- Значит, я вам не нравлюсь?
   - Нравитесь, отчего же, - сказал Мазур.  -  Если  речь  идет  о  моих
умозаключениях,  то  они  таковы:  с  вами  было   бы   весьма   недурно
побарахтаться в сарае на свежем сене, ночку-другую, но вот что  касается
постоянных, сложных и серьезных отношений - господи пронеси! Потому  что
такие   как   вы,   своей   сложной   и   утонченной   натурой,    яркой
индивидуальностью всю душу вымотают. Но, повторяю, в сарае, да на свежем
сене, без всяких обязательств...
   Как он и рассчитывал,  Кристина  прямо-таки  задохнулась  от  ярости,
возмущенно отвернулась, уставилась на  пролетающую  мимо  зеленую  стену
леса. Мазур ухмылялся про себя. Именно такую линию и следовало держать -
то и дело злить ее, раздражать, сердить,  выводить  из  себя.  В  ярости
человек скорее проговорится,  откроется,  вообще,  будет  доступнее  для
анализа, для прокачки...
   - Размечтались! - фыркнула она, по-прежнему отвернувшись.
   - А вы что, лесбиянка? - невинным тоном поинтересовался Мазур. -  Тут
это, насколько я знаю, не в обычае, но в Штатах могли нахвататься...
   Одной рукой удерживая  машину  на  прежнем  курсе,  другой  он  ловко
отразил попытку влепить ему нешуточную оплеуху. Вновь остановил  машину,
посмотрел на пассажирку:
   - Желаете еще попробовать?
   - Скотина, - выдохнула она, глядя исподлобья.
   Мазур медленно покачал головой:
   - Просто-напросто  непосредственное  дитя  природы...  Неотесанный  и
управляемый инстинктами морской волк... Кристина?
   - Да? - отозвалась она, отвернувшись.
   - Вы, в самом деле, очаровательны... А что, если  я  поставлю  вопрос
ребром? Я вас согласен охранять, беречь и защищать только в том  случае,
если вы будете сговорчивой девочкой... А?
   - Что-о?!
   - А только так.
   - Тетушка Роза...
   - Она мне не хозяйка, знаете ли. Я вольный стрелок.
   Он ожидал очередной попытки  влепить  по  физиономии  и  приготовился
таковую отразить. Однако Кристина, превеликим усилием воли справившись с
приступом гнева, вдруг спросила:
   - Зачем вы ломаете комедию?
   - Я? - очень натурально удивился Мазур. -Какая  тут  комедия?  Я  вам
предлагаю сделку...
   - Бросьте. Вы давно уже ломаете какую-то дурацкую комедию... С  явным
перебором. Вы еще "деткой" меня назовите...
   - Ну, так ты будешь умницей, детка?
   - Хватит вам! Это не ваш сценический образ!
   - Возможно... - сказал Мазур серьезно.
   - Что же вы придуриваетесь?
   - Я не придуриваюсь, - серьезно сказал  Мазур.  -  Я  просто-напросто
пытаюсь  сориентироваться  в  ситуации.  Потому  что  терпеть  не   могу
неизвестности в некоторых делах.  А  это  как  раз  тот  случай.  У  вас
какое-то  предприятие,  и  дело  зашло   настолько   далеко,   что   вам
потребовался вооруженный охранник... Знаете, в такие игры умный  человек
не играет втемную. Что у вас стряслось?
   - Потом узнаете.
   - Когда?
   - В свое время, когда мы  выйдем  в  море...  -  она  спохватилась  и
буквальным образом прикусила язычок.
   Ага, выбранная тактика принесла кое-какие плоды...
   - Прелестно, - сказал Мазур. - Еще и в море  выходить?  Что-то  мы  с
Розой так не договаривались, я думал, вас просто нужно  будет  несколько
дней охранять... А тут еще и море... Морем я уже сыт по горло. И,  между
прочим, прекрасно знаю, какие коллизии порой  случаются,  когда  в  море
выходят не затем, чтобы доставить куда-то груз или половить рыбку, а для
чего-то другого... Интересно, а вы имеете представление?
   - Чисто теоретически. Потому и хотела подыскать надежного человека...
   - Я надежный, право слово, - сказал Мазур. - Но только в том  случае,
если мне заранее  расскажут  честно  и  подробно,  в  чем  дело,  в  чем
загвоздка, в чем опасности...
   - Боитесь упустить свою выгоду?
   - Боюсь новых дырок в  шкуре.  Иные  из  них  не  лечатся...  впрочем
"выгода" - тоже неплохое слово...
   Кристина повернулась и открыто посмотрела ему в лицо:
   - Ну, так чего же вы хотите? Меня?  Хорошо,  я  не  девственница.  Мы
переберемся на заднее сиденье, я разденусь, и вы будете со мной  делать,
что хотите... но, предупреждаю: мне будет противно. Вот  так.  Я  закрою
глаза, стисну зубы и буду лежать как колода.
   - А притвориться страстной  ради  дела?  спросил  Мазур,  у  которого
осталось стойкое впечатление,  что  не  только  он  изучает,  но  и  его
подвергают прокачке.
   - Не смогу. Не получится.
   - Жаль... В таком случае - сорок процентов.
   - От чего? - прищурилась Кристина.
   - То есть как? - пожал плечами Мазур. - От всего.
   - А вы не лопнете?
   - Постараюсь уцелеть... Ну ладно, двадцать пять.
   - А вы их заслужили?
   - Заслужу. Изо всех сил.
   - По-моему, вы опять ломаете комедию... кстати, как вас...
   - Джонни.
   - По последнему паспорту?
   - По святому крещению. - Да-а? - Точно, - сказал Мазур веско.
   На какое-то время воцарилась тишина. Порой мимо них в ту и  в  другую
сторону пролетали машины со всей здешней лихостью.
   - Ну, и что нового вы во мне  на  сей  раз  высмотрели?  -  спросила,
наконец, Кристина так, словно искала единственно верный тон.
   - Я понял, к какому типу женской красоты вы относитесь.
   - Да-а? И к какому же?
   - К типу женщин с картин Боттичелли, сказал Мазур.
   И, между прочим, не лукавил душой. Именно такое впечатление у него  и
создалось. Было в ней что-то от женщин Боттичелли -  говоря  возвышенно,
тот самый налет светлой печали во взоре и  всем  облике,  который  Мазур
всегда усматривал и в Венере, и в Юдифи,  да  и  в  других  "Нельзя  так
открываться, - подумал он. - Это уже не маска  с  ней  говорит,  это  ты
собственными эмоциями и мыслями делишься, а этого категорически  нельзя.
Мало тебе было Ангелочка и Бриджит? Мало тебе Мэй Лань?"
   - Вы продолжаете меня изумлять. Джонни, - сказала  Кристина  светским
тоном. - Кто бы мог подумать, что простой моряк знает о Боттичелли...
   - Дорогая сеньорита Кристина, - сказала он злорадно. - Вы,  простите,
не учитываете специфики моряцкого ремесла и нашей психологии. У  моряков
в  каютах,  знаете  ли,  всегда  пришпилены  к   переборке,   гм...   не
обремененные одеждой дамочки. И это вовсе  не  обязательно  красотки  из
"Плейбоя". Есть масса репродукций великих картин,  которые  любой  моряк
рассматривает с утилитарной точки зрения... Вот и вся разгадка.
   - А может, вы себя умышлено огрубляете?
   - Вот уж нет, - сказал Мазур.  -  Честное  слово,  я  простой  моряк.
Родился в Австралии, служил в армии, потом нанялся на корабль  и  с  тех
пор болтаюсь по белу свету... И такая жизнь меня вполне устраивает.
   - Что-то вроде хиппи?
   - Ничего подобного, твердо сказал Мазур. -  Хиппи  -  совсем  другое.
Грязные и ленивые, никчемные бездельники, не, способные ни гвоздь вбить,
ни починить карбюратор в машине. Я же, не сочтите за  похвальбу,  многое
умею делать. Просто мне нравится именно такая жизнь. Но это ведь  отнюдь
не значит, что я - тупой и ограниченный?
   - Я, кажется, поняла...
   - Что именно?
   - Штампы,  -  сказала  Кристина.  -  Устоявшиеся  штампы.  Вы,  когда
услышали обо мне, сразу вспомнили один устоявшийся штамп, а я -  другой.
Отсюда и все недоразумения... Что вы ухмыляетесь?
   - Ну, это все же лучше, чем "скотина", - сказал Мазур.
   - Значит, мы как-то начали понимать друг друга? И вы не будете больше
выдвигать идиотские условия?
   - А если все же буду? -  сказал  Мазур  тихо  и  серьезно,  без  тени
шутливости. - В исследовательских целях,  а?  Вы  ведь  ученый,  хоть  и
молодой... Хорошо представляете, что такое исследования. Простите, вы не
шутили насчет заднею сиденья.  Ох,  не  шутили...  Вы  испытывали  меня,
изучали характер, прикидывали, что я за человек и чего от меня  ждать...
но  вы,  пожалуй,  все  же  согласились   бы   уступить   моим   грязным
домогательствам, а? Отсюда вытекает закономерный вопрос: в какую же  это
историю вляпалась милая девушка из хорошей семьи, получившая  прекрасное
воспитание и образование в Штатах? Если она готова стянуть джинсы и дать
случайному охраннику на заднем  сиденье,  прямо  на  обочине...  Готовы,
готовы, не задирайте так носик...
   Она ответила откровенным взглядом, в котором причудливо  смешались  и
отчаяние и неуемная гордыня:
   - А вы что, все же готовы воспользоваться  тем,  что  девушке  некуда
податься?
   - Говоря откровенно, я бы взял деньгами, - сказал Мазур. - Неужели вы
не видите, что пальцы у меня скрючены  алчностью,  а  глаза  сверкают  в
приступе золотой лихорадки? - он мечтательно произнес:
   - Я не владею испанским, но  знаю  уже,  как  на  этом  языке  звучит
"золотая лихорадка": фебре де оро... Как красиво, певуче и музыкально  -
фебре де оро... Что в  сравнении  с  этим  девушка  на  заднем  сиденье,
которая к тому же закрыла глаза от омерзения, стиснула зубы и лежит, как
колода... Пусть даже  она  похожа  на  женщин  с  полотен  Боттичелли...
Алчность мною владеет, милая Кристина...
   Ее  лицо,  как  Мазур  удовлетворенно  отметил,  было   по-настоящему
растерянным:
   - Я решительно не могу вас понять... Ясно, что вы  со  мной  играете,
как кошка с мышкой, но понять вас не могу...
   "Вот и прекрасно, милая, - мысленно воскликнул Мазур, испустив что-то
вроде злодейского хохота, опять же мысленно. - Прекрасно просто. Значит,
цель достигнута,  и  заморочил  я  тебе  мозги  настолько,  что  ты  еще
до-олгонько меня не прокачаешь... "
   - И вас это злит? То, что вы не можете понять какого-то плебея?
   - К чему эти термины? - отмахнулась  она.  -  Мы  живем  в  двадцатом
веке... Но вы меня и в самом деле злите. А вас не злят люди, которых вам
никак не удается понять?
   - Злят, - сказал Мазур. - Еще как. Вот к этому я и  возвращаюсь  -  к
констатации того факта, что мы - в одинаковом положении. Вы не понимаете
меня, а я ничего не знаю о вас.
   - Поедемте. Нам нужно добраться домой до темноты...
   - Как прикажете, сказал Мазур, включая мотор. - А что, в темноте  нам
что-то угрожает?
   - Не знаю.
   - Вот это уже интереснее. Вместо категорического "нет" -  "не  знаю".
Это существенная обмолвка...
   - Да перестаньте вы цепляться к словам!
   - Не перестану, - сказал  Мазур.  -  Я  нисколечко  не  шутил,  когда
говорил, что терпеть не могу неизвестности в  серьезных  делах.  Знаете,
почему?  Потому  что  это  чревато  всякими  неприятностями,  вплоть  до
старушки в белом балахоне и с косой. Да, я кое-чем обязан милейшей Розе.
Да, я бродяга, вольный стрелок... но, бога ради, не путайте это с глупой
романтикой, то есть восторженной дуростью.
   - Вы настолько жесткий прагматик?
   - Да господи, я просто осторожен, - сказал Мазур.
   Он бросил беглый взгляд в зеркальце заднего вида,  потом  внимательно
присмотрелся к обогнавшей их машине. И укрепился  в  своих  подозрениях.
Когда машина скрылась за поворотом, продолжал:
   - Это  настолько  ясно,  что  я  не  думал,  будто  придется  кому-то
растолковывать, как младенцу... Вы ввязались во что-то  рискованное,  и,
по некоторым обмолвкам, способное принести выгоду... лично вам. Ладно, я
не сгораю от золотой лихорадки. Но и не бросаюсь очертя голову навстречу
неизвестности. Получать пулю всегда неприятно, но хуже всего  -  словить
ее зря. Мы с вами не в фильме - в реальности...
   Кристина, виляя взглядом, ответила:
   - Но я еще сама не знаю, будет ли это опасно...
   - Знаете, - сказал Мазур уверенно. - Или, по  крайней  мере,  всерьез
подозреваете, что немногим отличается. Самое смешное,  что  я,  пожалуй,
могу заранее предсказать, с чем мне  предстоит  столкнуться.  Понимаете,
набор вариантов невелик. Это, безусловно, не какой-то  рутинный  бизнес.
Тогда? Земельная спекуляция, наркотики, клад... Что там у  нас  еще?  Ах
да, море... Значит,  отметаем  какие-то  темные  делишки  с  землей,  на
которую претендуют несколько человек... Золотой галеон,  а?  Или  партия
кокаина  в  непромокаемой  упаковке,  ценой  в  миллион  баков,  которую
какой-нибудь  Кривоногий  Джаспер,  спасаясь  от  агентов  по  борьбе  с
наркотиками, выбросил за борт у безымянного островка, а потом  признался
вам на смертном одре, когда вы филантропии ради ухаживали за бесплатными
больными... А?
   - Это не наркотики...
   - Что, все-таки золотой галеон?
   - Как сказать... Нечто вроде.
   - Уже теплее! -  удовлетворенно  сказал  Мазур.  -  Значит,  все-таки
клад... Не буду врать, будто я моментально проникся энтузиазмом. Скорее,
наоборот, ох, наоборот... Знаете, мне приходилось в жизни искать  клады.
Это  не  такое  простое  и  приятное  занятие,  как  может   показаться.
Во-первых, у клада есть пакостная  привычка  не  оказываться  на  месте.
Во-вторых, вокруг клада, неважно, существует он  в  реальности  или  вам
просто  толкнул  "абсолютно  верную  карту"  очередной  аферист,   порой
толчется куча глупцов, склонных палить в конкурентов...
   - А вы находили клад? - спросила Кристина с живейшим любопытством.
   "Что, точно? - мысленно спросил себя Мазур. -  Эвон  как  подскочила,
словно ее шилом в попку ужалило... "
   - Увы, увы, - сказал он печально. - Искать-то искал, но не нашел.
   Не рассказывать же ей, как обстояло  в  действительности  девять  лет
назад  у  далеких  Ахатинских  островов?   Хотя   история,   безусловно,
поучительная: сколько народу отдали богу душу ради этого чертова золота,
реального, весомого, осязаемого...
   - Расскажете? - она прямо таки пылала энтузиазмом, так что подозрения
Мазура крепли.
   - Как-нибудь потом,  -  сказал  он,  подобравшись  и  щупая  взглядом
окрестности по обе  стороны  дороги.  -  Сейчас  лучше  помолчите  и  не
мешайте...
   - А в чем...
   - Тихо! - цыкнул Мазур, искренне надеясь, что мания преследования  на
сей раз выдала сигнал ложной тревоги, потому что...
   Он резко бросил машину к обочине, с бетонной полосы и она вылетела на
сухую рыжеватую землю, остановилась, взметая невесомую пыль...
   Первая пуля звучно шлепнула в ствол дерева над их головами.
   Резким движением Мазур согнул Кристину в три погибели, бросил  ее  на
пол, втиснул в узкое  пространство  меж  сиденьем  и  движком.  Опершись
правой на обтерханный поручень,  одним  мощным  рывком  перебросил  тело
через скорчившуюся девушку, через борт, коснувшись ногами земли - а пули
все хлопали по деревьям - присел на корточки, распахнул дверцу,  ухватил
девушку за кожаный пояс  джинсов  и  бесцеремонным  рывком  выдернул  из
машины, как пробку из бутылки, бросил на землю у колеса, прикрыл  собой.
Рявкнул в ухо:
   - Бензин или дизель?
   - Что? - ошалело откликнулась она, еще  не  успев  ничего  сообразить
после столь резкой перемены.
   - Машина, говорю, на бензине? Или дизель?
   - Дизель...
   Пули прямо-таки барабанили по стволам. Дизель -  это  гораздо  лучше,
пронеслось у него в голове. Не полыхнет бак от  шальной  или,  наоборот,
меткой пули...
   - Лежи, как коровье говно  в  траве!  -  рыкнул  он,  когда  Кристина
затрепыхалась и попробовала приподняться, выплевывая  набившуюся  в  рот
пыль. - Лежи, принцесса, мать твою!
   Перекатился вправо, вскочил и, прикрываясь  капотом  машины,  вскинул
"Таурус", держа его обеими руками. Приподняв дуло под углом  примерно  в
сорок пять градусов, выпустил  полмагазина  в  сторону  тусклых  вспышек
выстрелов. Присел и прислушался.
   Дорога была пуста. Впереди и правее, в той стороне,  где  только  что
располагались стрелки, наметилось определенное шевеление.
   - Лежи, мать твою! - еще раз прикрикнул он для надежности и  бросился
вправо,  в  лес,  привычно  перебегая  от  ствола  к  стволу,   двигаясь
параллельно дороге, особенно не спеша -  он  вовсе  не  собирался  лихим
наскоком разгромить противника...
   Дорога плавно загибалась вправо - и он  увидел,  как  двое  торопливо
лезут в ту самую светлую машину, приткнувшуюся на обочине. До  них  было
метров сто. Подняв пистолет, Мазур выпустил оставшиеся в обойме  патроны
- опять-таки целясь  повыше  машины,  совершенно  не  стараясь  попасть.
Проводил взглядом унесшуюся на бешеной скорости  легковушку,  в  секунды
сменил магазин на полный и  с  чувством  исполненного  долга  направился
назад, уже и вовсе не торопясь, шагом. Громко свистнул:
   - Эй, можно вставать! Все кончилось!
   И  принялся  разглядывать  изуродованные  стволы  деревьев  -  свежие
отщепы, содранная кора, прозрачный сок медленно стекает  вниз,  суетятся
потревоженные зеленые жуки, похожие на тараканов...
   Ну да, все сходилось.  Сунув  пистолет  в  карман,  он  простер  свою
доброжелательность до того, что помог Кристине  кое-как  почиститься  от
сухой пыли. Отступил на шаг, удовлетворенно ее осмотрел, покивал:
   - Вот теперь совсем хорошо. Так и должна выглядеть приличная охотница
за кладами: растрепанная, мордаха в пыли, сучки в волосах... Ее  высокая
грудь возбуждено вздымалась,  щеки  пылали,  а  на  лице  еще  отражался
пережитый недавно ужас...
   - Подите вы! - огрызнулась  Кристина,  машинально  проведя  рукой  по
волосам. - Не разыгрывайте супермена! Хладнокровен, как монумент...  Они
же нас чуть не убили...
   - Знаете, что самое смешное? - беззаботно спросил Мазур. - Они  вовсе
не собирались нас убивать. Они вообще не хотели причинять вреда...
   - Ну да! Они стреляли, как из пулемета... Мазур взял  ее  за  локоть,
подвел к дереву и, бесцеремонно взяв за подбородок, задрал голову:
   - Посмотрите. Вон  там,  на  небольшом  участке  размером  не  больше
ладони, пять попаданий сразу...
   - Вы что, их уже посчитали?
   - Именно, - сказал Мазур. - И выстрелы, и попадания. И не  нужно  так
скептически ухмыляться, я в этом толк понимаю... А вон там -  еще  пять.
На столь же ограниченном пространстве. Неумелые стрелки так не стреляют.
Неумелые стрелки издырявили бы десяток деревьев... А эти умело, быстро и
точно вогнали по  обойме  всего  в  два  дерева.  У  них  были,  похоже,
пятизарядки -  винтовки  или  карабины...  Они  очень  хорошо  стреляют,
Кристина,  уж  поверьте.  Обратите  внимание   на   природу   вокруг   -
редколесье... Между тем на пути сюда можно  было  выбрать  добрую  сотню
мест для  засады,  в  густой  чащобе.  Преспокойно  перещелкать  нас  из
зарослей, как цыплят... Нет, они хотели напугать, потрепать нервишки,  и
не более того...
   - Ну, а вы-то, ковбой, хоть кого-нибудь подстрелили?
   Мазур, улыбаясь, пожал плечами:
   - Я и не собирался. Это еще зачем? Когда я понял, что  они  вовсе  не
собирались в нас попасть, элементарная вежливость требовала ответить тем
же. Я выпустил обойму поверх голов, вот  и  все.  А  вы  хотели  чего-то
другого? К чему столь кровожадное выражение на лице? Оно вам  совершенно
не идет...
   - Да вы... вы... - она задохнулась от ярости. Мазур крепко взял ее за
руку повыше локтя и подтолкнул к машине:
   - Поехали. Нечего тут торчать. Истерики будут?
   - Не дождетесь.
   - Вот и прекрасно. - Мазур усадил ее,  забрался  за  руль.  -  А  как
насчет   ближайшего   полицейского   участка?   Будем   заявлять,    как
законопослушные граждане?
   - Не стоит, - сказала Кристина. - Тут вы правы -  никаких  улик,  нет
трупов... Вот если бы вы кого-то подстрелили...
   - Размечтались, - сказал Мазур. - Именно потому, что я об  этом  деле
ничегошеньки не знаю, и не тороплюсь палить во все, что движется. Только
так, и никак иначе... Между  прочим,  машина  была  без  номеров.  Я  ее
давненько засек. Они держались сзади, пару раз обгоняли,  потом  торчали
на обочине, снова оказывались сзади... В здешних местах, где все гоняют,
как психи, такое поведение настораживает  моментально.  Я  ждал  чего-то
такого, и, когда увидел их меж деревьев на противоположной стороне...
   - Кажется, мне следует вас поблагодарить?
   - Поздравляю, - сказал Мазур. - Вы потихонечку  приобретаете  хорошие
манеры, как и следует сеньорите из общества...
   ... Мазур так и не увидел слева ни моря, ни окраины желанного  Чакона
- они проехали гораздо правее, так что и океан, и  город  скрыли  холмы.
Вскоре Кр