одной из самых емких по мифологической  закодированности
сказок   из   афанасьевского   сборника  (No  104)  о  Василисе
Прекрасной  приоткрываются  древнейшие  представления  русского
народа  о слитности смены дня и ночи с космическими всадниками:
День ясный -- "сам белый, одет в белом, конь под  ним  белый  и
сбруя  на  коне белая"; Солнце красное -- всадник "сам красный,
одет в красном и  на  красном  коне";  Ночь  темная  --  "опять
всадник: сам черный, одет во всем черном и на черном коне".
     Мифологические  солнцеобразы  не  просто  вошли  в плоть и
кровь народного миросозерцания -- они стали неотъемлемой частью
народного  искусства  и  повседневного  быта.  Конские  головы,
укрепляемые  на краю крыш, символизируют солнечную колесницу (в
развернутых сюжетах вышивок, росписей и резьбы  эти  кони,  как
правило,  изображаются  вместе с Солнцем). В композиции русской
избы кони, устремленные в  небо,  как  бы  уносят  весь  дом  в
космические   дали.  Солнце  присутствует  здесь  же  в  разных
украшениях -- оно неотделимо от этого полета, более того -- это
как бы  модель  солнечной  колесницы,  запряженной  деревянными
навершными  конями.  Навершие  крыши,  называемое  охлупень (от
слова "охлуп" -- "крыша", "кровля"), не обязательно делалась  в
виде   коня.   На  русском  Севере  были  также  распространены
охлупни-утицы.  Утка,  водружавшаяся   при   этом   на   конек,
раскрывала еще более глубинные пласты народного миросозерцания:
она символизировала ту самую Праматерь-утку, которая, по общему
представлению многочисленных народов Евразии, сотворила землю и
весь мир.
     Современное    русское    "конь"    --    сокращенное   от
древнерусского "комонь". "Комони ржут за  Сулою",  --  навсегда
врезается   в   память   фраза  из  "Слова  о  полку  Игореве".
Общеиндоевропейская линия развития этого понятия  содержится  в
санскритском  бrvan  -- "конь". Корень этот сохранился в
старорусских словах "орать" --  "пахать",  "орало"  --  "соха",
"оратай"   --   "пахарь".  Солнечный  аспект  обнаруживается  в
собирательном имени древнегреческих Богинь -- Оры, они отвечают
за смену времен года и заботятся о божественных колесницах.  По
Велесовой  книге,  один  из обожествленных прародителей древних
руссов   звался   Ореем   (Орем).   (А.И.Асов   --    известный
интерпретатор "Книги Велеса" -- так и переводит это имя: Арий).
Корень здесь, хотя и сродни санскритскому бrvan ("конь")
и   родственным   ему  древнерусским  "оралу"  и  "оратаю",  но
непосредственно восходит, как, скажем, и  имя  древнегреческого
героя   Ореста   к   общеарийскому   понятию   arjб   --
"благородный" (откуда и само понятие "арий", "ариец"). Наконец,
вспомним, что один из санскритских синонимов названия Солнца --
arkб.
     Эти понятия, как и образованные от него имена, несравненно
более древнего происхождения,  чем  гнездо  слов,  связанных  с
понятием   коня.   Одомашнивание  лошади  современные  историки
относят  к   VII   тысячелетию   до   новой   эры,   а   первые
документированные   (в   том  числе  и  археологические)  факты
существования культа коня у племен, населявших территорию нашей
Родины, относятся к концу IV тысячелетия до новой эры.  Времена
же    существования   общего   праязыка   и   последующей   его
дифференциации -- значительно более ранние,  не  совпадающие  с
эпохой приручения лошади.
     Архетипы   космических   животных,   выступавшие  опорными
точками народного мировоззрения  и  неисчерпаемыми  источниками
духовных  сил, пронизали в дальнейшем всю русскую литературу --
поэзию  и  прозу.  Собирательный  образ,  объединивший  в  себе
одновременно  коня, птицу и русскую землю -- это "птица-тройка"
из поэмы Н.В.Гоголя "Мертвые  души".  Русь  --  устремленная  в
будущее,  но  не  стремящаяся  оторваться  от  своего  прошлого
"птица-тройка". Русь -- Мать-родина соединяется в представлении
русского человека с Матерью Сырой Землей. Это  --  следующий  и
последний  архетип  народного  миросозерцания,  уходящий своими
корнями к самым истокам общечеловеческой культуры.

     Космос -- это  не  только  далекие  звезды,  ослепительное
Солнце  и таинственная Луна. Космос, точнее частичка его -- это
и сама Земля, физически и космологически  неотделимая  от  всей
Вселенной.  Человек -- сын Матери-Земли. Он неразрывно связан с
ней тысячами невидимых нитей с момента рождения  и  до  момента
смерти.  Но  сын Земли -- значит, и сын Космоса, значит, он сам
-- частичка   этой   Вселенной:   Солнечной   системы,   Земли,
Галактики. В философском плане такая проблема рассматривается в
форме традиционного вопроса о единстве Макрокосма и Микрокосма.
Однако   интуитивно   данный  научный  факт  осознавался  и  на
донаучном уровне. Мифологизированное мировоззрение сформировало
образ Великой матери, которая в народном сознании  сливается  в
конечном итоге с Матерью Сырой Землей (рис. 154).
     Бессознательное  поклонение Матери-Земле и беспрекословное
ее приятие как Великого материнского первоначала уходит корнями
в доисторические времена, в  ту  пору,  когда  женщина  была  и
прародительницей  и  вершительницей  судеб  рода. Данная эпоха,
растянувшаяся  на   тысячелетия,   нашла   свое   отражение   в
многочисленных   изображениях  женщин,  олицетворявших  великое
материнское начало (рис. 155).  Земля  представлялась  живым  и
жизнедарующим  началом,  поскольку  она  плодоносит так же, как
плодоносят животные или растения.  Отсюда  распространенные  во
многих  древних (и не только в древних) культурах сопоставления
плодоносящего поля и деторождающей женщины.  А  земледельческий
труд  отождествлялся с актом зарождения жизни, где вспахивающее
орудие труда -- от заостренного кола и мотыги до сохи  и  плуга
-- постоянно   сравнивался  с  мужским  детородным  органом  --
фаллосом, без которого немыслимо никакое плодоношение земли.  У
народов,  находящихся  на  низкой ступени развития, сохранилось
немало древних обычаев, связанных с культом  земли:  возложение
только   что   родившегося   ребенка   на  землю,  обязательное
погребение детей, вынос больных и умирающих на  голую  землю  с
целью возможного исцеления и др. Многие из этих обычаев глубоко
и  всесторонне  проанализированы в классическом труде немецкого
исследователя древней мифологии Альбрехта Дитериха (1866
-- 1908), который так и называется: "Мать Земля" (1905 г.).
     Одной из главных причин  поклонения  женщине  как  Великой
богине  явилось  также  и то, что именно с женщин-собирательниц
плодов земли зачалось искусство земледелия, сохранение семян  и
выращивание  растений.  Все  это  вместе  взятое  и  слилось  в
священное таинство, олицетворением коего явилась  женщина-мать,
роженица   и   рожаница   --   рожающая  детей  и  рождающая  в
эзотерическом союзе с землей урожай, обеспечивающая продолжение
собственного  рода  и  сохраняющая  преемственность   в   жизни
растительного (а затем и животного) царства. Она -- сама царица
в  этом  мире,  она  -- Богиня (Деметра, Кибела, Рожаница, Гея,
Рея, Мать Сыра Земля).
     Земля -- мать всего сущего, считали  эллинские  мыслители:
"все  рождает  земля и все берет она опять". Самые таинственные
Элевсинские мистерии у афинян были  связаны  с  культом  Земли.
Участники  сакраментальных  актов  спускались  в подземный храм
Матери-земли Деметры и тем самым превращались в ее детей,  дабы
подготовить  в  недрах подземной Богини к новому рождению после
смерти из лона божественной матери. Что  именно  происходило  в
подземельях  храма  Деметры,  известно  лишь в общих чертах124:
каждый  участник  Элевсинских  мистерий   был   связан   обетом
молчания, нарушение которого было хуже смерти -- и потому никто
не  оставил  никаких свидетельств. Элевсинские мистерии надолго
аккумулировали и законсервировали в символическо-закодированной
форме древнейшую память о мифическом прошлом эллинов, включая и
гиперборейскую старину.
     Общеславянские  и  русские  мифы  о   Земле-матери   очень
древнего  происхождения  --  они  пронизывают  все исторические
эпохи, различие между которыми  весьма  условно.  Для  русского
человека  земля, на которой он живет, -- самое святое на свете.
Он зовет ее Матерью и привязан к ней всеми фибрами своей  души,
каждой  частичкой своего тела. Никому не хочется расставаться с
ней, а если  вдруг  и  случится  час  разлуки,  все  помыслы  и
устремления направлены к тому, чтобы как можно скорей вернуться
назад.   Русский   народ,   Родина,  родная  земля  --  понятия
неразделимые.
     Полнокровным содержанием, впитавшим всю  любовь  народа  к
родной  земле,  русское мировоззрение наполнилось, пройдя через
множество этапов развития, и приобрело полновесное  звучание  с
возникновением  земледелия, когда начала доминировать идеология
крестьянина-землепашца, а богатство России и  ее  народа  стало
напрямую  зависеть  от  земельных  просторов  Руси и земли, как
главного  мерила  богатства  --  материального   и   духовного.
Выразителем  и  олицетворением этой крестьянской идеологии стал
былинный богатырь Микула Селянинович, чья сила в прямом  смысле
дарована  самой  землей  и  чья  идеология  целиком и полностью
опирается на земную силу Руси.
     Первый русский оратай -- любимый сын Матери Сырой Земли  и
русского  крестьянства.  В почесть ему, милостивому кормильцу и
поильцу,  справлялись  коллективные  пиры  --   столованья   на
братчинах  --  микулищинах,  пелись  громкие микульские песни в
честь наступающего дня именин Матери Сырой Земли:

     Микула-свет, с милостью
     Приходи к нам, с радостью,
     С великою благостью...
     Мать Сыра Земля добра,
     Уроди нам хлеба,
     Лошадушкам овсеца,
     Коровушкам травки!..

     В древней обрядовой  песне  этой  закодированы  сразу  три
космических символа русских крестьян -- Корова, Лошадь (Конь) и
Мать  Сыра  Земля,  объединенные  общим  символом,  к  тому  же
выразителем  Света,   Микулой   Селяниновичем.   В   литературе
отмечено,  что  традиционный  языческий праздник в честь оратая
Микулы  Селяниновича  впоследствии  перевели  на  христианского
святого,  Николая  Чудотворца.  Оттого-то  на  Руси  так Николу
милостивого и  почитают.  Весенний  праздник  в  честь  Святого
Николы  (Миколы)  был  специально  приурочен к празднику Матери
Сырой Земли, что любит "Миколу и его род". Вот почему  на  Руси
сходятся  два  народных  праздника: первый -- "Микула с кормом"
(Никола-великий) 9 мая по старому  стилю;  другой  --  "именины
Матери Сырой Земли" 10 мая125.
     Микула  Селянинович  -- носитель тяги земной, то есть силы
Матери Земли. В сборнике  П.Н.Рыбникова  приведен  прозаический
пересказ  былины  о  Святогоре  и  Микуле.  Это  удивительное и
драгоценное   свидетельство   о   древнейших    космомифических
воззрениях  наших  предков.  В  этой  былине  Святогор пытается
догнать на широком пути-дороге прохожего и никак  не  может.  И
тогда проговорил богатырь таковы слова:
       --  Ай  же  ты, прохожий человек, приостановись не то
множечко, не могу тебя догнать на добром поле.
     Приостановился прохожий, снимал с плеч сумочку и  кладывал
сумочку на сыру землю. Говорит Святогор-богатырь:
      -- Что у тебя в сумочке?
      -- А вот подыми с земли, так увидишь.
     Сошел Святогор с добра коня, захватил сумочку рукою, -- не
мог и  пошевелить;  стал  здымать обеими руками, только дух под
сумочку мог подпустить, а сам по колена в землю угряз.  Говорит
богатырь таковы слова:
      -- Что  это  у  тебя  в  сумочке  накладено?  Силы мне не
занимать стать, а я и здынуть сумочку не могу.
      -- В сумочке у меня тяга земная.
      -- Да кто ж ты есть и как тебя  именем  зовут,  звеличают
как по изотчины?
      -- Я есть Микулушка Селянинович.
     Микула  --  носитель тяги земной в прямом смысле: он несет
Силу Матери сырой земли в сумочке  за  плечами,  легко  обгоняя
самого  могучего старорусского богатыря Святогора. Тяга земная,
заключенная в котомке, легко прикасается  к  своему  источнику,
питаясь  необъятной  силой  Матери  Земли,  чтобы  затем  вновь
вернуться на плечи Микулы, и  передается  сполна  крестьянскому
богатырю.  Но  точно  таким же в античной мифологии был великан
Антей, сын Посейдона и Геи, который черпал свою  нечеловеческую
силу,   прикасаясь   к   Матери-Земле.   Несомненен   и   общий
индоевропейский  источник  происхождения   двух   казалось   бы
совершенно  несходных  образов.  Функциональное сходство тем не
менее практически абсолютное: оба героя черпают свою необъятную
силу у одной и той же матери -- Геи-Земли. Конец вот  только  у
героев  разный:  Антея  задушил  Геракл, оторвав его от Земли и
лишив тем самым силы, а равному по силе Микуле  не  нашлось  ни
среди людей, ни среди богатырей, ни среди Богов.
     Мать  Сыра Земля всегда выступала ядром русской идеологии.
Достаточно сопоставить два периода -- очень далекий,  связанный
с предысторией Руси, и недавний, когда древние образы по-новому
переосмыслялись  русскими  мыслителями.  Древний  миф о Земле и
Солнце сохранили для нас  русские  раскольники,  скрывшиеся  от
преследования   в   заволжских   лесах.  Нижегородские  легенды
вдохновили А.Н.Островского на  создание  сказки  о  Снегурочке,
погубленной  Солнцем-Ярилой.  Более древний миф о браке Земли и
Солнца донес роман  П.И.Мельникова-Печерского  "В  лесах",  где
воспроизведен   заветный  текст  древнерусских  космогонических
воззрений, передававшихся из поколения в поколение126.
     "Вот сказание наших  праотцов  о  том,  как  бог  Ярила
возлюбил Мать Сыру Землю и как она народила всех земнородных.
     Лежала Мать Сыра Земля во мраке и стуже. Мертва была -- ни
света, ни тепла, ни звуков, никакого движения.
     И сказал вечно юный, вечно радостный светлый Яр: "Взглянем
сквозь тьму кромешную на Мать Сыру Землю, хороша ль, пригожа ль
она, придется ли по мысли нам?".
     И  пламень  взора  светлого  Яра в одно мгновение пронизал
неизмеримые слои мрака, что лежали под спавшей  землею.  И  где
Ярилин взор прорезал тьму, там воссияло Солнце Красное.
     И  полились  через солнце жаркие волны лучезарного Ярилина
света. Мать Сыра Земля от сна пробуждалася и в юной  красе  как
невеста  на  брачном ложе раскинулась... Жарко пила она золотые
лучи живоносного света, и от того света палящая жизнь и томящая
нега разлились по недрам ее.
     Несутся в солнечных лучах сладкие речи бога  любви,  вечно
юного  бога  Ярилы:  "Ох,  ты  гой еси, Мать Сыра Земля! Полюби
меня, Бога светлого, за любовь за твою  я  украшу  тебя  синими
морями,   желтыми  песками,  зеленой  муравой,  цветами  алыми,
лазоревыми, народишь от меня милых детушек число несметное...".
     Любы Земле Ярилины речи, возлюбила она бога светлого и  от
жарких  его  поцелуев  разукрасилась  злаками, цветами, темными
летами, синими морями, голубыми реками,  серебристыми  озерами.
Пила  она  жаркие  поцелуи  Ярилины,  и  из  недр  ее  вылетали
поднебесные птицы, из вертепов выбегали лесные и полевые звери,
в реках и морях заплавали рыбы,  в  воздухе  затолклись  мелкие
мушки  да  мошки... И все жило, все любило и все пело хвалебные
песни: отцу-Яриле, матери -- Сырой Земле.
     И вновь из Красного Солнца любовные  речи  Ярилы  несутся:
"Ох,  ты  гой еси, Мать Сыра Земля! Разукрасил я тебя красотою,
народила ты милых детушек число  несметное,  полюби  меня  пуще
прежнего, народишь от меня детище любимое".
     Любы  были  те  речи  Матери  Сырой  Земле, жадно пила она
живоносные лучи и народила человека... И когда вышел он из недр
земных, ударил его Ярила  по  голове  золотой  возжой  --  ярой
молнией. И от той молоньи ум в человеке зародился.
     ...........................................
     Ликовала  Мать  Сыра Земля в счастье, в радости, чаяла,
что Ярилиной любви ни конца, ни края нет... Но по малом времени
красно солнышко стало низиться, светлые дни укоротились, дунули
ветры холодные, замолкли птицы певчие, завыли двери  дубравные,
и  вздрогнул  от  стужи  царь и владыка всей твари дышащей и не
дышащей.
     Задумалась  Мать  Сыра  Земля  и  с  горя-печали   оросила
поблекшее лицо свое слезами горькими -- дождями дробными.
     Безмолвен Ярило.
     "Не  себя  мне жаль, -- плачется Мать Сыра Земля, сжимаясь
от холода, -- скорбит сердце матери по милым детушкам".
     Говорит Ярило: "Ты не плачь не тоскуй,  Мать  Сыра  Земля,
покидаю  тебя  не надолго. Не покинуть тебя на время -- сгореть
тебе до тла под моими поцелуями.  Храня  тебя  и  детей  наших,
убавлю  я  на  время  тепла и света, опадут на деревьях листья,
завянут травы и злаки, оденешься ты снеговым  покровом,  будешь
спать-почивать  до  моего приходу... Придет время, пошлю к тебе
вестницу -- Весну Красну, следом за Весною я сам приду".
     Плачется Мать Сыра Земля:  "Не  жалеешь  ты,  Ярило,  меня
бедную,  не жалеешь, светлый Боже, детей своих! ...Пожалей хоть
любимое детище, что на речи твои громовые отвечало  тебе  вещим
словом, речью крылатою... И наг он и слаб -- сгинуть ему прежде
всех, когда лишишь нас тепла и света..."
     Брызнул  Ярило  на  камни  молоньей,  облил колючим взором
деревья дубравные.
     И сказал Матери Сырой Земле: "Вот я разлил огонь по камням
и деревьям. Я  сам  в  том  огне.  Своим  умом-разумом  человек
дойдет,  как из дерева и камня свет и тепло брать. Тот огонь --
дар моему любимому сыну. Всей живой  твари  будет  на  страх  и
ужас, ему одному на службу".
     И  отошел  от  Земли  Бог Ярило... Понеслися ветры буйные,
застилали темными  тучами  око  Ярилино  --  красное  солнышко,
понесли  снега  белые,  ровно  в  саван  окутал в них Мать Сыру
Землю. Все застыло,  все  заснуло,  не  спал,  не  дремал  один
человек  -- у него был великий дар отца Ярилы, а с ним и свет и
тепло...
     Так мыслили старорусские люди  о  смене  лета  зимою  и  о
начале огня.
     Оттого   наши   праотцы  и  сожигали  умерших:  заснувшего
смертным сном Ярилина сына отдавали живущему  в  огне  отцу.  А
после стали отдавать мертвецов их матери -- опуская в лоно ее.
     Оттого  наши  предки  и  чествовали  великими  праздниками
дарование Ярилой огня  человеку.  Праздники  те  совершались  в
долгие  летние  дни,  когда  солнце,  укорачивая  ход, начинает
расставаться с землею. В память дара, что  даровал  Бог  света,
жгут  купальские  огни.  "Что  Купала,  что Ярило -- все едино,
одного Бога звания".
     В народном мировоззрении образ Матери Сырой Земли сливался
с образом  Богородицы,   что   давало   основание   официальным
представителям  церкви  постоянно говорить о двоеверии русского
человека. Оба образа действительно тождественны, точнее было бы
даже говорить о двух ипостасях одного и того же образа  Великой
матери,  ведущего  свое  происхождение  из  незапамятных времен
общечеловеческой  культуры.  Богородица  была  всегда  объектом
поклонения  русских  людей,  а еще раньше -- их праславянских и
общеарийских предков. Под  тем  же  именем.  Лишь  впоследствии
христианство   приспособило   к  испокон  веков  существовавшим
традициям новую идеологическую концепцию и евангельскую историю
о Марии -- матери Иисуса Христа.
     Новая Богородица впитала  в  себя  многие  черты,  которые
всегда  характеризовали  Великую  Мать. Даже каноны иконографии
остались прежними, нисколько не меняясь  (рис.  156).  Особенно
это характерно для изображения Великой Матери -- Великой Богини
-- Богородицы  с  распростертыми для благословения руками (рис.
157). Изображения, точнее их код, были одними и  теми  же  и  у
древних   египтян:  Богиня  Исида  (рис.  158),  и  на  русских
вышивках, воспроизводящих Великую Богиню безотносительно  к  ее
религиозной  принадлежности,  и  на русских православных иконах
(рис. 159).
     Здесь  кончается  предыстория   Матери   Сырой   Земли   и
начинается  история  ее жизни в русской литературе и философии.
Нет, пожалуй, никакой другой языческой темы, которая бы так  ни
притягивала  раз