ерег меня Семеныч, - вещь в хозяйстве нужная. Я тут подожду.
     Последнюю фразу он произнес, плюхаясь на грядку у Лены в огороде.
     - Офигел, ирод! - возмутилась соседка. - Топай к себе.
     - Ну уж нет, - уперся Семеныч, - знаю вас!
     Возьмете, а потом не отдадите! Тут покараулю.
     - Ну что с ним поделать, - обозлилась Лена, - жадный ты, Семеныч! Просто без края!
     - И вовсе нет, - не согласился мужичонка, - я хозяйственный! И людей хорошо знаю, пожил на свете, всяких повидал! Ну ладно, ваше здоровье.
     Отработанным движением Семеныч вскрыл бутылку и начал ее опустошать.
     - Сейчас нагрею, - пообещала я и понеслась в избу.
     Достану удлинители, воткну один в другой, в последний засуну вилку кипятильника и опущу его в бачок.
     Но, к моему разочарованию, на проводах не нашлось штепселя, просто торчало два оголенных конца.
     Я побежала назад и потрясла перед Семенычем агрегатом.
     - Он не работает.
     - Во, уже сломала!
     - Даже не включала.
     - И че?
     - Его нельзя воткнуть в сеть.
     - Почему?
     - Вот! Где же вилка?
     Семеныч икнул.
     - Вилка? А зачем она?
     Мне захотелось пнуть мужика ногой.
     - Затем, чтобы кипятильник заработал, его следует вставить в розетку.
     - Куда?
     - В сеть! Электрическую!
     - Так врубайте!
     - Штепселя нет!!!
     - И зачем он?
     Внезапно мне стало плохо. Душу захлестнула обида на всех сразу. На Сеню, на Олега, на Ленинида.
     Мужья просто бросили жен, им лень даже позвонить нам! Папенька мог приехать и посмотреть, как устроилась на новом месте обожаемая доча. На Кристину. Вполне взрослая девочка и должна понимать, что помыться в деревне, где нет водопровода, огромная проблема. На Лену, которая позвала этого идиота, на местную администрацию, не способную обеспечить людям нормальные бытовые условия, на губернатора Московской области, небось сам обитает в благоустроенном коттедже, на президента, явно не подозревающего, что в двух шагах от Москвы, в деревне живут как в Средние века, на погоду, на вечер, на судьбу, на...
     - Какая розетка, - забубнил Семеныч, - вона столб стоит, с электричеством. Кто же себе счетчик наматывает, коли бесплатно подключиться можно.
     Давай сюда, дурища! Всему учить надо.
     Я опешила, а мужичонка, пошатываясь, встал и велел:
     - Ну, сунь кипятильник в воду, а то погорит.
     Я машинально побежала выполнять приказ.
     - Эх, городские, - бухтел Семеныч, приставляя к столбу шаткую лестницу, - москвичи! Тьфу, токо бы деньгами сорить, рубли расшвыривать.
     Я наблюдала за ним, чувствуя, как по спине поползли мурашки от страха.
     Раскачиваясь на ненадежной лестнице, трясущимися руками Семеныч пытался врезаться прямо в линию электричества.
     - Вот.., налево, - бормотал он, пошатываясь.
     У меня сначала пропал голос, но потом я его обрела и заорала:
     - Слезай немедленно!
     - Чаво? - покосился вниз Семеныч.
     - Спускайся, током убьет!
     - Никогда не убивало, - прохрипел мужик.
     - Прекрати!
     - Ща, погоди.
     - Иди вниз!
     - А... - начал было Семеныч, но договорить не успел.
     Послышался треск, Лена взвизгнула и побежала в дом, я попятилась, налетела спиной на забор и заорала:
     - Ой, ой!
     Волосы Семеныча встали дыбом, глаза вывалились из орбит, рот раскрылся.
     - Убился! - завопила Лена, снова выскакивая во двор.
     Я замолчала, в голове моментально появились трезвые мысли. Так, сейчас труп рухнет на землю, что нам делать? Надо звонить Олегу. Конечно, Куприна хочется убить за то, что он бросил жену один на один с бытовыми проблемами, но в таком экстремальном случае только к мужу можно кинуться с воплем о помощи.

Глава 15

     Пока я хлопала глазами, а Кристина, Лена и Томочка визжали от ужаса, Семеныч вздрогнул, икнул и сообщил:
     - Во шандарахнуло! Ну и тряхануло, прямо весь хмель вышибло. Вот беда, словно и не пил совсем! Голова тверезая.
     - Ты жив? - отмерла я.
     - А че мне сделается? - меланхолично спросил мужик, спускаясь вниз. - Грей воду. Вот как подключаться надо! И кипятильник работает, и деньги на ветер не уходят. Я, промежду прочим, почти ничего в Мосэнерго не плачу! У меня и телик, и холодильник, и утюг, и плитка - все к столбу подведено.
     Я пошла в дом, чувствуя в желудке дрожь, наверное, мои нервы окончательно расшатались. Ну зачем мы поддались Аниным уговорам и поехали в Пырловку? Нет, вот только найду подругу и выскажу ей абсолютно все! Наврала с три короба: и водопровод есть, и туалет... Хотя, с другой стороны, ни слова не правды Анюта не сказала. Трубы-то разведены по дому, просто я не спросила, каким образом в них попадает вода. И унитаз имеется, правда, на улице, под кустом, но ведь это настоящий унитаз, а не "очко".
     Тяжело вздыхая, я выпила чаю и решила посмотреть телевизор.
     - Вилка-а-а! - полетел крик.
     Я выбежала из дома.
     - Что еще случилось?
     На улице стало почти темно, поднявшийся было ветер совершенно стих, птицы замолчали, в воздухе повисла тяжелая, плотная духота. Потом сверху упала одна капля, вторая, третья...
     - Вода кончилась! - завопила Кристина, высовываясь из автобуса.
     - Совсем? - глупо спросила я.
     - Да, - возмутилась девочка, - стою вся в пене!
     Намылилась гелем, нашампунила голову, и брык! Все иссякло! Мне волосы еще кондиционером обмазать надо! И вообще! Я только-только начала мыться!
     Я смотрела на бушующую Кристину. Конечно, мы с Томочкой сами виноваты. Откуда девочке, всю жизнь, кроме некоторого времени, проведенного в невзгодах <История жизни Кристины рассказана в книге Дарьи Донцовой "Черт из табакерки", издательство "Эксмо".>, прожившей в комфортных условиях, знать, что в летнем душе нужно мыться, экономно расходуя воду? Гелем для купания, мылким, дающим обильную пену, здесь пользоваться нельзя. Следовало взять кусочек мыла и быстро поводить им по телу. Какой кондиционер для волос?! Чтобы смыть его, потребуется цистерна воды!
     - Налейте еще в бачок, скорей, - топала ногами Кристя, - мне холодно! Мыло щиплется!
     И тут дождь хлынул стеной. Я взвизгнула и бросилась в дом. Томочка же поступила иначе, мигом скинув с себя халат, она вылетела во двор, таща за собой Никитоса.
     - Давай, Никицын, - кричала подруга, размахивая губкой. - Ну-ка, поворачивайся. Дождик-то теплый, лучше душа, сейчас тебя вымою в пять минут.
     Мальчик, никогда до этого не купавшийся на улице, пришел в бурный восторг. Весь покрытый мыльной пеной, он скакал по лужам, размахивая руками. Через секунду к нему присоединилась Кристина. Я схватила с полки бутылочку с жидким мылом и тоже вылетела во двор. Теплый дождь шел стеной, надо использовать момент, чтобы хоть как-то привезти себя в порядок.
     Очень хорошо, что начался ливень, а то ведь мне пришлось бы привезти еще три-четыре баклажки. Я мылась с лихорадочной скоростью, не понимая, почему средство для мытья рук сейчас безумно пенится и пахнет не ромашкой, а чем-то другим, страшно знакомым. Но раздумывать было некогда, бежать в дом, в ванную, разыскивать шампунь тоже. Стремительно начавшийся дождь мог так же внезапно закончиться.
     Недолго думая, я налила себе на голову хорошую порцию желеобразного геля для рук, какая разница, в конце концов! Мыло, оно и есть мыло! В экстремальных условиях можно обойтись и без шампуня.
     Вода падала с неба сплошным потоком, мы, голые, с мочалками в руках, метались перед избой словно молнии, наконец "банный день" завершился. Вбежав на терраску, все начали вытираться полотенцами.
     - Какой ужас! - заныла Кристина. - Скажу кому из девчонок, не поверят! И что? Нам теперь постоянно мыться во дворе?
     - Будем наливать душ с утра, - сказала Томочка, - за день он нагреется, и, пожалуйста, купайтесь.
     Мы сегодня сглупили.
     - Там воды мало, - не успокаивалась Крися, - не хватит даже умыться.
     - Надо аккуратно ее расходовать, - сердито прервала ее я, - когда намыливаешься - воду выключай, нечего ей просто так вытекать! И не бери всякие сильно пенящиеся штуки.
     - Ага! - возмутилась Крися. - Предлагаешь песком тереться?
     - Вовсе нет, можно воспользоваться простым мылом, оно быстро смывается. Воды уйдет меньше, - объяснила я.
     - Фу, - скривилась Кристина. - Гадость! Хочу мыться гелем!
     - Не капризничай. Вернемся в Москву, и пользуйся им сколько влезет!
     - А летом как?
     - Мылом.
     - Не хочу!
     - Альтернативы нет. Бачок маленький.
     - Еще налейте! Пока я моюсь, вторую баклажку нагрейте.
     Я обозлилась. Иногда Кристина становится невыносимо капризной.
     - Ладно, только тебе придется самой ездить за водой к колодцу, а потом втаскивать ведро на крышу.
     Мы с Томочкой способны проделать сию процедуру лишь один раз.
     - Вот ты какая! - в сердцах закричала Кристина. - Значит, сама моешься гелем, а остальным предлагаешь пользоваться всякой дрянью?
     - Знаешь, Кристина, - сурово заявила я, - надо уметь стойко переносить лишения. Между прочим, только что на твоих глазах я мылась средством для рук.
     Взяла его лишь по одной причине, оно не дает пены, хотя сегодня отчего-то жутко пузырилось, и воды для смывания много не потребуется!
     - А не ври-ка! - воскликнула Крися. - Меня не обманешь, ты мылилась своим любименьким. Вот оно!
     Я глянула на стол, куда поставила, войдя на террасу, бутылочку, и выронила полотенце. На красной клеенке белел пластиковый цилиндр со средством для мытья посуды.
     - Я что, мылась этим?
     - Да, - кивнула Кристина, - вся в пене стояла.
     Меня упрекала, а сама...
     - Средство для посуды? С ума сойти! Надеюсь, ты не думаешь, что я всегда пользуюсь им? - возмутилась я. - Так вот почему от губки так пахло!
     - У каждого свои причуды, - фыркнула Кристина, - я же не делаю тебе замечаний, не поучаю, не талдычу: "Вилка, выброси гель для посуды, он хорош только для тарелок". Нет, понимаю, каждый выбирает средство себе по вкусу. И с какой стати ты мне запрещаешь брать любимый гель, а?
     Я судорожно пыталась сообразить, что ответить девочке, но так и не нашла нужных слов. Самое интересное, что мое тело чувствовало себя просто расчудесно, его не надо было мазать кремом. Может, теперь всегда принимать ванну с этим средством? А что, дешево и хорошо.
     - Кстати, - ехидно сообщила Кристина, - могу дать замечательный совет.
     - Какой? - растерянно спросила я.
     - Если опрыскивать волосы средством из баллончика для подкрахмаливания рубашек, то прическа продержится пару месяцев, - спокойно заявила Крися, - ты сходи в хозяйственный, поброди между стеллажами. Можно небось много чего найти, кучу денег сэкономишь! Ну, например, освежитель для туалета спокойно заменит духи, полироль для мебели - крем.
     Главное, творческий подход и фантазия.
     Я замотала голову полотенцем и отправилась в свою спальню. Ну спутала, случайно схватила не ту бутылочку, торопилась во двор, боялась, дождь закончится. С каждым случиться может, Кристя же теперь будет долго надо мной потешаться.
     Следующее утро началось как обычно. Сначала поход к колодцу, потом возвращение верхом на баклажке. Еще одна дыра в заборе, парочка сломанных кустов во дворе и грузовик, с ревом пролетевший мимо нашей избы, когда я, встав на ноги, подсчитывала царапины. Выпив кофе, я с самым серьезным видом сказала Томочке:
     - Мне пора.
     - Ты куда?
     - В издательство, надо решить пару вопросов.
     - Поздно не возвращайся, - засуетилась Томочка, - постарайся пораньше завершить дела.
     - Не волнуйся, вернусь засветло.
     - Пожалуйста, не езди по ночам на электричке.
     - Ладно, - пообещала я и побежала на станцию.
     Для того чтобы попасть в Мирск, мне пришлось сначала приехать в Москву, добраться до другого вокзала и опять сесть в электричку. Ехать следовало до станции с милым названием Козюлино, находилась она на границе Московской области, и поезд со всеми остановками тащился до нужного мне пункта два часа с лишним. Я сидела на жесткой скамейке и смотрела в окно. После вчерашнего дождя, который плотным одеялом накрыл Москву и окрестности, резко похолодало, народ, разбалованный неожиданной майской жарой, решил, несмотря на понижение температуры, не надевать куртки. Я тоже оказалась непредусмотрительной и теперь тряслась от холода в футболочке и джинсах. Правый локоть крепко прижимал сумочку, где лежала толстая пачка долларов.
     Внезапно в кармане ожил мобильный.
     - Вилка, - зачастил Олег, - как вы там? Наслаждаетесь воздухом? А у нас, в Москве, ужасно! То солнце палило, а теперь холод накатил.
     - В Пырловке, учитывая, что она в паре километров от столицы, - язвительно ответила я, - все обстоит иначе. У нас стабильно плюс двадцать два, светит солнце, цветут розы, а на огороде наливаются соком шоколадные конфеты.
     - Ты сердишься? - насторожился Олег, и тут связь оборвалась.
     Я посмотрела на бесполезный мобильный. Наверное, нужно поменять оператора.
     - Следующая станция "Козюлино", - ожило радио.
     Я пошла в тамбур, нежно обнимая сумочку. Никогда в жизни не путешествовала с такой огромной суммой. Очень надеюсь, что никто не заподозрит, сколько денег сейчас имею при себе.
     На площади в Козюлине я попыталась найти автобус, шедший в Мирск, и узнала, что маршрут отменили.
     - А чего туда кататься? - ответил на мой вопрос один из водителей, рыжий парень в крупных конопушках. - Никакого смысла нет. Надо с шоссе съехать и хрен знает куда пилить. Ради кого? В Мирске три убогих бабки живут.
     - Прямо-таки три, - вздохнула я.
     - Ладно, пять, - уступил шофер, - все равно незачем.
     - И как же туда добираться?
     - Ну.., пехом, от дороги, десять километров.
     - Сколько? - испугалась я, ежась от холода.
     - Десять, - повторил парень, - или вон такси стоят, договаривайся, может, свезет кто.
     Я пошла к припаркованным невдалеке разбитым "Жигулям". Их водители плотной группой стояли возле первого автомобиля. Услышав, что мне требуется попасть в Мирск, мужики загудели.
     - Не...
     - На один бензин сколько уйдет.
     - Я заплачу вам.
     - Не, далеко, мы здесь клиентов найдем, - хором ответили "извозчики".
     В полном отчаянии я пошла было назад к автобусам и была остановлена маленькой девочкой, лет семи с виду.
     - Тетенька, - заговорщицки улыбаясь, прошептала она, - вам в Мирск?
     - Да.
     - Папа свезти может, за триста рублей, туда и обратно, - прошептала девочка.
     - Вот здорово!
     - Ой, тише.
     - Почему?
     Малышка кивнула в сторону курящих шоферов.
     - Кабы эти не услышали, ругать начнут.
     - Какая им разница? - удивилась я. - Подходила к ним, отказались везти.
     - Они цену набивают, - пояснила кроха, - сейчас вот сами за вами побегут и предложат, а папа мало берет. Вы за угол ступайте, за магазин, увидите там "Мерседес", оранжевый.
     - "Мерседес"?!
     - А что? Хорошая машина, - спокойно ответила девочка и убежала.
     Я постояла пару секунд, потом осторожно раскрыла сумочку, незаметно для окружающих вытащила пачку долларов и сунула ее себе под футболку, под мышку. Ни за что теперь не отведу руку от туловища.
     Сумочку легко выхватить, а попробуйте отнимите пачку, спрятанную на теле, под майкой. Неудобно, правда, зато надежно. Кто его знает, этого странного водителя "Мерседеса", колесящего за триста рублей по области.
     - Девушка, - крикнул один из водителей, - если уж очень надо, садись, свезу. Все-таки не зверь! Десять километров от шоссе переть! Задолбаешься! За сто баксов отволоку, в один конец.
     - Спасибо, не надо, - ответила я и пошла через площадь к магазину.
     За углом оказалась улица, забитая машинами, но ничего даже отдаленно похожего на лаковый "глазастый" автомобиль не было. Я было подумала, что девочка обманула меня, но тут услышала тоненький голос:
     - Тетенька! Топайте сюда!
     Я пошла на зов и обнаружила ребенка возле странной машины оранжевого цвета. Длинная ржавая развалина походила на "Чайку", если кто из вас еще помнит это суперпрестижное в семидесятые годы авто.
     - Садитесь, садитесь, - засуетился водитель, - не сомневайтесь, "персик" изумительно ездит.
     - Кто?
     - "Персик", - хихикнул дядька, - я его так зову.
     - Это "Мерседес"?
     - Самый настоящий, - заверил шофер, - шестьдесят второго года выпуска, зверь-агрегат, весь железный, никакой пластмассы. Вы сзади устраивайтесь, там удобно.
     - Папочка, - влезла в разговор девочка, - ей лучше спереди, а то с управлением не справиться.
     - А и правда, - хлопнул себя по бедрам дядька, - ну дал бог ребенка! Восемь лет всего, а ума как у Ломоносова. Вы знакомьтесь, это Лизок, отличница, моя помощница! Сама нужного клиента найдет и приведет.
     Лучшая девочка на свете. Кстати, меня Назаром зовут, ну что, тронулись?
     Я влезла на переднее сиденье и решила покориться обстоятельствам. Будем надеяться, что этот пращур "шестисотого" способен развить скорость до сорока километров в час.

Глава 16

     Назар плюхнулся за руль. Машина сначала прыгнула назад, потом вперед.
     - Вы девочку на тротуаре забыли, - заволновалась я.
     - Нет, - улыбнулся Назар, - она сейчас сядет, без Лизочка никак. Сзади-то кто управлять станет, вам не справиться.
     Я оглянулась и посмотрела на заднее сиденье. Что он имеет в виду под управлением? Неужели в 60-е годы пассажиры тоже должны были крутить руль и нажимать на педали? Но ничего похожего на баранку сзади не нашлось. На потертом сиденье лежали две толстые веревки, привязанные одним концом к ручке дверей.
     - Эй, Лизок, - высунулся в окно Назар, - чего там?
     Я проделала тот же, маневр и увидела ребенка, сосредоточенно разглядывающего кучку каких-то мелких предметов, оставшихся на том месте, где только что стоял "персик".
     - Ничего существенного, - сообщила наконец девочка.
     Потом она села на заднее сиденье и велела:
     - Давай, папочка!
     Назар снова подал назад, потом "Мерседес" резко прыгнул вперед и неожиданно бойко покатил по шоссе. Я было успокоилась, но потом услышала странный шум, делающийся все громче и громче.
     - Что это?
     - Ерунда, - усмехнулся Назар, и в тот же момент "мере" дернулся.
     Я вжалась в сиденье, спаси меня, боже! Но ничего страшного не произошло. Трясясь, словно больная обезьяна, ревя, как злой бизон, "персик" летел по шоссе. Стрелка спидометра добралась до отметки "60".
     - Папочка, - укоризненно сказала Лизок, - не лихачь, с управлением не справлюсь.
     Я обернулась и увидела, что девочка, натянув веревки, держит их изо всех сил.
     - Что ты делаешь? - изумилась я.
     - У "персика" двери на ходу открываются, - последовал ответ.
     - Вхожу в правый поворот, - громко возвестил Назар.
     С ловкостью матроса, служащего на паруснике, Лизок мгновенно отпустила левую веревку и вцепилась в правую.
     - Теперь влево, - велел Назар.
     Девочка проделала обратный маневр.
     - Ты же так устанешь, - испугалась я.
     - Ничего, - прокряхтела Лиза, наматывая на кулак веревку, - я привыкла уже. Денежки-то так просто не достаются, вы сидите спокойно, вмиг домчим.
     Впереди показалась бензоколонка. Назар лихо съехал с шоссе, дернул вверх ручник и начал делать правой ногой странные движения. Казалось, он накачивает мяч или надувает матрац. "Персик" встал как вкопанный метров за десять до заправки.
     - Папуля, - укоризненно сказала Лизок, - ты опять промахнулся!
     - Ага, - согласился Назар, - делать нечего, переходим на ручное управление.
     Я не успела сообразить, о чем идет речь, как водитель выскочил на дорогу, открыл дверь, одной рукой начал крутить руль, а второй толкать машину. Лизочек встала за багажником. В мгновение ока папенька с дочкой дотолкали "мере" до колонки. Назар пошел платить, а мы с девочкой вылезли из машины. Лизок вытащила из багажника непонятную конструкцию: нечто похожее на бейсбольную биту, но с толстым, обмотанным тряпками концом.
     Назар прибежал назад.
     - Отойди, папа, - велела Лизо