сторону, и он уже принял решение добраться до ее конца. Хотя теперь до конца
оставалось немного, это был долгий  и  мучительный  путь.  Итаския  казалась
отстоящей не только на многие мили, но и на многие столетия. Он провел  годы
в  усталости,  голоде,  при  неприятной   погоде,   путешествуя,   постоянно
устремляясь к Смерти.  Вороний  Грай  и  женщина,  на  которой  он  женился,
казались далеки как рассвет времен.
   Он больше не был тяжелым и  полным  человеком.  Драконьи  Зубы,  голод  и
эмоциональное напряжение терзали  его  плоть  как  вампиры.  Кожа  складками
повисла под подбородком, вокруг талии, где жир исчез слишком быстро...
   Он потряс головой, отгоняя навевающих сон сирен, провел рукой  по  темным
волосам, сделал несколько прыжков и выпадов, чтобы  разогнать  кровь.  Затем
стал на колени и перебрал свой  груз,  отбирая  самое  необходимое.  Тюк  он
спрятал  между  булыжниками,  затем  натянул  арбалет,  поставил  стрелу   и
проверил, легко ли движутся в  ножнах  меч  и  нож.  Он  начал  свою  долгую
последнюю лигу.
   Он все еще был сердитым человеком. С тех пор, как Вартлоккур  забрал  его
жену, прошли медленные месяцы, одинокие и высохшие скелеты дней, но ни гнев,
ни решимость не исчезли. Еще один час, думал он, от силы  два,  и  состоится
встреча. Ветер стер слова ругательств и имя Вартлоккура с его губ.
   Он был упорным человеком.
   Ветер делал его нервным  и  жаждущим.  Нервным  -  потому  что  это  было
естественно, жаждущим - потому  что  он  сильно  вспотел.  Он  посмотрел  на
струящийся вдоль тропы поток - теплая вода. Может ли он пить? Нет. С момента
встречи с убийцей он не позволял себе расслабляться. Здесь, у  ворот  врага,
он не может позволить себе даже маленькой ошибки. Он удивлялся: не играет ли
с ним  Вартлоккур?  Что,  если  он  смог  избежать  убийцы  и  птицы,  чтобы
встретиться позже с худшей участью? Может, он сумеет бросить взгляд на  свою
цель, прежде чем будет убит. У колдунов дурная слава изощренной жестокости.
   Постепенно  его  настроение  мрачнело.  Снова   усталость,   поддержанная
страхом, искушала вздремнуть перед последним  ударом.  Он  сражался  с  ней,
желая победить или погибнуть. Он  исследовал  темноту  в  поисках  признаков
ловушки и тихо ругался, когда камень  прорезал  его  рваную  обувь  и  ранил
стопу. Он слабо ощущал боль - только липкость вытекающей крови.
   Эль Кабар  неясно  вырисовывался  в  тумане  -  нагой  как  новорожденный
младенец, молчаливый как смерть. В свете луны он поблескивал серебром. Ветер
стонал ?ги-и-ибель!?, гонясь по острым как нож камням,  неся  запахи  земли,
давно  похороненной  под   снегом.   Двигаясь   с   постоянно   возрастающей
осторожностью, он выбрал тень вверху по склону, бросился в  нее  и  упал  на
колени, чтобы удержать дыхание,  набрав  побольше  воздуха.  Здесь  человеку
дышать было нечем. Он надеялся, что сражение будет недолгим.
   Волосы упали ему на глаза. Плохо, если это случится в критический момент.
Он завязал их сзади лоскутом, оторванным от одежды, пригладил  свою  грязную
бороду и  пожалел,  что  нет  времени  побриться.  А  то  его  появление  не
произведет впечатления на Непанту.
   Округлость и смуглость  его  лица  остались  неизмененными,  хотя  оно  и
обветрилось. Когда он выглядывал из-за булыжников, то был похож  на  круглую
поднимающуюся коричневую луну.
   С арбалетом наготове он перебежал в следующую тень.
   К тому времени, как он достиг тысячефутовых ступенек, он чувствовал  себя
ужасно глупо. Все его предосторожности были напрасны. Затем  он  остановился
из-за сильного ветра, надеясь, что имеет возможность подготовиться к  битве.
Тщетно. Ему еще необходимы частые остановки.
   Южный ветер тихо постонал и прекратился.  Его  повелители  забыли  о  нем
несколько часов назад, а сам по себе Быливетер существовать  долго  не  мог.
Когда он исчез, Насмешник впервые рассмотрел, хотя все, что он  мог  видеть,
ограничилось  зубчатыми  укреплениями  и  самой  Башней  ветров.  На  стенах
укреплений не было ни  защитников,  ни  знаменосца.  Тишина.  Замок  казался
выжидающим сфинксом перед прыжком.
   Казалось, что ноги сами  начали  движение,  неся  его  навстречу  судьбе.
Вскоре он отшвырнул арбалет и вытащил меч. С этим старым другом  в  руке  он
чувствовал себя более уверенно.
   Конечно же, Вартлоккур должен ожидать его прибытия...
   Его мысли вернулись к Непанте, ее лицу, ее темным глазам, тому,  как  она
дрожала в его  объятиях.  Гнев  возрос.  Какие  жестокости,  какие  унижения
вынуждена она терпеть здесь?
   Гибель казалась неизбежной - затем он поднялся по ступенькам. Только сила
воли толкнула его в черноту у подножия крепостной стены. Он упал на  колени,
задыхаясь, прислонившись одним плечом к холодному  камню.  Усталость  грызла
его, искушая сном, но он не поддавался. Пожар в легких медленно догорал.  Он
взглянул вверх и на юг, через залитые лунным  светом  горы,  откатывающиеся,
как могучие волны... Драконьи Зубы - подходящее название, подумал он.  Зубы,
жаждущие человечь  крови.  Но  хватит.  Он  был  готов.  Он  смахнул  слюну,
свисавшую с нижней губы, и достал из-под одежды ценный груз.
   Драгоценной жемчужиной  была  фляжка  бренди  сокровище,  сбереженное  со
времени побега из Итаскии. Он сплюнул, дразня себя  мыслью  о  его  огненном
вкусе... Достаточно! Теперь. Он  опустошил  фляжку  одним  длинным  глотком.
Жгущий поток устремился к желудку. Он закашлялся, выдохнул, поднялся.
   Его сердце стучало,  а  вены  горели.  Он  помнил,  как  ребенком  держал
испуганного дрозда, помнил теплое  легкое  трепыхание  его  сердца  в  своих
пальцах. Он подбросил птицу высоко вверх к свободе... Что за  странные  вещи
вспоминаются у ворот врага.  Он  крался  вперед,  пробуя  мечом  темноту,  и
обнаружил ворота открытыми! ?Ловушка!? - ударило у него в мозгу. Как  силки,
в которые попался дрозд. ?По крайней мере, - подумал он, - враг знал, что  я
вхожу?. Сжимая оружие до боли в руке, он шагнул в ворота...
   И ничего не произошло. Он огляделся, потрясенный. Он ждал чего угодно, но
не этого. Самого Вартлоккура,  вспышку  огня,  демона,  чего-нибудь.  Но  не
обнаружил абсолютно ничего. Клыкодред был молчалив и,  кажется,  пуст.  Что,
если чародей переехал, прихватив Непанту с собой и  посмеиваясь  исподтишка?
Это вполне возможно, но сначала он должен все обследовать.
   Почти  сразу  же  он  обнаружил   свет   и   людей,   но   опять   ничего
соответствующего его ожиданиям. Сначала он высмотрел огни. Они привели его в
общий зал Клыкодреда, где... где он застал невероятную  картину.  Все  слуги
стояли как примороженные (что бы ни случилось, это произошло недавно, потому
что пламя в очагах еще не погасло), не реагируя на хлопки в ладоши, щипки  и
уколы. Проверив у них пульс, он обнаружил сердцебиения. Даже  на  расстоянии
дюйм от лица не чувствовалось дыхания. Да, конечно, они не были мертвыми.  У
них сохранились краски лиц и тепло. Пугающе странно.
   Он осторожно попятился из зала - с клинком наготове,  ожидая  мгновенного
возврата к жизни и  шумной  тревоги.  Но  ничего  не  произошло.  Колдовство
полностью окутало замок.
   Он почти убедил себя, что  это  работа  Рагнарсона  и  бин  Юсифа,  когда
услышал мягкий смех из темного коридора.  Его  разум  наполнилось  бездонным
злом. Подвинувшись ближе, он услышал голос, разговаривающий с самим собой на
незнакомом языке. Он видывал  много  стран  и  выучил  много  языков  и  был
обеспокоен незнанием этого. Но через мгновение пожал плечами. Говоривший  не
был Вартлоккуром, которого он однажды встречал при найме на эту  работу.  Он
двинулся дальше.
   Случай привел его к ступеням башни. Он пошел наверх, мало думая  о  путях
отступления. (Добираясь до Клыкодреда, он -  что  вообще-то  было  для  него
нетипично - не  стал  планировать  отступление,  может,  потому,  что  знал:
возможности для бегства не будет.) Это была высокая  башня.  Выше,  чем  она
казалась снаружи. Но наконец он поднялся площадку.
   Сквозь  щели  вокруг  слегка  приоткрытой  двери  сочился  бледный   свет
меняющихся мягких  оттенков.  Здесь  было  нечто,  какой-то  запах,  который
пробуждал воспоминания о колдовской комнате Королей Бурь под Вороньим Граем.
Он сразу почувствовал, что именно здесь  обнаружит  чародея.  Прижав  ухо  к
камню, он попытался что-нибудь услышать. Безуспешно.
   Постой! Это было затрудненное дыхание?
   Как следует войти? Рывком, надеясь на неожиданность? Положим, что дверь -
ловушка для дураков. Но если он войдет  осторожно,  то  может  дать  чародею
время подготовиться  к  защите.  Он  решил  влететь  на  полной  скорости  и
взмолился, чтобы чародей чувствовал себя в безопасности в своей  собственной
берлоге.
   Дверь легко  распахнулась.  Он  ворвался  вовнутрь,  размахивая  мечом  и
описывая им могучие восьмерки, взгляд его обегал комнату.  Сопротивления  не
было.
   Покрасневшее  и  влажное  лицо  молодого  человека  вылезло   из   мехов,
наваленных  под  большим  зеркалом.  Его  вопросительное  выражение   быстро
сменилось ужасом. Радость зажглась в Насмешнике. Он узнал Вартлоккура,  хотя
тот  и  изменился.  Насмешник  изменил  направление,  занеся  свой  меч  для
карающего удара.
   Второе лицо поднялось из мехов. Ужас лежал на нем.
   И боевой дух оставил Насмешника.
   - Непанта! - вскрикнул он. Он стал застывшей  вялой  фигурой,  движущейся
только по инерции, рука с  мечом  согнулась  и  опустилась,  нетвердые  шаги
выдавали возвращение бесконечной усталости. Он больше  не  видел,  не  хотел
видеть столь очевидного стыда и срама перед ним. Уже носящий рога...
   Непанта и  Вартлоккур  лепетали  объяснения  -  она  умоляюще,  он  тоном
невозмутимо спокойных убеждений. Насмешник рухнул в кресло, заслонившись  от
них обоих. Безумные мысли и вопросы... Неужели он так далеко зашел  и  столь
многое пережил, чтобы  получить  такой  прием?  Он  снова  услышал  издалека
прежний злой смех. Насмехавшийся над ним? Поистине, Вартлоккур играл  зло  и
хитро. Теперь решением будет аутодафе, смерть  от  собственной  руки,  чтобы
сделать насмешку полной.
   Волна ненависти захлестнула его.  Столетия  безумств  Вартлоккура  должны
окончиться этой ночью! Он вскочил с кресла, освеженный ненавистью.  Подбежал
к паре, собиравшей свои одежды. Он двигался медленно, конец его меча подплыл
к груди Вартлоккура. Чародей заслужил медленную мучительную смерть от  удара
сквозь внутренности, но он нанесет его в сердце. Хотя не  без  умысла.  Раны
внутренностей, излечиваемые врачующим магом типа Старца, могут и зажить...
   Когда он ударил, глядя в  широко  открыть  спокойные  глаза  Вартлоккура,
из-за двери раздался злой смех. Лицо чародея затопило новое,  иное  чувство.
Может быть - печаль?
   Сбитый этим смехом, удар получился плохим, но Насмешник знал, что он  все
равно будет  смертельным.  Вартлоккур  протянет  недолго,  скоро  все  будет
кончено, если не вмешается Старец.
   Непанта завопила.
   Насмешник  повернулся,  чтобы  посмотреть,  какой  новый  фактор  следует
учесть.
   В дверях стоял старый человек - без сомнения, легендарный Горный  Старец.
Он казался прибитым. За его спиной стоял некто, с ног до головы закутанный в
черное, и лица его не было видно в глубоком капюшоне.
   - Йо Хси, - выдохнул Вартлоккур. - Ты немного  раньше,  чем  мы  ожидали.
Черный человек слегка дернулся. Насмешник широко открыл глаза.  Давным-давно
он слышал это имя, звучащее  как  дурной  ветер,  его  приносили  шепотом  с
границы гор над Матаянгой в обертке историй, полных зла и  ужаса.  Это  было
имя одного из принцев-тауматургов, одного из двух Повелителей ужаса Шинсана.
   Так вот почему Вартлоккур был так неуверен. Он был только мелкой рыбешкой
рядом со страшным разрушителем. Может ли быть, чтобы он был  нанят  Браги  и
Гаруном?.. Ну  нет.  Йо  Хси  владел  половиной  империи.  Он  не  мог  быть
наемником. Современные события должны  иметь  подоплеку,  которой  Насмешник
даже  не  подозревал.  Он  взглянул  на   сложную   магическую   конструкцию
Вартлоккура. Должно ли это элегантное устройство сыграть свою роль в драме?
   - Проклятие Голумна отравляет даже кровь его бастардов, - сказал Йо  Хси.
Его смех гулко запрыгал по комнате.
   Голумн было именем королевской семьи Ильказара.
   - Что? - спросил Вартлоккур. Он слабел.  Насмешник  быстро  изучал  лица.
Глаза Непанты еще умоляюще искали его взгляд. Вартлоккур смотрел на Йо  Хси,
очевидно, более расстроенный присутствием гостя с Востока,  чем  собственной
приближающейся смертью.
   Старец замер с выражением муки на лице.  Но  его  неподвижность  не  была
простой застылостью слуг внизу. Глаза его жили. Для него  Йо  Хси  оставался
загадкой, непостижимой черной дырой  в  ткани  ситуации.  Направление  удара
принадлежало ему. Насмешник был просто человеком с мечом.
   - Вилис убил своего отца Валиса, отравив его ради короны, как всегда было
в череде имперских наследников. Вилис взял себе хозяйку и госпожу. От нее он
заимел  сына,  названного  Этрианом  честь  философа.  Пришло  время,  когда
имперское политическое давление сделало необходимым отречение от этого сына.
Госпожа была ложно  обвинена.  Соответственно,  близкие  короля  попали  под
обвинение в ведьмовстве.
   - Нет! - выдохнул Вартлоккур. И все же по его выражению Насмешник  понял,
что он не был удивлен. На лице чародея не отразилось чувства вины.
   - Женщина была сожжена. Ее  имущество  отошло  короне.  Сын  исчез.  Годы
спустя он появился, чтобы смести Ильказар и по семейной традиции  уничтожить
своего отца. Я был рад. - Йо Хси разразился  злым  смехом.  -  Позже  пришел
следующий Этриан, рожденный от служанки, но с той же  императорской  кровью,
который был из мести выкраден замковым шутом - под моей защитой. Со временем
ребенок стал странником, вором, актером.
   Взгляды  Насмешника  и  Вартлоккура  встретились.   Невозможно,   подумал
Насмешник. Хотя, если чародей что-то подозревал, это объясняет его  странное
поведение.
   - Сегодня отец снова умирает от руки сына.
   - Почему? - в первый раз заговорил Старец.
   - Проклятие Себила-эль-Селиба. И даже сейчас женщина несет в чреве  сына,
который станет смертью вот этого. - Смех.
   Непанта моргнула, посмотрев на своего  мужа,  и  слегка  кивнула.  Скорее
всего так и было. Она понесла в свадебную ночь в Кэндарине.
   -  Не  об  этом,  -  отрезал  Старец.  К  нему  вернулась   его   обычная
любознательность  естествоиспытателя.  -  Вы-то  зачем   здесь?   Зачем   вы
столетиями скармливали моему другу фальшивые видения?
   - А, вы знаете это, да? - Йо Хси казался довольным.
   - Да. Пожалуйста, ответьте. С момента появления вы не произнесли  ничего,
кроме вздора и насмешек. - Старец не мог поверить, что все это  было  частью
плана Режиссера. Сценарий еще никогда не  подвергал  его  такой  смертельной
опасности.
   - Игра. Старое состязание. Война, сражение. -  Ио  Хси  сделал  сметающий
жест. На миг Старец был озадачен. Затем он  понял,  что  показалось  ему  не
правильным. Принц-тауматург, прозываемый в своей империи Принц  Демонов,  не
имел одной руки. - Мой братец и я использовали Запад как шахматную доску для
игры, где ставка - владение  Шинсаном,  -  сказал  Йо  Хси.  -  На  домашней
территории войны и тауматургические состязания оказались бессмысленны. И все
же только один из нас должен остаться хозяином. Разделенная изнутри  империя
не может развиваться. Изменить равновесие можно и вне империи, где так много
неизвестного и непредсказуемого. Здесь  кто-нибудь  из  нас  может  отыскать
знание или оружие подходящее для нужд дня. Поэтому мы устроили битву  здесь,
чтобы посмотреть, кто первым схватит - или не схватит - другого.  Вартлоккур
одним из моих лучших агентов, одним из самых важных инструментов. Поэтому  я
и дал ему такую силу. Мой тервола хорошо его  потренировал.  Он  начал  свою
службу элегантно, разрушив единственную силу на  Западе,  которая  могла  бы
противостоять Ну Ли Хси и мне, - чародеев Ильказара. И  он  изничтожил  саму
империю  -  государство  с  таким  железным  управлением,  что,   пока   оно
существовало,  здесь  ничего  нельзя  было  предпринять.  Но  на   этом   он
остановился. Он перестал отдавать мне полученные знания. Он спрятался здесь.
Я посылал видения, чтобы вернуть его в  упряжку.  Но  вмешался  Ну  Ли  Хси,
который  слегка  изменил  их  в  собственную  пользу.  Вартлоккур  продолжал
бездействовать. Со временем  я  рассердился.  Мой  тервола  посоветовал  мне
самому отправиться на запад, чтобы наказать его за невыполнение договора.  Я
пришел, хотя и слишком поздно. На столетия позже. Я вижу, что Вартлоккур  не
вспоминал о контракте до сих пор.
   - Я дразнил тебя, - выдохнул Вартлоккур. - Как прежде ты дразнил меня.  Я
сделал так, чтобы об этой сделке прознал Ну Ли Хси, который отчистил бы  мои
мозги от всего, что его не устраивает. И теперь уже я смеюсь  над  тобой,  -
он. Его слова были едва слышны. - В  Шинсане  ты  разрушил  мою  душу.  Твои
махинации украли мою любовь, прокляли меня ненавистью неизвестного мне  сына
и убили меня. Но я сделал невозможное.  Я  оплатил  свой  долг  Ильказару  а
бросил вызов Йо Хси и победил. Ну  Ли  Хси  вы  играл,  и  таким  образом  я
выполнил одно обещание данное еще в Шинсане: уменьшить пару зол. - Он  слабо
засмеялся. - Его тервола тоже обучал меня, Йо Хси.
   -  Ты  не  прав,  -  ответил  пришелец  с  Востока,  но  с  чуть  меньшей
уверенностью, чем прежде. - Я выиграл. Я нашел свою победу. В  этом  старике
хранится знание, забытое всеми - кроме него  самого  и  Звездного  Всадника.
Знание, подобного которому ты даже не можешь представить. С  его  помощью  я
выращу новое, непобедимое оружие. - И Старцу:
   - Я вычислил тебя. Я знаю, что ты  собой  представляешь.  Отныне  у  тебя
новый хозяин.
   С хриплым стоном  Вартлоккур  умер.  Его  лицо  казалось  прекрасным.  По
меньшей мере по его собственному разумению он отомстил за себя.
   Все еще остолбенев от открывшегося отцовства, Насмешник опустил взгляд на
мужчину моложе, чем он сам, чья голова покоилась на голых бедра Непанты.  Ее
глаза еще молили о прощении. Гнев  и  ненависть  вспыхнули  с  новой  силой,
только теперь они изменили направление. Быстрым движением бросился к Йо Хси.
На мгновение он увидел испуганное лицо мертвеца под клобуком колдуна,  затем
что-то схватило его, швырнуло в сторону и стало крутить,  крутить,  крутить.
Завертелись и смешались все цвета. Смешавшись, он ударил.  Ответом  ему  был
крик. Он засмеялся нездоровым смехом. К нему присоединился смех Йо Хси.
   Чувства вернулись, и в ужасе он посмотрел вниз на  тонкую  красную  линию
крови на левой груди Непанты, где ее пронзил его клинок. Ее взгляд  все  еще
умолял его. А Йо Хси продолжал смеяться. Безумие возвратилось,  и  Насмешник
снова кинулся на пришельца с Востока.
   Снова последовал танец марионетки, бесполезный как  сражение  с  ветряной
мельницей. Ничто не могло достичь колдуна. Но безумие не отпускало. Наконец,
очевидно, забыв свое прежнее пророчество (теперь,  когда  Непанта  неминуемо
умирала, оно было сомнительным), Йо Хси швырнул бронзовый кинжал, вонзив его
в грудь Насмешнику.
   Он медленно упал. Безумие прекратилось, разум  вернулся,  его  обвиняющий
взгляд остановился на Непанте.  Так  долго,  так  далеко  -  для  этого.  На
мгновение он удивился: действительно  ли  Вартлоккур  был  его  отцом  и  он
неверно судил о Непанте. Затем его накрыла темнота.
   Во время наскоков Насмешника на Йо Хси Старец увидел возможность, которую
давно уже ждал. Он быстро прошел через  комнату,  взял  жезл  Вартлоккура  и
вступил в центр конструкции его друга. Прежде чем бутафорская битва достигла
своего неминуемого конца, он уже завершил работу Вартлоккура.
   Покончив с Насмешником, Йо Хси обратило к Старцу:
   - Пойдем со мной. У тебя есть, что  рассказать  мне.  Кое-что  от  начала
времен. Секреты, которые знаешь только ты и Звездный Всадник.