, майор Чапаев. Как ваша нога? - спросил  Toy-ленд,  садясь
рядом с койкой в медсанчасти. - С вами хорошо обращаются?
   - У меня нет оснований жаловаться. Вы неплохо говорите по-русски.
   - Мне редко приходится разговаривать с русскими. Надеюсь, вы поможете мне
исправить  этот  недостаток.  -  "Майор  Александр  Григорьевич  Чапаев,   -
значилось в компьютерной распечатке.  -  Возраст  -  30  лет.  Сын  генерала
Георгия Константиновича Чапаева, командующего Московским округом ПВО.  Женат
на  младшей  дочери  члена  Центрального  комитета  КПСС  Ильи   Николаевича
Говорова." Да, подумал Тоуленд, поэтому этот молодой человек имеет доступ  к
массе полезной информации, не предназначенной для широкого пользования...
   - Помогу вам? В чем? В овладении грамматикой? - фыркнул Чапаев.
   - Вы командовали МиГами? Не волнуйтесь, майор, с ними  мы  покончили.  Вы
ведь знаете это.
   - Да, я командовал МиГами.
   - Меня просили передать вам восхищение наших летчиков. Сам я  не  летчик,
но мне сказали, что ваши тактические действия  при  обороне  Кефлавика  были
великолепными. Насколько мне известно, у вас было пять  истребителей.  Вчера
мы потеряли в общей  сложности  семь  самолетов  -  три  сбиты  МиГами,  два
зенитными ракетами и еще два зенитными орудиями. Принимая  во  внимание  наш
громадный перевес, понесенные потери поразили нас.
   - Я выполнял свой долг.
   - Понимаю. Мы все выполняем свой долг, - согласился Toy-ленд.  -  Вам  не
следует беспокоиться о том, что произойдет с вами  дальше.  Обращение  будет
безупречным. Не знаю, о чем вас предупреждали, вы, наверно, и сами заметили,
что не все, что говорила партия,  соответствует  действительности.  Судя  по
вашим документам, у вас жена и двое детей. У меня тоже есть семья. Мы оба  -
вы и я - увидимся со своими семьями. Наверно, увидимся.
   - А что произойдет, когда прилетят наши бомбардировщики?
   - Налет закончился три часа назад. Разве вы не знаете этого?
   - Чепуха! В прошлый раз...
   - В прошлый раз я был на "Нимице". В нас попали  две  ракеты.  -  Тоуленд
вкратце описал советскому летчику  результаты  того  полета.  -  Теперь  все
произошло иначе. Сейчас ведутся спасательные операции. Вы лично убедитесь  в
том, что произошло, когда сюда доставят  спасенных  русских  летчиков.  Ваша
авиация больше не представляет для нас сколько-нибудь серьезной угрозы.  Вот
подводные  лодки  -  это   другое   дело,   но   разговаривать   о   них   с
летчиком-истребителем не имеет смысла. Более того, наша беседа  не  является
допросом.
   - Тогда зачем вы пришли сюда?
   - Просто проведать вас и познакомиться. Вопросы будем задавать позже.  Вы
нуждаетесь в чем-нибудь?
   Чапаев не понимал, что происходит. Он ожидал, что его  могут  расстрелять
сразу после захвата в плен, но  этого  не  произошло.  Он  присутствовал  на
лекциях, где говорили о необходимости сделать попытку спастись, но это  было
невозможно, пока корабль находится в море.
   - Я не верю вам, - произнес он наконец.
   - Товарищ майор, расспрашивать вас о МиГах-29 не имеет смысла, потому что
в Исландии больше их не  осталось  ни  одного.  Все  остальные  находятся  в
Европе, но мы туда не пойдем. Говорить с  вами  о  противовоздушной  обороне
острова тоже бессмысленно - вы летчик и ничего не  знаете  о  том,  как  она
организована. И уж тем более вы ничего не знаете о  единственной  оставшейся
опасности - о подводных лодках. Вам что-нибудь известно о подводных  лодках,
а? Подумайте, майор, вы ведь образованный человек. Неужели вы считаете,  что
не обладаете информацией, полезной для нас? Я сомневаюсь  в  этом.  Наступит
время, и вас обменяют на наших военнопленных - но этим будут заниматься наши
политики,  поскольку  это  политическая  проблема.  А  пока  с  вами   будут
обращаться должным образом. - Тоуленд сделал паузу. Ну говори  же  со  мной,
майор, говори, мысленно просил он.
   - Я голоден, - произнес Чапаев через несколько секунд.
   - Ужин принесут через полчаса.
   - Значит, вы просто отправите меня домой после всего...
   - У нас нет концлагерей, и  мы  не  убиваем  военнопленных.  Если  бы  мы
собирались жестоко обращаться с вами, разве хирург зашивал бы  вам  рану  на
ноге и прописывал обезболивающие препараты?
   - У меня в кармане были фотографии.
   - Чуть не забыл. - Тоуленд передал русскому офицеру его бумажник. - Разве
вам разрешают брать их с собой?
   - Это приносит мне  удачу,  -  ответил  майор.  Он  достал  из  бумажника
черно-белую фотографию жены и дочек-близнецов. Значит, я  снова  увижу  вас,
подумал офицер. Может быть, пройдут месяцы, но я снова увижу вас.
   Тоуленд усмехнулся.
   - И на этот раз удача не отвернулась от вас, товарищ  майор.  Посмотрите,
вот моя семья.
   - Ваша жена чуть худовата, но и вы счастливый  человек.  -  Чапаев  вытер
слезы. - Мне хотелось бы выпить, - произнес он с надеждой в голосе.
   - Мне тоже, но спиртное запрещено на наших кораблях. - Тоуленд  посмотрел
на фотографию. - У вас прелестные дочки, майор. Знаете, мы оба с вами просто
безумцы, раз оставили свои семьи и отправились на войну.
   - Но ведь таков наш долг, - возразил Чапаев. Тоуленд  раздраженно  махнул
рукой.
   - Это все из-за проклятых политиков, - сказал он. -  Они  отправляют  нас
под пули, а мы слепо повинуемся им, как настоящие идиоты!  Черт  побери,  мы
даже не знаем, почему началась эта чертова война!
   - Вы хотите сказать, что вам это неизвестно? Наконец-то, подумал Тоуленд.
Кодеин и сочувственное отношение... Миниатюрный магнитофон у него в  кармане
уже работал.

Хунцен, Федеративная Республика Германия

   - Если я продолжу наступление, нас уничтожат! - запротестовал Алексеев. -
У меня на фланге две свежие дивизии противника и мной получено сообщение  об
американских танках в Альфельде.
   - Этого не может быть! - раздраженно рявкнул  главнокомандующий  Западным
фронтом.
   - Я получил донесение от майора Сергетова. Он видел, как танки  ворвались
в Альфельд. Я  приказал  ему  немедленно  отправиться  в  Стендаль  и  лично
доложить вам.
   - Сейчас к Альфельду приближается Двадцать шестая мотострелковая дивизия.
Если там находятся американцы, дивизия уничтожит их.
   Это дивизия из резерва, подумал Алексеев. Резервисты  старших  возрастов,
плохо обученные и неподготовленные, с устаревшим вооружением.
   - Как идет переправа?
   - Два полка уже на левом берегу, сейчас переправляется третий.  Усилились
налеты вражеской авиации, а тут еще части противника у меня в тылу!
   -  Вот  что,  Павел  Леонидович,  возвращайтесь  в  Стендаль.   Передайте
командование в Хунцене генералу Береговому. Вы нужны мне здесь.
   Меня отзывают с фронта, отстраняют от командования! - понял Алексеев.
   - Слушаюсь, товарищ генерал, - ответил  Алексеев  и  выключил  рацию.  Но
разве я могу оставить свои войска  в  такой  критический  момент,  когда  им
угрожает контрнаступление противника,  даже  не  предупредив  командиров  об
опасности? Алексеев грохнул кулаком по столу.
   - Соедините меня с генералом Береговым!

Альфельд, Федеративная Республика Германия

   Артиллерия НАТО находилась  слишком  далеко  и  не  могла  обеспечить  им
огневую поддержку, а собственную  артиллерию  они  были  вынуждены  оставить
перед началом форсированного марша. Макколл посмотрел в оптический прицел  и
сквозь легкую дымку увидел  продвигающиеся  вперед  русские  части.  По  его
мнению,  наступление  вели  два  полка.   Значит,   дивизия   наступает   по
классической схеме - два полка впереди и один обеспечивает поддержку  сзади.
Так. Не видно  ракетных  установок  "земля-воздух".  Полковник,  командующий
бронетанковой  группой,  начал  отдавать  приказы   по   командному   каналу
радиосвязи. Он вызвал союзную авиацию.
   Из-за  позиций  бронетанковой  группы  стремительно  вылетели   штурмовые
вертолеты "апачи",  зашли  с  юга  во  фланг  передовым  русским  танкам  и,
продолжая маневрировать, выпустили по ним свои  противотанковые  управляемые
ракеты  "хелфайер".  Пилоты  искали  среди  танков   машины,   оборудованные
зенитными ракетами, но тщетно. Танки не были обеспечены защитой от нападения
с воздуха. Затем появились штурмовики А-10. Неуклюжие двухмоторные  самолеты
шли на бреющем полете, не испытывая на этот раз угрозы  со  стороны  русских
ракет "земля-воздух". Их вращающиеся  авиационные  противотанковые  пушки  и
кассетные бомбы дополнили разрушения, причиненные штурмовыми вертолетами.
   - Что-то странно они ведут наступление,  босс,  по-глупому,  -  удивленно
заметил наводчик.
   - Может быть, у них еще нет боевого опыта, Вуди.
   - Другой бы возражал.
   Боевые машины пехоты "брэдли",  занявшие  позиции  на  восточной  окраине
города, атаковали русские танки ракетами. Танковые колонны  понесли  тяжелые
потери еще до того, как  оказались  в  пределах  дальности  действия  орудий
американских "абрамсов" на противоположном берегу реки.  Наступление  начало
захлебываться. Русские танки остановились  и  открыли  ответный  огонь.  Они
поставили дымовую завесу и стреляли из-за нее не целясь. Несколько  снарядов
разорвалось  поблизости  от  позиции,  но  они  не  представляли  опасности.
Наступление русской дивизии было остановлено в двух километрах от города.
   - Направляйтесь на север, - скомандовал Алексеев  по  системе  внутренней
связи.
   - Товарищ генерал, если мы полетим на север... - начал пилот.
   - Я приказываю лететь на север!  И  на  самой  малой  высоте,  -  добавил
Алексеев.
   Бронированный боевой  вертолет  Ми-24  понесся  над  вершинами  деревьев.
Алексеев почувствовал внезапный приступ тошноты - пилот пытался расквитаться
с ним за такой глупый и опасный приказ. Вертолет резко бросало из стороны  в
сторону - пилот  явно  представлял  себе,  какому  риску  они  подвергаются.
Генерал сидел позади и смотрел  наклонившись  в  отодвинутую  левую  дверцу,
держась за пристяжной ремень.
   - Вот, смотрите! - внезапно воскликнул он.  -  В  направлении  на  десять
часов. Танки! Американские или немецкие?
   - Я вижу и пусковые установки  "земля-воздух",  товарищ  генерал.  Вы  не
хотите взглянуть на  них  поближе?  -  ядовито  осведомился  пилот.  Он  вел
вертолет вдоль проложенной через лес дороги, всего в паре  метров  над  ней.
Танки остались позади.
   - Там был по крайней мере батальон, - произнес генерал.
   - Думаю, даже больше, - заметил пилот. Двигатель вертолета ревел, работая
на полной мощности, нос вертолета был опущен вниз для максимальной скорости,
и глаза пилота непрерывно обшаривали горизонт в поисках вражеских самолетов.
   Генерал разворачивал карту. Для того чтобы добиться этого,  ему  пришлось
откинуться на спинку кресла, пристегнуться и освободить обе руки.
   - Господи, они  сумели  продвинуться  так  далеко  на  юг?!  -  изумленно
воскликнул он.
   - Я ведь говорил вам, товарищ  генерал,  -  послышался  голос  пилота  по
системе внутренней связи, - что им удалось прорвать наш фронт.
   - Как близко можно подлететь к Альфельду?
   - Это зависит от того, насколько товарищу генералу хочется жить.
   Алексеев почувствовал страх и гнев в голосе пилота и напомнил  себе,  что
капитан, сидящий за штурвалом вертолета, уже дважды Герой Советского  Союза,
удостоенный таких исключительных наград за бесстрашие, проявленное  на  поле
боя.
   - Постарайтесь подлететь поближе, капитан, не  подвергая  нас  опасности.
Мне нужно лично посмотреть на позиции противника.
   - Понятно. Держитесь, нам предстоит трудный полет. - Ми-24 резко  взлетел
вверх, чтобы миновать провода высоковольтной линии, и тут же снова нырнул  к
земле. Алексеев посмотрел вниз и на мгновение закрыл глаза при  виде  земли,
проносящейся под самыми колесами вертолета.
   - Самолеты противника  над  головой.  Похоже  на  "дьявольский  крест"..,
четыре штурмовика летят на запад.
   Вертолет промчался над.., нет, это  была  не  дорога,  подумал  Алексеев,
скорее заросшая травой просека, перемолотая в  глинистую  полосу  гусеницами
танков и бронетранспортеров. Генерал посмотрел  на  карту.  Просека  вела  к
Альфельду.
   - Сейчас я пересеку Лейне, и мы приблизимся к Альфельду с востока.  Таким
образом мы будем лететь над своими войсками - на всякий  случай,  -  сообщил
пилот. Тут же вертолет взмыл вверх и снова снизился. Алексеев заметил  танки
на гребне холма, быстро оставшиеся  позади.  В  сторону  вертолета  полетели
трассирующие пули, но не достали до него.  -  Здесь  много  танков,  товарищ
генерал. По моему мнению, не меньше  полка.  К  югу  от  нас  танкоремонтная
мастерская - вернее, то, что от нее осталось. Проклятье! С юга  приближаются
вертолеты противника!
   Машина зависла в воздухе и развернулась. Из-под крыла с  ревом  вырвалась
ракета "воздух-воздух", и Ми-24 тут же  рванулся  вперед,  взлетел  вверх  и
сразу упал вниз. Генерал увидел над головой дымный след вражеской ракеты.
   - Прямо-таки чудом спаслись.
   - Вам удалось попасть в него?
   - Может быть, товарищ генерал хочет, чтобы я остановился  и  проверил?  А
это что? Раньше здесь не было ничего похожего!
   Вертолет на мгновение завис в воздухе. Алексеев увидел  горящие  танки  и
бегущих людей. Это старые  машины,  пронеслось  у  него  в  голове,  Т-55...
Значит, здесь и захлебнулась  контратака,  о  которой  ему  говорили!  Танки
уничтожены, пехота отступила. Еще через секунду он  увидел,  как  оставшиеся
танки перегруппировываются для новой атаки.
   - Достаточно. Я увидел все, что нужно. Сейчас  прямо  в  Стендаль  и  как
можно быстрее. - Генерал развернул карты и попытался  создать  более  четкую
картину происходящего на основании того,  что  видел  собственными  глазами.
Через полчаса вертолет завис в воздухе и плавно приземлился.
   - Ты был прав, Павел Леонидович, -  произнес  главнокомандующий  Западным
фронтом, как только Алексеев вошел в штаб. В руках он держал три фотографии,
сделанные самолетом-разведчиком.
   - Первая атака Двадцать шестой мотострелковой дивизии захлебнулась в двух
километрах  от  передовой  противника.  Когда  я  пролетал  над  ними,   они
готовились к повторной атаке. Это  ошибка,  -  спокойно  и  уверенно  сказал
Алексеев. - Если мы хотим вернуть себе  Альфельд,  следует  наступать  после
тщательной подготовки.
   - Нам нужно снова захватить плацдарм, и как можно быстрее.
   - Отлично. Прикажите Береговому выделить пару своих частей и  перебросьте
их на восток.
   - Но мы не можем приостановить переправу через Везер!
   - Товарищ генерал, или мы оттянем назад эти части  или  позволим  войскам
НАТО уничтожить их. Иного выбора сейчас у нас нет.
   -  Как  только  мы  вернем  себе   Альфельд,   перебросим   к   передовой
подкрепления. Таким образом мы отразим их  фланговую  контратаку  и  получим
возможность продолжить наступление.
   - Какие у нас силы для захвата Альфельда?
   - На  подходе  три  дивизии...  -  Алексеев  посмотрел  на  карту,  читая
обозначения частей. - Но это дивизии третьей очереди резерва.
   - Да. Мне пришлось перебросить почти все второочередные  дивизии  резерва
на север. Войска НАТО предприняли контрнаступление и в районе  Гамбурга.  Не
волнуйся, Павел Леонидович, к нам двигается много частей третьей очереди.
   - Как можно не волноваться? Пожилые, страдающие одышкой, неподготовленные
резервисты  готовятся  вступить  в  бой  с  закаленными  кадровыми   частями
противника.
   - Хорошо, подождем, пока все три дивизии не выдвинутся на  свои  позиции.
Продвинем вперед их артиллерию и начнем громить вражеские войска. Как дела в
Гронау?
   - Там немцы  сумели  переправиться  через  Лейне,  но  мы  остановили  их
наступление. Туда тоже двигаются две дивизии.
   Алексеев подошел к огромной карте и посмотрел на нее, обращая внимание на
перемены в тактической обстановке,  происшедшие  за  время  его  отсутствия.
Линия фронта на севере почти не изменилась, а контрнаступление войск НАТО  в
районе Альфельда - Рюле едва успели пометить. Синие флажки стояли у Гронау и
Альфельда. У Гамбурга противник перешел в контрнаступление.
   Мы утратили инициативу, подумал Алексеев. Как перехватить ее снова?
   В начале войны  у  Советской  Армии  на  западе  было  двадцать  кадровых
дивизий. Затем сюда перебросили еще десять, а потом и еще. Все  эти  дивизии
уже втянулись в бой, причем некоторые пришлось отвести в тыл из-за  огромных
потерь. Последние резервы кадровых дивизий находились у Рюле, и  вот  теперь
их могли отрезать. Береговой был слишком дисциплинированным генералом, чтобы
не подчиниться приказам, несмотря на то, что он понимал, что войска  следует
оттянуть назад, прежде чем их окружат и уничтожат.
   - Нужно прекратить наступление. Если мы продолжим двигаться  вперед,  эти
дивизии окажутся в мешке и будут отделены от главных сил не одной,  а  двумя
реками.
   - Необходимость наступления продиктована политическими и  стратегическими
соображениями, - ответил главнокомандующий  Западным  фронтом.  -  Когда  мы
продвинемся вперед, войскам НАТО придется отступить для защиты  Рура.  Тогда
они будут у нас в руках.
   Алексеев больше не  спорил.  Он  почувствовал  холод,  словно  от  порыва
ледяного ветра.
   Неужели мы потерпели поражение? - подумал генерал.

Авианосец ВМС США "Индепенденс"

   - Адмирал, мне нужен один офицер из морской пехоты.
   - Кто именно?
   - Чак Лоу - он командует  полком.  Перед  тем  как  вернуться  в  морскую
пехоту, мы работали  вместе  в  разведывательном  управлении  Атлантического
флота.
   - А почему...
   - Адмирал, он очень опытный офицер и превосходный разведчик.
   - Вы действительно считаете, что эти сведения настолько важны?
   - Совершенно верно,  адмирал,  но  мне  хотелось  бы  заручиться  мнением
кого-то еще. Чак - блестящий специалист и к тому же находится рядом.
   Джейкобсен снял телефонную трубку.
   - Срочно соедините меня с генералом Эмерсоном... Билли? Это Скотт. У тебя
в  дивизии  есть  полковник  Чак  Лоу?  Где?  Отлично...  Мой  сотрудник  из
разведывательного отдела хочет побеседовать с ним как можно быстрее. Да, это
очень важно. Билли. Отлично, он  вылетает  через  десять  минут.  -  Адмирал
положил трубку. - Вы переписали магнитофонную запись?
   - Да, сэр. У меня копия. Оригинал в сейфе.
   - Тогда отправляйтесь. Вертолет ждет вас.

***

   На перелет до Стиккисхоульмура потребовался час. Там Тоуленд  пересел  на
вертолет морской пехоты, перебросивший его на юго-восток. Он нашел Чака  Лоу
в палатке. Полковник рассматривал тактические карты.
   - Ты быстро перемещаешься с места на место, Боб.  Я  слышал  о  "Нимице".
Рад, что тебе удалось спастись. В чем проблема?
   - Хочу, чтобы  ты  выслушал  магнитофонную  запись.  На  это  потребуется
двадцать минут. - Тоуленд объяснил Чаку, кто этот русский офицера и  передал
полковнику маленький японский магнитофон  с  наушниками.  Офицеры  вышли  из
палатки и расположились в более уединенном месте.  Лоу  два  раза  прослушал
магнитофонную  запись,  время  от  времени  перематывая  пленку  в  наиболее
интересных местах.
   - Черт побери! - негромко произнес полковник, закончив прослушивание.
   - Он думал, что  нам  все  известно.  Полковник  Лоу  наклонился,  поднял
камень, подкинул его на ладони и швырнул вдаль изо всех сил.
   - Почему бы и нет? Мы считаем КГБ всесильной организацией, так почему  им
не думать, что и наши  разведывательные  органы  работают  ничуть  не  хуже?
Значит, мы обо всем знали.., и отказывались верить! - Его  голос  был  полон
удивления и досады. - А ты уверен, что он говорил правду?
   - Когда его вытащили из воды, у него на ноге была  глубокая  рана.  Врачи
сделали ему операцию, зашили рану и дали болеутоляющее.  Я  говорил  с  ним,
когда он был слаб от потери крови  и  находился  под  воздействием  кодеина.
Трудно лгать, когда ты напичкан наркотиками,  верно?  Чак,  мне  нужно  твое
мнение.
   - Пытаешься втянуть меня обратно в разведывательные операции? -  По  лицу
Лоу пробежала легкая улыбка.