ов, как кобальт, медь, никель и цинк. Я предполагаю, что это скопление
может  простираться  на  сотни  километров  вдоль  зоны  разлома,  стоимость
содержащихся в нем металлов достигать восьми тысяч  долларов  на  квадратный
километр.
   - При условии, что вы можете собирать их с поверхности воды,  находящейся
над нами на расстоянии пять с половиной километров, - добавил Планкетт.
   Салазар  проинструктировал  Планкетта,  в  каком  направлении   проводить
разведку, в то время как "Олд Герт" беззвучно завис над усеянным конкрециями
песком. Затем что-то  блеснуло  сзади  от  них.  Планкетт  слегка  развернул
аппарат в сторону этого предмета.
   - Что тебе видно? - спросил Салазар, оторвавшись от своих приборов.
   Стаси внимательно всматривалась вниз.
   - Шар! - воскликнула она.  -  Огромный  металлический  шар  со  странными
выступами. В диаметре, мне кажется, метра три.
   Планкетт не придал этой находке особого значения.
   - Должно быть, упал с корабля.
   - Не так уж давно, судя по отсутствию коррозии, - заметил Салазар.
   Вдруг они увидели широкую полосу чистого песка,  полностью  свободную  от
конкреций, будто гигантский пылесос прошелся по морскому дну.
   - Прямая линия! - воскликнул Салазар. - На морском дне  не  бывает  таких
вещей, как продолжающаяся на сколько-нибудь значительное  расстояние  прямая
линия.
   Стаси смотрела на это в изумлении.
   - Она слишком ровная, слишком точно проведенная,  чтобы  могла  появиться
без участия человека.
   Планкетт покачал головой.
   - Невозможно, здесь слишком глубоко. Ни одна промышленная фирма в мире не
может разрабатывать полезные ископаемые глубоководных впадин.
   - И никакие известные мне геологические процессы не могут создать  ровную
дорогу через морское дно, - убежденно заявил Салазар.
   - Вон те ряды ямок по краям полосы - они  выглядят  так,  как  будто  это
могут быть следы, оставленные этим огромным шаром, который мы нашли.
   -  Ну,  хорошо,  -  скептически  пробормотал  Планкетт.  -  Какого   рода
оборудование может расчищать дно на такой глубине?
   - Огромная драга, способная всасывать конкреции и прокачивать  пульпу  по
трубам на баржу на поверхности, - попробовал выдвинуть технологическую схему
Салазар. - О чем-то подобном рассуждают уже много лет.
   - То же самое можно сказать  о  полете  на  Марс,  но  ракетную  систему,
способную это сделать, еще нужно суметь построить. И гигантскую драгу  тоже.
Я знаком со множеством людей, занятых морским машиностроением, и мне до  сих
пор ни разу не приходилось слышать даже туманных слухов о подобном  проекте.
Никакую попытку заниматься промышленной разработкой полезных  ископаемых  на
таких глубинах невозможно  сохранить  в  тайне  -  необходимо  оборудование,
которое нельзя спрятать. Потребуется надводный  флот  как  минимум  из  пяти
судов и тысячи людей,  работающих  в  море  в  течение  нескольких  лет.  Не
существует способа скрыть  все  это  от  обнаружения  проходящими  судами  и
разведовательными спутниками.
   Стаси безучастно посмотрела на Салазара.
   - Можно ли как-нибудь установить, какой давности эти следы?
   Салазар пожал плечами.
   -  Может  быть,  они  оставлены  позавчера,  может  быть,  это  произошло
несколько лет назад.
   - Но тогда кто мог  это  сделать?  -  задумчиво  спросила  Стаси.  -  Кто
способен разработать подобную технологию?
   Никто не смог сразу ответить на этот вопрос. Их открытие  не  вписывалось
общепринятые представления. Они молча глядели на расчищенную полоску дна, не
веря своим глазам, и страх перед неизвестным закрадывался в их души.
   Наконец Планкетт дал ответ, который, казалось, пришел издалека, откуда-то
извне их аппарата.
   - Никто на земле, никто, являющийся человеческим существом.

Глава 4

   Стина охватило крайнее душевное волнение. Он оцепенело смотрел,  как  его
руки покрываются  волдырями  ожогов.  Его  колотила  неудержимая  дрожь,  он
наполовину обезумел от  шока  и  внезапной  боли  в  животе.  Он  перегнулся
пополам, его вырвало, дыхание  вырывалось  из  груди  судорожными  толчками.
Казалось, на него сразу обрушились все мыслимые недомогания и  боли.  Сердце
бешено стучало, все тело сжигала лихорадка.
   Ему было слишком скверно, чтобы он мог надеяться добраться до  радиорубки
и  предупредить  Корвольда.  Когда  капитан  норвежского  судна  не  получит
никакого ответа на его радиообращения к Стину, он пошлет еще одну абордажную
команду - выяснить, что случилось. Еще несколько человек напрасно погибнут.
   Теперь Стина прошиб холодный пот. Он с  какой-то  странной  ненавистью  в
глазах уставился  на  автомобиль  с  поднятым  капотом.  В  его  помраченном
сознании это изделие  из  стали,  кожи  и  резины  виделось  как  воплощение
неописуемого зла.
   Им овладевало состояние ступора.
   И в качестве последнего отчаянного акта самозащиты Стин  решил  отомстить
бездушной машине. Он  вытащил  из-за  пояса  подобранный  в  каюте  капитана
пистолет-пулемет "Стейр" и поднял ствол. Затем он нажал на спусковой  крючок
и послал очередь в радиатор автомобиля.
   В двух километрах к востоку от этого места  капитан  Корвольд  смотрел  в
бинокль на "Божественную звезду", когда та внезапно  взорвалась  и  исчезла,
испарившись за тот последний миг, который видели его глаза.
   Чудовищный огненный шар испускал голубоватое  сияние,  более  яркое,  чем
солнце.  Добела  раскаленные  газы  мгновенно  разметало  в   радиусе   двух
километров.
   Полусферическое облако конденсации образовалось и  начало  расширяться  в
виде огромной  баранки,  внутренность  которой  быстро  выжигалась  огненным
шаром.
   Поверхность моря прогнулась под действием ударной волны, опустившись вниз
в виде громадной чащи диаметром триста  метров.  Затем  в  небо  взметнулась
грандиозная колонна из миллионов тонн морской воды, и из  ее  стен  брызнули
наружу гейзеры размером с "Нарвик" каждый.
   Ударная волна  распространялась  прочь  от  огненного  шара,  как  кольца
Сатурна, со скоростью, достигавшей пяти километров в секунду. Она ударила  в
"Нарвик", смяв судно выше ватерлинии, как консервную банку.
   Корвольд, стоявший на открытом месте на капитанском  мостике,  не  увидел
всего этого светопредставления. Ни его  глаза,  ни  мозг  просто  не  успели
среагировать. Излучение огненного шара  за  микросекунду  превратило  его  в
кусок угля. Весь его  корабль  целиком  выбросило  вверх  из  воды  и  затем
швырнуло обратно вниз, будто  прихлопнув  его  чудовищным  паровым  молотом.
Расплавленный дождь из обломков  металла  и  пыли,  в  которые  превратилась
"Божественная звезда", обрушился на  покореженные  палубы  "Нарвика".  Пламя
вырвалось из его разорванного корпуса и охватило изуродованное судно.  Затем
начались взрывы глубоко в его трюмах. Контейнеры, стоявшие на  его  грузовых
палубах, сдуло и понесло прочь, как листья, несомые порывом урагана.
   Не было времени для хриплых, мучительных стонов.  Каждый  застигнутый  на
палубе вспыхнул,  как  спичка,  треснул  и  рассыпался  в  прах.  Все  судно
превратилось в мгновенный погребальный костер для его пассажиров и команды.
   "Нарвик" начал крениться на борт, быстро  погружаясь.  Через  пять  минут
после взрыва судно перевернулось. Вскоре над водой выступала лишь  маленькая
часть днища, затем она скользнула под бурлящие волны  и  исчезла  в  глубине
моря.
   Почти так же внезапно, как испарилась  "Божественная  звезда",  все  было
кончено. Похожее на цветную  капусту  огромное  облако,  образовавшееся  над
огненным шаром, медленно рассеивалось и становилось неотличимым  от  обычных
туч.
   Яростно  кипевшие  воды  успокоились,  и  поверхность  моря  снова  стала
гладкой, если не считать катившихся валов зяби.
   В двенадцати километрах от места взрыва "Неукротимый" все еще дрейфовал.
   Невероятная сила ударной волны еще не начала уменьшаться, когда она  всей
своей  мощью  обрушилась  на  исследовательское   судно.   Его   надпалубные
надстройки были разрушены и сметены прочь,  так  что  обнажились  внутренние
переборки. Дымовая труба была сорвана с  креплений  и,  вертясь  в  воздухе,
рухнула в кипящую воду, пока мостик исчезал в вихре металлических обломков и
клочьев окровавленного мяса.
   Мачты судна были погнуты  и  скручены,  большой  кран,  используемый  для
спуска "Олд Герт", сорван и повален  на  бок,  листы  обшивки  вогнуты,  как
блюдца,  внутрь  корпуса  в  промежутках  между  шпангоутами  и  продольными
бимсами. Подобно "Нарвику", "Неукротимый" был так изуродован, что в том, что
от него осталось, трудно было узнать нечто похожее .на корабль.
   Краска на  его  бортах  вспучилась  и  почернела  под  яростным  тепловым
излучением взрыва. Шлейф густого черного дыма вздымался над его покореженным
бортом и как кипящая пелена ложился на воду вокруг его корпуса. Жар проник в
каждого, кто был  застигнут  на  открытом  месте.  Те,  что  находились  под
палубами, были тяжело ранены летящими обломками или контужены.
   Джимми Нокса  резким  ударом  швырнуло  на  прочную  стальную  переборку,
отбросило обратно, и он начал судорожно хватать легкими  воздух,  как  будто
оказался в безвоздушном пространстве. Он пришел  в  себя,  распростертый  на
полу, спиной вниз, глядя в изумлении на зияющую дыру, словно  по  волшебству
открывшуюся в потолке.
   Так он лежал, ожидая, пока пройдет шок, пытаясь сосредоточиться и понять,
в  какой  переплет  он  попал,  совершенно  неспособный  уразуметь,  что  же
случилось с его миром. Медленно оглядев  каюту  с  погнутыми  перегородками,
видя сильно поврежденное электронное оборудование, похожее на выпотрошенного
робота, ощущая запах гари,  он  чувствовал  себя  как  бьющийся  в  истерике
ребенок, потерявший в толпе своих родителей.
   Он посмотрел вверх  сквозь  дыру  на  помещения,  в  которых  раньше  был
капитанский мостик и склад карт. Они превратились в перекрученные каркасы из
погнутых бимсов. Рулевая рубка  представляла  собой  закопченные  развалины,
которые теперь были гробницей для сожженных и раздавленных людей; кровь этих
несчастных еще капала вниз, в каюты под палубой.
   Нокс перекатился на бок и застонал от  внезапной  боли,  вызванной  тремя
сломанными ребрами,  вывихнутым  голеностопным  суставом  и  многочисленными
ссадинами. Очень медленно ему удалось, отталкиваясь руками от пола,  принять
сидячее положение. Он протянул руку и поправил очки, удивленный тем, что они
остались у него на носу во время невообразимого опустошения.
   Понемногу темная  завеса  шока  рассеялась,  и  его  первой  мыслью  было
осознание того факта, что "Олд Герт" находится сейчас там, внизу. Прямо  как
в кошмарном сне, он представил себе поврежденный аппарат, неспособный  выйти
на связь и затерянный в черной бездне.
   Он в полуобморочном состоянии пополз  на  локтях  и  коленях  по  палубе,
превозмогая боль, пока  ему  не  удалось  дотянуться  до  трубки  подводного
телефона.
   - Герт? - испуганно крикнул он в трубку. - Вы слышите меня?
   Он прождал несколько  секунд,  но  никакого  ответа  не  было.  Он  начал
браниться:
   - Черт бы тебя побрал, Планкетт! Отвечай мне, ты, ублюдок!
   Лишь молчание было ему ответом. Всякая связь между "Неукротимым"  и  "Олд
Герт" была оборвана. Худшие опасения стали реальностью.  Какая  бы  сила  ни
сокрушила исследовательское судно, она, должно быть, прошла через толщу воды
и повредила аппарат, и без того подверженный гигантскому давлению.
   - Мертвы, - прошептал он. - Расплющены в лепешку.
   Тут он внезапно вспомнил о своих товарищах на корабле и окликнул  их.  Но
единственные звуки, которые он мог расслышать, были скрежет и  визг  металла
умирающего судна. Он перевел глаза на открытую  дверь  и  увидел  пять  тел,
валявшихся в неестественных, застывших позах, как брошенные манекены.
   Он сидел, погруженный в скорбь и  непонимание  происходящего.  Он  смутно
чувствовал,   что   судно   сотрясают   конвульсии,   что   корма   медленно
поворачивается и скользит под  волны,  как  будто  захваченная  водоворотом.
Повсюду вокруг него вибрировало эхо от серии толчков. "Неукротимый"  вот-вот
начнет свое собственное путешествие в бездну.
   Неистовая жажда жизни охватила его, и  вот  Нокс  уже  начал  карабкаться
вверх по наклонившемуся палубному настилу, слишком оглушенный, чтобы ощущать
боль от многочисленных травм. В панике пробираясь через дверь на палубу,  на
которой  находился  кран,  он  прополз  мимо  мертвых  тел  и   искореженных
металлоконструкций, валявшихся повсюду. Шок уступил  место  страху,  который
спрессовался в плотный, растущий внутри него ком.
   Он  добрался  до  перекрученных   остатков   бортового   ограждения.   Не
оборачиваясь, он вскарабкался на них и шагнул в ждущее своей добычи море.
   Расщепленный обломок деревянного ящика плавал в воде в нескольких  метрах
от него. Он неуклюже поплыл к нему, пока ему не удалось зажать эту доску под
мышкой и таким способом удержаться на поверхности. Только тогда он оглянулся
и посмотрел на "Неукротимый".
   Судно погружалось кормой вниз, его нос торчал над волнами Тихого океана.
   На минуту, казалось, оно зависло  в  этом  положении,  словно  собиралось
плыть в облака, затем начало  скользить  вниз,  все  быстрее  и  быстрее,  и
наконец исчезло  под  водой,  оставив  на  поверхности  несколько  плавающих
обломков и воронку вспененной воды, которая вскоре сгладилась, а на ее месте
крутилось немного пены, окрашенной в радужные цвета вытекшим мазутом.
   Нокс, как безумный, обшаривал глазами волны, ища  других  членов  команды
"Неукротимого". Теперь, когда всхлипы и стоны тонущего  судна  прекратились,
наступила жуткая тишина. Не было ни шлюпок, ни голов плавающих в море людей.
   Он оказался  единственным,  кто  выжил  в  этой  катастрофе,  не  имеющей
никакого объяснения.

Глава 5

   Под  поверхностью  моря  ударная  волна  распространялась   через   почти
несжимаемую воду со скоростью примерно 6500 километров в час  расширяющимися
кругами, уничтожая на своем  пути  все  живое.  "Олд  Герт"  был  спасен  от
мгновенного разрушения стенками  каньона.  Каменные  стены  возвышались  над
аппаратом, закрывая его от основного удара импульса  давления,  порожденного
взрывом.
   Тем не менее аппарат неистово швыряло и крутило. Только что он неподвижно
висел над песчаным дном, а в следующую  секунду  турбулентность  ударила  по
нему, как футболист по  мячу,  накренив  сначала  в  одну,  затем  в  другую
сторону, и бросила на  дно.  Сфера,  в  которой  находились  аккумуляторы  и
двигательная установка, ударилась об окаменевшие конкреции, треснула и  была
смята, как яичная  скорлупа,  чудовищным  глубинным  давлением.  К  счастью,
крышки люков, перекрывавших оба конца соединительной трубы, выдержали, иначе
вода хлынула бы в сферу, в которой находился экипаж, с  силой  механического
молота, которым забивают сваи, и размазала бы их в кровавую кашу.
   Звук взрыва дошел до приемника подводного телефона как удар грома,  почти
одновременно с шумом ударной волны, похожим на грохот скорого поезда.  После
того, как они затихли, в глубинах снова воцарилась обманчивая тишина.  Затем
их покой снова был нарушен скрежетом и визгом  раздираемого  металла,  когда
разрушенные суда падали вниз, сминаемые и сплющиваемые давлением, прежде чем
плюхнуться на дно, подняв огромные грибовидные облака ила.
   - Что происходит? - крикнула Стаси, вцепившись  в  кресло,  чтобы  ее  не
выбросило с места.
   То ли от шока, то ли из-за предельной поглощенности своим делом,  Салазар
ни на миг не отводил глаз от приборов.
   - Это не землетрясение. Приборы показывают поверхностное возмущение.
   После потери двигателей Планкетт  полностью  утратил  всякую  возможность
управлять аппаратом. Он мог только сидеть,  беспомощно  наблюдая,  как  "Олд
Герт"  гоняло  по  полю,  покрытому  конкрециями.  Машинально  он  кричал  в
подводный телефон, отбросив все формальности, связанные с сеансом связи.
   - Джимми, мы попали в необъяснимую турбулентность! Мы потеряли двигатели!
   Пожалуйста, ответь.
   Джимми Нокс не мог его услышать. Он боролся  за  свою  жизнь  среди  волн
высоко над ними.
   Планкетт все  еще  отчаянно  пытался  связаться  с  "Неукротимым",  когда
аппарат наконец окончил свой безумный полет и ударился о дно под углом сорок
пять градусов, приземлившись на сферу, в которой находилось электрическое  и
кислородное оборудование.
   - Вот и конец, - пробормотал Салазар, не вполне  понимая,  что  он  хотел
этим сказать; его сознание было затуманено шоком и растерянностью.
   - Черта с два! - воскликнул Планкетт. - Мы все еще можем сбросить балласт
и подняться на поверхность.
   Произнося это, он знал, что сбрасывания всего  железного  балласта  может
оказаться  недостаточным,  чтобы  компенсировать  добавочный  вес   воды   в
раздавленной сфере и дополнительную силу трения вязкого ила, в  который  они
врезались. Он щелкнул тумблерами, и сотни фунтов мертвого груза упали на дно
из-под брюха аппарата.
   Несколько  секунд  не  происходило  ровно  ничего,  затем  сантиметр   за
сантиметром "Олд Герт" начал подниматься со дна;  его  движение  было  таким
медленным, будто аппарат толкали наверх чуть слышные вздохи и биения  сердец
трех человек, находившихся в центральной сфере.
   - Поднялись на десять футов, - объявил Планкетт  через  некоторое  время;
казалось, прошел час, хотя на самом деле это заняло тридцать секунд.
   Аппарат выровнялся, и теперь они снова осмелились дышать нормально.
   Планкетт все еще тщетно пытался связаться с Джимми Ноксом.
   - Джимми... это Планкетт. Ответь мне.
   Стаси так упорно смотрела на  циферблат  глубиномера,  что  ей  казалось,
будто от ее взгляда стекло прибора может треснуть.
   - Ну же, ну, - молила она.
   И тут их худший кошмар обрушился на  них  без  предупреждения.  Сфера,  в
которой  находилось  кислородное  и  электрическое  оборудование,   внезапно
схлопнулась. Ослабленная ударом о морское дно, она  утратила  целостность  и
была раздавлена, как яичная скорлупа, безжалостным давлением.
   - О черт! - крикнул Планкетт,  когда  аппарат  снова  плюхнулся  в  ил  с
ударившим по нервам шлепком.
   И словно для того, чтобы до  них  дошло  это  ужасное  возвращение,  свет
мигнул и погас. Сфера оказалась в мире полной темноты. Ледянящий  душу  ужас
стигийского мрака - переживание, знакомое только  совершенно  слепым  людям.
Тех  же,  у  кого  есть  зрение,  внезапная  потеря  ориентации   заставляет
чувствовать, будто невообразимые враждебные силы тянутся к ним снаружи,  все
уже сжимая круг.
   Наконец хриплый голос Салазара прервал молчание:
   - Матерь Божья, с нами покончено навсегда.
   - Пока еще нет, - сказал Планкетт. - Мы еще можем всплыть на поверхность,
отсоединив обитаемую сферу. -  Его  рука  ощупывала  приборный  щиток,  пока
пальцы не коснулись нужного тумблера. Раздался щелчок, и  зажглись  лампочки
аварийного освещения, разогнав мрак внутри сферы.
   Стаси с облегчением вздохнула и сразу расслабилась.
   - Слава Богу. По крайней мере мы можем видеть.
   Планкетт запрограммировал  компьютер  на  аварийное  всплытие.  Затем  он
настроил механизм  освобождения  кабины  экипажа  и  повернулся  к  Стаси  и
Салазару.
   - Держитесь покрепче. Путь наверх может оказаться довольно тряским.
   - Все, что угодно, лишь бы выбраться из этой чертовой дыры,  -  проворчал
Салазар.
   - Как только ты будешь готов, - игриво ответила ему Стаси.
   Планкетт удалил предохранительную пломбу с рукоятки механизма  аварийного
всплытия, крепко сжал ее и повернул.
   Ничего не произошло.
   Три раза Планкетт лихорадочно повторил всю процедуру. Но кабина упорно не
желала отделяться от основной конструкции  аппарата.  В  отчаянии  он  снова
повернулся к компьютеру, чтобы выяснить причину неисправности. Ответ  пришел
мгновенно.
   Механизм отделения обитаемой сферы был  погнут  и  заклинен  при  боковом
ударе о дно, и починить е