то  третьем  купил  билет
нью-йоркской лотереи.


   Устройство, которое Ред прикрепил к оконному  стеклу,  было  похоже  на
огромную присоску. Сара смотрела, как он подключает провода,  присоединяет
динамик и кассетный магнитофон.
   - Не могу поверить, - сказала она.
   - Постарайся. Ну-ка, помоги мне прицелиться. - Он  подвинулся,  и  Сара
подошла ближе. - Так. Смотри вот сюда и  скажи  мне,  где  перекрещиваются
линии.
   Ред склонился над индикаторами магнитофона.  Сара,  закрыв  один  глаз,
приложила другой к окуляру. Перед ней появилась Телеграфная гора.
   - Вижу Койт-Тауэр, - сказала она.
   - Слишком далеко к востоку. Поверни-ка вон ту рукоятку. Третью с краю.
   Она повернула верньер, и панорама медленно поплыла в сторону.
   - А что я должна увидеть?
   - Высокое здание на горе Гринвич. Тринадцатый этаж - только  у  них  он
называется четырнадцатым. Второе окно справа.
   Сара посмотрела в окно, нашла здание, потом снова приникла к окуляру.
   - Значит, это и есть "Кеннисон Демографикс"?
   - Нет, - ответил Ред. - Это квартира, которую он снял  под  вымышленным
именем.
   Сара покачала головой.
   - Я понимаю, что не имею опыта в  этих  играх,  но  не  проще  было  бы
поехать прямо туда? - Окно оказалось в скрещении линий. - Попала!
   - Отлично, держи так. - Ред что-то сделал с  динамиком,  и  послышалось
шипение. - Нет, не проще. Потому что мы не знаем, кто за ним следит. Он не
хочет, чтобы его видели с нами,  потому  что  потом  Ульман  может  начать
задавать ему всякие вопросы. Откровенно говоря, мне  тоже  неохота,  чтобы
меня видели с ним.
   - Из-за Ульмана?
   - Нет. Просто я человек разборчивый и не люблю, когда меня видят с  кем
попало.
   - Да  брось,  Джим.  Я  виделась  с  ним  только  один  раз,  он  очень
воспитанный человек.
   - Для закоренелого убийцы?
   - Я не говорила, что он мне нравится.
   - Черт возьми, Сара, ты и мне не говорила, что я тебе нравлюсь.
   Она удивленно повернулась. Он копался в аппаратуре.
   - Ты вышел из роли, Ред.
   Ред, не поднимая головы, скорчил гримасу и повернул какую-то ручку.
   - Вот так. А наш Дэнни просто  параноик.  Он  звонил  мне  из  уличного
автомата. Сказал, что у него больше не осталось никого,  кому  он  мог  бы
доверять, и он должен как можно скорее поговорить с нами. И не могу  ли  я
прийти к нему со специалистом-компьютерщиком. Как я  мог  отказать  ему  в
такой трогательной просьбе?
   - Это я могу понять, но зачем параболические микрофоны?  -  Она  ткнула
пальцем в сторону сложных устройств, которые Ред извлек из портфеля.
   - Кеннисон свою квартиру вычистил, микрофонов там нет, но у  него  есть
сомнения насчет телефонных линий. А таким способом он сможет сидеть там  и
говорить прямо в воздух. Наш микрофон будет читать колебания его  оконного
стекла и превращать их в звук. Мы будем  говорить  с  ним  точно  так  же.
Подслушать нас никто не сможет, если  только  они  не  поставят  такие  же
микрофоны и не будут знать, на какое окно их нацелить.
   Он включил тумблер, и из динамика раздался голос:
   - ...Знаю,  что  вы  там.  Я  слышу  ваш  разговор.  Вы  меня  слышите?
Отвечайте. Отвечайте, черт вас возьми!
   В динамике послышался какой-то визг, Ред поспешно повернул ручку.
   -  Самовозбуждение,  -  пояснил  он.  -  Его  микрофон  принимает   его
собственный голос из наших  динамиков,  и  он  снова  идет  к  нам.  -  Он
повернулся к окну. - Включите фильтр, черт возьми!
   Визг перешел в глухое шипение.
   - Так лучше?
   Ред уселся на диван, откинулся на спинку и заложил руки за голову.
   - Отлично, Дэнни,  отлично.  Нет,  Глория,  не  трогай  магнитофон.  Он
включается автоматически от звука голоса.
   - Вы это записываете? - голос Кеннисона едва заметно дрогнул.
   - Конечно. А вы разве нет?
   - Лучше бы вы этого не делали.
   - Хорошо. - Ред сделал секундную паузу. - Все, он отключен. Так чего вы
хотите?
   Не обратив внимания на негодующий взгляд Сары, он  нацарапал  несколько
слов в блокноте, который лежал на подлокотнике, и протянул ей. Она прочла:
"В любви и войне позволительно все".
   "А что это - любовь или война?" - подумала Сара.


   Кеннисон рассказал им все. Про выборы председателя Совета - до  них  об
этом дошли только смутные слухи. Про план Селкирка и про то,  как  он  был
уличен в измене. Ред написал в  блокноте:  "Дилемма  Карсона.  В  Обществе
очередной раскол". Вид у него был откровенно радостный.  Сара  отобрала  у
него блокнот и написала: "В Ассоциации  тоже.  Заговор  Реда".  Ред  пожал
плечами, явно не увидев в этом ничего смешного.
   -  Так  зачем  вам  понадобилась  Ассоциация,  кузен?  Подумываете,  не
вступить ли?
   Ред показал знаками, что его тошнит.
   - Ассоциация мне не нужна. Только вы и ваша подруга.
   - Поплакаться в жилетку?
   - Нет, получить кое-какую помощь. Ненадолго, лично мне.
   - Понадобилась небольшая дружеская услуга?
   - Вот именно.
   - Эх, Дэнни, для этого нужно иметь друзей.
   - Я знаю, где Деннис Френч.
   Сара  вздрогнула,  как  от  удара  электрического  тока.  Деннис?   Она
повернулась к окну. Утреннее солнце отражалось в окнах квартиры Кеннисона,
и блеск заставил ее прищурить глаза.
   - Где он? - спросила она. Было как-то странно говорить с пустотой.  Как
будто Кеннисон - призрак, незримо присутствующий в комнате.
   - А, мисс Беннет? Как дела? Это вы и есть тот  специалист-компьютерщик,
которого привел с собой Джеймс?
   - Неважно. Где Деннис?
   - Вы мне поможете?
   Ред сделал предостерегающий жест.
   - Да. Говорите.
   Ред с негодованием пожал плечами, но Сара не обратила на него внимания.
   - Очень хорошо. Но все по порядку.  -  Наступила  долгая  пауза,  потом
Кеннисон  продолжал:  -  Я  решил  выйти   из   Общества   и   действовать
самостоятельно. А свою фирму оставить за собой.
   Сара взглянула на Реда. Он поднял брови.
   - Это не так просто,  Дэнни.  Особенно  если  предполагается  при  этом
остаться в живых. И что вы думаете предпринять?
   Ред лихорадочно писал что-то в блокноте.
   - Я предлагаю действовать в четыре  стадии.  Во-первых,  приобрету  под
чужим  именем,  которым  я  пользуюсь,  какую-нибудь   фирму   с   прочным
положением, которая занимается, скажем, ценными бумагами или  маркетингом,
фирму, которая могла бы  под  благовидным  предлогом  открыть  филиал  для
изучения общественного мнения. Во-вторых, скопирую базы данных "КД" в  его
базу данных. В-третьих, введу в первоначальную базу данных искажения,  так
что Ульману  и  иже  с  ним  не  будет  от  этих  данных  никакой  пользы.
В-четвертых, умру и воскресну под тем новым именем.
   - Через три дня? - спросил Ред.
   - Через столько, сколько понадобится, - ответил Кеннисон.
   - Ну, а мы тут при чем?
   - Сначала я предполагал использовать для работы с  компьютерами  своего
протеже - Алана Селкирка. Его  исходный  план,  как  я  вам  уже  говорил,
состоял в том, чтобы просто подсовывать Совету фальшивые  данные,  а  базу
истинных данных держать в потайном месте. Но он  не  знает,  что  я  решил
пойти дальше, и сообщать ему об  этом  я  не  намерен.  Я  больше  ему  не
доверяю. Я подозреваю, что он в сговоре или с Ульманом, или с вашей Тайной
Шестеркой. Вот почему мне нужны ваши люди - чтобы убедиться в безопасности
моей системы и помочь мне переписать туда данные.
   - А нам вы доверяете?
   - Да.
   Этот  простой,  недвусмысленный  ответ  обезоружил  Реда.  Он  замер  с
раскрытым ртом и беспомощно взглянул на Сару. Та  улыбнулась  ему  уголком
губ. Конечно, Кеннисон доверяет Реду. Вопрос  в  другом  -  могут  ли  они
доверять Кеннисону.
   - Работа как будто не слишком сложная, - сказал Ред, обращаясь к окну.
   - Кроме того, я хотел бы получить вашу помощь, -  ответило  окно,  -  в
оформлении сделки с новой фирмой. Чтобы не  привлекать  к  себе  излишнего
внимания,  я  полагаю,  лучше  всего  создать  консорциум  из   нескольких
партнеров.
   - Хм-м-м... - Ред взглянул на Сару и  Босуорта.  -  Можно  назвать  его
"Кальдеро, Беннет и..."? - Он не закончил фразу, и  наступила  напряженная
тишина.
   - "Кальдеро, Беннет и Окс", - произнес Кеннисон после паузы.  -  Вашего
младшего партнера будут звать Флетчер Окс.
   - Буду рад с ним познакомиться, - сухо заметил Ред. - А вы уже  выбрали
фирму, которую собираетесь купить?
   -  Откровенно  говоря,  у  меня  на  примете  их  несколько,  но   одна
представляется особенно заманчивой - инвестиционная фирма с  уже  довольно
внушительным послужным списком. Не вызовет  никаких  подозрений,  если  мы
приберем  ее  к  рукам  и,  пользуясь  клиологическим   анализом,   начнем
приумножать ее прибыли. Никого не удивляет, когда богатые  становятся  еще
богаче. Кроме того, будет вполне естественно, если они откроют филиал  для
маркетинговых исследований. Это вполне соответствует их профилю.
   - Угу. А название у этой фирмы есть?
   - Да. "Детвейлер, Бэррон и Стоун".
   - Никогда о такой не слыхал.
   - Это  старая  бостонская  фирма,  но  она  работает  также  на  биржах
Нью-Йорка и Чикаго. - Последовала долгая пауза. - К сожалению, Бостон - не
Сан-Франциско, но ближе к восточному побережью ничего подходящего нет.
   Сара подошла к окну и поглядела в  сторону  квартиры  Кеннисона.  Горы,
сверкающий белый город, Голден-Гейт. Она расслышала, как дрогнул  голос  у
Кеннисона. Проявление  искреннего  чувства  у  чудовища  -  этого  она  не
ожидала.
   - Вам будет не хватать Сан-Франциско, да, Кеннисон?
   - Конечно. Другого такого города нет, мисс Беннет. Нет  во  всем  мире.
Редьярд Киплинг как-то сказал, что самое трудное - это расставание.
   Ред принялся напевать вполголоса старую мелодию Тони Беннета "Я оставил
свое сердце..." Сара обернулась и сделала строгую гримасу. Ред ухмыльнулся
и замолчал. Это  проявление  чувства  почему-то  сделало  Кеннисона  более
человечным, не таким похожим на чудовищную  карикатуру.  Со  стороны  Реда
нехорошо издеваться над чужими привязанностями,  даже  если  речь  идет  о
Кеннисоне.
   - Хорошо, - объявил Ред. - Я устрою деловой обед с  людьми  Детвейлера.
Откуда вы знаете, что они собираются продавать дело?
   - Я этого не знаю, но продается все, главное - назначить цену. Нам надо
только узнать, какую цену следует назначить, и сообщить ее им.
   - Да? Только без всяких сюрпризов. Ясно? Это  не  наш  стиль.  Как  нам
связаться с "Флетчером Оксом" и дать ему знать, чем кончится встреча?
   - Я сам с вами свяжусь, когда это будет безопасно.
   - Имейте в виду, это вашу шкуру мы спасаем. Нам это не так уж и нужно.
   - А Деннис Френч?
   - Ах, да. Если только вы на самом деле знаете, где он.
   - К тому времени, как дело будет сделано, буду знать.


   Устройство для прослушивания они оставили на месте. На  всякий  случай,
как сказал Ред. Кроме того, он пристроил на окно еще  несколько  маленьких
машинок, похожих на механических пауков. Когда он их подключил, они начали
дружно колотить ножками по стеклу. Ред  объяснил,  что  таким  способом  в
стекле возбуждается множество несинхронных колебательных движений,  и  это
исключает всякую попытку "прочесть" разговор, идущий в  комнате:  в  сумме
все эти случайные колебания гасят друг друга.
   Оставив Босуорта стеречь номер, Ред повел  Сару  обедать.  Босуорту  он
сказал, что если  тому  станет  скучно,  он  может  заняться  компьютерной
задачкой, которую задал им Кеннисон. Босуорт мрачно взглянул на  него,  но
возражать не стал.
   - Можете немного порезвиться, ребята, - сказал он. - Только приведи  ее
обратно не позже полуночи.
   Реду это почему-то показалось остроумным.
   Он взял ее под руку, и они направились к лифту. Сара сказала Хелен, что
"мистер Кальдеро" пригласил ее  пообедать,  и  Хелен  пожелала  им  хорошо
отдохнуть. Однако когда они вошли в лифт, Ред нажал кнопку  своего  этажа.
Сара пристально посмотрела на него.
   - Ты что-то забыл?
   - Нет, - сказал он.
   Двери лифта открылись, и он привел ее в свой номер, где в гостиной  был
накрыт стол на двоих под белой скатертью, с алой  розой  в  вазе.  Тарелки
были прикрыты крышками и стояли под  переносными  инфракрасными  грелками,
чтобы не остыли. Шторы были закрыты, и комнату освещали свечи в  золоченых
подсвечниках.
   Сара огляделась.
   - Я думала, ты поведешь меня куда-то обедать.
   - Не смог заказать столик.
   - Тебе не кажется, что получается немного интимно?
   - Нет, получается здорово интимно. А  что,  тебе  что-то  не  нравится?
Можно вызвать официанта, чтобы подавал.
   Он подвинул ей стул. Она села и вздохнула.
   - Только смотри, чтобы тебе ничего не взбрело в голову.
   - Да я, черт возьми, ничего такого не думал с июня девяностого года!
   Сара  заметила,  что  он  вдруг  весь  напрягся,  как  будто   нечаянно
проговорился.
   - Да? А что такое случилось в июне девяностого года?
   - Я принял постриг.
   Он сказал это небрежно, но глаз не поднял. Сара смотрела, как он ставит
кассету в проигрыватель. Ред очень многое тщательно скрывал -  между  ними
словно стояла какая-то невидимая стена. Она его видела  и  слышала,  могла
приблизиться к нему как угодно близко, но дотронуться до него почему-то не
могла.
   Ред  нажал  кнопку,  и  в  воздухе  поплыли  звуки  одинокой  арфы.  Не
концертной арфы с ее резонирующими  аккордами,  а  какой-то  необычной,  с
металлическим звучанием. Мелодия была странная, почти средневековая  -  ей
сразу пришли на ум кафедральные соборы и короли.
   - Что это за инструмент? - спросила она, когда Ред сел за стол.
   - Ирландская арфа с медными струнами, на  ней  играют  ногтями.  Музыка
О'Каролана. Он жил в конце тысяча семисотых. Последний из великих гэльских
арфистов - по крайней мере, так его всегда называют. Он  был  слепой;  для
музыканта это, наверное, лучше,  чем  быть  глухим.  Эта  вещь  называется
"О'Флаинн" - он назвал ее в честь  Лиама  О'Флаинна,  который  поднес  ему
последний стакан виски, когда он умирал.
   Сара ела молча, наслаждаясь едой и музыкой. Лишь  изредка  Ред  нарушал
молчание, объявляя название мелодии: "Сэр Феотус  Бэрк",  "Бриджит  Крус".
Музыка казалась  ей  мучительно  знакомой.  Старые,  полузабытые  мелодии,
которые переходили от одного деревенского  скрипача  к  другому,  а  потом
возродились в песнях горцев и в блюзах Дельты. Она посмотрела  через  стол
на Реда, он улыбнулся ей в ответ и кивнул. Почему-то молчание казалось  ей
вполне естественным.
   Она вспомнила, как Кеннисон призвал их на помощь.  Какой  странный  был
разговор! Кеннисон - редкая птица. Внушает  омерзение  и  в  то  же  время
симпатию. Наполовину дьявол, наполовину джентльмен. Но ведь дьявола всегда
изображают в виде джентльмена?  Центральная  фигура  в  Обществе,  которая
хочет выйти из Общества. Не из отвращения к  тому,  что  оно  наделало,  а
только потому, что его честолюбивые планы потерпели крах. А Ред согласился
помочь ему - не потому, что одобряет эти планы, а потому что готов на все,
лишь бы насолить Обществу.  И  вот  они  на  время  стали  союзниками,  не
переставая опасаться  друг  друга.  Враг  моего  врага  -  мой  друг.  Она
подумала,  действительно  ли  Кеннисон  догадывается,  как   узнать,   где
находится Деннис. Когда она снова  его  об  этом  спросила,  он  предложил
попробовать подслушать его телефон в "Кеннисон Демографикс".  Но  как  это
может помочь разыскать Денниса?
   Музыка умолкла, и Ред прислушался, наклонив голову набок.
   - Сейчас будет то, что я хотел тебе сыграть. Называется "Фанни Пауэр".
   - А кто это?
   - Фанни была дочь покровителя О'Каролана. Он написал  эту  пьесу  к  ее
свадьбе. Я хотел, чтобы ты ее услышала - тогда ты поймешь,  что  на  свете
есть не только одна безупречная мелодия.
   Он  отложил  свой  прибор,  облокотился  на  стол  и  устремил  взор  в
бесконечность.
   Начало было очень простое - незатейливая, грациозная мелодия,  парившая
в верхних регистрах. За ней следовала другая, тоном ниже, дополнявшая  ее.
Потом  арфист  начал  повторять  эти  фразы,  разукрашивая  их  кристально
чистыми, изящными фиоритурами и  арпеджио.  Понемногу  музыка  становилась
громче и величественнее, пока не наступила торжественная  кульминация,  из
которой снова родилась первоначальная простая мелодия. Потом арфа умолкла,
и только обертоны еще звучали в воздухе.
   Несколько секунд Ред сидел молча. Потом, когда началась следующая вещь,
он встряхнулся, встал и выключил проигрыватель.
   - Ну? - спросил он. - Что ты об этом думаешь?
   Сара с удивлением заметила, что глаза его стали влажными.
   - Наверное, она была очень красива.
   Он посмотрел на нее.
   - Кто?
   Голос его прозвучал резко и настороженно.
   - Да Фанни, - Сара вздохнула. - Наверное, в этой музыке  есть  какое-то
волшебство, раз она может тронуть нас до слез  красотой  женщины,  которая
умерла два столетия назад.
   - Ах, Фанни, - рассеянно повторил Ред, и в  голосе  у  него  прозвучала
печаль. - Да, наверное.  То  есть  наверное  была  красива.  Только  ведь,
знаешь, каждый понимает красоту по-своему. А  О'Каролан  был  слепой,  для
него все женщины были прекрасны.



8

   - Саудовская Аравия? - Адриан Детвейлер V пожевал губами и оглядел всех
сидящих за столом по очереди. - Саудовская Аравия... - повторил старик.
   Ред сидел с непроницаемым лицом и решил  предоставить  Кеннисону  вести
беседу и дальше. Все равно. Было уже очевидно, что  старик  не  собирается
продавать дело, да и никогда не собирался. Ничего удивительного,  если  ты
пятый подряд Адриан Детвейлер и твоя семья владела  фирмой  на  протяжении
полутора столетий.
   Но тогда почему Детвейлер вообще согласился с ними встретиться?
   Ред взглянул на Сару, которая сидела по другую сторону от Кеннисона,  и
недоуменно поднял брови. Она ответила взглядом, в котором  ясно  читалось:
"Кто его знает?" Так. Значит, Сара пришла к  тому  же  выводу.  Переговоры
зашли в тупик. Пустая трата времени. Только Кеннисон этого  как  будто  не
сознавал. Впрочем, для  "Флетчера  Окса"  это,  конечно,  вопрос  жизни  и
смерти.
   - Саудовская Аравия, - сказал наконец  Детвейлер,  -  считается  вполне
безопасным местом для капиталовложений.
   Интересно, подумал  Ред,  почему  они  так  прицепились  к  одной  этой
экстраполяции? Кеннисон доказывал - и Сара согласилась, - что  они  должны
продемонстрировать свою особую  проницательность,  показать,  что  они  не
просто рядовые дельцы, желающие перекупить дело. Такую процветающую фирму,
как "ДБС", дилетантам  не  продадут.  Поэтому  они  подготовили  несколько
клиологических экстраполяции, достаточно эффектных,  чтобы  произвести  на
Детвейлера  впечатление  своей  предусмотрительностью.  Благодаря  Саре  и
Босуорту  работа  была  проделана  добротно,  Ред  считал,  что  ею  можно
гордиться. Поэтому его удивило, что Детвейлер и его люди  стали  держаться
еще осторожнее.
   Кеннисон улыбнулся.
   - Сэр, мы не хотели бы раскрывать свои методы. Достаточно сказать,  что
мы исходим из весьма отчетливых представлений о том, что  там  происходит.
Фундаменталистская революция неизбежна, и случится она не позже чем  через
пять лет. Мы давно уже незаметно избавляемся от  наших  интересов  в  этой
стране.
   - Да? - Детвейлер  облизал  губы,  нахмурился  и  повернулся  к  своему
соседу. - Мистер Стоун, что вы можете сказать?
   - Сплошное шарлатанство, сэр, - ответил его  молодой  партнер  высоким,
гнусавым "гарвардским" голосом. - И если бы миссис Бэррон  была  здесь,  я
убежден, она сказала бы то же самое. - Он повернулся к Кеннисону. -  Вы  в
Бостоне, мистер Окс. Это вам не Нью-Йорк, здесь дела делаются  иначе.  Все
эти хитрости, которые так любят у вас на Манхэттене, нам  не  подходят:  у
вас быстро делают деньги, но еще быстрее  их  теряют.  "ДБС"  благополучно
просуществовала больше ста пятидесяти лет и все это  время  вела  дела  на
старый манер.  -  Портреты,  висевшие  на  стене  зала  заседаний,  дружно
насупились в знак согласия.  Строгая,