ное вероучение не исчезло,
а  хранилось под оболочкой язычества. Этому верованию предстояло еще развиться
в позднейшее время.

     40.  Первые  судьи.  После  смерти  Иошуа,  народ израильский, утомленный
многолетними войнами, желал покоя и мирной жизни. Однако воинственные племена,
жившие  па  границах Ханаана, не позволяли израильтянам предаваться покою, ибо
часто совершали набеги на их владения. Сначала в  Ханаан  вторглись  с  севера
арамейцы  (сирийцы)  и  в  течение  восьми  лет  притесняли  израильтян. Тогда
поднялся начальник колена Иудина Отниель; во главе небольшого отряда он изгнал
арамейское  охранное  войско,  оставленное  в  израильских городах. Ободренные
этим, израильтяне стали собираться во множестве под знамена иудейского  героя.
Отниель двинулся с большим войском в Сирию, разбил арамейцев, умертвил их царя
и освободил свой  народ  от  иноземного  ига.  После  этого  часть  израильтян
признала Отниеля "судьей", или правителем.
     Но после смерти Отниеля снова наступило безначалие. Многочисленное колено
Иудино  замкнулось  в  своей  защищенной  горной  области  на  юге  Ханаана  и
отделилось  ог  прочих  колен.  Видя,  что  между  израильтянами нет единства,
окружающие народы снова стали беспокоить их. Моавиты из восточной заиорданской
области перешли через Иордан, захватили город Иерихон и другие владения колена
Вениаминова. Долгое время терпели  вениамиты  гнет  моавитов  и  платили  дань
жестокому царю их Эглону. Но, наконец, среди вениамитов появился храбрый воин,
судья Эгуд (Аод), и совершил следующий подвиг. Он явился  к  моавитскому  царю
Эглону  под  предлогом  передачи  подарков  от  израильтян;  оставшись с царем
наедине, Эгуд заколол его мечом.  После  этого  Эгуд  собрал  большое  войско,
перебил всех моавитов в Иерихоне и изгнал их из прочих израильских владений.

     41. Пророчица Дебора. В то время как воинственные южные колена (Иудино  и
Вениаминово)   обезопасили   себя  от  нападений  иноземцев,  северные  колена
(Нафтали,  Зевулон,  Исахар,  Ашер)  должны  были  вести  борьбу  с  туземными
племенами. Северная часть Ханаапа не была целиком покорена при Иошуа, и многие
ханаанейцы продолжали жить  в  своих  укрепленных  городах,  посреди  владений
израильтян. Эти мелкие туземные народы ненавидели израильтян, отнявших большую
часть их земли, и пользовались всяким случаем, чтобы мстить завоевателям. Царь
Явин  стал  во  главе  туземных  племен и в течение многих лет жестоко угнетал
израильтян из колен Нафтали  и  Зевулона.  Военачальник  его  Сисара,  имевший
большое  войско  и  много  железных  боевых  колесниц,  держал  в  страхе  все
израильское население. Многие израильтяне из северных колен  бежали  от  гнета
врагов в уделы эфраимитов.
     В  то  время  на горе Эфраимовой жила мудрая женщина, по имени Дебора. Ее
считали пророчицей, то есть человеком вдохновенным,  близким  к  Богу;  к  ней
приходили  за советом и разрешением споров. Сидя под пальмой, Дебора поучала и
судила народ. Узнав от северных беглецов о притеснениях, которым  подвергаются
их братья от жестокого Сисары, Дебора стала призывать народ к дружной борьбе с
угнетателем. Она призвала к себе воина Барака, из колена Нафтали, и велела ему
идти во главе израильского ополчения против военачальника Сисары. Барак сказал
ей: "Если ты пойдешь со мною, то я пойду". - "Хорошо, - ответила Дебора, - я с
тобою  пойду, но это твоей слабы не увеличит, ибо скажут, что женщина одержала
победу на войне".
     Барак собрал десятитысячное войско из колен Нафтали, Зевулона и других  и
отправился  к  горе Тавор. Услышав о вооружении израильтян, грозный полководец
Сисара собрал всю свою конницу и двинулся к потоку Кишон, близ  горы  Кармель.
Тут   произошло   решительное  сражение.  Войско  Сисары  со  своими  тяжелыми
колесницами не могло свободно действовать в гористой местности, между тем, как
легкая  израильская  пехота  наносила  ему  удар  за  ударом.  Неприятель  был
совершенно разбит. Сисара пешком бежал и скрылся в  шатре  Яили,  жены  одного
старейшины из дружественного израильтянам племени кенитов. Яиль приняла Сисара
с притворною ласкою, напоила  его  молоком  и  посоветовала  отдохнуть.  Когда
Сисара  уснул,  Яиль  взяла  острый  кол от шатра и молотом вбила его в голову
спящему; Сисара умер на  месте.  Таким  образом,  северные  колена  израильтян
освободились  от тяжкого гнета. Сохранившаяся в Библии ^песнь Деборы" рисует в
ярких образах настроение народа в этой освободительной войне:

                    Встань, о Дебора, запой свою песнь!
                    Встань ты, Барак, Авиноамов сын,
                    Веди своих пленных из битвы!..
                    Вот появился Эфраимов род,
                    Вслед за ним - рать Веньямина,
                    Шествуют гордо вожди Зевулона,
                    Тут и князья Исахара с Деборой,
                    Тут и парод Исахара с Бараком...
                    Появились цари, и сразились они,
                    И сразились цари Ханаана.
                    С ними кто-то сражался с небес,
                    С путей своих звезды боролись
                                   с Сисарой...
                    Блаженна Яиль среди женщин шатра!
                    Воды он просил - подала молока,
                    Дала ему сливок в почетном ковше.
                    Руку она протянула к болту,
                    Правой - работников молот взяла,
                    Череп ударом разбила ему,
                    Ранив, пронзила Сисары висок.
                    Весь изнемогши, к ногам ее пал,
                    Там, где склонился - и дух испустил.
                    Через окошко на дорогу
                    Смотрит, плачет мать Сисары:
                    Что же медлит колесница,
                    Что нейдут его повозки?
                    Молвят умные средь женщин
                    И сама она вещает:
                    Ведь они добычу взяли,
                    Меж собой добычу делят,
                    Тканей пестрых изобилье,
                    Ткани шитые для женщин...
                    Так да гибнут Твои, Иегова, враги,
                    А любимцы Твои да сияют, как блеск
                                   восходящей зари!

     42. Гидеон. После нескольких десятилетий спокойной жизни  для  израильтян
снова  наступило  бедственное  время.  Кочевые  племена,  жившие  на  границах
Ханаана, врывались в страну и грабили жителей. Кочевники-мидианиты с востока и
полудикие  амалекиты с юга "налетали как саранча" на израильские владения. Они
вторгались туда во время жатвы хлеба, кочевали по стране на своих верблюдах  и
раскидывали  свои  шатры  в селениях землепашцев. Везде они истребляли хлеб на
полях, уводили скот и разоряли мирных поселян.  Израильтяне  прятали  от  этих
хищников свое достояние в пещерах и ущельях. Народ совершенно пал духом.
     В  то время жил в городе Офре (в западном уделе колена Менаши) человек по
имени Гидеон, скромный пахарь, отличавшийся мужеством  полководца.  Когда  его
старшие  братья были убиты мидианитами, в Гидеоне загорелось желание отомстить
хищникам и освободить свой  народ.  Однажды  ночью,  когда  он  тайно  молотил
пшеницу,  желая скрыть ее от мидианских грабителей, к нему - гласит предание -
явился посланник Божий и сказал: "Иди и спаси израильтян  от  рук  мидианитов;
тебя  посылает  Бог".  Гидеон  воодушевился  и  начал  с  того,  что  разрушил
жертвенник Ваала, принадлежавший его отцу, Иоашу, и  построил  на  этом  месте
алтарь  Иеговы.  Жители  города  Офры, поклонники Ваала, сказали отцу Гидеона:
"Убей своего сына за то, что он разрушил  жертвенник  нашего  Бога".  Но  Иоаш
отвечал  им:  "Вам ли заступаться за Ваала? Вы ли ему поможете? Если он - бог,
то пусть заступится сам за себя и накажет того, кто разрушил его жертвенник".
     Вслед за тем Гидеон стал призывать народ на защиту  родины.  На  его  зов
откликнулись тысячи воинов из колен Менаши, Зевулона, Ашера и Нафтали. Полчища
мидианитов стояли лагерем в равнине Изреель и опустошали страну. Гидеон  решил
напасть  на  них  внезапно. Он объявил по своему войску: кто боится и трусит -
пусть идет домой! При Гидеоне осталась  только  отборная  дружина  из  трехсот
храбрецов.  Ночью эти храбрецы взяли в руки трубы и горящие факелы, спрятанные
в  кувшинах,  напали  на  спящий  неприятельский  лагерь,  выбросили   факелы,
затрубили  в трубы и закричали: "Меч за Бога и Гидеона!". Разбуженные внезапно
мидианиты, перепуганные звуками труб  и  блеском  факелов,  бросились  бежать.
Израильтяне  погнались  за  ними  и разбили их. Гидеон разослал гонцов ко всем
коленам с приказом ловить бегущих. Сильное эфраимское колено тоже примкнуло  к
военному  движению  и  захватило  в  плен  мидианских вождей. Не довольствуясь
изгнанием неприятеля из земли израильской, Гидеон  перешел  со  своим  отрядом
через  Иордан  и  проник  в  мидианские  владения.  Так он захватил мидианских
князей, Зеваха и Цалмуну, и велел казнить их за то, что они некогда убили  его
братьев.
     Эта блестящая победа прославила имя Гидеона в народе. Израильтяне поняли,
что они были бы сильны, если бы имели постоянно таких вождей и правителей, как
Гидеон.  Представители  главных  колен  признали  Гидеона  своим "судьею". Они
уговаривали его принять титул израильского царя для себя и своих  наследников.
Но  скромный  вождь отвечал: "Ни я, ни дети мои не будем управлять вами; Бог -
ваш правитель!"

     43.  Авимелех.  Гидеон умер в глубокой старости, оставив после себя много
сыновей от разных жен. Между ними был один  сын  от  рабыни,  уроженки  города
Сихема. Этот сын рабыни, Авимелех, был очень честолюбив и захотел добиться той
царской власти, от которой отказался его отец. Для этой  цели  он,  с  помощью
своих  приверженцев,  убил всех своих братьев, кроме одного младшего - Иотама,
который успел бежать, Жители Сихема признали Авимелеха царем. Узнав  об  этом,
Йотам  стал  на вершине горы Гаризим и сказал оттуда народу прекрасную притчу,
где сравнивал благородство Гидеона,  который  скромно  отказался  от  царского
звания,  и  алчность  Авимелеха,  который добился этого звания путем убийств и
преступлений:
     "Деревья лесные пошли искать  себе  царя  и  сказали  масличному  дереву:
царствуй над нами. Отвечала им маслина: неужели я перестану давать свой елей и
пойду возиться с деревьями? И сказали деревья смоковнице: иди ты царствуй  над
нами.  Отвечала  смоковница: неужели я перестану давать свою сладость и сочный
плод и пойду возиться с деревьями? И сказали деревья виноградной лозе: иди  ты
царствуй  над  нами.  Отвечала виноградная лоза: не перестану же я давать свой
сок, веселящий Бога и людей,  чтобы  идти  возиться  с  деревьями.  И  сказали
деревья терновнику: царствуй ты над нами. И сказал терновник деревьям: если вы
поистине хотите поставить меня над собою царем, то  приходите,  укройтесь  под
тенью  моею;  если  же  нет,  то  выйдет  огонь  из  терновника и пожрет кедры
ливанские!".
     Но недолго царствовал жестокий Авимелех. Через три  года  жители  Сихема,
недовольные  его  дурным  управлением,  возмутились  и  изгнали его из города.
Началась кровопролитная междоусобная война. Авимелех  вступил  близ  Сихема  в
битву  с восставшими - и одержал над ними победу. Он вошел в родной Сихем, как
в завоеванный город, разрушил его и перебил его жителей. Около тысячи мужчин и
женщин  укрепились  в  сихемской  башне;  Авимелех  поджег  эту  башню,  и все
находившиеся в ней люди погибли в огне. После этого отряды  Авимелеха  осадили
город  Тевец,  где восставшие против царя жители также укрепились в башне. Тут
одна женщина бросила с вершины башни обломок жернова  на  голову  Авимелеха  и
проломила  ему  череп. Авимелех призвал своего оруженосца и сказал ему: обнажи
свой меч и убей меня, чтобы не сказали, что  меня  убила  женщина.  Оруженосец
исполнил  приказание  - Авимелех умер. Так окончилась первая неудачная попытка
утвердить  царскую  власть  среди  вольных,  не  привыкших   к   самодержавию,
израильских колен [Имя "Авпмелех" имеет иносказательное значение: оно означает
"отец царя", основатель царской власти.].

     44. Иефтах (Иеффай). Пастушеские  колена,  жившие  на  восточной  стороне
Иордана, особенно в Гилеаде, имели постоянные столкновения с соседним племенем
аммонитов. Это племя, владевшее некогда Гилеадом, смотрело на  израильтян  как
на пришельцев-завоевателей и старалось отнять у них обратно земли, занятые ими
еще при  царе  Сихоне  аморейском.  Настало  время,  когда  аммониты  до  того
усилились,  что не только угнетали гилеадских израильтян, но осмеливались даже
переходить  за  Иордан  и  нападать  на  колена  внутреннего  Ханаана.   Тогда
старейшины  Гилеада  собрались  и решили воевать с притеснителями. Они выбрали
полководцем храброго Иефтаха.
     Иефтах был пасынком в семье одного гилеадского  жителя.  Побочные  братья
изгнали  Иефтаха  из отцовского дома и лишили его наследства. Обиженный Иефтах
ожесточился,  бежал  в  соседние  степи   и   сделался   предводителем   шайки
разбойников.  Когда  аммониты  стали  сильно  угнетать  израильтян, старейшины
гилеадские пришли к Иефтаху и сказали: приди и будь у нас  вождем  в  войне  с
аммонитами.  Иефтах  отвечал:  "Не вы ли допустили, чтобы меня изгнали из дома
отца моего? Зачем же пришли вы ко мне теперь, когда вы в беде?".
     Однако, когда старейшины стали упрашивать его,  он  согласился  и  принял
начальство   над   израильским  войском.  Прежде  всего  он  отправил  к  царю
аммонитскому послов с требованием удалить  свои  отряды  из  области  Гилеада.
Аммонитский  царь  отказался  исполнить  требование,  говоря,  что  эти  земли
принадлежали аммонитам, прежде чем их заняли израильтяне, вышедшие из  Египта.
Тогда  Иефтах  приступил  к  войне.  Он  напал  с  храбрыми отрядами своими на
аммонетов и нанес им серьезное поражение. Аммониты были изгнаны из  Гилеада  и
не  смели больше беспокоить израильтян. Победитель Иефтах с торжеством вступил
в свой родной город, Мицпе-Гилеад, и был признан  начальником,  или  "судьею",
своих земляков.
     С  этим  походом связано было в памяти народной одно ужасное, но вместе с
тем трогательное предание. Рассказывали, что Иефтах,  прежде  чем  напасть  на
неприятеля, дал такой обет Богу: "Если Иегова предаст врагов в мои руки, то по
возращении домой я принесу ему в жертву первое, что выйдет ко мне навстречу из
моего дома". Когда же Иефтах после одержанной победы, с торжеством возвращался
домой, то первый человек, которого он увидел при вступлении  в  родной  город,
была  его  единственная  дочь,  прекрасная  молодая  девушка,  весело вышедшая
навстречу отцу-победителю с тимпаном в руках. Увидев  ее,  Иефтах  в  отчаянии
воскликнул:  "О  дочь  моя, ты сразила меня! Ведь я дал обет Иегове принести в
жертву первое, что выйдет из моего дома навстречу мне, и не могу  отречься  от
своего слова!". Девушка отвечала: "Отец мой, если ты дал обет Иегове, то делай
со мною, как обещал, после того как Иегова через тебя отомстил  врагам  твоим,
аммонитам. Только об одном прошу тебя: отпусти меня на два месяца, я взойду на
горы и там буду оплакивать свою  девичью  жизнь  вместе  с  подругами  моими".
Иефтах  исполнил эту просьбу, и его дочь в течение двух месяцев жила в горах и
прощалась там с своей молодой жизнью. Потом она  возвратилась  к  отцу,  и  он
"совершил  над  нею  обет,  который  произнес".  С тех пор вошло в обычай, что
молодые девицы израильские ходили в горы оплакивать дочь Иефтаха четыре дня  в
году.

     45.  Самсон-богатырь. Новый грозный враг стал теснить израильтян: то были
филистимляне, поселившиеся на юго-западной окраине Ханаана, в близких  к  морю
городах  Газе,  Аскалоне  и  других.  Жившее по соседству с ними колено Даново
много терпело от набегов этого воинственного племени, не имея  сил  воевать  с
ним.  Сохранились предания только об одном израильском богатыре, который лично
мстил врагам за свой порабощенный народ. То  был  Самсон  (Шимшон)  из  колена
Данова.  По воле набожных родителей, Самсон был объявлен в детстве "назареем",
то есть посвященным Богу, и в знак этого не стриг своих волос. С юных  лет  он
стал   обнаруживать   необыкновенную   силу.   Выбрав   себе   невесту   среди
филистимлянок, Самсон однажды пошел в тот город, где она жила.  По  дороге  он
встретил  молодого  льва, который хотел броситься на него; но Самсон мгновенно
схватил льва и разорвал его руками, как козленка.
     Вскоре он дал почувствовать свою силу врагам своего  народа.  В  Аскалоне
Самсон убил однажды тридцать филистимлян. В другой раз он поймал триста лисиц,
привязал к их хвостам горящие факелы и пустил лисиц на  филистимские  поля  во
время  жатвы;  весь хлеб на полях сгорел; Самсон скрылся в горах. Раздраженные
филистимляне напали на владения соседнего колена Иудина и  потребовали,  чтобы
им  выдали  Самсона.  Иудеи испугались и сказали Самсону: "Что ты нам наделал?
Разве ты не знаешь, что филистимляне господствуют над нами? Вот мы тебя свяжем
и  отдадим  в  их  руки".  Самсону связали руки крепкими веревками и вывели из
ущелья, где он скрывался. Но когда подошли филистимляне, чтобы взять  его,  он
напряг  свои силы, разорвал связывавшие его веревки и убежал. Не имея при себе
оружия, он по дороге  поднял  челюсть  мертвого  осла  и  убивал  ею  насмерть
встречавшихся  филистимлян.  Вскоре Самсон ночевал в филистимском городе Газе.
Жители узнали об этом, заперли городские ворота и решили  рано  утром  поймать
богатыря. Но Самсон, встав в полночь и видя, что ворота заперты, сорвал ворота
вместе со столбами и запорами и отнес их на плечах на вершину горы.
     Богатырские  подвиги  Самсона  доставили  ему  славу  среди   израильтян.
Некоторые  колена  избрали  его  своим  судьею.  Филистимляне же искали случая
погубить его. Они узнали, что  Самсон  любит  одну  женщину-филистимлянку,  по
имени  Далила.  И  вот  пришли  филистимские  князья к этой женщине и сказали:
"Выведай у Самсона, в чем великая сила его и чем можно усмирить его; мы  дадим
тебе  за  это  по тысяче сто саклей серебра". Далила стала упрашивать Самсона,
чтобы он открыл ей тайну своей силы. После многих просьб Самсон рассказал  ей,
что  с  малых лет он не стриг своих волос, и если остригут его длинные волосы,
то он потеряет свою силу. Далила передала это  князьям  филистимским,  а  сама
усыпила  Самсона  и  остригла ему длинные волосы. После этого богатырская сила
покинула Самсона. Филистимляне схватили Самсона, выкололи ему глаза и, заковав
его в цепи, посадили в темницу города Газы, где заставляли его молоть зерна на
жерновах.
     Долго сидел израильский герой в темнице, но с течением времени волосы его
отросли и сила стала к нему возвращаться. Однажды князья филистимские устроили
большой праздник в храме своего племенного бога Дагона;  они  велели  привести
слепого  Самсона, чтобы он позабавил их и собравшийся народ. Самсона привели в
храм Дагона, который был наполнен народом. Забавляя филистимлян,  слепец  тихо
молил  Бога: "Вспомни меня. Боже, и дай мне силу хоть в последний раз, чтобы я
мог отомстить врагам своим!". И вся  прежняя  сила  вернулась  к  Самсону.  Он
уперся  могучими  руками  в два средние столба, поддерживавшие кровлю храма, и
воскликнул: пусть умрет душа моя вместе с филистимлянами! Столбы  поколебались
-  и  все  здание рухнуло, задавив насмерть тысячи филистимлян, а также самого
Самсона. Тело героя было взято его родными и похоронено в семейной гробнице, в
области данитов.

     46. Быт и нравы израильтян во времена судей мало отличались от  нравов  и
обычаев  прочих  ханаанских народов. Одна часть израильского народа занималась
земледелием, другая - скотоводством; промышленность и  торговля  еще  не  были
распространены.  Повсюду  израильтяне  приходили  в  соприкосновение с другими
племенами, жившими как в самом Ханаане, так и на ег