ейшего  стресса  случился  сердечный
приступ.
   Вован, сидевший в изголовье постели, робко вмешался:
   - Это моя мама.
   - Ну и что? - удивился доктор. - Разве она не может  быть  еще  и  ее
мамой?
   - Теоретически да, -  завел  было  Вован,  но  его  прервал  Ленинид,
сидевший отчего-то на корточках в углу комнаты.
   - Ладно вам спорить,  кто  чья  мать,  -  заявил  папенька,  -  лучше
покажьте Вилке, в чем дело.
   - Действительно, - прошелестела с кровати Марина Степановна, -  пусть
Виолетта объяснит, как подобное вышло!
   - Кто такая Виолетта? - с недоумением поинтересовался Олег.
   - Вы не знакомы? - удивился доктор.
   - Виолетта - это Вилка, - тихо пояснила Томочка, - Марина  Степановна
ее так называет.
   - Почему? - удивился Куприн. - Мою жену зовут Виола.
   - Марине Степановне так больше нравится!
   - Еще чего! - перекосился Куприн. - Может,  мне  захочется  звать  ее
Маргаритой Семеновной. Ей понравится?
   Я дернула мужа за рукав, но Олег ловко увернулся.
   - Гляди-ка, Вилка, - позвал папенька.
   Тут только я поняла, что Ленинид сидит  около  картонного  ящика,  на
котором нарисованы длинные желтые плоды.
   - Зачем нам двадцать кило бананов? - вырвалось у меня.
   - Абсолютно ни к чему, - пожала плечами Томочка. - А кто их купил?
   - Так вон же коробка.
   - Мы ее от ларьков пустую притащили.
   - Зачем?
   - Да ты иди сюда, - поторопил меня папенька.
   Я приблизилась-, заглянула внутрь и ахнула.
   На розовом байковом одеяле лежало шесть  угольно-черных  комочков.  У
стенки мирно возлежал Лаврик. Передними лапами он обнимал потомство.  Из
груди-кота  вырывался  мерный,  успокаивающий,  я   бы   даже   сказала,
усыпляющий звук: "Урк-урк-урк". Даже и не предполагала,  что  мурлыканье
может иметь подобную тональность.
   - Это что? - ожила в подушках Марина Степановна.
   - Ну, котятки, - растерянно ответила я, - хорошенькие...
   - Просто замечательные, - подхватила Кристя.
   - Виолетта! Как вы...
   - Она Виола, - взъелся Куприн, - Виола!
   Или Вилка, но никак не Виолетта!
   - Думаю, сейчас не стоит спорить по этому поводу, -  влез  доктор,  -
больная слаба, давление низкое.
   Пришлось Олегу недовольно замолчать.
   - Виолетта, - завела Марина Степановна, - как вы это объясните?
   - Что?
   - Появление котят.
   - Ну.., наверное, Лаврик на даче, как бы это поделикатней  сказать..,
сами понимаете...
   - Трахнулся! - радостно подсказала Кристина.
   Марина Степановна побагровела. Сначала я испугалась за  ее  здоровье,
пониженное давление старухи явно трансформировалось в повышенное.  Потом
я поняла, как бабуся  сейчас  обозлится  на  Кристю,  и  стала  медленно
выталкивать девочку в коридор.
   - Ты чего пихаешься? - обиженно сопротивлялась Кристина.
   Тут Марина Степановна перестала хлопать  глазами  и  открыла  рот.  Я
съежилась, ну, держись, Кристя.
   - Лаврик кот, - закричала Марина Степановна, - кот! Животное мужского
пола! Он не способен ни с кем трахаться!
   Я онемела. Кто бы мог подумать, что старуха станет употреблять  такие
глаголы.
   - Ну это вы, пожалуй, зря, - задумчиво сказал доктор, - лица мужского
пола очень часто об этом думают, то есть.., а.., ну, в общем...
   Окончательно запутавшись, он замолчал.
   - Кот! - сердито повторила Марина Степановна. - Кот! У него не  могли
народиться котята. Следовательно, Лаврик -  кошка,  но  этого  не  может
быть, значит, в коробке  не  Лаврентий,  а  кто?  И  где  мой  маленький
несчастный мальчик?
   - Я же сразу сказал, что это не Лаврентий, - прогудел Вован.
   - Вы, Владимир Семенович, -  вскинулась  маменька,  -  всегда  хотите
казаться умней других! Никто не понял, а вы сообразили, интересно, каким
же это образом!
   Вымолвив последнюю фразу, Марина Степановна откинулась на  подушки  и
шумно задышала. Доктор схватился за тонометр.
   - Так и сомнений не было, - мирно дудел свое Вован, - этот,  то  есть
эта - черная, а Лаврик светленький.
   - Его вчера Вилка покрасила, - перебила его Кристя.
   Вован осекся, а затем с невероятным изумлением спросил:
   - Зачем?
   Я почувствовала, как к ушам приливает кровь.
   - Мне нравятся крашеные кошки.
   - А.., ну "то гланда.., понятно, - забормотал Вован.
   Олег молча смотрел на меня.
   - Сто двадцать на восемьдесят, - сообщил доктор.
   Однако у бабульки давление, как у космонавта.
   - Где мой Лаврик? Где? Где? - завела Марина Степановна.
   Голос ее, сначала тихий, слабый, постепенно набрал силу и  под  конец
загудел, словно орган в католическом соборе.
   - Виолетта...
   - Она Виола, - попытался "построить" Марину Степановну Олег.
   -  ВИОЛЕТТА,  -  легко  переорала  его  мать  Вована,  -   немедленно
отвечайте: куда вы задевали Лаврентия и откуда взялась кошка, а?
   Я попыталась  сосредоточиться.  Значит,  вчера  вечером,  выбежав  из
подъезда, я пошла по чужому следу  и  схватила  животное,  обитающее  во
дворе. Вот  беда!  Лаврик  небось  погиб.  Изнеженный  домашний  кот  не
способен, как его беспризорные сородичи, выжить в декабрьской Москве.
   Лаврик либо замерз, либо попал под машину, либо его разорвали собаки.
И что теперь прикажете делать? Ясно одно, Марине Степановне  ни  за  что
нельзя рассказывать правду. Старуха обожает Лаврика как родного сына.
   Я посмотрела на Вована. Нет, не  правильно,  бабуся  любит  Лаврентия
намного больше сына.
   И тут ко мне, как всегда в трудные минуты пришло вдохновение.
   - И что вас всех смутило? - презрительно спросила я.
   - Она еще издевается! - обозлилась Марина Степановна. - Кот не  может
рожать!
   - Вы так считаете?
   - А вы полагаете иначе?
   - Конечно, - совершенно спокойно соврала я,  -  в  природе  частенько
случается подобный казус, кстати, он описан  у  Брэма,  живет  себе  кот
спокойненько на свете, потом, бац.., и в кошку  превратился.  Мутирующий
гермафродит!
   - Что? - обалдело закрутила головой Марина Степановна.
   - Мутирующий гермафродит, - повторила я, весьма довольная собой.
   Надо же, изобрела новый научный термин.
   - Я о таком даже... - завел было доктор, но я изо всей силы пнула его
ногой, - очень много слышал, - мигом сориентировался понятливый эскулап,
-  подобные  случаи  изредка  у  людей  случались.  Живет  себе  мальчик
спокойно, а потом, в момент созревания, выясняется, что  он  девушка.  У
гермафродитов иногда не правильно сразу определяют приоритетный пол...
   - И  нам  учительница  биологии  рассказывала  о  таких  животных,  -
затараторила Кристя, - они в зависимости от желания трансформируются  из
мужской особи в женскую...
   -  Да?  -  недоверчиво  переспросила  Марина  Степановна.  -  Скажите
пожалуйста, чего только не бывает!
   - Могу учебник принести, - оживилась Кристя и убежала.
   Доктор продолжал с упоением рассказывать  о  двуполых  представителях
фауны. Марина Степановна хмурилась, но тут  появилась  Кристя  и  сунула
старухе под нос толстую книгу.
   - Вот, читайте-- Бабуся погрузилась в текст.
   - А как же они в баню ходят? - заинтересовался  Ленинид.  -  В  какое
отделение?
   Но ответа на свой вопрос он не услышал, потому что Марина  Степановна
подняла глаза, и я поняла, что она поверила нам.
   - Лаврик! Мой кот - урод! - чуть не заплакала старуха.
   - Древние греки считали гермафродитов богами, - мрачно заявил Олег.
   По щеке старухи поползла слеза. Томочка, Вован  и  Ленинид  принялись
утешать ее.
   - Да Лаврентий уникум!
   - Вы считаете? - шмыгнула носом бабуся.
   - Конечно, - заорали все хором, - такое раз в сто лет случается!
   - Лаврика можно занести в книгу рекордов Гиннесса, - брякнула Кристя.
   Я легонько ущипнула ее за бок. Ей-богу, вот это уже  слишком.  Марина
Степановна сначала села, потом встала и весьма бодро посеменила к ящику.
   - Действительно, - воодушевленно заявила она, - следует подать заявку
в книгу рекордов Гиннесса.  Лаврюша,  ты  будешь  самый  знаменитый  кот
России. Ой, какие котяточки! Как на Лаврика похожи! Наверное,  их  можно
дорого продать, раз отец, то есть мать, уникальное животное.
   Марина Степановна склонилась над коробкой и начала бурно умиляться.
   - Сейчас чаек поставлю, - засуетилась Томочка.
   - Лучше кофеек, - попросил доктор, - если не жалко, конечно.
   - Для вас что угодно, - улыбнулась я, -  сиди  тут,  Томуся,  я  сама
накрою.
   Кристина побежала за мной на кухню.
   - Ловко я про учебник вспомнила? - спросила она.
   - Молодец, спасибо!
   - Марина Степановна очень противная, - защебетала девочка, вытаскивая
чашки, - но мне ее жаль!
   - Мне тоже, - согласилась я, - надеюсь, она никогда не сообразит, что
от  светлого  кота,  выкрашенного  в  черный  цвет,  не  могут  родиться
котята-негритята.
   - В жизни случаются еще большие  метаморфозы,  -  философски  заявила
Кристя.
   - Что ты имеешь в виду?
   Кристина вытащила из пакета кекс и рассмеялась.
   - Прикинь, я сделала в диктанте двенадцать ошибок.
   - Что же тут смешного, небось "два" получила.
   - А вот и нет, - торжествующе выкрикнула Кристя, - угадай, сколько?
   - "Два" с минусом!
   - Говорю же, нет.
   - Кол!
   - Опять мимо.
   - Ноль? Ворона влепила тебе зеро?
   Кристя покачала головой.
   - Вилка, ты не в ту сторону пошла.
   - Неужели "три"? - Я пришла в полнейшее изумление.
   - "Четыре"!
   - Сколько? - обомлела я.
   - "Четыре", - повторила торжествующе  Кристина,  -  я  сама  чуть  не
рехнулась, когда увидела, но главное... Ты главного не знаешь.
   На всякий случай я села на стул и велела:
   - Выкладывай.
   - Ворона подошла ко мне после урока и сказала:  "Я  немного  поругала
тебя, когда приходила мама, но это только для твоей пользы.  Ты  хорошая
девочка, в полугодии получишь твердую четверку, а в году может и  "пять"
выйти. Передай привет своим родителям, папе в особенности.
   Кстати, как называется его машина?"
   Кристина настолько обалдела от  любезности  вечно  злобной  Карловны,
что, сама не понимая почему, брякнула: "Мерседес".
   - С какой стати я это сказала? -  удивлялась  она  сейчас.  -  Почему
именно "Мерседес" в голову пришел? У папы же "Нексия", вот до чего  меня
Ворона удивила.
   Учительница, услыхав про "Мерседес", кивнула:
   - Ага, я сразу поняла, когда  увидела,  что  автомобиль  твоего  папы
дороже всей нашей школы будет, обязательно передай ему привет!
   - Машине или папе? - прошептала, вконец растерявшись, ученица.
   Но  учительница,  не  расслышав  эту  фразу,  величаво  удалилась   в
столовую.
   - Вот это метаморфоза, - запоздало удивлялась Кристя,  -  во  чего  с
людьми случается! На фоне этого Лаврик-гермафродит бледно выглядит.
   Не в силах сдерживаться я захохотала во весь голос и потом рассказала
Кристе, как оказалась на автобусной остановке вместе с  классной  дамой,
как туда неожиданно подкатил на своем шикарном джипе  Вован  и  как  он,
бряцая цепями и сверкая перстнями, начал  запихивать  меня  в  иномарку,
радостно сообщая: "Поехали скорей домой, я там на столе пистолет забыл".
   - Так она подумала, что...
   - ..твой отец бандит, - закончила я за нее,  -  и  на  всякий  случай
решила не связываться и подольститься к дочке криминального авторитета.
   - Только бы она до конца года не узнала правду, - подскочила  Кристя,
- как думаешь, может, мне начать растопыривать пальцы и ругаться?
   - Думаю, это будет  лишним,  -  усмехнулась  я,  -  между  прочим,  у
некоторых бандитов вполне воспитанные дети. Был у меня ученик...
   - Но ты же не станешь разубеждать ее? - с тревогой  заглянула  мне  в
лицо девочка.
   - Нет, конечно, подобное в голову не придет.
   Кристина подлетела ко мне, быстро поцеловала  и  убежала.  Я  вытерла
липкую щеку. Очевидно, Кристя, как всегда, грызет леденец. Ни за что  не
стану  объяснять  Вороне  ошибочность  ее  предположения,  пусть  теперь
противная училка трясется от страха. Папа-бандит - это  серьезно,  такой
может и с гранатометом заявиться в школу.
 
Глава 25 
 
   Домашние, уставшие от треволнений, заснули рано.  Позже  всех  улегся
Олег, но, когда я пришла из ванной, муж уже  тоже  спал.  Включенная  на
тумбочке лампа била ему прямо в глаза, на груди лежала книжонка в  яркой
обложке. Лицо Куприна было  совершенно  детским,  немного  изумленным  и
совершенно беззащитным. Я зажгла свой ночник, погасила лампу и осторожно
убрала томик.
   - Спасибо, - пробормотал Олег и перевернулся на бок.
   Я легла и попыталась отвоевать кусок одеяла.
   Не знаю, как в других семьях, а в нашей идет вечная борьба за одеяло.
По ночам Олег постоянно стягивает на себя перинку и не  отдает,  а  еще,
если мне все-таки удается заполучить краешек, то, как правило,  одеяльце
натягивается,  и  холодный  воздух  беспрепятственно  проникает  внутрь.
Наверное, надо купить второе одеяло, но пока оно у нас одно,  и  сегодня
Олег снова замотался в него, теперь лежит довольный,  очень  похожий  на
гигантский голубец.
   Я выдернула из-под мужа край одеяла и расслабилась. Боже, как хорошо.
В комнате тепло, в квартире тихо, на моей тумбочке лежат два мандарина и
шоколадка. Сейчас съем сначала фрукты,  а  потом  и  плитку.  Еще  можно
почитать. Есть у  меня  под  рукой  и  новый  роман  Татьяны  Устиновой,
увлекательная вещь, кстати, она пишет не хуже Смоляковой!
   Настроение мигом испортилось. Небось Смолякова уже накропала  парочку
романчиков, а я все никак не выстрою сюжетную линию.  Ладно,  убирайтесь
прочь, грустные мысли, подумаю о всем неприятном завтра, сейчас же  буду
просто отдыхать.
   Но отчего-то брать Устинову расхотелось.
   Интересно, что за книгу читал Олег?
   Я потянулась к яркому томику. "Магические знания". Ну и  ну!  Кто  бы
мог подумать, что подобное издание заинтересует моего майора.
   И ведь изучил больше половины книги, закладка лежит на сто девяностой
странице.
   Я раскрыла пособие по практическому колдовству и пробежала глазами по
строчкам. "Двойники. Встретить случайно свое второе "я" не означает  для
вас ничего хорошего. Доподлинно известно, что Екатерина Великая  однажды
ночью, пробудившись, одна отправилась в парадный зал, где  и  обнаружила
саму себя сидящую на троне. Императрица испугалась и  упала  в  обморок.
Через несколько  часов  самодержица  скончалась,  так  и  не  приходя  в
сознание".
   Я захлопнула книжицу. Нелогично получается!  Вот  Смолякова  подобных
ляпов никогда не допускает. Если Екатерина была в тронном зале  одна,  а
потом умерла, так и не очнувшись, то кто тогда рассказал про двойника?
   К сожалению, люди, обожающие читать подобные  истории,  как  правило,
напрочь лишены умения логично мыслить, а я в отличие от них  сразу  вижу
идиотские нестыковки.
   Я выключила свет и попыталась заснуть.
   Славский, Женя Славский.  Шофер  с  "нешоферской"  фамилией.  Значит,
Анечка, украв триста тысяч долларов, перебралась жить к любовнику.
   Девушка бросила мать,  дочку  и  решила  начать  жизнь  сначала,  так
сказать, с белого листа, что ж, это  вполне  возможно.  Завтра  поеду  в
центральный офис химчистки, узнаю адрес шофера,  и  дело  можно  считать
законченным. Непонятно лишь, кто и почему убил несчастную Ксюшу Савченко
и каким образом на ней оказалась  куртка  Ани,  да  еще  с  паспортом  в
кармане! Конечно, документ мог просто провалиться в дырявую подкладку...
   Внезапно мне стало жарко, и я рывком села в кровати. Господи,  отчего
же я не сообразила сразу! Ксюшу, очевидно, убили этот Женя и Аня.
   Зачем? Да очень просто! Чтобы выдать ее тело за труп Ани!  Подельники
специально сунули  в  куртку  Анин  паспорт,  чтобы  те,  кто  обнаружит
девушку, поняли - перед ними Анна Кузовкина.
   А сама  Аня  великолепно  живет,  абсолютно  не  боясь  разоблачения.
Очевидно, девушка полагала, что Борис станет искать ее, триста тысяч  не
копейки,  и  решила  обезопасить  себя.  А  этот  Женя  Славский   помог
любовнице. Только им не пришло в голову, что  работники  морга  окажутся
невнимательными, не заметят завалившийся за подкладку паспорт и  оформят
тело несчастной  Ксюши  как  неопознанное.  И  уж  совсем,  конечно,  ни
Евгению, ни Ане не могло прийти в голову, что господин Геннадий  Крысин,
самозабвенный алкоголик, снимет  с  бедной  Ксюши  красивую  курточку  и
подарит своей сожительнице, а та, промариновав не подходящую по  размеру
вещь в гардеробе целый год, решит наконец избавиться от нее  и  сдаст  в
секонд-хенд. И уж, конечно, ни в  каком  страшном  сне  преступникам  не
могло привидеться, что куртенка попадет  в  мои  руки.  Значит,  следует
отыскать Женю Славского! А около него окажется и Аня.
   Я вскочила с  кровати.  Незачем  завтра  ехать  в  прачечную.  Парень
москвич, следовательно', имеет прописку, а у Кристи в компьютер закинута
база данных с адресами жителей столицы.
   - Ты куда? - поднял голову Олег. - Что случилось?
   - Спи спокойно, сейчас приду.
   Но муж решил проявить ненужную настойчивость:
   - Зачем встала?
   - В туалет.
   Куприн замолчал и через секунду начал издавать ровное сопение.  Я  на
цыпочках прокралась в комнату Кристины. Да уж, бардак  у  нее  отменный!
Повсюду разбросана одежда, учебники, стол усеян фантиками  от  конфет  и
мандариновыми шкурками, а на подоконнике выстроилась батарея  из  пустых
баночек от детского питания.
   Тамарочка покупает Никитке еду, но мальчик  не  может  сразу  слопать
двести граммов пюре из бананов или абрикосов, поэтому  остатки  отдаются
Кристе, которая с превеликим удовольствием доедает  их,  а  пустую  тару
мирно складирует на подоконнике, ленясь отнести ее в мусорное ведро.
   Я плохо владею компьютером,  но  вполне  способна  пощелкать  мышкой,
чтобы получить нужную  информацию.  Через  десять  минут  перед  глазами
побежали строки. Славских в Москве оказалось не так уж и много. Славиных
и Славкиных проживает в столице  намного  больше.  А  Евгениев  Славских
оказалось всего двое. Евгений Арчибальдович и Евгений Евгеньевич. Первый
родился в 1945 году, второй - в конце семидесятых.
   Нужный мне Женя был сыном Евгения Арчибальдовича. Еще вместе с ними в
квартире на улице Генерала  Карбышева  была  прописана  Славская  Инесса
Матвеевна.
   Я почувствовала огромную радость. Даже если Женя и не живет больше  с
родителями, то Инесса Матвеевна, естественно, знает, где обитают  сын  и
его девушка.
   Утро началось с бодрого крика Марины Степановны:
   - Купите Лаврику телячьей печенки!
   Я нацепила халат, выползла  на  кухню  и  увидела  старуху,  Олега  и
Вована. Собравшиеся на работу  мужики  спешно  глотали  кофе,  а  Марина
Степановна бойко раздавала указания.
   - Владимир Семенович, извольте приехать сегодня не позже пяти часов и
привезти  Лаврику  витамины,  минеральную  подкормку,   свежий   творог,
сметану... И только с рынка.
   - Может, Вилка туда сбегает? - с робкой надеждой спросил Вован.  -  У
меня, вообще-то, дел невпроворот.
   Я исподтишка показала ему кулак. Вот придумал!
   - Виолетте нельзя ничего поручить, -  отрезала  старуха,  -  Виолетта
вечно все путает, Виолетта очень безалаберна...
   Олег поднял голову, я прижалась к плите. Ну вот, сейчас  он  выскажет
Марине Степановне все, что про нее думает, и уедет, а  старуха  примется
сначала пилить меня, а когда я убегу, возьмется за Томочку. Томуське  же
идти некуда, придется ей весь день  выслушивать  бабусю.  Ну  чего  Олег
злится! Мне совершенно все равно, как  меня  называют:  Вилкой,  Виолой,
Виолеттой или Маврикией Пафнутьевной!
   Но Куприн неожиданно ласково улыбнулся.
   - Не волнуйтесь, я съезжу на  рынок.  Для  вас,  уважаемая  Маргарита
Семеновна, времени не жаль.
   - Я Марина Степановна, - сердито дернула головой мать Вована.
   - Да? - фальшиво изумился Олег. -  Ну  да  это  все  равно,  главное,
Мирабелла Сигизмундовна, не волнуйтесь, я  обязательно  привезу  творог,
прямо сейчас за ним отправлюсь.
   Старуха тревожно посмотрела на Олега, но  ничего  не  сказала.  Вован
недоуменно уставился на друга, я,  стараясь  не  расхохотаться,  ушла  в
в