то  пошло,  в  какой  день
недели состоялся вылет с Ибицы? У кого-то съехала крыша - либо у него,  либо
у времени. Пожалуй, пока что об этом лучше не думать.  День  потерялся.  Что
потеряется в следующий раз? Отделив бритвой две коротких понюшки, Хоб втянул
их  носом.  Кокаин  опалил  пазухи  носа,  их  передернуло.   Затем   голова
прояснилась.  По   деснам   разлилось   приятное   онемение   зарождающегося
перитонита. Тут же стало намного  лучше:  ни  одно  средство  не  может  так
облегчить   последствия   злоупотребления   кокаином,   как   сам    кокаин.
Секунду-другую Хоб боролся с искушением принять  еще  пару  понюшек.  И  тут
зазвонил телефон.
   Хоб решил не обращать на него внимания. Однако не так-то просто позволить
телефону просто названивать, даже если он  не  твой.  Надрывающийся  телефон
требует, чтобы ему ответили. Но должен же у Макса быть какой-то автоответчик
на время его отсутствия! А может, он  просто  не  придает  подобным  звонкам
никакого значения - дескать, перезвонят, если что-нибудь важное.
   Телефон  продолжал  настойчиво  трезвонить.  Умолк  только  звонка  после
двадцатого.
   Хоб допил кофе,  открыл  чемодан  и  разложил  свой  скудный  гардероб  -
запасные джинсы, пара рубашек,  смена  белья  и  плотный  свитер  на  случай
внезапных заморозков в июле Прошел в ванную и принял душ. Помогло. Побрился.
Это помогло еще больше. Потом оделся и вышел в гостиную.
   Оба  видеомагнитофона,  ощетинившиеся  крохотными  красными  и   зелеными
лампочками, переключателями и шкалами, выглядели ужасно сложными. Не годится
ломать хозяйские игрушки. Хоб решил осмотреть их  попозже,  а  пока  есть  и
более насущная проблема: голод. Он уже собирался пошарить в кухоньке,  когда
телефон зазвонил снова, а за ним трель  подхватил  и  другой,  расположенный
где-то подальше. Хоб не стал поднимать трубку ни на том, ни на другом, решив
обследовать апартаменты на случай, если Макс лежит где-нибудь без  признаков
жизни или вообще без наличия таковой.
   В спальне Макса, расположенной по ту сторону гостиной, Хоб  наткнулся  на
открытый  ящик  бюро,  где  лежало  полдюжины  связок  ключей.  Под  ключами
обнаружились вездесущие пузырьки с марафетом и пилюлями. Но никакой  травки,
хотя Хоб предпочел бы именно ее. А под аптечным  стеклом  -  тысячи  полторы
долларов сотенными купюрами, схваченные широкой синей резинкой. А под ними -
вороненый  револьвер  "смит-и-вессон"  тридцать  восьмого  калибра.  Хоб  не
притронулся к нему  и  пальцем.  Порой  подобные  штуковины  срабатывают  от
легчайшего прикосновения. А насколько Хоб мог судить, пистолет заряжен.
   Глядя  на  пистолет,  наркотики  и  купюры,  Хоб   предавался   сумрачным
раздумьям, когда телефон снова зазвонил. И в тот же миг в замочной  скважине
входной двери заскрежетал ключ.

Глава 13

   Чтобы открыть дверь апартаментов Макса, требуется три ключа. Хоб  слушал,
как замки щелкают один за другим. Затем дверь распахнулась,  и  в  помещение
вошла Дорри, секретарша Макса, с которой Хоб  уже  познакомился  -  двадцать
четыре часа назад, если верить Генри. Но если уж  не  верить  негру-уборщику
иудейского вероисповедания, не ворующему марафет своего босса,  то  кому  же
верить вообще? Одета Дорри была в твидовые брюки и черную водолазку.
   -  Вам  известно,  сколько  занимает  дорога  сюда  из  Бруклин-Хаите?  -
вопросила она.
   - Полчаса? - предположил Хоб.
   - Кладите час двадцать, считая пятнадцатиминутную задержку под рекой.
   - Прискорбно слышать, но я тут ни при чем.
   - Очень даже при чем! Макс уже не первый час пытается дозвониться до вас,
но там, откуда вы приехали, на телефонные  звонки  отвечать  не  принято.  А
может, вы даже толком не знали, что это за звон.
   - На Ибице мы слыхали о телефонах, - сообщил Хоб, - но не доверяем им.
   - Это очевидно. Одним словом, Макс позвонил мне и попросил приехать сюда,
чтобы выяснить, живой вы или мертвый, и  если  живой,  попросить  вас  взять
чертову телефонную трубку, он хочет с вами поговорить.
   Она уставилась на Хоба испепеляющим взором - прекрасная  и  разобиженной,
как раз такая, чтоб Хоб ощутил себя на  знакомой  территории:  обвиняемым  в
том, что не сделал дело, которое предпочитал оставить несделанным. Едва-едва
познакомился  с  Дорри,  но  со  стороны  все  выглядит  так,  будто  их  не
заладившийся брак уже балансирует на грани краха Хоб мысленно  отметил,  что
жениться на ней нельзя ни в коем случае; за глаза  хватит  и  далеко  идущих
свиданий.
   - Чего это вы на меня так смотрите? - не выдержала она - У  меня  что,  с
макияжем что-то не в порядке?
   - Знаете, вы прекрасны в бешенстве, - заметил Хоб.
   Дорри вытаращилась на него. От этого оксюморона   ее надутые паруса вдруг  обвисли
и заполоскали, как от встречного ветра Она явно без ума от двусмысленностей.
Хоб заметил, что ее нижняя  губа  поблескивает  -  Вы  чокнутый,  -  наконец
проговорила Дорри.
   - Да нет, знаете ли. Просто я таким замысловатым способом  приглашаю  вас
отобедать в моем обществе Она призадумалась, явно пробуя это предложение  на
вкус. Что-то между ними намечается. Во всяком случае,  между  ним  одним  уж
точно. Сердце  Хоба  отчаянно  колотилось.  Побочное  действие  кокаина  или
искреннее человеческое чувство? Впрочем, какая разница?
   И тут как нельзя более кстати зазвонил телефон, давно суливший вмешаться.
Дорри и Хоб поглядели друг на друга, потом на телефон, уставившийся  на  них
своим дебильным бежевым ликом, украшенным циферками. Он звонил и звонил -  с
мольбой и гневом; они ведь ведут  себя  так  по-детски,  эти  телефоны.  Хоб
вознамерился переждать, пока тот утихнет. Я Тарзан, ты - Телефон.  Но  Дорри
не выдержала и подняла трубку.
   Стилистическая фигура, сочетание противоположных по значению  -  Ага,  он
здесь, твой старый приятель с Ибицы. - Она передала  телефон  Хобу.  -  Вас.
Пойду приготовлю кофе. - И направилась в кухоньку.
   - Макс? - осведомился Хоб.
   - Как делишки, деточка? - поинтересовался Макс.
   - А что?
   - Хоб, я имел  честь  задать  тебе  вопрос.  -  Голос  его,  несмотря  на
энергичный тон, казался слабым и далеким.
   - Ты откуда звонишь-то?
   - Из Парижа.
   - Из Парижа, что во Франции?
   - Черт побери, уж конечно, не из Парижа, что в Техасе.
   - Он в Париже! - крикнул Хоб  Дорри  -  Знаю,  -  отозвалась  она.  -  Со
сливками и сахаром?
   - Черный.
   - Прости, не расслышал, - сказал Макс.
   - Макс, ты и вправду в Париже, во Франции?
   - Хоб, Боже ты мой, да в Париже я, во Франции. Сижу  в  отеле  "Синь"  на
углу Монпарнаса и Распай.
   - Но как тебя занесло в Париж?
   - Старым  добрым  авиалайнером,  деточка.  Доносит  до  Парижу,  как  раз
плюнуть.
   - Ну, ладно, - смирился Хоб. - Ты в Париже. Какие еще новости?
   - Вот так-то лучше! Слушай, Хоб, внезапно выплыл деловой вопрос. Мне надо
было быстренько смотаться сюда, чтобы закруглить сделку.  Вхожу  на  паях  в
здешнее агентство "Дартуа" Крупное дело, деточка,  очень  крупное.  Примерно
через неделю я стану совладельцем  величайшего  и  в  Европе,  и  в  Америке
модельного агентства! А это, мой мальчик, не пустяк!
   - Поздравляю, Макс.
   - Спасибо. Я чего позвонил: мне позарез нужна тут одна из  моих  моделей.
Зовут Аврора. Аврора Санчес. Думаю, вряд ли она звонила в мое отсутствие?
   - Увы, нет.
   - Ну, в общем, она нужна мне здесь Я обещал Монморанси, что она озаглавит
его новую весеннюю коллекцию. Она станет его моделью года. А это сделает  ее
одной из топ-моделей, что в свою очередь закруглит мою сделку с "Дартуа".
   - Великолепно, Макс.
   - Ага, знаю. Но нужно ее сюда вытащить. Хоб, я хочу тебя нанять, чтоб  ты
разыскал ее и как можно скорее посадил на самолет до Парижа. И отправился  с
ней. Хочу, чтоб ты сдал мне ее с рук на руки. Это важно, Хоб. Сделаешь?
   - Пожалуй. Но два дня вроде как маловато. Как мне достать билеты? Есть ли
у нее паспорт? И где ее найти? И кстати, сколько ты мне за это платишь?
   - Я знал, что могу на тебя рассчитывать. Ты с этого поимеешь десять тысяч
долларов, Хоб. Как раз то, чего тебе недостает, деточка. Лучше и не скажешь,
а? Но ты должен все бросить и прямо сейчас браться за дело.
   - За десять тысяч долларов, - промолвил  Хоб,  -  я  вычеркну  из  своего
ежедневника все встречи на неделю вперед. Черт, даже на две недели.
   - Мне надо всего два дня, Хоб. Но ты должен доставить ее в Париж. Что  же
до билетов, то я уже заказал их на твое имя. Можешь забрать их в конторе "Эр
Франс" в Кеннеди. Вылет утром в семь. Ты  должен  прибыть  туда  за  час  до
вылета. Твой паспорт в порядке?
   - За мой паспорт не волнуйся. А как насчет Аврориного?
   - Я уж позаботился о нем, еще когда был в Нью-Йорке. Надеялся  провернуть
это дельце.
   - Ладно, так где мне ее найти?
   - У тебя есть бумага и ручка? Лады, вот тебе кое-какие адреса и телефоны.
- Макс принялся диктовать, а когда закончил, Хоб вслух  зачитал  названия  и
цифры. - Ну вот, дело на мази. В  моей  спальне  на  письменном  столе  есть
записная книжка в кожаном переплете. Там есть номера Дорри и  Келли.  Деньги
на расходы ты найдешь в левом ящике моего бюро. А  также  массу  сам  знаешь
чего, если понадобится. Мой номер в здешнем отеле тоже в записной книжке.  Я
тут всегда останавливаюсь, когда в Париже. Сделай это для меня, Хоб.  Хватай
Аврору и тащи ее сюда.
   - А она не будет артачиться? - встрепенулся Хоб. - Когда  перед  посадкой
на международный рейс  приходится  ширять  людей,  я  взимаю  дополнительную
плату.
   - Ты что, сбрендил? Да она в лепешку расшибется, едва заслышит про Париж.
У тебя все пройдет гладенько, Хоб. Только сделай! Лады, деточка?
   Когда Хоб клал трубку, руки его тряслись. Может, еще понюшечку? Нет! Надо
сделать дело. Такого чудесного оборотa колеса фортуны у него еще не  бывало.
Эта мелкая работенка может поставить агентство на ноги, оплатить traspaso, а
с остатка от полутора тысяч долларов на  накладные  расходы  можно  выкроить
что-нибудь для Гарри Хэма на Ибице, что-нибудь для Найджела Уитона,  уж  Бог
весть где он там, и для Жан-Клода. А  всего-то  требуется  найти  девицу  по
имени Аврора и доставить ее в Париж. Что ж тут трудного?

Глава 14

   Открыв свою вместительную сумочку,  Дорри  -  воплощенная  деловитость  -
извлекла скоросшиватель.
   - Вот имеющиеся у меня сведения по Авроре.  Заметьте,  она  проживает  на
Восточной Шестьдесят шестой улице, близ Ист-Ривер-Драйв,  в  противоположном
конце города. Вот номер фотостудии, где она выполняет большинство  работ.  У
нас есть номер и адрес ее тети в Бруклине, но она там не бывает. Кроме того,
номер церкви,  которую  она  посещает,  тоже  в  Бруклине.  Тут  же  ряд  ее
фотографий. Вот. Могу я вам помочь еще чем-нибудь, пока не ушла домой?
   - Скажите, у нее  были  какие-нибудь  основания  выехать  куда-нибудь  из
города?
   - Насколько мне известно, нет. - Дорри посмотрела на часы. - Сейчас почти
два часа дня. У вас на поиски остаток дня и вся ночь  Ваш  рейс  вылетает  в
Париж в семь утра из международного зала отправления в  Кеннеди.  Келли  вас
отвезет. Он должен вот-вот подъехать...
   Она не договорила, услышав скрежет ключа в замке. Оба замерли в ожидании.
Дверь распахнулась, и вошел Келли.
   - Келли, - сказала Дорри, - не знаю, известно ли тебе насчет Парижа...
   - Известно. Макс звонил мне в спортзал. Я тотчас поехал. - Келли поглядел
на Хоба. - Вы с Авророй должны махнуть утренним рейсом из Кеннеди, верно?  А
я пока буду возить вас, куда потребуется. Лимузин внизу. Я готов ехать,  как
только вы будете готовы. Багажа много?
   - Один чемодан, - ответил Хоб. - В спальне. Мне только  надо  покидать  в
него шмотки.
   - Не беспокойтесь, я это сделаю за вас. И отнесу в лимузин.
   - Мне еще надо найти Аврору, - заметил Хоб.
   - Да с этим не будет никакого напряга. Обычно она торчит дома,  ежели  не
на съемке и не с Максом.
   - Я как раз собираюсь это выяснить. Так что  прошу  прощения,  мне  нужно
позвонить.
   - Я пошла, - сообщила Дорри.
   - Схожу на кухню, прихвачу пивка, - проговорил Келли. - Не знаете,  Генри
принес? Неважно, сам погляжу.
   Келли вышел, и в коридоре послышался цокот его каблуков,  удаляющийся  по
направлению к кухне. Дорри подхватила сумочку,  небрежно  сделала  ручкой  и
удалилась, плотно закрыв за собой входную дверь. Хоб сел у телефона.
   Набрал номер Авроры. Занято.

Глава 15

   - Алло, Аврора? Это Макс.
   - Черт, Макс, вчера ночью я из-за тебя глаз не сомкнула! Где ты?
   - Ты не поверишь, деточка.
   - А ты проверь.
   - В Париже.
   Пауза на том конце. Затем:
   - Ты шутишь?
   - Деточка, я серьезно. Я в отеле  "Синь"  рядышком  с  бульваром  Распай.
Помнишь это заведение, а?
   Сделав глубокий вдох, Аврора заставила себя сохранять спокойствие.
   - Что ты там делаешь? Я думала, что в следующий раз в Париж едем вместе.
   - Именно это я сейчас и улаживаю. Слушай, деточка, - помнишь то крохотное
дельце, про которое мы с  тобой  толковали?  Дельце,  которое  сделает  тебя
моделью года у "Дартуа"?
   - Да, Макс, я прекрасно помню, что ты говорил.
   - В общем, тут кое-что как раз наклюнулось, и, думаю, я  могу  провернуть
это прямо сейчас.
   - Макс, это чудесно! Когда мне приехать?
   - Утром. Я все уладил. Тебя кое-кто проводит. Но на  самом  деле  все  не
так-то просто.
   - Так я и знала, что без проблем не обойдется.
   - Ну, чтобы провернуть это дельце с "Дартуа", как ты помнишь,  мне  нужны
деньжата.
   - Макс, у тебя же есть деньги!
   - Не такие, чтобы откупить  долю  в  "Дартуа".  Мне  надо  парой  сотенок
поболе. • - То же самое было и вчера, Макс. Не вижу, что могло измениться.
   - А то, что у меня появился способ раздобыть деньжат. Помнишь  то  другое
дельце, про какое я тебе толковал? Все на мази. Меня  навестил  дружок,  Хоб
Дракониан. Скоро он тебе звякнет.
   - Чего это ради?
   - Я велел ему разыскать тебя и привезти в Париж.
   - Я все еще не улавливаю, куда ты клонишь, Макс - Он частный детектив.  Я
плачу ему за это.
   - Но с какой стати?
   - Слушай, деточка,  мне  что,  по  слогам  повторять?  Сантос  звонил  из
аэропорта. Он только-только прилетел. У него для меня товар.  Пако  передаст
его тебе.
   - Макс, ты живешь  в  Нью-Йорке,  ведущем  мировом  рынке  наркотиков,  а
собрался тащить товар аж в Париж?
   - Да, собрался. Это деловое соглашение. Нью-йоркский рынок уже  забит.  В
Нью-Йорке у меня нет нужных связей, чтобы толкнуть все чохом. А торчать  там
и продавать осьмушками, как раньше, я не желаю. Здесь же я смогу  провернуть
дельце с "Дартуа" и сделаю тебя моделью года, что даст мне то, чего я хочу.
   - Макс, ты не в своем уме, если думаешь, что я смогу провезти товар. Я же
сказала, у меня проблемы с Эмилио.
   - Тебе всего лишь надо избегать его.
   - И протащить товар через таможню? Пытаешься подставить меня под суд?
   - Дорогуша, поверь, все улажено.
   - Так чего ж ты не отвез сам?
   - Потому что я в Париже, а не в Нью-Йорке.
   - Да не стану я этого делать.
   - У меня есть способ провернуть все без риска. Как я сказал,  тебя  будет
сопровождать Хоб Дракониан.
   - Ага, и что же?
   - Я велю Келли сунуть товар ему в багаж. Все пройдет шито-крыто.
   - А если нет, что станет с Хобом?
   - С ним тоже ничего не будет. Если его поймают, он  убедит  легавых,  что
слыхом ни о чем не слыхивал, они его малость помурыжат и отпустят.
   - Ты уверен?
   - Это более чем вероятно.
   - Чертовски хорошее отношение к друзьям.
   - Модель года. А я стану совладельцем "Дартуа". Милая, на кон  поставлено
очень многое.
   - Макс, не нравится мне это.
   - Аврора, пожалуйста, перестань смотреть на вещи с  темной  стороны.  Все
будет путем.
   - Ладно, Макс, чего там, это ж твой друг, а не мой. И что же мне  делать,
ждать его звонка?
   - В том-то  и  дело.  Отправляетесь  завтра  утром.  До  скорой  встречи,
деточка.

Глава 16

   Внезапно Пако рванул с места в карьер. Преследователи  побежали  за  ним.
Теперь они находились за Рокфеллеровским Центром, на Пятидесятой  или  около
того улице, и Пако несся вперед, лавируя между прохожими и  попрошайками,  а
его кеды на толстой подошве мягко шлепали по тускло-серой мостовой.
   День выдался самый  что  ни  на  есть  прекрасный  для  гонок  по  центру
Манхэттена. Толпы, только что исторгнутые Радио-Сити, лишь мельком  успевали
взглянуть на эту бегущую троицу - галстуки двух преследователей  развеваются
у них за спинами, Пако  впереди,  его  бочкообразная  грудь  вздымается,  он
ныряет из стороны в сторону, бежит,  сворачивает,  неуклонно  продвигаясь  в
сторону центра, к неведомой цели.
   - Стой, шельмец! - крикнул передний преследователь.  -  Я  хочу  с  тобой
поговорить!
   - Нье поньимай аньглейськи! - отозвался Пако,  потому  что  никогда  веди
заранее  не  знаешь,  где  найдешь,  где  потеряешь-Маленькая  не  правда  в
подходящий момент может подмазать застопорившиеся шестеренки, обратив  самую
отчаянную  ситуацию  в  смехотворную.  Во  всяком  случае,  так  считали   в
университетском курсе по Сведенборгу. Пако энергично тряхнул волосами.  Надо
же, какая чушь взбредет иной раз в голову на бегу! И  свернул  на  Пятьдесят
третью  улицу.  Его  ноги  разгибались,  отталкивались,  сгибались  и  снова
выпрямлялись,  в  точности  отрабатывая  все  движения  бегущего   человека.
Оглянувшись, он увидел настигающих преследователей -  один  большой,  другой
помельче. Вооружены, тут и гадать нечего. Что за вшивое  невезение  -  ни  с
того ни с сего подцепить эту парочку. Отправляться на рандеву теперь нельзя.
Надо как-то избавиться от погони. Но как?
   Тут он оказался у здания с толпой народа перед входом, заметил просвет  и
метнулся в Музей современного искусства.

Глава 17

   Вообще-то Байрон, билетер Музея современного искусства, не хотел  пускать
Пако, потому что тот по виду смахивал на субъекта, чей  интерес  к  картинам
ограничивается их похищением или обезображиванием. С какой это радости  типу
с широченными плечищами и крохотными птичьими глазками любоваться картинами?
А уж одет-то!
   Байрону пришло в голову, что  надо  бы  упредить  одного  из  охранников,
потому что субъект и вправду выглядел подозрительно. Билетер даже  потянулся
к кнопке звонка  тревоги,  но  остановился,  потому  что  Пако  ему  кого-то
напомнил. Замешкавшись, Байрон пытался сообразить, кого же именно,  и  вдруг
его осенило: дьявол, да ведь этот парень - вылитый Диего  Ривера!  А  Ривера
был великим и очень непонятым!
   Посему, хоть Байрон толком и не понимал, что именно этим доказал, но  все
же воздержался от объявления тревоги, тем более что в этот самый миг к  нему
подошел высокий темноволосый симпатичный мужчина, купил билет и промолвил:
   - Должно быть, работать здесь просто здорово - И улыбнулся.
   Пако же между тем шагал по первому этажу музея,  даже  не  догадываясь  о
терзаниях Байрона. Как там преследователи?  Заметили,  что  он  вошел  сюда?
Пошли следом? Глаза его метались туда-сюда, будто напуганные черные кролики,
съежившиеся  в  черные  горошинки.  Мельком  выглянул  на  улицу,  в   садик
скульптур. Смахивает на груду  лома,  дожидающуюся,  когда  за  ней  приедут
мусорщики. Снова зашел и по мраморной  лестнице  поднялся  на  второй  этаж.
Немного выждал Ни слуху ни духу. Настало время выйти и позвонить по телефону
Позвонить по телефону... Вот как раз этого-то  этапа  Пако  и  боялся  более
всего. У него была телефонофобия. Его отец скончался от ушной инфекции после
попытки по телефону упросить лейтенанта налоговой  службы  малость  скостить
налог, из-за  невезучести  и  самоубийственного  недомыслия.  Старику  вечно
приходили в голову подобные идеи. Болезнь началась в виде какого-то  грибка,
образовавшего вокруг уха идеальное кольцо. Потому-то  он  и  догадался,  что
подцепил  заразу  от  телефона,  старого,  грязнющего  телефона  в   деревне
Сан-Матео-де-лос-Монтес в провинции Мателоса на Сан-Исидро, где