стях.  Мои  собственные   возможности   огромны,   неизмеримы,   как
безграничен наш век. Но я есть предел этого быдла, я -  конец  их  надежд  и
всех их возможностей. Ты начинаешь понимать? Утолить красную жажду - это еще
не все. Для этой цели подойдет и жалкий цветной старикашка на смертном одре.
Но насколько же приятнее наслаждаться кровью молодых, богатых,  красивых,  у
которых впереди еще вся жизнь, дни и  ночи  которых  несут  столько  надежд!
Кровь - всего лишь только кровь. Любая тварь способна припасть к ней,  любой
из них. - Он ленивым жестом указал на вереницу пароходов  на  пристани,  где
толклись с поклажами чернокожие и  прохаживался  богатый  люд  Вье-Карре.  -
Благородным и хозяином делает не кровь, Билли, а жизнь. Поедая их плоть, сам
становишься сильнее. Наслаждаясь красотой, становишься прекрасней.
   Мрачный Билли охотно внимал словам господина. Редко доводилось ему видеть
Джулиана в таком возбужденном состоянии. Сидя в темноте библиотеки,  Джулиан
казался мрачным и страшным. Оказываясь вне пределов дома, он снова  искрился
радостью, напоминая Мрачному Билли о том, каким был когда-то, когда  впервые
прибыл на плантацию, где Билли служил  надсмотрщиком.  Он  сказал  об  этом.
Джулиан кивнул.
   - Да, на плантации безопасно, но сама безопасность таит в себе угрозу.  -
Когда  он  улыбался,  обнажались  его  белые  зубы.  -  Чарльз  Гару...  Ах,
возможности той  юности!  Он  был  по-своему  красив  -  сильный,  здоровый.
Смутьян, непоседа, любимец женщин, он вызывал восхищение других мужчин. Даже
черномазые любили мистера Чарльза. Он мог бы прожить замечательную жизнь!  У
него была такая , открытая душа, что ничего не стоило подружиться  с  ним  и
заслужить его искреннее доверие, стоило только спасти его от бедного  Курта.
- Джулиан со смехом замолчал. - Потом, когда меня пригласили в дом, мне  уже
не стоило особого труда появляться там каждую ночь  и  пить  его  кровь.  Он
бледнел и худел, все думали, что он умирает. Однажды он проснулся,  когда  я
находился в комнате. Тогда он подумал, что я пришел, чтобы утешить  его,.  Я
склонился над его кроватью.., он, протянув  руки,  обнял  меня  и  прижал  к
груди, а я сосал его  кровь.  Ах,  милый,  милый  Чарльз,  где  его  сила  и
красота?
   - Старик страшно расстроился, когда он начал хиреть  и  умер,  -  вставил
Мрачный Билли.
   Сам он был доволен. Чарльз Гару всегда говорил отцу,  что  Билли  слишком
жестоко обращается с неграми, и хотел его  уволить.  Будто  можно  заставить
негра работать, обращаясь с ним мягко.
   - Да, Гару был расстроен, - согласился Джулиан. - Как же повезло ему, что
я оказался рядом, чтобы утешить его в горе.  Лучший  друг  сына.  Как  часто
потом, когда мы вместе горевали,  он  говорил  мне,  что  я  стал  для  него
четвертым сыном.
   Мрачный Билли тоже хорошо помнил это. Джулиан действительно  здорово  все
устроил. Младшие сыновья подвели старика;  Жан-Пьер  стал  пьяницей,  слабак
Филипп, как женщина, рыдал на похоронах брата, но Деймон Джулиан являл собой
образец мужской силы. Чарльза они похоронили на семейном кладбище на окраине
плантации. Из-за того,  что  почва  в  тех  местах  такая  сырая,  его  тело
поместили в большой мраморный мавзолей с крылатой Никой  на  крыше.  Даже  в
августовскую жару он оставался прекрасным и прохладным.  Много  лет  Мрачный
Билли спускался туда, чтобы выпить бутылочку и помочиться на  гроб  Чарльза.
Однажды он затащил в мавзолей чернокожую девку, поколотил ее  там,  а  потом
три или четыре раза поимел ее, чтобы дух старины Чарльза видел, как  следует
обращаться с ниггерами.
   Мрачный Билли вспоминал, что Чарльз был  только  началом.  Шесть  месяцев
спустя Жан-Пьер, отправившись в город, чтобы пройтись по шлюхам и поиграть в
азартные игры, больше не вернулся на ранчо. Вскоре после этого в лесу  нашли
растерзанное неизвестным зверем тело  бедного  скромного  Филиппа.  К  этому
времени у старого Гару не на шутку разболелось сердце,  но  Деймон  Джулиан,
готовый прийти на помощь,  всегда  находился  рядом.  В  конце  концов  Гару
усыновил Джулиана и переписал завещание, оставив ему практически все.
   Вскоре после  этого  настала  ночь,  которую  Мрачный  Билли  никогда  не
забудет, когда Деймон Джулиан показал, как действительно мало сил осталось в
дряхлом теле старого Рене Гару. Случилось это в  спальне  старика,  наверху.
Присутствовали Валерия, Адрианна и  Алан;  в  большом  доме  всегда  радушно
принимали друзей Джулиана. Они стояли вместе с Мрачным Билли и слушали,  как
Деймон Джулиан, сверля бедного старика черными глазами, у подножия огромной,
с пологом кровати рассказывал старику о том, что на самом деле  произошло  с
Чарльзом, Жаном-Пьером и Филиппом.
   Джулиан носил на пальце кольцо с печаткой  Чарльза,  в  то  время  как  у
Валерии на шее на цепочке висело точно такое же. Оно  когда-то  принадлежало
пропавшему без вести Жану-Пьеру. Сначала Валерия  не  хотела  надевать  его.
Преследовавшая ее жажда была так сильна, что с престарелым Гару  она  хотела
покончить как можно быстрее и без всяких там лишних разговоров. Но  холодный
взгляд Деймона Джулиана и его мягкие слова сумели укротить ее, и  сейчас,  с
кольцом на шее, Валерия безропотно стояла и слушала.
   Когда Джулиан закончил свою историю, Гару трясло, его больные глаза  были
полны боли и ненависти. Тогда, к удивлению  всех,  Деймон  Джулиан  приказал
Мрачному Билли протянуть старику нож.
   - Он еще жив,  мистер  Джулиан,  -  запротестовал  Мрачный  Билли.  -  Он
выпустит вам кишки.
   Но Джулиан бросил на него мимолетный взгляд и  улыбнулся.  Мрачный  Билли
отвел руку назад и, вытащив свой нож, вложил  его  в  морщинистую,  покрытую
стариковскими желтыми пятнами руку Гару. Руки у старика так сильно  дрожали,
что Мрачный Билли боялся, как бы тот не уронил проклятую штуковину. Впрочем,
тому каким-то образом удалось удержать ее. Деймон  Джулиан  присел  на  край
кровати.
   - Рене, - произнес он, - мои друзья жаждут.
   Голос его прозвучал спокойно и лениво.
   Больше он не сказал ничего. Алан приготовил стакан из прекрасного тонкого
хрусталя с фамильной гравировкой, и старый Рене Гару,  всхлипывая  и  дрожа,
вскрыл на запястье вены и  наполнил  его  своей  дымящейся  красной  кровью.
Валерия, Алан и Адрианна передавали бокал  из  рук  в  руки,  последним  пил
Деймон Джулиан. Гару тем временем истекал на кровати кровью.
   - У Гару мы провели несколько замечательных лет, - сказал Курт. Его слова
вывели Мрачного Билли из забытья. - Богатые, предоставленные сами себе...  И
город был под боком, куда мы могли попасть в любой момент, стоило  нам  того
захотеть. Нас ждали: еда, вино, черномазые да красивая девушка раз в месяц.
   - Теперь все кончилось, - промолвил Джулиан  печально.  -  Все  на  свете
кончается, Курт. Ты жалеешь об этом?
   - Ничто не повторяется, - заметил Курт. -  Повсюду  пыль,  гниль,  бегают
крысы. Мне совсем не хочется куда-то перемещаться, Деймон.  Вне  укрытия  мы
всегда в опасности. После охоты приходится бояться, прятаться,  бежать..,  я
больше не хочу этого.
   Джулиан саркастически улыбнулся.
   - Не совсем удобно, правильно, но не  лишено  определенной  прелести.  Ты
молод, Курт. Не забывай: как бы они ни преследовали тебя,  ты  господин.  Ты
переживешь их самих, их детей  и  детей  их  детей.  Дом  Гару  разрушается,
превращаясь в прах. Все созданное руками быдла разрушается и  рассыпается  в
прах. Я видел,  как  в  прах  превратился  сам  Рим.  Только  мы  продолжаем
существование. - Он пожал плечами. - Не все  еще  потеряно,  найдем  второго
Рене Гару.
   - Пока мы с тобой, - страстно заметила Синтия, хрупкая прелестная женщина
с карими глазами. После ухода Валерии Синтия стала фавориткой  Джулиана,  но
даже Мрачный Билли понимал,  что  положение  ее  шатко.  -  Хуже,  когда  мы
поодиночке.
   - Итак, вы не хотите покидать меня? - спросил  у  нее  Деймон  Джулиан  и
улыбнулся.
   - Нет, - прозвучало в ответ. - Пожалуйста. Курт и Арман тоже смотрели  на
него. Отсылать от себя компаньонов Джулиан начал месяц назад.  Это  началось
достаточно  внезапно.  Валерия  отправилась  в  ссылку  первой,  как  она  и
настаивала, только не с беспокойным Жаном, а со смуглым  красивым  Раймоном,
жестоким и сильным и, как поговаривали  некоторые,  родным  сыном  Джулиана.
Раймон способен обеспечить ей  безопасность,  с  насмешкой  сказал  Джулиан,
когда в ту ночь Валерия стояла перед  ним  на  коленях.  Жана  отпустили  на
другую ночь, и он ушел один. Тогда Мрачный Билли подумал, что  на  этом  все
кончится. Но ошибся. У Деймона Джулиана на сей счет появились в голове новые
мысли. Неделю спустя в мир отправили Хорхе, потом  Кару  и  Винсента,  затем
всех остальных, кого парами, кого поодиночке. Те,  кто  остался,  больше  не
чувствовали себя в безопасности.
   - Ax, - обрадованно сказал Джулиан, обращаясь  к  Синтии,  -  теперь  нас
всего пятеро. Если мы будем осторожны и постараемся растягивать удовольствие
от красивых девушек, нам будет  хватать  одной  на  месяц  или  два.  Тогда,
возможно, мы сумеем протянуть  до  зимы.  К  тому  времени,  может  статься,
кто-либо из ушедших пришлет  весточку.  Посмотрим.  До  тех  пор  оставайся,
дорогая. И Мишель тоже, и ты, Курт.
   Арман испугался.
   - А я? Деймон, прошу тебя!..
   - Это жажда, Арман? Из-за нее ты дрожишь? Держи себя в руках. Набросишься
ли ты на друзей Билли и начнешь терзать их тела, когда мы их  настигнем?  Ты
же знаешь, как мне это не нравится. - Глаза Джулиана прищурились. - Я еще не
решил с тобой, Арман.
   Арман перевел взгляд на свою пустую чашку.
   - Я остаюсь, - объявил Билли Типтон.
   - Ну да, - произнес Джулиан. - Конечно. Куда мы без тебя, Билли?
   Ухмылка Деймона Джулиана совсем не понравилась Мрачному Билли.
   Через некоторое время  они  отправились  в  то  место,  показать  которое
пообещал им Мрачный Билли. Заведение располагалось вне пределов Вье-Карре, в
англоязычном районе Нового  Орлеана,  но  туда  не  составляло  труда  дойти
пешком. Впереди по узким, освещенным газовыми фонарями  улочкам  об  руку  с
Синтией шел Деймон Джулиан. На губах Джулиана играло некое  подобие  улыбки,
когда взгляд  его  блуждал  по  ажурным  металлическим  балконам,  когда  он
заглядывал в ворота, ведущие во внутренние дворики с  фонтанами  и  газовыми
фонарями на высоких столбах.
   Вел их Мрачный Билли.  Вскоре  они  оказались  в  более  темной  и  менее
приветливой части города. Здания здесь преимущественно были деревянными  или
сложенными из ракушечника.  Даже  газовое  освещение  в  этой  части  города
отсутствовало, хотя газовую сеть  в  городе  проложили  более  двадцати  лет
назад. На перекрестках на массивных железных крюках висели  масляные  лампы,
поддерживаемые тяжелыми железными цепями. Они давали желтый тусклый свет.
   Шагавшие впереди Джулиан и Синтия оказывались то на  освещенном  участке,
то в тени, откуда снова попадали в поле света и вновь пропадали  в  сумраке.
Вся остальная компания, включая Мрачного Билли, следовала по пятам.
   Из темного закоулка вышла группа, состоявшая из трех человек, и пересекла
им путь. Джулиан не обратил  на  них  внимания,  но  один  из  мужчин  узнал
Мрачного Билли, когда того осветил уличный фонарь.
   - Вы! - воскликнул он.
   Мрачный  Билли  сумрачно  посмотрел  в  их  сторону,  однако   промолчал.
Подвыпившие молодые креолы. В таком состоянии они особенно опасны.
   - Я вас знаю, месье, - сказал мужчина, подступив к Мрачному  Билли.  Лицо
его от выпитого спиртного и гнева пылало. - Вы что, забыли  меня?  Я  был  с
Жоржем Монтрейлем в тот день, когда вы перебежали ему дорожку на Французской
бирже.
   Мрачный Билли тоже узнал его.
   - Ну, и что?
   - Месье Монтрейль одной июньской ночью исчез после того, как провел вечер
за игорным столом в ?Сент-Луисе?, - не унимался упрямец.
   - Я искренне опечален, - заметил Билли. - Вероятно, слишком много выиграл
и стал приманкой для бандитов.
   - Он проиграл, месье. Несколько недель ему  отчаянно  не  везло,  он  все
время проигрывал. Так что ничего ценного у него с собой не было. Я не думаю,
что он стал приманкой для бандитов. Полагаю, тому виной вы,  мистер  Типтон.
Он все время спрашивал о вас. Он  намеревался  расправиться  с  вами  как  с
последним отребьем. Вы не джентльмен, месье, в противном случае я вызвал  бы
вас на дуэль. Если вы только  посмеете  еще  хоть  один  раз  показаться  во
Вье-Карре, даю  вам  слово,  что  выпорю  вас  прилюдно,  как  какого-нибудь
провинившегося черномазого. Вы слышите меня?
   - Слышу, - кивнул Мрачный Билли и плюнул на сапог молодого человека.
   Из груди креола вырвалось проклятие, и лицо его побледнело от ярости.  Он
сделал шаг вперед и хотел было схватить Мрачного Билли, но между ними в  эту
минуту встал Деймон Джулиан и грудью закрыл своего подручного.
   - Месье, - сладким, как  вино  с  медом,  голосом  произнес  он.  Мужчина
сконфуженно остановился. - Смею вас заверить, что мистер Типтон не  причинял
вреда вашему другу, сэр.
   - Кто вы такой? - Даже в состоянии опьянения креол сообразил, что Джулиан
- человек иного сорта, чем Мрачный Билли; его изысканный  костюм,  спокойные
черты лица, грамотная  речь  -  все  свидетельствовало  о  принадлежности  к
дворянству. В свете лампы глаза Джулиана опасно мерцали.
   - Мистер Типтон работает у меня, - ответил Джулиан.  -  Не  могли  бы  мы
утрясти наши дела где-нибудь не на людях? Я знаю одно укромное местечко, где
мы  могли  бы  посидеть  под  луной  и  за  стаканчиком  спокойно  обо  всем
поговорить.  Позвольте  мне  купить  вам  и  вашим   товарищам   чего-нибудь
прохладительного.
   Один из креолов подошел к приятелю.
   - Давай выслушаем его, Ришар. Скрепя сердце, задира согласился.
   - Билли, - обратился Джулиан к Типтону,  -  проводи  нас.  Мрачный  Билли
Типтон, едва подавив торжествующую улыбку, отправился дальше.  Они  миновали
квартал и свернули в проулок, ведущий в темный двор. Мрачный Билли присел на
край грязного фонтана. Штаны тотчас стали мокрыми от воды, но он не  обратил
на это внимания.
   - Что это за место? - спросил друг Монтрейля. - Здесь и таверны нет!
   - Ладно, - бросил Мрачный Билли Типтон, - должно быть, я не туда свернул.
   Во двор вошли остальные креолы, а вслед за ними компания Джулиана. Курт и
Синтия остановились у входа в проулок. Арман подошел ближе.
   - Мне это не нравится, - заметил один из креолов. - Что все это значит?
   - Значит? - спросил Деймон Джулиан.  -  Ах,  темный  двор,  лунный  свет,
фонтан. Ваш приятель Монтрейль умер почти в таком же месте, месье. Не именно
здесь, но в очень похожем месте. Нет, не смотрите на Билли. Он здесь ни  при
чем. Если хотите повздорить, я к вашим услугам.
   - Вы? - спросил друг Монтрейля. - Как вам угодно. Позвольте мне на минуту
отвлечься. Мои друзья будут моими секундантами.
   - Конечно, - ответил Джулиан.
   Креол быстро отошел в сторону и зашептался о чем-то со своими спутниками.
Один из них двинулся в их сторону. Мрачный Билли поднялся ему навстречу.
   -  Я  -  Секундант  мистера  Джулиана,  -  начал  мужчина.  У  него  было
продолговатое красивое лицо, темно-каштановые волосы. - Мы должны определить
вид оружия.
   - Вид оружия, - повторил Мрачный Билли. Его рука метнулась за спину. -  Я
предпочитаю ножи.
   Мужчина, охнув, пошатнулся и отступил назад. В  ужасе  он  опустил  глаза
вниз. Нож Мрачного Билли по самую рукоятку вошел  ему  в  живот.  На  жилете
медленно растекалось кровавое пятно.
   - Боже, - пробормотал он.
   - Пока это только я, - тем временем продолжал говорить Мрачный Билли. - А
я не джентльмен, нет, сэр, и секундант из меня никудышный. Да и ножи -  тоже
не тот вид оружия. - Мужчина упал на колени.  Его  друзья,  завидев  это,  в
тревоге бросились к нему на помощь. - У мистера Джулиана  свои  пристрастия.
Его оружие, - Билли улыбнулся, - зубы.
   Джулиан  занимался  другом  Монтрейля,  тем,  кого  звали  Ришар.  Третий
повернулся и бросился бежать. Но в переулке его заключила в объятия Синтия и
запечатлела долгий, влажный поцелуй. Креол  отчаянно  пытался  освободиться,
однако она не выпускала его из рук. Бледные пальцы вцепились креолу  в  шею,
длинными, как лезвия, ногтями Синтия вскрыла ему  вены.  Пронзительный  крик
потонул в чмокающих звуках.
   Мрачный Билли вытащил из живота  скулящей  жертвы  нож  и  уступил  место
плачущему Арману. Кровь, стекающая с лезвия, в лунном свете выглядела  почти
черной. Билли направился было к фонтану, чтобы ополоснуть нож, но передумал.
Нерешительно он поднес его ко рту и  осторожно  лизнул.  Лицо  Билли  тотчас
исказилось в гримасе. На вкус кровь была отвратительна и  ничего  общего  не
имела с тем, что он ощущал в снах. Все же  Мрачный  Билли  знал,  что  когда
Джулиан превратит его в одного из них, все изменится.
   Мрачный Билли вымыл нож и убрал  его  в  ножны.  Деймон  Джулиан  передал
Ришара Курту, а сам, стоя поодаль, мечтательно смотрел на луну.
   Мрачный Билли нарушил его одиночество.
   - Сэкономили немного денег, - сказал он.
   Джулиан улыбнулся.
 
Глава 11 
 
На борту парохода ?Грезы Февра? 
Натчез, август 1857 года 
 
   Для Эбнера Марша ночь все еще продолжалась. Чтобы утолить голод и страхи,
он немного перекусил,  после  чего  удалился  в  свою  каюту.  Увы,  сон  не
приходил. Долгие часы лежал Марш в темноте, всматриваясь в колышущиеся тени.
Мысли в голове путались,  в  них  все  смешалось  -  чувство  страха,  вины,
подозрительности. Под тонкой накрахмаленной простыней Марш обливался  потом.
Когда сон все же сморил капитана, спал он беспокойно, метался и ворочался  с
боку на бок, постоянно  просыпаясь.  Его  одолевали  отрывочные,  бессвязные
видения, наполненные тайным смыслом: льющаяся  кровь  и  пылающие  в  пожаре
пароходы, желтые зубы и Джошуа Энтони Йорк. Бледный и холодный,  тот  стоял,
заливаемый алым светом, и его злые глаза горели огнем и источали смертельную
угрозу.
   Следующий день стал самым длинным в жизни Эбнера  Марша.  Все  его  мысли
крутились вокруг одного и того же. К полудню решение созрело. Его застали за
неблаговидным поступком. Выяснять отношения с Джошуа Йорком придется, никуда
не денешься. Если это положит конец партнерству, пусть так и будет, хотя при
мысли о возможной потере ?Грез Февра? Маршу делалось плохо, начинало  мутить
и сосать под ложечкой, как в тот день, когда он увидел  щепки,  которые  лед
оставил от его кораблей. Для него это  будет  означать  конец,  думал  Марш,
хотя, вероятно, он это заслужил тем, что подорвал доверие Джошуа. Но капитан
не мог пустить все  на  самотек.  Джошуа  должен  услышать  его  собственное
признание. Нужно встретиться с Йорком до того, как Кэтрин разболтает ему обо
всем.
   Он предупредил команду:
   - О возвращении Джошуа сообщите мне немедленно, независимо от того, когда
это произойдет и что я буду делать, непременно отыщите меня. Всем ясно?
   Потом Эбнер несколько успокоился и в одиночестве приступил к трапезе.  На
обед ему подали жареную свинину с зелеными  бобами  и  луком,  на  десерт  -
половину черничного пирога.
   В два часа ночи пришел один из матросов.
   - Капитан, Йорк вернулся и привел с собой еще  кого-то.  Мистер  Джефферс
распределяет их по каютам.
   - Джошуа уже поднялся к  себе?  -  спросил  Марш.  Человек  кивнул.  Марш
схватил трость и направился к лестнице.
   У каюты Йорка он немного помешкал, затем расправил плечи и  набалдашником
трости решительно постучал в дверь.
   Йорк открыл после третьего стука.
   - Заходи, Эбнер, - сказал он с улыбкой.
   Марш вошел, закрыл за собой дверь и прислонился к ней  спиной.  Йорк  тем
временем прошел на место и вернулся к тому занятию, которому  предавался  до
того, как его потревожили. На столе стояли серебряный поднос и  три  бокала.
Теперь он вытащил еще и четвертый.
   - Я рад, что ты зашел, так как привел на пароход несколько человек и хочу
тебя с ними познакомить. Как только он