кретного проекта. Они могут не знать подробностей, но  сам  факт,
что КГБ разрабатывает что-то сверхважное, стал бы им известен, сэр.  Тем
более, раз речь идет о новейшем военном проекте.
   Президент нехорошо взглянул на Коллинза.
   - А почему, собственно, вы решили, что речь идет о новейшем,  да  еще
военном проекте?! Вы-то откуда знаете?
   - Что ж, я могу ответить. Раз мы имеем дело с проектом особой степени
секретности, значит, речь идет о военном проекте. Это  для  меня  более,
чем очевидно. Тут особенно и гадать не приходится. И русские  аналитики,
можете не сомневаться, придут к тому же самому выводу. Раньше или позже,
но придут.
   - Я совершенно согласен с мнением Коллинза, - вставил Николсон.
   - И кроме того, все случившееся нам на руку.
   - То есть? - спросил Президент.
   - Я предложил бы такой  вариант.  Мы  принимаем  решение  и  начинаем
подбрасывать русской военно-морской разведке фрагментарную информацию. В
каждом  конкретном  случае  это  должны  быть  очень  небольшие   объемы
сведений,   не   дающие,   разумеется,   сколько-нибудь    определенного
представления о "Сицилианском проекте". Если  русские  заглатывают  нашу
приманку...    Тогда    мы     буквально     сможем     завладеть     их
информационно-разведывательной службой.
   Под монотонный звук мужских голосов гончая Президента,  растянувшаяся
на  ковре  возле  ног  хозяина,  преспокойно  уснула.  Несколько  секунд
Президент смотрел на мирно дремлющее животное. Он так и этак прикидывал,
просчитывая  варианты.  Очень  непросто  было  сделать  выбор   в   этом
конкретном случае. У него было такое чувство, что друзья из  Мета  Секшн
сочтут его тривиальным предателем общего дела.
   - В общем, сделаем так,  -  сказал  после  раздумий  Президент.  -  Я
попрошу человека, возглавляющего проект, составить для начала отчет. Вы,
Николсон, со своей стороны продумайте,  как  именно  мы  сможем  навести
русских на эту информацию, чтобы они, не дай Бог, чего  не  заподозрили,
иначе все насмарку. И запомните, Николсон, со  мной  и  только  со  мной
оговаривать любую мельчайшую подробность,  так  или  иначе  связанную  с
игрой вокруг "Сицилианского проекта". Я понятно выражаюсь?
   Николсон кивнул.
   - Этим я займусь лично.
   Президент ссутулился и опустил голову.
   - Да и вот еще что, джентльмены, - сказал он. - Мне об этом неприятно
говорить, однако я вынужден вам напомнить, что в  случае,  если  наша  с
вами игра сделается достоянием  гласности,  с  нами  поступят  так,  как
искони поступали с предателями. Так что, имейте, пожалуйста, это в виду.
Глава 30
 
   Сэндекер склонился над  огромной  контурной  картой  донного  рельефа
северной части Атлантического океана. Он держал карандаш в руке с  такой
решительностью, словно намеревался острием проткнуть противника, окажись
таковой на поверхности карты. Слева и справа выжидающе  застыли  Ганн  и
Питт. Оба изучали океанский ландшафт. Посмотрев на них, Сэндекер сказал:
   - Как хотите, но я не понимаю!  Если  обнаруженный  корнет  указывает
место, где затонул  корабль,  тогда  придется  признать,  что  "Титаник"
находится совершенно не там, где он должен быть.
   Ганн взял карандаш и поставил на карте птичку.
   - Последнее установленное местоположение "Титаника" было  вот  здесь:
41°46С - 50° 143. Это известно наверняка.
   - Именно тут вы нашли корнет?
   Ганн сделал еще одну отметину.
   - Вот  здесь  находилось  наше  судно  обеспечения,  когда  "Сапфо-1"
обнаружило корнет Фарли, шесть миль к юго-востоку.
   - О чем и речь. Разница в шесть миль. Понятия не имею, чем это  можно
объяснить.
   -  Прежде  всего,  -  сказал  Питт,  -  место  затопления  "Титаника"
установлено совсем не столь уж безусловно, это раз. Кроме  того,  шкипер
одного из спасательных судов, "Маунт Темпл", называл район,  значительно
дальше к востоку. Причем он уверял, что установил точное  местоположение
по солнцу. А это, согласитесь, куда  надежнее,  чем  расчеты  четвертого
помощника, к тому же  определявшего  координаты  в  нервной  обстановке,
когда корабль налетел на айсберг и начал тонуть. Когда люди тонут, им уж
не до точности.
   - Все это так. Но "Карпатия", судно, которое взяло на борт  уцелевших
пассажиров "Титаника", шло именно в район, указанный связистом  тонущего
судна, -  сказал  Сэндекер.  -  Причем,  "Карпатия"  целых  четыре  часа
находилась на связи с "Титаником". Это, по-вашему, как можно объяснить?
   - До сих пор не установлено, что "Карпатия" подобрала  тонущих  людей
именно в районе, указанном капитаном "Карпатии", -  заметил  Питт.  -  И
если моя догадка верна, то подлинное место спасательной операции  должно
находиться на юго-востоке от официально признанного места аварии.
   Завладев карандашом, Сэндекер осторожно постучал грифелем по карте.
   - Это называется, иди туда, не  знаю  куда,  образно  говоря.  Вот  и
думайте, джентльмены, как тут поступить... Должны  ли  мы  сосредоточить
поиск в районе 41° 46 С - 50° 143? Или поставим денежки на то место, где
был найден корнет Грэхама Фарли, иначе  говоря,  будем  искать  в  шести
милях к юго-востоку от якобы известного места нахождения? Если с  самого
начала выберем неверный район, одному Богу известно,  сколько  денег  и,
главное, сколько времени придется потерять впустую. Что думаете по этому
поводу, Руди?
   Ганн, казалось, ожидал именно этого вопроса.
   - Мое мнение таково. Во время экспедиции на  "Сапфо-1"  мы  несколько
раз проходили  над  тем  местом  где  формально  должен  был  находиться
затонувший "Титаник". Однако приборы ничего не показали. А наш сонар был
отнюдь не так плох, как думают некоторые. И раз  уж  мы  там  ничего  не
обнаружили, я предлагаю искать корабль в районе, где был найден  корнет.
Так я думаю.
   - Ну а ваше мнение, Дирк?
   Несколько мгновений Питт сидел неподвижно, раздумывая. Затем сказал:
   - Я предлагаю обсудить это через сорок восемь часов. Мне  понадобятся
два дня.
   Сэндекер с явным интересом взглянул на него.
   - У нас часа лишнего нет, поймите. А вы  говорите  про  сорок  восемь
часов.
   Питт твердо посмотрел на собеседника.
   - Кроме того, я не считаю нужным опускать телевизионную камеру.
   - Что же вы собираетесь предпринять?
   - Сразу отправить на поиск подводную лодку.
   Сэндекер отрицательно покачал головой.
   -  Не  могу  с  вами  согласиться.  Прикрепленная  к  днищу   корабля
телекамера в единицу времени по сравнению с подлодкой может  исследовать
в пять раз большую площадь,  если  не  в  десять.  Управляемые  подлодки
слишком уж медлительны.
   - Но в наших Силах точно определить район поисков.
   - Как прикажете вас понимать? - поинтересовался Сэндекер. - Если  вам
известен секрет, почему бы не поделиться с коллегами?
   - Я предлагаю свести воедино все мало-мальски  установленные  данные,
касающиеся затопления "Титаника". Добавить к  этому  сведения  о  водном
бассейне тех широт, течениях  и  их  скоростях,  об  угле,  под  которым
"Титаник" предположительно уходил на  дно,  затем  все  это  заложить  в
компьютер аналитического центра НУМА. Если повезет,  мы  можем  получить
точное местонахождение "Титаника".
   - Вы чрезмерно рациональны в вашем подходе к проблеме, - сказал Ганн.
   - И вы предлагаете потратить на все это два дня? - спросил Сэндекер.
   - Видите ли, сэр, если компьютер ничего конкретного не даст, мы  едва
ли что теряем, - сказал Питт. - Тем более, что  адмирал  Кемпер  передал
нам подлодку "Модок". Она сейчас в  Норфолке,  и  ее  можно  послать  на
поиски хоть сейчас.
   - Точно! - выпалил Ганн. - Лодку класса "Модок" под именем "Си-Слаг".
   - Это самая современная подводная лодка,  находящаяся  на  вооружении
военно-морского флота, - сказал Питт. -  Ее  сконструировали  специально
для проведения спасательных работ на больших глубинах. Дня через два  мы
уже сможем запустить  подлодку  и  корабль  ее  сопровождения  в  районе
предполагаемого нахождения "Титаника".
   Сэндекер почесал указательным пальцем подбородок.
   - Ну а если компьютер все-таки сумеет нам помочь, я сразу  же  сообщу
результат. По-моему, это не худший план.
   - Разве что... - пожал плечами Ганн.
   Сэндекер швырнул карандаш на  карту,  уселся  в  кресло,  внимательно
посмотрел на Ганна, затем на Питта, после чего объявил:
   - Ну, джентльмены, думаю, что можно считать игру начатой.
 
Глава 31 
 
   Мел Доннер, нажимая на кнопку звонка у двери  Сигрема,  другой  рукой
прикрывал разведенный зевотной судорогой рот.
   Сигрем открыл входную дверь и вышел на  крыльцо.  Они  молча  кивнули
друг другу без обычного обмена любезностями и  направились  к  тротуару,
возле которого Доннер припарковал свой автомобиль.
   Усевшись на переднее сиденье, Сигрем мрачно посмотрел  через  боковое
стекло. Выглядел он усталым, под глазами обозначились контрастные  тени.
Доннер вставил ключ в зажигание, запустил  двигатель  и,  обернувшись  к
коллеге, сказал:
   - Ты сейчас  похож  на  чудовище  Франкенштейна  до  воскрешения.  До
которого часа ты работал прошлой ночью?
   - Я домой вернулся совсем не поздно, -  ответил  Сигрем.  -  Досадный
промах, лучше бы подольше поработал. Дела решил оставить, отдохнуть.  Но
вместо отдыха весь вечер ругался с Даной. Она вчера так меня достала,  я
на стенку готов был лезть! Я терпел, терпел, наконец, высказал ей все  и
заперся в кабинете. Уселся за стол, разложил бумаги и  задремал.  Сейчас
все тело ноет. Чувствую в таких местах боль,  где  и  болеть-то  нечему.
Черт знает что...
   - Спасибо тебе, - с улыбкой сказал Доннер. Сигрем удивленно посмотрел
на Доннера.
   - За что именно?
   - Этот разговор - лишний довод в пользу моего  холостяцкого  статуса.
Не будь у нас с тобой подобных разговоров, я бы,  чего  доброго,  мог  и
жениться.
   Некоторое время, пока Доннер лавировал в  час-пиковом  потоке  машин,
оба они молчали.
   - Джен, - сказал наконец Доннер, - я понимаю, конечно, что  эта  тема
может показаться не вполне деликатной, и потому, если ты не захочешь, мы
не  будем  ее  обсуждать,  но  только  у  меня  такое  чувство,  что  ты
превращаешься в этакого циника-мазохиста. Признайся-ка, а?
   Сигрем никак не отреагировал, однако Доннер не успокоился:
   - Почему бы тебе  не  взять  недельку-другую  и  вместе  с  Даной  не
съездить куда-нибудь отдохнуть. Чтобы там были  солнце,  пляж,  океан...
Вырвись хоть  ненадолго  из  этого  вонючего  Вашингтона.  Строительство
силовых станций на границах идет своим ходом, обнаружение бизания  мы  с
тобой никак не можем ускорить. Сейчас наступило такое  время,  когда  мы
можем только просиживать в кабинетах штаны, моля Всевышнего, чтобы парни
из НУМА вытащили "Титаник".
   - Я здесь нужен больше, чем когда-либо  прежде,  -  резко  проговорил
Сигрем.
   - Это все ты сам себе придумал. Поверь, наступил такой этап, когда мы
с тобой ни помочь, ни ускорить события не можем, - словно  не  расслышав
собеседника, сказал Доннер.
   Сигрем в ответ на слова коллеги усмехнулся.
   - Боюсь, дружище, что ты  прав.  Настолько  прав,  что  даже  сам  не
понимаешь. Доннер приподнял бровь.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Да то, что от нас с тобой сейчас ничего уже не зависит, -  повторил
Сигрем слова Доннера.  -  Президент  распорядился,  чтобы  я  подготовил
информацию по проекту, которую будут дискретно передавать русским.
   Доннер вильнул вправо, резко затормозил и круто повернулся к Сигрему.
   - Но что случилось?!
   - Уоррен Николсон, шеф ЦРУ, был у Президента и убедил его,  что  если
мы будем понемногу давать информацию о "Сицилианском проекте", то  таким
образом наша разведка сумеет завербовать  одного  из  высокопоставленных
русских гэбэшников.
   - Я в это не верю, - тотчас же отреагировал Доннер.
   - К сожалению, твоя вера  или,  напротив,  неверие  никакой  роли  не
играют, - ответил Сигрем.
   - Ладно, пусть все будет, как ты сказал. Пусть. Но только я хотел  бы
знать,  какой  толк,  если  русские  будут  узнавать   по   крупицам   о
"Сицилианском проекте"? Крупицы - они крупицы  и  есть.  Без  цифр,  без
точных расчетов русским потребуется несколько лет,  чтобы  догадаться  о
полномасштабной картине нашего  замысла.  Но  даже  и  тогда,  если  они
захотят похитить наш проект,  у  них  ни  черта  не  получится,  как  ты
понимаешь. Без необходимого количества бизания даже полная информация  о
"Сицилианском проекте" яйца выеденного не стоит, и ты сам это понимаешь.
   - Все это так. Но если, а я говорю если, русские каким-нибудь образом
сумеют первыми захватить бизаний, то при  наличии  общей  концепции  они
запросто сумеют воплотить наш проект года за два, максимум - три.
   - Это невозможно. Адмирал Кемпер  никогда  не  позволит  им  захапать
бизаний у него из-под носа. А если  они  все-таки  попытаются  завладеть
"Титаником", он сумеет им показать, где раки зимуют!  Кемпер  свое  дело
знает! Его так просто не возьмешь...
   - Кто может знать, как будут разворачиваться события... Ты не подумай
чего, я просто философствую. Я подумал, а что, если  в  какой-то  момент
Кемпер получит  приказ  прекратить  работы?  Только  представь  себе  на
секунду. Получает Кемпер подобного рода приказ - и что тогда?
   Поставив локти на руль, Доннер недоумевающе потер лицо.
   - Погоди, ты что же, ты хочешь  сказать,  что  Президент  Соединенных
Штатов работает на русских, так, что ли?!
   Сигрем устало пожал плечами и сказал:
   - Как я могу подобное говорить, с другой-то стороны,  если  я  и  сам
окончательно во всем запутался? Настолько запутался, что уже и не пойму,
чему можно верить, чему нет...
 
Глава 32 
 
   Павел Марганин, стройный и солидный в белом парадном кителе,  вдохнул
вечерний воздух,  и  направился  ко  входу  иллюминированного  ресторана
"Бородино".
   Назвав метрдотелю свою фамилию, Марганин  был  приглашен  к  столику,
который обыкновенно  резервировался  для  Превлова.  Сидевший  на  своем
"законном" месте, капитан  читал  газету.  Когда  приблизился  Марганин,
Превлов  лишь  на  долю  секунды  поднял  глаза  и  вновь  обратился   к
недочитанной статье.
   - Вы позволите мне рядом с вами?..
   - Разумеется. Если ты будешь стоймя торчать возле меня, начну думать,
что ты официант.
   Марганин заказал  себе  водки  и  тактично  замолчал,  ожидая,  когда
заговорит  старший  по  званию.  Минуты  через   три,   одолев   наконец
пространную статью в газете, капитан откинулся на стуле и закурил.
   -  Скажи,  лейтенант,  ты  внимательно  ознакомился   с   материалами
подводной экспедиции по изучению Лорелеи?
   - Нет, я  лишь  просмотрел  по  диагонали  и  сразу  же  передал  все
материалы вам.
   - Вот и плохо,  -  надменно  сказал  капитан.  -  Ты  вот  представь.
Современнейшая подводная лодка, снаряженная всевозможной электроникой по
последнему слову техники, со скоростью пятнадцать узлов в час ползает по
океанскому дну. И ползает не день, даже не недели, а почти  два  месяца,
при этом ни разу не поднявшись на  поверхность.  Ты  вникни,  лейтенант!
Если бы наши конструкторы создали лодку, пусть даже вдвое худшую,  и  то
было бы хорошо.
   - Знаете, я попытался  прочитать  отчет,  но  не  сумел.  Там  жуткая
скукотища...
   - Еще бы, конечно, скукотища. Для тебя все одна сплошная скукотища. А
вот если бы ты внимательно изучил все материалы на  трезвую  голову,  то
обратил бы внимание на резкое, внезапное и не вполне понятное  изменение
курса лодки в последние дни экспедиции.
   - На это я как раз обратил внимание. Но тогда не видел, и  теперь  не
вижу тут скрытого смысла. Захотели изменить курс - и запросто  изменили.
Что здесь необычного?
   -  Эх,  Марганин,  Марганин.   Запомни,   пожалуйста,   что   истинно
интеллигентный человек  склонен  усматривать  скрытый  смысл  решительно
всюду. Подчас даже там, где и быть не может никакого скрытого смысла.
   Поскучнев от полученного выговора, Марганин нервно взглянул на  часы,
затем перевел взгляд на дверь мужского туалета.
   - Я  более  чем  уверен,  нам  следует  выяснить,  что  именно  могло
заинтересовать  американскую  подлодку  у  побережья  Ньюфаундленда,   -
продолжил свою мысль Превлов. - После того  странного  случая  на  Новой
Земле я намерен внимательно  изучать  и  анализировать  любую  операцию,
предпринимаемую  по  инициативе  Национального  агентства  надводных   и
подводных коммуникаций. В равной мере это относится ко  всему,  чем  это
Агентство занималось в последнее время, скажем, за последние полгода.  Я
нюхом чую, что американцы готовят что-то, что доставит  немалые  хлопоты
России-матушке.  -  Заметив  проходившего  между  столиками   официанта,
Превлов сделал ему знак и показал  на  свой  пустой  бокал,  после  чего
вздохнул и откинулся на спинку стула. - Никогда нельзя верить тому,  что
на поверхности. Это - сплошь и рядом. Суть одна, но выглядит так, что  и
не подумаешь... у нас такая работа, что всякая запятая, всякий обрывок с
непонятными на первый взгляд каракулями могут заключать  в  себе  секрет
государственной важности. и зачастую получается так, что наиболее ценную
информацию удается получить именно  там,  где  не  думал  получить  хоть
что-нибудь. Пришел официант с коньяком для Превлова. Капитан взял рюмку,
одним махом опрокинул себе в рот, но прежде, чем  проглотить  с  видимым
удовольствием побулькал коньяком во рту.
   - Вы извините, я сейчас...
   Превлов вопросительно взглянул  на  собеседника.  Марганин  кивнул  в
сторону туалета.
   - Иди, кто держит.
   Марганин вошел в туалет. Здесь были высокие потолки, а само помещение
напоминало конфигурацией  знак  "тильду".  Войдя  в  кабинку,  он  встал
напротив унитаза. В эту минуту он был в туалете  не  один.  Под  боковым
щитом Марганин мог видеть, что в соседней кабинке кто-то есть;  ему  был
виден ботинок и  край  брючины.  Марганин  дождался,  когда  в  соседней
кабинке спустили воду. Тогда он подошел к умывальникам и  принялся  мыть
руки. В зеркало ему было видно, как  тот  же  мужчина,  который  недавно
подсел на бульваре, толстый и круглолицый, вышел  из  кабинки,  на  ходу
застегивая брюки. Мужчина приблизился вплотную.
   - Извини, моряк,  -  добродушно  пробасил  толстяк.  -  Вот,  у  тебя
вывалилось, - с этими словами он протянул небольшой конверт.
   Марганин без раздумий взял у него конверт и положил в карман.
   - Спасибо. Так ведь и потерял бы...
   Когда Марганин потянулся к полотенцу,  толстяк,  занявший  его  место
возле умывальника, игривым тоном сказал:
   - Там такая информация... - он сделал  акцент  на  слове  "такая".  -
Поосмотрительнее с этим...
   - Уж как-нибудь соображу...
 
Глава 33 
 
   На рабочем столе Сигрема лежало письмо. Включив настольную лампу,  он
передвинулся вместе со стулом, поудобнее облокотился и начал читать.
   "Дорогой Джен,
   Я  очень  люблю  тебя.  Пожалуй,  подобное  начало   покажется   тебе
банальным, но это так и есть. Я люблю тебя всеми силами  души,  как  это
было принято прежде говорить.
   В последние  месяцы,  видя  твое  стрессовое  состояние,  я  искренне
пыталась сделать что в моих силах, чтобы облегчить твою жизнь. Мне очень
хотелось, чтобы моя любовь, моя забота были тебе нужны. Мне  было  очень
тяжело, однако я делала все что было в моих силах, надеясь разве  только
на некоторую взаимность. Знаешь, Джен, во многих  отношениях  я  женщина
сильная.  Но  моих  сил   недостаточно,   чтобы   противостоять   твоему
безразличию, невниманию  и  вообще  -  твоему  наплевательскому  ко  мне
отношению. Немногие женщины выдержат то, что довелось выдержать мне.
   Вспоминаю сейчас нашу молодость, наши первые годы жизни. Тогда каждый
из нас значил друг для  друга  куда  больше,  чем  все  профессиональные
проблемы, вместе взятые. Нам было значительно проще и легче тогда друг с
другом. Мы обучали студентов в университете, мы много  смеялись,  находя
для этого поводы, а  занимались  любовью  так,  словно  каждый  раз  мог
оказаться послед