ак. И что страшного -  покаталась  со  знакомым  в
наемной карете, сделала один круг по площади в Ковент-Гарден...
     Миссис Форсайт. Положим, не один, а два или три, не иначе.
     Миссис Фрейл. А хоть бы и двадцать! Ручаюсь, если б речь шла о тебе, ты
бы сказала - это всего лишь невинная забава! Что за  жизнь,  коли  ты  лишен
удовольствия побеседовать с человеком где тебе хочется!
     Миссис Форсайт. А разве нельзя беседовать дома? Согласна: нет  большего
удовольствия на свете, чем побеседовать с приятным мужчиной. Я против  этого
не спорю  и  даже  думаю,  что  ваша  беседа  была  вполне  невинной.  Но  в
общественном месте!.. Ездить с мужчиной в наемной карете! А что  если  не  я
одна  видела,  как  ты  из  нее  выходила?  Уж  какое  там  счастье,   когда
беспрестанно боишься, что тебя увидят и ославят! К тому  же,  сестрица,  это
могло повредить не только тебе, но и мне.
     Миссис Фрейл. Вздор! Тебе-то от этого какой  вред?  Ведь  самой  бывало
хорошо в наемной карете! Вот если б  я  ездила  с  мужчиной  в  Найтс-бридж,
Челси, Спринг-Гарден или Барнэлмз ", тогда еще можно было б меня осудить.
     Миссис Форсайт. Что же, по-твоему, я туда ездила? На что ты  намекаешь,
сестрица?
     Миссис Фрейл. Разве я на что-нибудь намекаю? Ты-то на что намекаешь?
     Миссис Форсайт. Что вы ездили в какое-то злачное место.
     Миссис Фрейл. Это я-то? Да еще с мужчиной?
     Миссис Форсайт. А кто же поедет один на "Чертовы кулички"? 43
     Миссис Фрейл. На какие такие "кулички"? Ты, видно, пошутить  надо  мной
вздумала?
     Миссис Форсайт. Святая невинность! Уж будто не знаешь, что  есть  такое
место! Ей-богу, ты прекрасно владеешь своим лицом. Одно слово - актриса!
     Миссис Фрейл. Право, ты очень  самоуверенна,  боюсь,  не  справишься  с
ролью.
     Миссис Форсайт. Что  ж,  посмотрим,  чья  возьмет!  Так,  говоришь,  ты
никогда не была на "Чертовых куличках"?
     Миссис Фрейл. Никогда.
     Миссис Форсайт. И ты говоришь это мне в лицо?
     Миссис Фрейл. А что такого? Подумаешь, какое лицо!..
     Миссис Форсайт. Лицо как лицо, не хуже твоего!
     Миссис Фрейл. Только на десять годков постарше. И все же я говорю  тебе
прямо в лицо: слыхом я про это не слыхивала!
     Миссис Форсайт.От! твоей наглости недолго и в лице перемениться,  тогда
и критикуй мою  внешность!  А  ну  взгляни!  Где  ты  обронила  эту  золотую
шнуровальную иголку? А, сестрица? Признавайся!
     Миссис Фрейл. Это не моя!
     Миссис Форсайт. Нет, твоя! Погляди получше!
     Миссис Фрейл. Ну хорошо, пусть  моя,  ты  где  ее  нашла?  Признавайся,
сестрица! Уж вправду, что сестрица!
     Миссис Форсайт (в сторону). Хотела разоблачить ее, а  заодно  выдала  и
себя, черт возьми!
     Миссис Фрейл. Когда делаешь выпад, сам не открывайся  -  так,  кажется,
говорят фехтовальщики, сестрица?
     Миссис Форсайт. И то верно, сестрица. Коли все вышло наружу и  обе  мы,
как ты говоришь, ранены, поступим как принято у дуэлянтов: позаботимся  друг
о друге и будем еще крепче дружить, чем прежде.
     Миссис Фрейл. Охотно. Раны наши пустяшные и, если мы скроем их от чужих
глаз, будут совсем не опасны. Дай же мне руку в знак  сестринского  союза  и
любви.
     Миссис Форсайт. С охотой. Вот она!
     Миссис Фрейл. А я в залог дружбы и  доверия  открою  тебе  свой  тайный
план. Скажу тебе все как на духу. Боюсь, что люди знают о нас больше, чем мы
друг о друге. У тебя богатый муж, и ты вполне обеспечена. Мне куда  хуже:  у
меня ни денег особых, ни репутации - не схитришь, не проживешь! Так  вот,  у
сэра Сэмпсона есть сын, и его нынче ждут в Лондон. Он, как я слышала, пороху
не выдумает, не больно учен, однако наследник  всего  отцовского  состояния.
Что если мне попробовать прельстить его? Ты поняла меня, сестрица?
     Миссис  Форсайт.  Вполне,  и  постараюсь  всемерно  помочь  тебе.  Могу
сообщить тебе нечто весьма приятное: эта нескладеха, моя падчерица, которую,
как ты  знаешь,  прочат  ему  в  жены,  влюбилась  в  мистера  Тэттла.  Надо
воспользоваться случаем и возбудить в ней отвращение к этому олуху, и  тогда
твое дело в шляпе. Да вот они  идут  сюда  вместе.  Давай  под  каким-нибудь
предлогом оставим их наедине.

                          Входят Тэттл и мисс Пру.

     Мисс Пру. Маменька, маменька, гляньте-ка!
     Миссис Форсайт. Да что ты так кричишь, деточка? И потом, сколько раз  я
тебя просила, чтобы ты не звала меня маменькой.
     Мисс Пру. А как же мне звать вас, раз вы жена моего отца?
     Миссис Форсайт. Сударыней. 3ови меня сударыней. А то я, право же, почту
себя старухой, коли  такая  великовозрастная  девица  начнет  величать  меня
маменькой. Так от чего ты в таком восторге, деточка?
     Мисс Пру. Поглядите, сударыня, что мне подарил мистер Тэттл. И вы тоже,
тетушка. Видите - табакерка! А в ней табак. Хотите немножко? До чего  пахнет
- прелесть! Мистер Тэттл весь так пахнет - и парик, и  перчатки,  и  носовой
платок - ну так сладко пахнет, что лучше розы. Понюхайте его,  маменька,  то
есть сударыня! А это колечко он дал мне за поцелуй.
     Тэттл. Фи, мисс, разве можно целоваться, а потом об этом рассказывать.
     Мисс Пру. Ведь маменьке же! И еще он обещал дать  мне  что-то,  чтоб  я
тоже вот так пахла. Дайте на минуточку ваш платок.  Понюхайте,  тетушка!  Он
обещал подарить мне  что-то,  отчего  мои  рубашки  будут  так  же  пахнуть.
Сладость-то какая! Лучше лаванды, да? Знаете, тетушка, я велю няньке  больше
не перекладывать мои рубашки лавандой.
     Миссис Фрейл. Фи, детка, ну можно ли говорить - рубашки; надо  говорить
- белье!
     Мисс Пру. Это что, неприлично, тетушка?
     Тэттл.  Вы  слишком  строги  к  барышне,  сударыня!  Не  корите  ее  за
простодушие: оно так прелестно и так  ей  идет.  Ах,  милейшая  барышня,  не
давайте им покушаться на вашу наивность!
     Миссис Форсайт. Ох, смутитель! Смотрите, сами не провинитесь!
     Тэттл. Но, сударыня!.. Как ваша милость могла это подумать!  Право,  вы
меня не знаете!
     Миссис Фрейл. Ведь  то-то  хитрая  бестия!  Вкрадчив,  как  исповедник,
сестрица. Думает, мы не видим.
     Миссис Форсайт. Сущая лиса! Едва где появится свежесть да невинность  -
мы и позабыты, сестрица.
     Тэттл. Клянусь моим добрым именем...
     Миссис  Фрейл.  Таковы  они,  эти  мужчины,  сестрица:  любят   портить
молоденьких. Им это так же по сердцу, как первыми вырядиться по  новой  моде
или побывать на премьере. Ручаюсь, мистер Тэттл не  пережил  бы  мысли,  что
кто-то успел обскакать его.
     Тэттл. Но клянусь, я ничуть...
     Миссис Фрейл. Да будет вам! Кто вам поверит! Вас хоть на виселицу  тащи
- вы не признаетесь, знаем мы вас! Она -  премиленькая!  Ну  прямо  кровь  с
молоком. Такая цветущая. Конечно, не мое это дело, только будь я мужчиной...
     Мисс Пру. И насмешница же вы, тетушка!
     Миссис Форсайт. Знаешь, сестрица, девочка, по-моему, уже стала довольно
разборчива. Думаешь, будет она глядеть на эту корабельную мачту? Ручаюсь,  и
близко к себе не подпустит после мистера Тэттла.
     Миссис Фрейл. Боюсь, что и впрямь не  подпустит.  Ведь  этакий  грязный
детина, пропахший смолой и дегтем. И что бы вам, черт возьми, встретиться ей
после свадьбы, окаянный болтун!
     Миссис Форсайт.  И  мы  еще  ему  потакаем!  Да  муж  нас  повесит!  Он
непременно решит, что это мы их свели.
     Миссис Фрейл.  Давай-ка  лучше  поскорее  уйдем.  Если  братец  Форсайт
застанет нас с ними вместе, он непременно так подумает.
     Миссис Форсайт. Уж конечно! И одних их оставить - тоже не дело:  мистер
Тэттл - он пройдоха, ни за что не упустит удобного случая.
     Миссис Фрейл. А. мне все равно! Только бы меня в это не впутали.
     Миссис Форсайт. Так что, мистер Тэттл, коли  что  натворите  -  сами  и
отвечать будете. Знайте: я умываю руки. Я к этому непричастна.

                   Миссис Фрейл и миссис Форсайт уходят.

     Мисс Пру. Что это они ушли, мистер Тэттл? С какой целью, не знаете?
     Тэттл. Кажется, догадываюсь, моя душечка... Только вот  чего  ради  они
Это затеяли, убей меня бог, не пойму!
     Мисс Пру. А может, нам тоже уйти?
     Тэттл. Нет, они хотели, чтоб мы остались.
     Мисс Пру. А зачем? Что мы будем тут делать?
     Тэттл. Я буду завлекать вас, милая барышня. Вы разрешите мне  завлекать
вас?
     Мисс Пру. Ой, завлекайте, пожалуйста!
     Тэттл (в сторону). Во всяком случае, откровенно. Да, но  все-таки,  что
таилось за услужливостью миссис Форсайт? Может, она затеяла сыграть со  иной
какую-то шутку? Или оставила нас вдвоем из побуждений высшей нравственности:
поступай с другими так, как хочешь,  чтоб  поступали  с  тобой.  Решим,  что
именно так!
     Мисс Пру. Ну а как вы будете меня завлекать? Начинайте, мне не терпится
поглядеть! А мне тоже завлекать вас? Тогда скажите как.
     Тэттл. Нет, мисс, сперва  помолчите  и  послушайте  меня.  Я  буду  вас
спрашивать, а вы отвечайте.
     Мисс Пру. Это что же, как в Катехизисе? Ну так спрашивайте!
     Тэттл. Могу я надеяться на вашу любовь?
     Мисс Пру. Разумеется!
     Тэттл. Фи! Да кто ж это сразу говорит "да"! Тогда я сразу потеряю к вам
интерес.
     Мисс Пру. Что же мне говорить?
     Тэттл. Скажите "нет", или "вряд ли", или "еще не знаю".
     Мисс Пру. Значит, соврать?
     Тэттл. Ну да, если вы благовоспитанная  девица.  Благовоспитанные  люди
всегда лгут. К тому же вы женщина, а женщины не говорят,  что  думают.  Ваши
слова должны расходиться с мыслями, но  зато  поступки  могут  противоречить
словам. Поэтому, если я спрошу вас, вправе ли я надеяться на вашу любовь, вы
должны ответить "нет", хотя сами влюблены по  уши.  Если  я  скажу,  что  вы
красавица, отрицайте это и говорите, что я льщу вам.  Между  тем  вы  должны
думать, что в действительности вы прекрасней, чем я сказал. А  за  признание
ваших чар вы и во мне обнаружите таковые.  Если  я  попрошу  вас  поцеловать
меня, гневайтесь и,  однако,  целуйте.  Если  я  стану  просить  о  большем,
гневайтесь пуще, но уступите еще быстрее. А если я заставлю вас сказать, что
вы сейчас вскрикнете, то я должен быть уверен, что вы прикусите язык.
     Мисс Пру. Ой,  как  здорово,  ей-богу!  Куда  лучше  нашей  старомодной
деревенской манеры выкладывать все начистоту. А вам тоже придется врать?
     Тэттл. Хм!.. Да. Только вам надобно верить, что это правда.
     Мисс Пру. Батюшки! А ведь меня всегда так и тянуло соврать, только  они
все пугали, говорили - грех.
     Тэттл. Ну, моя прелесть, а теперь  дай  мне  изведать  сладость  твоего
поцелуя.
     Мисс Пру. Ни за что! Я на вас гневаюсь! (Подбегает к нему и целует.)
     Тэттл. Стойте, это, конечно, очень мило, но целовать должны не вы меня,
а я вас!
     Мисс Пру. Так давайте сначала.
     Тэттл. Охотно! О мой ангел! (Целует ее.)
     Мисс Пру. Фу!
     Тэттл. Прекрасно. Еще раз, моя чаровница! (Целует ее вторично.)
     Мисс Пру. Фу! Вы мне ненавистны!
     Тэттл. Замечательно! Можно  подумать,  что  вы  родились  и  выросли  в
Ковент-Гардене {49}. А не покажете ли вы мне свою спаленку, прелестная мисс?
     Мисс Пру. Ни за что на свете! Я сейчас побегу туда и спрячусь от вас за
портьерой.
     Тэттл. Я последую за вами.
     Мисс Пру. Только я буду обеими руками держать дверь и гневаться,  а  вы
меня повалите и войдете.
     Тэт тл. Нет, я сперва войду, а потом уж повалю вас.
     Мисс Пру. Неужто? А я буду гневаться все пуще и пуще и уступать.
     Тэттл. Но вдруг я заставлю вас вскрикнуть?
     Мисс Пру. Да нет же, я прикушу язык!
     Тэттл. Какая способная ученица!
     Мисс Пру. Ну а теперь - вперед без остановок!
     Тэттл. И не таких я лавливал плутовок.

                                  Убегают.


        "ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ "

                                Сцена первая

                                Нянька одна.

     Нянька. Барышня! Барышня! Мисс Пру! Господи твоя воля,  да  что  там  с
ребенком? Э-эй, мисс Форсайт!.. Дверь  на  запоре  -  должно,  почивает  или
молится!..  Барышня!  Слышно,  возится.  Отец  вас  кличет.  Отопритесь.  Да
отопритесь же, мисс! Похоже, чуть вскрикнула... Господи, да кто там? (Глядит
в замочную скважину.) Что ж это  там  творится?  Царь  небесный,  да  с  ней
мужчина!.. Ну не сносить нам головы! Вот ведь  бесстыжая  -  из  молодых  да
ранних!  (Стучится.)  Ты  отопрешь,  пакостница?  Попробую  другой   дверью.
(Уходит.)

                         Выходят Тэттл и мисс Пру.

     Мисс Пру. Господи, опять она идет! Она  все  расскажет  отцу.  Что  мне
теперь делать?
     Тэттл. Ах чтоб ее!.. Пришла бы чуть позже - так милости просим.
     Мисс Пру. Господи, ну  что  я  скажу?  Придумайте,  пожалуйста,  мистер
Тэттл, как мне соврать.
     Тэттл. Не тот случай, чтоб врать. Я никогда не лгу без причины.  А  раз
мы ничего не сделали, то, по-моему, и говорить нечего.  Слышите  -  идет!  Я
оставляю вас вдвоем, выкручивайтесь, как можете. (Вталкивает ее в спальню  и
закрывает дверь.)

                    Входят Валентин, Скэндл и Анжелика.

     Анжелика. Как можете вы обвинять меня в непостоянстве?! Я же никогда не
говорила вам, что люблю вас.
     Валентин. Тогда я могу обвинять вас в уклончивости: вы не  говорите  ни
"да", ни "нет".
     Анжелика. Не смешивайте равнодушие с уклончивостью. Просто вы так  мало
интересовали меня до сих пор, что я не задавалась этим вопросом.
     Скэндл. И у вас не хватало доброты ответить тому,  кто  вас  спрашивал?
Простите, что вмешиваюсь, сударыня.
     Анжелика. Как, вы вступаетесь за доброту?
     Скэндл. Только за напускную. Ведь женская непреклонность такова же.
     Анжелика. Убедите своего друга, что у меня она тоже напускная.
     Валентин. От этого мне  будет  мало  пользы.  Как  отличить  постоянное
притворство от реальности?
     Тэттл (приближается к Скэндлу и шепчет ему). У вас тут какой-то частный
разговор. Тайны, да?
     Скэндл. Тайны. Но я вам доверюсь. Мы тут говорили о  любви  Анжелики  к
Валентину. Только, смотрите, молчок!
     Тэттл. Нет-нет, никому ни слова! Это тайна, я знаю, ведь о ней  повсюду
шепчутся.
     Скэндл. Ха-ха-ха!
     Анжелика. Что такое, мистер  Тэттл?  О  чем  это  все  шепчутся,  я  не
расслышала?
     Скэндл. О вашей любви к Валентину.
     Анжелика. Какой вздор!..
     Тэттл. То есть о его любви к вам, сударыня. Вы меня уж простите,  но  о
страсти вашей милости я услышал впервые.
     Анжелика. О моей страсти? Да кто вам сказал о ней, сударь?
     Скэндл. Бес в вас сидит, что ли?! Я ж вам сказал: это тайна!
     Тэттл. Но я полагал, ей можно доверить то, что ее касается.
     Скэндл. Да разве благоразумный человек доверит женщину самой себе?
     Тэттл. Ваша правда. Прошу прощения. Сейчас все исправлю. Сам не  пойму,
сударыня, с чего мне взбрело в голову, что особа вашего ума  и  благородства
не останется равнодушной к  долгим  и  пылким  мольбам  такого  идеала,  как
Валентин. А посему простите, что, взвесив по справедливости его  достоинства
и вашу премудрость, я вывел баланс вашей взаимной симпатии.
     Валентин. Вот это сказал, так сказал! Наверно, жестоким запором страдал
тот поэт, у которого вы учились блудословию.
     Анжелика. Право, вы к нему  несправедливы!  Это  все  его  собственное.
Мистер Тэттл  уверен  в  чужих  победах,  потому  что  сам  благодаря  своим
достоинствам не ведает поражений. Ручаюсь, мистер Тэттл в  жизни  не  слышал
отказа.
     Тэттл. Ошибаетесь, сударыня, не единожды!
     Анжелика. Клянусь, мне что-то не верится!
     Тэттл. А я заверяю вас и клянусь, что это  так!  Ей-богу,  сударыня,  я
несчастнейший из смертных и женщины ко мне немилостивы.
     Анжелика. Вы просто неблагодарны!
     Тэттл. Надеюсь, что нет. Но ведь хвалиться  известного  рода  милостями
так же неблагодарно, как умалчивать о других.
     Валентин. Ах вот оно что!
     Анжелика. Я что-то вас не пойму. Я была уверена, что вы просили  женщин
только о том, что они пристойным образом могли подарить вам, а вы потом - не
скрывать.
     Скэндл. По-моему, вы  уже  достаточно  себя  здесь  показали.  Идите-ка
бахвалиться в другое место!
     Тэттл. Бахвалиться!.. Боже мой, да разве я кого-нибудь назвал?
     Анжелика. Никого. Да вы, наверно, и не можете. Иначе вы, без  сомнения,
не преминули бы это сделать.
     Тэттл. Не могу, сударыня? Вот как?! Неужели ваша милость думает, что  я
не знаю ничего предосудительного ни об одной женщине?
     Скэндл (тихо). Вы опять за свое?
     Тэттл. Вы, конечно, правы, сударыня.  Я  не  знаю  ничего,  спаси  бог,
предосудительного. В жизни не слышал ничего такого, что могло  бы  повредить
даме. Мне ужасно не везло в  подобных  делах,  и  я  никогда  не  сподобился
счастью быть в наперсниках у дамы, никогда!
     Анжелика. Неужели?
     Валентин. Никогда. Могу подтвердить это.
     Скэндл. И я тоже. Ибо, знай он что-нибудь, он несомненно  поделился  вы
со мной. По-моему, вы не знаете мистера Трттла, сударыня.
     Тэттл. Да, сударыня, и, по-моему, вы совсем меня не знаете. С  близкими
друзьями я б, конечно...
     Анжелика. Думается, вы б разболтали, коли вам что доверили!
     Тэттл. Но я же выразился очень туманно, Скэндл. Я  в  жизни  ни  о  ком
ничего не рассказывал, сударыня. Может, так, будто про кого  другого,  а  уж
если про себя, то говорил, что вычитал все из книжки -  определенного  ни  о
ком ничего.
     Анжелика. Если  женщины  не  доверялись  ему,  почему  ж  его  прозвали
"Дамской копилкой"?
     Скэндл. А как раз поэтому. К  Тэттлу  очень  подходит  одна  пословица.
Знаете, как говорится: только тот не проболтается, кому никто не  доверился.
Это про нас, мужчин. А вот  другая  -  про  вас,  женщин:  та  целомудренна,
которую ни о чем не просили.
     Валентин. Милые поговорки, что та, что  эта!  Даже  не  знаю,  кого  ты
больше одолжил - дам или мистера Тэттла. Ибо, если верить пословице, женская
добродетель зиждется на мужской нерасторопности, а мужская сдержанность - на
недоверии женщин.
     Тэттл. А ей-богу, верно, сударыня! По-моему, нам  следует  оправдаться.
Что до меня... Но пусть ваша милость говорит первой.
     Анжелика. Первой? Что ж, признаюсь  честно,  я  устояла  против  многих
соблазнов.
     Тэттл. А я даровал соблазны, пред коими было не устоять.
     Валентин. Отлично.
     Анжелика. Призываю в свидетели  Валентина.  Пусть  он  расскажет  суду,
сколь тщетны были его искания, а также признается, что все мольбы  его  были
отвергнуты.
     Валентин.  Готов  просить  суд  о  признании  вас  невиновной.  А  меня
виновным.
     Скэндл. И прекрасно. Разбирательство со свидетелями!
     Тэттл. Мои свидетели отсутствуют. Да, я признаюсь в том, что  некоторые
особы оказывали мне милости, но поскольку эти милости бесчисленны,  и  особы
останутся безымянны.
     Скэндл. Нет, черт возьми, это не убедительно!
     Тэттл. Ах не убедительно!.. Тогда я могу  представить  письма,  локоны,
медальоны, кольца... А коли надобны свидетели, призову служанок  из  кофеен,
рассыльных с Пэлл-Мэлла и Конвент-Гардена, привратников из театра,  прислугу
от Локита, Понтака, Раммера {50}, из  ресторанчиков  в  Спринг-Гардене,  мою
квартирную  хозяйку  и  камердинера  -  словом,  всех,  кто  подтвердит  под
присягой, что я  получаю  больше  писем,  чем  целое  министерство,  и  меня
спрашивало больше масок, чем сходится людей поглазеть  на  гермафродита  или
голого принца м. Еще все знают, что однажды в сельской церкви, когда  кто-то
спросил, кто я, ему ответили, что я - "знаменитый Тэттл, губитель женщин".
     Валентин. Не тогда ли ты получил прозвище "Великого мусульманина"?
     Тэттл. Тогда. Весь  приход  стал  звать  меня  "Тэттл-мусульманин".  На
следующее воскресенье все мамаши оставили своих дочек дома  и  в  церкви  не
собралось и половины прихожан. Пастор хотел было привлечь меня к  церковному
суду, однако я с ним поквитался: у него была красавица дочь, так я  немножко
просветил ее. Но потом я сожалел об этом. По городу  пошли