вам  два   часа,   не   больше.
Отправляйтесь.
   - И это все, что вы собираетесь предпринять? - удивился офицер разведки.
   Алексеев наблюдал за тем, как Сергетов сел в кабину пикапа. Он не решился
посмотреть в лицо офицеру.
   - Я получил приказ. Операция по переправе  через  Везер  продолжается.  В
Холле у  нас  размещается  противотанковый  батальон.  Передайте  им,  чтобы
двигались на север и были готовы к отражению  атаки  противника  со  стороны
Бремке. Генерал Береговой знает, что ему нужно предпринять.
   Если я предупрежу его, он  начнет  перегруппировку  войск,  и  тогда  его
обвинят  в  невыполнении  приказа  главнокомандующего.  В  этом  случае  вся
ответственность ляжет  на  него.  Я  ведь  всего  лишь  предостерег  его,  а
остальные действия он предпринял по собственной инициативе  -  нет!  Если  я
отказываюсь  нарушать  приказы,  то  не  могу  заставить  кого-то  поступать
по-иному.
   А вдруг главнокомандующий прав? Что, если это  действительно  отвлекающий
маневр? Рур представляет собой стратегическую цель исключительной важности.
   Алексеев поднял голову.
   - Продолжить наступление.
   - Слушаюсь, товарищ генерал.
   - Донесение о танках противника в Бремке было ошибочным,  -  К  Алексееву
поспешно подошел молодой офицер. - Это оказались наши танки, двигающиеся  на
юг.
   - Вы полагаете, что это хорошая новость? - бросил Алексеев.
   - Конечно, товарищ генерал, - нерешительно ответил капитан.
   - А вам не пришло в голову  поинтересоваться,  почему  наши  танки  вдруг
двигаются на юг? Черт вас побери, неужели я один должен думать  за  всех?  -
Алексеев знал, что кричит на молодого офицера потому, что не может возразить
действительному виновнику происходящего. Капитан  опустил  голову.  Генерала
охватило чувство стыда.

***

   Им поручили выполнить эту задачу, потому что  у  них  было  больше  опыта
боевых действий, чем у всех остальных. Никому и в голову не  пришло,  что  в
операциях  такого  рода  у  них  не  было  вообще  никакого  опыта.  Они  не
оборонялись,  а  наступали.  В  прошлом,  если  не  принимать  во   внимание
нескольких контратак  местного  значения,  ни  одно  подразделение  НАТО  не
принимало участия в наступательных операциях, однако лейтенант Макколл -  он
по-прежнему мыслил как сержант -  знал,  что  они  справятся  с  этим  лучше
других. На танке М-1 установлен ограничитель числа  оборотов  двигателя,  не
позволяющий двигаться со  скоростью,  превышающей  сорок  три  мили  в  час.
Экипажи танков всегда начинали с того, что снимали этот ограничитель.
   Сейчас его М-1 мчался со скоростью пятьдесят семь миль в  час.  На  такой
скорости трясло  так,  что  мозги  болтались  внутри  черепной  коробки,  но
лейтенант еще никогда не испытывал такого  острого  наслаждения.  Его  жизнь
балансировала на тонком канате между смелостью и безумием. Боевые  вертолеты
летели впереди танковой роты  Макколла;  они  провели  разведку  маршрута  и
сообщили, что дорога к Альфельду  свободна.  Русские  не  пользовались  этой
дорогой. Да это была всего лишь полоса отчуждения над проложенным под землей
нефтепроводом, заросшая травой полоса шириной сто футов, пересекающая лес  и
прямая,  как  стрела.  Широкие  гусеницы  танка  оставляли  позади   фонтаны
взметнувшейся в воздух  земли,  напоминающие  кильватерную  струю  гоночного
катера. Огромная боевая машина мчалась на юг.
   Механик-водитель чуть сбавил ход на крутом повороте, и Макколл,  прищурив
глаза,  посмотрел  вперед.  Он  хотел  убедиться,  что  впереди  нет   машин
противника, которых не заметили вертолеты. Впрочем,  это  могла  быть  и  не
машина, всего три человека  с  противотанковой  ракетой,  и  миссис  Макколл
получит телеграмму, которая с сожалением известит, что ее сын...
   Тридцать километров, подумал он. Проклятье! Прошло всего полчаса  с  того
момента, как немецкие гренадерские части  прорвали  русский  фронт,  и  туда
мчится американский танковый полк.  Просто  безумие,  однако,  черт  побери,
разве не безумие, что он все еще жив после своего  первого  боя,  через  час
после начала войны. Еще десять километров.

***

   - Ты только посмотри! Вот еще наши танки, направляющиеся на  юг.  Что  за
чертовщина здесь происходит? - проворчал Сергетов, повернувшись к  водителю.
Теперь даже тон его голоса походил на голос Алексеева.
   - Разве это наши танки? - удивился  водитель.  Молодой  майор  недоуменно
потряс головой. Вот еще один танк промчался в  просвете  между  деревьями  -
крыша его башни была плоской, а не куполообразной, как у советских танков!
   Над деревьями показался вертолет  и  развернулся  в  небе.  На  этот  раз
Сергетов не ошибся и не принял его за русский, а короткие крылья по сторонам
фюзеляжа означали, что это штурмовой вертолет. Водитель бросил пикап  вправо
в тот самый момент, когда у дула пулемета, установленного на носу вертолета,
засверкали вспышки выстрелов. Сергетов  успел  выпрыгнуть  наружу  при  виде
тянущихся к пикапу трассирующих пуль. Он упал на  спину  и  перекатился  под
прикрытие деревьев. Майор не поднимал головы, но ощутил жар вспышки и понял,
что пулеметная очередь взорвала  резервный  топливный  бак  машины.  Молодой
офицер вскочил и скрылся в лесу. Выглянув из-за  ствола  высокой  сосны,  он
увидел, как американский вертолет на сто метров подлетел к  горящей  машине,
чтобы убедиться, что она уничтожена, а затем опустил нос и  полетел  на  юг.
Рация Сергетова осталась в горящем перевернутом грузовичке.

***

   - "Буффало три-один", это "Команч", прием.
   - "Команч", это "три-один", докладывайте, прием.
   - Мы только что уничтожили русский грузовик. В остальном все  в  порядке.
Вперед, ковбои! - не удержался от возгласа пилот вертолета.
   Макколл засмеялся, услышав  эти  слова,  и  тут  же  напомнил  себе,  что
смеяться не над чем. Несколько механиков-водителей  схлопотали  выговоры  за
то, что вели себя излишне вольно на немецких полях, а теперь им  приказывают
мчаться вперед! Еще две минуты, и три километра остались позади.
   Сейчас начинается опасный этап.
   - "Буффало три-один", видим охранение на вершине холма  из  трех  русских
машин. Похожи на БТР, повторяю: браво-танго-ромео. Транспорт, двигающийся по
мостам, состоит из одних  грузовиков.  На  восточном  берегу,  к  северу  от
города, расположена танкоремонтная мастерская.
   М-1 замедлил ход, приближаясь к  последнему  повороту.  Макколл  приказал
водителю съехать с дороги на лужайку, поросшую  травой,  и  огромная  боевая
машина величественно поползла к соседней рощице.
   - Цель - БТР, в направлении  одиннадцати  часов,  расстояние  две  тысячи
семьсот. Огонь по готовности, Вуди!
   Первая из  восьмиколесных  бронированных  машин  взорвалась  прежде,  чем
кто-нибудь из экипажей БТР заметил стоящий поблизости танк. Русские смотрели
вверх, ожидая воздушного налета, а не вражеских танков в  сорока  километрах
за   линией   фронта.   В   следующую   минуту   взорвались   и    остальные
бронетранспортеры. Танковый взвод из четырех  машин  под  командой  Макколла
помчался дальше.
   Три минуты спустя они достигли гребня  холма.  Один  за  другим  огромные
танки "Абраме" вползли на вершину, откуда открывался  вид  на  то,  что  еще
недавно было маленьким городком. Несколько дней непрерывных налетов  авиации
и артиллерийских обстрелов стерли  его  с  лица  земли.  Действовали  четыре
понтонных моста, по которым медленно двигались грузовики,  в  то  время  как
своей очереди ждало множество других грузовых машин.
   Сначала танки обнаружили и уничтожили все, что представляло для них  хотя
бы отдаленную угрозу. Пулеметный огонь поливал грузовики, а танковые  орудия
обстреляли танкоремонтную мастерскую,  расположенную  в  поле  к  северу  от
города. К этому времени на гребне холма разместились уже  две  бронетанковые
роты, и боевые машины пехоты открыли огонь по  грузовикам  из  своих  легких
двадцатипятимиллиметровых автоматических пушек. Уже через  пятнадцать  минут
горело больше сотни машин, нагруженных  припасами,  достаточными,  чтобы  на
протяжении суток поддерживать боеспособность целой русской  дивизии.  Однако
уничтожение припасов являлось всего лишь второстепенной целью.  К  передовой
группе подтягивались основные силы танкового батальона, перед  которым  была
поставлена задача удерживать этот русский узел коммуникаций до тех пор, пока
не подойдет подкрепление. Немцы уже захватили Гронау,  и  русские  войска  к
востоку от Лайне были отрезаны от тылов. Два понтонных моста уцелели, и рота
боевых машин пехоты М-2 "брэдли" устремилась по ним, чтобы захватить позиции
на восточной окраине города.

***

   Иван Сергетов подполз к обочине широкой, поросшей травой дороги -  он  не
знал, что это за дорога, - и, похолодев от ужаса, наблюдал за  тем,  как  по
ней проносились машины противника. Это были американские подразделения силой
не меньше батальона, двигающиеся налегке. Одни гусеничные машины, грузовиков
здесь не  было.  Он  сохранил  достаточное  самообладание,  чтобы  сосчитать
количество  танков  и  боевых  машин  пехоты,  проносившихся  мимо  него  на
скорости, которую раньше он даже не считал возможной. Наибольшее впечатление
производило на него почти полное отсутствие  шума.  Газотурбинные  двигатели
танков М-1 не ревут так громко, как дизельные двигатели на советских танках.
Нет даже никаких признаков того, что тяжелые машины находятся  вблизи,  пока
они не подойдут на несколько сотен метров,  -  благодаря  сочетанию  высокой
скорости и отсутствию шума... Танки направлялись к Альфельду!
   Следует доложить об этом, подумал  Сергетов.  Но  как?  Рация  погибла  в
сгоревшей  машине,  и  он  на  минуту  задумался,  чтобы   установить,   где
находится... Да, конечно, в двух километрах от реки Лайне,  совсем  недалеко
от заросшего лесом гребня холма. Если он  решит  возвращаться  на  командный
пункт, ему придется идти пешком  двадцать  километров.  Повернув  в  сторону
тыла, он надеялся натолкнуться на  одно  из  советских  подразделений  вдвое
быстрее и передать сигнал тревоги. Но спасаться бегством в  сторону  тыла  -
разве это не трусость?
   Как бы то ни было, другого выхода нет - нужно идти на восток. Сергетов  с
ужасом догадывался, что никому не известно о рейде врага по тылам  советских
войск. Он  подполз  к  самому  краю  леса  и  начал  дожидаться  просвета  в
американской колонне.  До  противоположной  обочины  дороги  всего  тридцать
метров. Понадобится всего пять секунд, чтобы перебежать ее,  подумал  майор.
Может быть, меньше.
   Мимо  промчался  очередной  М-1.  До   следующего   американского   танка
оставалось триста метров. Сергетов глубоко вдохнул и  побежал  по  открытому
месту.
   Командир приближающейся машины заметил его, но не успел взяться за  ручки
танкового пулемета. А стоит ли  останавливаться  ради  одного  человека  без
автомата, перебегающего дорогу? Он сообщил о замеченном по радио и продолжил
движение.
   Сергетов не останавливался, пока не оказался  в  глубине  леса,  в  сотне
метров от дороги. Такое небольшое расстояние, но ему  казалось,  что  сердце
вот-вот выпрыгнет из груди. Майор сел, прижавшись спиной к стволу дерева,  и
наблюдал за тем, как  мимо  проносятся  американские  бронированные  машины.
Прошло несколько минут, прежде чем он  смог  встать  на  ноги,  затем  майор
побежал вверх по крутому склону и скоро снова смотрел вниз на Лайне.
   Его потрясло появление американских танков. Но то, что он увидел  сейчас,
было еще более страшным. Танкоремонтная мастерская превратилась  в  пылающие
развалины. Повсюду горели грузовики. Зато теперь ему нужно было сбегать вниз
по склону холма. Сергетов спустился к  берегу  реки  по  восточному  склону.
Быстро сняв ремень с пистолетом, майор прыгнул в реку.

***

   - Что там такое? Смотри, я вижу русского, плывущего через реку! - Стрелок
повернул в сторону пловца дуло крупнокалиберного  пулемета.  Командир  танка
остановил его. - Сбереги патроны для МиГов! - приказал он.

***

   Сергетов поднялся на восточный  берег  и  оглянулся  назад.  Американские
танки зарывались в землю, занимая  оборонительные  позиции.  Он  подбежал  к
укрытию  и  снова  оглянулся,  чтобы  сосчитать  общее  количество   танков.
Ближайший контрольно-пропускной пункт находился в Сакке. Майор бежал до него
не останавливаясь.

***

   После первого часа все успокоилось. Лейтенант  Макколл  вышел  из  танка,
чтобы  осмотреть  позиции  своего  взвода.  Один  из  немногих   грузовиков,
следовавших вместе с батальоном, останавливался у каждого танка,  и  солдаты
передавали экипажу по пятнадцать  снарядов.  Недостаточно,  чтобы  пополнить
затраченный боезапас, но все равно неплохо. Скоро начнутся воздушные налеты.
Экипажи продолжали рубить деревья и кусты,  стараясь  получше  замаскировать
свои танки. Боевые машины пехоты, входящие  в  состав  батальона,  размещали
"стрингеры",   а   над   головой   барражировали   истребители    ВВС.    Из
разведывательных сводок было известно, что на западный  берег  переправились
восемь  русских  дивизий.  Макколл  со  своими  танками  перерезал  их  пути
снабжения. В результате место, на котором  они  находились,  превратилось  в
очень дорогой участок недвижимого имущества.

Авианосец ВМС США "Индепенденс"

   Какие  перемены  по  сравнению  с   прошлым   разом,   подумал   Toyленд.
Военно-воздушные силы послали  из  Сондрестрема  самолет  "сентри"  Е-3  для
защиты соединения, и в воздухе находились еще четыре "хокая" Е-2 из  состава
морской авиации. В Исландии даже успели разместить радиолокационную станцию,
обслуживаемую  армейскими  специалистами.  Два  ракетоносных  крейсера  типа
"иджис" сопровождали авианосцы, и третий находился с десантными кораблями.
   - Как вы думаете, сначала они  нанесут  удар  по  нам  или  по  десантным
кораблям? - спросил адмирал Джейкобсен.
   - Равные шансы, адмирал, - ответил Тоуленд. - Все зависит  от  того,  кто
отдаст приказ. Их военно-морской флот захочет сначала уничтожить нас, а  вот
для армии важнее десантные корабли.
   Джейкобсен скрестил руки на груди и посмотрел на карту.
   - Мы  находимся  так  близко,  что  они  могут  атаковать  нас  с  любого
направления.
   Он не думал, что русские смогут послать больше  пятидесяти  "бэкфайеров",
но имелось еще много устаревших "бэджеров", и американский флот был всего  в
полутора тысячах миль от авиабаз советских бомбардировщиков.  Это  означало,
что русские самолеты смогут  прилететь  с  полной  бомбовой  нагрузкой.  Для
защиты  от  бомбардировщиков  в  распоряжении  соединения  находилось  шесть
эскадрилий "томкэтов" и еще шесть эскадрилий "хорнетов" - в общей  сложности
почти сто сорок самолетов. В данный момент  в  небе  барражировали  двадцать
четыре истребителя в сопровождении самолетов-заправщиков,  а  штурмовики  не
переставали наносить удары по русским береговым позициям.  Линейные  корабли
закончили свой  первый  обстрел  района  Кефлавика  и  находились  сейчас  у
Хвальсфьердура - Китового залива, -  обеспечивая  огневую  поддержку  частей
морской пехоты на севере у Боргарнеса. При планировании операции принималась
во  внимание  вероятность  налета  русских   бомбардировщиков,   вооруженных
ракетами  "воздух-земля".  Американцы  не  сомневались  в  скором   прибытии
"вампиров".

***

   С потерей северной Норвегии источник "Риэлтайм"  утратил  свое  значение.
Подводная лодка по-прежнему находилась на прежнем  месте,  занимаясь  сбором
электронной информации, а вот задача  оповещения  о  вылетающих  соединениях
советских  бомбардировщиков  перешла  теперь  к  британским   и   норвежским
патрульным самолетам, вылетающим  с  авиабаз  в  Шотландии.  Один  из  таких
самолетов заметил три группы бомбардировщиков "бэджер", которые направлялись
на юго-запад, и послал предупреждение. В этот момент русские бомбардировщики
находились в семидесяти  минутах  летного  времени  от  ударного  соединения
флота.

***

   Место Тоуленда в боевой рубке было под самой летной палубой, так  что  он
слышал рев истребителей, срывающихся  с  катапульт.  Он  нервничал.  Тоуленд
понимал,  что  тактическая  ситуация  кардинально  отличается  от  той,  что
существовала на второй день войны, но он не забывал и о том, что  был  одним
из тех двоих, кому удалось спастись из помещения, похожего на это.  В  рубку
поступал  непрерывный  поток  информации.  Наземный  радиолокатор,   самолет
дальнего радиолокационного оповещения ВВС Е-3 и "хокаи"  морской  авиации  -
все они посылали в боевую рубку полученные ими сведения. В небе пульсировало
столько электромагнитной энергии, что птицы могли сгорать прямо в полете. На
экране было видно, что истребители направляются к выделенным для них  боевым
позициям. "Томкэты"  долетели  до  северного  побережья  Исландии  и  начали
описывать там ленивые круги, ожидая появления русских бомбардировщиков.
   - Предложения, Тоуленд, мне нужны ваши предложения! -  негромко  произнес
адмирал.
   - Если русские намереваются напасть на нас, они  появятся  с  востока.  В
случае нападения на десантные корабли  бомбардировщики  устремятся  прямо  к
ним.  Раз  уж  они  собираются  атаковать  Стиккисхоульмур,  то  нет  смысла
прибегать к обманным маневрам.
   - Я тоже придерживаюсь такой точки зрения, - кивнул Джейкобсен.
   Грохот над головой не смолкал -  это  совершали  посадку  штурмовики  для
пополнения боезапаса, израсходованного во время налетов на позиции советской
воздушно-десантной дивизии, располагавшейся в  Исландии.  Помимо  наносимого
материального ущерба, эти постоянные  жестокие  налеты  подрывали  моральное
состояние десантников.  Были  задействованы  также  "хэрриеры"  и  штурмовые
вертолеты  морской  пехоты.  С  самого  начала  события  развивались   более
благоприятно,  чем  предполагалось.  Русские  не  сумели  достаточно  широко
рассредоточить свои войска, и потому американская  авиация  наносила  мощные
бомбовые и ракетные удары по пунктам сосредоточения.
   -  "Старбейс",  это   "Хоук-блю-три".   Отмечаю   глушение   на   пеленге
ноль-два-четыре.., сейчас глушение усиливается, - Эту информацию  передавали
прямо на авианосец,  и  электронный  дисплей  желтыми  клиновидными  знаками
зарегистрировал появляющиеся помехи.  Тут  же  эти  сведения  подтвердили  и
остальные "хокаи".
   На  лице  офицера,  руководившего   воздушными   операциями   соединения,
появилась легкая улыбка. Он поднес  к  губам  микрофон.  Его  истребительные
эскадрильи уже заняли выделенные им позиции, и потому он мог выбрать один из
нескольких вариантов.
   - План "Дельта", - произнес офицер.
   На борту "хокая" под  кодовым  наименованием  "хоук-грин-один"  находился
командир авиакрыла, базирующегося на авианосце  "Индепенденс".  Сам  он  был
летчиком-истребителем и  предпочел  бы  лично  сидеть  за  штурвалом  своего
самолета  во  время  этой  операции,  но  сейчас  важнее   было   руководить
"томкэтами". Он выделил по два истребителя из каждой эскадрильи и послал  их
на   поиски    советских    самолетов,    ставящих    электронные    помехи.
Переоборудованные  "бэджеры"   приближались   широким   фронтом,   прикрывая
бомбардировщики с ракетами "воздух-земля", и  летели  со  скоростью  пятьсот
узлов. В данный момент они находились на расстоянии трехсот  миль  от  линии
самолетов  дальнего  радиолокационного  обнаружения.  "Томкэты"  устремились
навстречу русским "бэджерам" тоже со скоростью пятьсот узлов.
   Каждый  самолет  электронного   противодействия   оставлял   на   экранах
американских радиолокаторов знак в виде нечеткого клина, так что создавалось
впечатление спиц на  колесе  телеги.  "Томкэты"  стремительно  сближались  с
"бэджерами",  а  офицеры  радиолокационного  перехвата,  сидящие  на  заднем
сиденье истребителей, тем временем переключили режим наведения "фениксов" на
поиск радиолокационных излучателей. Теперь их  будут  наводить  на  цель  не
ра