ы  ФБР,  помощники
шерифа и полицейские.
   Роджеру надели наручники, зачитали его права  и  затолкали  в  патрульную
машину. Агенты сообщили Сидни Олсон, что  адвокат  разрыдался  и  потребовал
разрешения позвонить своей жене, Марии. Ему не сказали, что Марию только что
арестовали в штаб-квартире общества "Помощь беспомощным", в  ее  собственном
кабинете.
   Местная полиция и агенты ФБР прошлись по всем больницам Южной Калифорнии.
Они задержали и допросили около  тысячи  сотрудников  "Помощи",  из  которых
более шестидесяти были арестованы. В тот же день все больницы и  медицинские
центры Калифорнии закрыли двери для работников  благотворительного  общества
"Помощь беспомощным". В документах, найденных в кабинете Марии Роджерс  -  в
штаб-квартире всей этой организации, - значились имена более сотни  главарей
банд, адвокатов, докторов и прочих, кто целенаправленно занимался  страховым
мошенничеством.
 
*** 
 
   Во вторник Дарвин установил пятую видеокамеру. Несколько часов  он  мерил
шагами собственный земельный участок, пока не нашел лучшее, по  его  мнению,
место засады для снайпера. Это был небольшой ровный участок земли,  заросший
зеленой травой. С двух сторон  его  защищали  небольшие  камни,  а  сзади  -
огромный валун. Растянувшись в этом закутке со старой снайперской  винтовкой
"М-40"  с  редфилдовским  прицелом,  Дар  обнаружил,  что  и  расстояние  до
предполагаемой мишени, и видимость просто великолепны. Вход в домик, стоянка
и дорожка к фургону - все  простреливалось.  Это  потайное  местечко  сверху
прикрывал нависающий выступ скалы, а  снизу  -  обрывистый  склон.  Отличное
место для засады, просто идеальное, лучше не придумаешь. Слишком идеальное.
   Дарвин спустился и принялся искать убежище попроще, но  не  такое  явное.
Оно нашлось в семидесяти ярдах к  северо-западу  от  первого.  Это  оказался
узкий  просвет  между  обломками  скалы,  заросший  колючим  кустарником   и
защищенный с разных сторон камнями. Но места должно хватить  и  снайперу,  и
наблюдателю. Это укрытие находилось повыше, чем предыдущее, и подобраться  к
нему будет еще труднее.
   Лишние семьдесят ярдов никак не отразятся на  меткости  модернизированной
снайперской винтовки Драгунова, из которой были убиты  Том  Сантана  и  трое
агентов ФБР.
   Целых три часа у Дарвина ушло на то, чтобы выбраться из второго  убежища,
не оставив следов. Он прошел вдоль гребня горы, после чего поднялся по почти
отвесной каменной стене на  скальный  выступ,  который  нависал  над  вторым
местом возможной засады. Он обвязал вокруг большого валуна веревку  и  начал
спускаться вниз. На полпути он остановился, выбрал удобную трещину в  стене,
установил в ней видеокамеру вместе с батареей и передатчиком и  замаскировал
камуфляжной непромокаемой тканью. А  длинную  антенну  протянул  по  трещине
вверх, направив ее верхушку в зенит.
   После чего Дар вернулся в дом и  включил  монитор.  Изображение  было  не
настолько  четким,  как  с  предыдущих  четырех  камер,  зато  второе  место
предполагаемой засады было видно хорошо, а при приближении просматривалось и
первое, которое располагалось немного ниже.
   Еще полдня Дарвин бродил по каменистому гребню горы  и  лазил  по  крутым
склонам оврагов, которые находились к северо-востоку от первых двух  удачных
снайперских укрытий. И только к середине дня он нашел то, что искал.
 
*** 
 
   Сидни сказала, что  больше  всего  ФБР  беспокоят  русские  стрелки.  Они
неоднократно доказали свою  безжалостность  и  профессиональную  меткость  в
стрельбе на большие расстояния.
   Несколько  опергрупп  и  высококлассных  снайперских  команд  прибыли  из
Куантико. Ночью, без шума и  спешки,  население  окрестных  восьми  домов  у
бульвара Сьерра-Мадре было эвакуировано, а сами дома  заняли  наблюдатели  и
руководители операции.
   Куда бы русские ни направились, за ними  неотступно  следовали  машины  -
впереди и сзади, причем они регулярно менялись -  и  вертолеты,  летящие  на
высоте 8 тысяч футов и оснащенные мощной  оптической  аппаратурой.  Когда  в
среду вечером русские загнали свои два "Мерседеса" в гараж и  зашли  в  дом,
группа захвата успела  увеличиться  до  шестидесяти  двух  человек.  К  тому
времени  фэбээровские  снайперы  в  костюмах  Гилли  окружили  дом,  ползком
приблизившись к нему на расстояние  в  150  ярдов.  Стрелки  были  вооружены
самыми лучшими, самыми современными снайперскими винтовками  -  7.62-мм  "Де
Лизл Марк  5"  со  стандартными  патронами  и  бесшумными.  Прототипом  этой
винтовки был любимый дарвиновский "Ремингтон-700", но они отличались друг от
друга, как пилот космического шаттла и  первый  австралопитек.  Ствол  такой
снайперской   винтовки   оснащен   тяжелым   интегральным   супрессором    -
непрофессионалы его называют глушителем,  -  и  при  применении  специальных
бесшумных патронов дистанция прицельной стрельбы для  нее  составляет  более
двухсот ярдов. "Де Лизл Марк  5"  стреляет  бесшумно,  даже  пуля  переходит
звуковой барьер без характерного  хлопка.  Каждая  такая  винтовка  оснащена
встроенным оптическим прицелом, который дополняется  мощным  телескопическим
прицелом с прибором ночного видения, инфракрасным определителем расстояния и
тепловизором. Снайперы ФБР могут стрелять без промаха в дождливую  безлунную
ночь, сквозь туман и дым.
   Экипировка штурмовой команды ФБР состояла из  кевларовых  шлемов,  полных
бронекостюмов, противогазов, инфракрасных  очков,  бесшумных  автоматических
винтовок с  лазерными  прицелами,  автоматических  пистолетов  сорок  пятого
калибра и акустических гранат, которые  в  народе  называются  "хлопушками".
Было решено, что операция начнется в четверг, в пять часов  утра.  Штурмовая
группа забросит во все окна гранаты со слезоточивым газом и  выбьет  входную
дверь ручным гидравлическим тараном. В гараже  соседнего  дома  будет  ждать
резервная штурмовая группа с запасным тараном. В операции задействованы пять
вертолетов,  в  кабине  каждого  будут  находиться  опытные  снайперы.   Два
вертолета были приспособлены для быстрой высадки штурмовиков.
   Была среда, и стрелка часов только-только перевалила за полдень.
   Уоррен улыбнулся одними уголками губ.
   - Если здесь начнется драка, - сказал он, - пусть  лучше  меня  застрелят
сразу.
   Сид кивнула и позвонила Дарвину домой, в его квартиру, чтобы узнать,  как
у него идут дела.
   У Дарвина дела шли просто замечательно. Он все утро работал - приводил  в
порядок   документы   по   трагически   закончившемуся   для   семьи   Гомес
инсценированному столкновению и гибели адвоката  Эспозито  под  строительным
подъемником. Несколько минут он болтал с Сидни,  а  под  конец  заявил,  что
собирается этим вечером отправиться в хижину и как следует  выспаться,  пока
она и ее коллеги завершат всю самую трудную работу. Дар попросил Сидни  быть
осторожной, пообещал встретиться с ней в четверг и пожелал ни пуха ни пера.
 
*** 
 
   Весь вторник - с обеда до позднего  вечера  -  Дарвин  пристреливал  свое
новое оружие. Он забрался в овраг, тянувшийся к  востоку  от  домика.  Овраг
достигал в длину шестидесяти футов  там,  где  выходила  наверх  заброшенная
золотая шахта, и сужался до двадцати футов у холма, параллельного тому,  где
Дар выявил подходящие места для  засады.  Дарвин  истратил  несколько  сотен
патронов,  попеременно  стреляя  то  из  старой  "М-40",   то   из   "легкой
пятидесятки".
   Еще в городе он сделал покупку, за  которую  выложил  три  тысячи  двести
девяносто пять долларов. Это был новый дальномерный бинокль  "Лейка  Геовид"
BD II. С помощью встроенного лазерного дальномера Дарвин установил мишени на
расстояния сто, триста, шестьсот пятьдесят и тысячу ярдов. Конечно, Дар  без
труда  мог  измерять  расстояние  в  метрах,  но,  как  большинство   старых
снайперов, он привык переводить все в ярды. Определив расстояние до  мишеней
"на глазок" и проверив после дальномером, Дарвин  с  радостью  отметил,  что
погрешность составила не более пяти футов. Лазерный определитель  расстояния
давал погрешность в пределах трех футов на расстоянии тысячи ста ярдов.
   Хотя Дару, бывало, приходилось стрелять из "М-40",  ему  было  необходимо
заново к ней привыкнуть. В юности, когда Дарвин только записался  в  морскую
пехоту, у него было,  так  сказать,  двестипроцентное  зрение.  Он  свободно
различал последнюю строчку в таблице проверки зрения. Еще до  того,  как  он
решил стать профессиональным снайпером,  в  учебном  лагере  новобранцев  на
острове Паррис его квалифицировали как "мастер-стрелок". По старой армейской
традиции стрелку могут присвоить три категории: стрелок, снайпер и -  очень,
очень редко - мастер-стрелок. Дар попал в категорию "мастер-стрелок" в  день
регистрации, когда выбил 317 очков из 330 возможных. Потом  командир  сказал
ему, что  такой  отличный  результат  показали  не  больше  десятка  морских
пехотинцев со времен Второй мировой войны. Первый  пехотинец,  выбивший  317
очков, впоследствии стал знаменитым писателем и биографом.
   Чтобы  стать  настоящим  профессиональным  снайпером,  необходимо   уметь
контролировать дыхание, обладать невероятно острым  зрением  и  безграничным
терпением. Также нужно научиться стрелять из разных  положений  и  учитывать
расстояние, массу, скорость и направление ветра и отдачу оружия  при  каждом
выстреле. Причем у каждого оружия отдача разная.
   Необходимо обладать еще одним качеством, которое обычно недооценивают,  -
талантом подгонять ремень винтовки под себя. Наставникам  приходилось  долго
биться, прежде чем ученики не задумываясь подгоняли ремень так, что во время
выстрела тяжесть винтовки равномерно распределялась на  три  упора:  ладонь,
плечо и натянутый ремень. Но Дарвин овладел этим талантом быстро и легко.  И
вот спустя тридцать лет зрение Дара упало до обычного, среднего  уровня.  Но
ловкость в обращении с оружием,  искусство  подгонять  ремень  винтовки  под
себя,  способность  точно  определять  расстояние  до   мишени,   меткая   и
хладнокровная стрельба с позиции стоя, сидя,  лежа  и  с  колен  -  все  это
осталось.
   Половину вторника Дарвин провел с "М-40"  в  руках,  доводя  прицельность
стрельбы  до  идеала.   Современный   редфилдовский   прицел   был   оснащен
миллиметровой сеткой и движками вертикальной и  горизонтальной  наводки.  Он
устанавливал вертикальную наводку в зависимости от  расстояния,  на  которое
стрелял, а горизонтальную наводку  использовал  для  нивелирования  бокового
сноса пули ветром. Винтовка пристреляна, если пуля попадает  точно  в  центр
мишени с заданного расстояния при отсутствии ветра. В  данном  случае  овраг
пришелся весьма кстати, потому что защищал от частых в этих местах  западных
ветров. И Дарвин мог пристрелять оружие на  любое  расстояние,  пока  стояла
тихая безветренная погода.
   На специальных курсах для снайперов  в  Куантико,  а  потом  во  Вьетнаме
Дарвин определил для себя условия точной стрельбы. Из  хорошо  пристрелянной
снайперской винтовки - такой, какая у него была сейчас, - с  расстояния  сто
ярдов Дарвин должен был попадать в мишень диаметром двадцать миллиметров,  с
расстояния  шестьсот  ярдов  -  в  мишень  диаметром   сто   двадцать   пять
миллиметров, а с тысячи ярдов  -  в  мишень  диаметром  триста  миллиметров.
Правда, результаты стрельбы на дальние дистанции обычно получались не такими
отменными - потому что пуля, выпущенная из "М-40", пролетает шестьсот  ярдов
приблизительно за одну секунду, а тысячу ярдов - за  целых  две  секунды.  В
баллистике две секунды - это уже целая вечность. За  такой  большой  отрезок
времени ветер успеет  перемениться  несколько  раз,  а  если  еще  и  мишень
сдвинется с места.., какая там точность, забудьте!
   Во вторник Дарвин пять часов пристреливал свою "М-40" из всех  позиций  -
лежа, сидя, с колена, стоя. Он  должен  был  заново  примериться  к  позиции
стрельбы, прочувствовать правильное натяжение ремня на плече, ощутить  щекой
гладкую  поверхность  приклада,  "слиться"  с   оружием,   выверить   точное
расположение пальцев на ложе и спусковом крючке -  так,  чтобы  указательный
палец не касался боковой  поверхности  ложа,  должен  был  снова  приучиться
дышать ровно и размеренно, чтобы дыхательные движения не влияли на  точность
стрельбы. Чтобы проверить правильность занятой позиции, Дар прицеливался,  а
потом на несколько секунд закрывал глаза и снова открывал. Если после  этого
перекрестье прицела по-прежнему оставалось наведенным на цель, то  положение
стрелка и оружия было правильным.
   Самой трудной  задачей  для  Дара  оказалось  заново  привыкнуть  вовремя
нажимать на  спусковой  крючок.  Когда  он  служил  в  морской  пехоте,  это
получалось у него само собой, но Дар давно не  практиковался  в  стрельбе  и
понимал, что необходимый навык  придется  вырабатывать  заново.  Собственно,
нужно было всего лишь приучиться выбирать свободный ход спускового крючка  в
определенной фазе дыхательного цикла - в той, когда винтовка нацелена  точно
на мишень. Потом оставалось только дожать спусковой крючок еще на  миллиметр
- в той же фазе дыхательного цикла, -  чтобы  перед  выстрелом  винтовка  не
сместилась в сторону. Это было не так  уж  трудно  сделать,  но  требовалось
сосредоточиться и тщательно контролировать ритм дыхания и напряжение мышц.
   Пристреляв "М-40", Дарвин перенес мишени на открытое  пространство  возле
хижины и расстрелял несколько  обойм  при  естественных  погодных  условиях,
делая поправку на ветер. Во вторник было ветрено, скорость  ветра  достигала
пятнадцати миль в час, так что на расстоянии в двести  ярдов  пулю  7.62  мм
сносило в сторону на четыре с половиной дюйма. Это было  еще  ничего,  но  с
расстояния в шестьсот ярдов смещение доходило уже до двадцати дюймов, а  при
стрельбе с тысячи ярдов результат получался просто смешным - пули попадали в
сорока восьми дюймах от точки прицеливания. Ну  и,  конечно  же,  ветер  все
время дул порывами - скорость его постоянно менялась.
   Дар знал, что современное поколение снайперов не выходит на  позицию  без
карманного калькулятора.  Мало  того  -  в  самые  совершенные  прицелы  для
снайперских  винтовок  теперь  встраивали  мини-компьютеры   и   электронные
определители скорости ветра.
   Дарвин  считал,  что  использование  таких  суперсложных   приспособлений
притупляет естественные возможности человека, отучает снайпера полагаться на
собственные мыслительные способности и органы чувств. Сам Дар прекрасно умел
корректировать стрельбу при любом ветре. Он умел определять  скорость  ветра
безо всяких электронных приборов. Когда скорость ветра меньше  трех  миль  в
час, ветер почти не ощущается, но столб дыма все равно сносит в сторону. При
порывах ветра со скоростью от пяти до восьми миль в час листья  на  деревьях
все  время  шевелятся.  Кроме  того,  Дар  давным-давно  научился  на   слух
определять скорость ветра  по  шуму  дугласовых  пихт  и  гигантских  сосен,
которые росли вокруг его хижины. Ветер со скоростью от восьми до  двенадцати
миль в час поднимает в воздух пыль  и  песок,  образует  небольшие  песчаные
смерчи. А при скорости ветра от двенадцати до пятнадцати миль в час отдельно
растущие молодые березы постоянно раскачиваются из стороны в сторону.
   Дар инстинктивно понимал, даже когда только начинал учиться в снайперской
школе, что скорость ветра -  только  один  из  множества  факторов,  которые
влияют на прицельность стрельбы. Направление ветра тоже  имело  немаловажное
значение, и его тоже снайперу  нужно  было  уметь  чувствовать  и  правильно
учитывать. Ветер, который дул под прямым углом к направлению  стрельбы  -  с
позиции на восемь, девять, десять и два, три,  четыре  часа,  -  нужно  было
учитывать в полном соответствии с его скоростью.  Ветер,  дующий  под  косым
углом - на один, пять, семь и одиннадцать часов,  -  следовало  учитывать  в
половинной пропорции к его скорости. Так, ветер со  скоростью  семь  миль  в
час, который дул с позиции на одиннадцать часов, требовал такой же  поправки
при стрельбе, как боковой ветер со скоростью три с половиной мили в час.  Ну
а если ветер дул спереди или сзади - на шесть или  двенадцать  часов,  -  на
полет пули он  оказывал  минимальное  влияние.  При  стрельбе  против  ветра
скорость полета пули несколько снижалась - но незначительно, а при  стрельбе
по ветру, соответственно, скорость пули несколько увеличивалась.  Постоянные
полеты  на  планере  отточили  навыки  Дарвина  по  определению  скорости  и
направления ветра почти до совершенства.
   Как можно  точнее  определив  расстояние  стрельбы  и  скорость  ветра  -
желательно  сделать  это  за  несколько  микросекунд,  -  оставалось  только
применить старую снайперскую формулу, которую Дарвин выучил во время  службы
в морской пехоте. Расстояние в сотнях ярдов нужно умножить на скорость ветра
в милях в час и разделить на пятнадцать.  Несмотря  на  то  что  со  времени
службы в армии прошло уже много лет,  Дарвин  и  сейчас  мог  проделать  эти
вычисления практически мгновенно и почти инстинктивно.
   Этим утром, во вторник, стреляя с разных  позиций  на  большом,  заросшем
травой  поле  возле  хижины,  Дарвин  постоянно  носил  с  собой   маленький
видеомонитор.  Этот  монитор  был  подключен  к  камере,   направленной   на
подъездную дорогу. Дарвин следил, чтобы никто не приехал к хижине,  пока  он
тут практикуется в стрельбе. Дар стрелял то по обычным круглым  мишеням,  то
по фигурным, пробовал стрелять в обычной одежде и в  маскировочном  костюме.
Он добивался точного и кучного попадания в центр  мишени.  И  когда  у  него
стало  наконец  получаться,  когда  он  восстановил  прежние  навыки  меткой
стрельбы в любых условиях, с любого расстояния,  по  любым  мишеням,  только
тогда он напомнил себе, что сейчас это были  всего  лишь  бумажки,  а  потом
стрелять придется по живым людям. Это было очень важное напоминание.
 
*** 
 
   В среду вечером, перед самым заходом солнца, все фэбээровцы,  сидевшие  в
засаде вокруг резиденции русских, пришли в полную боевую готовность. К этому
времени восемь снайперских команд в маскировочных  костюмах,  зайдя  с  трех
сторон, успели подползти на расстояние ста пятидесяти ярдов  от  дома.  Трое
снайперов залегли в высокой траве в пяти ярдах от подстриженного газона.
   В 16.30 в доме раздался  первый  телефонный  звонок  за  весь  день.  Его
записали и сразу же прослушали.
   Голос: "Ваши вещи уже почистили, мистер  Йейл".  Ответ  (предположительно
Япончикова): "Хорошо". Специалисты ФБР тут  же  отследили,  откуда  поступил
этот звонок - из химчистки в Пасадене. Уоррен  приказал  одному  из  агентов
позвонить туда  и  спросить,  готов  ли  заказ  мистера  Йейла.  Управляющий
ответил, что готов, и добавил, что он только  что  сообщил  об  этом  самому
мистеру Йейлу. Он также извинился за то, что вещи  не  смогут  доставить  на
дом, поскольку этот район находится далеко от Пасадены и не входит в обычные
маршруты развозчиков заказов. Агент заверил управляющего, что это не страшно
и они заберут вещи сами.
   В 20.40 к дому подъехал белый фургон, из которого вышли трое  мексиканцев
в серых рубашках и рабочих комбинезонах. На боку машины была эмблема  службы
по уходу за приусадебным хозяйством. Спецагент Уоррен сразу же посадил своих
людей на телефон,  чтобы  они  проверили,  действительно  ли  сюда  вызывали
рабочих из этой службы, потому что час был поздний.
   Оказалось, все верно. Секретарь службы заверил агентов,  что  их  рабочие
приезжают  в  этот  дом  каждую  неделю,  только  сегодня  подзадержались  у
предыдущего клиента. Потом Уоррен признался Сид, что первым его порывом было
сообщить в эту службу, чтобы они отозвали этих рабочих к чертовой матери. Но
рабочие уже принялись за дело. Они подстригали газоны, подравнивали кусты  и
спиливали мертвое, высохшее деревце. Наконец агенты ФБР  решили,  что  лучше
оставить в