предположить,    что   имя   Шура   было   вначале
самостоятельным и лишь впоследствии оказалось в поле притяжения
христианизированного имени Александр.
     Но что же тогда означает такое имя Шура? В  русском  языке
оно  созвучно слову "шурин", означающему "брат жены". Видимо, с
факта их лингвистической родственности и следует начинать,  что
возводит  имя  Шура  в  область понятий, означающих родственные
связи вообще.
     В русском языке немало и других слов с корнем "шур". Вновь
обратимся к Словарю  В.Даля,  опуская  заимствованные  понятия,
вроде  немецкого  "шурф"  --  "разведочная яма", "колодец"; или
"шуруп", также заимствованного из немецкого языка:
     "шур" -- "дождевой червь";
     "шура" -- 1) "вязкая глина"; 2) "мелкий лед на  реке"  (по
весне); 3) "птица щур"; 4) "женские гениталии";
     "шураль" -- "истопник", "кочегар" (от: "шуровать");
     "шуранец" -- "деревянный шар";
     "шурга" -- "вьюга", "метель", "буран", "пурга";
     "шургать" -- "проваливаться ногами";
     "шурдабурда"   --  1)  "мутная  смесь";  2)  "беспорядок",
"путаница";
     "шуринка" -- "тонкое полотенце" (ср. "ширинка");
     "шуркать" -- 1) "шаркать", "скрести", "производить шорох";
2) "шмыгнуть", "прокрасться", "юркнуть";
     "шурник" -- "топка стекловарной печи";
     "шурнуть" -- "сказать на ухо";
     "шуровать" -- "мешать кочергой";
     "шурка" -- "взъерошенная курица";
     "шурубара" -- "болтун";
     "шурубарка" -- "гречневая каша размазня";
     "шурубарки" -- "мятные варенечки", "пельмени";
     "шурукать" -- "шептаться", "шушукать";
     "шуршать", "шурчать" -- "производить шорох";
     "шурыга" -- "непутевый человек", "негодяй", "мошенник".
     Кроме  того,  имеются  еще   отглагольные   слова,   вроде
"шурум-бурум",  "шуры-муры".Итак,  перед нами опять лексическая
кладезь,  в  недрах  которой  и  могло  родиться  древнерусское
(дохристианское) имя Шура.
     Но   и   это   еще  не  все.  Если  обратиться  к  истокам
индоевропейского словообразования,  то  непременно  бросится  в
глаза санскритское слово зura (читается: "шура", "шюра")
-- 1) "мужественный", "отважный"; 2) "герой"; 3) "воин". Прямых
аналогий  между русским именем Шура и санскритским "шура" вроде
бы  не  наблюдается.  Однако  последнее  слово  происходит   от
корневой  основы зur (читается: "шур", "шюр") -- "бить",
"ударять". И сразу же в памяти встает  заветное  русское  слово
"чур".   В  таком  случае  ныне  игровые  или  же  полушутливые
заклинания типа "чур не я!", "чур чура!", "чур меня" в  далеком
прошлом  могли  иметь  гораздо  более  серьезное значение: "чур
чура!" и "чур меня!" -- "не трогай меня, не  бей,  не  убивай";
"чур  не  я!" -- "я не участвую в драке", "я никого не трогаю".
Этот вопрос был уже затронут выше.
     Отсюда  вытекает  второе  истолкование  слова   "чур"   --
"граница",   "рубеж",   "межа",  "мера"  (пределы  последней  и
обозначены   в   слове   "чересчур").    Учитывая    отсутствие
достоверных,  в  том  числе  и  фольклорных данных, позволяющих
подробно охарактеризовать функции Чура, -- трудно настаивать на
какой-то одной трактовке. О древности и распространенности слов
с корнем "чур" свидетельствуют также фамилия известных  русских
купцов  Чуриных  и  имя одного из младших былинных богатырей --
Чурилы Пленковича, образ которого в сопоставлении  с  функциями
Бога  Гермеса  был  скрупулезно  проанализирован  в 1-й части в
разделе,  посвященном  русским  былинам.  Вариантом  имени  Чур
является  Щур (некоторые видят в нем самостоятельное Божество);
исключительно по лексическому и этимологическому  смыслу  можно
догадаться   о  некоторых  дополнительных  функциях  Чура-Щура.
Во-первых,  корень  "щур"  входит  в  состав   слова   "пращур"
("предок"),  учитывая  чрезвычайную  важность данного понятия в
родо-племенных отношениях, можно предположить,  что  в  системе
мифологических  воззрений  наших предков Чур-Щур занимал далеко
не последнее место. Во-вторых, от корня "щур" образовано  живое
слово  "щуриться", что наводит на мысль: одним из отличительных
качеств Бога Чура-Щура  была  функция,  связанная  со  зрением,
глазами  (которые  только  и  могут  щуриться).  Из  славянской
мифологии известно аналогичное Божество. Это Вий --  враждебное
мифическое  существо  (в  одной  из  сказок  из  афанасьевского
сборника он отождествлен с Чудом-Юдом). У Вия огромные  тяжелые
веки  и  всегда  закрытые  глаза,  откроешь  их  (а  для  этого
потребуются по меньшей мере вилы) -- и  чудовище  умертвит  все
вокруг   себя.   Имя  Вий  проистекает  от  близких  по  своему
происхождению  слов  "ведать"  и   "вежды",   происходящих   от
древнеарийского  и  общеиндоевропейского понятия "Веды". Вполне
обоснованно     связать      в      единую      этимологическую
русско-санскритскую   цепочку  и  слова  "чур-щур-шур"  (шюр)".
Другое  дело,  что  за  тысячелетия  самостоятельного  развития
языков  и  обособленных  народов  смыслы близкородственных слов
могли значительно измениться.
Коля
     На первый взгляд не должна  вызывать  каких-либо  сомнений
производность  уменьшительного имени Коля от исходного Николай:
налицо вроде бы  полное  совпадение  корня  "кол"  в  полной  и
сокращенной  формах.  Но  в  том-то  и  дело,  что  в  исходном
греческом слове-имени корней не один, а два: "ник" и  "лай",  и
само  имя  означает  "победитель  народов". Созвучность второго
корня с чисто русским словом "лай" (собаки) привело к тому, что
старообрядцы вообще отвергают форму Николай (как якобы  собачье
имя) и признают только Николу.
     Но   в  данном  случае  интересен  иной  аспект.  Коля  --
несомненно, древнее имя, бытовавшее среди русских людей задолго
до введения христианства. Имя Коля  связано  с  Солнечным  Коло
древних  славян  и  созвучно  знаменитому  языческому празднику
Коляде.  Лингвистическая   часть   данной   проблемы   подробно
рассмотрена  в  3-й  главе, в разделе, посвященном Космическому
колесу -- Коло.
     По    затронутой    теме    существует    обстоятельнейшее
монографическое     исследование,     специально    посвященное
историко-лингвистическому  анализу  русского  культа  Николы  в
сопоставлении      его      с      языческими      верованиями:
Б.А.Успенский.  Филологические  разыскания   в   области
славянских  древностей. (Реликты язычества в восточнославянском
культе Николая Мирликийского). М., 1982. Однако маститый  автор
-- крупнейший специалист в области отечественного языкознания и
культурологии  --  почему-то  полностью  обходит вопрос о связи
между  древнерусским,  протославянским  и   общеиндоевропейским
(вспомним  хотя  бы  древнее  название  Шотландии -- Каледония)
культом  Солнца-Коло  и  тождественным   ему   по   вокализации
дохристианским  именем  Коля,  которое  можно  "перевести"  как
"Солнышко".
     Вполне  возможно,  что  и  женское   имя   Оля   того   же
происхождения,   если  последовательно  придерживаться  русских
преданий о  святой  княгине  Ольге,  согласно  которым  она  --
обыкновенная  русская  девушка  с  исконно  русским  именем,  а
никакая не варяжская Хельга (откуда почему-то стремятся вывести
имя Ольги).
     Вместе с тем совершенно очевидно, что в свое время церковь
удачно совместила христианского  святого  Николая-чудотворца  с
традиционно    почитаемым    русскими   земледельцами   Микулой
(Селяниновичем).   Праздники   старый   (языческий)   и   новый
(христианский) полностью совпали и пришлись на 9 мая по старому
стилю.  Совпали  практически в народном переосмыслении и имена:
Николай превратился в Миколу, что почти равнозначно Микуле.
Володя
     Уменьшительное имя Володя образовано от  исконно  русского
Володимира  (Владимира). Здесь никаких этимологических подвохов
нет. Имя В(о)лодимир составное, образованное из  двух  слов  --
"волод" и "мир" (что означает: "владеющий миром" -- "миром" и в
смысле   "согласия",   и   в   смысле   "людей",   и  в  смысле
"Земли-Вселенной").  И  все-таки  не  похоже,  что   так   было
изначально.   Маловероятно,   что   имя   сразу  появилось  как
сложносоставное.  Скорее  всего,  оно  долго  циркулировало   в
укороченной,  простой форме, пока к нему не привыкли. Тем более
что корневая основа данного слова древнейшая,  и  породила  она
интереснейшие лексические цепочки.
     Исходной  основой  следует  считать  глагол  "володеть" --
"владеть", "властвовать", "править" и существительное "волость"
-- 1)  "сила",  "могущество";  2)  "власть";  3)  "территория",
"округа",  "область",  "государство". Корень "вол" лег в основу
таких разносмысловых понятий,  как  "вол"  --  "бык",  "крупная
скотина", "волос" -- "растительность на теле"; Волос (Велес) --
"скотий  Бог" у древних славян, хотя имя Волоса (Велеса) скорее
объединяет оба смысла: первоначальный -- "сила, "могущество"  и
тот,  что  относится  к  крупному  рогатому  скоту;  "волхв" --
"жрец", "колдун", "чародей"; "воля" --  "целеустремленность"  и
др.
     Корень "вол" путем чередования гласной трансформировался в
другой  не менее продуктивный корень "вел". Сама дифференциация
корней произошла  в  период  распада  индоевропейской  общности
языков  --  при сохранении единого смысла (ср.нем. Welt:
1)  "мир",  "свет",  "вселенная";  2)  "мир",   "человечество",
"люди"; 3) "сфера", "среда"). В русском языке оба корня нередко
выступали  как равнозначные: ср. "волос" -- "Велес", "волот" --
"великан", "воля" -- "веление". В  ряде  случаев  корень  "вел"
играет  вполне  самостоятельную  роль:  "вельми"  --  "сильно",
"очень";  "великий"  --  "очень  большой"   и   "превосходный";
"величать" -- "превозносить"; "вельможа" -- "сановник" и т.д.
     С  точки зрения расшифровки закодированных древних смыслов
и раскрытия корней древнего русского мировоззрения значительный
интерес представляет имя одного из старших  былинных  богатырей
-- Вольга.  Впрочем,  во  многих  текстах  былины, записанных в
разных  местах,  он  именуется  Волхом,  что   дало   серьезное
основание  большинству интерпретаторов считать имя Вольги-Волха
образованным от наречения славянских жрецов  волхвов.  Волх  --
значит,   волхв.  Представляется,  однако,  что  в  имени  Волх
(Вольга) скрыт еще один  более  глубокий  пласт,  связанный  со
старославянским  названием  "великана" -- "волот" (оба слова --
однокоренные). Волх Всеславич он и волхв,  и  волот  (Великан).
Это  многое проясняет в этом весьма загадочном былинном образе,
естественно вписывающемся (вместе  с  исполином  Святогором)  в
общекультурную   концепцию   и  легендарную  историю,  согласно
которой в древнейшие  времена  на  земле  обитала  особая  раса
людей-великанов.

     Приложение 3

     В   представлении   современного   образованного  человека
Мироздание разделено  на  вещество  и  антивещество.  При  этом
антивещество   стараются   задвинуть  в  какие-то  невообразимо
далекие, почти недосягаемые края Вселенной. Но  почему?  Только
потому,  что  оно  никак  не  регистрируется  в  окружающем нас
привычном мире? Однако на  то  оно  и  антивещество,  чтобы  не
фиксироваться  вещественными  приборами.  Что  же  происходит в
природно-космическом котле в действительности?
     Современная наука не дает  однозначного  и  окончательного
ответа  о структуре материи вглубь, а значит, -- и о конкретных
схемах  взаимодействия  Макрокосма  (Вселенной)  и   Микрокосма
(Человека).   Есть   лишь   некоторые   перспективные  подходы,
позволяющие   в   общих   чертах   представить    не    столько
действительную  многоуровневость Вселенной, сколько невероятную
сложность ее всеобъемлющего  постижения.  Традиционные  объекты
естественнонаучного  исследования  -- вещество и поле, плазма и
физический вакуум -- не покрывают всего богатства  природной  и
неприродной  реальности.  Господствующие воззрения не позволяют
до конца  (а  то  и  полностью)  объяснить  даже  такие  хорошо
знакомые  природные  и  социальные  феномены,  как  свет, тьма,
огонь, мысль, сон, слово, знак (символ), смысл и др. Попытки их
объяснения с точки зрения какой-либо одной науки неизбежно дают
искаженную,  неполную  и   одностороннюю   картину.   Необходим
интегративный   подход,   носящий,   быть   может,   совершенно
непривычный характер.
     В  познании  физической  первосущности  мира  и  глубинных
уровней  всей  цветущей  сложности  явлений  преджизни, жизни и
постжизни существуют как  минимум  три  возможных  подхода:  1)
субатомно-голографический;   2)   вакуумно-информационный;   3)
фотонно-энергетический.    Они    не     взаимоисключают,     а
взаимодополняют  друг  друга хотя бы потому, что в любом случае
замыкаются на физический вакуум  --  первоотца  всех  остальных
прерывных   и   непрерывных  форм  движения  материи.  Подобное
представление   в   общем-то   не   ново.   Творцы    квантовой
электродинамики,  например,  В.  Гейзенберг,  сами указывали на
родство  своих  идей  с  учением   Анаксимандра   об   апейроне
(беспредельном).  Аналогичные представления были распространены
в древнеиндийской и древнекитайской философии.
     Как и все другие современные теории,  вакуумная  концепция
Мироздания  имеет информационный аспект, что было предвосхищено
еще в учении Н.Ф. Федорова,  который  постоянно  подчеркивал  :
необходимо  осмысливать  судьбу  не  одних  только частиц, но и
следов, оставляемых ими в среде. Более того, "нам  нужно
знать  закон  сохранения и исчезновения этих следов"1. Понятно,
что  "следы",  о  которых  в  докибернетические  времена  писал
Федоров,  есть  то,  что  сегодня  именуют информацией. Кстати,
вакуумная   среда   изначально   содержит   в   себе   алгоритм
воскрешения,  так  волновавшего Федорова, ибо квант физического
вакуума есть не что иное, как материальная флуктуация,  которая
попеременно  --  то возникает, то исчезает, то есть по существу
непрерывно воскрешается в физическом  смысле  данного  понятия.
Проблема   же   состоит   в   том,  каким  именно  образом  эта
элементарная "клеточка" воскрешения реализуется в дальнейшем  и
в  физических  макротелах,  и  в  биотических  циклах "жизнь --
смерть -- новая жизнь".
     Материальный мир един  и  единственен,  а  так  называемые
вещество  и  антивещество являются лишь различными проявлениями
природного Всеединства. "+" и "-" не  могут  быть  ничем  иным,
кроме  проявления  некоторых  крайних  значений  в непрестанном
перераспределении движения. В  самой  глубине  (на  "дне",  так
сказать,    дальше    которого    уже    ничего    нет)   такое
перераспределение и выражается в спонтанных флуктуациях  среды,
получившей   далеко   не  самое  удачное  название  "физический
вакуум".   Квантовое   возникновение   ("воскрешение")    может
выражаться  в  некотором  напряжении  движения  или  увеличении
энергии как физической меры движения; в таком случае  квантовое
исчезновение  будет  представлять собой ослабление движения или
уменьшение энергии в некоторой локальной точке. Если "сгущение"
условно принять за "+", то, соответственно, "разряжение" должно
считаться "-".
     Сами по себе флуктуации вакуума не дают  ни  вещества,  ни
антивещества.  Об  элементарных (субатомных) частицах допустимо
говорить лишь с того момента, когда хаотичные,  неупорядоченные
"всплески"   материи   начинают  организовываться  в  некоторую
систему, а  крайние  значения  энергии  накладываться  друг  на
друга.  Образование  флуктуационной  системы  происходит  в том
случае,  когда  "сгущение"   одной   флуктуации   переходит   в
"разряжение"   другой   (соседней)   флуктуации,  а  "сгущение"
последней переходит в "разряжение" первой. Это -- наипростейший
пример образования возможной  флуктуационной  системы.  Однако,
скорее всего, первичная флуктуационная система образуется не из
2-х,  а  из  3-х  флуктуаций,  так  как для взаимного замещения
"сгущений"  и  "разряжений"  необходимо  некоторое   "жизненное
пространство". Другими словами, взаимопереход легче осуществим,
если  взаимодействуют  не  две,  а  три  флуктуации.  Более чем
вероятно, что составные элементы такого триплета  соответствуют
тем  теоретически  предсказанным  субчастицам, которые получили
название кварков (отсюда, кстати, следует, что  в  чистом  виде
кварк получен быть не может).
     В   горниле   первичных   флуктуаций  рождается  первичное
разделение на частицы и античастицы -- мир  позитивно  явленных
систем  и  антимир,  в  котором  устойчивой  системе  частиц  в
конечном  итоге   всегда   соответствует   устойчивая   система
античастиц  (и  наоборот).  О  частицах  и  античастицах  можно
говорить,  если  принять  за  первые   образовавшиеся   системы
"сгущения",   а   за   вторые  --  соответствующие  им  системы
"разряжений",  следующие  за   первыми,   как   тень.   Сколько
образующих  любое  тело  частиц,  --  столько  же должно быть и
соответствующих им античастиц. Где  же  они  находятся?  Верхом
алогизма   было   бы   полагать,  что  античастицы,  непрерывно
рождаемые во Вселенной, тотчас же устремляются  по  направлению
какой-то  космической  Terra incognita. Вещество и антивещество
разделены пространственно и временно, однако вовсе не так,  как
принято  истолковывать  в  современной  физике. Отсюда же любая
устойчивая система  имеет  свою  изнанку:  каждый  вещественный
предмет  существует  параллельно, одновременно и нераздельно со
своей  невидимой  обычными  глазами  тенью   из   антивещества.
Вещество  и  антивещество  действительно  взаимоисключают  друг
друга, не могут существовать одновременно  в  одной  и  той  же
точке,  но  могут  сосуществовать рядом и сосуществуют, являясь
разными аспектами вакуумных флуктуаций. Антимир -- не где-то  в
безграничных далях Вселенной, а внутри нас и рядом с нами.
     В  данной  концепции нет ничего сверхъестественного или же
такого, что бы уже так или иначе не  освещалось  в  литературе.
Хотя автор в свое время сформулировал представленные здесь идеи
вполне самостоятельно, изучая закономерности глубинных структур
материи,  он  тем  не  менее  не без удовлетворения воспринимал
обнаруженные впоследствии  аналогичные  выводы  других  ученых,
вроде точки зрения английского биолога Лайэлла Уотсона: "Каждое
тело имеет биоплазменного двойника, который существует на менее
физическом  уровне, принимает приблизительно те же формы, что и
тело, и имеет некоторое  отношение  к  контролю  и  организации
жизненных  функций.  Его нелегко измерить, но его существование
вытекает из практики иглоукалывания и  может  обнаруживаться  с
помощью   специальной  техники,  состоящей  из  высокочастотной
аппаратуры. Он не исчезает в момент клинической смерти".2
     Мысль о раздвоенности Мира  не  нова;  она  красной  нитью
проходит  через многие натурфилософские учения Древности, уходя
своими корнями в герметизм, а через него  --  к  самым  истокам
теоретического  осмысления  действительности. На стыках эпох --
Возрождения и Нового времени -- эта общемировая традиция  была,
к  примеру, проложена и в известной мере развита Парацельсом во
многих его трактатах. "Мир имеет  два  тела,  одно  --  зримое,
другое  --  незримое,  --  писал  знаменитый философ, алхимик и
врач. -- Пример: <...>  ум  человеческий  обладает  неким
магнитом,  который  притягивает  к  себе  со  звезд  чувство  и
мысль"3.
     Не  вдаваясь  в   рассуждения,   каким   образом   системы
флуктуаций образуют известные на сегодня элементарные частицы и
античастицы (быть может, между обрисованной выше картиной "дна"
и  достигнутым  ныне  уровнем познания микромира существует еще
ряд промежуточных звеньев), -- переходим к главному.
     Коль  скоро  каждой  частице  вещества  соответствует   ее
материальная    "антитень",   то   и   любой   системе   частиц
соответствует  ее  негативная  копия.   Следовательно,   каждое
материальное тело существует в двух ипостасях -- вещественной и
антивещественной   (последняя  представляет  собой  опрокинутую
вовнутрь, "выверну