ся захватить плацдарм на Везере?
   - Сейчас наши части вышли к реке у Рюле...
   - Тогда перебросьте туда свои понтонные части и переправляйтесь!
   - Товарищ генерал, я еще не успел перегруппировать свой правый  фланг,  а
теперь получил сообщение о возможном появлении там дивизии противника!
   -  Вот  что,  Павел  Леонидович,   займитесь   форсированием   Везера   и
предоставьте мне заниматься этой воображаемой дивизией!  Это  приказ,  Павел
Леонидович!
   Алексеев  положил  телефонную  трубку.   Главнокомандующий   лучше   меня
представляет общую картину происходящего, подумал  он.  После  того  как  мы
форсируем Везер, перед нами не будет серьезных преград на  протяжении  более
сотни километров. Переправившись через Везер, мы  сможем  ворваться  в  Рур,
промышленное сердце Германии. В случае его уничтожения или даже угрозы  Руру
немцы захотят урегулировать вопрос политическими средствами,  и  мы  одержим
победу. Вот что имеет в виду главнокомандующий.
   Алексеев посмотрел на карты. Скоро головной полк  попытается  форсировать
Рюле. Понтонные части уже движутся туда. Он должен выполнить приказ.
   - Начинайте выдвижение оперативно-маневренной группы.
   - Но у нас все еще расстроен правый фланг! - запротестовал Береговой.
   - Пусть сам о себе позаботится.

Брюссель, Бельгия

   Верховный главнокомандующий силами НАТО в Европе продолжал беспокоиться о
снабжении фронта. Ему также пришлось пойти  на  риск  и  полностью  очистить
дороги  для   бронетанковой   дивизии,   уже   приближающейся   к   Шпринге.
Контейнеровозы  с   боеприпасами,   запчастями   и   другими   бесчисленными
предметами, необходимыми для ведения боевых действий, сейчас разгружались, и
все это немедленно поступало  на  фронт.  Самый  крупный  резерв  верховного
главнокомандующего, танковая часть, должен был соединиться с двумя немецкими
танковыми бригадами и остатками Одиннадцатого бронетанкового полка,  который
когда-то фактически представлял собой бригаду, но теперь состоял всего  лишь
из двух батальонов измученных солдат.
   Положение со снабжением оставалось напряженным. Многие части на передовой
имели припасы всего  на  четверо  суток,  и  даже  при  самых  благоприятных
условиях потребуется два дня, чтобы доставить на  фронт  самое  необходимое.
Такая ситуация была допустимой в мирное время, но не тогда, когда  на  карту
поставлены человеческие жизни и судьбы наций. Но сейчас  у  него  просто  не
было выбора.
   - Генерал, нам только что сообщили, что Иван пытается переправить полк на
левый берег Везера.
   - Какие силы у нас в том районе?
   - Всего один потрепанный батальон ландвера. На подходе две танковые  роты
- прибудут через час с небольшим. У нас  имеются  предварительные  сведения,
что к месту предполагаемой переправы  направляются  советские  подкрепления.
Это, возможно, и есть направление, их главного удара. По  крайней  мере  они
концентрируются именно там.
   Верховный главнокомандующий откинулся на спинку кресла, глядя на карту. В
его распоряжении в трех часах перехода от  Рюле  находился  резервный  полк.
Генерал любил рисковать.  Он  испытывал  величайшее  удовольствие,  сидя  за
карточным столом, когда ставки достигали нескольких сотен  долларов.  Обычно
он оказывался , в выигрыше. Если генерал нанесет удар к  югу  от  Шпринге  и
потерпит поражение.., русские переправят две или три дивизии на левый  берег
Везера, и тогда им будет противостоять всего один резервный  полк.  Если  же
перебросить туда свежую танковую дивизию и каким-то чудом она успеет прибыть
вовремя, он лишится возможности нанести контрудар, поскольку будет  вынужден
снова реагировать на навязанное русскими сражение. Нет, больше он не  пойдет
на поводу у русских. Генерал указал пальцем на Шпринге.
   - Когда они смогут выступить?
   - Вся дивизия - не раньше чем через шесть часов. Мы  можем  направить  те
части, которые все еще в пути, к югу...
   - Нет.
   - Значит,  мы  нанесем  удар  из  Шпринге  теми  силами,  которые  сейчас
находятся в нашем распоряжении?
   - Нет. - Верховный главнокомандующий  покачал  головой  и  объяснил  свой
план...

Исландия

   - Вижу одного, - послышался голос Гарсиа. К нему тут же подползли Эдварде
и Николе.
   -  Привет,  Иван,  -  негромко  произнес  Николе.  Три  мили  -   большое
расстояние, и даже с помощью  бинокля  Эдварде  с  трудом  сумел  разглядеть
крошечную фигурку, идущую по гребню  горы.  Русский  держал  автомат,  а  на
голове его было что-то вроде шапки - скорее всего берет - вместо  каски.  Он
остановился и поднес руки к лицу. Эдварде понял, что  это  бинокль.  Русский
посмотрел на север, чуть наклонив бинокль вниз, поглядывая налево и направо,
затем повернулся и посмотрел в сторону Кефлавика.
   Появился еще один человек, который  приблизился  к  первому.  Они  встали
рядом и, возможно, говорили о чем-то, но определить с такого расстояния было
невозможно.  Тот,  у  которого  был  бинокль,  указал  на  что-то  в   южном
направлении.
   - Как вы думаете, что там происходит? - спросил Эдварде.
   - Говорят о погоде, девках, спорте - кто знает? - пожал плечами Николе. -
Смотрите, вот и третий!
   Появилась еще одна фигура,  и  три  русских  десантника  некоторое  время
стояли рядом друг с другом. Один из них - наверняка офицер, подумал Эдварде.
Тот, которого он принял за офицера, что-то сказал, и остальные  двое  быстро
ушли, скрывшись за гребнем торы. Интересно, что за приказ он им отдал?
   Скоро появилась группа солдат. Освещение было плохим, солдаты шли  тесной
кучкой, их трудно было сосчитать, но их там имелось не меньше десятка, решил
лейтенант. Половина солдат, вооруженных  автоматами,  начала  спускаться  по
горному склону, направляясь на запад.
   - У них хороший командир, - заметил Николе. - Он  выслал  патруль,  чтобы
проверить местность вокруг наблюдательного пункта.
   - Как нам поступить? - спросил Эдварде.
   - Ваше мнение, лефтенант?
   - Нам приказано сидеть и не проявлять инициативы. Будем сидеть в надежде,
что они не заметят нас.
   - Так, по-видимому, и произойдет. Не думаю, что они спустятся вниз -  это
по меньшей мере восемьсот футов, - затем им придется пробираться через поле,
усыпанное валунами, и снова взбираться к нам на  вершину  ради  того,  чтобы
удостовериться, нет ли здесь  янки.  Не  забудьте,  мы  заметили  их  только
потому, что увидели русский вертолет.
   Совершенно верно, в противном случае мы поднялись бы на  вершину  горы  и
наткнулись прямо на них, подумал Эдварде. На этом все и закончилось бы. Я не
буду чувствовать себя в безопасности, пока не окажусь дома в Мэне.
   - Сколько их там?
   - Думаю, не меньше взвода. Умный ход с их стороны, правда? Эдварде достал
рацию,  чтобы  сообщить  о  происходящем  "Конуре",  а   морские   пехотинцы
продолжали следить за русскими.
   - Значит, взвод?
   - Таково мнение сержанта Николса. Трудно точно сосчитать с  расстояния  в
три мили, приятель.
   - Хорошо, мы сообщим об этом. В воздухе ничего не видно?
   - Абсолютно ничего со вчерашнего дня.
   - А что происходит в Стиккисхоульмуре?
   - Отсюда слишком далеко, чтобы рассмотреть детали. Мы  по-прежнему  видим
эти вездеходы на улице, но никаких бронетранспортеров. По  моему  мнению,  в
городке  размещается  маленький  гарнизон,  ведущий  наблюдение  за  портом.
Рыбацкие лодки не выходят в море.

***

   - Очень  хорошо,  "Ищейка".  Отличное  донесение,  оставайтесь  на  своем
наблюдательном пункте. - Майор выключил рацию и повернулся к соседу у пульта
связи. - Просто неудобно скрывать от них предстоящую операцию.
   Офицер из отдела специальных операций отпил чая из чашки.
   - Будет еще хуже, если операция провалится.

***

   Эдварде не стал разбирать рацию, а  всего  лишь  прислонил  ее  к  скале.
Вигдис все еще спала на плоском каменном выступе, расположенном на  двадцать
футов ниже вершины. Сон привлекал сейчас Эдвардса больше всего.
   - Они направляются к нам, - произнес Гарсиа. Он передал бинокль Эдвардсу.
Смит и Николе о чем-то переговаривались в  нескольких  ярдах  от  них,  Майк
направил бинокль на русских. Он напомнил себе,  что  их  появление  на  этой
вершине  крайне  маловероятно.  Напоминай  себе  об  этом  почаще,   подумал
лейтенант. Он продолжал всматриваться в русский наблюдательный пункт.

***

   - Вот, опять, - заметил сержант, поворачиваясь к своему лейтенанту.
   - Что такое - опять?
   - Я заметил отблеск на вон  той  вершине,  словно  солнце  отразилось  от
чего-то.
   - Отражение от блестящего камня, - фыркнул лейтенант, даже не посмотрев в
ту сторону.
   - Товарищ лейтенант! - Офицер услышал резкий оклик и обернулся.  Прямо  в
лицо ему летел камень. Он  поймал  его  и  посмотрел  на  сержанта,  слишком
удивленный, чтобы рассердиться. - Вы действительно считаете, что этот камень
такой блестящий?
   -  Тогда  старая  консервная  банка!  Мы  ведь  нашли  на  нашей  вершине
достаточно мусора, оставленного туристами и скалолазами, верно?
   - Тогда почему эта вспышка то исчезает, то  появляется  снова?  Лейтенант
наконец не выдержал.
   - Послушай, сержант, я знаю, что ты целый год  воевал  в  Афганистане.  И
знаю, что я совсем недавно закончил училище.  Но  я  все-таки  офицер,  черт
побери, а ты, черт побери - всего лишь сержант!
   Прямо-таки чудеса советского  бесклассового  общества,  подумал  сержант,
продолжая смотреть  на  лейтенанта.  Мало  офицеров  умело  выдерживать  его
взгляд.
   - Ну хорошо, сержант, передай им сам. - Лейтенант сделал жест  в  сторону
рации.
   - Марковский, прежде чем вернуться обратно, проверь горную вершину справа
от себя.
   - Но туда придется подниматься, это двести метров!  -  возразил  командир
отделения.
   - Совершенно верно. Всего двести метров.  На  это  не  потребуется  много
времени, - успокоил его сержант.

Авианосец ВМС США "Индепенденс"

   Тоуленд сменил слайды в проекторе.
   - Эти снимки сделаны со спутника меньше трех часов  назад.  У  Ивана  три
подвижных радиолокационных станции - здесь, здесь и вот здесь.  Каждый  день
их перемещают с места на место - это  означает,  наверно,  что  сегодня  они
находятся уже на новом месте - и обычно два радиолокатора  работают  круглые
сутки.   В   Кефлавике   находятся   пять   пусковых   ракетных    установок
"земля-воздух", на каждой по четыре ракеты. Эти пусковые установки -  весьма
опасная штука. Всем вам сообщили об  их  известных  нам  тактико-технических
характеристиках.  Кроме  того,  не  упускайте  из   виду   несколько   сотен
портативных  ракет  "земля-воздух"  у  солдат.  На  фотографии  видно  шесть
самоходных зенитных орудий. Стационарных орудий мы не сумели обнаружить,  но
нам известно, что они существуют, джентльмены, просто хорошо  замаскированы.
Там  же  располагаются  по   крайней   мере   пять,   может   быть,   десять
истребителей-перехватчиков  МиГ-29.  На  авиабазе  находился  истребительный
полк, но наши парни сумели пощипать  русских.  Не  упускайте  из  виду,  что
остались самые опытные  летчики,  которым  удалось  выдержать  бой  с  двумя
эскадрильями "томкэтов". Такова противовоздушная оборона Кефлавика.
   Тоуленд  отошел  в  сторону,  предоставив  начальнику   штаба   авиакрыла
объяснить  подробности  предстоящей  операции.  На  Тоуленда  план  операции
произвел впечатление. Оставалось убедиться в том, что такое  же  впечатление
операция произведет и на русских.
   Операция началась через  пятьдесят  минут.  Первыми  поднялись  в  воздух
"хокаи",   самолеты   радиолокационного   обнаружения   Е-2С.   С   эскортом
истребителей  они  приблизились  к  берегу  Исландии  на  восемьдесят  миль,
обеспечивая  радиолокационное  прикрытие  соединения.   Несколько   "хокаев"
полетели дальше, чтобы обеспечить прикрытие соединения от  возможных  ракет,
запущенных с самолетов и подводных лодок.

Кефлавик, Исландия

   Наземные советские радиолокаторы обнаружили  "хокаи"  еще  до  того,  как
включились мощные радары самолетов. Русские увидели два винтовых самолета за
пределами  дальности  действия  ракетных  установок  "земля-воздух",  причем
каждый прикрывал два других, описывающих вокруг них восьмерки. Это означало,
что "хокаев" прикрывают "томкэты". Тут же прозвучал сигнал тревоги.  Летчики
взобрались в свои истребители,  а  расчеты  ракетных  пусковых  установок  и
зенитных орудий заняли места по боевому расписанию.
   Истребителями командовал майор, уже сбивший три самолета  противника,  на
горьком опыте, однако, познавший необходимость быть осторожным. Один раз его
уже сбивали. Тогда американцам удалось заманить полк в ловушку, и  у  майора
не было ни малейшего желания попасть во  вторую.  Это  воздушный  налет  или
попытка отвлечь оставшиеся в Исландии советские истребители от Кефлавика?
   Он принял решение. По его команде истребители поднялись в воздух, набрали
высоту и начали барражировать над полуостровом, сберегая топливо и  находясь
под  прикрытием  своих  ракетных  установок  "земля-воздух".  На  протяжении
нескольких предыдущих дней они проводили учения, осваивая такую  тактику,  и
не сомневались, что расчеты зенитных ракетных установок сумеют отличить свои
самолеты от чужих. Когда истребители достигли высоты семь тысяч  метров,  их
радиолокационные приемники, предупреждающие  об  опасности,  обнаружили  еще
американские "хокаи" на  востоке  и  западе.  Эта  информация  была  тут  же
передана вместе с просьбой нанести удар силами" Ту-22М. В ответ они получили
запрос  о  расположении  и  составе  американского  авианосного  соединения.
Начальник авиабазы  даже  не  потрудился  передать  это  летчикам.  Командир
советских  истребителей  тихо  выругался.  Американские  самолеты   дальнего
радиолокационного обнаружения являлись лучшей целью  и  находились  в  такой
соблазнительной близости. Будь в его распоряжении целый авиаполк, майор  тут
же устремился бы в атаку, даже  с  риском  понести  потери  от  истребителей
охранения, однако сейчас он не сомневался, что именно этого и ждут  от  него
американцы.

***

   Первыми вылетели "интрудеры", которые понеслись с юга над самыми гребнями
волн  со  скоростью  пятьсот  узлов.  Под  крыльями  у  них  были  подвешены
противорадиолокационные ракеты. Следом за "интрудерами"  на  большой  высоте
летели "томкэты". Миновав самолеты дальнего  радиолокационного  обнаружения,
американские истребители осветили своими радарами  МиГи,  барражирующие  над
Кефлавиком, и приступили к пуску ракет "феникс".
   МиГи не могли игнорировать этого.  По  команде  наземных  авиадиспетчеров
советские истребители рассыпались парами. - "Интрудеры" резко набрали высоту
в тридцати милях от Кефлавика,  за  пределами  дальности  действия  ракетных
установок "земля-воздух", и выпустили по четыре ракеты  "стэндард-ARM",  тут
же устремившиеся  на  русские  поисковые  радиолокаторы.  Перед  операторами
возник трудный выбор: не выключив свои поисковые  радары,  они  подвергались
опасности почти  гарантированного  уничтожения,  а  отключив  их,  уменьшали
вероятность гибели, однако полностью утрачивали контроль над воздушным боем.
Было выбрано  промежуточное  решение.  Командир  советской  противовоздушной
обороны приказал  включать  и  выключать  радиолокаторы  через  произвольные
интервалы времени, надеясь помешать системам наведения американских ракет  и
одновременно  хоть  как-то  наблюдая  за  налетом  противника.  Для  подлета
вражеских ракет требовалось  чуть  больше  минуты,  и  почти  все  операторы
истолковывали ситуацию в самом благоприятном для себя  свете  -  они  просто
отключили радиолокаторы и стали ждать, сделав вид, что поняли приказ  именно
таким образом.
   Первыми к цели прибыли "фениксы". Пилоты МиГов, внезапно утратив контроль
со стороны наземных авиадиспетчеров, продолжали маневрировать.  На  один  из
истребителей было нацелено четыре ракеты, он сумел уклониться от двух и  тут
же столкнулся с третьей. Майор, командовавший истребителями, проклинал  себя
за неспособность нанести ответный удар и отчаянно  пытался  найти  выход  из
положения.
   Затем  прилетели   противорадиолокационные   ракеты   "стэндард-ARM".   В
распоряжении  русских  было  три  поисковых  радиолокатора  и  еще  три  для
наведения на цель. Все шесть включились сразу  после  объявления  тревоги  и
выключились,  как  только  в  воздухе  появились  ракеты.  Однако   обмануть
противорадиолокационные  ракеты  "стэндард"  удалось  только  частично.   Их
системы  наведения  были  сконструированы  таким  образом,  что   запоминали
координаты радиолокационной станции именно на тот случай, если она  внезапно
отключится, и теперь мчались прямо к своим целям. Им удалось уничтожить  два
радиолокатора и повредить еще два.
   Американский  офицер,  руководивший  операцией,  испытывал   раздражение.
Русские истребители отказывались действовать в соответствии с  разработанным
планом. Они не полетели навстречу атакующим авиабазу самолетам,  даже  когда
"интрудеры" набрали высоту перед пуском ракет, - а ведь  на  этот  случай  у
него были наготове перехватчики. С другой стороны,  советские  радиолокаторы
перестали функционировать. Он отдал новый приказ.  Три  эскадрильи  "хорнет"
F/A-18 на бреющем полете устремились в атаку с севера.
   Начальник противовоздушной обороны русской авиабазы увидел, что в воздухе
больше нет ракет, приказал уцелевшим наземным  радиолокаторам  включиться  и
сразу заметил низколетящие "хорнеты". Майор, командующий МиГами, тоже увидел
атакующие  американские  самолеты  и  понял,  что  судьба  предоставила  ему
благоприятный шанс - новейшие  F/A-18  фактически  ничем  не  отличались  от
МиГа-29.
   "Хорнеты" принялись искать русские ракетные  установки  "земля-воздух"  и
пускать в  них  управляемые  ракеты.  Скоро  дымные  следы  ракет  исчертили
крест-накрест все небо. Два "хорнета" были сбиты зенитными ракетами, еще два
-     огнем     зенитных     орудий.     Тем      временем      американские
истребители-бомбардировщики усыпали территорию авиабазы бомбами и  снарядами
из авиационных пушек. И в этот момент появились МиГи.
   Американские летчики получили предупреждение об  их  приближении,  однако
находились слишком близко к своим наземным целям и не отреагировали вовремя.
Освободившись от тяжелого бомбового груза, "хорнеты"  снова  превратились  в
истребители и начали  стремительно  набирать  высоту  -  МиГов  они  боялись
больше, чем зенитных  ракет.  Возникший  затем  воздушный  бой  стал  верхом
беспорядочности, Даже на земле, когда американский и  советский  истребители
находятся рядом друг с  другом,  отличить  их  один  от  другого  достаточно
трудно, но при скорости шестьсот узлов, в гуще воздушного  боя,  задача  эта
становилась  практически  невозможной,  и  американские   летчики,   имеющие
количественное  превосходство,  не  могли  открывать  огонь,  пока  не  были
полностью уверены, кто перед ними. Русские знали, кого они атакуют, но  тоже
не решались  стрелять  в  цель,  слишком  походившую  на  самолет  друга.  В
результате истребители носились в воздухе на слишком малом для  пуска  ракет
расстоянии, пилоты стремились точно опознать цели, и  разгорелась  воздушная
дуэль, которая напоминала бои тридцатилетней давности, когда  самолеты  вели
огонь из авиационных пушек. Время от времени в воздух взлетали ракеты с двух
уцелевших русских пусковых установок. Авиадиспетчеры на  борту  американских
самолетов и русские авиадиспетчеры  на  земле  утратили  способность  как-то
влиять на ход сражения, исход которого находился теперь  полностью  в  руках
летчиков. Истребители, включив форсаж, делали крутые повороты с невероятными
перегрузками, летчики крутили головами и щурили глаза, пытаясь определить по
цвету самолетов, свои они или противника.  Однако  и  эта  задача  оказалась
практически  неразрешимой.  Американские   истребители   были   окрашены   в
дымчато-серый цвет,  и  их  трудно  было  отличить  не  то  что