ро сказала:
   - Сейчас принесу, только простыни в бачок суну.
   - Ты меняешь белье посреди ночи? Томуся замялась, потом рассмеялась:
   - Знаешь, у беременных вечная беда с туалетом, каждые пять минут туда
хочется... Ну... Цирк прямо, только не смейся, в общем, я проснулась,  а
подо мной лужа. Хорошо хоть Семен в кабинете пока спит!
   - Со всяким случиться может, - философски заметила я.
   - Это у тебя роды начались, - заявила Ритка, - воды отошли, у меня  с
Катькой так было!
   - Но у меня ничего не болит, - залепетала Тамарочка.
   - Потом заболит, - пообещала Рита, - не волнуйся, так прихватит,  что
взвоешь!
   - Прекрати, - поморщилась я и пошла будить Сеню.
   Вынутый  из  кровати  Семен  минут  пять  не  мог   сообразить,   что
происходит, потом заметался по комнате с воплем:
   -  Господи,  вот  ужас-то!  Ужас!  Страх  божий!  Глядя  на  потного,
всклокоченного мужика, натягивающего на  себя  сарафан  Томуськи,  можно
было подумать, что рожать придется ему.
   - Господи, - причитал Сеня, путаясь в лямках, - что с моей  рубашкой?
Кому пришло в голову ее изрезать?
   - Успокойся, - велела я, - это платье Тамары, если ты  наденешь  его,
то в приемном покое роддома вызовут перевозку для психов.
   - Нам ехать, да?
   - Естественно, если не хочешь принимать роды сам.
   - Нет!!! - завопил Сеня и ринулся в холл. - Где ключи от машины?
   Тамарочка по-прежнему в халате стояла у вешалки.
   - Ты почему по сих пор не оделась? - налетела я на нее.
   - Так не болит ничего, может, рано?
   - Иди собирайся.
   - Где ключи? - кричал Сеня и расшвыривал в разные  стороны  обувь.  -
Где? Вчера вот тут положил!
   - А ботинки? - ехидно осведомилась  Рита.  Будущий  отец  на  секунду
замер, потом вполне нормальным голосом ответил:
   - Нет, повесил на крючок.
   - Там и возьми!
   - Но их нет...
   Ритка пожала плечами. В этот момент Тамара тихо охнула.
   - Что? - подскочил к ней Сеня. - Что?
   - Не знаю, словно рука внутри схватила, подержала и отпустила.
   - Схватки начинаются, - хладнокровным  голосом  специалиста  пояснила
Рита, - сначала коротенькие, а потом как понесутся! Криком изойдешь! Еще
хорошо, если ребенок нормально лежит, а бывает ягодицами идет  или  того
хуже - поперек устроился! Со мной вместе тетка в  родильной  лежала,  ну
никак у нее не получалось! Пришлось докторам мужа  звать  и  спрашивать:
?Вы кого хотите живого -  жену  или  младенца??  Ну  он,  конечно,  бабу
выбрал. Вот медики и выковыривали из нее плод по частям.
   Тома  опустилась  на  стул  и  уставилась   на   Риту.   Мои   ладони
непроизвольно начали сжиматься в кулаки, сейчас тресну противную госпожу
Радько  по  носу...   Сеня   сильно   побледнел   и   звенящим   голосом
поинтересовался:
   - Как это, по частям?
   - Сначала одну ногу, потом другую, потом кусок спины, - как ни в  чем
не бывало вещала Ритка, - ну разрезали внутри  матери,  словно  цыпленка
разделали. Жуткое дело! Вот если с Томуськой такая ситуация  приключится
и у тебя доктор спросит, ты кого выберешь? Ее или ребенка?
   На секунду в  холле  повисла  тишина,  потом  Семен  издал  странный,
всхлипывающий звук и упал на пол.
   -  Сеня!  -  крикнула  жена  и  ринулась  к  мужу.  -  Вилка,  скорей
валокордин, воды!
   Мы начали шлепать Семена по щекам, водить по его лицу  кубиком  льда,
вынутым из морозильника, но не добились никакого результата.
   - Эх, мужики, - вздохнула Ритка, - нежные, словно  цветы.  Мой  такой
же! Как бы Сеню паралич не разбил, со страху случается.  Со  мной  тетка
работала, так у нее супружник ночью пошел в туалет и  наступил  коту  на
хвост. Тот, ясное дело, взвыл дуриной. Парень спросонок не разобрал  что
к чему и с перепугу в обморок свалился. Вот так же на пол упал, никак  в
себя прийти не мог. Десятый  год  в  постели  гниет,  бревном  валяется,
только глазами ворочает.
   Я ринулась к телефону и набрала ?ОЗ?.  Гудки  мерно  влетали  в  ухо.
Ту-ту-ту-ту... Обалдеть можно, чем они там занимаются?
   - ?Скорая?, двадцать вторая, слушаю.
   - Мужчине плохо.
   - Возраст?
   - Сорок восемь лет.
   - Пил?
   - Нет, что вы.
   - На пьяном вызове бригада работать  не  станет,  могу  дать  телефон
наркологической помощи, платной.
   - Семен не употребляет.
   - Что случилось?
   - Он в обморок упал.
   - Что пил?
   - Вас заклинило? - заорала я. - Говорю же, непьющий.
   - Все так начинают, а врач  приедет  -  больной  на  кровати  весь  в
блевотине валяется.
   - С сердцем у него плохо!
   - Чем болеет?
   - Здоров совсем.
   - Отчего решили про сердце?
   - Жена у него рожать начала, а он без чувств упал.
   - Ну и что? - равнодушно заметила диспетчер. - Зачем такому ?Скорая??
Нашатырь понюхать дайте, по щекам поколотите, водой  побрызгайте,  он  и
очнется. Вот народ,  как  бесплатная  помощь,  так  прям  изнасилуют  по
ерунде. Небось за деньги бы не стали дергать. Да пока я тут с вами время
теряю, кто-то и впрямь загнется!
   Я  не  успела  ничего  сказать,  потому  что   ?ученица   Гиппократа?
отсоединилась. Пришлось, кипя от негодования,  вновь  тыкать  пальцем  в
кнопки. На этот раз отозвались сразу.
   - Пятнадцатая, что у вас случилось?
   - Мужчина, сорок восемь лет, упал в обморок.
   - Сколько выпил?
   Поняв, что сейчас опять состоится бесплодный диалог, я попросила:
   - Дайте телефон платной помощи. Через минуту мне в ухо зажурчал милый
голосок.
   - ?Врачи для вас?, рады помочь. Наученная горьким опытом, я рявкнула:
   - Мужчина, совершенно  трезвый,  словно  буддистский  монах,  упал  в
обморок.
   - Пожалуйста, адрес. Вы наши расценки знаете? Тысяча  рублей  в  час,
время в пути включается в счет.
   - Скорее, умоляю.
   - Ждите, уже едут.
   Я швырнула трубку и повернулась к  Семену.  Он  лежал  по-прежнему  с
закрытыми глазами. Томуська  сидела  на  диване,  синяя,  с  трясущимися
губами.
   - Так больно? - кинулась я к ней.
   - Терпеть можно, - пробормотала она, - ерунда,  главное,  чтобы  Сене
помогли.
   - Ты не сиди, - заявила Ритка, - ляг.
   - Почему? - спросила подруга. - Мне так удобно.
   - Ребенку шею сломаешь, - пояснила соседка, -  со  мной  вместе  баба
рожала, села в потугах - и все, каюк, позвонки младенцу сместила.
   Тамара послушно легла. Я  вытащила  из  секретера  пятьсот  рублей  и
сунула Рите.
   - Забирай и уходи, не до тебя сейчас!
   - Нет, останусь, - не дрогнула противная баба, -  может,  помочь  чем
потребуется.
   - Тут не цирк, - гаркнула я, - получила свое и утопывай!
   Рита открыла рот, но тут раздался звонок, и появилась бригада врачей,
удививших меня до колик.
   Во-первых, они вытащили одноразовые бахилы и нацепили их на  ботинки,
а во-вторых, пошли  мыть  руки.  Да  и  специалисты  оказались  хорошие,
привели Сеню в чувство, сняли кардиограмму, сделали кучу уколов.
   -  Теперь  ему  поспать  надо,  -  заметил  один  эскулап,  -  часика
три-четыре, спокойненько,  со  вкусом,  и  забудет  о  неприятности.  Не
переживайте, сейчас погода быстро меняется, случаются у людей сосудистые
реакции!
   - Со мной баба работала, - мигом сообщила Ритка, -  умерла  во  время
грозы, давление упало, и каюк! Вон чего погода наделать может. Сенька-то
у вас толстый, шея короткая, первый кандидат на инсульт!
   Доктора уставились на Риту. Сеня зевнул.
   - А он машину вести сможет? - поинтересовалась я.
   - Вряд ли, - ответил более пожилой, - спать ему надо, незачем  никуда
ехать. Позвоните на работу, объясните ситуацию.
   - Да он должен Тамару отвезти! Прямо сейчас!
   - Вызовете такси, ей куда, на вокзал?
   - Она рожает.
   - Где? - оторопел врач. - Кто?
   - Томуся, жена Сени, вон на диване  лежит.  Доктор  повернул  голову,
заметил серую, прикусившую нижнюю губу Тамару и воскликнул:
   - Ничего себе? Почему молчите?
   - А  зачем  кричать,  -  прошептала  подруга,  -  только  Сеню  опять
перепугаю.
   - Ну-ка, - забормотал терапевт, осматривая Томусю, - я,  конечно,  не
гинеколог, но можем не успеть довезти.
   - Вот, - удовлетворенно отметила Рита, - говорила же! Сейчас  помрет,
прямо чует сердце. Бабы в родах чисто мухами падают. Пока я рожала, трое
окочурились.
   Сеня, только что довольно бодро  сидевший  в  кресле,  вновь  закатил
глаза и сполз на пол. Врачи растерянно переглянулись и кинулись к нему.
   - Ого, - отметила Рита, - точно,  инсульт,  вон  у  него  какое  лицо
красное.
   - Не пошла бы ты на..., - рявкнул фельдшер, ломая ампулу.
   Я с благодарностью посмотрела на него.  Может,  Ритулька  обидится  и
уйдет? Куда  там,  соседка,  напрочь  забыв  о  своем  избитом  супруге,
поудобней устроилась в кресле,  наблюдая  за  происходящим  с  громадным
интересом, если не сказать с восторгом.
   - Вилка, - прошептала Тамара, - мне что-то там мешает.
   Доктор, бросив Сеню, подскочил к роженице и сообщил:
   -  Так,  головка  показалась.  Быстро   сюда   простыни,   желательно
прогладить с двух сторон, горячую воду...
   Я заметалась по квартире, натыкаясь  на  мебель.  Сеня,  пришедший  в
себя, вжался в угол кресла и спросил:
   - Может, вы ее отвезете в роддом, я заплачу.
   - Поздно, - ответил доктор, - рожаем тут.
   - Томулечка, - забормотал муж, - потерпи чуть-чуть, ну погоди, сейчас
в больницу отправят. Чего тебе стоит еще немножечко погодить!
   Внезапно Тамара издала легкий крик.
   - Ты тужься, - велел доктор, - давай со мной вместе  на  счет  ?три?,
ну, раз, два...
   - Во, ща вся порвется, - пообещала Рита. - Меня после родов два  часа
шили, а уж как больно!
   Сеня вновь сполз на ковер, но на него уже никто не обратил внимания.
   Около девяти  утра  Томусю  и  новорожденного  мальчика  отправили  в
роддом. Еле живой Сеня, оглядев ворох окровавленных простыней,  шатаясь,
пошел в спальню.
   - Эх, пропал диван, - резюмировала  Ритка,  -  никакая  химчистка  не
возьмет, придется новый покупать!
   - Ты, часом, не забыла про Жору? - злобно спросила я. - Небось мается
мужик на каталке в коридоре, ждет, когда его женушка явится.
   - Надо было мне в ?Скорую помощь? сесть, - всплеснула руками Рита,  -
вот не додумалась. Меня бы до Склифака добросили, все не пехом переть.
   - Тамару повезли в НИИ акушерства и  гинекологии,  -  пояснила  я,  -
совсем не по дороге.
   - Ерунда, - отмахнулась Ритка, - сделали бы крючочек небольшой,  чего
им? Ну ладно, пойду, пока!
   Я только кивнула, разговаривать с наглой эгоисткой не хотелось.  Рита
шумно дотопала до двери, потом повернулась и попросила:
   - Вилка, дай мне  еще  двадцатку,  куплю  билет  на  метро,  на  пять
поездок, неохота пятисотенную из-за такой ерунды менять!
   Я вытащила из кошелька еще две бумажки. Похоже,  от  Ритки  иначе  не
избавиться.

Глава 3

   Без пяти три я, ощущая  себя  Матой  Хари,  встала  возле  памятника,
сжимая в руке журнал ?Лиза?. Мимо текла галдящая толпа.  Основная  масса
молодых женщин шла в коротком, прозрачном  и  невесомом.  Дамы  постарше
рискнули нацепить бриджи и капри, даже старушки скинули вязаные кофты  и
влезли в босоножки. Более консервативные представители мужского пола  не
решились поголовно облачиться в шорты, но все же отказались от  пиджаков
и теплых ботинок. Почти у каждого второго в руках была бутылка  с  водой
или газета, используемая вместо  веера.  Воздуха  словно  не  было,  над
дорогой плыло сизое марево. Я продолжала стоять на солнцепеке. По  своей
привычке я явилась раньше времени, а эта Лариса небось опоздает, жди  ее
на жуткой жаре! В десять минут четвертого я принялась расхаживать  вдоль
памятника, выставив перед собой журнал ?Лиза?, но никто не спешил ко мне
со словами:
   - Ну, где моя дискета?
   Я полезла в  сумочку,  вытащила  банку  ?Пепси?,  глотнула  противную
теплую жидкость и с тоской уставилась на бегущих мимо  прохожих.  Бывают
такие женщины, которые везде и всегда опаздывают, похоже, Лариса  из  их
числа.
   Ровно в четыре я отошла от монумента  и  двинулась  в  сторону  метро
?Тверская?. В конце концов, я сделала что могла  и  больше  жариться  на
солнце не стану. Отдам Жорке дискету, когда его выпишут из  больницы,  и
дело с концом.
   Злая, потная и усталая, я добралась до дома  и  обнаружила,  что  нам
отключили электричество. Бывают такие дни, когда все  идет  наперекосяк!
Пришлось шагать по лестнице,  огибая  на  каждом  этаже  железную  трубу
мусоропровода. На третьем меня чуть не  стошнило,  кто-то  бросил  возле
ковша пустую банку из-под селедки, и аромат стоял соответственный.
   Зажав пальцами нос, я вскарабкалась на четвертый и  вздохнула.  Слава
богу, тут пахло хорошим мужским одеколоном. Через секунду  я  поняла  от
кого. Сверху  спускались  два  парня,  одетые  в  легкие  светло-бежевые
тренировочные костюмы. Один поднял глаза,  и  отчего-то  по  моей  спине
пробежала дрожь. У симпатичного юноши  с  правильным,  слегка  капризным
лицом был взгляд, как у тухлой рыбы, погасший,  невообразимо  противный.
На всякий случай я прижалась к  перилам.  Парни  легко  Пробежали  мимо,
обдав меня запахом хорошего одеколона и сигарет.  Я  потащилась  дальше,
недоумевая, отчего так перепугалась. Ребята были аккуратно одеты, трезвы
и выглядели вполне респектабельно, очевидно, африканская  жара  повлияла
на мой ум.
   Дома я быстренько  сбегала  в  душ,  а  потом  плюхнулась  на  диван.
Следовало отдохнуть. Бессонная ночь давала о себе  знать,  глаза  начали
слипаться. Я повернулась на левый бок и ощутила, как мягкие лапки начали
топтаться на одеяле. Наши кошки, стоит кому  улечься  вздремнуть,  мигом
торопятся к этому человеку, чтобы прижаться и заурчать. В полной  тишине
было слышно, как в кухне капает вода из крана.
   "Надо сменить прокладку?, -  вяло  подумала  я  и  отбыла  в  царство
Морфея.
   Резкий звонок будильника сдернул меня с подушки. Я села и  уставилась
на циферблат: восемь, кошмар, забыла вовремя разбудить Олега. Он  встает
в семь. Представляю, как муж начнет ругаться! Но уже  через  секунду  до
меня дошло: Олег в Петербурге, он приедет только  завтра,  и  сейчас  не
утро, а вечер, да и звон исходит не от будильника, а от  входной  двери.
Наверное, Семен забыл дома ключи.
   Я влезла в тапки и не торопясь пошла в холл. Звонок разрывался.
   - Чего ты так  торопишься,  -  недовольно  пробормотала  я,  открывая
замок.
   Но на пороге возник не Сеня, в проеме двери замаячила Ритка.
   - Денег больше нет, и не проси!
   - Вилка...
   - Говорю же, все кончились!
   - Вилка...
   - Как Жорка? - я решила переменить тему разговора.
   Но Ритка отмахнулась:
   - Ты послушай, что случилось!
   - Входи, - вздохнула я.
   - Нет, лучше ты ко мне.
   - Зачем?
   - Поднимись, слов нет!
   Недоумевая, что еще могло стрястись у  Риты,  а  главное,  что  могло
лишить ее дара речи,  я  пошла  наверх.  Радько  живут  в  трехкомнатной
квартире.
   Семен, когда мы  переехали  в  этот  дом,  приобрел  две  жилплощади,
поэтому Риткины хоромы  расположены  над  нашей  гостиной,  кабинетом  и
спальней Сени и  Томуси.  Из  ?лишней?  кухни  мы  сделали  гардеробную,
избавившись от громоздких шкафов и нависающих над головой антресолей.
   Ритка, несмотря на  крайний  эгоизм  и  глупость,  отличная  хозяйка.
Сколько раз ни забегала к ней,  всегда  обнаруживала  полный  порядок  и
некую  кокетливость.  На  кухне  у   нее   вместо   тряпок   хорошенькие
полотенчики, а на столе - не  клеенка,  а  накрахмаленная  скатерть.  Но
сегодня перед глазами предстала иная картина.
   От красоты не осталось и следа. Вещи из шкафов, разорванные на части,
валялись тут и там разноцветными кучками. В  кухне  неизвестные  вандалы
вспороли все пакеты с крупой, и теперь рис,  гречка,  пшено  и  геркулес
лежали вперемешку на кухонных столиках, словно поджидая Золушку, которая
вместо поездки  на  бал  начнет  перебирать  запасы.  Впрочем,  банки  с
вареньем  оказались  разбиты,  сахар  высыпан   в   раковину.   Хулиганы
расковыряли батон хлеба,  разломали  на  куски  творожную  запеканку.  В
ванной гель и шампунь были вылиты в раковину, сверху дрожали острова  из
пенок для укладки волос  и  крема  для  бритья,  резко  пахло  разлитыми
духами, а на полу, словно снег, лежал стиральный порошок.  Странно,  что
спальню не тронули, может, не успели?
   - Вот, - всхлипнула Ритка, - нас обокрали!
   - Что взяли? - отмерла я, когда прошел первый шок. - И когда  же  это
случилось?
   Рита заплакала.
   - Разве в таком бардаке разберешься? Вот гады,  нет  бы  стырить  что
хочется и уйти нормально.
   Ну зачем же остальное ломать? Чем им мое варенье не понравилось?
   - Некоторые люди кладут ценности в пакет и засовывают в припасы. Олег
рассказывал, что теперь домушники первым делом лезут  в  морозильники  и
кухонные шкафчики. Раньше народ дорогие вещи в белье засовывал, а теперь
в продукты.
   Ритка продолжала всхлипывать.
   - Делать что?
   - Убирать. Надо выяснить, что пропало.
   - Бедная я, бедная, - застонала Ритуся, - ну за что мне  такая  беда?
Это же неделю разбираться!
   - Сначала в милицию позвони!
   Рита принялась покорно нажимать на кнопки, но в  отделении  было  все
время занято. Милиция находится в соседнем доме, буквально в пяти шагах,
и я предложила:
   - Лучше сбегай, быстрей получится! Рита пробурчала:
   - Мне краситься надо, вон вся тушь стекла, может, ты сходишь?
   Но я проявила твердость:
   - Кого обокрали? У меня заявление не  примут,  давай,  ступай  живей,
можешь не макияжиться, не на конкурс красоты идешь. А я пока крупу  хоть
замету.
   Рита ушла.  Я  принялась  собирать  пшено,  гречку  и  рис.  Внезапно
зазвонил телефон.  Трубки  не  было  видно.  Впрочем,  в  таком  бардаке
неудивительно потерять все. Раздался щелчок и голос Жоры:
   - Привет, вы позвонили в  квартиру  Радько,  сейчас  никто  не  может
подойти, оставьте сообщение после звукового сигнала.
   Повисла пауза, потом  раздалось  резкое  пиканье  и  чужая,  какая-то
сдавленная речь:
   - Кинуть решил? Не пришел к Лариске? Ну это  ты  зря.  Имей  в  виду,
будет хуже, сам виноват. Верни дискету, срок до завтра. Если  в  полдень
ее у меня не будет, лучше бы тебе не родиться. Квартиру-то отмой.
   Я выронила совок, на  который  старательно  заметала  рассыпанное,  и
бросилась к автоответчику. Надо немедленно вытащить из  него  кассету  и
срочно ехать к Жоре в Склифосовского. Парень заставил  меня  поклясться,
что я ничего не расскажу Рите, не хочется его подводить,  но  он  должен
знать про угрозу. Где-то тут находится кнопочка,  нажмешь  на  нее  -  и
выскакивает  крохотная  кассета,  во  всяком  случае,  у  нас  это   так
происходит. Сверху на аппарате виднелись две клавиши. Я ткнула в правую.
В автоответчике зашуршало, затем раздалось бесстрастное:
   - Память свободна.
   От злости я чуть не шваркнула идиотский  телефон  об  пол.  Надо  же,
стерла сообщение.
   Сразу  уйти  мне  не  удалось.  Пришлось  дожидаться  Риту,  а  потом
выкручиваться из ее цепких пальцев.
   - Ага, обещала помочь, а сама! - зудела соседка.
   - Вечером приду.
   - Так уже полдевятого.
   - Значит, завтра.
   - Вот, вечно  так!  Мне  тут  одной  ковыряться,  да  еще  с  ментами
разговаривать!  Сейчас  приедут.  Между  прочим,  спина   болит,   прямо
отваливается!
   Последние слова Ритка произнесла с глубокой обидой в голосе. Я хотела
было напомнить ей, что мы не такие уж близкие подруги, чтобы предъявлять
мне претензии, но неожиданно сказала другое:
   - Ты попроси Нинку из двенадцатой квартиры, она у  людей  полы  моет,
поможет тебе, уберет хоромы.
   - Ага, так ей денег  дать  надо!  Небось  пятьдесят  рублей  возьмет.
Видишь, какая ты! Откуда у меня такие средства! Думала, ты поможешь.  Ну
куда бежишь? Ночь на дворе. Кстати, где твой Олег?
   Я молча вытащила из кошелька голубую бумажку  и  протянула  противной
бабе.
   - На, в качестве спонсорской помощи.
   - А сотни не будет?
   - Нет, только пятьдесят, не хочешь - не бери.
   - Давай, - резко ответила Ритка и вырвала у меня из пальце