ке,  когда
впереди на высоком отвесном берегу замаячил город. Капитан  поставил  чашку,
которую держал в руках, на уставленную горшками  плитку,  и  встал  рядом  с
рулевым, выполнявшим сложный маневр. Не обращая на него  никакого  внимания,
он устремил взгляд  на  далекий  причал,  где  пришвартовалось  два  десятка
кораблей.
   Тот, который искал Эбнер Марш, тоже, как он и ожидал, был там.
   Марш узнал его сразу же. Он был самым крупным пароходом у пристани  и  на
добрые пятьдесят футов возвышался над ближайшим соперником.  И  его  дымовые
трубы тоже были самыми высокими. По мере приближения  ?Эли  Рейнольдз?  Марш
увидел, что  внешний  вид  парохода  не  претерпел  значительных  изменений.
Основными  цветами  корабля  по-прежнему   оставались   голубой,   белый   и
серебристый, хотя колесные кожуха теперь  были  выкрашены  в  красный  цвет,
такой же яркий, как губы проститутки из Натчеза. Сбоку, на колесном  кожухе,
желтыми  витиеватыми  буквами,  грубоватыми  для  его  стройных  форм,  было
выведено имя корабля: ?ОЗИМАНДИАС?. Марш мрачно усмехнулся.
   - Видите того великана? - указал он рулевому. - Пришвартуйтесь как  можно
ближе к нему, понятно?
   - Да, сэр.
   Марш неприязненно посмотрел на раскинувшийся перед ними город. На  улицах
уже сгущались тени. Водная гладь реки окрасилась в алые  и  золотистые  тона
заката. Небо, к несчастью, было обложено тучами. Они слишком  много  времени
потеряли во время стоянки у дровяного склада и в проклятой излучине, к  тому
же в октябре солнце садится гораздо раньше, чем летом.
   В рулевую рубку поднялся капитан Йергер. До сознания Марша донеслись  его
слова:
   - Сейчас не идите, уже слишком поздно. Менее  чем  через  час  совершенно
стемнеет. Подождите до завтра.
   - За какого дурака вы меня  принимаете?  -  едва  не  взорвался  Марш.  -
Конечно, подожду. Однажды я совершил непростительную  ошибку,  больше  я  не
могу себе этого позволить Он с раздражением стукнул об пол  тростью.  Йергер
собирался было сказать еще что-то, но Марш его не слушал, по-прежнему  не  в
силах оторвать глаз от большеколесного красавца на пристани.
   - Проклятие, - вдруг проговорил он.
   - Что-нибудь не так? Марш указал тростью на курящийся над трубами дымок.
   - Черт бы их побрал, они поднимают пары Должно быть, собираются отчалить.
   - Не горячитесь, - предупредил его Йергер. -  Раз  он  отчаливает,  пусть
себе. Мы нагоним его дальше по руслу реки.
   - Должно быть,  они  идут  ночью,  -  решил  Марш,  -  а  днем  стоят  на
каком-нибудь причале.  Мне  следовало  бы  догадаться.  -  Он  повернулся  к
рулевому - Мистер Норман, отставить швартовку, продолжайте движение вниз  по
реке. Остановимся дальше, у первого дровяного  склада.  Когда  этот  пароход
пройдет, отправитесь за ним. Конечно, он  во  много  раз  быстроходнее  ?Эли
Рейнольдз?, так что не отчаивайтесь, если  потеряете  его  из  виду.  Просто
продолжайте движение вниз по реке с максимально возможной скоростью.
   - Как скажете, капитан, - ответил  рулевой.  Он  крутанул  видавший  виды
деревянный штурвал, и  ?Эли  Рейнольдз?,  резко  вильнув  носом,  продолжила
движение по основному руслу.
   На дровяном складе им пришлось прождать битых полтора часа. Только  через
двадцать минут после того, как наступила ночь, в поле зрения появился ?Грезы
Февра?. Марша даже забил озноб, когда он увидел, что его судно приближается.
Огромный большеколесный пароход скользил по  реке  с  плавной  грацией,  что
делало его похожим на Деймона Джулиана. Корабль  был  погружен  в  полумрак.
Основная палуба светилась красновато-розовым  огнем  раскаленных  топок.  На
бойлерной палубе было освещено всего  несколько  окон.  Палубную  надстройку
окутывала непроницаемая  тьма,  так  же  как  и  капитанский  мостик.  Маршу
показалось, что он разглядел там  одиноко  стоящую  фигуру,  но  он  не  был
уверен, так как судно стремительно пронеслось мимо. В бледном сиянии луны  и
звезд смутно  светился  белый  с  серебристой  окантовкой  корпус  парохода,
темными оставались только красные колесные кожухи.
   В это время показался второй пароход, шедший навстречу, и суда обменялись
в ночи предупредительными сигналами Несмотря на  то  что  Маршу  хорошо  был
знаком гудок своего корабля, тем не менее тон его свистка показался  ему  на
этот раз холодным и трагичным Никогда раньше не слышал он такого  заунывного
стона, в котором звучало столько боли и отчаяния.
   Матрос отдал швартов, удерживавший их  на  причале,  и  ?Эли  Рейнольдз?,
проглотив изрядное количество смолы и сосновых  дров,  отправилась  в  путь,
устремившись за своим  большим  собратом.  Минуту-две  спустя  чужое  судно,
поднимавшееся вверх по  реке,  сравнялось  с  ?Грезами  Февра?  и  пошло  им
навстречу, подав предупредительный сигнал. ?Эли Рейнольдз? ответила,  но  ее
гудок по сравнению с  мощной  сиреной  ?Грез  Февра?  показался  жалобным  и
тонким. От этого Маршу стало как-то не по себе.
   Он полагал, что ?Грезы Февра? через несколько  минут  скроется  из  глаз,
однако этого не случилось. ?Эли  Рейнольдз?  шла  по  пятам  большеколесного
парохода еще не менее двух часов. Много раз теряла  она  его  за  поворотами
реки, а потом тот снова появлялся в  поле  зрения.  Расстояние  между  двумя
кораблями увеличивалось, но так  медленно  и  плавно,  что  никто  этого  не
замечал.
   - Мы идем почти на пределе, - сказал Марш капитану Йергеру, - а  они  еле
движутся. Если они не свернут в Красную реку, то думаю,  что  остановятся  в
Бейу-Сара. Там мы их и догоним. - Он улыбнулся. - Должно получиться, верно?
   Имея  на  борту  восемнадцать  огромных  паровых  котлов,  которые  нужно
прокормить, чтобы пароход двигался, ?Грезы Февра? потреблял  гораздо  больше
топлива,   чем   его   преследователь.   Им   приходилось   несколько    раз
останавливаться, чтобы пополнить  запас  дров,  при  этом  расстояние  между
?Грезами Февра? и ?Эли Рейнольдз? сокращалось, хотя  Марш  предусмотрительно
просил  рулевого  сбавить  ход,  чтобы  не  обогнать  великана,   пока   тот
загружается  дровами.  Самой  ?Эли  Рейнольдз?  тоже   пришлось   один   раз
остановиться, чтобы загрузить почти  опустевшую  основную  палубу  двадцатью
вязанками свежеспиленных березовых дров. Когда пароходик снова отправился  в
путь, огни ?Грез Февра? превратились в крошечные красноватые точки на черной
воде. Марш приказал бросить в топку бочонок  свиного  сала,  такая  солидная
заправка  дала  ?Эли  Рейнольдз?  возможность  почти  полностью   наверстать
упущенное время.
   Недалеко от устья Красной реки, где она вливает свои  воды  в  Миссисипи,
расстояние между пароходами составляло около мили. Марш  как  раз  принес  в
рулевую рубку кофейник со свежим кофе и наполнял кружку лоцмана,  когда  тот
прищурился и сказал:
   - Взгляните-ка туда, капитан. Похоже, их сносит, там некуда сворачивать.
   Марш отставил в сторону чашку и посмотрел. Пароход вдруг оказался гораздо
ближе,  чем  он  думал.  Лоцман  был  прав,  его  взору  теперь  открывалась
значительная часть левого борта ?Грез Февра?. Если они не выполняют  маневр,
значит, судно снесло в сторону течения притока. Он не понимал,  как  опытный
лоцман мог допустить такое.
   - По-видимому, обходит  топляк  или  банку,  -  сказал  Марш  далеким  от
уверенности тоном.
   У него на глазах пароход еще больше развернуло; теперь по отношению к ним
он находился почти под прямым углом. В лунном свете виднелось начертанное на
борту название корабля. Казалось, что пароход плывет по течению, но из  труб
продолжал валить, рассыпаясь искрами, дым.  Корабль  продолжал  разворот,  и
теперь взору преследователей открылась корма.
   - Черт, - громко выругался Марш. Его обдало холодом. - Разворачиваются!..
Чтоб им всем!
   - Что мне делать, капитан? - спросил лоцман. Эбнер Марш не ответил. Он  с
ужасом продолжал  наблюдать  за  маневром  ?Грез  Февра?.  У  заднеколесного
парохода есть две возможности выполнить разворот, и обе в одинаковой степени
неуклюжие. Если русло реки  достаточно  широкое,  можно  описать  гигантскую
букву ?U?, но для этого требуется уйма времени и простора. В  другом  случае
надо   останавливаться,   давать   задний   ход,    поворачиваться,    снова
останавливаться и снова пятиться, и так до полного разворота.
   Большеколесный пароход во много раз маневреннее. Чтобы  повернуться,  ему
достаточно застопорить одно колесо, а второму позволить вращаться. Судно при
этом способно развернуться на пятачке,  как  балерина.  Взору  Эбнера  Марша
теперь предстал бак парохода. Поднятые сходни в лунном свете смотрелись  как
два белых  длинных  зуба.  В  передней  части  основной  и  бойлерной  палуб
собрались бледнолицые фигуры в темных одеждах. Перед ними  высилась  могучая
громада ?Грез  Февра?.  Теперь  пароход  почти  завершил  разворот,  а  ?Эли
Рейнольдз? все еще продолжала движение ему навстречу. Шлепщлеп-шлеп  -  пели
колеса, приближая ?Рейнольдз? к мертвенно-белым лицам, к темноте  и  горящим
красным глазам.
   - Ты, чертов болван! - заревел Марш. -  Останови  его!  Дай  задний  ход,
разрази тебя гром! Разверни его! Ослеп, что ли? Они движутся прямо на нас!
   Рулевой бросил на  него  растерянный  взгляд  и  сделал  движение,  чтобы
остановить колесо и начать разворот. Но Эбнер Марш  и  так  видел,  что  все
напрасно, времени уже не оставалось. Даже если бы они  успели  развернуться,
все равно ?Грезы Февра? в считанные минуты догнал бы их.  Мощь  его  паровых
машин сразу даст о себе знать, когда оба парохода устремятся против течения.
   - Нет, - жестом остановил рулевого Эбнер Марш  -  Так  держать!  Быстрее.
Нужно как можно дальше обогнуть их.  Добавьте  в  топку  еще  свиного  жира,
пошевеливайтесь, черт бы вас побрал! Мы должны проскочить мимо  прежде,  чем
они опомнятся.
   Теперь ?Грезы Февра? медленно приближался. На его палубах толпились  люди
ночи. Из труб валил дым. Марш даже мог пересчитать сгрудившиеся  на  палубах
фигуры. Лоцман хотел было потянуть за гудок, но Марш снова  схватил  его  за
руку и воскликнул:
   - Не надо!
   - Мы  столкнемся!  Капитан,  мы  должны  предупредить  их,  каким  бортом
пройдем.
   - Пусть поломают голову, - возразил Марш. - Черт  тебя  побери,  это  наш
единственный шанс! Да кидайте же в топку проклятый жир!
   "Грезы  Февра?  на  темных,  с  проблесками  лунного  света  водах  подал
торжествующий сигнал. Он прозвучал, как вой волка, вышедшего на охоту.
 
Глава 24 
 
На борту парохода ?Озимандиас? 
Река Миссисипи, октябрь 1857 года 
 
   - Ну вот, - с удовлетворением заметил Мрачный Билли, - идет нам  прямо  в
руки. Разве не любезно с его стороны?
   - Ты уверен, что это Марш, Билли? - осведомился Деймон Джулиан.
   - Взгляните сами, - предложил Мрачный Билли и передал Джулиану  телескоп.
- В рулевой рубке старой развалины... Кто еще  может  быть  таким  жирным  и
бородавчатым? Не зря я решил проверить, с чего это они не отстают от нас.
   Джулиан опустил подзорную трубу.
   - Да, - проговорил он и улыбнулся. - И что бы мы без тебя делали,  Билли?
- Тут улыбка сошла с его лица. - Билли, ты ведь уверял  меня,  что  капитана
нет в живых. Когда он упал в реку... Наверняка помнишь. А, Билли?
   Мрачный Билли настороженно посмотрел на хозяина.
   - Сейчас мы удостоверимся в этом, мистер Джулиан.
   - Ага, - промолвил Джулиан. - Да, лоцман, когда будем проходить  мимо,  я
хочу, чтобы расстояние между нами не превышало одного фута. Ты  меня  понял,
лоцман?
   Джошуа Йорк, не  выпуская  из  рук  большое,  черное  с  серебром  колесо
штурвала, на короткое время оторвал взгляд от поверхности реки. Его холодные
серые глаза в  темноте  капитанского  мостика  на  мгновение  встретились  с
глазами Джулиана, но тут же поникли.
   - Мы пройдем достаточно близко, - пообещал он пустым голосом.
   На диване за плитой  беспокойно  заерзал  Карл  Фрамм.  Он,  пошатываясь,
встал,  подошел  к  Джошуа  Йорку  и  уставился   на   реку   бессмысленным,
остекленевшим взглядом, Фрамм двигался медленно,  рывками,  как  пьяный  или
ослабший старик. Глядя на него, ни за что нельзя  узнать  того  беспокойного
лоцмана, каким он  был,  подумал  Мрачный  Билли.  Поначалу  Деймон  Джулиан
относился к Фрамму с  достаточным  уважением,  однако  в  день,  когда  тот,
непринужденно болтая и хихикая, вернулся на корабль, не подозревая, как  все
переменилось, лоцман сдуру ляпнул о своих трех женах, и  Джулиану  случилось
находиться  поблизости  и  все  слышать.  Эта  бахвала  позабавила   Деймона
Джулиана.
   - Поскольку ты их больше не увидишь, - чуть позже сказал Джулиан  Фрамму,
- у тебя на борту парохода будут три новые  жены.  В  конце  концов,  лоцман
должен пользоваться привилегиями.
   Теперь поочередно заботиться о нем стали Синтия, Валерия и Кара. Стараясь
не слишком усердствовать, кровь его они пили все же регулярно. Поскольку  на
борту  Фрамм  был  единственным   дипломированным   лоцманом,   смерть   его
представлялась недопустимой даже сейчас, когда почти все время за  штурвалом
стоял Джошуа Йорк. Фрамм утратил свою бодрость,  силу  и  больше  никому  не
досаждал. Теперь он редко раскрывал рот и с  трудом  передвигался.  Жилистые
руки были сплошь  покрыты  ранами  и  следами  от  укусов.  Глаза  его  дико
блуждали.
   Подслеповато мигая, он наблюдал за приближением  плоского  заднеколесного
суденышка. Фрамм на минуту как будто приободрился и даже улыбнулся.
   - Ближе, - пробормотал он, - ему никуда не деться. Джулиан  посмотрел  на
него.
   - Что вы имеете в виду, мистер Фрамм?
   - Ничего, - отозвался Фрамм, - кроме того, что он собирается врезаться  в
нас. - Старик усмехнулся. - Готов поклясться, что капитан Марш  нафаршировал
свою лоханку взрывчаткой до самого верха. Известный на реке трюк.
   Джулиан метнул взгляд в сторону реки. Заднеколесный пароход, изрыгая  дым
и огонь, несся прямо на ?Грезы Февра?.
   - Он лжет, - заверил его Мрачный Билли. - Он всегда лжет.
   - Да вы только посмотрите, как они несутся, - сказал Фрамм.
   Действительно, подгоняемый течением пароходик, дико  вращая  единственным
колесом, приближался к ним с яростью дикого быка.
   - Мистер Фрамм прав, - согласился Джошуа Йорк и плавным движением сильных
рук повернул рулевое колесо.
   "Грезы Февра? резко отвел нос влево. В мгновение ока  несшийся  прямо  на
них заднеколесный пароход круто свернул в противоположную сторону и  ринулся
от них наутек. На его борту поблекшими  буквами  было  начертано  имя:  ?ЭЛИ
РЕЙНОЛЬДЗ?.
   - Что за шутки? - завопил Мрачный Билли. -  Они  уйдут!  Джулиан  холодно
заметил:
   - Там нет никакого динамита. Подведи нас ближе. Йорк снова начал  вращать
штурвал, но было уже поздно; на корабле  Марша  представившуюся  возможность
расценили как единственный шанс и с неожиданной скоростью, выпуская из  труб
высокие струи белого дыма, рванули  вперед.  Хотя  ?Грезы  Февра?  отличался
хорошей  маневренностью  и  уже  снова  повернул   нос,   ?Эли   Рейнольдз?,
находившаяся всего в тридцати ярдах от правого борта,  целая  и  невредимая,
стрелой пронеслась мимо и пошла вниз по течению  реки.  С  нее,  когда  суда
сровнялись, прогремел одинокий  выстрел,  такой  громкий,  что  был  слышен,
несмотря на стук поршней паровой машины и лопастей колес ?Грез Февра?. Никто
не пострадал.
   Деймон Джулиан, сделав вид, что не замечает усмешки Фрамма, повернулся  к
Джошуа Йорку.
   - Ты их догонишь, Джошуа, я так хочу. В противном случае я велю  Мрачному
Билли выбросить твои бутылки за борт, и будешь тогда лакать кровь  вместе  с
остальными. Ты меня понял?
   - Да, - отозвался Йорк. По слуховой трубе он передал в машинное отделение
команду застопорить оба колеса, потом приказал малым ходом запустить  левое.
Пароход снова начал разворачиваться. Отчаянно шлепая кормовым колесом,  ?Эли
Рейнольдз?, выпуская из труб столбы дыма и снопы искр,  уходила  от  погони.
?Грезы Февра?, подгоняемый течением, шел следом.
   - Хорошо. - Деймон Джулиан повернулся к Мрачному Билли. - Билли, я иду  к
себе.
   Большую часть времени Джулиан проводил в одиночестве  в  своей  каюте.  В
темноте, не удосуживаясь даже зажечь свечу, он, устремив  взгляд  в  никуда,
потягивал бренди, все чаще и чаще командование  пароходом  поручая  Мрачному
Билли. Точно так же, как раньше поручал ему управлять плантацией, в то время
как сам просиживал в пыльной темной библиотеке.
   - Оставайся здесь и проследи, чтобы наш лоцман выполнил  указание.  Когда
настигнем пароходишко, капитана Марша приведешь ко мне.
   - А как быть с остальными? - с неуверенностью в голосе спросил Билли.
   Джулиан улыбнулся.
   - Уверен, что ты придумаешь.
   Когда Джулиан ушел, Мрачный Билли  уставился  на  реку.  ?Эли  Рейнольдз?
неслась на всех парах,  опережая  их  на  несколько  сотен  ярдов.  Но  даже
неопытному человеку было ясно, что  так  долго  продолжаться  не  может.  На
скорости, которой ?Грезы Февра? давно не знал, корабль  мчался  вперед.  Оба
колеса давали максимальное количество  оборотов,  топки  ревели,  палуба  от
ударов могучих поршней ходила ходуном. Расстояние между  судами  сокращалось
прямо на глазах. ?Грезы Февра? как будто не плыл, а летел над  водой.  Через
считанные минуты Марш нанесет визит Деймону Джулиану. Мрачный Билли Типтон с
нетерпением ждал этого момента, и с каждой секундой  нетерпение  становилось
все острее.
   Тут Джошуа Йорк отдал распоряжение замедлить ход правого колеса  и  начал
закладывать штурвал.
   - Эй! - запротестовал Билли. - Ты снова собираешься упустить их!  Что  ты
делаешь? - Он выхватил свой нож и приставил его к  спине  Йорка.  -  Что  ты
делаешь?
   - Пересекаю реку, мистер Типтон, - равнодушным голосом отозвался Йорк.
   - Немедленно поверни штурвал назад. Марш, насколько я вижу, не собирается
сворачивать, а продолжает мчаться вперед.
   Йорк не обратил внимания на эту команду, тогда Мрачный Билли рассердился.
   - Поверни штурвал, тебе сказано - Минуту назад мы прошли мимо устья ручья
с сухим тополем.  Это  примета.  Здесь  я  должен  сделать  петлю.  Если  мы
проследуем прямо, непременно зацеплюсь за дно и утоплю судно. Там впереди  -
скалистый выступ, достаточно высокий, чтобы разодрать нам брюхо. Я правильно
говорю, мистер Фрамм?
   - Я бы не смог сказать лучше.
   Мрачный Билли подозрительно огляделся по сторонам.
   - Я вам не верю. Марш не выписывал никакие петли и не разодрал брюхо,  во
всяком случае, мы ничего не заметили. - Он взмахнул ножом. -  Вы  не  дадите
ему уйти.
   Расстояние между ?Грезами Февра? и ?Эли  Рейнольдз?  увеличилось  еще  на
сотню ярдов. Только потом маленькое судно слегка повернуло вправо.
   - Нашел с чем сравнивать,  -  презрительно  фыркнул  Карл  Фрамм.  -  Эта
заднеколесная лоханка так высоко сидит в воде, что после  хорошего  дождичка
могла бы проплыть половину Нового Орлеана и даже не заметить,  что  покинула
русло реки. Эбнер не лыком шит. И его лоцман тоже. Они знают, что риф им  не
помеха даже при таком уровне воды в реке.  Они  проскочили  прямо  над  ним,
думая, что мы ринемся вслед и пропорем брюхо. В лучшем случае  нам  пришлось
бы просидеть на мели до рассвета. Теперь вы все поняли, мистер Типтон?
   Мрачный Билли, почувствовав себя идиотом, поморщился и  убрал  нож.  Карл
Фрамм рассмеялся.  Получился  только  сдавленный  смешок,  но  и  этого  для
Мрачного Билли оказалось достаточно. Он взорвался.
   - Заткнись, или я позову твоих женушек! ?Эли Рейнольдз?,  оставив  пелену
дыма, скрылась за поворотом реки.
   - Почему вы так боитесь, что Эбнер уйдет?  -  спокойно  спросил  Йорк.  -
Разве капитан причинил вам какое зло, мистер Типтон?
   - Терпеть не могу бородавки, - холодно ответил Типтон. -  К  тому  же  он
нужен Джулиану. А я всегда делаю то, что нравится Джулиану.
   - И что бы он без вас делал, - заметил Джошуа Йорк. Мрачному Билли совсем
не понравился тон, с которым это было сказано.  Но  не  успел  он  высказать
недовольство, как Йорк уже продолж