зад
(поврежденные ребра ввергли его в пучину страданий) и  отшвырнул  чудовище
от отца на несколько футов. Керт упал, а хвост  репликанта  начал  швырять
Коди из стороны в сторону, но, вцепившись покрепче, парнишка удержался.
     Над  ними  навис  Кусака.  Волнообразные  колыхания  тела  все   шире
раскрывали обугленное, разорванное брюхо.
     Коди увидел динамит: огонь с шипением подбирался по шнуру к  капсюлю.
До патрона было меньше  десяти  футов,  но  он  не  осмеливался  отпустить
шипастый хвост.
     Дифин с трудом вырвалась из рук Джесси; коснувшись пола уже на  бегу,
она подхватила динамитный патрон. Два  глаза  Кусаки  повернулись  к  ней.
Почти в тот же момент репликант отвернулся от Керта Локетта и  ринулся  на
нее. "Нет! - подумал Коди. - Нельзя, чтобы он ее сцапал!" Стиснув зубы, он
потянул хвост на себя. Глаза застлали слезы  боли.  Цель  репликанта  была
сбита, и рука с металлическими ногтями хлестнула мимо головы Дифин.
     Кусака начал вставать перед Дифин на дыбы, но она не сдала позиций.
     Перед ее глазами быстро промелькнула мысленная картинка: подающий  из
той математической игры, которая называлась "бейсбол". Дифин увидела,  как
подающий вскидывает и  отводит  руку  назад,  а  затем  снова  молниеносно
выбрасывает ее вперед, творя чудо движения мышц, костей и  сухожилий.  Она
замахнулась, подражая подающему,  и,  за  долю  секунды  высчитав  углы  и
скорости, бросила шипящий динамитный патрон.
     Пролетев  двенадцать  футов,  отделявших  Дифин  от  Кусаки,   патрон
приземлился в рану на мягком брюхе монстра, точно в  то  место,  куда  она
целилась. Дифин упала на колени, и когти репликанта  прошлись  по  воздуху
там, где секунду назад была ее голова. Коди, в свою очередь, изо всех  сил
пытался оттащить чудовище назад.
     Прошел миг, показавшийся Дифин мучительной вечностью.
     Плоть Кусаки мелко задрожала, заколыхалась,  тело  изогнулось  знаком
вопроса. Раздалось гулкое "бум", заставившее Джесси подумать о пойманном в
ведро громе. Произошли сразу две вещи: из органов Кусаки дождем  запрыгали
искры, а готовое лопнуть туловище разбухло и  вытянулось,  как  гигантская
колбаса. Разрыв на брюхе разошелся еще шире,  по  краям  запрыгали  желтые
язычки пламени. Кусака бешено забился, и наружу вывалились горящие  кольца
внутренностей. В теле чудовища заплясали вспышки электричества, как  будто
двойной взрыв запустил внутреннюю цепную реакцию.
     Репликант с развороченным лицом Мэка Кейда издал  задушенный  стон  и
качнулся вправо, потом влево, размахивая скрюченными пальцами  в  пустоте,
потому что Дифин отползла за пределы  его  досягаемости.  Вой  собаки  был
хриплым и  полным  боли,  она  так  скрежетала  зубами-иголками,  что  они
вываливались. Джесси пригнулась  и  притянула  Дифин  к  себе.  Их  сердца
стучали в унисон.
     Крутя головой, Кусака попятился. Изо  рта-присоски  сочилась  тягучая
слизь, а под  брюхом  расползалось  кольцо  разорванных  органов,  которые
выглядели, как некие темно-красные существа с  игольчато-зубастыми  ртами.
Они вываливались, судорожно разевая рты, бились уродливыми рыбами, а когда
земной воздух касался их, вспыхивали  желтым  пламенем  и  сморщивались  в
кожистый  пепел.  Кусака  вытянулся  кверху,  словно  хотел   достать   до
фиолетового солнца. Внутри него что-то взорвалось, полыхнув  белым  огнем.
Щель  на  брюхе  стала  еще  шире,  наружу  опять  хлынули  волны   густых
внутренностей. Верхняя часть тела Кусаки рухнула на пол.
     Репликант рухнул на колени.
     Коди, который чувствовал, что его  плечевые  суставы  превратились  в
сплошной синяк, выпустил хвост  монстра  и  отскочил.  Поскользнувшись  на
крови отца, он пополз туда, где лежал Керт.
     Тело Кусаки начало  оседать,  как  разорванная  кислородная  подушка.
Хвост безостановочно молотил по стене и по полу, но все слабее.
     Репликант упал ничком. Лицо Мэка Кейда стукнуло об пол.
     - Всссе, - услышала Джесси шепот Дифин.
     Рик пытался встать, сражаясь с тяжестью потрясения. Потом рядом с ним
оказалась Миранда. Он не знал, умер он, спятил или спит, но сестра  обняла
его, и ее руки оказались вполне реальными. Рик положил голову ей на плечо.
     Выбравшийся из укрытия Сержант Деннисон стоял и  смотрел,  как  тварь
медленно взрывается. По полу перекатывались солоноватые  волны,  а  в  них
колыхалось то, что некогда было человеческими  телами.  Он  опустил  руку;
Бегун лизнул его в ладонь.
     - Хороший мальчик, - сказал он.
     Выпотрошенную тушу Кусаки начали  мелкой  дрожью  сотрясать  огненные
вспышки. Хвост продолжал слабо подергиваться, некоторые лапы  еще  скребли
когтями пол, словно собираясь ползти. Одна пара глаз закатилась под череп.
Тело все время содрогалось, рот-присоска издавал резкие звуки, как  мотор,
который вот-вот заглохнет.
     - Силы небесные, - удалось выговорить Керту. - Что ж  натворил,  черт
возьми?
     - Не разговаривай. Мы сейчас вытащим тебя отсюда.  -  Коди  за  плечи
подтянул отца и уложил его голову себе на ногу. На  месте  груди  у  Керта
тяжело вздымалось мышечное  месиво.  Коди  показалось,  что  он  разглядел
работающее сердце. Паренек вытер струйку крови, стекавшую у отца изо рта.
     Керт  сглотнул  и  подумал:   "Слишком  много  крови.   Толком  и  не
вздохнуть."  Взглянув наверх,  сыну в лицо,  он подумал, что видит... нет,
этого не могло быть. Керт учил своего сына, что настоящий мужик никогда не
плачет.
     - Чуток поранился, - сказал он. - Не велико дело.
     - Тшш. - Голос Коди пресекся. - Побереги на потом.
     -  У  меня...  в  заднем  кармане...  фотография,  -  Керт  попытался
подвинуться, но тело было слишком тяжелым. - Можешь достать?
     - Да, сэр. - Коди залез в карман и нашел много раз сложенный  снимок.
Когда мальчик увидел, кто там изображен, сердце у него едва не  разбилось.
Он отдал фотографию Керту, и  тот  окровавленными  пальцами  поднес  ее  к
глазам.
     - Сокровище, - тихо сказал Керт. - Ты вышла замуж за круглого дурака,
можешь не сомневаться. - Он моргнул, снова нашел глазами Коди.  -  Бывало,
заворачивает твоя мамка мне с собой обед, и говорит:  "Керт,  сделай  так,
чтоб сегодня я тобой гордилась". А я отвечаю: "Бу сделано,  Сокровище."  -
Он закрыл глаза. - Давным-давно это было. Я тогда  был  плотником...  и...
брался за ту работу, что подворачивалась.
     - Пожалуйста... не разговаривай, - сказал Коди.
     Натужно дыша, Керт открыл остекленелые глаза  и  зажал  фотографию  в
руке.
     - Я... плохо обходился с  тобой,  -  прошептал  он.  -  Шибко  плохо.
Прощаешь?
     - Да, сэр. Прощаю.
     Свободной рукой отец взял Коди за руку.
     - Ты будешь... лучше меня, -  сказал  он  и  выдавил  слабую  угрюмую
улыбку. - Дело нехитрое, верно?
     - Я люблю тебя, пап, - сказал Коди.
     - Я... - Внутри у Керта что-то надломилось.  С  души  спала  какая-то
тяжесть, и, понимая, что жизнь коротка, он одновременно почувствовал  себя
легко и свободно. - Я... люблю тебя, - ответил он и от  всей  души  горько
пожалел, что  ему  не  хватало  храбрости  произнести  эти  простые  слова
давным-давно. - Чертов ты пацан, - прибавил он, стискивая руку сына.
     Ослепший от слез Коди утер глаза, но  они  опять  стали  мокрыми.  Он
посмотрел на тушу Кусаки, которая еще содрогалась, потом опять на отца.
     Тот закрыл глаза. В любое другое время это  могло  означать,  что  он
спит. Но Коди разглядел, что сердце в глубине трясины искромсанного мяса и
легких перестало биться. Пальцы, сжимавшие руку  Коди,  ослабли.  Коди  не
выпускал их, хотя понимал, что отец ушел  -  собственно  говоря,  бежал  -
туда, где нет тупиков, только новые начала.
     Рядом, крепко держа спору,  стояла  Дифин  с  темным,  осунувшимся  и
утомленным лицом. Силы занятого ею тела были почти на исходе.
     - Я перед ним - и перед тобой - в долгу,  который  никогда  не  сумею
возвратить, - сказала она. - Он был очень смелым человеком.
     - Он был моим отцом, - ответил Коди.
     Рик поднялся на ноги. С помощью  Миранды  он  приковылял  к  упавшему
репликанту, поставил ногу ему на плечо и пинком перевернул тело на  спину.
Мотнулась песья голова с пустыми янтарными глазами.
     Тело внезапно дернулось. Еще не закрывшийся единственный голубой глаз
Мэка Кейда с крайним отвращением сосредоточился на Рике. Репликант разинул
рот и сквозь иглы зубов донеслось пронзительное замирающее шипение:
     - Вы... таракашшшшшки...
     Глаз закатился, рот в последний раз дробно лязгнул зубами.
     От оболочки Кусаки донесся мертвенный треск. Хвост, на конце которого
дрожал шипастый шар, поднялся и в последний  раз  обрушился  вниз,  словно
бросая вызов.
     А потом туша замерла.
     Но пульс корабля стал громоподобным, фиолетовое солнце  потрескивало,
насытившись энергией. Дифин повернулась  к  Джесси,  стоявшей  на  коленях
возле Тома. Его руки были ободраны до мяса, и Джесси отрывала  полоски  от
рубашки мужа, чтобы перевязать раны.
     - Времени  мало,  -  сказала  Дифин.  Она  обшарила  взглядом  панель
программирования, отыскивая в геометрических фигурах ключ к коду. -  Скоро
двигатели выйдут на стартовую мощность. Если этот порог будет пройден,  им
может быть нанесен ущерб. - Она взглянула на  ряды  рычагов  внутри  малой
пирамиды. - Это пульт управления. Я могу  задержать  взлет  и  вы  успеете
выбраться  из  тоннелей...  но  тогда   не   останется   времени   сменить
навигационные координаты и забраться в спальную тубу.
     - Попробуй сказать то же самое по-английски, - сказал Том.
     - Я не могу долго удерживать корабль на земле, - перевела Дифин. -  И
у меня нет времени забраться в спору. Мне нужен новый хранитель.
     Джесси  почувствовала  себя  так,  словно  получила  сильный  удар  в
солнечное сплетение.
     - Что?
     - Простите. Чтобы  удерживать  корабль  от  взлета,  пока  вы  будете
находиться в тоннелях, мне нужна физическая  форма.  Ударная  волна  убьет
вас.
     - Пожалуйста... верни нам Стиви, - Джесси встала. - Пожалуйста!
     - Я хочу вернуть ее. - Лицо исказилось,  маленькие  ручки  притиснули
черную сферу к груди. - Мне нужен другой хранитель. Пожалуйста, поймите: я
пытаюсь спасти всех вас, не только себя.
     - Нет! Ты не можешь оставить себе Стиви! Я хочу,  чтобы  мне  вернули
мою дочь!
     - Э... хранитель - это навроде сторожа?
     Дифин повернула голову вправо и подняла глаза на Сержанта Деннисона.
     - Чего делает хранитель? - осторожно поинтересовался он.
     - Хранитель, - ответила она, - защищает мое тело и заключает  в  себе
мой разум. Я же облекаюсь в хранителя, как в броню, и уважаю и защищаю его
тело и сознание.
     - Похоже, работа круглосуточная.
     - Да. Хранитель познает покой в краю, лежащем за пределами  снов.  Но
возврата на Землю не будет уже никогда. Стоит этому кораблю взлететь...
     - Небо - предел, - сказал Сержант.
     Она кивнула, с надеждой наблюдая за ним.
     - А если ты получишь другого хранителя, ты... ну... вроде как скинешь
кожу? И Хэммонды получат свою настоящую дочку обратно? Так?
     - Так.
     Сержант помолчал. Лицо сморщилось от раздумий.  Несколько  секунд  он
смотрел себе на руки.
     - А Бегуна мы можем прихватить? - спросил он.
     - Мне бы и в голову не пришло оставить Бегуна, - ответила Дифин.
     Сержант поджал губы и шумно выдохнул.
     - А как с едой и водой?
     - Нам они не понадобятся. Я буду находиться в спальной тубе, а  ты  -
здесь. - Она подняла спору. - С Бегуном, если тебе так хочется.
     Он робко улыбнулся.
     - Я... это... боюсь.
     - Я тоже, - сказала Дифин. - Давай бояться вместе.
     Сержант посмотрел на Тома и Джесси, потом обвел взглядом остальных. И
снова встретил напряженный взгляд сияющих глаз девочки.
     - Ладно, - решил он. - Буду твоим хранителем.
     - Положи пальцы вот сюда, - велела Дифин, и он  робко  дотронулся  до
сферы. - Не бойся. Подожди. Просто подожди.
     По черной поверхности поползли синие нити.
     - Эй! - голос Сержанта был высоким и нервным. - Посмотрите-ка на это!
     Синие нити соединялись друг с другом и плыли  под  их  ладонями,  как
туман. Дифин закрыла глаза, отключившись от всех внешних  раздражителей  и
настойчивого, громкого грохота корабля. Она сосредоточилась  исключительно
на необъятном резерве энергии, заключенном внутри сферы, и ощутила, как та
реагирует на нее подобно океанским приливам родины, затягивая все глубже в
их царство, все дальше от тела Стиви Хэммонд.
     Вокруг пальцев Дифин запрыгали синие искры.
     - Господи! - сказал Сержант. - Что это... - Искры плясали  и  по  его
пальцам. Он ощутил слабую щекотку, которая  как  будто  пробегала  по  его
позвоночнику вверх-вниз.  -  Господи!  -  только  и  сумел  он  выговорить
ошеломленным шепотом.
     А в следующий миг руки Дифин и Сержанта обвили вырвавшиеся  из  сферы
потоки  энергии.  Сержант  широко  раскрыл  глаза.   Яркие   синие   ленты
переплелись и с хорошо слышным гудением ударили ему и Дифин  в  ноздри,  в
глаза, оплели головы. По волосам Дифин заплясали искры. У разинувшего  рот
Сержанта огненные точки посыпались с запломбированных зубов.
     Том и Джесси держались друг за дружку, не осмеливаясь ни  заговорить,
ни пошевельнуться. Все молчали.
     Энергетическая волна откинула голову  Сержанта  назад.  Ноги  у  него
подломились, и он упал на пол. Через несколько секунд упала и Дифин. Поток
энергии иссяк, спора выпала из детских рук и подкатилась к ногам Джесси.
     Дифин села. Заморгала, глядя на Тома и Джесси. Хотела заговорить,  но
слова не шли с языка.
     Сержант задрожал всем телом, перекатился на бок и  медленно  стал  на
колени.
     Дифин терла глаза. Сержант несколько раз глубоко  вздохнул,  а  потом
заговорил:
     - Забирайте дочку домой, Том и Джесси.
     - Мама? - сказала Стиви. - Я такая... сонная.
     Джесси кинулась к дочке, подхватила ее на руки, обняла. Том  обхватил
обеих.
     - Почему ты плачешь? - спросила Стиви.
     Сержант снова подобрал  сферу  и  встал.  Его  движения  стали  более
быстрыми, в глазах поблескивал незаурядный ум.
     - Ваш язык... недостаточно объемен, чтобы передать, как я благодарен,
- сказал он. - Прошу прощения, что причинил этому миру столько боли. -  Он
посмотрел на бездыханного Керта и положил руку Коди на плечо. - Я не этого
хотел.
     Коди кивнул, но ответить не смог.
     - Мы знаем, - сказал Том. - Жаль, что лучшей части нашего мира вы  не
увидели.
     - Думаю, я увидел отличную его часть. Что такое  любой  мир,  как  не
населяющее его племя? И грядущие  поколения?  -  Он  потянулся,  осторожно
коснувшись светло-русых волос Стиви изъеденными работой пальцами Сержанта.
     Глаза и голову Стиви туманило непреодолимое желание выспаться.
     - Я тебя знаю?
     - М-м. Но когда-нибудь - может быть -  родители  расскажут  тебе  обо
мне.
     Стиви пристроила голову на плечо Джесси. Ей было все равно, где она и
что происходит - телесная оболочка девочки была измотана.  Но  она  видела
такой чудесный сон про то, как на  огромном  лугу,  под  летним  солнышком
играет с Душистым Горошком. Такой чудесный сон...
     - Второй шанс - это величайший дар, - сказал инопланетянин. - Вот что
вы дали моему племени. Я хотел бы что-нибудь дать вам взамен, но могу лишь
пообещать, что на моей родине всегда будет песня о  Земле.  -  Уголки  рта
Сержанта тронула улыбка. - Кто знает? Может быть, в один  прекрасный  день
мы даже научимся играть в бейсбол.
     Джесси схватила его за руку. Слова ускользали от нее, но все-таки она
сумела сказать:
     - Спасибо, что вернули нам Стиви. Счастливо...  и  будьте  осторожны,
слышите?
     - Слышу. - Он взглянул на остальных, кивнул на прощание Коди и  Рику,
и снова обратился к Джесси и Тому. - Идите домой, - велел он. - Дорогу  вы
знаете. И я тоже.
     Сержант повернулся и широким шагом  двинулся  через  помещение.  Одна
нога складывалась в колене, как гармошка. Он вошел в  маленькую  пирамиду,
ненадолго остановился,  внимательно  изучая  инструменты,  затем  принялся
быстро манипулировать рычагами.
     Том, Джесси, Коди, Рик и Миранда покинули зал. Стиви цеплялась за шею
матери. Они пошли той же дорогой, что пришли сюда,  по  переходу,  который
спиралью спускался к широкому черному скату, уходившему вниз,  в  тоннель.
Вдалеке все еще горели брошенные ими лампы.
     Внутри  черной  сферы,  которую  держал  в  руках  инопланетянин,  на
перекрестке стоял Сержант Деннисон - молодой, красивый, быстрый, и впереди
у  него  была  вся  жизнь.  По  каким-то   причинам   на   Сержанте   была
оливково-зеленая форма. В руке он держал чемодан. День был солнечным,  дул
приятный ветерок, в обе стороны  шла  проселочная  дорога.  Выведенные  на
дорожном  указателе  иностранные  слова  означали   названия   бельгийских
деревень. Сержанту показалось, что в одной стороне угрюмо забормотал гром,
а от земли поднялись темные облака дыма. "Там делается что-то неладное,  -
подумал он. - Что-то взаправду неладное. Такое,  чего  и  быть-то  никогда
больше не должно."
     Залаяла собака. Он  посмотрел  в  другую  сторону  и  увидел  Бегуна.
Яростно виляя хвостом, "шибко скакучая"  зверюга  поджидала  его.  Сержант
взглянул на чистый горизонт. Что там, за  зелеными  деревьями  и  пологими
холмами, он не знал, но, может быть, стоило пройтись?
     Времени, чтобы добраться туда, у него было более чем достаточно.
     - Тихо! - крикнул он Бегуну. - Иду! - Сержант зашагал по дороге, и  -
странное дело! - чемодан оказался легким, как перышко.  Сержант  нагнулся,
подобрал палку, высоко и далеко швырнул ее и  стал  смотреть,  как  Бегун,
взметая пыль, мчится  за  ней.  Бегун  схватил  палку  и  принес  обратно.
Сержанту казалось, что они могут играть в эту игру весь день.
     Он улыбнулся и по проселочной дороге ушел в страну фантазию.



                               58. РАССВЕТ

     Рик полез по веревке наверх. Двадцать футов никогда еще  не  казались
такой большой глубиной. Он одолел восемь  футов,  и  его  руки  разжались.
Измученный парнишка свалился вниз.
     Сверху донесся голос:
     - Сделай на веревке петлю и поставь в нее ногу! Мы тебя вытащим!
     - Хорошо! - крикнул Том.  -  Держите!  -  Он  завязал  петлю,  и  Рик
поставил в нее ногу. Веревку потянули наверх,  и  через  несколько  секунд
парнишку вытащили на пол дома Кроуфилда. В небе он увидел  мазок  красного
рассветного солнца. Силовое поле исчезло, ветер  пустыни  разгонял  дым  и
пыль, унося их прочь.
     Из крепости сюда пришли Ксавье Мендоса, Бобби Клэй Клеммонс, Зарра  и
Пекин. Они снова сбросили веревку вниз, и на этот раз подняли Миранду.
     Роудс, очутившись наверху, чуть не кинулся целовать пол, но побоялся,
что, если сядет, то уже не поднимется.  Зажимая  искромсанное  плечо,  он,
шатаясь, прошел ко входной двери, глубоко вдохнул свежий воздух и выглянул
в мир.
     Осторожно облетая черную пирамиду, над Инферно  и  Окраиной  с  ревом
барражировали  вертолеты.  Еще  выше  тянулись  белые   следы   реактивных
истребителей - пилоты ждали приказа. На шоссе N  67  сотнями  фар  светили
караваны грузовиков, джипов, фургонов и трейлеров. Роудс  кивнул.  Вот-вот
должен был начаться сумасшедший дом. Полковник слышал шум,  исходивший  от
пирамиды: отсюда он казался низким рокотом. Дифин - теперь Сержант  -  еще
удерживала корабль, давая им время выйти из тоннеля.
     Услышав стрекот вертолета над головой, Рэй Хэммонд открыл  глаза.  Он
лежал в ванне, а на плече у него покоилась  украшенная  "мохауком"  голова
Отравы. Из разбитого окна падали косые полоски красного солнечного  света.
Укрывшись тут после того, как перевернулся грузовик Танка, ребята слышали,
как вокруг рушились дома, но не двинулись с места. Идея забраться в  ванну
принадлежала Рэю.
     Он полез наружу, но Отрава забормотала и прижалась к его  груди.  Она
еще не вполне пришла в себя, и ее следовало оттащить к док