ойны открылись квоты на импорт баранины
и овечьей шерсти из Австралии и Новой Зеландии - и разводить овец  в  Японии
стало совершенно невыгодно. Бедные овцы, тебе  не  кажется?  Просто  вылитые
японцы в двадцатом веке...
   Впрочем, я не собираюсь читать тебе лекции о сиротской  доле  современной
Японии. Я хочу, чтобы ты сопоставил в голове  две  вещи.  Первое:  до  конца
эпохи сегуната овец в Японии практически не существовало. Второе: с приходом
новой  власти  всех  овец,  ввозимых  в  страну,  государственные  чиновники
пересчитывали буквально по головам и проверяли самым тщательным  образом.  О
чем это говорит? Вопрос обращался ко мне.
   - О том, что, видимо,  отбирали  только  каких-то  определенных  овец,  -
сказал я.
   - Абсолютно верно! Точно так же, как у беговых лошадей, порода у  овец  -
ключевой показатель их особенностей и  повадок.  Так,  например,  почти  все
овцы, завезенные в Японию, отличаются закрепленной в поколениях способностью
взбираться на гору. Иными словами, японские овцы - животные, отсортированные
по самым жестким критериям. Отслеживали и по экстерьеру - чтобы не допустить
примеси других кровей. Нелегально в  страну  не  ввозились.  Кому  интересно
заниматься контрабандой овец? Конкретно,  были  отобраны  следующие  породы:
саусдаун,  испанский  меринос,  котсвольд,  китайская,  шропшир,  корридэйл,
шевиот,  романовская,  остофрижан,   бордерлейстер,   ромнимарш,   линкольн,
дорсетхорн и саффолк - вот тебе примерно весь список. Ну,  а  теперь,  -  он
кивнул в мою сторону, - еще раз внимательно посмотри на фотографию.
   Я снова взял в руки снимок и увеличительное стекло.
   - Приглядись получше к третьей справа овце на переднем плане.
   Я направил увеличительное стекло на третью справа овцу. Затем  передвинул
на соседнюю овцу, пригляделся - и вернулся к той, что была третьей справа.
   - На этот раз что-нибудь заметил? - спросил секретарь.
   - Порода другая, - ответил я.
   - Именно! За исключением третьей справа, все овцы на фотографии - обычный
саффолк. Только эта одна  отличается.  Эта,  по  сравнению  с  саффолком,  -
коренастее, да и шерсть посветлее. Опять же, морда  совсем  не  черная.  Эта
овца как будто  крепче,  сильнее  всех  остальных.  Я  показывал  фотографию
нескольким специалистам-овцеводам. Все они, будто сговорившись,  утверждали:
таких овец нет и быть не может в Японии. А возможно, что  и  во  всем  мире.
Таким образом получается, что сейчас ты видишь овцу, которой не существует в
природе. Я  снова  направил  линзу  на  третью  справа  овцу.  Приглядевшись
внимательнее, я обнаружил у нее  на  спине  бледноватое,  на  первый  взгляд
бесформенное пятно - словно от  кофе,  пролитого  на  скатерть.  Пятно  было
страшно расплывчатым и нечетким - то ли дефект от царапины на пленке, то  ли
просто обман зрения. Или же кто-то и вправду умудрился опрокинуть кофе прямо
на спину овцы.
   - На спине - какое-то пятно расплывчатое, - сказал я вслух.
   - Не просто пятно. Родимое пятно в форме звезды. Сравни-ка вот это...
   Он достал из конверта лист бумаги и вручил его мне. То была копия рисунка
овцы. Изображение  переводили,  похоже,  каким-то  толстым  карандашом;  все
свободное поле вокруг было усеяно следами пальцев. Сам рисунок был неумелый,
почти детский - но что-то  в  нем  явно  будило  воображение.  С  особенной,
какой-то неестественной тщательностью были скопированы все мелкие детали.  Я
сравнил овцу на рисунке с овцой на фотографии.  Безо  всяких  сомнений,  это
была одна и та же овца. Небольшое  звездообразное  пятно,  красовавшееся  на
спине у нарисованной овцы, и по месту на теле, и по форме совпадало с пятном
у овцы на фотографии.
   - А теперь - вот это, - добавил он, вынул из  кармана  брюк  зажигалку  и
протянул ее мне. То была необычайно увесистая, изготовленная  по  спецзаказу
из чистого серебра зажигалка фирмы "Дюпон". На боку у нее  был  выгравирован
все тот же овечий герб, что  я  впервые  увидал  в  лимузине.  На  спине  же
серебряной овцы я, приглядевшись, различил мелкое, но совершенно  отчетливое
звездообразное пятнышко.
   У меня начала потихоньку болеть голова.

2
СТРАННЫЙ РАССКАЗ ЧЕЛОВЕКА СО СТРАННОСТЯМИ (2)

   - Чуть раньше я говорил тебе о посредственности, - продолжал секретарь. -
Однако же, говоря об этом, я вовсе не собирался обвинять в  посредственности
лично тебя. Я только имел в виду, что весь мир, в принципе, - одна  сплошная
посредственность; ты  же  представляешь  собой  посредственность,  поскольку
являешься частью этого мира. Или ты так не считаешь?
   - Ну, не знаю...
   - Мир - посредственность. В этом нет никаких сомнений. Вопрос: был ли мир
такой же посредственностью в древние времена? Нет!  В  древние  времена  мир
представлял собой хаос, а хаос ничего общего с посредственностью  не  имеет.
Мир  начал  скатываться  к  посредственности,  как  только  человек  отделил
средства производства от повседневной жизни. Когда  же  Карл  Маркс  изобрел
понятие пролетариата - он тем самым окончательно закрепил  мир  в  состоянии
посредственности. Именно поэтому сталинизм и примыкает к марксизму. Лично  я
почитаю Маркса. Он - один из тех редких гениев, чья память  вбирала  в  себя
великий  Хаос  древнего  мира.  За  то  же  самое,  кстати,  я   почитаю   и
Достоевского. Но марксизма не признаю. Слишком много посредственности.
   Он издал горлом какой-то невнятный звук.
   - Сейчас я говорю с тобой очень откровенно. Таким образом я выражаю  тебе
признательность за то, что до этого ты очень  откровенно  говорил  со  мной.
Итак,   сейчас   я   буду   отвечать   на   твои,   скажем   так,    вопросы
наивно-естественного происхождения. Но после того,  как  я  закончу  на  них
отвечать, - свобода выбора дальнейшей  линии  поведения  у  тебя  уже  будет
весьма и весьма ограничена. Я желаю, чтобы ты с самого начала понимал  такие
вещи отчетливо. Если  же  говорить  совсем  просто  -  твоя  ставка  в  игре
повышается. Ты согласен?
   - А что мне еще остается? - пожал я плечами.
   - Сейчас в этом доме  умирает  старый  человек,  -  сказал  секретарь.  -
Причина смерти ясна. В голове у него - огромный  сгусток  крови.  Гигантская
гематома - шишка такой величины, что  деформируется  мозг...  Ты  что-нибудь
смыслишь в нейрохирургии?
   - Да почти ничего...
   - Если говорить простым языком - кровяная бомба.  Кровь  застопоривается,
собирается в одном месте - и сосуд разбухает до невероятных размеров. Что-то
вроде змеи, проглотившей  мячик  для  гольфа.  Взрыв  -  и  мозг  прекращает
функционировать. А оперировать нельзя: от малейшего вмешательства бомба  тут
же взорвется. То есть, если называть вещи своими именами, - остается  просто
ждать смерти. Может быть, он умрет через неделю. А может быть, через  месяц.
Этого не знает никто.
   Поджав губы, он неторопливо вздохнул - и выпустил воздух из легких.
   - В смерти его нет  ничего  удивительного.  Все-таки  старик  уже,  да  и
болезнь очевидна. Удивительно другое: как ему удалось оставаться  живым  так
долго? Что он хотел сказать - я совершенно не понимал.
   - На самом деле, никто бы не удивился, если бы он умер тридцать два  года
назад.
   - продолжал он. - А может, и сорок два. Его гематому  впервые  обнаружили
американские  врачи,   проводившие   медосмотр   арестованных   за   военные
преступления класса "А". Было это осенью 1946 года - незадолго до Токийского
процесса. Взглянув на рентгеновский снимок, врач испытал  настоящий  шок.  С
такой огромной гематомой в мозгу жить на свете, да жить поактивней  простого
смертного - это не укладывалось у многоопытного врача в голове. Пациент  был
переведен в больницу при церкви Святого Луки, реквизированную под  армейский
госпиталь, где начал получать на редкость обстоятельное лечение.
   Прошел год с начала лечения - но врачи по-прежнему  ничего  не  понимали.
Ничего - кроме того, что он может помереть в любую минуту, да самого  факта,
что он каким-то чудом, несмотря ни на что, продолжает жить. А  пациент,  как
ни в чем ни бывало, продолжал находиться в  полном  здравии  без  каких-либо
осложнений. Его мозг работал так же безупречно, как и у  любого  нормального
человека. Почему - непонятно. Логический тупик.  Человек,  который  по  всем
показателям должен  быть  мертв,  продолжал  жить  и  двигаться  у  всех  на
глазах... Все, что удалось  выяснить,  -  лишь  самые  общие  закономерности
протекания болезни. Так, через каждые сорок дней начинались приступы сильной
головной боли, продолжавшиеся трое суток. По словам самого больного, впервые
такие  приступы  случились  с  ним  в  1936   году;   этот   год   и   стали
предположительно  считать   временем   образования   гематомы.   Боль   была
непереносимая, и пациенту начали вводить болеутолители.  А  проще  говоря  -
наркотики.  Те  действительно  снимали  боль,  но  вместо   этого   вызывали
галлюцинации. Чрезвычайно яркие и эмоционально насыщенные галлюцинации.  Что
он при этом испытывал - известно лишь ему одному, но было очевидно: ощущения
не из приятных. Описания того, как проходили эти  галлюцинации,  хранятся  в
Медицинских архивах Армии США. Тот врач действительно  записывал  все  очень
подробно. Я нелегально получил доступ к этим документам; несмотря  на  очень
сухой,  официальный  тон,  от  чтения  этих  записей,  я  уверен,  у  многих
шевелились волосы на голове. Далеко не каждый смог бы  выдерживать  подобные
ужасы регулярно в течение всей своей  жизни.  Отчего  происходили  настолько
жуткие галлюцинации - не понимал никто. Скорее  всего,  предполагали  врачи,
против  энергии,  которую  вырабатывала  гематома,  мозг  в  своем   обычном
состоянии реагировал физической болью. Когда же снималась болевая блокада  -
энергия гематомы посылалась в  виде  импульса  раздражения  уже  напрямую  в
отдельный участок мозга, где и трансформировалась в галлюцинации.  Что-то  в
этом духе. Разумеется, то была не более чем гипотеза. Однако этой  гипотезой
очень  заинтересовались  в  Штабе  Армии  США.   И   начали   кропотливейшее
расследование. Особо секретное  расследование  силами  американской  военной
разведки.  Зачем  иностранной  военной  разведке   понадобилось   заниматься
болезнью частного лица - точным ответом я до сих пор не располагаю, но  могу
предположить несколько возможных версий. Первая и наиболее вероятная  версия
- что под вывеской так называемых "медицинских  исследований"  осуществлялся
сбор информации очень деликатного свойства.  Конкретно,  эти  "исследования"
могли служить источником разведданных о Китае  -  и  каналом  для  получения
опиума одновременно. Армия Чан Кай-Ши терпела затяжное, поэтапное поражение,
и у американцев оставалось все меньше "своих связей" в Китае. Поэтому им  до
дрожи хотелось заполучить в руки контакты, которые Сэнсэй держал  в  голове.
Однако на открытом, официальном допросе подобные вещи не выяснишь. Факты  же
говорят, что как раз после серии таких "исследований" Сэнсэя и выпустили  из
тюрьмы безо всякого суда. Уже это заставляет  предположить,  что  состоялась
сделка.  Свобода  -  в  обмен  на  информацию.  Вторая   возможная   версия:
американцев  заинтриговала  взаимосвязь  между   чрезвычайно   эксцентричной
фигурой Сэнсэя как лидера правых - и его гематомой. Я еще расскажу  об  этом
подробнее, это действительно любопытное наблюдение. Но как бы там ни было  -
сам Сэнсэй вряд ли знал, почему оставался в живых.  Жизнь  сама  по  себе  -
явление непостижимое; откуда нам знать, почему мы живем на свете?  Так  и  с
Сэнсэем. Понять, почему он жив, можно было лишь одним способом:  вскрыв  ему
череп. То есть - очередной тупик.
   Третья версия связана с "промыванием мозгов". С  гипотезой  о  том,  что,
посылая заданные импульсы раздражения в мозг человека, можно вызвать у  него
вполне определенные галлюцинации. Очень популярная гипотеза  в  те  времена.
Есть точные сведения, что именно в тот  период  Соединенные  Штаты  собирали
группу ученых для  проведения  особых  исследований  по  этому  вопросу.  На
которую из этих трех версий разведка делала главный упор -  сказать  трудно.
Также неизвестно, к каким результатам привели эти "исследования" в  конечном
итоге. Все это погребено  в  истории.  Правду  знают  лишь  непосредственные
участники тех событий: горстка американских офицеров высшего ранга,  да  сам
Сэнсэй. До сих пор ни единому человеку, включая  меня,  Сэнсэй  об  этом  не
рассказывал ни слова - и, видимо, никогда уже не расскажет. Поэтому все, что
ты слышишь сейчас - не более чем мои предположения.
   На этих словах он  прервал  свою  речь  и  негромко  откашлялся.  Сколько
времени прошло с момента моего появления в комнате - я  не  сказал  бы  даже
приблизительно.
   - Впрочем, насчет периода образования гематомы  -  то  есть,  о  событиях
вокруг 36-го года - я  разузнал  кое-какие  подробности.  Зимой  32-го  года
Сэнсэй попал за решетку  как  соучастник  запланированного  убийства  важной
персоны по политическим мотивам. Его жизнь в застенке продолжалась  до  июня
36-го.  Остались  записи  в  тюремных  документах,  заключения   медицинской
экспертизы, да и сам Сэнсэй не раз при случае рассказывал об этом. Если  все
это собрать вместе и обобщить - получается следующая картина.  Вскоре  после
заключения в тюрьму у Сэнсэя развилась  жесточайшая  бессонница.  Причем  не
просто бессонница. Бессонница крайне опасной степени. Трое, четверо суток, а
порой и целую неделю подряд он не смыкал глаз ни на секунду.  В  те  времена
политических преступников допрашивали особыми методами: не давали  им  спать
до тех пор, пока  не  признаются.  Над  Сэнсэем  же  старались  с  усиленным
рвением: его дело касалось, ни много ни мало, тайной  войны  между  фракцией
Императорского пути и группой Государственного контроля <Политическая война,
расколовшая японскую армию на два враждующих лагеря в 1930-х  годах>...  Так
вот, стоит человеку на таком допросе только попытаться заснуть - как его тут
же обливают ледяной водой, секут бамбуковыми  палками,  слепят  глаза  ярким
светом, выбивая из него сонливость  самыми  жестокими  способами.  Несколько
месяцев в таком режиме - и практически любой человек превращается  в  мусор.
Сонный нерв полностью разрушается. Человек либо умирает, либо сходит с  ума,
либо же - напрочь отучается спать. Сэнсэй ступил на третий путь.  Избавиться
от бессонницы ему удалось лишь к весне 1936 года. То есть, как  раз  к  тому
времени, когда образовалась его гематома. О чем это говорит?
   - Вероятно, острейшая бессонница вызвала какой-нибудь затор крови в мозгу
- и образовала гематому. Так?
   - Да, такую гипотезу можно выдвинуть, исходя  из  элементарного  здравого
смысла.
   Это - первое, что приходит на  ум  неспециалисту;  то  же  самое,  скорее
всего, пришло в голову и американским военным врачам. Но все-таки  подобного
объяснения недостаточно. Я убежден: здесь не хватает еще  какого-то  важного
фактора. Сдается мне - как раз того самого, который и обусловил  образование
такой необычной гематомы. Подумай  сам  -  ведь  на  свете  немало  людей  с
гематомой в голове; однако же, ни  у  кого  еще  эта  болезнь  не  принимала
настолько странных форм. И, к тому же, такая гипотеза не  объясняет,  почему
Сэнсэй до сих пор оставался жив. В его  речи  и  вправду  ощущался  какой-то
здравый смысл.
   - Кроме того, история болезни Сэнсэя содержит в себе еще одно  загадочное
явление. Дело в том, что именно весной 36-го Сэнсэй  как  бы  переродился  в
другое существо. До  этого  времени  Сэнсэй  -  посредственность,  ничем  не
примечательный фанатик правых. Родился на Хоккайдо  третьим  сыном  в  семье
бедняка-крестьянина; в двенадцать лет уехал на поиски работы в Корею; ничего
толком не нашел,  вернулся  домой  -  и  вступил  в  партию  правых.  Бравый
молодчик, кровь с молоком: лишь бы мечом помахать - вот и  все  достоинства.
Наверняка, и читать-то не мог как следует. Тем  не  менее,  летом  36-го  он
выходит из тюрьмы - и начинает расти как на дрожжах, перебирается  с  одного
поста на другой, обретая все больший вес в мире правых. Откуда ни  возьмись,
обнаруживаются  у  него  и  общественная   харизма,   и   убедительность   в
рассуждениях,  и   умение   срывать   овации   аудитории,   и   политическая
прозорливость,  и  решительность,  а  главное   -   выдающаяся   способность
заставлять общество двигаться в нужном  для  лидера  направлении,  играя  на
слабостях толпы... Он снова вздохнул и негромко откашлялся.
   - Разумеется, в политической  философии  Сэнсэя  никаким  альтруизмом  не
пахло. Но как раз это  заботило  его  меньше  всего.  По-настоящему  он  был
озабочен одним вопросом: до каких пределов власти он сможет развернуть  свою
Организацию. Примерно так же, как Гитлер разворачивал свою,  вынося  напрочь
лишенные  альтруизма  идеи  о  "сферах  обитания"  и  "избранной  расе"   на
общегосударственный уровень. Сэнсэй, однако, таким путем не пошел. Он  пошел
в  обход  -  теневой,  закулисной   дорогой.   Очень   специфическая   форма
жизнедеятельности: двигать общество изнутри, самому не  высовываясь  наружу.
Поэтому-то в 37-м он и поехал в Китай...  Впрочем,  ладно.  Вернемся  к  его
болезни. Все, что я хочу сказать - время образования гематомы в мозгу Сэнсэя
и время его перевоплощения совпадают.
   - То есть, вы полагаете, - сказал я, - что между образованием гематомы  и
перевоплощением Сэнсэя причинно-следственной  связи  нет;  что  эти  события
произошли параллельно, но объединяет их какой-то один  определяющий  фактор.
Так?
   - А ты и правда неплохо соображаешь, - заметил  секретарь.  -  Сказано  в
точку и лаконично.
   - Но как все это связано с овцами?
   Он достал из сигаретницы вторую сигарету, подбил ее, как и прежде, ногтем
с одного конца и зажал в губах. Но прикуривать не стал.
   - Рассказываю по порядку, - сказал он.
   И комнату вновь затопила гнетущая тишина.
   - Нами создана Империя, - внезапно продолжал он. - Могущественная теневая
Империя. В наших руках  -  самые  разные  сферы  человеческой  деятельности.
Политика, финансы, массовая коммуникация,  чиновники,  культура  -  а  также
многое, многое другое, о чем ты и представления не имеешь. В наших  руках  -
даже те, кто против нас. Все - от сторонников этой власти  до  ее  врагов  -
находятся под полным ее контролем. Большинство из них даже  не  подозревают,
что их судьба - в наших руках. То  есть,  Организация  создана  и  действует
чрезвычайно утонченными, не сказать - пугающе изощренными методами. А создал
ее Сэнсэй в  одиночку,  сразу  после  войны.  Теперь  же,  если  Государство
сравнивать с судном, Сэнсэй - единоличный Властитель Трюмов на  этом  судне.
Стоит ему открыть шлюзы  -  и  судно  начнет  тонуть.  Пассажиры  не  успеют
сообразить, что случилось, как окажутся на дне морском...
   Тут он поднес, наконец, к сигарете огонь.
   - Но даже такой власти, как  наша,  когда-нибудь  приходит  конец.  Конец
Империи  наступит  со  смертью  ее  Императора.  Ведь  власть  эта   создана
гением-одиночкой - и поддерживается, только пока этот  гений  жив.  Согласно
моей гипотезе, всю эту систему он  организовал  и  поддерживал  до  сих  пор
благодаря существованию некоего загадочного, лишь  ему  известного  фактора.
Умрет Сэнсэй - и наступит конец всему. Потому что Организация  являет  собой
не бюрократический аппарат, но - совершеннейший  механизм,  послушный  мозгу
одного человека. В этом - суть всей Организации; но в этом  же  заключена  и
главная ее слабость. Точнее, была заключена. Со смертью Сэнсэя Империя  рано
или поздно распадется на части - и ее останки, как пылающие Дворцы  Валгаллы
<Валгалла в нордической мифологии  -  дворец  в  царстве  бога  Одина,  куда
отходили души героев, погибших с мечом в руках. "Дворцами Валгаллы"  викинги
также называли погребальные ладьи,  которые  поджигали  вместе  с  останками
воинов и отправляли в открытое  море>,  сгинут  навеки  в  пучине  Всемирной
Посредственност