сов.  Поэтому я написал эту книгу, чтоб  посмотреть  на свои
рассуждения как бы со стороны. Но, как видишь, любезнейший,  я  не тороплюсь
ее издавать,  ибо  не хочу  объявлять миру о том, в чем  сам еще сомневаюсь.
Потому  я  премного  благодарен  тебе,  мой друг, за  то, что ты  проявляешь
интерес к ней, и наша беседа мне необходима еще более, чем тебе. Кроме тебя,
у меня нет никого, кто помог бы добрыми советами, как рассудительными, так и
честными  в отношении сего труда, которому я отдал много  лет.  -- Тогда, --
говорит Леафар,  -- пойдем  пообедаем, и потом ничто  не  будет ограничивать
наше время. -- Хорошо, мой друг, -- говорит Ром. На экране появляются слова:
"Новости дня" 1957 год. Следом  в кадре  Никита  Сергеевич Хрущев беседует с
группой мужчин у  стены со стендами и плакатами. Голос диктора кинохроники с
пафосом  рассказывает  о  начале  строительства  Городка  науки  в   Сибири.
"Генеральный план сибирского города науки, -- утверждает голос за кадром, --
предусматривает строительство  университета,  двенадцати  институтов, жилого
массива, бульваров и парков". Снова появляются Ром и Леафар.  Они садятся на
ту же скамью, и Ром говорит: -- Ну что ж, наиученейший из мужей, позволь мне
пригласить  тебя  в  приятное   путешествие,   в  самые  первые  годы  жизни
прекраснейшего из мест на Земле -- в республику Анаукс. Эта маленькая страна
образовалась  на востоке огромной Державы, в  одном из богатейших природными
ресурсами мест Земли, располагающемся в средних и высоких широтах  Северного
полушария, в умеренном и холодном климатических поясах, где климат в большей
части суровый, резко континентальный.
     --  Мой любезный, Ром, -- сказал Леафар, --  мне кажется  странным, что
для тех деяний, о которых ты  мне бегло сообщал в наших  предыдущих с  тобой
кратковременных  беседах,  эта республика обосновалась  в  холодном климате,
чреватом неудобствами, связанными с преодолением трудностей суровой природы.
--  Что  касается твоих сомнений, --  говорит Леафар, -- ты  рассуждал бы по
другому,  если  б знал  историю этой страны и побывал  там  со  мной. Анаукс
создавалась в те годы, когда Держава, в  состав которой она  входила, только
начала  оправляться  после  смерти  страшного тирана,  который сковал страну
страхом. Новый Правитель, преодолевая массу проблем, начал попытку излечения
Державы от  этого страшного прошлого.  Основатели Анаукс хотели ее  успехами
прирастить  богатства всей  Державы, которая  к тому же еще не излечилась от
тяжелых ран, полученных  ею в  самой страшной на  Земле  войне,  с окончания
которой к тому времени  прошло всего  чуть  более  десяти лет.  Эта  Держава
одержала великую  Победу,  за которую не  постояла ценой.  Те,  кто основали
Анаукс, были убеждены, что науки создают основу фундамента, на котором можно
обеспечить прорыв Державы в экономическом и общественном развитии. -- Кто же
эти смельчакиромантики, которых  осенила идея создания Анаукс? -- спрашивает
Леафар.  -- О мой умнейший  из коллег! --  говорит Ром. -- Это действительно
были смельчаки  и романтики.  Их было трое.  Все они  уже  были  прославлены
достижениями в тех науках, которым себя посвятили, и, живя в стольном городе
Державы, имели все привилегии,  которые  давало правительство  высшему рангу
научного  сословия. В это время скамейка с собеседниками исчезла и на экране
появились трое преклонного возраста мужчин, сидящих за прямоугольным столом.
Их лица выражают какой-то внутренний дискомфорт и  смущение, какое  бывает у
человека,  если  он чувствует  себя без  вины виноватым. Непосредственно  за
спиной  каждого на стене  большой плакат с  его  портретом  и биографической
справкой.  Математик и механик Михаил  Алексеевич Лаврентьев. Будучи  чистым
математиком,  он  никогда  не  гнушался  инженерных  задач.  За  выполненные
исследования  и   решенные  задачи  ему   были  присвоены   степени  доктора
технических  наук и физикоматематических наук  без защиты диссертаций.  Стал
академиком  в  сорок  шесть  лет.  Около двадцати  лет  возглавлял Сибирское
отделение Академии наук. Математик Сергей Львович Соболев. Стал академиком в
тридцать один год: член Эдинбургского Королевского общества, почетный доктор
натурфилософии  университета  Гумбольта  (Германия),   член  итальянской   и
французской Академий наук, почетный доктор физикоматематических наук Карлова
университета (Чехословакия).  Директор  Института  математики  СО  АН  СССР.
Сергей Алексеевич  Христианович,  механик, стал  академиком в тридцать  пять
лет.   --  1956   год,   --  говорит   с  мечтательной  улыбкой,   вызванной
воспоминаниями о прошлом, академик Соболев. --  Трое "молодых" людей, одному
из  которых  пятьдесят  шесть,  другим по  сорок  восемь,  в дачном  поселке
Мозжинка встречаются на дачах то у одного, то у другого и говорят о том, как
надо  бы поднимать научный  и  технический потенциал  Родины.  Путь к  этому
процветанию  мы  видели  в  том,  чтобы  по  всей  нашей  необъятной  Родине
расположились мощные научные центры, чтобы научные  институты приблизились к
местной  промышленности,  к местным ресурсам.  Нам  казалось, что  именно мы
должны  заняться этим  делом.  Чувствовали  мы себя удивительно молодо, хотя
считали себя людьми довольно зрелыми,  и на  самом деле какойто  опыт у всех
был.  -- Да, да, -- перебил его  академик Лаврентьев, словно  вернувшийся из
путешествия  памяти  в прошлое,  -- чем больше  я  размышлял и  рассуждал  с
коллегами о Сибири,  тем  заманчивей представлялась идея  именно там создать
высокую  концентрацию  научных  сил. -- Он  умело  "посадил"  свои  очки  на
надбровье и  приготовился читать  какой-то текст  с  листка бумаги,  который
держал в руке.  Но  тут на  экране появляется огромная  надпись:  "Сибирь на
экране"  (название  популярного киножурнала),  а за  ней  следует  сюжет: по
огромному  пространству  земли,  без  каких-либо  признаков проживания людей
стремительно куда-то направляется Михаил Алексеевич Лаврентьев  с  небольшой
группой  мужчин. На фоне его высоченной  стройной  фигуры все сопровождающие
его  кажутся маленькими  и неуклюжими. А громкий  голос за  кадром сообщает:
"Первым  поселенцем  рождающегося  города  стал вицепрезидент Академии  наук
СССР, академик Михаил Алексеевич Лаврентьев. Он возглавил работу по созданию
нового  научного центра.  Подобный эксперимент не  знал прецедента в истории
мировой науки".  Затем все окружение Лаврентьева  исчезает, и он стоит один,
крупным планом, на мысе, окруженном водой. Весь его огромный, суровый облик,
кажется,  находится в противоречии  с мягкой, дружелюбной  улыбкой на лице и
всепонимающей деликатности  взглядом истинного интеллигента.  Он мечтательно
смотрит куда-то вдаль. Затем его очки увеличиваются до огромных розмеров и в
них, как миражи, возникают картины цветущего городасада со светлыми дворцами
и снующими людьми. Дети весело шумят, играя в парках, украшенных вырезанными
из дерева героями любимых сказок. Облик взрослых выражает удовлетворенность,
благополучие,  необремененность житейскобытовыми заботами, а  блеск  глаз --
озарение и творческое вдохновение. Затем все это  исчезает и на экране снова
появляются Ром и Леафар. --  Самый главный из них, -- продолжает рассказ Ром
так, как будто и  не  было перерыва в их беседе, -- которого анауксы любовно
называли "Старейший"  (хотя  он  был вовсе не  стар), отличался  ясным умом,
широкими  замыслами и  неутомимой  энергией. И  совместно с  двумя такими же
прославленными единомышленниками он  заразил многих других энтузиастов идеей
концентрации светлоголовых в  этом регионе для познания и  использования его
богатых природных ресурсов и  приумножения славы науки  всей Державы. И вот,
оставив  привилегированные  условия жизни и  труда в стольном граде,  собрав
своих светлоголовых учеников,  они отправились в холодный, неосвоенный  край
для создания этой уникальной республики. Анаукс была призвана стать одним из
символов перемен в Державе.
     Но,  позволю  заметить,  мой  друг, что это лишь  одна причина,  почему
Анаукс  признана  символом  перемен.  Суть  же  другой состоит  в следующем.
Известно, что тирания рождала свои мифы и своих "героев". Сбрасывание ее пут
определяло потребность в новых героях, которые  бы олицетворяли правдивость,
истинность и веру в исполнение идеалов. Достижения науки, научнотехнического
прогресса  выдвигали  в качестве героев тех,  кто  эти достижения  рождал  и
олицетворял. Поэтому Анаукс  должна  была  стать примером воплощения идеалов
новой  жизни,   новых   отношений.  Пока  Держава,   пытаясь  оправиться  от
последствий  правления  тирана,  с  трудом   боролась  с   их   инерционными
проявлениями и сопротивлением новому, Анаукс, как Новый свет, с первых шагов
начала жить по принципу свободы, демократии и справедливости. И эти принципы
были заложены в  основу  всех  сторон жизни  анауксов: и  в  застройке самой
Анаукс, и в отношениях анауксов друг с  другом, и в создании условий для  их
основных  занятий,  и  в принципах вознаграждения за заслуги, и  в принципах
распределения материальных благ, и в принципах организации их быта и досуга.
-- А  можешь  ли  ты,  мой  друг, рассказать подробнее  об этом, --  говорит
Леафар.  --  Это  вовсе  несложно,  --   ответил  Ром,  сделав  паузу,  чтоб
сосредоточиться.  Затем   мечтательно  глядя   куда-то  вдаль,   вдохновенно
произнес: -- Итак, начнем все по порядку. О создании самой  Анаукс как среды
обитания. Местоположение Анаукс  было выбрано недалеко от строящейся плотины
на одной из самых больших в этом регионе и даже в мире рек, а также недалеко
от  строящегося  водохранилища и крупнейшего индустриального города.  Анаукс
застраивалась   тремя   основными   зонами:   зона   для   исследовательских
лабораторий, жилая  зона и зона для строителей Анаукс. Все три зоны  в  виде
буквы "П" (которую с чьей-то легкой руки называли "параболой"), составленной
из трех основных улиц каждой зоны, объединялись главной магистралью.
     В это время собеседники  с экрана исчезают и вновь появляется  академик
Лаврентьев, стоящий  за кафедрой, которую он обнял своми могучими руками. --
Я  уже  приводил   пророческие  слова  Ломоносова  о  том,  что  "российское
могущество  прирастать  будет  Сибирью",  --  говорит  Михаил  Алексеевич  с
пафосом.  --  Он  был первым  русским  академиком, который  понял  и пытался
реализовать  принцип  "союза наук",  ратовал за подготовку Академией научной
смены, призывал к использованию всеми науками математики. Более двухсот  лет
назад в  своей  "Записке о  необходимости  преобразования Академии  наук" он
писал (Лаврентьев зачитывает цитату с листка бумаги, который у него в руке):
"Часто  требует астроном механикова и физикова совета, ботаник  анатомик  --
химикова,  алгебраист пустого  не может  всегда выкладывать, но часто должен
взять физическую материю, и так далее. Того  ради, советуясь друг  с другом,
всегда должны иметь дружеское  согласие.  Вольность  и  союз наук необходимо
требуют взаимного сообщения и беззаветного позволения в том, кто  что  знает
упражняться. Слеп физик без математики, сухорук без химии".
     Отложив листок с  цитатой, Лаврентьев  снова вернул  очки на  место  и,
обнявши каферу, начал говорить, усилив громкость своего голоса:
     --   Одной   из  главных  идей  создания   Сибирского  отделения   было
территориальное   и    организационное   объединений    институтов    разных
специальностей, чтоб  они взаимно  усиливали друг друга.  Это был,  конечно,
большой эксперимент в области организации науки, который -- теперь уже можно
с уверенностью сказать -- полностью себя оправдал.
     На  экране  сменяется кадр, и появившиеся вновь Леафар и Ром продолжают
прежний  разговор.  -- Здания  лабораторий, -- говорит Ром, -- располагались
недалеко  друг  о друга,  что  создавало  самые  благоприятные  условия  для
общения, обмена результатами научных решений и задач, совместных семинаров и
симпозиумов.
     Беседа прерывается появлением на  экране нового сюжета. Крупным  планом
возникает  известный  монумент --  символ  Мосфильма  дата: 1960  год. Затем
следуют кадры  стройки на  фоне зимней  суровой  сибирской  природы. А голос
диктора  сообщает: "Создаваемое  в  соответствии  с  решениями съезда партии
Сибирское  отделение  было  призвано,  с   одной  стороны,  помочь  освоению
природных  богатств  Сибири и Дальнего Востока,  способствовать  быстрейшему
развитию здесь производительных сил, а  с другой стороны, активно включиться
в разработку проблем мировой науки".
     Показ кадров киножурнала прерывается. Ром  и Леафар  продолжают беседу.
-- Там все застраивалось прямо в лесу, --  говорит Ром Леафару. -- Потому  в
любое время года Анаукс выглядела живописно и романтично. Несмотря на то что
в  Анаукс   работал   общественный  транспорт,  все  же  основным   способом
перемещения  анауксы  предпочитали  пешеходный.  Дорожки  и  тропинки  здесь
заранее не закладывались. Они сформировались таким образом, как их проложили
(оттоптали) сами  анауксы, выбравшие  себе  удобные  для них маршруты. Здесь
всюду сновали привыкшие к людям белки, которые тщательно охранялись, как вся
флора  и  фауна Анаукс.  Кроме  естественных красот здешней природы, анауксы
украшали  свою  республику и  "ручными" насаждениями деревьев и  цветов. Уже
после нескольких лет с начала  строительства Анаукс стала похожа  на райский
уголок   с  элегантным,   современно   оборудованным   научным   комплексом,
современными  зданиями  университета  и  школ,  с великолепным  дворцом  под
названием "Дом анауксиев", Дворцом  культуры,  прекрасным торговым  центром,
насыщенной  бытовыми услугами жилой зоной, главный бульвар которой спускался
к живописному, прекрасно оборудованному пляжу на берегу водохранилища.
     Рассказ Рома  прерывает  занимающая весь экран надпись: "1970.  Большой
визит". Затем предстает солнечная, нарядная, многолюдная улица Академгородка
и сменяющие один  другого  кадры торжества  встречи важного  гостя.  А голос
диктора  сообщает:  "Сибиряки принимали  высокого гостя  со свойственным  им
гостеприимством.  Президент  Франции  заметил: "Но еще более  необыкновенным
кажется  решение  сделать из  Академгородка один из  самых известных центров
мировой  науки".  --  А  как  же проявлялись  названные выше  тобой принципы
свободы и  демократии в отношениях анауксов друг с другом -- спросил  Леафар
Рома  при появлении их вновь на экране. -- О,  это одна из самых  интересных
сторон  жизни Анаукс, -- ответил Ром  оживленно. -- Об этом  стоит  говорить
особо. Итак, об отношениях анауксиев друг с другом. Они определились с самых
первых дней поселения в том месте, где начала строиться Анаукс. "Старейший",
отказавшись  переждать  в   стольном  граде   даже  самый  начальный  период
строительства Анаукс, поселился вместе с достопоч тенной супругой и  дочерью
в бывшем домике лесника.  Тут же закупили гаражи и построили сборные  домики
(бараки). В гаражах разместили лаборатории, а поселенцы, среди которых и сын
"Старейшего" с семьей, поселились  в  бараках.  На экране  снова скамейка  с
собеседниками  исчезла и  вместо нее  появляется миловидная женщина среднего
возраста.  В черном  строгом  пиджаке и белоснежной блузке,  скрестив пальцы
рук, положенных на стол,  она ожидает сигнала, позволяющего начать говорить.
На  стене за ее спиной большой плакат со  справочной надписью: супруга Гурия
Ивановича  Марчука  (второго,  после  Лаврентьева,  председателя  Сибирского
отделения  Академии  наук   СССР),  Ольга  Николаевна.  --  Когда  аборигены
расселились в долине, было лето, -- говорит она степенным голосом, произнося
отчетливо каждое слово, как учительница  классе. --  В  лесу тишина.  Ребята
жили, как на курорте.  Ходили босиком в майках и спортивных штанах, собирали
грибы.  Осенью  березы  стали  яркожелтыми,  и  все  кругом  стало  золотым.
Обитатели Волчьего Лога (как называлось это  место) переименовали свое место
жительства в Золотую долину.  Всей жизнью  поселка  заправляла  мудрая  Вера
Евгеньевна  (супруга Михаила Алексеевича).  Молодежь звала ее "бабой Верой",
хотя она была еще не старой. Она давала советы, лечила больных,  ругала кого
следует. Два раза  в неделю  Вера Евгеньевна занималась с группой английским
языком, которым владела в совершенстве.
     Надо сказать, -- после небольшой паузы  продолжила Ольга Николаевна, --
что Вера  Евгеньевна -- дочь нашего известного медикобиолога Данчаковой Веры
Михайловны, которая в России  не могла получить профессорской должности, так
как в большую науку женщин не допускали, и вынуждена  была с семьей уехать в
1915 году  в Америку. Там она  читала лекции в Колумбийском университете.  В
1927  году они вернулись  на родину.  Так Вера  Евгеньевна в  США  закончила
колледж и университет  -- биологический факультет. Ребята  жили беззаботно и
весело.  С наступлением  зимы  забот  прибавилось,  а  веселья  поубавилось.
Появилась  главная забота: топить каждый  день печи.  Сначала ходили в лес и
валили сухие деревья. Затем их распиливали, притаскивали к домикам и кололи.
Поленья служили для растопки, а  для топки -- каменный уголь. Печи топили до
красна. Вечером, когда закрывали трубы,  в комнатах было невозможно жарко, а
утром холодно, в  углах  комнат появлялся иней. Тонкие стенки  домиков плохо
держали тепло. Кроме топки  печей,  постоянной и тяжелой работой была чистка
дорожек. Снегу наносило так много, что иногда поутру невозможно было открыть
входные двери. Столовых и  магазинов не  было.  Поэтому  для облегчения быта
золотодолинцы   объединились   в   коммуну.   Сообща   закупали  продукты  и
организовали  столовую.  Развлечений  у  молодежи  особых  не   было,  и   у
холостяков, часто стала  появляться бутылочка на  столе. Михаил  Алексеевич,
которого  молодежь  с   большой  теплотой   называла  "дедом",  сразу  понял
опасность. Он созвал  общее собрание золотодолинцев,  на котором единогласно
приняли сухой закон.  Больше не развлекались таким  образом.  Но  зато  Вера
Евгеньевна каждое воскресенье приглашала всех холостяков  к  себе на обед. А
на  чай в деревянном домике собирались все  обитатели Золотой  Долины. Гости
должны были появляться бритыми и в чистых рубашках. Как хорошо проходили эти
вечера!  Главным развлечением были песни. На экране  снова появились прежние
собеседники.  Ром,  продолжает:  --  Общее,  окрыленное мечтой стремление  к
преодолению  трудностей  объединяло  всех  и  устанавливало  демократические
принципы общения друг  с другом. И вот, когда было возведено первое строение
для  лаборатории  "Старейшего",  которого  он  ждал  с  нетерпением,  он  не
обосновался там сам, а разделил его ровно на шесть  частей, взяв  себе одну,
пять  остальных отдал  другим. Его  примеру последовали  многие.  Уже  через
полтора года в Анаукс зажили своей научной жизнью двенадцать лабораторий. --
Ром  сделал  небольшую паузу, затем,  приняв  серьезное,  почти  официальное
выражение лица, сказал громче обычного: -- Я бы хотел особо подчеркнуть, что
главной концепцией организации  жизни в Анаукс было: не следовать традициям,
а  формировать  их. Здесь, на новом  месте анауксы  могли отбирать лучшее из
чужого и своего прежнего опыта и развивать на этой основе новый, современный
и прогрессивный. Именно  это с самого начала  привлекало  в  республику  все
большее  число   анаукиев,   съезжающихся  со  всех   концов  Державы.   Они
подразделялись  в соответствии с титулами, определяющими  их  статус.  Этими
титулами  были:  младший  анауксий,  старший  анауксий,  кандидат  в  высшие
анауксии,  действительный  член  высших  анауксиев.  Наряду  с  ними  здесь,
естественно, трудились  строители, служители медицины,  системы образования,
представители разных ремесел, для обеспечения бытовых нужд анауксиев.
     Но  главное  ядро   населения,   конечно,   составляли   анауксии,  для
обеспечения жизни  и  труда которых и была