родолжил: -- Совсем не
важно, от чего она получает удовольствие. Если она получает
удовольствие, то я тоже получаю удовольствие оттого, что она
получает удовольствие. Ты еще не запутался?
     Я пожал плечами. Я маленько ошалел, пытаясь следовать за
логикой этого парня. Бетти потрепала меня по руке.
     -- Я испытываю то же самое по отношению к Джону Так же, как
он описал, -- произнесла она.
     -- Ну вот, -- продолжил Джон. -- Если ей нравится иметь
отношения с каким-нибудь славным, достойным человеком вроде
тебя, я не возражаю, чтобы она этим занималась, поскольку ей
этого хочется. Если это доставляет ей удовольствие, я тоже
получаю удовольствие. В некотором роде это то же самое, как
получать удовольствие оттого, что ей нравится норковая шуба.
     -- Но мужчины -- это не норковая шуба, -- растерянно возразил я.
     -- Впрочем, иногда женщина судит о мужчине по его способности
одеть ее в шубу Бетти презрительно усмехнулась:
     -- И таких женщин большинство. Их мужья олицетворяются
для них только с норковыми шубами. Эти женщины -- просто
пустышки. У них нет ни чувства собственного достоинства, ни
понятия, что такое настоящая любовь.
     Я уставился на нее. Она действительно имела в виду то, что
сказала. Она была совершенно серьезна. Я рассмеялся.
     -- Ладно, я думаю, что у каждого свое определение чувства
собственного достоинства. Думаю, что мои представления о
достоинстве покажутся возмутительными для большинства людей.
     -- Ох, мой сладенький, давай перестанем обсуждать то, что
ничего не значит, -- произнесла Бетти, передвинула свой стул ближе
к моему и погладила меня по ляжке. -- Почему бы тебе сегодня
вечером не прийти к нам в номер? Не пожалеешь.
Ее откровенно похабная улыбка обещала все, что вообще только
можно было вообразить. -- А как насчет друга-мужа Джона? --
спросил я. -- О, его не будет дома. Правда ведь, дорогой? -- Да,
дорогая, у меня свидание.
     -- С этой прелестной блондиночкой, да, дорогой? -- поддразнила
Бетти.
     -- Да, с той милой маленькой девчушкой, -- ответил Джон.
Макс подошел к нашему столику и с удивлением посмотрел на
меня. Я махнул ему рукой и спросил: -- Помнишь этих людей,
Макс? Джон вскочил со стула с протянутой рукой. -- Как дела,
Макс? -- воскликнул он. Недоумевающе глядя на него, Макс пожал
протянутую руку.
     -- Ты не помнишь нас с Бетти? -- спросил Джон. Улыбка узнавания
появилась на лице Макса. --А, да,-- сказал он. -- Как поживаешь,
Джон? А ты, Бетти?
     Бетти вскочила со стула и смачно поцеловала Макса в губы.
     -- Дорогуша! -- воскликнула она. -- Я сразу не узнал вас, -- сказал
Макс. -- Вы просто превосходно выглядите. Что вы здесь делаете?
     -- О, мы провели кое-какое расследование, и нам сказали, что мы
можем найти тебя в этом заведении.
     -- Прекрасно, -- ответил Макс, -- я рад, что вам это удалось.
Джон предложил Максу свой стул. Бетти отодвинулась от меня и
почти залезла к Максу на колени. Она
     сидела, одной рукой обнимая его за шею и поглаживая другой по
бедру.
     -- М-м-м, какой красивый здоровяк! -- произнесла она, целуя
Макса в щеку. -- Я люблю тебя. Я гоготнул и спросил:
     -- И как много здоровяков ты можешь полюбить за один вечер,
Бетти?
     Макс бросил на меня недовольный взгляд. Я удивился и пожал
плечами: дескать, мне, в общем-то, наплевать. Макс обратился к
Джону:
     -- Столько лет не встречались. Как у тебя дела? Джон рассказал
ему про своего друга, который оставил Бетти наследство, об их
путешествии по Европе и отдыхе во Флориде.
     -- Мы потратили почти все деньги, -- грустно улыбнулся он.--
Ноя снова возвращаюсь на работу и... -- Он подался к Максу и
прошептал: -- У меня есть кое-что по-настоящему большое,
огромное. Все уже подготовлено.
     Я попытался перехватить взгляд Макса, но не смог. Бетти
полностью завладела его вниманием. Она что-то шептала ему,
время от времени засовывая язык прямо в его ухо.
     -- Мы потратили на поиски вас несколько недель, -- добавил
Джон.
     -- Мы слишком заняты другими делами, -- ответил я.--А в
данный момент у нас запланирован небольшой отпуск во Флориде.
Примерно на месячишко. -- -- Вначале дело, удовольствия потом.
Башка! -- рявкнул Макс.
     Я был удивлен его тоном. Похоже, так на него действовала эта
стерва Бетти. Джон начал шепотом сообщать детали возможного
дела. Дважды в неделю двести тысяч долларов зарплаты, которые
их фирма страхует и знает все об их перемещении. Я подумал о Еве
и о том, что это помешает нам провести отпуск вместе. Это дело
выглядело вполне стоящим. Сумма была весьма крупной, но на кой
черт она нужна нам? Деньги ради денег давно уже не значили для
нас почти ничего Меня раздражало даже то, что Макс просто
выслушивает предложение Джона. Эти двое, эта парочка, имели
явные заскоки. Нельзя было надеяться на то, что они не заложат
нас либо добровольно, либо под давлением. Они были парочкой со
странностями во всех смыслах этого слова. Да,
     когда-то давно мы провернули дело с помощью двух этих иуд, но
сейчас... Да пошли они к черту!
     Макс внимательно слушал Джона и одобрительно кивал. Какого
черта! Где его здравомыслие? Я вышел из себя и злобно выпалил:
     --.Слушай, Джон, кончай это обсуждать! Нам неинтересно. Мы
не будем заниматься этим делом, мы слишком заняты. Кроме того,
мы уезжаем в отпуск. Лицо Макса побагровело.
     -- С каких это пор ты принимаешь окончательное решение?
Какого черта ты выступаешь? -- Он перегнулся через Бетти и
вызывающе поглядел на меня. Я ошалел, не ожидая такой реакции с
его стороны. -- Ты что-то стал слишком задаваться, Башка. То, что
время от времени тебе в голову приходят какие-то хорошие мысли и
я иногда их выслушиваю, вовсе не означает, что твои слова имеют
решающее значение.
     Бетти ласково погладила Макса по бедру. Ее смех окончательно
достал меня. Прямо мне в лицо! Вот стерва! Я поднялся, навис над
столом с еще более вызывающим видом, нежели Макс, и злобно
проворчал:
     -- Ладно, ты -- босс. Ты займешься этим делом, но без меня.
Один, с двумя такими же идиотами, -- я имел в виду Простака и
Косого, -- но без меня.
     Мы уставились друг на друга, как два боевых петуха. Джон
попытался охладить наш пыл.
     -- Это большое дело. Денег хватит на всех, -- сказал он.
Я нагнулся и прошипел ему прямо в лицо: -- Слушай, ты, жалкий,
паршивый, долбаный ублюдок! Когда-то давно я уже чуть было не
перерезал тебе глотку. Еще одно слово из твоего поганого рта, и я
сделаю это! Тебе и твоей дешевке-жене. Вам обоим.
У меня хватило ума понять, что в следующую минуту я взбешусь
и полностью потеряю способность контро-.. пировать свои действия.
Я резко развернулся и почти бегом выскочил из заведения.


Глава 42

     Той же ночью я набил вещами два чемодана и в последний
момент успел сесть в самолет, улетающий в Майами. Оттуда я
позвонил Еве в Северную Каролину, и.
     она вылетела на следующий день. Две недели, проведенные в
абсолютном покое и блаженстве на берегу океана, были самыми
счастливыми в моей жизни.
     На обратном пути я завез Еву домой к родителям, оставил ей пять
тысяч долларов и сказал, чтобы она ждала от меня известий. Меня
все время мучили сомнения. Я колебался между желанием
покончить со всем и завязать или...
     В Нью-Йорке, выйдя из самолета и отправив багаж в гостиницу, я
сразу же поехал в "Райский сад". В баре меня встретил Шмуле.
     -- Где Макс? -- первым делом поинтересовался я. Он был очень
удивлен.
     -- Ты что, не в курсе, Башка? Макс продал заведение мне. -- Нет,
я был в Майами.
     -- И правда, ты здорово загорел, -- заметил он. Мы выпили с ним, и
я отправился к Толстому Мои. Выйдя из такси на углу Деланси и
Баури, я все еще находился в состоянии неопределенности. Быстро
шагая вверх по Деланси-стрит, я не переставал размышлять и
спорить с самим собой. Я только что вернулся из мира, наполненного
покоем, солнечным светом и чистотой, из мира, пахнущего
свежестью и добропорядочностью, где у меня была нежная,
понимающая и очень красивая подруга, с которой я чувствовал себя
необыкновенно легко.
     И вот я опять на Деланси-стрит. Ко мне вернулось мое обычное
напряжение. Я потрогал кнопку лежащего в кармане ножа и
настороженно вгляделся в лица идущих навстречу людей. Я весь был
словно туго натянутая струна. Я надвинул на Лоб шляпу и поднял
воротник пальто. Мое лицо вновь стало мрачным и надменным. Да, я
вновь стал Башкой с Пером с Деланси-стрит.
     Да, все предопределено. Это и есть я. Башка. И это и есть м^я
жизнь, и ничего тут не поделаешь. Мне, городскому хищнику,
неожиданно захотелось на травку, на солнышко, захотелось стать
ягненочком.
     Я рассмеялся над самим собой. Какой же я идиот. Да, лопоухий
идиот. Подумать только, мне захотелось жизни, в которой каждый
последующий день похож на предыдущий. Нет, моя жизнь здесь.
Зачем себя обманывать? Вот мой Ист-Сайд, моя Деланси-стрит с ее
вечным пчелиным гулом и зловонными ароматами. А белый чистый
     пляж и золотистый теплый солнечный свет не для меня. Мое место
здесь.
     И даже если бы я мог жить по-другому, разве другие люди
приняли бы меня? Никогда. На мне клеймо. Мы все заклеймены.
Взгляни на людей, идущих тебе навстречу. Они жмутся по
сторонам улицы, они уступают тебе дорогу. Они боятся. Они не
верят тебе. Они говорят о тебе за твоей спиной: "Он был
испорченным ребенком, он очень испорченный человек, и он
останется таким всю свою жизнь. Это .Башка, с Пером с Деланси-
стрит. Взгляните на него. Он аморальный тип. Он вор. Он убийца".
Ладно, не стоит об этом думать. К черту все. Для меня -- нож в
кармане, пистолет под мышкой и неуважение ко всему, что имеет
отношение к закону.
     Я вошел в салун Толстого Мои. Ребята были там и, как всегда,
резались в карты. Макс даже не поднял головы при моем
появлении.
     -- Что, явился из своего отпуска? -- ехидно проговорил он.
Я молчал. Косой коротко кивнул мне. Простак поздоровался и
улыбнулся.
     Я сел за стол и налил себе двойную порцию виски. Потом
вытащил из ящика стола точильный камень и начал править свой
нож. Они продолжали меня игнорировать.
     Я посмотрел на Макса. Бог ты мой, он выглядел просто ужасно.
Я никогда еще не видел его таким помятым. Когда он раздавал
карты, было видно, как трясутся его руки. Лицо его было
желтовато-бледным, а под глазами появились мешки. Что касается
самих глаз, то они были ярко-красного цвета от многочисленных
кровоизлияний. И такая перемена за какие-нибудь три недели! Ну и
ну, кто-то действительно хорошо выжал парня.
В конце концов Максу надоело, и он с яростью щвыр-нул колоду
в дальний конец комнаты.
     -- Ни черта не везет, -- выругался он и выпил подряд два
стакана виски. -- Нам тут пришлось здорово поработать, --
проворчал он. -- Где тебя черти носили?
     -- Да? -- произнес я, не переставая точить нож. -- Было полно
дел, одно хуже другого. -- Какого сорта? -- поинтересовался я.
     -- Угоны, какая-то эпидемия угонов. Мы как раз обираемся
заняться одним, вот ждем, когда поступит кое-какая информация
от водителя. Я кивнул. . Макс продолжал:
     -- Кроме того, Общество теряет множество катеров. -- Тоже
угоны? -- спросил я. -- Да, угоны и еще таможенники, --
проворчал Макс. -- Ну, это заботы парней из Бруклина, -- заметил
я. -- Да, у Анастасия забот полон рот, -- добавил Простак,
поднимаясь с места. Он незаметно подал мне знак, и я не спеша
прошел
     вслед за ним в другой конец комнаты, где он принялся
изо всех сил лупить по боксерской груше. __ Как тебе Макс? --
шепотом спросил он, нанося
     очередную серию ударов. --
А что с ним?
     -- Он все ночи проводит с этой стервой Бетти. Мазохисткой,
женой наводчика Джона. -- По нему и видно, -- заметил я. __ Она
его здорово заездила, -- пожаловался Простак. -- Эта сучка за
неделю может заездить десятерых
     мужиков, -- посочувствовал я. -- Это иссушает мозги, -- добавил
он. -- Если бы только мозги, -- возразил я. -- Это делает из
мужика мумию. В дверях показалась голова Мои. Заметив меня,
он
     сказал:
     -- Привет, Башка. -- Привет, Мои, -- ответил я. -- Хорошо
отдохнул? -- Очень хорошо. -- Там пришел водитель, Хоган, --
сообщил Мои. --
     Впустить его? В ответ на этот невинный вопрос Макс ворчливо
заметил:  _ д да кой тогда черт его послали из конторы cюдa:'
Естественно, пусть войдет. Мои некоторое время смотрел на Макса,
затем пожал
     плечами и крикнул: -- Эй, Хоган, можешь войти! Хоган оказался
приземистым лысым ирландцем со
     сломанным носом. 379
     Макс не мешкая приступил к делу: -- Ты думаешь, что сможешь
опознать тех двух молокососов, которые увели твой грузовик?
     -- Да, Макс. Я думаю, что знаю двух парней, которые на меня
напали. Я уже видел их однажды, только не помню где.
Макс затянулся сигарой и пристально посмотрел на Хогана.
     -- Они что, итальяшки или евреи, или кто-нибудь еще?
     -- Нет, они ирландцы, это я могу сказать совершенно точно. Они
походили на двух свихнувшихся чертей вроде тех, что запихивают
грешников в котлы на адовой кухне Типичная парочка малолетних
хулиганов из Хадсона.
     -- Эти молокососы знали, что совершают налет на ценный груз с
выпивкой, принадлежащий Обществу?
     -- Не могу сказать, -- ответил Хоган. -- Эти про клятые
ирландские ребята из преисподней не уважают не только Общество,
но и самого дьявола. В голосе Хогана прозвучала нотка гордости. --
Каким образом смотритель склада выпустил тебя в рейс без охраны?
     -- продолжал Макс. Хоган растерянно поскреб в затылке. -- Ну и
вопросики. -- Он нашарил в кармане сигарету и судорожно закурил.
     -- Знаю только, что мне -- дали адрес и велели отправляться. Я выехал
на Вест стрит и дал по газам. Но я уехал не больно-то далеко Дорогу
мне перегородила машина, а из нее выскочили эти черти с железными
прутьями. Они забрали весь мой груз, а меня оставили стоять посреди
улицы как послед него идиота.
     -- А кто сейчас работает начальником склада? .спросил я.
     -- Тот же самый парень, что и раньше, по фамилии Херринг, мистер
Херринг, -- ответил Хоган.
     -- Кажется, я его помню, -- заметил я.--Он не много больной, все
время кашляет и сплевывает. -- Ага, кашляет и сплевывает, --
поддакнул Хоган Говорить больше было не о чем. Мы просто
сидели и молчали.
     Хоган оглядел наши невозмутимые лица и жалобно спросил:
     -- Надеюсь, вы не думаете, что я как-то с ними связан? Честное
слово, ребята, это все что я знаю
     380
     Мы его успокоили:
     -- Вовсе нет, Хоган. Мы ни в чем тебя не обвиняем и не
подозреваем. Единственное, чего мы от тебя хотим, это чтобы ты
назвал нам место, где могут сшиваться эти малолетки. Мы научим
их уважать взрослых и вернем назад товар. Мы вообще никого не
обвиняем.
     -- Я точно знаю, что где-то видел этих двоих, -- задумчиво
произнес Хоган. Он почесал небритый подбородок, затем пожал
плечами, всем своим видом показывая, что недоволен своей
забывчивостью. -- Какой же я дурак! -- сказал он. -- Я никак не
могу вспомнить место, но это должно быть где-то в районе Вест-
Сайда, в одной из тамошних забегаловок.
     -- В скольких забегаловках ты околачивался последнюю пару
месяцев? -- спросил я.
     Хоган снова потер свой массивный, заросший черной щетиной
подбородок.
     -- В пяти или шести... Может быть, в семи... Наверное, так, --
ответил он. Макс вскочил на ноги.
     -- Нет смысла продолжать эту болтовню. Поехали. Хватит
рассусоливать, груз был слишком ценным, чтобы мы могли
позволить себе его потерять. В разговор вмешался Простак:
     -- А когда мы поймаем этих сосунков, мы зажарим их во
фритюре.
     Мы загрузились в "кадиллак" и помчались в Вест-Сайд.
В течение двух часов мы с Хоганом посетили по меньшей мере
пятнадцать пивнушек.
     В глубоких сумерках наш "кадиллак" скользил по одной из
вест-сайдских улиц, когда Хоган вдруг взволнованно замахал
рукой, указывая на какое-то здание.
     -- Вот это местечко очень похоже, -- воскликнул он. --
Тормози! Думаю, это то самое место, где я встречал этих ребят, --
пивная Фитиджеральда. Тут часто сшиваются хадсонские
бездельники.
     С грацией скаковой лошади на подходе к кормушке "кадиллак",
ведомый Косым, резко сбросил скорость и изящно подкатил к краю
тротуара. Вслед за Хоганом мы вошли в пивную. Пивная
Фитиджеральда мало чем отличалась от той, которую посещают
попавшие в ад грешники. В огромном помещении не было ничего
лишнего: длинная стойка
     бара и несколько столов и стульев, расставленных в полном
беспорядке тут и там. Разношерстная клиентура состояла из
портовых грузчиков, водителей грузовиков и мелких хулиганов, по
преимуществу ирландских кровей. Наш приход был встречен с
оскорбительным невниманием. Пока мы добирались до столика в
углу зала, Хоган успел оглядеть присутствующих.
     -- Нет, их тут нет, -- сказал он, -- но, кажется, я видел их
именно здесь. Мы заказали по двойному виски Потягивая из своего
стакана, Хоган уверенно подтвердил:
     -- Да, точно, именно здесь я их и видел. Как пить дать.
     -- Хорошо, побудем здесь некоторое время, -- неохотно
пробормотал Макс. -- А то вдруг ты и впрямь знаешь, о чем
говоришь, и эти два урода действительно сюда завалят.
Казалось, что за выпивкой и ничего не значащими разговорами
мы провели много часов. Время от времени прибывали новые гости,
и наконец наше терпение было вознаграждено. Двое подвыпивших
молодых парней уверенно вошли в зал и проследовали прямо к бару.
Хоган взволнованно прошептал: -- Это они. Те самые молокососы.
Он взволнованно замахал рукой в их сторону. Макс осадил его:
     -- Ладно-ладно, Хоган. Поутихни, смотри, как бы в заварушке
тебе не прищемили носа.
     Мы подошли к бару и встали за спинами парней. Один из них
резко обернулся, видимо, почувствовав надвигающуюся опасность.
Он узнал Хогана и понял, зачем мы пришли. Я следил за его руками.
Когда его правая рука скользнула к заднему карману, я взялся за
рукоятку ножа. Он успел наполовину вытянуть из кармана пистолет,
я нажал на кнопку и глубоко всадил в тыльную сторону его ладони
сверкающее лезвие. Он вскрикнул от боли, оружие со стуком упало
на пол.
     Все словно зачарованные молча уставились на окровавленную
руку парня. В комнате повисла мертвая тишина. Затем раздался звук
двойного удара: кулак Макса врезался в челюсть второго парня, и
тот попытался пробить пол головой. -- Вы оба, быстро на выход! --
прорычал Макс.
     Парень с окровавленной рукой немного замешкался Лаке
ухватил его за загривок и швырнул так, что тот без остановки
долетел до входной двери. Движение Макса запомнйло мне, как
бармен швыряет кружку с пивом, посылая ее на другой конец
стойки.
     Второй парень продолжал лежать на полу, упрямо отстаивая свое
право на отдых.. -- Просыпайся, сонная тетеря, а то простудишься.
Простак пнул его в живот. Парень застонал и послушно встал на
задние лапы, придерживая передними живот Косой и Простак
выволокли его на улицу.
     Мы уложили их на пол "кадиллака" и загрузились сами. Всю
дорогу до Толстого Мои они выполняли роль ковриков для наших
ног. Когда мы втащили их в нашу комнату, они уже были всего
лишь парочкой перепуганных ребятишек.
     Парень, рука которого все еще кровоточила, жалобно
прохныкал:
     -- Не надо больше, а, парни. Мы друзья Оуни Мэд-дэнса.
     -- Значит, вы знаете, что Оуни входит в Общество, и все равно
плохо себя ведете, -- проворчал Макс и смазал ему по губам. Тот
упал на четвереньки и заныл: -- Мы просто были пьяны. -- У нас
была наводка, -- захныкал второй. Они без всякого стыда просили
нас о пощаде. -- Не бейте нас больше, ребята. Клянемся, мы больше
никогда не сделаем такого, -- взмолился один из них.
     -- Ну ладно, вы скажете нам, кто вас наводил? -- спросил я.
Парень поспешно закивал: -- Да, да, мы все сделаем, только не
бейте. Они сообщили нам имя человека, который навел их на
грузовик, а также адрес, по которому они доставили товар.
     -- Мы научим этого парн