работать сподручнее.
   - А почему нет? Я же тебе сказал, живым ты отсюда выйдешь только  при
одном условии...
   - Давай без условий, а,  Сова?  -  Глаза  Панкратова  снова  нехорошо
прищурились. - Ты мне делаешь предложение, но по-хорошему, а уж приму  я
его или нет... В указанной специализации - из людей  делать  трупы  -  я
посильнее буду, а?
   А кто живым отсюда выйдет в случае неувязочки, тот и прав будет.
   Филин уперся немигающим взглядом в Панкратова, осклабился, ничуть  не
обеспокоившись:
   - Ну что ж. Давай начистоту.

Глава 56

   Ухмылка продолжала играть на губах Филина. Спросил:
   - Сова, говоришь?
   - А то ты не знал этого своего "народного" псевдонима.
   - Знал, знал... В конторе окрестили. - Филин чуть потянулся  плечами.
- Даже приятно. Старые времена... Какие комбинации прокручивали...  Если
бы не цэкисты да не армейцы, что губили нам всю игру, мы бы взорлили, а,
Ильич? И в Кремле не это чтокало оплывшее сидело с кучей засранцев...
   Панкратов только пожал плечами.
   - Вспомнить  любо-дорого!  В  течение  недели  три  министра  обороны
дружественных стран народной демократии сыграли в  ящик  от  пресловутой
сердечной недостаточности -  высокий  класс,  а?  И  следом  -  милейший
Дмитрий Федорович Устинов в ямку ушел вперед ногами. - Филин вздохнул. -
Армейцы обиделись. Но и сами с  вэпэкашниками  не  при  делах  остались:
замордовали их комсомольцы, как черепаху!
   Приступ то  ли  нарочито-залихватской,  то  ли  судорожной  веселости
прошел у Филина так же быстро, как и начался.
   - И не понять теперь, отрадно или  обидно...  -  выдохнул  он.  -  Но
пахать на патрона надоело. - Взглянул на Панкратова:
   - Хочешь на паях?
   - Никак нет, Геннадий Валентинович, я же  сказал:  мне  предложенного
гонорара хватит. Его отработаю, потом можно  и  о  паях  поговорить.  Но
ясности хочу. - Помолчал, пояснил спокойно:
   - Старый стал.
   - Будет тебе ясность, Ильич. Только давай более не бодаться, как  два
сбрендивших слона, а? Я тебе к чему присказку-потешку из прошлых  времен
напомнил? Ведь у всех же все  было,  выше  крыши,  и  у  цэкистов,  и  у
генералов, и у конторских... Да еще и страна под ногой, и какая  страна!
Люди не из-за денег гибнут, из-за амбиций. Как  только  начнем  с  тобою
выяснять, кто круче, так и сгинем, оба-два. Согласен?
   Панкратов смотрел на Филина внимательно: тот не блефовал. Да и  прав:
здравый смысл шептал, не пацаны-отморозки, в  самом  деле,  каждый  цену
другому знает.
   - Убедили.
   - Ну, тогда к делу. Патрон заказал нам подготовить условия к  покупке
трех заводиков: Электромеханического, "Дельты" и  "Трансмаша".  Понятно,
контрольных или, на худой конец, блокирующих пакетов акций оных. В связи
с неумеренной активностью  соперничавшей  финансово-промышленной  группы
сам патрон оказался не то чтобы в заднице, но не готов к  покупке:  наши
розовые директора, даром что совки совками, а цены запросят  немалые.  В
связи со сменой курса - лимонов шестьдесят-семьдесят зеленью. Для крутых
китов вроде и не запредельная сумма, бери голыми руками и владей,  но  и
тех денег покуда нет.
   Филин прикурил сигарету, резюмировал:
   - Нас же с тобой интересует завод "Точприбор".
   - "Точка"? - удивленно приподнял брови Панкратов.
   - Угу. Пережевываешь?
   - Пытаюсь. Но проглотить не могу.  Когда-то  заводишко  был  крупный,
территория по сию пору чуть меньше всего подмосковного Подольска. Но  на
ней -  слезы.  Пустые  коробки  недостроенных  цехов  занимают  половину
площадей;  оборудование  на   две   трети   разворовано,   даже   кабели
предприимчивые работяги давно в утиль сдали. Работает  пяток  цехов,  но
чем они там занимаются - непонятно.
   Никто никакого интереса к заводу и раньше  особенно  не  проявлял,  а
теперь - и подавно. Те приборы, что раньше делали для  систем  наведения
ракет, теперь стали не нужны: конверсия  затянулась.  А  другие  успешно
какой-то сибирский заводик производит. - Панкратов помолчал, спросил:
   - Там что, на территории, залежь алмазов россыпью? Или нефтяную вышку
собираются ставить?
   -  Есть  там  одна  хитрая  лабораторийка.  Вернее,  сеть   небольших
экспериментальных цехов, завод в заводе, именуемых в бумагах "Цех-К".
   - Слышал.
   - И что слышал?
   - Ковали там во времена оные что-то типа оружия. Впрочем, как везде.
   - Для того чтобы уразуметь, что на "Точприборе" ковали, не нужно быть
оракулом, - чуть иронически ухмыльнулся Филин. - Я сумел  выяснить  что.
Найти покупателя. Обговорить вариант сделки.
   - "Цех-К" бездействует уже лет восемь...
   - Он ничего не производит, но  не  бездействует.  Группа  яйцеголовых
теоретиков родила там  одну  идейку,  вполне  достойную  Нобелевки.  Или
миллиарда долларов наличными.
   - Таких цен нет.
   - Такие цены есть, но, ты прав, их никогда не платят. Но предложенный
гонорар,  как  ты  выразился,  меня  устраивает.  Издержки  -  за   счет
покупателя.
   - Что нужно? Захватить сейф с документами? Вывезти готовое изделие? -
Теперь уже ирония слышалась в голосе Панкратова.
   -  Нужно  купить  "Точприбор".  Именно   тогда   покупатель   получит
возможность ознакомиться со всем содержимым "Цеха-К". У него есть  также
намерение  пригласить  всех  без  исключения  разработчиков  изделия   в
солнечную Калифорнию.
   - И мы тогда получим свои деньги?
   - Клиент готов пойти на риск и двадцать  процентов  суммы  вложить  в
именные сейфы в любом указанном нами банке уже сейчас.
   - Мое имя мне дорого, Геннадий Валентинович, но не  настолько,  чтобы
ради него потерять голову.
   - Сейфы будут зарезервированы на любые выбранные нами имена.
   - Получать в приличном банке денюжки по липовым ксивам...
   - Клиент готов  выправить  нам  подлинные  паспорта  любой  избранной
европейской или латиноамериканской страны. А  также  Австралии  и  Новой
Зеландии.
   - Даже так...
   -  На  страны   с   исламским   фундаментализмом   его   влияние   не
распространяется, да и меня самого туда не тянет. Еще вопросы?
   - Красиво излагаешь, Геннадий Валентинович.
   - Просто проблемой занимаюсь неспешно. Уже два года.
   Панкратов задумался, констатировал:
   - Достойный срок.
   Филин закурил очередную сигарету  -  он  вообще  курил  очень  много,
неспешно и плавно опустил руку во внутренний карман пиджака и извлек два
российских заграничных паспорта. Один передал напарнику.
   Степан Ильич раскрыл; на  собственное  фото,  рядом  с  которым  были
отпечатаны лазерным  принтером  совершенно  незнакомые  фамилия,  имя  и
отчество, он взглянул как  на  само  собой  разумеющееся,  равно  как  и
достаточно равнодушно отреагировал на несомненную подлинность паспорта и
всех причитающихся печатей. А вот серию и номер  изучил  тщательно,  так
же, как и неведомые непосвященному глазу пометки типа "случайной"  точки
или "непреднамеренно" оставленной принтером  "грязи"...  В  сочетании  с
номером и серией... М-да... С таким паспортом можно  идти  через  родную
таможню танком "Т-80" и вести на  поводке  слона,  обложенного  булками:
любой таможенный и фээсбэшный чин ревностно  согласится,  что  это  есть
бутерброд: люди разные, у каждого свой аппетит.
   Степан Ильич произнес только:
   - Высокий класс.
   - Кто на что учился, - спокойно отозвался Филин. Снова полез в карман
и достал еще два паспорта, на  этот  раз  американских.  Государственный
орел Штатов был хоть и менее  авантажен,  чем  двуглавый  отечественный,
зато куда более респектабелен.
   Панкратов с удовольствием рассмотрел свою новую фамилию;  Филин  учел
все, даже неосознанную привычку человека к звучанию собственного  имени:
теперь он стал Stephan Pencraft. Фамилия была  типичной,  а  имя  Стефан
вполне оправдывало славянскую внешность Панкратова; впрочем, большинство
славян в Штатах почиталось за поляков и прочих чехов, так что...
   - Ты доволен, Ильич? - спросил Филин.
   - Профессионально, - сдержанно отозвался Панкратов.
   Филин лишь растянул тонкие губы в усмешке:
   - Чтобы тебе было еще теплее, Ильич, в городе Ангелов,  что  в  милом
штате Калифорния, если помнишь, когда-то его называли русской  Америкой,
у тебя есть свой бизнес, небольшое уютное кафе  для  семейных  обедов  и
ужинов, и, как положено мидл-классу,  уютный  дом,  без  роскоши,  но  в
приличном районе. Так что натурализация полная. - Геннадий  Валентинович
выдержал крохотную паузу, добавил:
   - Все это, как  говорят  они,  "фри",  то  есть  не  входит  в  сумму
названного гонорара: свой зеленый лимон получишь целехоньким и хочешь  -
пропей, хочешь - в матрас забей  десятками  да  дрючь  на  нем  шлюх  до
полного опупения.
   Теперь Филин откинулся в кресле с теплым чувством хорошо  проведенной
вербовки. Вероятность того, что Панкратов  отклонит  такое  предложение,
была равна нулю.
   - Как видишь, Ильич, у меня на тебя долговременные планы. -  Он  взял
бутылку, разлил коньяк по рюмкам:
   - Вздрогнули?
   Мужчины выпили одновременно.  Филин  немедленно  вставил  в  рот-щель
сигарету.
   - Я готов к работе, - произнес Панкратов спокойно.
   - А я рад, что мы  договорились.  Но  прежде,  чем  будет  поставлена
оперативная задача, изложи мне сомнения, какие-никакие у тебя  остались.
Будем считать, что работа началась.
   Панкратов раздумчиво потер переносье:
   - Только одно.
   - Да?
   - Все эти штучки  заказчику,  как  я  понимаю,  влетают  в  немереную
копеечку...
   Пардон, центик. Ну а если еще  внимательнее  прикинуть,  за  полсотни
тысяч штук зелени из этой вшивой лаборатории под  кодовым  наименованием
"Цех-К"  клиенту  не   токмо   сейф   с   документацией,   ему   еще   и
особиста-начальника первого отдела в  целлофан  запакуют  и  поднесут  с
поздравительной ленточкой, да на жостовском подносе: извольте-с!  Или  я
чего-то не понимаю?
   -  Ты  все  правильно  излагаешь,  Ильич,   глядя   поверхностно   на
захламленную ржавой рухлядью территорию под  наименованием  "Точприбор".
Забывая про внутренний, красного кирпича заборчик,  окружающий  "Цех-К".
Не у всех наших вэпэкашников еще мозги в водке затонули, аки безвременно
захлебнувшаяся подлодка "Комсомолец"  в  акваториях  Мирового  океана...
Кумекают.  Понимают,  что  представляет  из   себя   разработка   малого
творческого коллектива под названием "Цех-К". Но... Как  писал  классик,
узок был круг революционеров и страшно далеки они от народа.  На  чем  и
погорели.
   - Геннадий Валентинович, мне бы без аллегорий.
   - Изволь. Когда державка разваливаться почала, какой  главный  лозунг
приняли на грудь все дядьки при власти? Все тот  же,  ленинский:  "Грабь
награбленное!"
   Впрочем, как выразился один знакомец, тогда в  мелких  инструкторских
комсомольских чинах, а ныне - в генеральских новых русских: "Если  можно
украсть,  нужно  украсть".  Впрочем,  выразился   он   общедоступнее   и
простонароднее. И - почали тащить все  и  вся.  Вот  только  цепные  псы
режима, да не оперы или мокрушники, вроде нас  с  тобой,  а  натуральные
"московские сторожевые" из  отдела  "В"  бывшей  "девятки",  или  охраны
спецобъектов Минобороны - остались, как и положено псам, при пустом доме
без хозяина. Но службу несли  и  несут  исправно:  их  в  свое  время  и
отбирали, и обучали-воспитывали по отдельной методике.
   Короче: со времен Лаврентия свет Палыча система охраны  на  объектах,
подобных "Цеху-К", не  изменилась  ни  на  йоту.  И  украсть  и  продать
хранимое ни у новорусско-демократических хозяйчиков страны, ни у  старых
партократических вожденков-функционеров никакой возможности не было: это
вам  не  бриллианты  вшивые,  стекло,  мусор,   это   вам   сверхвысокие
технологии, определяющие  победу  или  поражение  в  борьбе  за  мировое
господство! - Филин хмыкнул:
   - Или - за мир во всем мире, как у нас любили выражаться.
   Да и времени разобраться  вдумчиво  с  такими  сокровищами  не  было:
"Хватай мешки, вокзал отходит!" До каких  там  "хай-теков",  когда  моря
разливанные нефти плещутся, когда горы никелевые и алюминиевые  манят  и
блещут, когда голубое топливо успешно бежит по газопроводу  "Дружба"  на
давно не дикий Запад из сибирского далека, претворяя в жизнь лозунг: "Им
- газ, нам - труба".
   Да и чтобы превратить высокие технологии сначала в товар, потом  -  в
деньги, и только потом -  в  особняки,  яхты,  телок,  икру,  ананасы  и
рябчиков, много составляющих нужно. Куда проще: украл, выпил, в койку  с
прошмандовкой! В тюрьму только те, кто украл мало.
   А наши новоявленные "партнеры во имя мира" об этих хитрых разработках
порой ни слыхом не слыхивали, ни нюхом  не  нюхивали:  железный  занавес
"строго секретно" и по сию пору укрывает эти  "хай-теки"  в  алибабаевых
пещерах лежачего на голой заднице ВПК до лучших времен, да и многие наши
отечественные олигархи о таких разработках ни душой, ни понятием!
   Филин налил себе еще рюмку на щеках его появился азартный румянец. Он
с удовольствием закурил, продолжил :
   - Но времечко полетело уж больно  в  тарары,  все  смешалось  в  доме
Облонских - и  душа,  и  лицо,  и  одежда,  и  мысли.  Служивых  погнали
отовсюду, не нужна стала служба; прислуга, напротив,  стала  ставить  из
себя господ да хватать, тащить и  хапать  то,  что  не  ухапали  господа
новоявленные... А Лаврентьевы вотчинки и заначки  остались  невредимыми,
стоики там остались заправлять, но жизни без движения не бывает: кого-то
уволили, кого-то сократили... Как  я  вышел  на  разработку  "Цеха-К"  -
рассказывать  утомительно  и  скучно.  Кстати,  Груздев  был   чуть   не
единственным человечком, не просто знавшим о разработке, - он был  готов
лобировать ее применение...
   - Мне следует знать,  о  чем  идет  речь?  Филин  посмотрел  на  него
внимательно:
   - Пожалуй. Шило в мешке на этой стадии таить глупо. Я  тебя  постарше
почти на десяток годков, потому еще помню крылатую фразу: "Кибернетика -
продажная девка империализма". Наши ученые пристебаи приклепали изрядной
науке политику, тему закрыли... А потом  открыли,  но  в  военно-полевом
варианте: под семью замками и  десятью  печатями.  Ну  а  всяких  НИИ  и
закрытых лабораторий, типа этого "Цеха-К",  в  стране  было  считать  не
пересчитать. Над одними шефствовал КГБ, над другими - всемогущий ВПК  со
своею  правой  рукой  -  ГРУ.  И  развиваться  сия  наука  пошла  самыми
непроторенными дорогами; недаром наши военно-шифровальные ЭВМ на порядки
превосходят американские аналоги: другой принцип  построения,  у  них  -
математический  просчет  частностей,  у  нас  -   интуитивное   озарение
загадочной  русской  души...  Ну  а  ежели  соединить  чисто   расейские
умственные выкрутасы  с  еврейской  дотошностью  да  прибавить  немецкую
методичность  в  постановке  отдельных  элементов  процесса  -   мы   же
интернационалы! - получится чудо. Вот такое чудо-чудное,  диво-дивное  и
сварганили умельцы из этого самого "Цеха-К".
   - Что именно?
   - Они поменяли основной принцип работы  ЭВМ.  Как  бы  это  объяснить
повнятнее?.. Создали машину не нового поколения, а принципиально  другую
машину, с другими возможностями, с другими перспективами...  Это  как  в
век  господства  паровозов  изобрести  двигатель  внутреннего  сгорания.
Грядущий век - за ним.
   Ежели, конечно, не грянет очередного хама.
   - Чудо-технику сочинили в те времена?
   - В том-то и штука, что на переломе. Году эдак в восемьдесят девятом.
Нет, система еще работала, но... Ты  ведь  можешь  представить,  сколько
научных генералов из полусотни НИИ появление такой машины  поставило  бы
раком? В прямом смысле: степени,  регалии,  загранкомандировки,  деньги,
премии?  Скольким  генералам  натуральным,   равно   как   и   капитанам
производства, кормящимся от эвээмок, систем спецсвязи и прочей мухобели,
пришлось бы встать в сходную  позицию?  Что-что,  а  система  сильна  не
только своей инерцией, но  и  своей  косностью.  Этим  "быстрым  разумом
невтонам", кулибиным доморощенным,  не  просто  ходу  не  дали,  но  еще
отымели во все дырки за разбазаривание госсредств и гору  дерьма  сверху
на руины репутаций насыпали! Главный Левша, как водится на Руси, человек
неуравновешенный и крепко пьющий, хватанул постзапойный инфаркт и  мирно
скончался в  покровской  партийной  больничке.  А  может,  и  не  мирно:
подмогли. Но упомянутый генералитет сделал все возможное, чтобы открытие
века похоронить мертво.
   Ну а  там  -  и  сил  особых  прикладывать  не  пришлось.  Все  стало
разваливаться как бы само собой, по крайней мере  оборонка.  О  "Цехе-К"
забыли напрочь.  Сам  я  вышел  на  эту  разработку  набродом,  случаем,
остальное дотумкал по "косякам".
   Добыл результаты работы изделия, вышел  на  клиента-покупателя:  тот,
надо  полагать,  крутил-вертел  продукт,  как  какой-нибудь  кавказец  -
кованный из ртути клинок: этакого не может быть,  потому  что  не  может
быть никогда! А куда денешься - надо брать.
   Так вот, отвечая на твой  невысказанный  вопрос:  нельзя  взять  этот
"Цех-К" даже хорошей группой суперового спецназа; сколько бы  пресса  ни
поливала грязью ФСБ с ГРУ, если  конторы,  одна,  или  другая,  или  обе
вместе, возьмутся воспрепятствовать и искоренить,  они  это  сделают!  И
нас, грешных, и нашего патрона заодно  уделают  вместе  с  его  банками,
заводами, газетами и пароходами!
   Нам нужно успеть,  пока  на  Москве  во  всех  ведомствах  -  тарарам
несусветный,  пока  самым  верхним  людям,  особенно   Примусу,   нашему
теперешнему Премьеру, Канцлеру и Лорду-Протектору, не  придет  в  голову
умная и  дельная  мысля  инвентаризировать  все  и  вся  на  подвластной
территории... А это сделают, заводики, в том числе покровские,  заберут,
не потратив ни копеюшечки  денег,  просто  разжижат  пакеты  акций!  Вот
почему наш розовощекий директор "Точприбора" будет в душе  веселиться  и
плясать, как ребятенок на утреннике, когда объявится простачок и захочет
купить ныне существующий контрольный или блокирующий пакет акций лимонов
за  десять-двенадцать  зелени!  У  него,  у  директора,  лично!   Начнет
содействовать, в спине гнуться, баньки-пикники-девочек организовывать...
Вижу скепсис на твоем лице, Ильич. Возражения?
   - Иностранная фирма даже в наше продажное время купить такой завод не
сможет, пока не получит два десятка закорючек... А она  их  не  получит:
одной-двух будет недоставать. Система сработает  однозначно,  даже  если
сам Дед высочайше соизволит указ подмахнуть: "Такие дела с  кондачка  не
решаются, зайдите на недельке..."
   - Согласен: бюрократия  всесильна  и  бессмертна,  но  продажна.  Все
продумано.
   Есть и банчок, и финансово-промышленная группка  за  ним,  прямо-таки
коренных русаков и  славянофилов:  клиент,  с  моей  подачи,  купил  это
никчемное хозяйство на корню ради будущей сделки  по  "Точприбору".  Как
тебе размах?
   - Впечатляет.
   - Еще возражения есть?
   - Нет.
   - Тогда я сам скажу. Это из терзаний морально-долговых.  Как-никак  в
мозгах много пропагандистской  дряни  осело,  даже  за  время  активного
участия в грызне за власть вся дурь не выветрилась. Десять лет  назад  я
бы так не смог. Была империя, плохая ли,  хорошая,  но  наша.  Теперь...
Территория не пойми чья. Не хапнем мы, хапнут другие. И ничего  тут  уже
не изменишь. Оставшиеся вживе  изобреталы  перемрут,  оставшиеся  заводы
поржавеют. Вот такой вот  я  скептик.  Ты,  Ильич,  оптимист.  Ну  а  по
существу? Теперь возражения будут?
   - Нет. По простой причине: нас замолотят  даже  в  том  случае,  если
придем с повинной на Лубянку.
   - Это обязательно, - не без ехидства кивнул Филин.
   - Ну а раз так, - Панкратов улыбнулся в усы, - я готов не  спешить  с
чистосердечным раскаянием.
   - О'кей. - Филин откинулся в кресле, помассировал прикрытые  веки.  -
Преамбула, возможно, и затянулась.  Но  я  добавлю,  чтобы  не  осталось
никаких разночтений: мы уже ввязались в драку. В самую что ни на есть ее
гущу. И у нас  есть  от  силы  неделя,  чтобы  провести