ертвенников.    Автор
самостоятельно  пришел  к данному выводу, однако при подготовке
данного издания с удовлетворением  обнаружил,  что  аналогичная
идея  была выдвинута задолго до него, еще в конце прошлого века
академиком Веселовским  (см.:  Веселовский  А.Н.  Разыскания  в
области русского духовного стиха, статья III: Алатырь в местных
преданиях  Палестины  и  легенды  о  Грале.  СПб., 1881. С.25).
Впрочем,  высказывалось  и  резко   отрицательное   мнение:   о
фонетической невозможности происхождения названия камня Алатыря
из  слова  "олътарь"  (см.:  Бодуэн  де  Куртенэ -- Фасмер Ц.И.
Камень латырь и город  Алатырь//  Известия  Отделения  языка  и
словесности   Академии   наук.   1914.   Т.XIX.  Кн.2).  Однако
возражения основываются  на  традиционных  ползуче-эмпирических
методах анализа индоевропейских и околоиндоевропейских языковых
связей  без  учета  возможности макроэтимологического анализа и
вскрытия  глубинных  языковых  пластов,  таких,  например,  как
взаимосвязь  между  корнями  "лат"  --  "лад"  -- "лед". В этом
смысле  слово  Алатырь  напрямую  связано  с  исконно  народным
космическим  понятием  Лад.  Само  понятие  "алтарь"  ни в коем
случае  не  является  позднехристианским,   а   имеет   древнее
происхождение,  корни  которого уходят в гиперборейские времена
(об этом, в  частности,  свидетельствует  однозначная  привязка
Алатырь-камня   к   легендарному   острову  Буяну  --  смутному
воспоминанию о гиперборейской прародине). Священный  камень  не
терпел  глумления: как известно, былинный удалец Васька Буслаев
поплатился за неуважение к святыне: решил перескочить через нее
не передом, а задом  --  "да  расколол  свою  буйную  голову  и
остался лежать тут до веку".
     С   небесно-огненно-световой   стихией   связаны  еще  два
древнерусских Божества -- Перун (рис. 104) и  Стрибог
(рис.   105).  Оба  знамениты  необычайно:  первый  --  как
наиболее упоминаемый (и  проклинаемый)  в  дошедших  письменных
источниках;  второй  --  по  поэтическим строкам "Слова о полку
Игореве" о ветрах, Стрибожьих внуках, что веют с моря  стрелами
на  храбрые  полки Игоревы. Отсюда делался поспешный вывод, что
Стрибог --  он  и  есть  Бог  Ветра.  Однако  "Слово"  не  дает
оснований  для  такого  прямолинейного  заключения.  Безымянный
автор именует Ветры  внуками  Стрибога,  то  есть  он  является
только  прародителем,  хотя  и  связан  с  буревой  и молниевой
стихией.
     Настоящий  же  Бог  грозы,  грома  и  молнии   --   Перун,
классический  Бог-громовник,  русский аналог Зевса-громовержца.
Как верховное Божество дохристианской Киевской  и  Новгородской
Руси  Перун  считался  также  покровителем князя и его дружины,
принимая на себя одновременно и функции Бога войны.
     Не стоит тешиться заблуждением, что  вера  в  Перуна  сама
собой  сошла  на  "нет" после того, как Владимир Святой повелел
разрушить все языческие святилища, а деревянное изваяние Перуна
бросить в Днепр. Еще в XIV  веке  священнослужители  продолжали
жаловаться:  "Но  и  ныне  по сукраинам молятся ему, проклятому
Богу Перуну"28. А у болгар почитался и в XVIII веке:  во  время
засухи  для  вызывания  дождя  практиковалось  некое  языческое
действо с ряжением молодежи  и  хождение  по  домам  с  пением,
прославляющим  Перуна  в  надежде,  что  он  как владыка грозы,
молнии и  грома  ниспошлет  на  страждущую  землю  долгожданный
дождь.
     Бог  войны  известен  в  древнеславянском  пантеоне  и под
другими именами, упомянутыми различными латинскими авторами.  У
некоторых  славян  (оборитов,  моравцев,  словаков)  это был, к
примеру, Радегаст (рис. 106), и по внешнему  виду  и  по
своему  прямому  назначению  очень  близкий  Богу войны древних
германцев и скандинавов.
     Одним из верховных Божеств и родоначальников древнерусских
и древнеславянских Богов был Род -- прародитель  мира  и
человека,  Божество  всей  природы и плодородия. Он олицетворял
Космическую Жизнь во всем богатстве оттенков. Человеческий  род
ведет  свою  родословную  от  верховного  Божества -- Рода. Имя
владыки мира было настолько смыслозначимым,  что  по  сей  день
живет  в  русской речи. Как Бог Род породил все живое и неживое
во  Вселенной  и  саму  Вселенную,  так  слово  (корень)  "род"
породило целую семью однокоренных понятий, имеющих непреходящее
значение для русских людей: "родина", "природа", "народ", "род"
(семья,   племя,   династия),   "родня",   "родичи",  "порода",
"родник", "родить", "рожать", "урожай".
     Какого-либо  антропоморфного  изображения  бога  Рода   не
сохранилось.  Изображение  объектов  и их атрибутов, близких по
функциональному назначению к  функциям  древнеславянского  Бога
Рода,   возможно,   осталось   в   многочисленных  скульптурах,
мелкопластичных поделках и амулетах, в форме мужских и  женских
гениталий, имеющих непосредственное отношение к половой жизни и
продолжению  рода. Кроме того, Родом считалась некая внутренняя
духовная  и  генетическая  связь  между  близкими  и   дальними
родственниками.   Бог   Род   --  хранитель  родственных  уз  и
выразитель семейной любви и пламенного братства (рис. 107).  Он
же -- распорядитель Книги судеб, откуда поговорка: "Что на роду
(Родом) написано -- того не миновать никому!".
     Как  уже  говорилось, в процессе длительного исторического
развития общие в прошлом слова и корни подвергаются в различных
языках значительным  изменениям.  Сплошь  и  рядом  наблюдается
чередование  или  утрата  гласных  или согласных звуков. Однако
даже по прошествии многих  тысячелетий  в  языках  давным-давно
разделившихся  народов,  живущих  подчас  далеко друг от друга,
общая лексическая  основа  легко  узнаваема  --  особенно  если
выстраиваются    этимологические   цепочки   или   составляются
сравнительно-объединенные словеснокорневые гнезда. В этом легко
убедиться при этимологическом анализе имени  Род.  Обратимся  к
санскриту  и древнеиндийской мифологии. В прямом звучании здесь
нетрудно   обнаружить   близкие   по   смыслу   слова:   Родаси
(rуdas-i),  --  Богиня, олицетворяющая молнию (жена Бога
Рудры);  rуd-as  --  "небо  и  земля"   вместе   взятые;
roda -- "вопль" (от боли), ср.: "роды", сопровождающиеся
криком.
     Абсолютные    лексические   и   семантические   совпадения
обнаруживаются и при  обращении  к  древнегреческой  мифологии.
Разные  античные авторы по-разному сообщают о детях всесильного
владыки морей Посейдона, названных совершенно  по-русски:  дочь
Рода  --  от нереиды Амфитриты (Аполлодор 1, 4, 6) и сын Род --
от самой Афродиты (Диодор Сицилийский IV, 6). Для  эллинов  это
была  такая  давняя  давность, что они не помнили ничего, кроме
имен да некоторых важнейших генеологических связок.  Так,  Рода
стала  супругой  Бога Солнца Гелиоса и нарожала ему кучу детей,
да еще дала свое имя одному из самых  островов  Средиземноморья
-- Родосу.
     Но  нас-то  здесь  в  первую  очередь волнует другое: явно
досредиземноморское и абсолютно полное совпадение  эллинских  и
проторусских   Божеств,  поименованных  Родами.  Не  приходится
сомневаться, что их корни уходят в глубины общих этнокультурных
пластов. В таком случае к той же эпохе  следует  отнести  и  их
родителей  -- Посейдона, Афродиту, Амфитриту. Здесь воображение
способно разыграться необычайно. Но пора и ему дать успокоение.
     Другой  разительный  пример  --   вдохновитель   постройки
Вавилонской   башни  и  властитель  нерасчлененных  народов  --
Немврод. Так как в конечном счете он явился  виновником  утраты
этнической   однородности   и   единого   праязыка,   Данте   в
"Божественной комедии" обрек его на вечные муки  и  поместил  в
колодце  гигантов в 8-м круге Ада. Библия упоминает о нем очень
глухо  и  называет  Нимродом;  в  самом  сюжете  о  вавилонском
столпотворении  он вообще не присутствует. Агада (ветхозаветные
устные предания евреев)  сообщает,  что  Нимроду  достались  по
наследству  кожаные одежды Адама и Евы. Вообще же он был внуком
Ноя и сыном Хама. Самые  подробные  сведения  о  Немвроде  дает
Иосиф  Флавий  в "Иудейских древностях". В русских апокрифах он
звался еще короче -- Неврод. С точки зрения археологии языка  и
реконструкции смысла не может не вызвать интереса второй слог в
имени   ветхозаветного   патриарха,  понятный  без  перевода  и
объяснений. Вряд ли это случайное совпадение, на чем тотчас  же
начнут  настаивать  ученые  педанты.  Перед  нами  опять лишний
аргумент в пользу былой общности языков и культур.
     Фонетические   трансформации   в   процессе   развития   и
дифференциации  языков  привели к чередованию гласных "о", "а",
"у" и согласных  "д"  и  "т"  (какие  из  них  были  изначально
первичными, определить чрезвычайно сложно). В результате корень
"род"  превращался  в  новые  лексические основы "руд" и "рад",
последняя же фигурировала в форме "рат". В итоге получаем целый
набор  на  первый  взгляд  разрозненных,  но  на   самом   деле
взаимосвязанных  понятий.  Корень "руд" легко просматривается в
слове  "руда".  В  прошлом  оно  означало  "кровь"  ("От   чего
кровь-руда  наша?"  -- спрашивается в Голубиной книге). От него
образовались слова: "рдеть" ("краснеть") и "рдяный" ("алый"). В
санскрите  также  четко  просматривается   понятие   rudhira
("кровь"; "красный", "кровавый"). Но главное -- в ведийском
контеоне    действует    свирепый   бог   Рудра   --   носитель
разрушительного начала во Вселенной,  супруг  богини  Родаси  и
предтеча великого Шивы.
     Корень  "рад"  лежит  в  основе таких слов, как "радость",
"рада" ("совет"), "радетель"  (от  "радеть"  --  "заботиться"),
"радуга",  "радение"  ("страдание",  в  том числе "коллективное
религиозно-обрядовое действие"), "радуница" (древнейший  обычай
поминания  умерших на могилах). Сюда же примыкают древнерусские
имена  Радомысл,  Радогост,  Радим  (производное  от  Радимир).
Последний  явился  родоначальником  восточнославянского племени
радимичей.  Ср.   также:   наименование   древнего   литовского
княжеского  рода  --  Радзвиллы  и южнославянские женские имена
Рада, Радмила. Современное имя Родион греческого происхождения:
считается,  что  оно  ведет  свое  происхождение  от   названия
средиземноморского  острова  Родос;  но,  как  только  что было
продемонстрировано,   в   основе   этого   наименования   лежит
общеиндоевропейский   корень   "род"   --   как  и  в  названии
балканского  горного   массива   Родопы.   Из   древнегреческой
мифологии  известно также имя Радаманта -- сына Зевса и Европы,
самого справедливого из всех  людей.  Он  же  --  сопрестольник
Крона,  как  именует  его  Пиндар,  --  царствует  на  Островах
Блаженных,  "овеваемых  веяньями   Океана   (Ледовитого),   где
нескончаемо длится "золотой век".
     В  санскрите слова со значением "радости" находим в словах
с  глухим  согласным  звуком  на   конце   ("д"ъ"т"):   rata
("удовольствие",  "наслаждение");  rati  ("радость",
"наслаждение", "покой"); (Рати --  супруга  Бога  любви  Камы);
ratha  ("радость", "наслаждение"). Одновременно ratha
означает "воина (сражающегося на колеснице)",  "воителя"  и
"героя".  Это значит, что русские слова "рать" и "ратник" берут
начало отсюда и из общего для них и санскрита источника.
     Какие  же  выводы  следуют  из  краткого  этимологического
экскурса  и  исторических аналогий? Прежде всего обнаруживаются
мифологические пары противоположных по функциям Богов  Рудра  и
Родаси:  разрушительного  космического начала, с одной стороны;
Рати --  вместе  с  Камой  выражающая  радость  и  любовь,  как
вселенские  силы,  с другой стороны. Фонетические трансформации
общей лексической основы "руд"""род"""рад"""рат" и  стоящие  за
ней   значения  содержат  намек  на  древнейшее  миросозерцание
арийских и доарийских племен. Цепочка взаимосвязанных  понятий:
"небо  и земля"""рождение человека и родовые узы" -- главнейшие
из всех человеческих связей. Носителями всех названных  качеств
у  древних  индийцев  оказываются  генетически и этимологически
родственные боги: Рудра, Родаси, Рати.
     В  древнерусском  и  древнеславянском   пантеоне   находим
аналогичные  созвучные  имена  Богов со сходными или смещенными
функциями: Род и рожаницы -- женские ипостаси, Рода (при  общем
корне  "род"  в  результате чередования согласных "д" перешло в
"ж"). Более подробные сведения о  роли  рожаниц  сохранились  в
южнославянском  фольклоре.  Так,  по  сербским  верованиям,  за
судьбу ребенка отвечают четыре  рожаницы:  первая  --  Поренут,
охраняет  ребенка, пока он находится во чреве матери; вторая --
Злата Баба [интересно сопоставить ее с русской северной  Златой
Бабой   и   Златогоркой   Святогорова   былинного   цикла.   --
В.Д.],   помогает   при   родах;   третья    --    Жижа,
покровительствует  ребенку во время кормления грудью; четвертая
-- Жива, прядет ему жизненную нить, которую обрезает неумолимая
Морзана29.
     Итак, исходя из  версии,  что  древнеславянское  верховное
Божество    --    Род    является   естественным   продолжением
протоарийских верований (развитием которых у  древних  индийцев
стала  ветвь  Рудра  (в  дальнейшем  ставшем ипостасью Шивы) --
Родаси), -- попробуем  определить  смысловые  характеристики  и
возможные  функции  древнерусского  первобога.  Главные эпитеты
Рудры в Ригведе -- этого "рыжего кабана с  заплетенной  косой",
который   "сверкает   словно   яркое  солнце,  словно  золото":
"блистающий", "свирепый", "буйный",  "убивающий";  далее,  если
исходить из значения слова raъdrб (относящийся к Рудре):
"страшный", "ужасный", "дикий", "необузданный", "гневный"; сюда
же  можно  присовокупить  и  значение других однокоренных слов:
"кровавый", "вопящий".
     Надо полагать, большую часть перечисленных свойств следует
отнести и к богу Роду. Но Род, как и его прообраз --  Рудра  (в
дальнейшем трансформировавшийся в Шиву), не есть носитель одних
лишь   негативных   (разрушительных   и   угрожающих)  качеств.
Верховное космическое существо, почитаемое как хранитель самого
святого в жизни рода, не может носить один  лишь  отрицательный
заряд. Во все века, у всех народов такое Божество -- средоточие
необузданных  сил хаоса и упорядочивающих потенций Космоса. Оно
-- в одном лице: ужас и  радость,  кара  и  милость,  раздор  и
согласие,    разрушение   и   созидание.   Неспроста   исходное
санскритское слово rуd-as, однокоренное  имени  русского
бога,  означает  "небо и землю вместе взятые". Следовательно, и
Бог Род (олицетворявший крепость  и  благополучие  проторусских
племен)  не  мог  не выполнять тех функций, которые вытекают из
значения  однокоренных  слов:  "радетель",  "радость",   "рада"
("совет",  "согласие").  Вместе  с тем все эти качества не есть
нечто  безжизненно  вялое:  радеть  (заботиться)  и   достигать
согласия  можно  и  жесткими методами, а радость нередко бывает
буйной. Точно так же акты, связанные с продолжением рода, также
представляют  собой  неистовство  и  буйность  как  кульминацию
эмоционального напряжения.
     Как  верховное  Божество  (что присуще всем без исключения
мифологиям) Бог Род неизбежно выступает  в  форме  космического
жизнепорождающего  начала.  Космос  --  это  всегда  рождение и
устойчивая преемственность в связях. Человеческая жизнь во всем
многообразии ее  отношений  --  неотъемлемая  частица  Космоса,
повторяющая  его  законы.  Родовые  узы  -- главное, что всегда
позволяло человеку утвердить себя как человека, приобрести опыт
и навыки,  сохранить  традиции,  обычаи,  зачатки  идеологии  и
морали.   Бог  Род  --  та  незримая  сила,  которая  скрепляла
отношение близких и дальних родственников и задавала  ориентиры
поведения.  Родственные  узы -- не только сиюминутные отношения
множества лиц, живущих повсюду в данный момент. Родственные узы
-- временная категория, опрокинутая в прошлое и спроецированная
в будущее.
     Хранителем  этой  объективной  временной   преемственности
поколений  и  выступает Бог Род. Как и другие аналогии Божества
индоевропейцев,  он  несет  ответственность  за  весь   процесс
космического   зарождения   и,   главное,  за  ту  генетическую
упорядоченность сменяющих друг  друга  поколений,  без  которой
вообще  немыслимо  устроение общественной жизни. Отсюда космизм
как представление  о  закономерной  упорядоченности  всех  сфер
общественной  жизни распространялся на политические, правовые и
нравственные отношения.  Такой  подход  и  понимание  неизбежно
обнаруживаются    во    всех   социально-этических   концепциях
древности, в том числе и получивших письменное  закрепление  --
от  Законов  Ману  и Артхашастры до Кодекса Юстиниана и Русской
Правды.
     Неизменными спутниками главного древнего Божества русского
народа -- Бога Рода выступают Рожаницы (рис.  108).  Они
олицетворяют женское животворящее начало и почитались в народе,
начиная  с  позднего  Каменного  века, откуда дошли их глиняные
изображения. В дальнейшем  --  практически  до  наших  дней  --
сохранились   обычаи   чтить  рожаниц.  Раньше  им  приносились
символические дары, устраивали в их честь  массовые  рожаничные
трапезы, изображали рожаниц различными способами, в том числе и
с   помощью   вышивки.   Традиции  вышивки,  орнамента,  узоров
передавались от поколения к  поколению  точно  так  же,  как  и
русская   речь,   устный   фольклор,  хозяйственные  навыки.  В
стилизованных,  хотя   и   весьма   натуралистических   вышитых
изображениях  рожаниц воспроизводится процесс родов -- жизненно
важный  акт  продолжения  человеческого  рода  и   одновременно
великое  таинство  природы (рис. 109). Отсюда космический смысл
всего связанного с рождением и сотворением. Отсюда же  дожившее
до ХХ века сближение рожаниц со звездами.
     Рожающая  женщина  --  повсеместно распространенный сюжет,
встречающийся в Старом  и  Новом  Свете.  Достаточно  упомянуть
найденную в Малой Азии (Чатал-Хююк) глиняную статуэтку рожающей
богини  (VI  тысячелетие до н.э.), а также изображение рожающей
северной женщины (Х -- ХII вв.) (рис. 110) или ацтекской богини
(XIV  в.)  (рис.  110-а),  скульптурное   изображение   которой
воспроизведено  на  знаменитой фреске Диего Риверы и т.п. Культ
русских рожаниц неразрывно связан  с  общечеловеческим  культом
Великой  матери, повсеместно распространенным по всему Древнему
миру. Прообразы Великой матери встречаются во  всех  древнейших
цивилизациях,  включая  протославянскую  (рис. 111), и уходят в
самые глубины человеческого прошлого --  вплоть  до  палеолита.
Символика    Великой    кормящей   матери   просматривается   в
гипертрофированных   женских   признаках   (особенно    грудей)
многочисленных  каменных  статуэток,  найденных  на  территории
Евразии   (рис.   112).   Каждая   из    таких    "венер"    --
обобщенно-собирательный    символ    женского    естества    --
деторождения   и   детокормления.   В   дальнейшем    символика
материнского  начала претерпела изменения. Была канонизирована,
к примеру, многогрудость, что нашло свое законченное воплощение
в классическом образе Артемиды Эфесской (рис. 113).
     Важным для понимания жизнетворящих  функций  Бога  Рода  и
рожаниц  является  истолкование  космогонических  мифов  -- и в
частности индоевропейских  --  как  обобщенного  опыта  половой
жизни, процесса зачатия и родов. С этой точки зрения космогония
вообще  сродни эмбриогонии, поэтому каждый человек носит в себе
подсознательные сведения  о  собственной  эмбриональной  жизни,
появлении  на свет в процессе родов, а космогонический миф дает
людям возможность косвенным образом  снова  пережить  --  через
макроскопическую   проекцию   --  свое  прошлое  внутриутробное
состояние и соответствующие ощущения30.
     Перенос на Космос выводов из житейского сексуального опыта
-- это лишь одна сторона проблемы. Вторая же состоит в том, что
в космическо-небесных силах видели и первоисточник  сексуальной
энергии  --  мужской  и  женской.  В  наибольшей с