался.
     --  Что это  вам, Митя,  взбрело в умна  собор  лeзть?  Жизнь, что  ли,
надоeла, или красный флаг вездe захотeлось увидeть?
     --  Да, ну его  к  чорту, красный флаг  этот!.. Осточертeл  он мнe!.. А
насчет собора -- дeло иное. Во первых, 315 полтора года скинули  и  опять же
--  слава...  Да, кромe того, у меня "особыя политическiя соображенiя" были!
-- с самым таинственным видом подчеркнул он.
     Мы разсмeялись.
     -- Ну,  ну... Какiя же это особыя соображенiя? -- с  шутливым интересом
спросил Дима.
     --  Да,  дeло-то,  ей Богу, не шуточное!  --  серьезно  отвeтит Митя. И
оглянувшись  по  сторонам, он таинственным шепотом добавил: -- Если  хотите,
разскажу. Вам-то я вeрю. А дeло аховое!..
     Мы отошли в  сторонку и  присeли на  камни.  Митя  помолчал  с минуту и
начал.
     -- Ладно... Так такое дeло, значит. Вы, дядя Боб, конечно, слыхали, что
монастырь этот только в  1920 году  бы  занят  красными.  Так что монахи уже
раньше успeли  узнать, что им  скоро крышка. Ну, а вы сами, небось,  читали:
монастырь-то богатeющiй был... Шутки сказать  -- 500 лeт  копили... Ну, а вы
гдe слухом слыхали, что-б отсюда деньги,  да  сокровища реквизнули? А?  Нeт?
Ну, вот, и  я  тоже  не слыхал, хоть  у  всeх  разспрашивал... Тут,  знаете,
нeсколько монахов осталось, не схотeли на материк eхать, отсюда вытряхаться.
Сказали -- здeсь нас  разстрeливай...  Ну,  которых  шлепнули, а  которых  и
оставили, как спецов по рыбной ловлe... Ну, я и  у  них спрашивал.  Никто не
слыхивал, что-б кто из красных деньги получил... Так что-ж  это все  значит?
Ясно -- деньги здeсь спрятаны. Вeрно?
     Щеки  Митьки  разгорeлись,  и глаза  блестeли из  под  спутанных черных
кудрей.
     -- Ну,  вот,  значит, меня и заeло, -- продолжал он, все понижая голос.
-- Раз клад здeсь, так почему мнe, елки палки, не попытаться найти его? А? Я
и туда,  и сюда... Один монах  мнe совсeм другом  стал. Я к нему,  значит, и
присосался. А тут,  знаете,  в Савватевском скиту,  на краю острова, еще два
схимника  живут. Обоим вмeстe лeт что-то  под 300. Оставлены помирать. Да их
тронуть уж нельзя -- разсыплются по дорогe.  Я, значит, и удумал,  что у них
узнать... Со мной,  щенком,  они, ясно, разговаривать не станут,  а  монаху,
может,  что и скажут...  А мой прiятель-то -- простой парень... Он как-то  и
спросил в подходящую минуту насчет клада. А старикан-то тот, 316 схимник-то,
поднял этак голову к верху, ткнул пальцем в небо и сказал: "Высоко сокровище
наше"... И больше ни хрeна, старый хрыч, не сказал!..
     Мы  невольно разсмeялись. Митька присоединился к нашему смeху, но потом
дeловито продолжал:
     -- Тут смeшки, али нeт, а  может, этот  старикан что и  вправду сказал.
Говорят,  что всe  они,  попы  эти,  загадками объясняться  любят.  Вот  я и
задумался...  А  может,  он,  чорт  старый,  про колокольню этую  говорил...
"Высоко сокровище наше"...  Внизу-то чекисты все поразрушили, пораскрали.  А
наверх-то кто догадается  взлeзть?.. Да, так вот, когда  объявили  желающаго
флаг ставить, так я -- тут как тут... Вот он -- я...
     -- Ну, и как, что-нибудь разнюхал? -- с живым интересом спросил Дима.
     Митя помолчал секунду и потом утвердительно кивнул головой.
     -- Был грeх.  Подозрeнiе есть  крeпкое.  В одном  там мeстечкe извнутри
цемент новый  меж  камней, а  собор-то, почитай, с сотворенiя мiра  стоит...
Словом, я туда еще полeзу... Ходы всe уже высмотрeл...
     -- А зачeм тебe это нужно?
     -- Как это зачeм? -- опeшил Митя. -- А клад-то?
     -- А клад тебe зачeм?
     -- Вот, чудак!  Как это зачeм? Я и вас хотeл в  долю  взять. Всeм,  Бог
даст,  хватит...  А  я вас,  скаутов, ей  Богу люблю...  Хорошiе  вы ребята,
царствiе вам небесное...
     -- Спасибо на добром  словe, Митя!  --  Дима похлопал безпризорника  по
плечу.  -- Но  вот,  скажи мнe --  найдешь ты клад --  что ты  с ним думаешь
дeлать? Если скажешь ГПУ...
     -- Ну, вот еще!.. Чорта с два... Им-то -- а ни пол-копeйки...
     -- Ну, а сам-то развe с