шарил руками внизу. Сначала он достал бухту старой вер„вки. Затем
какие-то шланги и старый якорь. Затем какой-то моток проволоки и потом
старый ржавый железный мангал на четырех ножках с реш„ткой сверху.
   Он подержал его в свете фонаря. "Хибачи, - сказал он. - Не пользовался
им аж с озера Верхнего: Внизу на рундуке шкипера есть уголь".
   Он намекнул: "Достань его". Она спустилась к рундуку, нашла мешок с
углем и подала его вверх. Ну вот, по крайней мере, снова заговорил.
   Из кают-компании она смотрела, как он насыпает уголь из мешка. "На яхте
ведь плаваешь там, где тебе нравится. Так? - спросила она. - Никто тобой
не командует. Никто с тобой не спорит.
   Верно, - отозвался он. - А теперь подай-ка мне керосин, он позади стола
с картами: на полочке. Прямо позади меня.
   Он обернулся и показал где. Она взяла и подала ему его.
   Я буду жарить картошку по-французски, - заявила Лайла, - если только ты
мне скажешь, где у тебя кастрюли и сковородки.
   Позади стола с картами. На дне одного из этих баков, - ответил капитан.
- Сними крышку и увидишь.
   Лайла включила ещ„ одну лампочку на столом с картами и увидела глубокий
бак, в котором беспорядочно валялась примерно дюжина всяких кастрюль и
сковородок. Бак стоял в самом углу, так что дотянуться туда можно было
только лежа животом на столе, засунув руки в квадратное отверстие и шаря в
н„м. При этом вс„ гремело и шумело. Она подумала, что этот грохот даст
понять капитану, в каком состоянии находится его хозяйство.
   Фритюрницы там не нашлось. Она нащупала большую жаровню и достала е„.
Это была хорошая жаровня из нержавеющей стали. Но она была недостаточно
глубокой, чтобы жарить на растительном масле. Она снова пошарила в баке и
на этот раз достала глубокую кастрюлю и подходящую к ней крышку. Ну, это
должно подойти.
   У тебя, вероятно, не найд„тся дуршлага для жареной картошки, - спросила
она.
   Нет, - ответил капитан, - не знаю толком.
   Ну ничего. Можно обойтись и большой ложкой с прорезями.
   Она поискала и нашла такую, а также нож для чистки овощей рядом с
ней.Опробовала его на одной из картошин. Он был острым и чистил мягко. Она
занялась чисткой картошки. Ей нравилось чистить длинные твердые гладкие
айдахские картофелины подобные этой. Из них получится отменная жареная
картошка по-французски. Она давала кожуре падать в раковину, так что можно
будет собрать е„ одной рукой.
   Чем ты будешь заниматься, когда прид„шь во Флориду? - спросила она
капитана.
    
 Вероятно, просто буду продолжать плаванье, - ответил он.
   Над жаровней вдруг поднялось пламя, и она увидела в его свете лицо
капитана. Он выглядел усталым.
   Куда продолжать плаванье?
   На юг, - ответил он. - В Мексике, в заливе Кампече есть городок, где я
когда-то жил. Хотелось бы снова там побывать. Посмотреть, есть ли там ещ„
мои старые знакомые.
   А что ты там делал?
   Строил яхту.
   Эту яхту?
   Нет, яхту, которую так и не закончили, - ответил он. - Вс„ пошло
кувырком.
   Он помешал уголь в мангале краем решетки.
   С яхтами все несчастья сваливаются на тебя разом, - продолжил он. - Уже
сделали киль и шпангоуты. Можно было начинать делать обшивку, а власти
вдруг объявили тот лес, где мы были заповедным, кажется так они назвали
его, что означало, что больше нам древесины не видать.
   Мы отправились в Кампече за пиломатериалами, заплатили за них, но их
так и не доставили. А иностранцу в Мексике судиться невозможно. Они об
этом знали.
   Затем "пропали" все креп„жные материалы из Мехико. Краску доставили, но
она тоже исчезла, когда часть е„ поместили в ялик.
   А с кем ты работал?
   Я и корабельный плотник.
   Пока она чистила картошку, капитан спустился по трапу. Он заж„г
керосиновую лампу, выключил электричество, взял с полки несколько стаканов
и раскрыл холодильник. Он насыпал в стаканы льда, открыл бутылку с содовой
и налил в них.
   Наливая виски, он придерживал бутылку, пока она не сказала: "Довольно".
   Затем он предложил: "Выпьем за Панчо Пикета".
   Лайла отпила. Вкусно.
   Она указала на вычищенную картошку. - "Я так проголодалась, что готова
съесть е„ сырой, - заявила она, - но не буду."
   Она нашла разделочную доску и стала нарезать картошку, сначала вдоль на
овальные кружки, затем попер„к, получились палочки размером в карандаш.
Отличный нож.
   Действительно острый. Капитан стоя смотрел на работу.
   А кто такой Панчо Пикет?
   Carpentero de ribera. Старый кубинец. Говорил по-испански так быстро,
что даже мексиканцы понимали его с трудом. Походил на киноакт„ра Бориса
Карлофф.
   Совсем не был похож на кубинца или мексиканца.
   Я не знаю плотников, которые работали бы быстрее его, - продолжил
капитан. - И очень аккуратен. Он никогда не сбавлял темп работы, даже при
той жаре в джунглях. Электроэнергии у нас не было, но с ручным
инструментом он работал быстрее, чем большинство других работников
управляются с электроинструментом.
   Ему было лет пятьдесят-шестьдесят, а мне было лишь двадцать с
небольшим. Он улыбался совсем как Борис Карлофф, когда видел, что я
пытаюсь угнаться за ним.
   Ну и с чего бы мы стали пить за него? - удивилась Лайла.
   Ну, меня предупреждали, что он принимает. Пь„т! Да ещ„ как! - завершил
капитан.
   Однажды задул северный ветер с мексиканского залива, и был он так сил„н:
   Страшный ветер! Пальмы гнулись чуть ли не до самой земли. С его дома
сорвало крышу и унесло прочь.
   Вместо того, чтобы чинить е„, он стал пить, и запой длился больше
месяца. Через пару недель его жене пришлось просить милостыню на
пропитание. Какая жалость!
   Полагаю, он впал в запой потому, что знал, что вс„ пошло насмарку, и
что яхтупостроить не удастся. Так оно и вышло. У меня кончились деньги, и
мне пришлось отказаться от этого дела.
   Потому-то мы и пь„м за него? - спросила Лайла.
   - Ага, он был как бы предупреждением, - ответил капитан.- К тому же он
приоткрыл мне глаза на кое-что. Чувство того, что представляют собой в
самом деле тропики.
   И все эти разговоры о поездке во Флориду и Мексику напомнили мне о н„м.
   Нарезанный картофель уже вырос в горку. Она заготовила слишком много.
Да неважно. Лучше больше, чем меньше.
   И зачем ты снова хочешь снова попасть туда?- удивилась Лайла.
   Не знаю. Там всегда присутствует некое чувство отчаяния. И даже сейчас,
думая о них, я испытываю его. Антрополог Леви-Штраусс называл его Tristes
tropiques. Оно вс„ время как бы тянет вас назад. Мексиканцы понимают, что
я имею в виду.
   Всегда присутствует ощущение, что эта грусть и есть настоящая правда. И
лучше жить с этой грустной правдой, чем со всеми разговорами о счастливом
прогрессе, которые слышишь здесь, на севере.
   И ты собираешься остаться там, в Мексике?
   Нет, не с такой яхтой, как эта. Эта яхта может пойти куда угодно: в
Панаму, Китай, Индию, Африку. Нет тв„рдых планов. Трудно сказать, как
повернутся дела.
   Картошка нарезана вся. - И как включается эта печка, - спросила она
капитана.
   Я зажгу е„ сам, - ответил он.
   А почему не научишь меня?
   Слишком уж долго.
   Пока капитан накачивал примус, она допила свой стакан, освежила ему и
налила себе снова.
   Он вернулся на палубу присматривать за печкой, а она поставила кастрюлю
на печь и вылила в не„ целую бутылку масла, что они купили в магазине, и
закрыла крышку.
   Маслу надо будет нагреться основательно.
   Она развернула мясо и посыпала куски солью и перцем. В золотистом свете
лампы они выглядели просто великолепно. Перечница сыпала хорошо, а солонка
забилась.
   Она сняла крышку и стукнула ею об стол, но дырочки вс„ равно остались
забитыми, так что ей пришлось взять щепоть соли и посыпать мясо таким
образом.
   Она подала куски мяса вверх капитану. Затем принялась за салат, нарезав
горки латука на две тарелки и нарезая тем острым ножом помидоры. Пока
работала, она сунула несколько кусочков салата себе в рот.
   Ох, ох, ох!
   В ч„м дело?
   Я уж и забыла, насколько я проголодалась. Просто не представляю. Как
это ты терпишь без еды с самого утра. А?
   Ну, вообще-то, я позавтракал, - ответил он.
   Неужели?
   Ещ„ до того, как ты встала.
   И что же ты не разбудил меня?
   Твой приятель, Ричард Райгел, не захотел этого.
   Лайла долго смотрела на капитана, высунувшись из люка. Он тоже смотрел
на не„, ожидая, что она скажет.
   С Ричардом так бывает иногда, - заметила она. - Он, вероятно, подумал,
что мы собираемся пообедать где-нибудь.
   Да он действительно сердит на Ричарда, - подумала она, - и снова
собирается разозлить е„. Никак не может успокоиться. В такую чудную ночь
можно было и забыть про такое. Такая милая ночь. Она почувствовала
действие спиртного.
   Если хочешь, я могу поехать с тобой во Флориду.
   Он ничего не ответил, а лишь тыкал в мясо вилкой.
   Что ты думаешь на этот сч„т?- спросила она.
   Да ещ„ не уверен.
   А почему?
   Не знаю.
   Я могу готовить, следить за твоей одеждой и спать с тобой, - продолжала
Лайла, - а когда я тебе надоем, то можешь просто попрощаться, и я уйду.
Как тебе это нравится?
   Он вс„ равно ничего не ответил.
   В каюте стало довольно жарко, так что она приподняла подол свитера,
чтобы снять его.
   Я же ведь тебе действительно нужна, ты знаешь, - произнесла она.
   Когда она сняла свитер, то обратила внимание, что он следил, как она
это делает.
   Этим своим особенным взглядом. Она знала, что это значит. Ну вот,
начинается, - подумала она.
   Капитан сказал: "Сегодня, пока ты спала я надумал, что хотел бы задать
тебе несколько вопросов, которые помогут мне прояснить кое-что."
   Какого рода вопросы?
   - Я ещ„ не знаю, - ответил он. - Главным образом, о том, что тебе
нравится и что не нравится.
   Ну, разумеется, можно будет заняться и этим.
   Он сказал: "Я подумал было спросить тебя о том, как ты относишься к
некоторым вещам. Каковы твои ценности, и как ты приобрела их. Вот такого
рода вопросы. Я просто люблю задавать вопросы и записывать ответы, толком
даже не представляя себе, к чему это может привести, и только позже
что-нибудь возможно сложится."
   - Ну да, - согласилась Лайла. - Какие вопросы? - Сейчас он и начн„т, -
подумала она. - Стакан у него почти пустой. Она потянулась через люк,
взяла стакан и наполнила его.
   Человек представляет собой структуру симпатий и антипатий, - заговорил
он. - И общество тоже держится на том, что нравится и не нравится. И весь
мир также стоит на структурах предпочтений и антипатий. История выводится
из биографий. То же самое со всеми общественными науками. В прошлом
антропология сосредотачивалась на коллективных объектах, а я пытаюсь
выяснить, не лучше бы это было выразить в плане индивидуальных ценностей.
У меня возникает ощущение, что конечная истина в мире вс„-таки не в
истории или социологии, а в биографии, - закончил он.
   Она ничего не поняла из того, что он говорил. У не„ на уме была только
Флорида.
   Она подала ему стакан. Синее пламя примуса шумело под кастрюлей . Она
сняла крышку и увидела, что жидкость так и бурлит от жара, но было слишком
темно, чтобы понять, пора ли засыпать картошку.
   Ты в некотором роде из другой культуры. - продолжил он. - Культуры
одного человека. Культура - это развитая статическая структура качества,
способного на Динамические изменения. Вот что ты такое. И это самое лучшее
определение тебя из всех когда-либо придуманных.
   Ты можешь считать, что вс„, что ты думаешь, и вс„, что говоришь, - это
просто ты сама, но язык, которым ты выражаешься, и ценности, которые есть
у тебя, - результат тысячелетий культурной эволюции. Вс„ это как бы
свалено в кучу, детали которой кажутся совсем несвязанными, а в
действительности это часть громадной ткани. Леви-Штраусс постулирует, что
культуру можно понять только пут„м совмещения процессов мысли с остатками
е„ взаимодействия с другими культурами.
   Есть ли в этом смысл? Мне хотелось бы записать остатки твоей памяти и
попытаться с их помощью восстановить кое-что.
   Она посетовала, что у него нет градусника на жаровне. Отломила кусочек
картошки и бросила его в кастрюлю. Он медленно завертелся, но не зашипел.
Она выловила его и откусила еще латука.
   Ты когда-либо слыхала про Генриха Шлимана? - спросил он.
   Какого Генриха?
   Он был археологом, изучавшим руины города, который люди считали
мифическим:
   Трои.
   До того, как Шлиман начал применять так называемую стратиграфическую
технику, археологи были просто образованными гробокопателями. Он же
показал, как можно раскапывать осторожно слой за слоем и отыскивать руины
древнейших городов под более поздними наслоениями. Вот это, мне думается,
можно сделать и с отдельным человеком. Я могу взять части твоего языка,
твоих ценностей и проследить по ним древние структуры, заложенные столетия
назад, то, что сделало тебя такой, как ты есть.
   - Вряд ли тебе удастся получить многое от меня, - заметила Лайла.
   Спиртное на него вс„-таки действует, - подумала она. - Весь день он был
так спокоен, а теперь не может заткнуться.
   Она сказала: "Ну, парень, я попала в точку, когда попросилась ехать с
тобой во Флориду".
   То есть как это?
   Я весь день думала, что ты из молчунов, а теперь ты и слова мне не
да„шь вставить.
   Вид у него стал как бы обиженный.
   Ну да ладно, - продолжала она, - можешь задавать мне сколько хочешь
вопросов.
   Наконец, масло вроде бы достаточно прогрелось. Она ложкой с прорезью
насыпала первую порцию картошки в кастрюлю. Зашипели пузыри и поднялось
облако пара. - Как там наши бифштексы, подходят?
   Ещ„ несколько минут.
   Хорошо, - ответила она. Запах бифштексов, смешавшись с ароматом
картошки от жаровни, вызывал у не„ чуть ли не головокружение. Она даже
припомнить не могла, когда ещ„ была так голодна. Когда пузыри поутихли,
она вынула картошку ложкой, разложила е„ на полотенце, посыпала солью и
запустила следующую порцию. Когда и эта была готова, она подождала, пока
капитан не сообщит ей, что бифштексы готовы. Затем она подала ему тарелки,
чтобы он положил бифштексы.
   Когда он подал их ей вниз, она подумала: "Божественно!" и ссыпала с
полотенца картошку на тарелки.
   Капитан спустился в каюту. Они раскрыли откидные крышки стола,
переставили тарелки, виски, воду и остатки картошки на стол. И вдруг вс„
стало готово. Она посмотрела на капитана, а он глядел на не„. - А ведь так
может быть каждый вечер, - подумалось ей.
   Ух ты! Бифштекс настолько хорош, что ей даже захотелось плакать.
Жареная картошка! Ах! Салат!
   Ты даже не представляешь, как это на меня действует, - пропела она.
   Ну и как же? - спросил он с улыбочкой.
   Это один из твоих вопросов? - Рот у не„ был полон картошки, так что
пришлось помедлить.
   Да нет, - рассмеялся он, - вовсе нет. Мне просто хотелось узнать
побольше о тебе.
   Как в отделе кадров?
   Пожалуй, да, для начала.
   Он встал и наполнил стаканы.
   Она подумала. - Родилась я в Рочестере. Младшая из двух сест„р.. Ты это
хотел знать?
   Минуточку, - прервал он. Встал. Взял блокнот и карандаш.
   Ты, что, вс„ это будешь записывать?
   Конечно.
   Да брось ты.
   Почему.
   Не хочу я этого.
   А что плохого?
   Давай просто поедим, отдохн„м и будем друзьями.
   Он слегка нахмурился, пожал плечами, снова встал и отложил блокнот в
сторону.
   Откусывая следующий кусок мяса, она пожалела, что сказала это. Если уж
хочешь поехать во Флориду: - "Да ладно, задавай свои вопросы. Я вообще-то
люблю поговорить."
   Капитан подал ей стакан и подсел рядом.
   Ну хорошо, что ты любишь больше всего?
   Поесть.
   А что ещ„?
   Ещ„ поесть.
   Ну а потом?
   Она подумала. - Да вот то, чем мы сейчас занимаемся. Ты обратил
внимание на зарево города за мостом. Вдруг оно стало таким прекрасным.
   Ну а кроме?
   Мужчин, - засмеялась она.
   Какого рода?
   Всяких. Таких, которым я нравлюсь.
   А чего не любишь больше всего?
   Зануд: Как та продавщица в магазине. Таких, как она - миллионы, и я не
люблю их всех и каждого. Вечно выпендриваются, пытаются унизить других: В
тебе это тоже есть, знаешь?
   Во мне?
   Да, в тебе.
   Когда же это?
   Сегодня дн„м. Ты так распинался о корабле, которого никогда не видал.
   Ах вот что.
   Просто не будь занудой, и мы с тобой поладим. Я злюсь только на зануд.
   Ну и кто же по твоему зануды? - спросил капитан.
   Люди, которые считают себя лучше других.
   А ещ„ что?
   Много всякого.
   Например.
   Есть многое, чего мне не хочется. Не хочу стареть. Не терплю в людях
занудства. Да я уже это говорила.
   Она поразмыслила. - Иногда мне не хочется быть такой одинокой. Знаешь,
мне думалось, что у нас с Джорджем действительно вс„ получится. И вдруг
появляется эта Дебби, и он теперь со мной даже не хочет знаться. Я ведь
ему ничего не сделала. Просто зануда.
   Что-нибудь ещ„?
   - Тебе вс„ мало? Нет какой-либо определенной вещи, которая бы
расстраивала меня всегда. Я даже и не знаю, что это до тех пор, пока оно
не случится.- Она глянула на него.- Иногда на меня что-то находит, и мне
становится страшно. Так случилось сегодня дн„м.
   Что?
   Когда ты зав„л мотор.
   Это был сильный ветер.
   Не просто ветер. Ни на что не похоже. Как будто бы надвигается шторм, а
у меня нет дома. Мне некуда деться. - Она откусила ещ„. - Мне нравится
твой корабль. У тебя здесь штормит?
   - Да. бывает, но он как пробка. Волны просто перекатываются через него.
   - Это хорошо. Мне такое нравится.
   - Как это ты оказалась одна на такой реке?
   - Я не одна. Я с тобой.
   Ну тогда вчера вечером.
   Да не была я одна, - рассмеялась она.- Ты что, не помнишь? - Она
протянула руку и потрепала его по щеке. - Не помнишь?
   До того, как мы познакомились.
   До того, как я познакомилась с тобой, я была одинокой не больше пяти
минут.
   Я была с тем ублюдком, Джорджем, забыл?
   Всю весну я копила деньги, чтобы поехать с ним в это путешествие. А
потом он так со мной обош„лся. Они даже не отдали мне мои деньги:. Ну да
не будем больше говорить о н„м. Его больше нет.
   И куда же вы направлялись?
   Во Флориду.
   Ах вот что! - воскликнул капитан. - Поэтому-то ты и хочешь поехать со
мной туда?
   Ага.
   Пока он размышлял над этим, она принялась за салат. - Не поступай
больше так со мной, - продолжила она. - Давай набь„м яхту продовольствием,
а?
   Ты вс„-таки не ответила мне на вопрос. До того, как мы познакомились,
до того, как вы сошлись с Джорджем, почему ты не была замужем?
   Я была замужем. Давно.
   Разведена?
   Нет.
   Ты вс„ ещ„ замужем?
   Нет, он погиб.
   Вот как. Жаль.
   Не надо жалеть.
   Бифштекс был великолепен, но перцу бы надо добавить ещ„. Она
потянулась, взяла перечницу с полки, брызнула себе на бифштекс и подала е„
капитану.
   Давно это было, - промолвила она. - Я о н„м даже и не вспоминаю.
   Чем он занимался?
   Он был шоф„ром на грузовике. Вс„ время в разъездах. Мы почти не
виделись. А однажды вечером он не вернулся домой, позвонили из полиции и
сказали, что он погиб. Вот и вс„.
   И что же ты стала делать?
   У меня осталось немного денег от страховки. Они устроили похороны, я
носила траур и вс„ такое прочее, но больше о н„м я не думаю.
   Ты его не любила? - спросил капитан.
   Мы вечно ссорились.
   Из-за чего?
   Просто ссорились: Он вс„ время ревновал меня. Чем я занимаюсь, пока его
нет дома: Он полагал. я обманывала его.
   И это правда?
   Лайла глянула на него. - Погоди-ка: когда я была замужем, то была
замужем.
   Ничего подобного я себе не позволяла: Ну, не сердись.
   Я ведь просто спросил, - заметил капитан.
   Она поела ещ„ салата. - Он меня совсем не уважал.
   Так зачем же выходила замуж?
   Была беременна, - ответила Лайла.
   И сколько тебе было лет?
   Шестнадцать, когда родила - семнадцать.
   Слишком уж рано, - подытожил капитан.
   Выпитое до еды уже ударило ей в голову. - Надо бы полегче, - подумала
она,- чтобы не наделать глупостей, как с ней обычно бывало в подпитии. И
так слишком разболталась.
   Она захмелела. Затем заметила, как ка