ока она  в  отчаянии  не  бросила
трубку.
   Сейчас, при свете утреннего солнца, эта мысль  уже  не  казалась  такой
удачной. Неважно, что знал Деннис и чего он не знал, но он  не  выходил  в
сеть. А значит, оставался в безопасности, по  крайней  мере  временно.  Но
если она ему позвонит, а ее телефон прослушивается людьми  из  Общества  -
такой вывод напрашивался, - то тем самым она накличет беду и на Денниса.
   "Морган!"
   Она была у Моргана в пятницу, перед происшествием в парке  -  попросила
его помочь разыскать старые публикации про Общество Бэббиджа. Она  провела
с ним вечер после покушения  на  ее  жизнь  и  рассказала  все  о  Куинне.
Конечно, тогда она не подозревала, насколько опасны  эти  сведения,  и  не
связывала их с нападением на нее в парке.  Морган  пообещал  поспрашивать,
где можно, об Обществе Бэббиджа. Он собирался наводить  справки,  даже  не
подозревая, чем это грозит. Она обязана предупредить его!
   Она  уже  набирала  номер  редакции  "Ньюс",  когда  послышался  сигнал
встречного звонка. Сара секунду поколебалась,  стоит  ли  отвечать.  Потом
подумала, что это  могут  быть  Мелоун  или  Деннис,  и  нажала  на  рычаг
телефона, чтобы освободить линию.
   - Да?
   - Сара! Слава богу!
   - Морган? Я только что собиралась звонить тебе. Я...
   - Подожди. Я буду у тебя через пару секунд. Никуда не выходи. И  никому
не открывай дверь, пока я не приеду.
   - Морган, что с тобой? Я никогда не слышала, чтобы ты...
   - Тебе грозит опасность. Гораздо худшая, чем я предполагал.  Ты  видела
седьмую полосу сегодняшней "Ньюс"?
   - Нет.
   - Прочти.
   Связь прервалась. Секундой позже она услышала гудки  отбоя  и  повесила
трубку.  Затем  она  рассмеялась.  Она  хотела  предупредить  Моргана   об
опасности, а он сам звонит, чтобы предостеречь ее. Какой абсурд!
   И что там такое напечатано на седьмой полосе? Сара вернулась на кухню и
взяла чашку с кофе. Взгляд ее упал на газету, валявшуюся на столе. Ее  имя
кричало с первой полосы гигантскими буквами, но  у  нее  не  было  желания
заново переживать случившееся, и она стала  листать  внутренние  страницы,
мельком просматривая заметки. Обычная ерунда;  высосанная  из  пальца.  Ни
малейшего содержания. Политика, бизнес,  коммерция.  Интересно,  много  ли
ежедневных новостей инспирируют "они"?
   Ей стало почти весело. Сейчас придет Морган. Хорошо,  когда  он  рядом.
Страх не прошел, но уже не давил так сильно. Теперь она не одинока.
   Сначала заголовок седьмой полосы никак не затронул ее. "ДВОЕ ЗАСТРЕЛЕНЫ
В ЛЮБОВНОМ ТРЕУГОЛЬНИКЕ". Такое случается чуть не каждый день. Человек  по
имени Джозеф Доусон выследил  свою  жену  Барбару  в  мотеле  на  Западной
Колфакс-авеню. Там он застрелил ее  вместе  с  любовником  Полом  Эбботом,
работавшим вместе с ней, а потом застрелился сам.  Сплетня  с  трагическим
концом. Из разряда тех, что могли бы украсить первую  полосу  какой-нибудь
нью-йоркской бульварной газетенки. Секс и насилие.
   Но... Пол Эббот? Мастер у Уайднера? Дрожащей рукой она поставила  чашку
и перечитала заметку. Грязная история, подобная сотням других. Супружеская
измена. Ревность. Озлобление. Убийство и самоубийство. И ничему этому  она
не поверила ни на секунду.
   "Бедная Бэбс, - подумала она. - И бедный  ее  муж".  Она  почувствовала
жалость даже к Полу Эбботу. Он был грязный развратник,  но  все  же  живое
существо. Он не заслуживал того, что с ним сделали. Хотела бы  она  знать,
как "они" уговорили Доусона. А может  быть,  просто  убили  всех  троих  и
устроили так, чтобы это выглядело как любовный треугольник.
   Должно быть, именно это имел в виду Морган. Он пришел к тем же выводам,
что и она. Но почему "они" убили Эббота? И Барбару Доусон, мастера  другой
смены? С Эбботом Сара едва была знакома, а Барбару не знала вообще. И  тем
не менее случившееся должно иметь какое-то отношение к Обществу  Бэббиджа.
Слишком многое совпадает. Взяв свой кофе, она побежала к компьютеру.
   Все-таки кто-то шел за ней тогда, под виадуком.  В  доме  Уайднера  она
пробыла довольно долго. Может быть, "им" пришла в  голову  нелепая  мысль,
что между ней и Эбботом что-то есть? Или они сами зашли туда и  обнаружили
потайную комнату с машинами Бэббиджа? Если так, то "они" убивают  каждого,
кто мог что-то знать.
   Но  когда  она  тайком  проникла  в  файлы  полиции,  то  там  даже  не
упоминалось о каком-либо покушении на хозяина дома Эрнста Уайднера или  на
кого-то еще из его служащих. Не  оказалось  там  и  рапортов  о  краже  со
взломом или о каких-нибудь актах  вандализма  в  доме  Уайднера.  Но  ведь
совершенно очевидно, что если "они" нашли потайную комнату,  то  наверняка
забрали оттуда машины, чтобы их не обнаружил кто-то еще.
   Зачем же тогда убивать Эббота и Доусон? Ее пытались убить  из-за  того,
что она,  по  их  мнению,  что-то  знала.  Но  ведь  Эббот  ни  о  чем  не
догадывался.
   А они об этом знали?  Они  могли  решить,  что  она  что-то  рассказала
Эбботу. Хотя почему они могли  так  подумать,  одному  богу  известно.  Но
почему они не начали  действовать  сразу?  В  доме  Уайднера  она  была  в
понедельник, а ее никто не трогал до пятницы. Почему  они  не  действовали
немедленно - против нее и ее предполагаемого "сообщника"?
   Может, сначала они сомневались. В  конце  концов,  есть  масса  причин,
почему любой досужий исследователь вздумал бы между делом поинтересоваться
Брейди Куинном. Нет, за это время должно было произойти  что-то  еще,  что
убедило их. Но что?
   Ее "мышь"! Она бегала по сети, выискивая связи между Куинном, Обществом
Бэббиджа, аналитическими  машинами  и  еще  полудюжиной  других  вещей.  О
господи! Одного интереса к судьбе Брейди Куинна было недостаточно, само по
себе это вызвало бы у них только подозрение. Но "мышь"  перепугала  их  до
смерти. Неудивительно, что они даже не сделали попытки предостеречь ее. По
их мнению, она уже все знает и предупреждать поздно.
   "Мышь" бегала по сети несколько  дней,  прежде  чем  они  спохватились.
Значит, сразу ее не заметили. А это означает,  что  они  не  всеведущи.  И
Мелоун сказал, что они  перепугались  до  потери  сознания.  Впервые  Сара
подумала о них, как о живых людях, а не  о  безликой  силе.  Они  не  были
непогрешимы. Они совершали ошибки. Смертельные ошибки. Они, возможно,  так
же не знали, что делать дальше, как и она!
   Сара зажгла экран и вызвала "мышь". Думать об осторожности уже  поздно.
Ред затеял бесполезное дело. Теперь он никогда не сможет убедить  их,  что
она - не Чужак. Больше того, как только Ред узнает про "мышь", и  у  него,
наверное, тоже появятся сомнения.
   "Я знаю, что они делают в подобных случаях. Если сомневаешься, убивай".
А что делают люди Реда? Ведь он не сказал, что ее  не  убьют.  ("К  нашему
большому  сожалению,  придется  с  ней  кончать",  -  так,  наверное,   он
выразится.)  С  внезапной  дрожью  она  подумала  о   том,   какого   рода
"корректировкой" занимается Ред.
   Сара снова взяла газету и взглянула на  заголовок  "ДВОЕ  ЗАСТРЕЛЕНЫ  В
ЛЮБОВНОМ ТРЕУГОЛЬНИКЕ". Теперь ясно, что они идут по ее  следу,  уничтожая
каждого, с кем она могла говорить.
   Она вскочила так резко, что сдвинула стол, расплескав кофе. Каждого,  с
кем она могла говорить?! Значит, теперь поздно  бояться  за  Денниса.  Она
бросилась к телефону и набрала его номер. Он был в  памяти  аппарата,  так
что достаточно нажать только  две  кнопки.  Тем  не  менее  в  спешке  она
умудрилась ткнуть пальцем мимо одной  из  них.  Она  выругалась,  прервала
связь и вызвала номер снова.
   Послышались гудки. "Ну, подойди же! - молила она сквозь стиснутые зубы.
- Ну, подойди..."
   Трубку взял Джереми, друг Денниса.
   - Джерри,  это  я,  Сара.  Деннис  дома?  Мне  надо  немедленно  с  ним
поговорить. Это важно.
   "Может быть, я ошибаюсь. Наверное, ошибаюсь. Надеюсь, что ошибаюсь".
   - Вы хотите сказать, что ничего не слышали? - ответил Джерри. Его голос
срывался, как будто он только что плакал. Это в духе Джерри - он был легко
возбудим и чувствителен. - О, все ужасно. Просто кошмар.
   Ее сердце упало, а рука стиснула трубку.
   - Что? Что случилось?.
   - Деннис...  Вчера  ночью  его  сбила  машина.  Сбила  и  умчалась.  Мы
возвращались  домой  после  спектакля  и...  Его  отвезли  в  Портеровскую
больницу и всю ночь оперировали.
   - О нет! Он будет... Он сейчас вне опасности?
   - Я... не знаю, - сознался  Джерри.  -  Я  постоянно  туда  названиваю.
Надоел им ужасно. Они будут знать только к концу дня, а  сейчас,  говорят,
состояние критическое. За ним наблюдают  сестры,  и  к  нему  присоединены
всякие приборы, так что врачи сразу узнают, если что-то изменится.
   "Надо поблагодарить Бога за космическую программу, - подумала  Сара.  -
Она продвинула медицинскую технику на целое столетие вперед. Теперь  можно
спасти человека, который не выжил бы всего несколько десятков лет  назад".
Она понимала, что старается  успокоить  себя.  Хирурги  не  волшебники,  а
медицина не всесильна. Однако "критическое состояние"  -  все-таки  лучше,
чем "скончался по пути в больницу". Еще остается шанс. И неплохой шанс.
   "Должно быть, у них тут не один "свой" человек", - подумала она. Ночной
наезд - куда более тонкий способ, чем сумасшедший с  пистолетом  в  парке.
Полиция в таких случаях задает меньше вопросов.
   - Кто это сделал, Джерри? Уже известно?
   - Кто? Неизвестно. Юнцы, которые  накачались  "материнскими  слезками",
или еще кто-нибудь в этом духе. Полиция объявила розыск, но их никогда  не
поймают.
   "Нет, - подумала Сара, - не поймают. Полиция даже не догадывается,  где
их искать".
   - И какая, к дьяволу, разница, если даже поймают?
   В душе Сара согласилась с этим. Но она произнесла несколько  обычных  в
таких случаях  фраз  о  том,  что  не  надо  терять  надежды,  что  Деннис
выкарабкается и все закончится хорошо. Она старалась  говорить  как  можно
увереннее, хотя не очень рассчитывала на это сама, да и  Джерри,  как  она
полагала, тоже.


   Сара удивилась, когда обнаружила, что страдания другого человека  могут
действовать на нее так же сильно, как и то, что  она  испытала  сама.  Ах,
Деннис!  Она  тихонько  всхлипнула.  Если  бы  она  позвонила  ему   вчера
вечером... Тогда он, может быть, никуда бы не пошел. Остался  бы  дома,  и
они не добрались бы до него.
   Или явились бы к нему на квартиру, и он был бы уже  не  в  "критическом
состоянии",  а  мертв.  И  Джереми  заодно.  Не  стоит   брать   на   себя
ответственность за чужое преступление. Не ее вина, что его  сбила  машина.
Это их вина. Дело в их злобной паранойе, а не в ее расследовании  и  не  в
том, что она не дозвонилась.
   Когда же приедет Морган? Она  с  нетерпением  посмотрела  на  часы.  От
центра до Эпплвуда ехать минут двадцать пять. И  в  воскресенье  утром  не
должно быть большого движения.
   Она вздрогнула от неожиданной мысли,  как  от  пощечины.  Вчера  Морган
сказал, что собирается зайти к Полу Эбботу и к Деннису. На обоих совершены
покушения. А что, если?..
   Ее охватил безотчетный страх. Ред Мелоун намекал,  что  человека  можно
запрограммировать помимо его воли или  согласия.  Наркотики.  Гипноз.  Тот
убийца в парке был запрограммирован, сказал он. Что, если и  Морган  тоже?
Они могли нацелить его на Денниса,  на  Эббота  и  запустить,  как  ракету
"Стингер".
   А кто может сказать, гипноз ли это?  С  таким  же  успехом  Морган  мог
действовать вполне сознательно. Как называют таких людей? "Кроты"?
   Нет, только не Морган! В нем этого нет!
   И все-таки,  откуда  ей  знать?  По-настоящему  близкими  друзьями  они
никогда не были. Приятелями, не больше. "Привет, как поживаешь?  Рад  тебя
видеть, знаешь последнюю  новость?"  В  сущности,  она  не  знала  Моргана
Граймза - она видела только то его  лицо,  которое  он  считал  нужным  ей
показывать. Сейчас Морган едет сюда. Чтобы убить ее? Какое безумие!
   "Даже параноики имеют врагов".
   Но им не дано иметь друзей, не так ли? Морган сказал ей, чтобы  она  не
поворачивалась к нему спиной. Не пытался ли он предупредить  ее,  несмотря
на то что был запрограммирован? Задним числом его слова показались ей  еще
более зловещими. Он старался выяснить, что она знает. И даже тогда  у  нее
создалось впечатление, что ему известно больше, чем он говорит.
   Она заметила, что мигает сигнал ее автоответчика.  Давно  ли?  Когда  в
последний раз она  прослушивала  записи  звонков?  Вчера?  Она  машинально
отмотала пленку назад. Звонил  Деннис.  Он  хотел  узнать,  как  она  себя
чувствует. Он слышал про стрельбу в парке и беспокоился. На  долю  секунды
ей показалось, что это он  сам  говорит  с  ней,  и  она  едва  не  начала
отвечать, но тут же опомнилась и  ткнула  пальцем  в  кнопку  выключателя.
Несколько мгновений она молча смотрела на аппарат, потом снова  перемотала
пленку и прослушала ее еще раз, и еще. "О, Деннис, во что мы впутались?"
   Беги и прячься.
   Здравый совет, что ни говори. Но бегство - дело серьезное,  легкомыслия
оно  не  терпит.  Куда  направиться?  Сняв  номер  в   мотеле,   исчезнуть
невозможно. Скрываться надо в лесу. В горах.


   В гараже стоял запах масла и бензина. Гараж  был  большой,  великоватый
даже для  двух  машин.  Вдоль  стен  располагались  ярко-красные  шкафы  с
выдвижными ящиками. Забрызганный грязью,  старый  "блейзер"  белого  цвета
приткнулся в дальнем конце.  Несколько  минут  она  занималась  погрузкой.
Бежать  без  хорошего  снаряжения  не  имело  смысла.  Она   почувствовала
облегчение от того, что  нужно  двигаться  -  неважно  зачем,  пусть  даже
удирать. Все лучше, чем ждать неподвижно.
   Пуховый спальный мешок. По ночам в горах ох как  холодно,  даже  летом.
Карты Геологической  службы.  Компас.  Керосиновый  фонарь.  Электрический
фонарь с запасными лампочками и батареями. Спички - те, что  зажигаются  в
любых условиях. (В крайнем  случае,  она  могла  добыть  огонь  с  помощью
самодельной смычковой дрели, но зачем зря уродоваться?) Рыболовная леска и
крючки. Проволока и кусачки. Охотничий нож и точило.
   Она вытащила нож из ножен. Лезвие недобро блеснуло в свете единственной
голой лампочки под потолком гаража. Она повернула нож так и эдак, глядя на
свое искаженное отражение. Ей вспомнился "выпускной экзамен" в горах после
спецкурса по выживанию. Этот нож безупречно уравновешен. Он делает  полный
оборот на дистанции в десять метров - это полезно знать, в чем  убедились,
на свое несчастье, несколько кроликов. На кроличьем мясе можно  умереть  с
голода, вспомнила она. Слишком постное, жира  не  хватает.  Но  тогда  она
только играла в выживание. По сравнению с настоящей борьбой  за  выживание
это была детская игра.
   Сара повернулась, взмахнула рукой, и нож вонзился в центральную филенку
ворот гаража. Она, кряхтя, выдернула нож и сунула в рюкзак.
   В спальне она переоделась в походную одежду. Длинная куртка с ремнем  и
накладными карманами. Плотные брюки,  защищающие  ноги.  Прочные  башмаки.
Смена белья -  на  случай,  если  промокнешь.  Зашнуровывая  ботинки,  она
вспомнила слова Реда Мелоуна о том, что всегда можно убежать от угрозы, но
бывали случаи, когда это не помогает. Тогда она удивилась его словам.
   Она села в "блейзер" и собиралась  уже  открыть  ворота  гаража,  когда
взгляд ее упал на часы на приборном щитке. Без  десяти  десять.  Правильно
они  идут?  Она  проверила  по  наручным  часам.  Да,  все  верно.  Морган
запаздывает.
   Или он стоит снаружи и ждет, когда она откроет ворота? Может быть,  для
этого он и  звонил,  чтобы  подтолкнуть  ее  к  паническому  бегству?  Она
вернулась из гаража к входной двери и снова выглянула через глазок.
   По-прежнему никого. А что она собиралась увидеть? Человека с винтовкой?
На этот раз они не станут  работать  так  грубо.  Второе  точно  такое  же
покушение на ту же самую  жертву  вызовет  слишком  много  вопросов.  Даже
полиция может заподозрить неладное.
   Что делать? Ждать или бежать? Кто меньше рискует: сидящая утка или утка
летящая?
   Когда она шла обратно через кухню, зазвонил телефон, и Сара  уставилась
на него, словно он внезапно  превратился  в  живое  существо.  После  трех
звонков включился автоответчик. Она услышала записанный на нем собственный
голос: "Алло, в данный момент я не могу подойти к телефону..."
   Она пошарила рукой под кухонным столом и, выдвинув табуретку, села,  не
сводя глаз с автоответчика.
   - Сара? Это Кевин, из "Ньюс". Перезвони мне сразу же. Это очень срочно.
   Она стиснула руки. Кевин? Где-то в  глубине  души  у  нее  зашевелилось
дурное предчувствие. Схватив телефонную трубку, она набрала  номер  отдела
городских новостей и попросила  Кевина.  "Скажите  ему,  что  звонит  Сара
Бомонт".
   Кевин был на проводе через несколько секунд.
   - Сара, мне жаль, что приходится сообщить тебе это, но  твоего  старого
партнера Моргана Граймза полчаса назад зарезали насмерть на автостоянке.
   Словно  мощный  электрический  разряд  потряс  Сару.  Морган?   Моргана
невозможно было даже представить себе мертвым. Он был  нерушим,  как  гора
Маунт-Эванс. Вечен. Она вспомнила, как они без конца ругались между собой,
когда она была начинающим репортером. Как он делился с ней "халтурой". Как
заботился о ней в тот день, когда в нее стреляли.
   Она вспомнила, как подозревала его, как боялась, что он придет сюда,  и
ей стало стыдно. Глаза у нее защипало. Какая дикая, сумасшедшая мысль!
   - Боже, не может быть! - сказала она в  трубку.  -  Известно,  кто  это
сделал?
   Она-то знала. Это сделали  они.  Они  проводили  обстоятельную  чистку.
Морган мертв, и это целиком на  ее  совести.  Стоит  поддаться  страху,  и
начинаешь делать глупости. Злоба не причиняет и половины того ущерба,  как
глупость.
   - Какой-то торговец наркотиками, - ответил Кевин. - Под его телом нашли
пакетик "материнских слезок", а в кармане куртки -  толстую  пачку  денег.
Полиция думает, что он покупал наркотики и дошло до драки.
   - Кевин, ты же знаешь, что это неправда!
   - Эх, я знал Морга не хуже других. И знаю, что это не в его  стиле.  Но
выглядит эти погано.
   Что она могла ему сказать? Что за последние два  дня  произошло  четыре
легко объяснимых убийства, которые не так-то легко объяснить?  Сумасшедший
стрелок, любовный треугольник, наезд  неопознанного  автомобиля  и  темная
сделка с наркотиками. Полиция не усмотрит здесь никакой связи. А если  она
расскажет об этом Кевину, то лишь сделает его следующей жертвой.
   - Сара. Я вот почему звоню... Его последние слова предназначались тебе.
Он сказал: "Передайте Саре, что Пулитцеровская премия того  не  стоит".  -
Кевин подождал, не скажет ли она чего. Не дождавшись, он спросил:  -  Тебе
это что-нибудь говорит?
   - Мне... Нет. Нет, ничего. - Она поблагодарила его за звонок  и  быстро
повесила трубку.
   Она не могла больше ни о чем думать, перешла к кухонному столу и  села.
Остатки  кофе  остыли  и  выдохлись.  Она  не  стала  мыть  чашку,  просто
отодвинула ее в сторону и опустила голову на руки.
   "Я навечно перед ним в долгу за то, что он для меня сделал. Я позволила
его убить. Могла бы  предупредить  его,  но  побоялась.  Испугалась  и  не
поверила ему. Я должна была знать его лучше. Я должна была сойтись  с  ним
поближе - еще тогда, когда мы работали вместе.  Впрочем,  теперь  все  это
неважно. Что случилось с Сарой, которая всегда могла постоять за себя?"
   Она перепугалась до смерти, вот что с ней случилось.  Она  поняла,  что
уже не может постоять за себя.
   "Дерьмо собачье. Ну хорошо, положение не из лучших. Скверное положение.
Прекрасно. Ты не можешь его изменить. Три с лишним миллиарда людей в  мире
тоже не могут изменить положение. Но у тебя есть выбор, как  себя  в  этом
положении вести".
   Легко сказать. Ее лучший друг лежит в больнице, превращенный в лепешку.
Другой - в морге. ("Морг - в морге", - пронеслась  у  нее  в  мозгу  дикая
мысль.) И вряд ли они оставят ее в покое.