ал,  что
именно он видит. Там было полдюжины предметов в  витринных  ящиках,  и  лучи
света были направлены непосредственно на них - нечто вроде  выставки-продажи
- но что именно выставлялось на продажу он определить был  не  в  состоянии.
Правда,  он  мог  вполне  определенно  сказать,  чего  он  тут   не   видел:
никелированных кроватей и старых телефонов.
   - Алло... - неуверенно произнес он продолжая стоять  на  пороге.  -  Есть
здесь кто-нибудь?
   Он уже собирался покинуть эту чертовщину и захлопнуть за собой дверь,  но
в этот момент на его оклик отозвался голос:
   - Я здесь.
   Высокая фигура - на первый взгляд показалось невероятно высокая появилась
в дверном проеме за одной из коробок. Проем был задрапирован  темного  цвета
бархатной гардиной. В одно мгновение Брайана охватил  чудовищный  страх.  Но
тут луч света от одной из ламп пролился на лицо пришельца  и  страх  Брайана
улетучился. Человек был пожилой, и лицо у него оказалось добрым. Он  смотрел
на Брайана с интересом и дружелюбием.
   - Дверь была незаперта, - начал Брайан, - и я подумал...
   - Конечно, незаперта, - сказал высоченный  старик.  -  Я  решил  провести
нечто вроде генеральной репетиции. Вы мой первый посетитель.  Входите,  друг
мой. Входите без страха и умножьте счастливое  состояние  души,  которое  вы
принесли с собой.
   Он улыбнулся и протянул  руку.  Улыбка  оказалась  заразительной.  Брайан
мгновенно почувствовал необъяснимое расположение к владельцу Нужных Вещей.
   Для того, чтобы пожать протянутую стариком руку, ему пришлось переступить
порог и войти внутрь, и он сделал это без доли сомнения. Дверь за его спиной
захлопнулась и замкнулась сама по себе. Брайан этого не заметил.  Он  был  в
этот момент слишком занят, разглядывал глаза высокого человека, а глаза  эти
оказались такого же темно-синего цвета, как  у  мисс  Рэтклифф.  Они  вполне
могли быть отцом и дочерью.
   Пожатие старика оказалось крепким и уверенным, но не болезненным. И в  то
же время было в нем что-то не  совсем  приятное.  Нечто...  приторное.  Даже
слишком, пожалуй.
   - Очень рад познакомиться, - сказал Брайан.  Темно-синие  глаза  казались
подвешенными к лицу старика, словно привокзальные фонари под колпаками.
   - Я тоже несказанно рад нашему знакомству,  -  сказал  он,  и  вот  таким
образом Брайан Раск познакомился с владельцем магазина  Нужные  Вещи  раньше
всех в городе Касл Рок.
 
4 
 
   - Меня зовут Лилэнд Гонт, - сказал старик. - А вас?
   - Брайан. Брайан Раск.
   - Прекрасно, мистер Раск. Поскольку вы мой первый  покупатель,  я  считаю
своим долгом установить для вас самую низкую цену на  все,  что  бы  вам  ни
приглянулось.
   - Очень вам благодарен, - сказал  Брайан,  -  но  боюсь,  едва  ли  смогу
что-нибудь приобрести  в  таком  магазине,  как  ваш.  Во-первых,  я  получу
очередную выплату  содержания  не  раньше  пятницы,  а,  во-вторых...  -  он
растерянно огляделся по сторонам, -  мне  кажется,  что  ваш  товар  еще  не
поступил.
   Гонт расплылся в улыбке. Зубы  у  него  были  кривые  и  казались  совсем
желтыми в тусклом освещении, но все же его улыбка понравилась  Брайану.  Он,
помимо своей воли, ответил на нее.
   - Вы абсолютно правы, - сказал Лилэнд Гонт. - Большая часть моего товара,
как вы изволили выразиться, поступит не раньше  вечера.  И  все  же  кое-что
любопытное у меня и теперь найдется. Взгляните, мистер Раск, и, может  быть,
если даже ничего не приобретете, хотя бы выразите свое мнение.
   Кроме того, у вас  наверняка  есть  мама.  Ну,  конечно,  такой  приятный
молодой человек, каким являетесь вы, не может быть сиротой. Разве не так?
   Не в силах согнать с лица улыбку, Брайан кивнул.
   - Верно. Моя мама сейчас дома.
   И вдруг ему пришла в голову блестящая мысль.
   - Хотите, я приведу ее?
   Но в тот момент, когда это предложение слетело с его губ, он уже об  этом
пожалел. Ему вовсе не хотелось тащить сюда мать. Завтра мистер  Лилэнд  Гонт
будет принадлежать всему городу. Завтра мама вместе со  своей  распрекрасной
Майрой Иванс нападут на него как тигрицы, да и все остальные дамы  Касл  Рок
не будут стоять в сторонке. Брайан подумал о том, что мистер Лилэнд Гонт уже
не будет казаться таким странным и непохожим на других к  концу  месяца,  да
какой там, к концу недели. Но теперь он остается таким,  какой  он  есть,  и
всецело принадлежит ему, Брайану Раску, и Брайану вовсе не  хотелось  терять
эту привилегию.
   И поэтому он был  невероятно  доволен,  когда  мистер  Гонт  поднял  руку
(пальцы у него были очень тонкие, и очень длинные, Брайан даже заметил,  что
указательный и средний почти одной длины) и отрицательно покачал головой.
   - Ни в коем случае, -  сказал  он.  -  Именно  этого  мне  бы  совсем  не
хотелось. Ведь она наверняка привела бы с собой подругу, не так ли?
   - Да, наверняка, - пробормотал Брайан, вспомнив о Майре.
   - А может быть, двух подруг, а то и трех. Не стоит, Брайан, ... можно,  я
буду вас так называть?
   - Конечно! - Брайан был невероятно рад такому взаимопониманию.
   - Благодарю. А вы называйте меня мистером Гонтом, только  потому,  что  я
гораздо старше, а ни в коем случае не потому, что лучше вас. Согласны?
   - Согласен, - Брайан не совсем понял слова насчет "лучше" и "старше",  но
ему ужасно нравилась сама манера вести разговор, присущая старику. И глаза у
него... что за глаза?! Брайан не в силах был оторвать от них взгляда.
   - Ну вот и ладненько, - мистер Гонт потер друг  о  друга  свои  длиннющие
руки, произведя при этом  некоторое  шуршание.  Это  шуршание,  производимое
ладонями мистера Гонта, Брайана чуть с ума не свело, так оно было похоже  на
змеиное шипение - вот-вот высунет свой ядовитый язык и укусят. -  Вы  можете
рассказать своей маме все, что увидели и  показать  то,  что  купили,  если,
конечно, купите...
   Брайан хотел было сообщить  мистеру  Гонту,  что  карман  его  оттягивает
огромная сумма в девяносто один цент, но передумал.
   - ...она расскажет своим друзьям, - продолжал старик, - а те своим...  вы
понимаете о чем я, Брайан? Вы будете для меня рекламой гораздо  лучшей,  чем
та, которую может дать местная газета. Это будет даже эффективнее, чем  если
бы вы ходили по улицам города с бутербродным плакатом <Двусторонний  плакат,
который перебрасывается через плечи и висит одной стороной на груди,  другой
- на спине (прим, пер.).>, а я бы вам деньги за это платил.
   - Ну, раз вы так считаете... - Брайан не имел  представления,  что  такое
бутербродный плакат, но решил, что никто и никогда в жизни не  заставит  его
ходить с подобной штуковиной. - С удовольствием  посмотрю,  что  тут  у  вас
есть.
   Хоть тут и не  на  что  смотреть,  подумал  он,  но  был  слишком  хорошо
воспитан, чтобы произнести это вслух.
   - Ну, так смотри, - мистер Гонт широким гостеприимным жестом  обвел  свои
стеклянные коробки. Только тут Брайан заметил, что старик одет в длиннополый
красный бархатный пиджак, и подумал, что это, наверное, смокинг, про который
он читал в рассказах о Шерлоке Холмсе. Мистер  Гонт  выглядел  в  нем  очень
подтянуто и опрятно. - Добро пожаловать, Брайан.
   Брайан медленным шагом двинулся  к  ящику,  ближайшему  от  двери,  и  на
полпути оглянулся, не сомневаясь, что мистер Гонт следует за ним  по  пятам,
но тот по-прежнему стоял у входа и с кривой усмешкой смотрел ему вслед.  Как
будто рылся в мозгу у Брайана и обнаружил там недовольство по  поводу  того,
чтобы хозяин ходил за ним хвостом, пока он будет осматривать товар.
   Большинство хозяев магазинов всегда так поступают, как будто боятся,  что
ты что-нибудь стибришь или сломаешь, или и то, и Другое.
   - Не торопитесь, Брайан, - говорил тем временем  мистер  Гонт.  -  Делать
покупки - очень приятное занятие, когда  не  надо  торопиться  и,  наоборот,
чрезвычайно раздражает, когда времени в обрез.
   -  Вы,  вероятно,  иностранец?  -  спросил  Брайан.  Его   заинтересовали
некоторые обороты его речи, типа "делать покупки" и "в  обрез"  и  напомнили
ему  одного  толстого  дурака,  ведущего  телевизионной  программы  "Шедевры
театрального искусства", которую иногда смотрела  мама,  когда  в  программе
сообщали, что спектакль будет о любви. - Я из Эйкрона, - сообщил Гонт.
   - Это в Англии?
   - Это в штате Огайо, - мрачным тоном объяснил он, но  тут  же  обнажил  в
улыбке свои крепкие неровные зубы.
   Брайану стало  так  смешно,  как  бывало,  когда  он  смотрел  по  телеку
какие-нибудь юмористические передачи типа "Улыбнитесь".  И  вообще  вся  эта
история больше смахивала на телевизионное шоу, с оттенком мистики, но отнюдь
не страшное. Он расхохотался вслух.
   И тут же испугался, что мистер Гонт сочтет его  грубияном  (скорее  всего
оттого, что мама вечно ругала его за грубость, так что в результате  Брайану
стало казаться, что он существует в огромной, невидимой но крепкой,  паутине
гигантского паука, имя которому "этикет"), но  старик  рассмеялся  вслед  за
ним. И вот они так от  души  смеялись  дуэтом,  и  мало-помалу  Брайан  стал
приходить к выводу, что никогда у него еще  не  было  такого  интересного  и
приятного дня, каким должен был стать нынешний.
   - Продолжайте свой осмотр, - сказал мистер Гонт, махнув  рукой,  -  мы  с
вами потом обменяемся впечатлениями.
   И Брайан продолжил. В коробке, которая, по его  мнению,  была  достаточно
объемной, чтобы выставить напоказ экспонатов  двадцать,  а  то  и  тридцать,
лежало всего пять предметов. Одним из них была трубка. Вторым  -  фотография
Элвиса Пресли в его излюбленном  белом  спортивном  костюме  с  изображением
тигра на спине и в красном шарфе. Король, как  его  называла  мама  Брайана,
держал у самых своих пухлых губ  микрофон.  Третьим  предметом  была  камера
Поляроид. Четвертым - отшлифованный камень с углублением в  самой  середине,
сверкающей кристаллическими осколками. Пятый предмет - кусок  деревяшки  был
размером не более указательного пальца Брайана. Он кивнул на кристалл.
   - Это кусок застывшей лавы, да?
   - Вы очень образованный молодой человек, - похвалил Гонт. - Именно так. У
меня есть этикетки к большинству из экспонатов, но они еще  не  распакованы,
как впрочем и большая часть товара. Мне придется работать в поте лица, чтобы
успеть к завтрашнему открытию.
   Но, судя по тону,  его  это  обстоятельство  вовсе  не  волновало,  и  он
оставался на своем месте,  не  сдвинувшись  с  него  ни  на  шаг,  и  вполне
уверенный в себе.
   - А это что такое? -  Брайан  указал  на  деревяшку.  Ему  казался  такой
предмет достаточно странным даже для маленького провинциального магазина.
   Ему все больше и больше нравился Лилэнд Гонт, но с таким товаром он  едва
ли долго сможет продержаться в  Касл  Рок.  Если  уж  вы  решились  заняться
торговлей такими предметами, как трубки, фотографии Короля и  куски  дерева,
вам надо это делать в Нью-Йорке, так считал Брайан...  во  всяком  случае  в
этом его убедили многие просмотренные кинокартины.
   - А, это очень интересный предмет, - сказал мистер Гонт. - Разрешите  мне
вам его показать. Он пересек комнату, обошел стеклянный ящик с  обратной  от
Брайана стороны - и, достав из кармана брюк огромную связку  ключей,  выбрал
из нее нужный, даже не удосужившись взглянуть.  Открыв  ящик,  он  осторожно
вынул оттуда деревяшку. - Дайте вашу руку, Брайан.
   - А, может быть, не стоит? - с  сомнением  пробормотал  он.  Родившись  и
получив воспитание в городе, существовавшем за счет туризма, он  побывал  во
многих сувенирных лавках и запомнил стишок, который  там  любили  писать  на
ярлыках товара, наизусть:
 
   Подержите, если хотите
   Полюбуйтесь, - но набалуйтесь,
   А если разбили, - значит, купили.
 
   Он представил  себе  разгневанное  мамино  лицо,  когда  он  сломает  эту
деревяшку, или, как там она называется, и сообщит,  что  она  стоит  пятьсот
долларов, о чем не преминет доложить мистер Гонт с уже не столь  дружелюбным
выражением лица.
   - Почему не стоит? - брови старика удивленно поползли вверх и  слились  в
одну прямую пушистую линию над переносицей.
   - Я очень неловкий, знаете ли.
   - Ерунда, - уверенно заявил мистер  Гонт.  -  Мне  приходилось  встречать
неловких  юношей,  вы  не  из  той  породы.  -  И  он  уронил  деревяшку   в
подставленную ладонь Брайана. Брайан разглядывал странный предмет у  себя  в
руке и не понимал, как он там очутился. Он не помнил, чтобы протягивал руку.
   На ощупь предмет не был похож на дерево, он скорее напоминал...
   - Как будто камень, - с сомнением произнес он вслух  и  поднял  глаза  на
Гонта.
   - И дерево, и камень одновременно, - сказал старик. - Окаменевшее дерево.
   - Окаменевшее, -  повторил  Брайан  и,  пристально  разглядывая  предмет,
осторожно провел по нему пальцем. Он был гладкий и заскорузлый одновременно.
Прикосновение к нему было не слишком приятные. - Он, наверное, очень старый.
   - Более двух тысяч лет, - хмуро буркнул мистер Гонт.
   - Ничего  себе!  -  воскликнул  Брайан,  подпрыгнул  и  чуть  не  выронил
деревяшку. Тогда он крепко стиснул кулак, чтобы не позволить ей выпасть... и
тут же почувствовал болезненную ломоту в суставах. Нет, не ломоту... а  что?
Как будто в глазах темнеет? сознание пропадает? Нет, гораздо хуже. Как будто
часть его самого отделилась и умчалась в неизвестном направлении.
   Он видел, что мистер Гонт с интересом  наблюдает  за  ним,  и  глаза  его
увеличиваются до размера блюдца. Но все же состояние прострации,  охватившее
Брайана, нельзя было назвать  пугающим.  Оно  было  скорее  волнующим  и  уж
гораздо более приятным, чем ощущение, появившееся от прикосновения к гладкой
поверхности предмета.
   - Закройте, глаза, Брайан, - предложил мистер Гонт. -  Закройте  глаза  и
скажите мне, что вы чувствуете.
   Брайан закрыл глаза  и  стоял  несколько  мгновений  неподвижно,  вытянув
правую руку с зажатым в кулаке куском  непонятно  чего.  Он  не  видел,  как
верхняя губа мистера  Гонта  приподнялась,  обнажив  желтую  полоску  кривых
зубов, и на лице  появилось  выражение  удовлетворения  и  предвкушения.  Он
почувствовал слабое движение, нечто вроде вращения штопора. А  потом  возник
звук, быстрый и легкий: плюх... плюх... плюх... Ему знаком этот звук.
   Это...
   - Лодка! - воскликнул Брайан, счастливый от собственной догадки, и широко
распахнул глаза. - Я как будто в лодке!
   - Неужели? - спросил мистер Гонт, но Брайану показалось,  что  голос  его
доносится издалека, из невероятно далекого далека.
   Ощущение усиливалось; теперь ему казалось, что он взмывает  и  опускается
вместе с волнами. Высоко в небе кричат  птицы,  а  гораздо  ближе  животные:
мычат коровы, кукарекают петухи, рычит какая-то огромная кошка, но рычит  не
от ярости, а от тоски. В одно единственное мгновение он почувствовал себя  в
лесу (в том самом лесу, частью которого, он теперь  в  этом  не  сомневался,
была когда-то деревяшка, зажатая в его руке), ему показалось, что он ступает
по мягкому мху, и ноги его обуты не в кроссовки фирмы  Конверс,  а  в  нечто
вроде сандалий и...
   А потом все исчезло, оставив небольшую яркую точку,  какая  возникает  на
экране, когда выключаешь телевизор, но  вскоре  и  она  пропала.  Он  открыл
глаза, дрожащий и возбужденный.
   Он с такой силой  сжимал  кулак,  что  теперь,  когда  надо  было  отдать
деревяшку, пальцы разжимались с огромным трудом, и суставы  скрипели  словно
ржавые дверные петли.
   - Ну и ну! - скорее выдохнул, а не произнес Брайан.
   - Неплохо, правда? - весело  откликнулся  мистер  Гонт  и  ловко  вытянул
своими тонкими пальцами деревяшку  с  ладони  Брайана,  как  опытный  хирург
вытаскивает занозу. Он вернул предмет на  место  и  снова  запер  стеклянный
ящик.
   - Неплохо, - тихим эхом откликнулся Брайан  не  в  силах  вернуть  полный
голос. Он наклонился, чтобы еще разок внимательно разглядеть деревяшку.
   Ладонь, только что сжимавшая ее, все еще  покалывало.  Что  это  были  за
ощущения? Раскачивание палубы, плеск волн о борт, мох в лесу под ногами...
   Все это осталось с ним, хотя он догадывался (и это было  на,  самом  деле
грустно), что скоро все пройдет, как проходят сны.
   - Тебе известна история Ноя и его ковчега? - спросил мистер Гонт.
   Брайан нахмурился. Он, конечно, знал, что это из Библии,  но  не  твердо,
так как частенько смывался с воскресных  служб,  да  и  с  вечерних  занятий
Закона Божьего тоже.
   - Кажется, это что-то вроде лодки, которая обошла весь мир за восемьдесят
дней? - неуверенно произнес он. Мистер Гонт усмехнулся.
   - Что-то вроде, Брайан, очень даже вроде. Так вот, этот кусок деревяшки -
предположительно обломок Ноева ковчега. Безусловно, я не могу так заявить во
всеуслышанье, потому что люди скажут, что я самый  гнусный  жулик  из  всех.
Сейчас в мире сыщется четыре тысячи  человек,  пытающихся  продать  подобные
куски дерева, настаивая на  том,  что  они  с  ковчега,  а  еще  столько  же
уговаривают доверчивый люд, что их деревяшки прямиком с креста,  на  котором
распяли Иисуса. Но я могу утверждать, что моей деревяшке, действительно, две
тысячи лет, потому как ее подвергли химическому анализу, и я могу  с  полным
правом настаивать на том, что она появилась у нас со Священной  земли,  хотя
обнаружили ее на горе Арарат, а не на горе Борам.
   Большая часть этого монолога прошла мимо ушей Брайана, но осталось одно:
   - Две тысячи лет! - прошептал он. - Вот это да! Вы уверены?
   - На сто процентов, - ответил мистер Гонт.  -  У  меня  есть  справка  из
лаборатории, где этот кусок дерева был подвергнут химическому  анализу.  Но,
знаешь, по секрету скажу, я в самом  деле  уверен,  что  это  обломок  Ноева
ковчега. - Он еще раз пристально посмотрел на деревяшку за стеклом, а  потом
перевел взгляд своих блестящих синих глаз на  Брайана.  И,  в  который  раз,
Брайан словно к полу прирос под этим взглядом. - В конце концов  гора  Борам
находится всего в тридцати километрах от  горы  Арарат,  ворона  долетит"  а
относительно последней стоянки корабля, какой бы большой он ни  был,  всегда
делается много исторических ошибок, поскольку рассказы передаются из  уст  в
уста в течение многих поколений, пока один из них не осядет окончательно  на
бумаге. Разве я не прав?
   - Да-а-а, протянул Брайан. - Вполне логично.
   - И, кроме того, он дает удивительные ощущения, когда оказывается в руке,
правда?
   - Это точно.
   Мистер Гонт улыбнулся и взъерошил  волосы  на  голове  Брайана,  разрушив
напряженную обстановку.
   - Ты мне нравишься, Брайан. Вот бы все мои посетители были так  готовы  к
чудесам, как ты. Жизнь была бы куда проще  для  бедных  торговцев,  подобных
мне, если бы так был устроен мир.
   - Сколько... сколько будет стоить такая вещь как эта? -  спросил  Брайан.
Он показал на деревяшку пальцем, который все еще не слишком легко  сгибался.
Только теперь он стал осознавать, насколько глубоким оказалось  впечатление.
Так бывает, когда приложишь к уху раковину и слушаешь шум  прибоя...  но  на
этот раз ощущение было гораздо сильнее и объемнее.  Ему  страстно  хотелось,
чтобы мистер Гонт разрешил еще раз подержать деревяшку, но он не осмеливался
попросить, а тот не предлагал.
   - А вот это, - сказал мистер Гонт, подперев пальцами подбородок Брайана и
глядя ему в глаза, - это будет зависеть от покупателя. Сколько захочет  дать
за эти прекрасные товары, а именно такие они и есть, покупатель? Сколь бы ты
дал, Брайан?
   - Н-не знаю, - промычал Брайан, думая  о  девяносто  одном  центе,  мирно
отдыхавшем в его кармане. И вдруг выпалил:
   - Много!
   Мистер Гонт откинул назад голову и от души расхохотался. И  тогда  Брайан
понял, что ошибся насчет этого человека. На первый взгляд, когда  он  только
вошел в магазин, ему показалось, что мистер Гонт седой. Теперь же он увидел,
что серебрятся лишь виски. "Видимо, он тогда стоял под  одной  из  ламп",  -
подумал Брайан.
   - Ну что ж, наша беседа была чрезвычайно увлекательной, но, к  сожалению,