ье.
   - Ну? - раздраженно бросил Турран. Затем, менее грубо:
   - О, это ты. Входи, Черный Клык. Где он?
   Сержант вошел осторожно, словно ступал по горящим углям. Он был испуган и
тщетно пытался это скрыть.
   - Сэр, Джеррад покинул замок. Медвежья охота. Он может не  воротиться  на
этой неделе.
   - Похоже, что и в этом месяце, - прорычал Турран. - Хотел бы я, чтобы  он
хоть кому-то сказал, когда отправлялся. Спасибо, сержант. Можешь идти.
   Черный Клык поклонился, бросил  последний  исполненный  ужаса  взгляд  на
комнату и удалился.
   - Непанта, не разбудишь ли своего дружка?
   Ноготь в ребра! Проклятие всех приятно дремлющих мужчин с начала  времен.
Самые  черные  ругательства  от  всего  сердца  -  тоже  древняя   традиция.
Салтимбанко вернулся к окружающей реальности.
   - Райдью прислал сообщение, - сказал им, сердито  глянув,  Турран.  -  Он
извещает, что наш друг бин Юсиф вернулся в Ива Сколовду десять  дней  назад.
После этого там произошло несколько убийств. Бин Юсиф исчез, возник заново в
Прост-Каменце, и там были убийства. Позже  его  видели  на  постоялом  дворе
?Красное сердце? в Итаскии, где он раздавал золото так,  будто  это  простая
вода. Я хотел бы знать, как он так быстро до всего  этого  дошел.  Потом  он
исчез. И той же ночью произошла еще дюжина убийств. И каждый убитый - в  Ива
Сколовде, Прост-Каменце и Итаскии - был одним из шпионов Вальтера.
   - Что? - Вальтер вскочил в ярости. - Как?..
   - Я не знаю, - прорычал Турран.  -  Для  этого  он  должен  был  получить
список. Я смогу найти виновного, подвергнув допросу каждого в замке.
   - Я действительно веду записи, - пробормотал Вальтер. - Кто и где.
   - Да? Это не очень умно, верно? Представь себе, что  ты  шпион...  Какого
черта ты думал, когда это делал?
   Вальтер не обратил внимания на гнев брата.
   - Зачем бы ему избавляться от нашей слежки? Он и так полностью свободен.
   - Очень просто, - сказала Непанта. - не  свободен.  Он  должен  покрывать
кого-то. Того, кто передал ему список.
   - Ага...
   Салтимбанко бросило в пот.  Волки  подобрал:  близко.  Ему  следовало  их
отвлечь... Турран спросил:
   - Вальт, кто мог добраться до твоих бумаг?
   - Любой. В разное  время.  Я  не  запираю  дверь.  Никогда  в  голову  не
приходило, что в этом есть необходимость. Любой,  у  кого  было  время,  мог
снять копию списка.
   - Ладно, будь оно проклято, начни запирать дверь.
   - Знаменитый случай запирания двери после того, как лошадь уже  увели,  -
проком тировал Салтимбанко. - Великие лорды и леди, сколько  людей  в  замке
умеют читать и писать? - Он нашел способ диверсии. Он заставит  их  гоняться
за тенями. - Начнем расспрашивать их,  эге?  Но  мы  не  будем  упоминать  о
случившимся. Может, если не спугнем, то изменник допустит ошибку. Может,  мы
изготовим новый список. Не зная, что за ним наблюдают, предатель может снова
выполнять свое предательское  задание.  Цап-царап!  Мы  его  накрыли!  Эгей!
Большая висельная вечеринка! Все свободны, много вина и песен,  а  смиренный
сам-друг герой, придумавший план, проводит славное время...
   - Хорошая мысль, - сказал Турран, - но без вешанья.  Я  хочу  расспросить
этого человека. Брок, я хочу, чтобы завтра ты  узнал,  кто  умеет  читать  и
писать. Скажем, что у нас есть работа для грамотного. Предложи награды, так,
чтобы откликнулись все. А теперь о худшей части послания Райдью.
   - Ты имеешь в виду, что есть еще и хуже? - спросил Вальтер.
   - Да. Ива Сколовда и Двар заключили союз. Они  собирают  армию  наемников
для нападения на Вороний Грай. Они подняли знамя войны две  недели  назад  и
уже собрали пять тысяч человек. Замечательно, вам не кажется? Особенно  если
учесть, большинство этих наемников - южане из Либианнина, Хэлина-Деймиеля  и
малых королевств, их офицеры наняты Военной гильдией.
   - Похоже, что наш высокий утес получит  кое-что  раньше,  чем  ожидал,  -
сказал Вальтер. - Они действительно пойдут на  Вороний  Грай?  Как  они  нас
разыщут?
   - Снова наш друг Гарун. Командовать будет он. Райдью говорит,  что  когда
Гарун был в Ива Сколовде и Дваре, то посетил тамошних королей.
   - Но они же не могут надеяться взять Вороний Грай...
   - Они не знают этого. А нас ужасно мало. Но это меня не сильно беспокоит.
Из-за чего и почему заваривается вся эта каша. Поразмышляйте. Гарун бин Юсиф
- человек с целью и большим талантом. Он занят двадцать пять часов  в  сутки
между политиками, изводя Эль Мюрид и  консультируя  Итаскийский  Генеральный
штаб. Хотя и в роскоши, будьте уверены.
   - Зачем, - удивился Вальтер, - такому человеку добиваться  того,  что  он
хочет, организуя горские племена?
   - Вот на это я и пытаюсь  найти  ответ.  Более  того,  почему,  преследуя
Непанту после Ива Сколовды, он преждевременно их распустил? Около пятидесяти
горцев попали тогда в ловушку, строенную Турраном для бин Юсифа.
   - Он закончил свою работу.
   - Верно.  Кто-то  захотел  выставить  нас  из  Ива  Сколовды.  И  захотел
достаточно сильно, чтобы согласиться на те безумные цены, которые  бин  Юсуф
заламывает за свою работу. И это не были приверженцы короля. Припомните,  он
приступил к работе в холмах еще до того, как мы взяли город.
   - Ясновидение, - прорычал Брок. - Некромантия. - Он скривился так,  будто
откусил кислое дикое яблоко. - Звездный Всадник?
   - Возможно. Но перейдем к основному вопросу. Он убивает шпионов, пока его
армия еще только набирается. Зачем?
   - Готовится нечто крупное, - предположил Вальтер.
   - Блестяще. И это нечто, что нам  не  нравилось  в  долинах.  Нечто,  что
начиналось раньше, а мы не обращали внимания. Что?
   Турран разговаривал  в  стиле,  предполагающем,  что  его  незнание  было
риторическим приемом - до последнего и простого ?Что??. Стало ясно,  что  он
тоже озадачен.
   - Мы лучше пересидим и выждем, пока не выясним, - сказал Вальтер.
   - Мы можем здесь продержаться,  пока  у  нас  есть  Рог.  -  Бормоча,  он
добавил:
   - Это должен быть Всадник. Пытается получить Рог обратно.
   - Теперь план. Мы малочисленны, но я сомневаюсь,  что  они  нас  одолеют.
Если мы сможем продержать их до зимы, мы  их  сметем.  Они  будут  захвачены
непогодой на ненадежных дополнительных фронтах. Я  полагаю,  они  отойдут  с
первым снегом и разойдутся, как только получат долины.
   Ни Ива Сколовда, ни Двар не смогут удержать вместе. Для этого у  них  нет
ресурсов.
   - А на следующее лето они снова увидят нас на  своей  территории,  только
сопротивляться будут меньше, - осенило Вальтера.
   - Как бы то ни было, звучит неплохо, - пробормотал Брок. - Но хотел бы  я
лучше знать о том, что готовится.
   - Ты! - сказал ему Турран. - Я предводитель в осаде. А ты сделай эту кучу
камней непробиваемой.  А  теперь  пора  рассказать  остальным.  И  держитесь
повеселее, обратите все в шутку. Смейтесь,  когда  будете  выходить  отсюда,
потому что какой-нибудь идиот может прийти за нами.
   Турран и его братья вошли в  Большой  зал,  где  объявили  о  предстоящей
осаде.
   Салтимбанко и Непанта  брели  по  леденящим  переходам,  до  апартаментов
принцессы в Колокольной башне. Непанта села перед  большой  рамой  и  начала
вышивание. Салтимбанко упал в уют большого набитого гусиным пухом  кресла  у
очага. Служанка принесла подогретое вино и исчезла.
   Гостиная Непанты -  возможно,  самая  уютная  в  Вороньем  Грае,  -  была
заполнена женскими вещами. В углу висел  забытый  летний  костюм,  стол  был
заставлен редко используемой косметикой. Ковры на полу, занавеси на  стенах,
ароматы духов в воздухе - все говорило, что здесь обитает женщина.
   Эта  комната  была  полна  сонного  уюта,  такого  умиротворяющего,   что
Салтимбанко не мог оставаться бодрствующим. Через  какие-нибудь  пять  минут
после прибытия он ушел в мягкое посапывание.
   Оставив свою вышивку, чтобы расчесать волосы, Непанта  бросила  на  гостя
взгляд, удививший бы  ее  саму,  если  бы  она  знала,  что  он  выражал.  И
задумалась об этом человеке. Он словно впрыгнул в реальную жизнь уже  вполне
взрослым, незадолго до прибытия в Ива Сколовду.
   Прошлое? Было ли оно вообще  у  Салтимбанко?  Наверняка,  хотя  мало  кто
гордился бы им, будь оно их собственным.
   Его самые ранние воспоминания относились к плутовской юности, проведенной
в компании слепого и пьянчуги-садху. (Этот святой  человек  был  законченным
мошенником и источником многих неверных сведений,  приведших  к  теперешнему
положению.) Они странствовали между Аргоном, Некремносом  и  Тройес,  иногда
забредая  в  Матаянгу.  Этот  садху  рано  воспитал  в  Салтимбанко  стойкое
отвращение к честной работе, а от слепца  и  других,  в  чьей  компании  они
путешествовали, он получил  совершенные  знания  щипачества,  ловкости  рук,
чревовещания и всякого фиглярства, которые теперь использовал  для  уверения
окружающих в своих магических способностях.
   После сведения старых счетов с садху в стиле тончайшей  авантюры  (старик
обращался с ним как с рабом), обокрав, обжулив и доведя до  вражды  половину
Среднего Востока, Салтимбанко сбежал на запад. В Алтее  он  присоединился  к
карнавалу вел цыганскую жизнь в западных королевствах, Иногда  он  объявлял,
что его имя - Насмешник, исходя из образа, разыгрываемого в фарсах,  но  это
не было правдой. Когда он не был на сцене или на сидел  в  будке,  как  ?Маг
Магелин?, то смешивался с толпой и срезал кошели. Он был очень  удачлив.  Но
однажды он срезал не ту завязку кошеля  и  почувствовал,  что  его  запястья
зажаты мертвой, хваткой. Он обнаружил, что смотрит в  темное  орлиное  лицо,
хищные глаза... Он дернулся, чтобы освободиться, используя приемы, освоенные
на Востоке. Сопротивление было безрезультатным.
   Позже Гарун пришел поговорить, и Насмешник скоро обнаружил, что находится
на службе у бин Юсифа в качестве агента, засланного  в  лагерь  Эль  Мюрида,
главы орд религиозных фанатиков, которые тогда осаждали Хэлин-Деймиель.
   Действуя по наитию, он сделал удачный ход в войне с Эль Мюридом,  успешно
похитив его дочь Ясмид. Смятение в лагере Эль Мюрида позволила Гаруну и  его
сторонникам примерно за месяц сломить осаду Хэлин-Деймиеля и  создать  дутую
репутацию бин Юсифа.
   После этого он,  Гарун  и  их  общий  ?дружок?  Браги  Рагнарсон  провели
несколько лет, встревая в безумные авантюры. Затем замысел Гаруна вовлек его
в роль Короля-без-Трона, командующего роялистами Эль  Мюрида,  направленными
от Хаммада аль Накира, когда  была  одержана  победа.  Тогда  же  Рагнарсон,
дурачина, женился, и смуглый толстяк на исходе  второго  десятка  обнаружил,
что бродит один-одинешенек,  то  приставая  к  карнавальным  процессиям,  то
выполняя  мелкие  шпионские  поручения.  Прежняя  связь  между  этими  тремя
выцветала из памяти...
   Затем материализовался  Гарун  в  сопровождении  старика,  переполненного
обещаниями несметного богатства.
   Насмешник - заядлый игрок - отчаянно нуждался в деньгах.
   Долгий путь вел к настоящему моменту  -  иногда  слишком  трудный,  часто
опасный и редко счастливый. Здесь, в Вороньем Грае, он чувствовал  себя  как
дома и был так близок к довольству, как только возможно. Ему  нравились  эти
Короли Бурь, хотя придет день, когда он должен будет их предать...

Глава 7

605 - 808 годы от основания Империи Ильказара

И ВОРОБЕЙ НАХОДИТ СЕБЕ ГНЕЗДО

   Пал, пал Ильказар, пал как руина, как смерть.  Что  еще  оставалось  там,
когда конец уже достигнут? Вартлоккур ушел прочь,  подавленный  и  одинокий.
Его великая работа была завершена. Цели достигнуты.
   У победы уже появился горький вкус желчи. Двумя десятилетиями он заплатил
за нее, а сейчас она казалась бессмысленной и, возможно, даже была  ошибкой.
Разрушая то, что он считал подлым, он разрушил и много хорошего. Потому что,
несмотря на всю злокозненность верхушки, империя давала народу  многое,  что
следует считать благом: мир на большей территории  запада,  единый  закон  и
единый язык, относительную общественную и личную безопасность...  Вартлоккур
предвидел  тысячи  крохотных  хозяйчиков,  выползающих  как  личинки,  чтобы
сожрать труп империи. Западный край обратится в хаос.
   Ответственность за это вызывала тревогу.
   Должен ли он теперь поставить точку в своей истории? Покончить  со  своим
прошлым, оставив себе роль наблюдателя и терпя последствия содеянного?
   Нет, думал он, нет. Должно быть  нечто,  чем  он  сможет  оправдать  свое
существование, возместить зло, им сотворенное, облегчить наступающую боль.
   Вартлоккур поднял глаза. Ноги несли его на север.  Неплохое  направление,
если все равно куда идти.  Он  вернулся  к  своим  размышлениям.  Беспокоило
нечто, слышанное от приемного отца.
   Когда-то было время для всего, рассказывал ему Роял. Время для рождения и
смерти, для любви и ненависти, для войны и мира, для созидания и разрушения.
И время любви женщины. Лишь сам человек  мог  судить,  когда  наступило  его
время. Когда павший Ильказар остался далеко позади, он осознал, что  Роял  в
своей деревенской простоте был столь же  мудр,  как  священники  и  чародеи,
учившие его позже. Его переполняло одиночество. Он  вспоминал  Рояла  и  его
старую жену. Ненависть ушла, он вернулся к своей точке рождения, одинокий  в
одиноком мире.
   Никогда до этого его одиночество не было таким  абсолютным.  Одиночество,
испытанное  в  Шинсане,  всегда  скрашивалось   невыносимым   существованием
Ильказара.
   "Пал, пал Ильказар, что был могуч меж держав...?
   Потеря матери оставила его безутешным, но боль смягчила доброта палача  и
Рояла. Сейчас улицы Ильказара стали прибежищем шакалов.  Вартлоккур  не  был
нужен никому и ничему. Его имя  уже  стало  легендой,  варварской  легендой,
сотканной из тьмы и страха. Со временем легенда обрастет домыслами. Пока  он
остается Вартлоккуром, он будет двигаться в пустоте, создаваемой ужасом, что
он вновь использует Силу, показанную в Ильказаре.
   - А женщины? - спросил он себя. Его невежество в отношении  другого  пола
было так же велико, как и знание Силы. Слишком много  лет,  напряженных  лет
постижения мастерства  потрачено  ради  мщения.  Всякая  ли  женщина  сможет
принять Разрушителя Империи?  Он  был  уверен,  что  состарится,  разыскивая
такую. Она должна быть столь же отчужденной, как он, столь же несчастливой и
неблагоразумной. Где же ему найти женское подобие себя самого?
   Он сменил имя. Элдред-Странник стал личностью, знакомой многим на дорогах
и  перепутьях  западных  городов-государств.  Он  обновился,  как   человек,
вынашивающий свою мечту, хотя никто не  знал  какую  -  и  меньше  всех  сам
Странник. Он решил было, что нашел стоящий план, когда  заново  обнаружил  в
себе жалость к бедности. Он привел к власти бедняка в Хэлин-Деймиеле,  чтобы
помочь его детям, но этот человек оказался  более  жесток  и  продажен,  чем
любой наследственный монарх. В Лебианнине человек, поднявшийся с его помощью
менее высоко,  пытался  мучить  его,  заставляя  дать  больше.  Элдред  стал
человеком столь же презираемым, сколь прежде  пугающим  был  Вартлоккур.  От
менее суетливого Звездного Всадника он  быстро  заполучил  прозвище  ?Старый
Приставала?.
   От депрессии он бежал на восток, в степи за горой  Мруки.  Он  обнаружил,
что мысли плутают во тьме. Есть ли  у  него  вообще  достойный  повод  жить?
Вартлоккур перебрал все старые аргументы. Однажды ночью, в мрачном овраге  у
ручья, когда степной ветер стонал и выл в редких кронах деревьев, он  достал
странные  инструменты,  начертал  пентаграммы,  возжег   курения,   произнес
заклинания и сотворил мощное чудодейство. К  рыданиям  ветра  добавили  свои
голоса демоны. Появлялись и исчезали стаи полупрозрачных дьяволов.  Наконец,
незадолго до рассвета,  ему  удалось  увидеть  смутные  тени  ниже  по  реке
времени.
   Если бы он смог вытерпеть еще несколько столетий -  две  женщины  ожидали
его где-то, хотя видение было необычайно туманным. Одну  он  использует  для
себя, другую будет любить.  Его  любовь  ожидала  в  потоке  времени,  когда
сверхъестественные силы вмешаются  в  людские  дела.  Некромантия  не  могла
рассказать больше. Силы, которые Вартлоккур называл Судьбами и Роком,  будут
состязаться меж собой.
   И все же он выбрал  жизнь,  чтобы  неотступно  добиться  этой  любви.  Он
почувствовал, что Судьбы руководят им.
   Как-то и где-то  (возможно,  от  тервола  или  принца-тауматурга  Империи
Ужаса) Вартлоккур усвоил, что Судьбы контролируют  его  предназначение.  Его
сильно тревожила побочная  часть  видения.  Оплакав  Ильказар,  он  поклялся
никогда больше не использовать Силы для разрушения.  Видение  показало,  что
все  повторится  снова  в  предстоящие   смутные   времена.   Это   печалило
Вартлоккура. Погрузившись в размышления, он  смотрел  на  пламя.  За  время,
проведенное в Шинсане, он собрал команду колдунов.  На  него  были  наложены
чары. Какова плата за это? Сейчас он не мог вспомнить. Эта частичная  потеря
памяти тревожила и пугала. Он  стал  человеком  вне  возраста,  хотя,  и  не
бессмертным. Когда-нибудь, когда Судьбы этого пожелают, он умрет, но  не  от
старости. По желанию он  мог  бы  вернуть  себе  прежний  возраст,  до  того
момента, когда на него были наложены чары.
   Он позволил себе стареть. Старики  были  окружены  уважением  и  почетом.
Одинокий, как  никто,  он  дорожил  даже  столь  непоследовательной  людской
добротой.
   Он обнаружил, что пословицы ?Не хлебом единым жив человек? и  ?Человек  -
не остров, даже перст не одинок? неуютно правдивы. Один.  Одинок.  Разве  не
удастся найти хоть одного друга?
   Какое-то время он изображал шамана в племени степных кочевников. Это было
падение, но все же и за это он был благодарен. Вартлоккур не  мог  полностью
проявить Силу. Он чувствовал потребность быть  нужным  кому-нибудь,  поэтому
тешил себя надеждой, что люди племени его  любят.  Он  все  еще  не  понимал
человеческой натуры. Племя отправилось на войну. Его вожди просто  пришли  в
ярость, когда он отказался использовать Силу для  их  поддержки.  Когда  они
оборотились  против  него,  он  применил  лишь  необходимый  минимум,  чтобы
уцелеть.
   Он снова странствовал в долине реки Рея, меж старейшими городами Мэна, но
не встретил ничего, что улучшило бы его  мнение  о  человеческом  роде.  Ему
хотелось, чтобы река времени катилась быстрее. Где-то там, ниже по  течению,
ожидала она.
   Старая дорога на восток от Ива Сколовды, казалось, уходит в никуда. Время
от времени короли Ива  Сколовды  посылали  по  ней  колонистов  в  Восточные
Пустоши и Шару, пытаясь расширить владения, осваивая новые  земли  на  благо
короны. Эти попытки всегда пресекались  варварами.  Дорога  была  широкой  и
хорошо вымощенной возле города, но через дюжину лиг, там,  где  она  уже  не
использовалась для доставки продуктов в город, быстро сужалась до  тропинки.
Однажды весной, спустя двести лет после падения Ильказара,  по  этой  дороге
шел Вартлоккур - печальный старый человек,  который  не  нашел  ничего,  что
сделало  бы  жизнь  стоящей.  Но  недавно  он  совершенно  случайно  услышал
интересную легенду. Она рассказывала  о  далеком  замке,  неизвестно  откуда
взявшемся,  и  о  бессмертном  человеке   непонятного   происхождения.   Они
находились в конце этой дороги, в  самом  сердце  страшных  гор,  называемых
Драконьими Зубами, Вартлоккур подумал, что они могли бы  стать  неотъемлемой
частью его собственной судьбы.
   Кусочек этой легенды он нашел в одном городе,  обрывок  мифа  подобрал  в
другом, немного предположений - в третьем. Все вместе они намекали на  замок
под названием  Клыкодред,  или  Замок  ветра,  такой  же  старый  и  пугающе
таинственный, как и  Место  Тысячи  Железных  Статуй  -  крепость  Звездного
Всадника. В Клыкодреде обитал  бессмертный  человек,  известный  под  именем
Горного Старца, который  предположительно  укрылся  там  избежание  ревнивой
зависти людей с их коротенькими жизнями.
   Может быть, думал Вартлокк