тепени данный
аспект был развит в тайных оргиастических мистериях и ритуалах,
а впоследствии получил отражение в многочисленных  трактатах  о
любви  --  китайских,  индийских,  японских, арабских и т.п. По
канонам христианским половая  любовь  всегда  считалась  чем-то
греховным, требующим очищения и жесткой регламентации. Однако в
народных традициях, несмотря на преследования со стороны церкви
и  властей,  оставалась  неискоренимой языческая вера в тайные,
главным образом -- небесные силы, которые якобы и обусловливали
всю гамму любовных чувств, управляя ими  как  в  положительном,
так и в отрицательном направлении. Александр Блок, написавший о
поэзии  русских  заговоров  и  заклинаний  главу  для  "Истории
русской литературы", называл это постоянным  ощущением  древней
души любовного единения с природой31.
     В  народном  сознании  таинственная  и правящая всем миром
сила -- могучая и которой "нет конца" -- связывалась в основном
с понятным каждому образом огня  (пламени),  его  качествами  и
производимыми  им  действиями: "ажги ты, сила могучая, ее кровь
горючую, ее сердце кипучее на любовь  к  полюбовному  молодцу".
Стихия  огня,  скрывающая  в себе все потенции любви, теснейшим
образом сопрягается с силами небесными. "Зажечь горячую кровь и
ретивое сердце", чтоб кипели они да горели,  можно  лишь  встав
"под  утреннюю  зорю,  под  красное солнце, под млад месяц, под
частые ярые звезды". (При этом поминается и  древняя  Прародина
мировых  цивилизаций  с  полярной горой Меру посреди Вселенной:
"Под частыми ярыми звездами стоит гора белокаменна..."32
     В представлении многих народов Небо -- не только часть или
полное   выражение   Космоса,    но    и    активная    сторона
космогонического  или  теогонического  процесса.  В большинстве
древних культур Небо имело мужское обличие  (редкое  исключение
-- древнеегипетская  мифология,  где  Небо  --  Нут -- женского
рода), оно наделялось мужской потенцией и представлялось с ясно
выраженной мужской атрибутикой.  В  связи  с  распространенными
сказаниями  о  браке  Земли  и  Неба Млечный путь представлялся
фаллосом Небесного  Бога.  Так,  древние  греки  полагали,  что
Млечный  путь  --  гигантский  фаллос  Бога  Урана.  Отголоском
общеарийских воззрений может служить русская народная сказка из
сборника "Русских заветных сказок" А.Н.Афанасьева  о  волшебном
кольце,  благодаря  которому  фаллос героя вытягивается на семь
верст и достигает неба33. Аналогичные мотивы  обнаруживаются  в
символике   погребальных  курганов,  где  наряду  с  отдельными
небесными светилами воспроизводится весь Млечный  путь  в  виде
гигантского детородного члена (рис. 114).
     Впрочем,  имеются  и  другие  объяснения  и соответственно
народные наименования Млечного пути. У индоевропейских  народов
со  времени,  зафиксированного  в Гомеровой "Одиссее", небесная
река из звезд именуется  Повозкой  (или  Возом,  или  Телегой).
Названий  Млечного  пути  множество и у каждого народа -- самые
разные, только в польском языке их зафиксировано около сотни. У
северных народов Млечный путь -- Лось,  хотя  у  финно-угорских
суоми,  карелов,  мордовцев, марийцев, коми, удмуртов, манси --
это  Путь  Птиц  (Путь  Диких  Гусей,  Журавлиная  Дорога).   У
некоторых  славянских народов Млечный путь именовался точно так
же: Гусиная (Журавлиная) дорога. Тюрки, арабы, иранцы,  армяне,
албанцы,  венгры и балканские славяне именовали Млечный путь --
Дорогой, устланной соломой, тунгусские народы -- Лыжным следом,
чукчи и коряки -- Пыльной рекой; корейцы --  Серебряной  рекой;
китайцы, японцы, вьетнамцы -- Небесной рекой и т.д.
     Укоренившееся   в  современном  русском  языке  и  обиходе
название  Млечного  пути  несомненно   сопряжено   с   древними
мифологическими  представлениями  о сказочной Молочной реке или
благословенной стране, где текут молочные реки (Беловодье).
     Интерес Голубиной книги к вопросу о происхождении утренней
и вечерней   зари   обусловлен   тем,   что   в    общеарийской
мифологической  традиции зори представлялись плодом соития Неба
и  Земли  (сама  заря,  то  есть   покраснение   неба,   воочию
демонстрировала такой процесс соития).
     В  славянской  и  всей  индоевропейской  культуре особенно
развит и распространен был  культ  утренней  Зари  (рис.
115),    предвозвестницы    дневного    света   (рассвет).   По
древнеиндийской традиции Утренняя заря (богиня  Ушас)  --  дочь
неба.  В  славянском  фольклоре утренняя заря зовется Оком (или
окном)  Божьим.  "Зори   утренни   от   очей   Господних",   --
подтверждает   Голубиная  книга.  Отсюда  понятна  однокоренная
родственность слов "заря-зори" с лексическим  гнездом:  "взор";
"зоркий";  "зрак",  "зреть", "позор", "зариться". Иначе: слова,
означающие  небесный  или  огненный   свет   (ср.:   "зарево"),
родственны словам со смыслом "видеть-глаз".
     В  русском  языке и народно-поэтических воззрениях понятия
"зари-зорьки"   относятся   к   числу   наиболее   стойких    и
укоренившихся:  от  ласкательного  эпитета  "зоренька  ясная" и
сказочных имен Заря-богатырь, Иван-Зорькин  (ср.  также  кличку
животных -- Зорька) до древнейших присловий и заговоров.
     Владимир    Даль   приводит   пример   подобных   народных
представлений. Так,  о  Солнце  говорили:  "По  заре  зарянской
катится  шар вертлянский -- никому его не обойти, не объехать".
Сохранился также текст заговора, с которым нагая бабка  обносит
нагого  младенца  вокруг  бани.  "Заря,  зарина,  заря скорина,
возьми с раба Божия младенца зыки и рыки дневные и ночные".  По
народным  повериям, жизнь ребенка с момента рождения зависит от
животворящей силы зари.
     У восточных славян и русских  Утренняя  Заря,  прогонявшая
Ночь,  считалась  Девой-воительницей,  Победительницей  Тьмы  и
одновременно -- Матерью Солнца, которое  она  в  прямом  смысле
рожала  каждый божий день, подобно тому, как птица сносит яйцо.
Такое представление восходит к  самым  глубинам  протоарийского
мировоззрения,  впоследствии расщепившегося на самостоятельные,
но  во  многом  перекрещивающиеся  индоевропейские   мифологии.
Рудиментами    первичного   миросозерцания   (в   Ригведе   оно
представлено концентрированно в виде Богини  Утренней  Зари  --
Ушас)   можно  считать  такие  русские  сказочные  образы,  как
Ненаглядная  Красота,  Марья  Моревна,   Царь-Девица,   которые
первоначально,  как  доказал  А.Н.Афанасьев,  были тождественны
Богине Утренней Зари.
     В  фольклоре  сохранились  и  другие  осколки   древнейшей
общеиндоевропейской мифологемы: Заря -- мать, Солнце -- сын или
дочь.  "Без  утренней  зорюшки  солнышко не взойдет", -- гласит
пословица. В Архангельской губернии записан заговор, обращенный
к ночному небу и утренней заре: "Заря-зорница, красная  девица,
сама  мати  и  царица, светел месяц, часты звезды... Среди ночи
приди ко мне хоть красной  девицей,  хоть  матерью-царицей".  В
новгородской   Хлудовской   псалтири   конца   XIII  века  есть
миниатюра: огнеобразная дева несет в руках Солнце, имя ее,  как
гласит подпись, "Зоря утрьняя"34.
     Представление  о  жизнедарящей  роли  зари  уходит  своими
корнями  в  самые  глубины  протоиндоевропейских  верований.  В
Ригведе  собрано  около  20 гимнов, посвященных Богине утренней
зари Ушас -- создательнице света, воспламеняющей своими  лучами
Небо,    своего    отца,   с   которым   Богиня   находится   в
кровосмесительном браке (слияние зари и неба воспринималось как
акт совокупления). Ушас олицетворяет вечный свет, который  был,
есть и будет и если исчезает ночью, то на время; Ушас -- гарант
его  неизбежного  возрождения  (в  этом  смысле  в  Ригведе она
именуется "знаменем бессмертия").
     Отзвук  имен  светозарных  Божеств  слышится  в  культурах
разных  эпох  и  народов:  пророк  Заратуштра (греч. Зороастр);
женские восточные имена -- Зара, Зарема, Зарина.  Были  попытки
сблизить  с общеиндоевропейскими корнями "зор -- зар" (ср. укр.
зирка -- заря) имя древнеегипетского  бога  Осириса  (Озириса),
истолкованного   как   Зарид,   т.е.  Озаренный  или  Осиянный.
Взаимодействие  между  индоевропейской   и   семитско-хамитской
культурами  и  мифологиями  на  разных  отрезках  исторического
развития бесспорно.  Бесспорны  также  древние  контакты  между
этносами. Так, статуэтка Осириса была найдена в Томской области
(а  статуэтка  Амона  --  в  Пермской  области)35. Что касается
генеологической связи, то следует отталкиваться  от  подлинного
древнеегипетского  звучания  имени  бога Осириса. В европейские
языки  вошел  его  древнегреческий   эквивалент,   который   на
древнеегипетском языке прочитывается как Усир (это при том, что
в древнеегипетском письме гласные звуки отсутствуют).
     Если  сближать  смысловое значение Осириса с озаренностью,
то тогда  напрашиваются  и  некоторые  фонетические  параллели:
древнеегипетское  имя  Усир  созвучно с древнеиндийским Ушас, а
последнее приводит к русскому "ужас", что  объяснимо  только  в
том случае, если исходить из общеизвестных функций Бога Осириса
как  владыки Царства мертвых, царя Преисподней и главного судии
на Страшном суде. Все становится на свои места, если вспомнить,
что зори бывают как утренние, так и вечерние:  первые  приносят
нарождение  дневного  света,  а  последние -- его смерть. Можно
подобрать  еще  одно   объяснение   тому   на   первый   взгляд
необъяснимому  факту,  почему  имя Богини Утренней Зари -- Ушас
превратилось в русский "ужас": это -- инцест (кровосмесительный
брак) дочери с отцом -- ужасное и  преступное  прелюбодеяние  с
точки зрения развитых родовых отношений.
     Космическую  сущность любви, о чем писали многие мыслители
Запада и Востока, -- в лапидарной форме выразил Данте: "Любовь,
что движет солнце и светила". В русском народном  мировоззрении
(как  и  в  мировоззрении  других  народов) обнаруживается иной
аспект данной темы: сам человек оказывается сыном  или  дочерью
небесных  светил,  тем самым образуя с ними небесно-космическую
семью.
     Впечатляющим  носителем  жизнетворящего   начала   природы
выступает  хорошо известный древнерусский и общеславянс-кий Бог
-- Ярило (рис. 116), олицетворяв-ший мужское естество  и
весеннее   плодородие.   Имя   Ярилы,   воплощавшего   яростное
детородное  (сексуальное)  начало,  одновременно  сливалось   с
понятием "яркий", "яр", "яровой" (весенний). В конечном счете и
сам   Бог   и   его  имя  восходит  к  гиперборейским  временам
общеиндоевропейской этнической нерасчлененности и  сопряжено  с
именем  и  функциями  Бога  Гермеса  ("ярого месяца", о чем уже
говорилось в предыдущей главе).
     Весенний праздник Ярилы, доживший до ХХ  века  и  детально
описанный   этнографами,   по   существу   являлся  исторически
трансформированным  на  славянской  почве   хорошо   известного
дионисийского  культа  с непристойным органистическим действом.
Аналогичным образом непременным атрибутом  русского  Ярилы  был
подчеркнут   большой   фаллос,  сделанный  из  полена,  а  само
празднество завершалось имитацией полового акта. В данной форме
он  является  отголоском  тех   далеких   древнеиндоевропейских
верований,  в соответствии с которыми для достижения плодородия
и получения высокого урожая требовалось  оплодотворить  женщину
на вспаханном поле.
     Несмотря  на  подчеркнуто  непристойный  характер,  Ярилин
праздник отмечался в России повсеместно еще в начале  ХХ  века,
правда,  не  в  одни и те же дни. Вот доподлинные свидетельства
современников.  В  Костроме  отправляли   похороны   Ярилы   во
Всесвятское  заговенье. Старик, одетый в изодранное платье, нес
в гробу  куклу  Ярилы  в  виде  мужчины  с  выпяченными  наружу
естественными   частями.   Пьяные  женщины  провожали  куклу  с
рыданиями, а  потом  зарывали  в  землю.  В  Галиче  и  Кинешме
Костромской  губернии  представителем  Ярилы  выбирали старика,
упаивали вусласть и забавлялись над  ним.  (Все  это  отголоски
древних   дионисийских   необузданных  празднеств,  непременным
атрибутом которых было бесконтрольное  употребление  опьяняющих
напитков.)    Девушки    устраивали    вокруг   пьяного   деда,
персонифицирующего Ярилу, веселые хороводы.
     В Тверской губернии в первое воскресенье после Петрова дня
девушки и парни собирались плясать и веселиться в честь  Ярилы.
Матери   охотно   отпускали   своих   дочерей  на  это  гуляние
поневеститься. Женихи высматривали невест, а  невесты  женихов.
Общение  носило  более  чем  вольный характер. Во время разгула
любовью  занимались  под  ветвистыми  деревьями.  В   некоторых
местностях  Казанской  губернии  поселяне обоего пола плясали в
честь Ярилы на полях, где перед этим окропляли  скот  священною
водою.
     В  Воронеже  в  Ярилин  день  люди  всех возрастов и обеих
полов, нарядившись, как в самый большой праздник, собирались  с
рассветом  дня за городом на большой площади. Всеобщее разгулье
выражалось в песнях и плясках. Из числа мужчин выбирали  Ярилу,
наряжали  его  в  пестрое  платье,  украшали цветами, лентами и
бубенчиками, лицо нарумянивали. Дети  возвещали  шествие  Ярилы
барабанным  боем.  Начинался  всеобщий  разгул,  который обычно
завершался страшным кулачным боем (заметим, что кулачный бой --
одна из древнейших ритуальных игр индоевропейцев)36.
     Русский корень "яр" происходит от древнеарийского  "ар"  и
обнаруживает  свои  следы  в глубинах тысячелетий и в культурах
различных  народов:  арии,  Арджуна  (один  из  главных  героев
"Махабхараты"),   Иран   (русифицированное   название   страны:
первоначально   Арьянам   --   "страна   ариев");   Аргус    --
древнегреческий    тысячеглазый    великан,   персонифицирующий
звездное небо; Арес  --  древнегреческий  Бог  войны;  Ярри  --
хеттский  Бог  войны; Эрос (Эрот) -- древнегреческий Бог любви,
одно из четырех космических первоначал.
     Эрос и Ярила -- разнозвучащие  имена  (с  единой  корневой
праосновой)  общего праиндоевропейского Божества, почитавшегося
нашими далекими прапредками в те стародавние времена,  когда  и
протоэллины  и  протославяне  были  слиты  в  единый пранарод с
единым языком и верованиями. Лишним подтверждением тому  служит
происхождение  имени  Геры  --  древнегреческой Богини, супруги
Зевса.  Яростно-мстительная  и  необузданно-вспыльчивая  натура
Геры   --  точное  воплощение  ее  первобожественной  сущности,
связанной  с   яростью   как   космическо-природно-человеческой
стихией.  Но  и  само  имя  Геры первоначально звучало как Яра.
Славянские имена Ярослав, Ярополк, Яровит генетически  являются
однокоренными имени Гера; точно так же и имя самого знаменитого
древнегреческого    героя    Геракла    генетически    является
однокоренным   имени   Ярилы   и   созвучным   (фонетически   и
семантически) славянскому Ярославу.
     Нет  сомнения,  что  имена  и древнегреческого Ареса (сына
Геры), и хеттского Ярри возникли из одного и того же  языкового
и    мифологического    субстрата.    Хетты    --   исчезнувший
индоевропейский народ, живший во  2-м  тысячелетии  до  н.э.  в
Малой   Азии,  на  территории  современной  Турции.  Русское  и
общеславянское слово  "хата"  ("дом")  родственно  аналогичному
понятию  в  хеттском  языке:  корень  входит  в название самого
народа -- с учетом чередования гласных "о"  и  "е",  а  столица
Хеттского  государства  именовалась  Хата.  Рядом  с хеттской в
Месопотамии существовала и развивалась  шумерская  и  аккадская
(ассировавилонская)  культура.  Шумерийцы  говорили  на  языке,
происхождение которого точно не установлено. Язык ассирийцев  и
вавилонян   был   семитским.   Поэтому  исключительный  интерес
представляет    сходство    и    несомненное    родство    имен
индоевропейских  Богов  войны,  хеттского  --  Ярри  (Иарри)  и
древнегреческого Ареса с акадским богом войны Эрром (Ирром).  В
конечном  счете  последний  оказывается генетически родственным
русскому Яриле.
     Космическая  сущность  бога   Ярилы   обнаруживается   при
проекции  календарно-обрядовых  функций на природно-циклические
процессы,  которые,  как  известно,  обусловлены   космическими
причинами:  движением  Земли  вокруг  Солнца при вращении самой
Земли, что  создает  соответствующую  картину  звездного  неба,
движением  Солнца относительно других звезд и наоборот, скрытых
галактических факторов, и растянутых во времени соответствующих
физических процессов, неизбежно влияющих и на земную жизнь.
     Власть Богов над  пространством  и  временем  предполагала
управление  циклическими  изменениями  в природе: сменой времен
года, месяцев, недель, суток, дня и ночи -- что  все  вместе  и
порознь  увязывалось  с  круговоротом  движения  Солнца,  Луны,
планет и звезд. Отсюда вытекают и более обобщенные, по существу
философские  представления   о   "вечном   возвращении",   т.е.
возрождении  времени,  и циклических круговоротах во Вселенной.
Все это  в  конечном  счете  привязывалось  к  космогоническому
природотворческому  акту,  и  в  зависимости  от биокосмических
ритмов   строились    как    летоисчисление,    так    и    вся
хозяйственно-бытовая    жизнь:   сельские   работы,   охота   и
рыболовство, водная навигация, праздники  и  обычаи37.  В  свою
очередь  исчисление суточного, недельного, месячного и годового
времени  возможно  лишь  на  солнечно(лунно)-световой   основе:
световые циклы -- объективный базис всякого календаря.
     В   индоевропейских   языках   есть   группа  понятий  для
обозначения годовых и вообще  --  временных  циклов,  в  основе
которых  лежит  древнейший  корень  "яр"  ("йар",  "аэр")38. Он
образует древнеиранское  (авестийское)  слово  "год",  лежит  в
основе  древнегреческого  понятия,  означающего "время года", и
безо всяких изменений воспроизводится  в  современном  немецком
языке:  "йар"  (Jahr) "год". В древнерусском языке слово
"яра"  означало  лишь  одно  время  года   --   весну,   но   в
реконструированном  прославянском языке этим словом обозначался
целый или, как говорили в народе, круглый год (кстати, одно  из
точных  определений цикличности времени и изменений в природе).
Отсюда и происходит  имя  древнерусского  весенне-солнечного  и
жизнеродного  божества  Ярилы  --  хозяина времени и зачинателя
года. Весной начинается пробуждение  природы  и  отсчет  нового
естественного  жизненного  цикла,  устроителем и распорядителем
которого выступает Ярило.
     Современное  русское   слово   "год"   также   древнейшего
происхождения.  Его лексическая основа восходит к санскритскому
многозначному слову "gу", в первую очередь служащему для
обозначения понятий "бык" и "корова" (это значение  сохранилось
в   современном  русском  языке  "говядина",  образованного  от
устаревшего ныне "говядо", означавшего всякую  крупную  рогатую
скотину  --  быка,  вола,  корову),  а  также  в производном от
"говядо" и  ставшем  бранным  слове  "говно".  Но  санскритское
"gу"  означает  также  "звезды"  и "лучи света" (и кроме
того, "речь" -- откуда русское  "говорить"),  что,  несомненно,
раскрывает    его   космические   корни   и   делает   понятным
астрально-циклическое происхождение самого слова "год".
     С неотвратимым воздействием неведомых космических  сил  (в
том  числе и астрально-природных циклов) связано понятие "рок",
имеющее временнуе происхождение (ср.: "срок"). В  древнерусском
языке  оно  означало  не только "судьбу" (как это имеет место в
современном языке), но и "год" (в украинском языке это значение
сохранилось и поныне). Этимологически понятие "рока" восходит к
санскритскому слову "rac", где  оно  означает  в  первую
очередь   "созидать",   "творить",  "создавать",  "устраивать",
"упорядочивать", что в целом  соответствует  пониманию  Космоса
как  упорядочивающего  начала.  Но  космическая  сущность  рока
предполагает наличие в нем неких непреодолимых законов  в  виде
неизбежной  судьбы.  Роковая предопределенность -- это вовсе не
божеское предначертание. Это -- нес