с
человеческим  (женским)  лицом.  Название-имя   образовано   от
общеславянских  слов  "гом"  ("гам",  ср.  "шум-гам"), "гомон".
Раньше так и писалось -- Гомоюн ("гомоюн", по Владимиру Далю --
это "заботливый, усердный, трудолюбивый, смирный  человек"  или
же  напротив  -- непоседа, живчик, крикун, хлопотун). Исходя из
перечисленных  смыслов   Гамаюн-птица   --   значит,   вещунья,
говорунья,   глашатай,   вестник   древних   языческих   Богов,
хранительница тайн прошлого, настоящего и будущего Земли,  Мира
и  Вселенной.  Именно  такой  образ воспроизведен реставратором
древнерусской мифологии А.И.Асовым в  литературно-художественно
воссозданных "Песнях птицы Гамаюн" и "Звездной книге Коляды".
     Алконост  и  Сирин  -- две райские птицы с женскими
лицами -- излюбленные образы русского  народа.  Их  изображение
можно   встретить  и  на  древних  украшениях,  и  на  лубочных
картинках, и в резьбе по дереву, и в творчестве многих  русских
художников  и  поэтов. Имена Алконоста (птица радости) и Сирина
(птица  печали)  толкователи  обычно  возводят  к  византийским
источникам   и   древнегреческим   образам:   образ   Алконоста
проистекает якобы из мифа об  Алкионе,  превращенной  Богами  в
зимородка, а образ Сирина восходит якобы к легендарным сиренам,
заочаровавшим своим пением еще Одиссея.
     Однако  и  трактовка генезиса имени Алконоста, и трактовка
образа Сирина нуждается в значительных  уточнениях.  Говоря  об
Алконосте,  уместнее  всего  вспомнить миф об Алкионее -- самом
могучем из крылатых гигантов, рожденных Богиней земли  Геей  от
капель  крови  Бога  неба  Урана.  Как  и Антей, он черпал свою
бессмертную силу от Матери-Земли, и так же, как  и  Антея,  его
хитростью  победил  Геракл: оторвал исполина от родной земли. С
точки зрения корней  русского  фольклора  интерес  представляет
отнесенность  образа Алкионея к тому пласту общеиндоевропейской
мифологии, когда она была  слабо  расчлененной,  а  ее  события
разворачивались   на   далеком   Севере.   Второе  существенное
обстоятельство -- крылатость Алкионея: на знаменитом Пергамском
алтаре  погибающий  Алкионей  с  распростертыми   крыльями   --
центральная  фигура.  Впрочем, не лишено вероятности, что более
поздний образ русской птицедевы Алконоста впитал в себя черты и
Алкионея и Алкионы (Альционы).
     Одновременно Алконост --  звездно-космическая  птица.  Это
связано  как  с  традицией  древнегреческой  мифологии помещать
многих своих героев после смерти на небо в виде различных звезд
и созвездий, так  и  с  общеславянскими  верованиями,  согласно
которым  крылатые  девы  (у  сербов, хорват, болгар и некоторых
других народов это -- вилы) живут на небесах, где строят дворцы
из облаков и водят хороводы между звездами (они  же  научили  и
людей   хороводным  танцам  --  коло)79.  Астрально-космическая
природа Алконоста запечатлена и в его изображениях на одной  из
стен  Дмитриевского  собора  во  Владимире,  а также на монетах
Великого князя  Рязанского  Василия  Иоановича,  где  священная
птица  славян,  символизирующая  неумирающую  память  о древних
временах  Радости  и  Блаженства,  представлена   между   двумя
звездами.
     "Сирин"  --  вообще русское слово, означающее сову, филина
или особый вид длиннохвостой совы, похожей на ястреба и ведущей
как ночной, так и дневной образ жизни.  (В  этом  смысле  слово
"сирин"  одного  корня  с  понятиями "сирый", "серый".) Сова --
одна из священных птиц, почитавшаяся индоевропейскими и другими
евразийскими  народами  как  птица  мудрости.  Именно  в  такой
ипостаси  выступает  сова  как спутница и атрибут Афины-Минервы
(рис. 128).  Среди  знаменитых  томских  петроглифов  (писаниц)
самым   запоминающимся   является  тотемное  изображение  совы.
Тотемический   культ   совы   или   человекосовы   был   широко
распространен  в  Древнем  мире  (рис.  129) и по всей северной
Евразии.
     Гиперборейское  прошлое  этих  краев  помогает  установить
генетические  исторические  корни Афины-Паллады. Многочисленные
бронзовые  изображения  прото-Афин  найдены   в   Прикамье   на
территории древней Бьярмии и Гипербореи. Впрочем, возникновение
культа человекосовы и других человекоптиц относится к временам,
когда культурно-религиозной дифференциации практически не было,
а картина расселения народов была принципиально иной.
     Тотемическая  сопряженность  Афины  и символизировавшей ее
птицы достаточно убедительно подтвердилась при  археологических
раскопках  на  месте  легендарной Трои в Малой Азии, когда было
обнаружено множество сосудов,  маленьких  каменных  и  глиняных
изваяний  в  виде  стилизованной совы, а также сотни черепков с
изображением  сов,  имеющих  человеческий  рот.  Генрих  Шлиман
совершенно  правильно  истолковал  эту  совиную изобразительную
доминанту.  Афина  как   покровительница   Трои   и   троянская
заступница  первоначально  имела  совиную  голову;  потому-то и
гомеровский эпитет Паллады -- "глаукопис" следует переводить не
"голубоглазая"  и  не  "сверкающая  очами",  а  "совоокая"  или
"совьеглазая".  (Между  прочим,  в  другом сопряженном с Афиной
эпитете -- София, Софья -- при желании можно  уловить  звучание
"совья"  и  производные слова "совесть", "совет".) Впоследствии
слитный образ Афины-Совы был разделен, и птица  превратилась  в
спутницу Богини.
     Во  времена  Шлимана  не  было  еще распространено понятие
"тотем" во всем  богатстве  его  социально-этнических  функций.
Поэтому, опираясь на современную этносоциологию, вполне уместно
предположить,  что  Афина-Сова  была  не просто покровительница
троянцев. Вероятно, что в далекие дотроянские времена она  была
предводительницей        или        вдохновительницей       тех
фракийско-фригийских  племен  --  будущих   основателей   Трои,
которые  когда-то  мигрировали с Севера на Юг и тотемом которых
(во всяком случае, какой-то части из них) была Сова.
     Представляется,  что  образ  Сирина  в  русской  мифологии
следует понимать с учетом всех древних традиций. Даже сирена --
далеко  не  чисто  греческий  образ,  древность происхождения и
хтоническая сущность  возводят  его  к  арийским  и  доарийским
временам.
     Есть  достаточно оснований полагать, что Сирин -- образ не
вторичный, а первичный. Слишком глубокий смысл заложен  в  этом
древнем  слове-имени.  По сей день существует страна Сирия, еще
раньше  была  Ассирия.  Культ  великого  Бога  египтян  Осириса
сопрягается  с  самой  почитавшейся ими звездой -- Сириусом. Во
всех перечисленных наименованиях корень "сир" -- и не случайно.
Требуется  лишь  определить,  с  какого  звена  начинается  вся
цепочка.   Во   всяком   случае,   далеко   не   первым  в  ней
представляется   эллинизированное   название   звезды    Сириус
("знойный", "сверкающий"). В Древнем Египте он отождествлялся с
созвучным   ему  Осирисом,  странствующим  Богом,  который,  по
Плутарху, прежде чем обосноваться в Египте, обошел весь  мир  с
просветительской   миссией.   Однако,  помимо  этого,  известны
обозначения Сириуса по имени  Бога  Тота,  а  также  собственно
астронимы  -- Сотис, Сигор, Сати, Тайот. Последнее имя означает
"пес"  в  соответствии  с  расположением  Сириуса  в  созвездии
Большого Пса.
     По  тому же признаку образовано латинское название Сириуса
-- Canicula, что означает "собачка" (от canis  --
"собака").  Отсюда  же  произошло  и  современное,  всем хорошо
известное слово "каникулы", что связано  с  той  исключительной
ролью,  которую  играл  Сириус в летосчислении Древнего Рима, а
еще раньше -- Древнего Египта, где появление Сириуса на  ночном
небосклоне   означало  наступление  Нового  года  и  очередного
разлива Нила (20 июля по Юлианскому календарю). С этого времени
начинались самые жаркие дни, и  в  римских  школах  объявлялись
каникулы,         названные         так         по        имени
Canicula-"собачка"-Сириус.
     Сириус наблюдается лишь в южных краях, в северных  широтах
его не видят и не знают. Однако здесь имеется немало понятий со
сходным  звучанием.  Что это значит? Только одно: более древнее
северное понятие в процессе длительных  миграций  этносов  было
позже  перенесено  на  другие  объекты.  Так  тотемное, то есть
социально значимое имя Сирин могло быть вполне экстраполировано
на хозяйственно и календарно  значимый  космический  объект  --
звезду  Сириус, а впоследствии, по мере продвижения мигрантов к
устью  Нила,  --  и  на  Бога   Осириса,   тождественного,   по
представлению  древних,  с  Сириусом.  Кстати,  среди  "народов
моря", вторгнувшихся в Египет в 1198 --  1167  гг.  до  н.э.  и
упоминаемых   в  древнеегипетских  папирусах,  были  загадочные
"сирдана" (обратим внимание на два  русских  корня),  давшие  к
тому  же  название  древней  и  современной  Сардинии.  Древним
римлянам, между  прочим,  были  известны  мифические  Серийский
океан  и Серийская страна. Такое название появилось потому, что
древние  римляне,  соприкасаясь  с  китайцами,  именовали   тех
"серами"  -- от искаженного китайского слова "сир", означавшего
"шелк"80. Небезынтересно также, что на побережье Арктики бытуют
легенды о человекообразных  существах  "сиртя",  которых  якобы
можно   встретить   и  по  сей  день  (так  именуют  мифических
аборигенов ненцы, сам народ пришлый, переселившийся на  Крайний
Север сравнительно недавно).
     Корневая   основа   "сир"   сопрягается  и  с  древнейшими
индоевропейскими словами, означающими "сырой" ("влажный") (ср.:
"сыр-бор"),  и  с  древнерусским  языческим  названием  рая  --
"ирий".  Может  быть,  отсюда у наших предков-христиан возникло
стойкое  мнение,  что  все  языческое  очень  тесно  связано  с
сирийским. По старорусским представлениям дьявол олицетворял не
одни  только  темные силы ада, но и противостоящее христианству
языческое  мировоззрение.  Потому-то  в  старых  переводных   и
оригинальных  рукописных  текстах неоднократно повторяется, что
дьявол  говорит  по-сирийски81.  А  в  знаменитом  сказании  "О
письменах"  черноризца  Храбра  вообще  утверждается,  что  Бог
первоначально  сотворил  именно  сирийский  язык,  на   котором
говорили Адам и Ева.
     В  Велесовой  книге (11 15а) описывается, как наши предки,
преодолев  снега  и  льды,  проникли  через  Ирийские  горы   в
Сирийскую  землю,  где  были наречены скифами. Ясно, что земля,
где господствуют снега и льды, никак не может быть  ни  Сирией,
ни  Ассирией.  Точно  так  же  совсем  ни  к чему отождествлять
Двуречье  и  Семиречье,  помянутые   в   Велесовой   книге,   с
Месопотамией или Северным Казахстаном; это могут быть сочетания
каких  угодно  рек  в каком угодно месте. Сирия Велесовой книги
никакая не средиземноморская или переднеазиатская  страна,  тем
более  что  здесь  же  рассказывается об основании Новгорода на
берегу Ильмень-озера. В Велесовой книге речь вполне может  идти
о  некоей  стране Сирина, символом которой и стала птица Сирин,
постепенно распространившая свою семантику с Севера на Юг.
     Смысловая нагрузка понятия "сирин"  становится  еще  более
определенной,  если  вспомнить,  что в русском языке есть целая
группа слов (ныне малоупотребительная) для обозначения  ледяной
корки;  это -- "серен" -- "ледяной наст" и ряд диалектизмов для
обозначения  замерзшего  твердого  снега:  "серена",  "серень",
древнерусск.   --   "серенъ".   Небезынтересные   реминисценции
обнаруживаются и в популярном среди  древних  греков  и  римлян
мифе   о   нимфе  Сиринге.  Она  стала  объектом  вожделений  и
домогательств со стороны козлоногого Бога Пана,  сына  Гермеса.
Образ      Пана      древнейшего     общеиндоевропейского     и
доиндоевропейского происхождения. Неспроста  также  и  имя  его
означает  "все"; в смысле "господин" оно сохранилось в чешском,
польском, украинском, белорусском, а  оттуда  --  и  в  русском
языках.  В  древности  образ  Пана  не лишен был и космического
звучания.  У  античных  авторов  сохранилось   обращение:   "О,
Солнце-Пан!",  так  же  именовали  его римские жрицы-весталки и
легендарный  Орфей.  Спасаясь  от  преследования  Пана,   нимфа
Сиринга  бросилась  в  реку  Ладон  и обратилась в тростник. Не
найдя возлюбленную в зарослях тростника, Пан  срезал  несколько
тростинок,  сделал  из  них  свирель,  и  с тех пор в ее звуках
слышится   печальный   голос   Сиринги   (по-латыни   syrinx
означает и "тростник", и "свирель").
     Птица  Феникс  --  не менее древний образ русской и
мировой мифологии,  впитавший  в  себя  черты  древнегреческих,
византийских  и более древних восточных сказаний -- египетских,
финикийских, ассирийских. Античные авторы  --  от  Геродота  до
Овидия  -- называли родиной Феникса Египет, где, действительно,
существовал культ "Огненной" птицы (рис. 130). Живет она  много
сотен  лет,  но перед смертью сжигает себя в гнезде. И здесь же
из  пепла  рождается  новый  Феникс  --  символ  космогоничного
вечного возвращения.
     В  известной  переводной  древнерусской естественнонаучной
энциклопедии "Физиолог" говорится: "Феникс  красна  птаха  есть
паче всех... [далее -- перевод на современный язык]. Обитает же
Феникс  близ  Индии,  около  Солнечного города. Возлежит он лет
пятьсот на недрах ливанских без еды.  Питается  же  от  святого
духа.  И  по  пятьсот лет наполняет крылья свои благовониями. И
бьет в било иерей Солнечного города, и та птица идет к иерею  и
входит  в  церковь...  И превращается птица в пепел. А назавтра
приходит иерей и находит птицу  в  виде  маленького  птенца.  А
через  два  дня  он  находит ее зрелой, какой была раньше..."82
(рис. 130-а).
     Подтверждением  древнейшей  общности   корней,   связующих
русскую  народную и переднеазиатско-средиземноморскую культуру,
служит популярная сказка "Перышко Финиста Ясна  Сокола".  Герой
сказки  --  добрый  молодец-оборотень  -- объединяет в себе два
исходных начала: 1)  солнечного  (ясного)  сокола  и  2)  птицу
Феникс,  к  которой  в  конечном счете восходит имя Финист. Оно
связано со Средиземноморьем и  непосредственно  через  названия
страны  Финикии  и народа финикийцев (откуда финиковая пальма и
финики).
     Древние  представления   о   Фениксе   не   ограничиваются
легендами,  известными  еще Геродоту. Апокрифическая литература
донесла до нас образ  космического  Феникса,  летящего  впереди
Солнца  и  охраняющего людей от его испепеляющих лучей. Об этом
говорится в старославянских "Книге тайн Еноха" и  "Апокалипсисе
Варуха",  восходящих к несохранившимся греческим апокрифам. Вот
как описывает космического Феникса книга о Варухе:
     "Впереди Солнца летит птица величиною как девять гор --
крылья ее от востока до  запада.  Птица  эта  --  хранительница
мира,  она  распростирает свои крылья и заслоняет огненные лучи
Солнца. Если бы она не заслоняла солнечных  лучей,  то  ни  род
человеческий  и  никакая  тварь не могла бы стерпеть солнечного
пламени; Бог повелел  этой  птице  служить  всей  Вселенной  до
скончания  века.  На правом крыле этой птицы находится огромная
золотая надпись такого содержания: "ни земля  меня  родила,  ни
небо,  но родил меня престол отца". Имя этой птице -- Феникс...
На рассвете раздается звук, подобный грому: это ангелы отворяют
365 врат, и отделяется свет  от  тьмы.  Тогда  Феникс,  став  в
Океан-море, куда камень идет три года, возглашает: "Светодавче,
пошли  свет  твой  миру.  Тогда  пробуждаются петухи на земле и
поют..."83.
     Тесная  связь  Феникса  с  петухами  и   намеки   на   его
впечатляющие  размеры  обнаруживаются  и в китайской мифологии.
Если верить древним комментаторам, "спереди  Феникс  напоминает
лебедя,  со  спины  он  похож  на единорога... У него шея змеи,
хвост рыбы,  окраска  дракона,  туловище  черепахи,  подбородок
ласточки,  петушиный  клюв"84.  Но  самый  древний  из дошедших
мифологических компендиумов (все остальное, как известно,  было
уничтожено  еще во времена Цинь Шихуана) -- "Книга гор и морей"
-- отдает предпочтение петушиному облику Феникса. Что  касается
его  размеров,  то  о  нем можно судить по знаменитой поэме Цюй
Юаня  "Лисао"  ("Скорбь")  --  предтечи   Овидиевых   "Скорбных
элегий", где описывается воображаемый полет на чудо-птице:

     На Феникса сажусь, дракон в упряжке,
     Над бренным миром я взмываю ввысь.
     .................................
     И приказал я Фениксу: в полете
     Ни днем, ни ночью отдыха не знать.
     Поднялся ветер, зашумела буря,
     И облака приветствовали нас.
                                  (Перевод Анны Ахматовой)

     Считалось, что китайский Феникс приносит в Поднебесную мир
и покой. Для Конфуция он был символом счастья и удачи.
     Один  из  самых  популярных образов в русской мифологии --
Жар-птица (рис. 131) -- не  просто  волшебное  сказочное
существо,   но   олицетворение   огненно-световой   стихии   и,
следовательно,  закодированного  в  ней  космотворящего  начала
Вселенной.  Жар-птица не водится где попало и не сидит в кустах
за забором. Изредка  прилетает  она  из-за  синя  моря  и,  как
правило,  быстро  возвращается  назад,  в  чудесную страну, где
жизнь течет по отличным от земных законам. Местонахождение  той
страны  --  тоже  закодировано в устойчивых сказочных образах и
понятиях.
     Случается,  что  в   сказках   ее   роль   низводится   до
похитительницы чудесных яблок, но прилетает она из "тридесятого
царства"  (смутная  память  о  Гиперборее)  и  в конечном счете
восходит к тем птицам, которым, по представлению древних,  были
обязаны своим сотворением и вода, и суша, и люди, и звери.
     Генетически  и  этимологически  образ Жар-птицы восходит к
индоарийским и доарийским представлениям о  космотворящей  роли
птицы и "огненной" первосущности Вселенной. Слово "жар" в имени
чудесной  птицы  выступает  в  своем  первоначальном  смысле --
"сияние", "горение" (от древнеиндийского  "гарас"  --  "огонь",
"пламя":   путем   чередования   согласных  "г"  и  "ж"  оно  и
образовано).   (Отсюда:   Жар-птица   --   такой   же   древний
огненно-сияющий  образ,  как  и вся группа солнечных и световых
существ всемирной мифологии,  уходящей  корнями  в  космические
представления древнего пранарода, говорившего на общем праязыке
и  имевшего  устойчивую систему знаний об устройстве и эволюции
мироздания.) С учетом чередования согласных "ж" и  "г"  понятия
"жар"  и "гарь" имеют общую генетическую и смысловую основу. Ту
же корневую основу имеет и имя царя птиц  индуитской  мифологии
Гаруды,  ездового  животного Бога Вишну (вспомним общеарийского
Вышнего   и   общеславянского   Вешнего).   Гаруда   --   имеет
солнечно-световую  природу,  его  сияние  ослепительно даже для
Богов. В отличие от русских птицедев Гаруда изображается в виде
существа с человеческим туловищем, крыльями и орлиной головой с
клювом (рис. 132).
     Есть свой Гаруда и в русской  мифологии,  но  в  волшебных
сказках  он действует как исполинская безымянная птица, которая
спасает героя -- выносит его из  Подземного  царства  на  Белый
свет.  Здесь тоже своя космическая символика: Подземное царство
в русской сказке -- совсем не обязательно бездонная темная яма.
Это скорее место, куда на ночь заходит  Солнце,  обратная,  так
сказать,  сторона  Земли  при  условии,  что она представлялась
плоской. Потому-то отождествляется иногда это Подземное царство
с Золотым (Солнечным) или Серебряным (Лунным).
     Функционально и по смыслу к  Жар-птице  и  ее  доарийскому
прообразу,  из которого вышел индийский Гаруда, примыкает также
и самая таинственная и самая могучая птица русской мифологии --
Стратим   (Страфил).   Такое   разночтение   объясняется
искаженным переводом с греческого языка, где это слово означает
"птицу"  (отсюда  же происходит название "страус", но в русский
язык  оно  попало  уже  опосредованно   --   через   немецкий).
"Стратим-птица  --  всем  птицам мать", -- утверждает Голубиная
книга. И это неспроста. Стратим-птица -- прародитель и  владыка
в