никак не  ждала.  И  от
кого?! "Если даже эта девица знает про меня, тогда знают  уже  все...  -
подумала она. - Что мне делать?
   Срочно звонить Ивану! Неужели он проболтался кому-то?!"
   А Саша тем временем продолжала:
   - Я встречалась со свидетельницей, которая видела, как  вы  пришли  к
Екатерине Корзухиной, жене художника.  А  сама  Катя  пожаловалась  этой
женщине, что вы ее обокрали. И назвала эту конкретную картину.  Не  надо
много ума, чтобы сообразить - речь шла именно о вас. Приметы  назывались
такие, что...
   - Александра Юрьевна! - умоляюще перебила ее Лариса.  -  Все  это  не
совсем так... То есть почти так... Но у меня были особые обстоятельства!
Если бы вы знали, зачем мне нужна была эта картина!
   Я бы купила ее за любые деньги, но эта женщина сразу сказала, что  не
продаст. Что мне было делать?
   - А зачем вам нужна была картина? - слегка сбавила свой обвинительный
тон Саша. Надо сказать, что этот вопрос мучил ее все время - с тех  пор,
как она узнала, что иногда и дамам в бриллиантах случается воровать.
   - Я не могу сказать по телефону. - Лариса так искусала  нижнюю  губу,
что во рту появился железистый вкус крови. - Скажите... Все  уже  знают,
что это я?
   - Наверное, никто, кроме меня, вашего имени  не  знает,  -  сдержанно
ответила Саша. - Но я не  могу  больше  молчать.  Особенно  после  угроз
вашего мужа. Он просил меня, чтобы я  никому  про  вас  не  говорила.  Я
думаю, что тут дело не только в воровстве. Вы знаете, что эта несчастная
женщина и ее сын были убиты  в  тот  же  вечер,  как  вы  там  побывали?
Отравлены! И это могли сделать только вы!
   - Боже мой... - прошептала Лариса. - Вот и вы так  думаете...  И  все
будут так думать! Но как же  мне  оправдаться?!  Если  бы  я  могла  это
сделать - я  бы  первая  пошла  к  следователю!  Да,  я  знаю,  как  они
погибли... Мне сказала это женщина, которая оказалась в их  квартире.  Я
случайно наткнулась на нее, когда позвонила...
   - А что и эта женщина убита - знаете?
   - Да, знаю.
   - А об этом вы от кого узнали? - резко спросила Саша. - Может, от нее
самой?
   Лариса чуть не выронила трубку и вскрикнула:
   - Ну, уж такого сам Иван не думал!
   Саша промолчала. Впервые ей в голову пришло, что художник и эта  дама
могут  быть  в  какой-то  мере  сообщниками.  Ведь  их  связывало  такое
обстоятельство, как любовь. Возможно, старая, возможно, почти забытая...
"А если все это делалось ими сообща?! Он все  время  был  где-то  рядом,
вернулся только после того, как все погибли... И подозрение на  него  не
падает! А эта дама  прокололась  только  однажды  -  когда  ее  заметила
Валентина Георгиевна! Неужели возможно такое?! И  он  сам  убил  жену  и
сына?!"
   - Александра Юрьевна, - тихо сказала Лариса. - Вы  слушаете  меня?  Я
ничего этого не делала... Я даже украла почти не сознавая, что делаю.
   Я не могу оправдаться, но вы должны мне  поверить.  Прошу  вас...  Не
говорите про меня никому.
   - Вот и ваш муж просит о том же.
   - Он просит... Да какое ему дело до меня! - вырвалось у Ларисы.  -  Я
вообще с ним больше не живу! А вы все ему рассказали?
   - Да, все, что сейчас сказала вам. Хотите меня убедить, что он ничего
не знал?
   Лариса сдавленно рассмеялась:
   - Уверяю вас, у меня не было ни одного сообщника!
   "Уверяй, не уверяй - все равно не поверю,  что  ты  все  это  сделала
одна, - подумала Саша. Она уже очень жалела о том,  что  позвонила  этой
женщине. - Надо было сразу связаться  со  следователем.  А  бабка  Верка
будет  свидетелем,  что  мне  угрожали!  Уж  она  это  с   удовольствием
засвидетельствует! Может, меня и ругать не будут за то, что я так  долго
молчала?"
   Саша уже хотела положить трубку, когда Лариса  неожиданно  предложила
встретиться.
   - Зачем? - насторожилась Саша. - По-моему, все уже ясно.
   - Вы даже не представляете, насколько ничего не ясно!  -  в  отчаянии
воскликнула женщина. - Ну, я вас прошу! Очень прошу! Я все вам расскажу,
а уж после этого, если хотите, сообщите обо мне следователю!
   Саша открыла было рот, чтобы отказаться от этой встречи,  но  женщина
добавила, уже не таким просительным тоном, а довольно резко:
   - Ваш адрес у меня есть, и я  все  равно  найду  возможность  с  вами
поговорить!
   - Это угроза? - осведомилась Саша.  Теперь  она  относилась  к  таким
заявлениям довольно спокойно.
   Последние испытания успели ее закалить.
   - Нет... - И тут Лариса неожиданно для себя самой расплакалась.  Саша
с изумлением слушала в трубке эти жалкие всхлипы, и перед  ней  вставала
ее заказчица в тот день, когда принесла картину.
   Нарядная, благоухающая дорогими духами, самоуверенная... И  в  то  же
время как будто чем-то подавленная, почти напуганная. Но Саше тогда и  в
голову не приходило, что она когда-нибудь сможет  довести  до  слез  эту
женщину!
   - Я вас очень прошу,  -  вздохнула  Лариса,  пытаясь  выпереть  слезы
тыльной  стороной  ладони.  На  руке  отпечатались  смазанные  тени,   а
водостойкая тушь оказалась не такой уж несмываемой и едко щипала  глаза.
- Ну, что мне сделать, чтобы вы меня не  боялись?  Хотите,  я  приду  на
встречу с Иваном? Вы должны понять, что человек, у которого погибли жена
и сын, не будет иметь никаких дел с убийцей!
   Саша подумала, что это вовсе не бесспорно. Но  прикинув  все  "за"  и
"против", поняла, что эта дама все равно где-нибудь ее поймает. Уж очень
она разволновалась, слишком ей хотелось встретиться...
   "А что тут может быть опасного? - подумала Саша. -  И  потом...  Если
она и правда придет с Корзухиным..." Девушка  призналась  себе,  что  ей
очень хочется увидеть этого человека. Когда она его искала,  то  столько
узнала о нем, что он стал ей почти родным. Она хорошо понимала, что того
ясноглазого улыбчивого парня уже  не  существует,  и  все  же  вспомнила
фотографии, которые показывали ей родители Ивана.
   - Хорошо, - после долгих колебаний сказала Саша. - Но мы встретимся в
таком месте, чтобы вокруг были люди.
   - Кафе подойдет? - быстро спросила Лариса.  -  Конечно,  все  за  мой
счет.
   Девушка сказала, что  как-нибудь  заплатит  за  себя  сама.  "Еще  не
хватало, чтобы она меня подкупала!"
   Лариса будто услышала ее мысли и грустно сказала, что о ней почему-то
всегда думают хуже, чем она есть. Назначила время, место,  осведомилась,
удобно ли это  для  Саши.  Попросила  обязательно  приехать  и  положила
трубку.
   - О чем это ты говорила? - спросила Ларису мать. Как только  разговор
был закончен, она распахнула дверь столовой и вышла. -  Какие-то  ужасы!
Ты никуда не вляпалась?
   - Не обращай внимания, мама, это неприятности у одной моей подруги. -
Лариса отвернулась, чтобы скрыть следы слез. Ей нужно было  умыться,  но
тогда она неизбежно  должна  была  пройти  мимо  матери.  Однако  та  не
поверила ее объяснению. Она схватила дочь за плечи и  властно  повернула
ее к свету. А увидев жалкие, покрасневшие глаза, испуганно прошептала:
   - Я же точно слышала, что ты плачешь... Кто  это  звонил?  Какая  еще
подруга? Почему же ты ее называла по отчеству?
   - Ох, мама. - Лариса сделала попытку улыбнуться. - Мне  уже  тридцать
восемь лет, а ты все еще разговариваешь со мной будто с девчонкой...
   - Для меня ты всегда останешься девчонкой! - решительно заявила та. -
И всегда будешь делать глупости! Ты до сих пор не объяснила мне,  почему
ушла от мужа. Что он такого сделал на  двадцатом  году  семейной  жизни?
Могла бы уже научиться терпимости!
   - Мама, иногда терпимость даже вредна... - Лариса силой  вывернулась,
освободившись от цепких материнских рук, и побежала в ванную. Она  долго
умывалась, заново пудрилась, но когда  решила,  что  путь  открыт,  мать
ожидала ее в коридоре,  на  этот  раз  вместе  с  отцом.  Они  были  так
встревожены, что Лариса не смогла от них  отделаться.  Они  увели  ее  в
столовую, усадили на диван и приступили к очередному допросу.
   Первый такой допрос она выдержала  вчера  вечером,  когда  явилась  и
сказала, что будет ночевать в своей бывшей комнате. Родители оторопели и
не успели возразить. Но спокойно выспаться ей не дали.
   Когда Лариса разделась и нырнула под одеяло, мать вошла, села рядом с
постелью и принялась осторожно рассказывать, какие неприятности иной раз
выпадают на долю замужней женщины.
   - Он что - завел себе любовницу? -  спросила  тогда  мать.  Это  было
первое, о чем она подумала.
   Когда  Лариса  ответила,  что  на   любовниц   ей   наплевать,   мать
окончательно уверилась в своей правоте.
   - Сволочью оказался, значит... А ты правильно говоришь -  плевать  на
них! - резко сказала она. - Любовницы приходят и уходят, а ты  остаешься
законной женой!
   Вот тут-то Лариса и потрясла ее по-настоящему. Она сказала, что хочет
развестись с мужем.
   Мать вскочила, заметалась  по  комнате,  включила  свет  и  принялась
вглядываться в лицо дочери, будто искала следы побоев или  сумасшествия.
Лариса даже улыбнулась:
   - Разве это такая уж трагедия, мама? Сколько людей разводятся!
   - А ты не смотри на других, думай о себе! - сердито сказала та. -  Ни
одна разведенная женщина еще не была счастлива. Все  это  только  слова.
Бабы любят маскировать свои ошибки - якобы они сами добивались развода и
свобода им нужней всего.
   - А я буду счастлива, когда  избавлюсь  от  него!  -  горячо  сказала
Лариса. - Мне раньше нужно было развестись, и я сейчас  была  бы  совсем
другой! Да я с кем угодно согласна жить, только бы не с ним!
   Тут мать задала ей другой вопрос, она поинтересовалась, уж не сделала
ли Лариса глупость и не завела ли сама любовника?! И Лариса,  неожиданно
для себя самой, выпалила, что любовников у нее аж два!
   Причем один постоянный,  а  второй  -  нечто  вроде  гриппа,  который
является  всегда  неожиданно  и  несколько  раз  в  год.  Тут  поднялась
настоящая буря.
   Лариса никак не ожидала такой реакции - сама-то она говорила спокойно
и даже шутливо. Мать плакала, пила корвалол, хваталась то за сердце,  то
за голову, то за полотенце, чтобы  отхлестать  Ларису...  Та  давно  уже
вскочила и босая стояла у двери, готовясь в любую минуту убежать.
   - Как ты могла! - кричала мать так, что  наверняка  все  соседи  тоже
оказались в курсе дела.  -  Откуда  ты  набралась  этой  гадости,  этого
цинизма! Ведь не от меня же, не от отца! И сестра у тебя хорошо живет  с
мужем! Господи, два любовника! Я не удивляюсь, что Денис тебя выгнал!
   Мать ни за что не желала верить, что  Денис  прекрасно  осведомлен  о
сердечных делах своей жены и относится к ним спокойно. Она кричала,  что
это невозможно, что ни один нормальный мужчина такого  не  допустит,  и,
если Денис делает хорошую мину при плохой игре, - он сам подлец!
   - Вот здесь ты попала в  точку!  -  перебила  ее  крики  Лариса.  Она
дрожала от холода, у нее нестерпимо разболелась голова Больше  всего  ей
хотелось забраться в  постель  и  уснуть,  но  мать  бдительно  охраняла
подступы к кровати - Он подлец и, возможно, преступник! И я с  ним  жить
никогда не буду! А теперь дай мне выспаться! И соседям, кстати, тоже!
   Мать умолкла и только сейчас услышала, что кто-то яростно  стучит  по
батарее. Она сразу поникла, стушевалась и  тихо  сказала,  что  разговор
будет продолжен завтра. Но Лариса не дала ей такой возможности.  Наутро,
быстро собравшись, она улизнула из дома еще до тою, как встала родители.
   Она решила искать хоть каких-то свидетелей того, что могло  случиться
с Яной. И начала поиски с той квартиры, где поселилась с  Денисом  сразу
после свадьбы. Судя по тому, что рассказал отец Яны,  эта  девушка  жила
там с семьдесят третьего года. Вплоть  до  своего  исчезновения  в  июле
семьдесят шестого.
   Лариса вошла в знакомый подъезд без  всякого  волнения  Этот  дом  не
вызывал у нее никаких романтических ассоциаций. И ностальгии по прошлому
она тоже не испытывала. Особенно  сейчас,  когда  это  прошлое  внезапно
стало  западней.  В  любую  минуту  могла  раскрыться  ловушка,  которая
захлопнулась давным-давно. Раскрыться и выпустить тень девушки,  похожей
на белую кошечку. Девушки, чье место заняла когда-то Лариса.
   Женщина обратилась к соседям, прошла по всем  квартирам  в  подъезде,
поговорила со всеми прежними жильцами, которые  оказались  в  это  время
дома. Ее тут еще не забыли, они с Денисом уехали  отсюда  в  восемьдесят
девятом году - продали здесь двухкомнатную квартиру  и  купили  большую,
пятикомнатную в центре. Предполагалось,  что  одна  из  комнат  все-таки
станет детской. Во всяком случае,  так  говорил  Денис.  Лариса  к  тому
времени была слишком напугана прогнозами врачей и уже мало верила в свое
материнство. Как она и думала, пятикомнатная квартира оказалось для  них
чересчур большой.
   Но, несмотря на то, что женщина потратила на  обход  подъезда  больше
трех часов, побывала на всех двенадцати  этажах,  переговорила  с  двумя
десятками человек, - все было напрасно. В  основном  она  беседовала  со
старушками-пенсионерками.  Когда  она  спрашивала,  не  помнят  ли   они
девушку, с которой жил до свадьбы  Денис,  бабушки  смотрели  на  нее  с
нездоровым любопытством и сами принимались задавать  вопросы.  Зачем  ей
эта девушка? Как поживает Денис?  Наверное,  хорошо  жить  в  центре?  А
почему Лариса вдруг сюда приехала? Может, хотят обратно меняться? Лариса
измучилась, отвечая на их вопросы, а толку не  добилась.  Яну  никто  не
вспомнил. Только одна женщина с ногой в гипсе, еще не старая, жившая  на
первом этаже, неожиданно сказала, что припоминает девушку -  симпатичную
блондинку. Видела ее несколько раз с Денисом, но это  же  было  сто  лет
назад... А разве она тут жила?
   - Да, целых два года... - вздохнула  Лариса.  Я  понимаю,  что  глупо
спрашивать  о  том,  что  было  двадцать  лет  назад.  Никто  уже  таких
подробностей не помнит. Но два года она мелькала у  вас  перед  глазами.
Неужели вы не заметили, что она тут постоянно живет?
   Женщина помялась  и  посоветовала  Ларисе  обратиться  к  соседям  по
площадке. А когда Лариса объяснила, что те ничего не  помнят,  та  вдруг
воскликнула:
   - Постойте, ведь там жили Замятины, и они-то должны ее  знать!  Лиза,
кажется, даже дружила с ней, я их видела вместе  во  дворе.  Лиза  тогда
только родила, и эта блондинка гуляла с ней, катала  коляску,  когда  та
бегала в булочную... Только они отсюда давно уже уехали, примерно  в  те
же годы. Им квартиру большую дали.
   Лариса всплеснула руками:
   - Вот она мне и нужна! Куда они уехали?
   Женщина этого не знала, но обещала узнать. Ее муж  работал  вместе  с
кем-то из Замятиных в одном НИИ. НИИ развалился, но какие-то контакты  у
них должны были остаться. Лариса оставила женщине свой телефон, то  есть
телефон своих родителей. И та твердо обещала на днях позвонить.
   Всего этого Лариса никак не могла рассказать отцу и матери. И даже не
потому, что боялась обвинить мужа в убийстве Яны.  Она  знала  -  ей  не
поверят. Отец твердил, что у них с Денисом все наладится - нужно  только
сделать первый шаг. Мать причитала, что Лариса  -  дура,  если  упускает
мужика, который умеет зарабатывать деньги.
   - Он же любит тебя! - воскликнула она, увидев, что дочь  сидит  будто
каменная и обводит пальцем узор на обивке дивана.
   Этот последний аргумент тоже не вызвал у Ларисы никакой реакции.  Она
только едва заметно усмехнулась. Но мать все-таки заметила эту усмешку и
вцепилась в дочь:
   - Разве нет? Он же с ума по тебе сходил, бегал за тобой как  хвостик!
Связался с девчонкой, хотя мог  найти  и  покрасивее,  и  поумнее,  и  с
хорошим характером! Да за него бы любая красавица пошла! Денис и  сейчас
еще в тираж не вышел!
   Подожди, будешь задирать нос и отсиживаться у нас -  он  найдет  себе
другую жену.
   - Скорей бы, - буркнула Лариса и наконец подняла глаза. -  Ты,  мама,
начинаешь придумывать всякие мифы. Когда это он за мной бегал? Вообще-то
Денис ухаживал за Викой.
   Мать неестественно засмеялась:
   - Ладно, признаюсь тебе. Он сам мне  сказал,  что  сразу  влюбился  в
тебя! Но тебе же было всего шестнадцать... Он просто не решался за тобой
ухаживать. И так само собой получилось, что он переключился на Вику. Ну,
сама видишь, ничего у них не сложилось,  он  к  тебе  тянулся.  В  конце
концов все и встало на свои места.  И  Вика,  кстати,  не  была  в  него
влюблена.
   - Почему ты так думаешь? - возразила Лариса. - Она ужасно переживала,
когда он перестал у нас бывать. Я помню тот Новый год... Она  шила  себе
платье и исколола до крови  ногу,  когда  я  стала  ее  расспрашивать  о
Денисе.
   - Ну конечно, у  нее  заиграло  самолюбие,  -  вздохнула  мать.  -  И
все-таки это была не любовь, а детская болезнь. Не любила она его - сама
мне потом сказала, когда собралась за Романа замуж.
   - Мало ли что мы говорим, когда деваться  некуда,  -  пожала  плечами
Лариса. - Кстати, от Вички ничего не было? Она не звонила?
   Лариса хорошо знала, как уйти от неприятной темы. Стоило упомянуть  о
письмах и звонках Вики, как мать сразу начинала жаловаться, что  старшая
дочь совсем их забыла. Пишет раз в год, звонит и того реже. В результате
родители совсем не знают, как детям живется в этой Германии. И по внукам
соскучились ужасно!
   - Ну, не переживай. - Отец, до того  безмолвно  слушавший  перепалку,
наконец подал голос. - Они  же  вернутся  в  следующем  году.  У  Романа
кончается стажировка.
   Роман, муж Вики, был  семейной  гордостью.  Кандидат  наук,  филолог,
германист, он готовил диссертацию в Кельнском университете.  Параллельно
Роман читал лекции по  славистике  на  немецком  языке.  Университетское
руководство пригласило его  вместе  с  семьей,  и  он  увез  в  Германию
радостную  Вику  и  растерянных   детей   -   Зою   двенадцати   лет   и
пятнадцатилетнего Артура. Дети уезжали со слезами - в Москве они бросали
любимую школу, друзей и только заведенную собаку. Собаку взять  с  собой
не разрешили. Родители тоже отказались взвалить на себя такую  обузу,  и
щенка пришлось просто подарить друзьям.  Но  вскоре  дети  прижились  на
новом месте, выучили язык и, судя но редким письмам, совсем не  скучали.
Сейчас  Артуру  исполнилось  семнадцать,   Зоя   недавно   отпраздновала
пятнадцатилетие.
   Лариса  воспользовалась  тем,  что  родители  ударились  в  жалобы  и
воспоминания,  и  незаметно  вышла  из  комнаты.  Когда  ее   отсутствие
заметили, Лариса уже прокралась в коридор и застегивала сапоги.
   Мать попыталась ее удержать, но Лариса заявила, что у  нее  назначена
деловая встреча.
   - Какие у тебя могут быть дела? - удивился отец, который тоже вышел в
прихожую. - Ты же давно не работаешь!
   - А вот сейчас занимаюсь одним делом! - отрезала дочь и, не  пускаясь
в дальнейшие объяснения, захлопнула за собой дверь.
 
*** 
 
   Светлана уже ждала ее в назначенном месте. Лариса еще издали углядела
на снегу две объемистые сумки. Погрузив их  в  багажник  машины,  Лариса
предложила Светлане сесть в машину. Та замялась:
   - Да я не тороплюсь...
   - Вы что, боитесь меня? - усмехнулась Лариса.  -  Кстати,  как  Денис
Григорьевич? Вы видели его утром?
   Светлана сказала,  что  действительно,  утром  они  виделись.  Хозяин
немного задержался и уехал на работу позже.
   - Он мне ничего не сказал, - испуганно добавила она. - А я, наверное,
зря об этом упомянула.
   Я думала, он должен знать.
   Выяснилось, что Светлана просто побоялась  забрать  без  спросу  вещи
своей хозяйки. Как и все домработницы, она очень остерегалась всего, что
могло навести хозяина  на  мысли  о  воровстве.  Так  что  она  спросила
разрешения упаковать для Ларисы Николаевны кое-какие вещи.
   - И что? - заинтересовалась Лариса. - Как он реагировал?
   Светлана пожала плечами:
   - Я не поняла. Но наверное, удивился, что  я  уже  все  знаю.  Лариса
Николаевна, - вдруг решилась она. - Вы что же, совсем ушли?
   - Вас это удивляет?
   - Ну, мне всегда казалось, что вы так хорошо жили...
   И Лариса в которы