всех
странах Европы и Азии можно было встретить тогда еврейских беглецов из Польши;
везде рассказывали они  о  бедствиях  своих  земляков,  о  мученичестве  сотен
еврейских  общин, приводя в содрогание своих слушателей. - Отголоски пережитых
потрясений слышатся в современных летописях и скорбных синагогальных молитвах.
Один  из  очевидцев  украинской  резни,  Натан Гановер из Заслава, описал ее в
прекрасной исторической хронике ("Иевейн Мецула", 1653 г.). Раввины  рассылали
повсюду,  для  чтения  в  синагогах,  молитвы в память новых мучеников веры. В
надрывающих душу молитвах изливал свое горе измученный народ.

     53.  Время  упадка Польши. После казацких войн польское государство стало
постепенно клониться к упадку. Оно только  на  короткое  время  усилилось  при
короле-герое  Яне  Собесском  (1674-1696  гг.), который благоволил к евреям. В
XVIII веке, при короляхсаксонцах - Августе  II  и  III,  Польша  снова  крайне
ослабела  вследствие  дурного  управления и неудачных войн. Отношение к евреям
все более ухудшалось. Правительство думало только о том, чтобы взимать  с  них
побольше  податей;  шляхта  на  сеймах  ограничивала гражданские права евреев;
городские магистраты и цехи крайне стесняли их в торговле и ремеслах;  иезуиты
внушали  в своих школах польскому юношеству презрение к инородцам и иноверцам.
Очень часто буйные польские школьники целыми толпами  нападали  на  улицах  на
беззащитных  евреев  и били их, а иногда врывались даже в еврейские кварталы и
учиняли там погромы (в Познани, Львове, Вильне и др.). Чтобы предохранить себя
от "школьных набегов", еврейские общины больших городов платили ежегодную дань
начальникам  местных  католических  школ,  которые  за  это  удерживали  своих
учеников от буйства.
     Повсюду  унижаемый  еврей  имел  защиту  только в своей общине, в кагале.
Усилению кагала содействовало само польское правительство. Оно имело дело не с
отдельным евреем, а только с кагалом, который собирал и отдавал в казну подати
со  всех  членов  общины.  За  проступок  отдельного   еврея   отвечал   перед
правительством  его кагал. Неся такую ответственность, кагалы присвоили себе и
большую власть над членами своих общин. Кагальное управление приносило  пользу
тем,  что  объединяло  евреев и отстаивало их интересы. Но вместе с тем кагалы
нередко  злоупотребляли  своей  властью:  раскладывали  подати  несправедливо,
обижали бедных в угоду богатым и подавляли свободу отдельной личности.
     Перенесенные  польскими  евреями  бедствия  наложили  свою печать и на их
духовную жизнь. На Украине, в  Подолии  и  Волыни,  наиболее  пострадавших  от
казацкого  разгрома,  умственный уровень еврейской массы все более понижается.
Талмудическая наука, прежде распростран„нная во всех  слоях  народа,  делается
достоянием  тесного  круга  книжников,  а  бедная масса коснеет в невежестве и
суеверии. Более широкую власть над умами  раввинская  наука  сохранила  еще  в
Литве  и  коренных  областях  Польши;  но и здесь заметно оскудение умственной
деятельности. Из однообразной раввинской литературы  того  времени  составляет
отрадное   исключение  только  историческая  книга  минского  раввина  Иехиеля
Гальперина "Седер гадорот" ("Порядок поколений", 1700 г.). В  этом  сочинении,
состоящем  из  трех  частей,  изложены события еврейской истории от библейских
времен до 1696 г. (1-я часть), перечислены в  алфавитном  порядке  имена  всех
таннаев  и  амораев  с  указанием  принадлежащих  каждому  из  них  мнений или
изречений в Талмуде (2-я часть) и, наконец, помещен перечень писателей и  книг
послеталмудического периода.
     По  мере  ослабления  раввинской  науки,  усиливалась  "тайная  наука"  -
каббала. Учение палестинских каббалистов Ари  и  Виталя  находило  себе  массу
последователей   в   Польше.  Умножалось  число  "нравоучительных  книг",  где
говорилось о загробной жизни, об аде и рае, об ангелах  и  демонах.  Появились
"баалшемы",  или  чудотворцы-знахари, лечившие от телесных и душевных болезней
заклинаниями и талисманами. Один писатель того времени говорит:  "Нет  страны,
где  евреи  занимались  бы  так много каббалистическими бреднями, чертовщиной,
талисманами, заклинаниями духов, как в Польше".

     54.   Саббатианцы  и  франкисты.  Вызванное  Саббатаем  Цеви  мессианское
движение последовало за ужасами казацкой резни в Польше.  Измученные  польские
евреи  с жадностью ловили шедшие из Турции слухи о подвигах мнимого мессии. Во
многих местах они готовились даже к скорому исходу в Обетованную землю.  После
отречения лжемессии раввины и благочестивые люди с ужасом отшатнулись от него.
Но в народе  не  улеглось  еще  мессианское  движение.  В  Галиции  и  Подолии
существовали     кружки     "тайных    саббатианцев",    которые    назывались
"шабси-цвинниками" или  сокращенно  -  "шебсами".  Эти  сектанты  пренебрегали
многими  обрядами религии и превратили в праздник пост 9-го Ава (день рождения
лжемессии); одни предавались постоянно покаянию и посту, а другие - веселью  и
распутству.  Встревоженные этой опасной ересью, раввины прибегли к решительным
мерам. Летом 1722 года съезд раввинов во Львове  наложил  строгий  "херем"  на
всех  тайных  саббатианцев,  которые  к известному сроку не отрекутся от своих
заблуждений.  Эта  мера  отчасти  подействовала:  часть  сектантов   созналась
публично  в  своих  грехах и приняла на себя покаяние. Но большинство "шебсов"
продолжало упорствовать в своей ереси, и в 1725  г.  раввинам  вновь  пришлось
выступить против них с "херемом".
     Среди этих тайных саббатианцев вырос и получил свое воспитание основатель
новой секты, Яков Франк. Он родился в 1726 г., в Подолии. Отец его, Лейб,  был
исключен  из  еврейской  общины  за  принадлежность к "шебсам" и переселился в
соседнюю Валахию, которая тогда принадлежала Турции. Здесь Яков сначала служил
приказчиком,  а  затем стал развозить товары по городам и деревням. Иногда ему
приходилось ездить с товарами по турецким городам и жить в  Салониках,  центре
саббатианцев.  Он  сблизился  с  вождями  этой  секты  и  усвоил все ее дурные
стороны. Тогда Якову Франку пришла в голову мысль - возвратиться  в  Польшу  и
разыграть   среди  тамошних  тайных  саббатианцев  роль  пророка.  Не  столько
религиозное увлечение, сколько честолюбие и жажда приключений толкали  его  на
этот путь. В 1755 г. Франк появился в Подолии, соединился с главарями тамошних
"шебсов" и стал вещать им те откровения, в которые его  посвятили  салоникские
преемники лжемессии. Сектанты устраивали тайные сходки, где совершали какие-то
странные обряды. Однажды, во время ярмарки  в  местечке  Ланцкороне,  Франк  и
толпа  его приверженцев, мужчин и женщин, собрались в гостинице для совершения
своих религиозных обрядов. Они распевали там свои  гимны,  возбуждали  в  себе
религиозный  дух  посредством  веселья  и  пляски,  причем  мужчины  плясали с
женщинами.  Находившиеся  на  ярмарке   правоверные   евреи   были   возмущены
неприличным  поведением  сектантов.  Они донесли местным польским властям, что
какой-то турецкий подданный волнует народ и распространяет новую веру. Веселая
компания  была  арестована.  Самого  Франка, как иностранца, выслали в Турцию;
приверженцы же его были отданы в распоряжение раввинов  и  кагальных  властей.
Собор  раввинов  в Бродах провозгласил строгий "херем" над всеми приверженцами
Франка, запретил всякое общение с ними и вменил в  обязанность  всякому  еврею
разыскивать и преследовать этих "вредных сектантов".
     Тогда   гонимые   подольские   сектанты   решились   на   отчаянный  шаг.
Представители  их  явились  в  Каменец-Подольск,  к   католическому   епископу
Дембовскому,  и  объявили  ему, что их секта отвергает Талмуд, признает только
"Зогар", как священную книгу каббалы, и верует, подобно  христианам,  что  Бог
един в трех лицах и что мессия-искупитель есть одно из этих лиц. Это заявление
подало епископу Дембовскому надежду обратить сектантов в христианство. Он взял
"контра-талмудистов"  (как  называли  себя  тогда франкисты) под свою защиту и
вызвал раввинов на публичный  диспут  с  ними.  Некоторые  подольские  раввины
явились  в  Каменец, и здесь состоялся религиозный диспут между ними и вождями
секты, в присутствии Дембовского и других католических священников (1757  г.).
Раввины  опровергали  доводы своих противников и уличали их во лжи; но епископ
решил, что правы контраталмудисты. Он  приказал  раввинам  уплатить  в  пользу
сектантов  денежный  штраф;  кроме того, он велел отобрать у подольских евреев
все книги Талмуда и сжечь их. Приказание было  исполнено.  Тысячи  экземпляров
Талмуда  отбирались  у  владельцев,  свозились  в  Каменец  и там сжигались на
площади. Сектанты отомстили своим гонителям и торжествовали.  Неизвестно,  чем
кончилось бы дело, если бы епископ Дембовский вдруг не умер. Сектанты лишились
своей опоры, а кагальные власти снова воздвигли на них гонения.
     В это время возвратился из Турции  Яков  Франк.  Видя  тяжелое  положение
своих  приверженцев,  которые  от  еврейства  отстали,  а  к  христианству  не
пристали, он посоветовал им принять для виду крещение. Подобно  тому,  говорил
он,  как Саббатай Цеви и его близкие приняли наружно ислам, так и его польским
последователям суждено принять христианство; но  в  душе  они  должны  считать
"спасителем",  или "мессией" не Христа, а Саббатая или его наместника, Франка.
В  1759  г.  франкисты  заявили  католическому  духовенству  о  своем  желании
присоединиться  к  церкви.  Их  приняли  с  распростертыми объятиями. Крещение
сектантов совершалось торжественно в  церквах  Львова,  причем  восприемниками
новообращенных  были представители польской знати. Новые христиане принимали и
звания своих крестных отцов - и  таким  образом  вступали  в  среду  польского
дворянства.  Сам  Франк  принял крещение в Варшаве, где его крестным отцом был
король Август III; при этом присутствовали министры, придворные и аристократия
столицы. В крещении Франку дано было имя Иосиф.
     Но  недолго  могли  франкисты притворяться истинными католиками. Польское
духовенство заметило, что они  тайно  еще  придерживаются  своих  верований  и
обычаев,  а  вскоре  все  обнаружилось  путем доносов. Духовенство узнало, что
франкисты притворно приняли христианство для улучшения своего положения, и что
они  на  самом  деле  считают Франка своим "святым паном", преемником Саббатая
Цеви. Тогда, по распоряжению высшей духовной власти.  Франк  был  арестован  и
предан  церковному  суду.  Суд  постановил:  заключить  Франка в Ченстоховскую
крепость и содержать при  тамошнем  монастыре,  дабы  лишить  его  возможности
сообщаться  со  своими  приверженцами.  Двенадцать  лет (1760-1772 гг.) пробыл
Франк в крепости,  но  цель  католического  духовенства  не  была  достигнута.
Франкисты  продолжали поддерживать сношения со своим "святым паном"; иные сами
проникали в Ченстохов или жили в окрестностях города, образуя замкнутую тайную
секту.  Они  видели  в  судьбе  Франка  повторение судьбы "страждущего мессии"
Саббатая, который тоже  некогда  содержался  в  заключении  в  Абидосе.  Франк
воодушевлял своих последователей речами и посланиями; он говорил, что спастись
можно только через  "религию  Эдома",  под  которою  подразумевалась  какая-то
странная смесь христианских и саббатианских идей.
     Только после Первого раздела Польши и взятия Ченстохова русскими войсками
Франк был освобожден из заключения (1772 г.).  В  сопровождении  многих  своих
приверженцев,  он  выехал  из  Польши  и поселился в Моравии. Здесь, и затем в
Австрии, он разыгрывал роль распространителя христианства среди евреев и  даже
приобрел  расположение  Венского двора; но вскоузнали о его прошлом - и он был
вынужден покинуть Австрию. Поселившись в Германии, в Оффенбахе, Франк присвоил
себе титул "барона Оффенбахского"! Здесь он, вместе со своей дочерью Евой, или
"святой панной", стоял во главе тайного кружка  сектантов  и  жил  в  роскоши,
получая деньги от своих польских и моравских приверженцев. После смерти Франка
(1791 г.) секта стала распадаться. Оставшиеся в  Польше  франкисты  постепенно
сливались  с  католическим  населением  и,  наконец,  совершенно  затерялись в
польском обществе.


                                  Глава 10

                      Переходное время (1750-1795 гг.)

     55. Моисей  Мевдельсон.  Вторая  половина  XVIII  века  была  для  евреев
временем  перехода  от  старой жизни к новой. В образованном обществе Западной
Европы началось тогда просветительное движение,  направленное  к  освобождению
человеческого  ума  от  привитых  ему  средневековых предрассудков. Во Франции
появился ряд писателей, требовавших свободы мысли и совести для  всех,  т.  е.
свободы  высказывать  и исповедовать свои убеждения, хотя бы они противоречили
общепринятым воззрениям (Вольтер, Дидро, Руссо,  энциклопедисты).  В  Германии
многие  увлекались  французским  свободомыслием. В числе любителей просвещения
был и прусский король Фридрих II, который говорил, что он позволяет всякому из
своих  подданных  спасать  свою душу по собственным религиозным убеждениям. На
самом деле, однако, Фридрих не хотел облегчить тяжелое положение  тысяч  своих
подданных,   исповедовавших   иудейскую   религию.  Он  не  давал  им  никаких
гражданских  прав,  а  только  позволял  состоятельным  купцам-евреям  жить  в
Пруссии,  при  условии  уплаты  больших  налогов.  В  прусской столице Берлине
находилась тогда небольшая еврейская община. Бедные евреи из  других  мест  не
допускались  в  этот  город,  но  они  проникали  туда  тайно.  Таким способом
пробрался однажды в Берлин бедный еврейский юноша из городка  Дессау,  который
вскоре сделался украшением своего народа и всей Германии. То был Мендельсон.
     Моисей   Мендельсон  родился  в  1729  г.,  в  Дессау,  в  семье  бедного
переписчика синагогальных  свитков  Библии,  Менделя.  Под  руководством  отца
изучил  он  древнееврейский  язык  и  Библию,  а наставником его в Талмуде был
местный раввин Давид Френкель. Юноша отдавался учению с необыкновенным  жаром,
-  и  когда  учитель  его,  Френкель, был приглашен на место раввина в Берлин,
14-летний Моисей последовал за ним. В Берлине юноша жил в чердачной комнатке и
терпел  сильную  нужду,  но  продолжал  заниматься  наукой с прежним усердием.
Чтение философских книг Маймонида пробудило в нем дух свободного исследования.
Скудное  литанией  напряженные  умственные  занятия  крайне  ослабили организм
Мендельсона; от сидячей жизни он искривил себе спину и сделался  горбатым.  Но
нечувствительный  к физическим лишениям, он обнаружил чрезвычайную чуткость ко
всему, что происходило в области духа. Ему захотелось обогатить свой ум и теми
научно-философскими  знаниями,  которые  для  еврейского юноши считались тогда
лишними и даже опасными. Он изучил  математику,  латинский  и  новые  языки  и
увлекся   чтением   произведений  французской  и  немецкой  литератур.  Вскоре
Мендельсон занял в доме одного еврейского фабриканта в Берлине место домашнего
учителя,  а  потом  -  место  управляющего  в  его конторе; отныне материально
обеспеченный, он все свои досуги посвящал умственной работе.
     Решительный переворот в жизни  Мендельсона  произвело  его  знакомство  с
великим  немецким  писателем Лессингом (1754 г.). Лессинг, который еще в одной
из своих юношеских драм ("Евреи") заклеймил предрассудки  своих  соплеменников
против  евреев,  нашел  в  Мендельсоне благороднейшего представителя еврейской
нации.  Между  молодыми  людьми  завязалась  тесная  дружба,   основанная   на
одинаковых  умственных  и  нравственных  стремлениях.  Эта  дружба благотворно
влияла на развитие обоих мыслителей. Лессинг ввел  Мендельсона  в  круг  своих
образованных   христианских   друзей   и   положил   начало  его  литературной
известности. Когда Мендельсон вручил ему однажды для просмотра свою  рукопись,
под  заглавием  "Философские  беседы",  Лессинг без ведома автора напечатал ее
(1755 г.). Книга  понравилась  публике,  ибо  отличалась  ясным  изложением  и
изящным  немецким  слогом.  Известность  Мендельсона  особенно возросла, когда
появилась его книга "Федон", где в форме беседы между мудрецом Сократом и  его
учеником  Федоном  доказывалась истина бессмертия души. Эта книга с увлечением
читалась во всех кругах образованного общества; автора превозносили и  ставили
рядом  с  лучшими  писателями  Германии. Выдающиеся писатели искали знакомства
Мендельсона. Дом  его  сделался  сборным  пунктом  для  образованнейших  людей
Берлина;  там  велись  оживленные  беседы  о высших философских и нравственных
вопросах, волновавших тогдашнее  поколение.  Мендельсона  называли  "еврейским
Сократом".
     Занимая  высокое  положение  в  немецком обществе, Мендельсон, однако, не
забывал об интересах своего народа. Если первые годы литературной деятельности
Мендельсона  были  посвящены  общефилософским  трудам,  то  вся позднейшая его
деятельность была  посвящена  укреплению  и  обновлению  еврейства.  Следующий
случай  заставил Мендельсона выступить борцом за иудаизм. В числе его знакомых
был известный пастор Лафатер,  которому  очень  хотелось  обратить  еврейского
философа   в   христианство.   Издав   книгу   "О  доказательствах  истинности
христианства",  Лафатер  посвятил  ее  Мендельсону  и  в  печатном  посвящении
предложил   ему   -  либо  опровергнуть  доказательства  книги,  либо  принять
христианство. Этот  вызов  возмутил  Мендельсона.  Он  напечатал  "Послание  к
Лафатеру",  в  котором  с  гордостью  заявил,  что  всегда  был  и будет верен
иудейской религии, в разумности и божественности которой  глубоко  убежден,  и
что  бесчестно  поступает  тот, кто изменяет своей вере или подстрекает к тому
другого.
     Главная задача Мендельсона заключалась не в защите евреев  перед  внешним
миром,  а  в  обновлении  их внутреннего быта и в приобщении их к европейскому
прогрессу. Подобно Маймониду, он хотел  расширить  умственный  кругозор  своих
соплеменников   и   примирить   еврейские  религиозные  воззрения  с  истинами
философии. Он видел, что талмудическое воспитание отдалило евреев от  главного
корня  их учения - от Библии, а превратные толкования раввинов затемнили смысл
этой вечной книги. Поэтому он, подобно  Лютеру,  решил  начать  преобразование
народа  с  перевода  Библии. Он перевел на немецкий язык Пятикнижие, или Тору,
строго сообразуясь с духом подлинника, а затем лично и при помощи  сотрудников
составах  на  еврейском  языке  образцовый  комментарий  к  Пятикнижию (Биур),
основанный на грамматическом и логическом  смысле  библейских  выражений,  без
примеси  искусственных  толкований.  Изданная  в  1783  году  Тора Мендельсона
возбудила восторг среди любителей просвещения  и  негодование  среди  отсталых
раввинов,  которые  увидели  в ней опасную ересь. Немецкие раввины выступили с
резкими посланиями против  "берлинеров",  т.  е.  Мендельсона  и  его  друзей,
объявили  новое  издание Библии безбожным предприятием и велели уничтожать эти
книга.  В  некоторых  городах  фанатики   действительно   сжигали   экземпляры
берлинской Библии. Но эти преследования содействовали только успеху книги. Для
многих еврейских юношей берлинская Библия  стала  источником  просвещения;  ее
изучали  тайно,  по  ней знакомились с правилами библейской речи, с библейской
поэзией и историей; по мендельсоновскому переводу любознательные знакомились с
немецким  языком,  который  давал  им ключ к немецкой литературе и вводил их в
область свободной  науки  и  философии.  За  изданием  Пятикнижия  последовало
издание  Псалмов  и других библейских книг в том же духе; все предприятие было
закончено уже учениками Мендельсона.
     В   одном   из   последних   своих   сочинений,   написанном   по-немецки
("Иерусалим"),   Мендельсон   доказывал,   что   иудаизм   требует   от  своих
последователей не веры, а только разумного  познан