злов.
   - Это означает, что над северным побережьем Исландии они  пролетят  через
два часа семнадцать минут. Сколько времени они пролетели в форсажном режиме?
- спросил капитан третьего ранга Уинтерс.
   - Судя  по  сообщениям  с  "Америки",  примерно  пять  минут.  -  Тоуленд
нахмурился. Такая разведывательная информация была явно недостаточной.
   - В любом случае запас горючего у них заметно  уменьшился...  О'кей.  Три
самолета в восьмидесяти милях один от другого. - Он посмотрел  на  последнюю
фотографию метеорологической обстановки, переданную со спутника.  -  Хорошая
видимость. Да, мы сумеем обнаружить  "бэкфайеры".  Кто  бы  ни  заметил  их,
продолжит лететь следом, а остальные самолеты возвращаются обратно.
   - Желаю удачи, капитан.

Северная Атлантика

   Три "томкэта" медленно набирали высоту по курсу, ведущему на северо-запад
от Сторноуэя, и, достигнув тридцати пяти тысяч футов, встретились со  своими
самолетами-заправщиками.  В  нескольких   сотнях   миль   от   них   экипажи
"бэкфайеров" занимались тем же. Появление большого  количества  американских
истребителей  над  конвоем  оказалось   неожиданным   и   потрясло   экипажи
"бэкфайеров", однако время и расстояние были на стороне бомбардировщиков,  и
на  этот  раз  им  удалось  скрыться,  не  понеся  потерь.  Члены   экипажей
переговаривались между собой, их эмоции находили выход после завершения  еще
одной  опасной  операции.  Они  обсуждали  содержание   донесений,   которые
представят   после   возвращения   в   Кировск,   исходя   из   элементарных
математических расчетов. Считалось, что одна ракета из трех должна  поразить
цель, даже если принять во внимание заградительный зенитный  огонь.  Сегодня
зенитный огонь не был столь уж интенсивным, хотя ни один из бомбардировщиков
не задержался после пуска  ракет,  чтобы  убедиться  в  этом.  Было  принято
решение сообщить о том, что потоплено шестнадцать кораблей противника, в том
числе оба  фрегата  внешнего  гидролокационного  дозора,  причинявших  такие
неприятности советским  подводным  лодкам.  После  этого  экипажи  самолетов
расслабились  и,  наливая  чай  из  термосов,  принялись  обдумывать  детали
следующего налета на огромный конвой.
   "Томкэты" разделились,  как  только  заметили  горные  вершины  Исландии.
Соблюдалось полное радиомолчание;  пилоты  обменялись  жестами,  прежде  чем
занять позиции, выделенные им для патрулирования. Они знали, что  засечь  их
радиолокаторами невозможно. Капитан Уинтерс посмотрел на часы:  до  прибытия
"бэкфайеров" оставалось минут тридцать.

***

   - Какой красивый остров, - заметил пилот Ту-22М, обращаясь к соседу.
   - Красивый, если смотреть сверху, но я  не  уверен,  что  здесь  особенно
приятно  жить.  Интересно,  так  ли  хороши  местные  женщины,  как  о   них
рассказывают? Как-нибудь надо организовать неожиданные неисправности,  чтобы
совершить здесь посадку и лично убедиться.
   - Женить тебя надо, Володя.
   - Сколько будет пролито слез! - засмеялся второй пилот. -  Разве  я  могу
лишить своей любви женщин мира? Командир бомбардировщика включил передатчик:
   - Кефлавик, это "Морской орел-26", проверка связи.
   - "Морской орел", на  экранах  никаких  контактов  за  исключением  вашей
группы. Число соответствует расчетному. Ответчики "свой-чужой" функционируют
нормально.
   - Понял вас. Конец связи. - Пилот выключил радио. -  Итак,  Володя,  наши
друзья по-прежнему на месте. Действительно, настоящий медвежий угол.
   - Если там есть женщины и ты умеешь с ними культурно обращаться,  даже  в
таком медвежьем углу не будешь чувствовать себя одиноко.
   В системе внутренней связи послышался треск.
   - Кто-нибудь заткнет пасть этому похотливому козлу? - рявкнул штурман.
   - Тебе так уж не терпится стать  политработником?  -  осведомился  второй
пилот. - До дома еще далеко?
   - Два часа двадцать пять минут.
   Бомбардировщик продолжал лететь над пустынной центральной частью  острова
на северо-восток со скоростью шестьсот узлов.

***

   - Вот они! - негромко пробормотал летчик "томкэта". -  В  направлении  на
час и ниже нас. - На экране вырисовывались  характерные  очертания  русского
бомбардировщика. Можно говорить о русских что угодно, но все-таки они строят
красивые самолеты, подумал Уинтерс.
   Он развернул истребитель, и носовая телекамера сошла с цели,  но  офицер,
сидевший на заднем сиденье, направил на  "бэкфайер"  свой  бинокль  и  скоро
заметил  еще  два  бомбардировщика,  летящих  разомкнутым  строем.   Как   и
предполагалось, их курс лежал на северо-восток, и они летели  с  крейсерской
скоростью на высоте тридцать тысяч футов.  Уинтерс  оглянулся  по  сторонам,
стараясь найти облако побольше, чтобы спрятаться в нем, и тут  же  обнаружил
его.  Видимость  сразу  упала  до  нескольких  ярдов.  Где-то  рядом   может
находиться русский бомбардировщик, подумал Уинтерс,  он,  может  быть,  тоже
любит летать в облаках. Вот тогда придет  конец  всей  тщательно  задуманной
операции.
   На мгновенье он вышел из облака, заложил крутой вираж и  нырнул  обратно.
Его мозг рассчитывал  время  и  расстояние.  Должно  быть,  "бэкфайеры"  уже
пролетели. Капитан потянул на себя штурвал, и его истребитель  поднялся  над
облаком.
   - Вижу их! - раздался голос офицера с заднего сиденья. - Над нами! Смотри
на три часа, там еще несколько.
   Пилот снова нырнул в облако, теперь на десять минут. Наконец послышалось:
   - К югу от  нас  никого.  Теперь  уж  все,  наверно,  пролетели.  Как  ты
думаешь?
   - Пожалуй. Принимаемся за поиски.
   На мгновение его охватил страх  -  Уинтерс  решил,  что  дал  им  улететь
слишком далеко, потому что телевизионная  камера  истребителя,  пройдясь  по
всему горизонту, ничего не обнаружила. Терпение, напомнил он себе и увеличил
скорость до шестисот девяноста узлов. Через пять минут на  экране  появилась
точка, затем три. Капитан решил, что летит примерно в  сорока  милях  позади
"бэкфайеров", а поскольку  солнце  было  у  него  за  спиной,  заметить  его
невозможно. Офицер, что  сидел  сзади,  проверил  датчик  предупреждения  об
опасности и  окинул  взглядом  воздушное  пространство,  чтобы  убедиться  в
отсутствии самолетов. Он делал это три раза в минуту. В конце  концов,  если
американский истребитель может следовать  за  бомбардировщиками,  почему  бы
русскому истребителю не последовать за американцами?
   Пилот наблюдал за тем, как  проскакивали  цифры  на  пульте  инерциальной
навигационной системы, следил за расходом горючего и смотрел  вперед,  чтобы
заметить возможные изменения в строю русских бомбардировщиков. Все это  было
одновременно волнующим и скучным. Он понимал значение того,  чем  занимался,
но  само  осуществление  слежки  за  "бэкфайерами"  было  ничуть  не   более
интересным, чем пилотирование рейсового Боинга-747, летящего из Нью-Йорка  в
Лос-Анджелес. Они летели уже больше часа, и позади осталось семьсот миль  от
Исландии до побережья Норвергии.
   - Вот сейчас  наступит  самое  интересное,  -  донесся  голос  с  заднего
сиденья.  -  Впереди   поисковый   радиолокатор,   осматривающий   воздушное
пространство. Похоже, он находится  на  острове  Анде.  Расстояние  все  еще
больше сотни миль, но через две-три минуты нас, по-видимому, засекут.
   -  Действительно  приятно.  Если  есть  поисковый  радар,  там  наверняка
находятся и истребители. Ты рассчитал их координаты?
   - Да.
   - Начинай передачу. - Уинтерс развернул самолет и направил его обратно  в
сторону моря.
   Патрулирующий в двух  сотнях  миль  от  них  английский  "нимрод"  принял
сообщение и ретранслировал его на спутник связи.

Нортвуд, Англия

   Адмирал Битти старался сохранять спокойствие, хотя это  было  трудно  для
человека, чьи  нервы  испытывали  такую  нагрузку  с  самого  начала  войны,
переживая один кризис за другим. Операция "Дулиттл"  была  его  детищем.  На
протяжении  двух  последних  часов  он  ждал  сообщения  от  "томкэта".  Два
истребителя вернулись на базу, не сумев обнаружить русские  бомбардировщики.
Один не вернулся.  Что  это  могло  означать:  он  продолжает  следовать  за
"бэкфайерами", как планировалось, или просто рухнул в море?
   Наконец  в  углу  радиорубки  застучал  телетайп.   Адмирал   уже   успел
возненавидеть  этот  визгливый  звук.  Из  щели  побежала  бумажная   лента:
НАБЛЮДАТЕЛИ СООБЩАЮТ ВИДЕЛИ ЗАЙЦЕВ ТОЧКЕ ШЕСТЬДЕСЯТ ДЕВЯТЬ ДВАДЦАТЬ СЕВЕРНОЙ
зпт ПЯТНАДЦАТЬ СОРОК ПЯТЬ ВОСТОЧНОЙ 15 тчк 43 ГРИНВИЧУ  ткч  КУРС  НОЛЬ  ДВА
ОДИН СКОРОСТЬ ПЯТЬСОТ ВОСЕМЬДЕСЯТ ВЫСОТА ТРИДЦАТЬ.
   Битти оторвал ленту с отпечатанным текстом и передал  ее  своему  офицеру
ВВС.
   - Это значит, что они совершат посадку через тридцать  семь  минут.  Если
предположить, что это последняя группа и что разрыв во времени между первыми
бомбардировщиками и последними составляет пятнадцать  минут,  первые  начнут
приземляться через двадцать две  минуты,  -  произнес  тот,  прочитав  текст
радиограммы.
   - Значит, начинаем через пятнадцать минут?
   - Так точно, адмирал.
   - Передавайте приказ!
   Спустя тридцать секунд по дюжине различных спутниковых  каналов  началась
передача одной и той же фразы.

Подводный ракетоносец ВМС США "Чикаго"

   Три  американские  субмарины  лежали  на  дне  Баренцева  моря  у  берега
Кольского полуострова - так близко, что глубина  была  всего  сто  семьдесят
четыре фута, -  в  течение  столь  длительного  времени,  что  оно  казалось
бесконечным. Наконец поступил приказ двигаться к югу. Макафферти  облегченно
улыбнулся. Три английские подводные лодки, включая "Торбей",  уже  выполнили
свою  задачу.  Они  подкрались  к  русскому  фрегату  и  четырем  патрульным
кораблям,  находившимся  у  русско-норвежского  побережья,  и  атаковали  их
торпедами, создав таким  образом  впечатление  у  русских,  что  принимается
решительная попытка преодолеть их противолодочный барьер. На  запад  тут  же
были отправлены дополнительные корабли.
   Таким  образом,  надеялся  Макафферти,  освободилось  поле  действий  для
"Чикаго" и двух других подводных лодок.
   Пока субмарины приближались к побережью, операторы вели расчеты, снова  и
снова проверяя пеленги и координаты. Им следовало находиться точно в  нужном
месте перед запуском своих ракет.
   - Сколько осталось до пуска? - спросил старший помощник.
   - Нам сообщат, -  ответил  Макафферти.  Тут  послышался  стук  телетайпа,
передающего приказ из Нортвуда, и они  узнали  точный  момент  пуска  ракет.
Момент пуска - 16.02 по Гринвичу.
   - Поднять перископ. - Макафферти повернул объектив перископа,  осматривая
горизонт. На поверхности под проливным дождем бушевали четырехфутовые волны.
   - Похоже, на горизонте все чисто, - заметил старпом, глядя на экран.
   Капитан поднял вверх ручки перископа, который тут же скользнул вниз.
   - Оператор слежения за электронными сигналами?
   - Масса радиолокационных импульсов, капитан,  -  ответил  старшина.  -  Я
насчитал десять действующих радаров.
   Макафферти  взглянул  на  пульт  управления  пуском   ракет   "томагавк",
расположенный в правой части боевой рубки. Торпедные аппараты субмарины были
заряжены двумя торпедами Mk-48 и  двумя  ракетами  "гарпун".  Стрелки  часов
передвинулись к 16.02.
   - Приступить к запуску.
   Тут же переключили тумблеры и вспыхнули красные  огни  на  пульте  систем
вооружения; капитан и офицер-ракетчик вставили свои ключи в гнезда на панели
и повернули их; старшина у пульта систем вооружения повернул тумблер  взвода
налево, и процесс приведения ракет в боевое состояние был завершен. Впереди,
в носовой части лодки,  включились  системы  наведения  двенадцати  крылатых
ракет "томагавк". В их компьютеры ввели данные  об  исходной  точке  полета.
Компьютеры уже знали, где он завершится.
   - Пуск! - скомандовал Макафферти.

***

   "Аметист" не входил  в  состав  советского  военно-морского  флота.  Этот
патрульный фрегат типа  "гриша"  в  первую  очередь  занимался  обеспечением
безопасности и был укомплектован экипажем КГБ. Его командир провел последние
двенадцать часов, то ускоряя ход, то останавливаясь, погружая  гидролокатор,
напоминающий те,  что  применялись  на  вертолетах,  и  прослушивая  морские
глубины  скорее  в  американском,  чем  в  русском  стиле.  При  заглушенных
дизельных установках фрегат не издавал  никакого  шума,  а  короткий  корпус
трудно было увидеть с расстояния, превышающего милю. На  фрегате  не  сумели
заметить приближения американских ракетоносцев.
   Первая крылатая ракета "томагавк" появилась  над  поверхностью  Баренцева
моря в 16.01.58,  на  расстоянии  две  тысячи  ярдов  от  русского  фрегата.
Впередсмотрящему понадобилась пара секунд,  чтобы  понять,  что  происходит.
Когда он увидел, как цилиндрический корпус ракеты поднялся на столбе пламени
от твердотопливного ускорителя и, описав дугу, устремился на  юго-запад,  он
похолодел от ужаса.
   - Капитан! Запуск ракеты по правому борту!
   Капитан выбежал на крыло мостика и к своему изумлению увидел, как из воды
взлетела вторая ракета. В следующее мгновение он ворвался в рулевую рубку.
   -  Боевая  тревога!  Радист,  немедленно  связаться  со  штабом  флота  и
сообщить, что происходит запуск вражеских ракет в квадрате  451/679!  Полный
вперед! Право руля!
   Дизели фрегата взревели.

***

   - Что это такое, черт  побери?  -  недоуменно  спросил  старший  акустик.
Подводная лодка каждые четыре секунды содрогалась от пуска очередной ракеты,
но...  -  Рубка,  докладывает   гидропост,   слышим   контакт   по   пеленгу
ноль-девять-восемь, Дизельные двигатели - надводный корабль,  судя  по  шуму
дизелей это "гриша", и он совсем близко, сэр!
   - Поднять перископ! - Макафферти повернул перископ и включил максимальное
увеличение. В  поле  зрения  виднелся  русский  фрегат,  совершающий  крутой
поворот.  -  Приготовиться!  Надводная  цель  на  пеленге  ноль-девять-семь,
расстояние, - капитан покрутил ручку дальномера, - тысяча  шестьсот..,  нет,
черт побери, он поворачивает от нас. Будем считать пеленг  ноль-девять-ноль,
скорость двадцать узлов. - Слишком близко для  поражения  ракетой,  придется
атаковать торпедами. - Опустить перископ!
   Офицер управления боевыми действиями ввел данные  в  компьютер,  которому
потребовалось одиннадцать секунд на обработку информации.
   - Готовы к пуску, аппараты один и три!
   - Затопить трубы, открыть наружные люки -  приготовиться!  -  скомандовал
старший помощник.
   - Огонь!
   - Пуск первая! Пуск третья! - Старпом сумел овладеть  собой.  Откуда  мог
появиться этот "гриша"? - Перезарядить торпедами Мк-48!
   - Последняя ракета ушла! - выкрикнул офицер-ракетчик.  -  Закрываем  люки
ракетных труб!
   - Лево на борт!

***

   С "Аметиста" так и не увидели ракет, взлетающих в  небо  за  его  кормой.
Команда была  занята  тем,  что  разбегалась  по  постам,  где  должна  была
находиться во время боевой тревоги, их капитан  перевел  рукоятки  машинного
телеграфа на  "самый  полный  вперед",  а  офицер,  командующий  корабельным
вооружением, в  одних  шортах  мчался  к  реактивной  установке,  стреляющей
глубинными бомбами. Для того чтобы знать, что происходит, им не  требовалось
гидролокационное оборудование: советские матросы превосходно  понимали,  чем
занимается подводная лодка противника, - она пускала ракеты, направленные на
их родину!
   - Открыть огонь по мере готовности!  -  завопил  капитан.  Большой  палец
лейтенанта нажал на кнопку пуска.  Двенадцать  глубинных  бомб  с  ракетными
ускорителями взвились в небо, описали дугу и начали опускаться в  то  место,
из которого вырывались ракеты.
   - "Аметист", - прохрипело радио. - Повторите  свое  сообщение  -  что  за
ракеты? Какого типа?

***

   Подводный ракетоносец ВМС США "Провидено" успел выпустить свою  последнюю
крылатую ракету в тот момент, когда  с  палубы  фрегата  взлетели  глубинные
бомбы, направленные на него. Капитан приказал дать "полный вперед" и  сделал
крутой поворот, и в это мгновение  глубинные  бомбы  достигли  высшей  точки
своего полета и начали опускаться к морской поверхности. Они  упали  широким
кругом,  предназначенным  для  того,  чтобы  покрыть   максимально   большую
поверхность.  Две  бомбы  взорвались  в  сотне  ярдов  от  подводной  лодки,
достаточно близко, чтобы потрясти подводников,  но  не  причинили  субмарине
никакого вреда. Последняя глубинная бомба упала прямо на парус  ракетоносца.
Через секунду прогремел взрыв сорокашестифунтовой боеголовки.

***

   Капитан "Аметиста" не обращал  внимания  на  радио,  пытаясь  определить,
поразил  ли  его  первый  залп  цель  или  нет.  Последняя  глубинная  бомба
взорвалась быстрее других. Он собрался было уже отдать  приказ  о  повторном
залпе, когда акустик доложил о приближении двух предметов со стороны  кормы.
Капитан тут же скомандовал сделать  поворот.  Фрегат  мчался  вперед  полным
ходом, а из динамика продолжали доноситься истерические крики.

***

   - Обе торпеды замкнулись на цель!
   - Поднять перископ! - Макафферти дал ему подняться до предела, прежде чем
опустил  ручки  управления.  При  максимальном  увеличении   "гриша"   почти
полностью заполнял поле зрения, и тут обе торпеды  попали  в  левый  борт  и
тысячетонный патрульный фрегат взорвался прямо у  него  на  глазах.  Капитан
повернул перископ, осматривая горизонт,  и  убедился,  что  больше  кораблей
противника не видно.
   - О'кей, все в порядке.
   -  Вряд  ли,  капитан.  Он  успел  дать  залп   глубинными   бомбами   по
"Провиденсу".
   -  Акустик,  что  вы  слышите  на  пеленге  ноль-девять-ноль?  -  спросил
Макафферти.
   -  Масса  шума  от  торпед,  сэр,  но,  мне  кажется,  что   на   пеленге
ноль-девять-восемь продувают цистерны.
   - Идем в ту сторону. -  Макафферти  не  опускал  перископ,  пока  старший
помощник вел подводную лодку к "Провиденсу". Русский  фрегат  был  полностью
уничтожен взрывом двух торпед, которые несли  вместе  почти  полторы  тысячи
фунтов  взрывчатого  вещества.  Капитан  увидел,  как  в  воду   упали   два
спасательных плота, они автоматически надулись, но людей не было.
   - "Бостон" вызывает  нас  по  "гертруде",  сэр.  Их  интересует,  что  за
чертовщина происходит.
   - Сообщите о происшедшем. - Макафферти  чуть  отрегулировал  перископ.  -
О'кей, "Провидено" всплывает - Боже милосердный!
   Парус субмарины был  неузнаваем:  треть  его  полностью  исчезла,  а  вся
остальная часть рубки была искорежена. Один перебитый руль  глубины  свисал,
как крыло у искалеченной птицы, а перископы и мачты на вершине  паруса  были
изогнуты, словно модернистская скульптура.
   - Попытайтесь вызвать "Провидено" по "гертруде".

***

   Шестьдесят  крылатых  ракет  "томагавк"  находились  сейчас  в   воздухе.
Вырвавшись из воды, ракеты-ускорители  на  твердом  топливе  подняли  их  на
высоту тысяча футов; там выдвинулись  крылья  и  открылись  воздухозаборники
реактивных  двигателей.  Как  только   начали   функционировать   реактивные
двигатели,  "томагавки"  стали  снижаться  до  тридцати  футов  над  землей.
Бортовые радиолокационные системы принялись сканировать  местность  впереди,
чтобы  удерживать  ракеты  над  землей,  и  одновременно  сравнивали  рельеф
местности с характеристиками карт, находящихся  в  их  компьютерной  памяти.
Шесть разных советских  радиолокаторов  засекли  крылатые  ракеты  во  время
взлета,  затем  потеряли  их,  когда  крылатые  ракеты  снизились  к   самой
поверхности земли.
   Русские операторы, задачей которых  было  следить  за  возможным  ядерным
нападением на родину,  испытывали  ничуть  не  меньшее  напряжение,  чем  их
западные  коллеги,  а  недели  непрерывных  боевых  действий,  ведущихся   с
применением обычного вооружения, вместе с  постоянным  состоянием  наивысшей
боевой готовности привели к тому, что нервы у них были натянуты до  предела.
Как только удалось обнаружить "томагавки", взлетающие