жаются с  юга.  Желаю  удачи.  Конец
связи.
   - Двести ярдов, - произнес Николе. Эдварде подполз к нему и направил вниз
свой М-16. Тут же вскочили трое русских  и,  пригнувшись,  побежали  вперед.
Николе и Эдварде  открыли  огонь,  но  лейтенант  не  заметил,  попал  он  в
кого-нибудь или нет. Щелкающие по камням пули отбивали осколки, вокруг снова
начали сыпаться мины. Совсем рядом появились разрывы, и тут Эдварде  заметил
справа очертания дымчато-серого штурмовика, пикирующего с высоты.
   Короткокрылый "корсар" А-7Е выровнялся на  высоте  тысячи  футов  в  трех
милях над вершиной горы. От него отделились четыре контейнера  с  кассетными
бомбами, раскрывшиеся  в  воздухе.  Облако  маленьких  бомбочек  с  грохотом
осыпало  вершину,  окутав  ее  дымом  и  огнем,   напоминающим   праздничный
фейерверк. Через двадцать секунд такой же маневр повторил еще один "корсар".
После этого на высоте 1064 не могло остаться живых.
   Наступающие русские остановились, в оцепенении глядя на то, что случилось
с их лагерем. И тут они заметили, что всего в  двух  тысячах  ярдов  от  них
барражируют еще два самолета. Для них мгновенно стало ясно - чтобы уцелеть в
течение  следующих  пяти  минут,  нужно  как  можно  ближе   подобраться   к
американцам. Русские  как  один  вскочили  и,  открыв  огонь  из  автоматов,
бросились вперед, к вершине,  навстречу  обороняющимся.  Еще  два  "корсара"
резко накренились и спикировали вниз,  когда  пилоты  заметили  движение  на
горном склоне. Они промчались на высоте всего сто футов и сбросили  по  паре
контейнеров с кассетными бомбами. В грохоте взрывов Эдварде услышал вопли  и
стоны, но увидеть в облаке поднявшейся пыли ему ничего не удалось.
   - Боже милосердный, они не смогут сбрасывать бомбы ближе, чем  сейчас,  -
пробормотал он.
   - Вообще не смогут, - ответил Николе, вытирая кровь  с  лица.  Из  облака
пыли доносились звуки выстрелов. Ветер рассеял облако, и Эдварде увидел, что
не менее  пяти  русских  десантников  продолжают  бежать  вверх  по  склону.
"Корсары" сделали еще  один  заход,  но  отвернули  в  сторону,  не  решаясь
сбрасывать бомбы так близко от своих. Спустя мгновение, они  развернулись  и
зашли снова, стреляя из пушек. Снаряды осыпали весь склон, причем  некоторые
из них взорвались в десяти ярдах от Эдвардса.
   - Где они?
   - Слева, по-моему, - ответил Николе. - Вы можете  связаться  напрямую  со
штурмовиками?
   - По этой рации не могу, сардж, - покачал  головой  лейтенант.  "Корсары"
барражировали над головой. Пилоты наблюдали  за  землей  из  кокпитов  своих
самолетов. Эдварде попытался помахать им рукой, но так и не понял,  заметили
его жест или нет. Внезапно один из штурмовиков нырнул налево к земле  и  дал
очередь из своей пушки. Эдварде услышал крики, но ничего не увидел.
   - Тупик, - произнес лейтенант, повернулся к своему спутниковому  радио  и
увидел, что осколок одной из последних русских  мин  пробил  в  нем  зияющую
дыру.
   - Ложись! - Николе успел опрокинуть лейтенанта на  землю  в  тот  момент,
когда  брошенная  граната,  описав  дугу  в  воздухе,  начала  падать.   Она
взорвалась в нескольких футах от них. - Они снова наступают.
   Эдварде повернулся и вставил в автомат новый магазин. В пятидесяти  футах
он увидел двух русских и выпустил длинную  очередь.  Один  из  них  упал,  а
второй ответил огнем и скрылся за валуном. Лейтенант почувствовал  на  ногах
какую-то тяжесть и оглянулся. Сзади на спине лежал Николе, из  трех  ран  на
его плече сочилась кровь.  Эдварде  вставил  последний  магазин  и  неуклюже
двинулся по горе налево, не решаясь ступать на правую ногу.
   - Майкл...
   - Уходи в другую сторону, - прохрипел в ответ лейтенант. - Осторожно!
   Он увидел лицо, направленный  на  него  автомат  -  и  огненную  вспышку.
Эдварде упал направо, слишком поздно, чтобы уклониться от пуль, летящих  ему
в грудь. Он сделал несколько выстрелов в воздух, стараясь заставить русского
десантника скрыться между валунами, а сам отступил назад.  Куда  делись  все
остальные? Справа  раздавались  выстрелы.  Почему  никто  не  оказывает  ему
помощь? Он слышал рев реактивных двигателей штурмовиков  А-7,  барражирующих
над полем боя, не способных что-либо предпринять - они могли только смотреть
вниз в бессильном отчаянии. Он проклял их, обливаясь  кровью.  Его  раненную
ногу пронзали приступы боли всякий раз, когда он пытался опереться на нее, а
левая рука безжизненно свисала вниз. Эдварде держал  винтовку  одной  правой
рукой подобно огромному пистолету, ожидая появления русского десантника.  Он
почувствовал, как сзади его обхватили руки и потащили назад.
   - Оставь меня, Вигдис, ради Бога, оставь  меня  и  уходи.  Молчание.  Она
тяжело дышала, пытаясь тащить его по  камням.  Из-за  потери  крови  Эдварде
видел  происходящее  словно  в  тумане.  Подняв  голову,  он  заметил,   что
штурмовики улетают. Слышался какой-то другой звук, вроде бы  незнакомый.  От
внезапного  ветра  вокруг  поднялась  пыль,  и  послышался  грохот   длинной
пулеметной очереди. Над  головой  показался  огромный  зелено-черный  корпус
вертолета. Из него выпрыгивали солдаты. Бой  закончился.  Он  закрыл  глаза.
Значит, русскому офицеру удалось связаться с Кефлавиком, и  оттуда  прилетел
Ми-24 с подкреплениями...
   Эдварде был слишком обессилен, чтобы как-то реагировать.  Он  сделал  все
возможное, потратил массу сил,  но  проиграл.  Снова  прогремели  автоматные
очереди, и вертолет взвился в небо. Как поступают русские с  военнопленными,
убивавшими беспомощных людей?
   - Это вы - "Ищейка"?
   Эдвардсу потребовалось напрячь все силы, чтобы открыть глаза.  Он  увидел
склонившееся над ним черное лицо.
   - Кто вы?
   - Сэм Поттер. Лейтенант Сэм Поттер из Второй  разведывательной  роты.  Вы
ведь "Ищейка", верно? - Он повернулся. - Быстро сюда санитара!
   - У меня есть раненые солдаты.
   - Мы занимаемся ими. Вывезем вас  отсюда  через  пять  минут.  Держитесь,
"Ищейка". Мне нужно кое-что сделать. - Он выпрямился и громко произнес:
   - О'кей, парни! Проверьте русских. Если есть живые, сейчас же  тащите  их
сюда для эвакуации с горы!
   - Майкл? - послышался голос. Эдварде не понимал происходящее,  все  плыло
перед глазами. Последнее, что он помнил, перед тем как потерял  сознание,  -
склонившееся над ним лицо девушки.
   - Кто этот офицер, черт побери? - спросил  лейтенант  Поттер  через  пять
минут.
   - Офицер-метеоролог с авиабазы.  Он  отлично  проявил  себя,  -  объяснил
сержант Смит, морщась от боли.
   - Как вы попали сюда? - Поттер подозвал к себе своего радиста.
   - Шли пешком от самого долбанного Кефлавика, сэр.
   - Да, это продолжительная прогулка, сардж. - На  лице  Поттера  появилось
изумленное выражение. Он отдал команду радисту:
   - Сюда летит вертолет. Девушка отправляется с нами, верно?
   - Да, сэр. Добро пожаловать в Исландию, сэр. Мы ждали вас.
   - Посмотрите сюда, сардж. - Рука Поттера указала на запад.  На  горизонте
виднелось   множество   серых   судов,   направлявшихся    на    восток    к
Стиккисхоульмуру.

Подводный ракетоносец ВМС США "Чикаго"

   Они все еще скрывались где-то поблизости - но где? После того как торпеды
"Чикаго" потопили последнюю подводную лодку типа "танго",  контакт  с  двумя
другими русскими подводными лодками так и не удалось восстановить.  Наградой
за умелое маневрирование были восемь часов относительного  спокойствия.  Над
головой по-прежнему кружили русские противолодочные самолеты, они продолжали
сбрасывать акустические буи, но с их операцией что-то произошло. Теперь  они
уже не подлетали так близко, как раньше, и Макафферти пришлось  прибегать  к
маневрам уклонения только четыре раза. В мирное  время  это  потребовало  бы
немалого напряжения, но после того, что  произошло  за  последние  дни,  это
походило на каникулы.
   Капитан воспользовался предоставившейся возможностью,  чтобы  дать  отдых
команде  и  отдохнуть  самому.  Несмотря  на  то,  что  каждый  из   них   с
благодарностью воспользовался бы  предложением  провести  в  постели  месяц,
четыре-шесть часов сна казались им чем-то вроде кружки воды  для  умирающего
от  жажды  в  пустыне,  достаточно,  чтобы  продержаться  еще   немного.   А
продержаться  оставалось  действительно   немного:   ровно   сто   миль   до
остроконечной кромки арктических льдов. Примерно шестнадцать часов хода.
   "Чикаго" плыл в пяти милях перед остальными двумя субмаринами. Каждый час
Макафферти поворачивал на восток и с помощью буксируемой  антенны  определял
их точное положение. Это было непросто: услышать "Бостон" и "Провидено" было
трудно даже на таком расстоянии.
   Капитан пытался понять ход мыслей  русских.  Тактика  навала,  к  которой
прибегали группы "криваков" и "гриш", не оправдала себя. Русские поняли, что
одно дело использовать эти корабли для заградительных операций против группы
"кипанч", но совсем другое - против  современных  подводных  лодок,  несущих
торпеды  и  ракеты  дальнего  действия  и  пользующихся   компьютеризованной
системой управления огнем. Их зависимость от акустических буев,  действующих
в  активном  режиме,  снизила  эффективность  противолодочных  самолетов,  а
тактика, едва не принесшая им  успех  -  когда  русские  помещали  дизельную
подводную лодку между полосами акустических  буев  и  затем  спугивали  цель
сброшенной наугад торпедой, - тоже потерпела неудачу.  Слава  Богу,  подумал
Макафферти, что они не подозревают, насколько близко оказались от  успешного
осуществления этого плана. Их подводные лодки типа "танго" являлись опасными
противниками, бесшумными, с трудом поддающимися обнаружению, однако  русским
все   еще   приходилось   расплачиваться   за    недостаточно    совершенное
гидролокационное оборудование. Короче говоря, теперь  Макафферти  был  почти
уверен в благоприятном исходе операции - более  уверен,  чем  на  протяжении
нескольких последних недель.
   - Ну, как дела? - обратился он к офицеру у прокладочного столика.
   - Похоже, они движутся по тому же курсу, что и раньше, в  десяти  тысячах
ярдов позади нас. Мне кажется,  что  вот  это  -  "Бостон",  он  маневрирует
заметно больше. "Провидено"  тащится  по  прямому  курсу.  Мы  сумели  точно
определить ее позицию.
   - Лево руля десять градусов, переходим на  новый  курс  три-пять-пять,  -
скомандовал Макафферти.
   - Есть лево руля десять градусов, переходим на новый курс  три-пять-пять.
Сэр, руль положен на левый борт, десять градусов.
   - Отлично, - отозвался капитан и отпил глоток горячего  какао.  Это  была
приятная перемена после кофе. "Чикаго"  медленно  поворачивал  на  север.  В
кормовом машинном отделении механики подводной лодки следили  за  приборами,
контролирующими действия реактора, работающего сейчас  на  десяти  процентах
своей мощности.
   Единственное, что было плохо, - это шторм, бушевавший на поверхности.  По
какой-то причине по шапке мира один за другим  проносились  шквалы,  а  этот
бушевал всерьез. По мнению акустиков, волны,  разгоняемые  ветрами  в  сорок
узлов, превышали пятнадцать футов, что было необычно для арктического  лета.
В   результате   шторма   чувствительность   гидролокаторов   снижалась   на
десять-двадцать процентов,  однако  по  мере  приближения  к  паковым  льдам
условия будут приближаться к идеальным. Бушующие волны станут ломать  льдины
площадью с акр,  превращая  их  в  ледяное  крошево,  а  при  таком  грохоте
обнаружить  американские  субмарины  будет  невозможно.  Шестнадцать  часов,
сказал себе Макафферти. Шестнадцать часов - и мы покинем опасную зону.
   -  Рубка,   докладывает   гидропост.   Обнаружен   контакт   на   пеленге
три-четыре-ноль. В данный момент у нас не хватает данных  для  более  точной
характеристики.
   Макафферти прошел вперед к акустикам.
   - Покажите.
   - Вот здесь, шкипер. - Старший акустик постучал пальцем по дисплею.  -  Я
не могу сосчитать число оборотов, сведения слишком отрывочные.  Похоже,  это
атомная подводная лодка, - добавил он.
   - Попытайтесь смоделировать ситуацию.
   Старший акустик нажал на кнопку, и на соседнем  экране  появилась  модель
ситуации, показывающая приблизительное расстояние, рассчитанное  компьютером
на   основании   местных   гидрологических   условий.   Расстояние   прямого
гидролокационного обнаружения чуть превышало тридцать тысяч  ярдов.  Глубина
была  еще  недостаточной   для   возникновения   зон   схождения,   но   уже
прослушивались отдаленные низкочастотные шумы от  паковых  льдов.  Эти  шумы
скоро начнут мешать акустикам различать гидролокационные  контакты,  подобно
тому как яркий солнечный свет мешает видеть горящую электрическую лампу.
   - Различаю постепенное изменение пеленга, слева направо, пеленг  на  цель
сейчас три-четыре-два.., немного затихает. А  это  что?  -  Старший  акустик
посмотрел на новую расплывчатую линию в нижней части  дисплея.  -  Возможный
новый контакт на пеленге ноль-ноль-четыре. - Линия исчезла на две  минуты  и
появилась снова, теперь на пеленге ноль-ноль-шесть.
   Макафферти подумал, а не пробить ли  боевую  тревогу.  С  одной  стороны,
очень скоро может возникнуть необходимость атаковать  эту  цель..,  но  ведь
такая необходимость может и не появиться. Не лучше ли дать команде отдохнуть
еще несколько минут? Он решил подождать.
   - Контакты становятся более четкими. Теперь у нас два возможных  контакта
с подводными лодками на пеленгах три-четыре-ноль и ноль-ноль-четыре.
   Макафферти вернулся  в  рубку  и  приказал  повернуть  на  восток,  чтобы
буксируемая антенна с гидролокационными датчиками могла прислушаться к новым
целям  и  одновременно  снять  крюйс-пеленги  на   них,   чтобы   определить
расстояния. Он получил больше данных, чем рассчитывал.
   - "Бостон" поворачивает на запад,  сэр.  Я  ничего  не  обнаружил  в  том
районе, но "Бостон" определенно направляется на запад.
   - Пробить боевую тревогу, - приказал Макафферти.  Капитан  знал,  что  не
следует так будить людей, столь нуждающихся в сне. В кубриках  и  каютах  по
всей подводной лодке люди мгновенно просыпались и скатывались со своих коек,
причем одни падали на палубу, тогда как другие карабкались наверх  в  тесных
помещениях.  Они  занимали  свои  места  по  боевому   расписанию,   заменяя
находившихся там вахтенных, у которых  по  боевому  расписанию  были  другие
посты.
   - Посты заняты по боевой тревоге, сэр.
   Опять за работу. Капитан стоял, склонившись над прокладочным столиком,  и
обдумывал  создавшуюся  тактическую  ситуацию.   Две   возможные   субмарины
противника находились слева и справа от его  курса,  ведущего  на  север,  к
кромке паковых льдов. Если "Бостон" изменил курс, значит, Симмс тоже заметил
опасность - или на западе, или за кормой. Всего за двадцать минут  спокойная
уверенность покинула Макафферти, и  на  смену  снова  пришло  параноидальное
настроение. Что происходит? Почему две подводные лодки находятся почти прямо
на его пути?
   - Подвсплыть на перископную глубину. - "Чикаго" начал медленно  всплывать
с крейсерской глубины семьсот футов. На  это  потребовалось  пять  минут.  -
Поднять радиоантенну.
   Тонкая мачта пошла вверх,  выталкиваемая  гидравлическими  цилиндрами,  и
начала передавать оператору электронные данные.
   - Шкипер, обнаружил три радиолокатора  самолетного  типа,  действующие  в
высокочастотном диапазоне, - произнес оператор и считал пеленги с экрана.
   Это  "беары"  или  "мэи"  <"Мэями"  по  классификации   НАТО   называются
турбовинтовые морские  разведывательные  противолодочные  самолеты  Ил-38.>,
подумал Макафферти.
   - Посмотрим вокруг. Поднять перископ. - Капитан дал возможность перископу
подняться на полную высоту выше  бушующих  волн.  -  О'кей,  вижу  "мэй"  на
пеленге один-семь-один низко на  горизонте,  летит  на  запад  -  сбрасывает
акустические буи! Опустить перископ! Акустик, у вас есть что-нибудь на юге?
   - Ничего,  кроме  своих  подводных  лодок.  "Бостон"  уходит  за  пределы
досягаемости, сэр, его почти не слышно.
   - Погружаемся на шестьсот футов. - Русские почти полностью полагаются  на
данные, полученные от акустических буев, действующих в активном режиме, черт
побери.  Как  только  субмарина  достигла  заданной  глубины,  он   приказал
повернуть обратно на север и замедлить ход до пяти узлов. А вот  теперь  они
пытаются обнаружить нас пассивными гидролокаторами. Должно быть,  где-то  им
удалось что-то услышать..,  а  может  быть,  и  нигде.  Слежение  с  помощью
пассивных гидролокаторов - исключительно сложный процесс, и даже  с  помощью
высокотехнологичного  оборудования,   применяемого   на   западных   флотах,
приходилось сталкиваться с множеством ложных контактов... С другой  стороны,
мы фактически и не  скрывали  направление  своего  движения.  Русские  могут
заполнить весь этот район своими кораблями. Почему  бы  нам  не  попробовать
что-то иное? Но что? Оставался еще один проход на север, но он был  еще  уже
этого Западный проход между островом Медвежьим и Нордкапом гораздо шире,  но
там сосредоточена половина советского Северного флота,  образующего  заслон.
Интересно, удалось ли уйти "Питтсбургу" и  остальным  лодкам?  Наверно.  Они
могли двигаться быстрее Ивана, так что опередят его, не дав ему  возможности
организовать преследование. В отличие от нас.
   Именно так мы охотимся за русскими,  подумал  Макафферти.  Они  не  могут
слышать наших пассивных буев и потому  не  знают,  преследуют  их  или  нет.
Капитан облокотился на ограждение вокруг перископной тумбы. Хорошая  новость
в том, что нас чертовски трудно услышать. Иван мог услышать какой-то  шумок,
а мог и не услышать. Скорее, не услышал. Если бы услышал, то сейчас  в  воде
была бы уже преследующая нас торпеда. Но торпеды  нет,  значит,  он  нас  не
слышал.
   - Пеленги на оба контакта становятся все более четкими. В открытом океане
есть слой температурного скачка, которым можно воспользоваться, но здесь его
нет. Сочетание  относительно  небольшой  глубины  и  шторма,  бушующего  над
головой,  устранило  его.  Хорошие  новости  и   плохие   новости,   подумал
Макафферти.
   -  Рубка,   это   гидропост.   Обнаружен   новый   контакт   на   пеленге
два-восемь-шесть. По-видимому,  подводная  лодка.  Пытаюсь  сосчитать  число
оборотов винта.
   - Лево на борт, курс  три-четыре-восемь.  Нет,  отставить!  -  Макафферти
передумал. Сейчас лучше проявить осторожность, чем смелость. -  Поворачиваем
направо на курс ноль-один-пять. - Затем он приказал  погрузиться  на  тысячу
футов. Чем глубже будет находиться "Чикаго", тем благоприятнее  условия  для
гидроакустического  прослушивания.  Если   русские   находятся   у   морской
поверхности, чтобы поддерживать связь со своими самолетами, чувствительность
их гидролокаторов будет соответственно ниже. Он решил воспользоваться  всеми
своими козырными  картами,  прежде  чем  принять  окончательное  решение.  А
вдруг...
   Не исключена возможность, что один или  несколько  контактов  принадлежат
своим подводным лодкам. Что, если  "Скептр"  или  "Сьюперб"  получили  новые
приказы из-за  повреждения  "Провидено"?  Да  и  новый  контакт  на  пеленге
два-восемь-шесть тоже может оказаться своим.
   Проклятье! Никто не предусматривал такой ситуации. Англичане сказали, что
покинут этот район, как только их лодки достигнут кромки паковых льдов,  что
у них есть другие дела, - но  сколько  раз  он  сам  получал  противоречивые
приказы, начиная с мая? - спросил себя Макафферти.
   Думай, Дэнни! Ведь ты - капитан, ты должен знать, что предпринять.., даже
если на самом деле не имеешь представления об этом.
   Единственное, что он мог сделать, это попытаться установить расстояние до
всех трех контактов и опознать их. Акустикам потребовалось еще десять  минут
работы с контактами.
   - Все три лодки - одновинтовые, - сообщил наконец старший акустик.
   Макафферти поморщился. Эта новость говорила ему скорее о том, чем они  не
являются,