нившись в могучий, хорошо организованный блок, противились
переменам. Но если автомобилестроители и агенты сообща не внесут изменений в
систему продажи автомобилей, можно  не  сомневаться,  что  в  это  вмешается
правительство, как оно уже вмешалось во многих других отраслях.
   Агенты по продаже автомобилей давно считались наименее престижной  частью
автомобильной  промышленности,  и,  хотя  за   последние   годы   с   прямым
мошенничеством удалось покончить, многие наблюдатели  считали,  что  публика
выиграла бы от прямого контакта между автомобилестроителями и  покупателями.
На будущее намечалось создать централизованную систему продажи, базирующуюся
на заводах, откуда покупатели смогут получать машины быстрее  и  с  меньшими
накладными расходами. Уже многие годы такая система действовала -  и  вполне
успешно - при продаже грузовиков; а последнее время статистика  предприятий,
имеющих большой машинный парк, и компаний по  сдаче  в  аренду  автомобилей,
которые покупают машины непосредственно на заводах, показывала, что  они  на
этом немало экономят. Наряду с отделами по продаже машин на заводах, по всей
вероятности, создадут центры гарантийного ремонта  и  обслуживания,  которые
будут более систематично и качественно обслуживать публику, чем  это  делают
многие агенты по продаже сейчас.
   Для  создания  такой  системы  -  что   отвечало   бы   тайным   желаниям
автомобильных компаний - требовался нажим со стороны общественности.
   Хотя система продажи автомобилей изменится, причем  некоторые  агенты  на
этом наверняка пострадают, те, у кого дело поставлено хорошо,  скорее  всего
уцелеют и даже будут процветать. Объясняется это главным  образом  тем,  что
они продают не только новые, но и подержанные машины.
   И вот сейчас Адаму предстояло решить: будет разрастаться или захиреет - в
связи с грядущими переменами  -  дело,  возглавляемое  Смоки  Стефенсеном  и
Терезой? Этот вопрос уже вертелся у него в голове, когда он вслед  за  Смоки
спускался с мезонина по лестнице в демонстрационный зал.
   Адам целый час не отходил от  Смоки,  наблюдая,  как  он  работает.  Хотя
основная тяжесть ложилась на  плечи  продавцов,  Смоки,  безусловно,  держал
палец на пульсе бизнеса. Почти ничего не ускользало  от  его  внимания.  При
этом он инстинктивно чувствовал, когда надо вмешаться и  подтолкнуть,  чтобы
довести дело до конца.
   Болезненного вида человек с квадратной челюстью только что вошел с  улицы
и,  даже  не  взглянув  на  выставленные  машины,  принялся  торговаться   с
продавцом. Человек этот отлично знал, какую машину он хочет; явно было и то,
что он уже побывал в других местах.
   В руке он  держал  карточку,  которую  и  сунул  под  нос  продавцу;  тот
отрицательно покачал головой. Смоки направился к ним через зал.  Адам  встал
так, чтобы все видеть и слышать.
   - Разрешите взглянуть. - Смоки протянул руку и ловко выдернул карточку из
пальцев человека с квадратной челюстью. Это была карточка агента по  продаже
автомобилей с нацарапанными на обороте цифрами. Вежливо кивая головой, чтобы
все выглядело уважительно, Смоки принялся изучать цифры. Никто не представил
его покупателю: авторитетный вид  Смоки,  борода  и  синий  шелковый  пиджак
выдавали в нем хозяина. Смоки перевернул карточку, и брови у  него  поползли
вверх. - Агент по продаже автомобилей в Ипсиланти. Вы там живете, приятель?
   - Нет, - ответил человек с квадратной челюстью. - Я люблю  заглядывать  в
магазины в разных местах.
   - А заглянув, просите дать карточку и указать разницу в  стоимости  вашей
подержанной машины и новой. Так? Тот кивнул.
   - Будьте другом, - сказал Смоки. - Покажите мне  карточки  всех  агентов,
каких вы обошли.
   Человек с квадратной челюстью заколебался, затем пожал плечами. Почему бы
и нет? Он вытащил из кармана  пачку  карточек  и  вручил  Смоки,  который  с
ухмылкой их пересчитал. Карточек - вместе с той, что он  держал  в  руке,  -
оказалось восемь. Смоки разложил карточки на стоявшем неподалеку  столике  и
вместе с продавцом склонился над ними.
   - Самое меньшее с вас просят две тысячи долларов, - объявил  продавец,  -
самое большее - две тысячи триста.
   - Дай мне нашу бумагу,  -  протянул  руку  Смоки.  Продавец  передал  ему
листок; Смоки взглянул на него и вернул обратно.
   - Вы, наверное, хотите, чтобы я  тоже  дал  вам  карточку,  -  сказал  он
человеку с квадратной челюстью.
   - Ясное дело.
   Смоки достал свою карточку, перевернул ее и что-то нацарапал на обороте.
   Человек с квадратной челюстью взял карточку,  затем  быстро  взглянул  на
нее.
   - Тут сказано - полторы тысячи.
   - Славная круглая цифра, - лишь подтвердил Смоки.
   - Но вы же не продадите мне машину за такую сумму!
   - Совершенно верно, приятель, не продам. И при  этом  кое-что  скажу.  Ни
один из тех, чьи карточки у вас в руках, тоже вам не продаст  за  ту  сумму,
что стоит на обороте. - Смоки сгреб со стола карточки и одну за другой  стал
возвращать покупателю. - Пойдите в этот магазин, и вам скажут, что  сюда  не
включен налог. Вот сюда не входит стоимость дополнительного оборудования,  а
может быть, и налог тоже. Здесь вот - не  учтен  процент  с  предварительных
расходов  агента,  стоимость  номерного  знака  и  еще   кое-что...   -   Он
прокомментировал таким образом все карточки и наконец дошел до своей. -  Что
до меня, то я не включил стоимость колес и двигателя: об  этом  можно  будет
поговорить, если вы вернетесь с твердым намерением сделать покупку.
   Человек с квадратной челюстью был сражен.
   - Это старый трюк,  приятель,  -  сказал  Смоки,  -  предназначенный  для
покупателей вроде вас, и называется он  "Чтоб  вернулся!".  -  И  неожиданно
спросил:
   - Ну, так вы мне верите?
   - Угу. Я вам верю.
   - Вот видите, только девятый агент - вот здесь и сейчас - впервые  сказал
вам все по-честному, впервые выложил вам все как  оно  есть,  -  приканчивая
покупателя, сказал Смоки. - Верно?
   - Да, пожалуй, вроде так, - нехотя согласился тот.
   - Вот так мы здесь торгуем.  -  Смоки  по-дружески  обхватил  человека  с
квадратной челюстью за плечи. - Значит, теперь, приятель, вам дан  старт.  А
сейчас вы объедете всех этих агентов и попросите их назвать  другую  цену  -
настоящую. - Мужчина поморщился; Смоки сделал вид, что не заметил этого. - А
потом, когда захотите, чтобы с вами говорили по-честному, чтобы вам  назвали
цену, заплатив которую, вы можете выгнать машину на улицу, возвращайтесь  ко
мне. - Агент протянул мясистую руку. - Желаю удачи!
   - Постойте-ка, - взмолился человек с квадратной челюстью. - А  почему  бы
вам не сказать мне сейчас?
   - Потому что вы еще не дозрели. Потому что мы с вами  пока  будем  только
зря терять ваше и мое время. Человек помедлил лишь секунду.
   - Нет, я уже вполне дозрел. Так какая же, по-честному, будет ваша сумма?
   - Выше любой из этих фальшивок, - предупредил его Смоки. - Но в мою сумму
будут включены  дополнительные  приспособления,  налог,  проценты,  номерной
знак, бак горючего - все, что положено.
   Через несколько минут они  сошлись  на  сумме  в  две  тысячи  четыреста"
пятьдесят долларов. Продавец стал оформлять  бумаги,  а  Смоки  начал  обход
демонстрационного зала.
   Адам увидел, как его  почти  тотчас  остановил  самоуверенный  человек  с
трубкой, в элегантном пиджаке  из  дорогого  английского  твида,  безупречно
отутюженных брюках  и  туфлях  из  крокодиловой  кожи.  Они  довольно  долго
беседовали, и, когда мужчина  ушел,  Смоки,  покачивая  головой,  подошел  к
Адаму.
   - Этому ничего не продашь. Доктор! С ними  лучше  не  связываться.  Хочет
получить машину по дешевке, да еще чтобы обслуживали ее вне  очереди,  а  на
период ремонта бесплатно предоставляли машину, точно они лежат здесь у  меня
на полке, как пакетики  с  лейкопластырем.  Спросите  любого  агента  насчет
врачей. Вы сразу почувствуете, что попали в больное место.
   А вот в  отношении  коренастого  лысеющего  мужчины  с  хриплым  голосом,
который  пришел  покупать  машину  для  жены.  Смоки  был   настроен   менее
критически. Он представил его Адаму: шеф местной полиции -  Уилбер  Аренсон.
Адам, не раз встречавший фамилию шефа в газетах, почувствовал, как  холодные
голубые глаза впились в него и он навеки запечатлелся в памяти полицейского.
Парочка  уединилась  в  кабинете  Смоки,  где  и  состоялась  сделка  -  как
подозревал Адам, весьма выгодная для покупателя.  Когда  шеф  полиции  ушел,
Смоки сказал:
   - С полицией надо уметь ладить. Мне бы  пришлось  здорово  раскошелиться,
если бы на все машины, которые мой отдел технического обслуживания иной  раз
вынужден оставлять на улице, нашлепывали наклейки.
   Смуглый мордастый человек вошел в зал и,  подойдя  к  справочной  стойке,
взял дожидавшийся его конверт.  Смоки  перехватил  посетителя  на  выходе  и
обменялся с ним сердечным рукопожатием. Немного позже он пояснил Адаму:
   - Это парикмахер и один из наших "охотничьих  псов".  Сажает  человека  к
себе в кресло, стрижет и рассказывает, как его здесь хорошо обслужили, какую
удачную сделку он провернул. Случается, его клиенты  заглядывают  к  нам,  и
если машину покупают, то немного комиссионных  перепадает  и  ему.  -  Смоки
рассказал, что у него около двадцати таких "охотничьих псов",  в  том  числе
работники  бензоколонок,  аптекарь,  кассир  в  дамской   парикмахерской   и
фобовщик. - Скажем, умирает человек. Жена решает продать его машину - чтобы,
возможно, приобрести какую-нибудь поменьше. И гробовщик обычно действует  на
нее как гипнотизер: она пойдет, куда он скажет, и если приходит к нам, то мы
уж его  не  забываем,  Они  вернулись  в  мезонин,  где  Смоки  подал  кофе,
сдобренный коньяком из бутылки, которую он прятал в ящике стола.
   За кофе Смоки завел разговор об "Орионе".
   - Когда он выйдет на рынок, Адам, вот  будет  бум,  мы  продадим  столько
"Орионов", сколько сумеем получить. Вы же знаете, как оно  бывает.  -  Смоки
помешал кофе в чашечке. - Я тут подумал, если бы вы могли использовать  свое
влияние, чтобы мы получили побольше, это было бы неплохо и для Терезы  с  ее
детишками.
   - Но и в карман Смоки Стефенсена денежки тоже  потекут!  -  резко  сказал
Адам. Агент пожал плечами.
   - Люди должны помогать друг другу.
   - В данном случае это исключено.  И  я  попрошу  вас  никогда  больше  не
поднимать такого вопроса и не заговаривать ни о чем подобном.
   Адам замер, чувствуя,  как  в  нем  закипает  гнев,  -  ведь  конфликтная
комиссия как раз и создана для того, чтобы исключить подобные сделки.  Потом
это его лишь позабавило, и он решил дать спокойный ответ. Когда речь  шла  о
бизнесе и о продаже машин, Смоки Стефенсен явно отбрасывал  все  соображения
морали и потому не видел в своем предложении ничего дурного. Возможно, агент
и должен быть таким. Адам не был в этом уверен, как не был уверен пока еще и
в том, что надо рекомендовать Терезе.
   Но первое впечатление он получил. Оно было противоречиво -  ему  хотелось
переварить его и хорошенько подумать.

Глава 13

   Хэнка Крейзела, который обедал в Дирборне с Бреттом Дилозанто, можно было
бы назвать невидимой  частью  айсберга,  если  под  айсбергом  подразумевать
автомобильное дело.
   Крейзел, стройный, мускулистый мужчина лет пятидесяти пяти, возвышавшийся
над окружающими, словно колли над сворой терьеров, был владельцем  фирмы  по
производству автомобильных частей.
   В   представлении   обывателей   Детройт   ассоциируется   с   известными
автомобильными  компаниями,  главенствующее  место  среди  которых  занимает
Большая тройка. Такое  впечатление  в  общем-то  верно,  хотя  автомобильные
магнаты представляют собой лишь видимую часть айсберга. Его невидимой частью
являются тысячи  фирм-поставщиков,  среди  которых  есть  и  крупные,  но  в
большинстве  своем  это  довольно  мелкие  предприятия,  ютящиеся  в  разных
закутках и располагающие до смешного  ничтожным  капиталом.  В  Детройте  их
можно увидеть везде и всюду: в центре, в пригородах, на дорогах, при больших
заводах. Размещены они по-разному - в просторных зданиях и в  развалюхах,  в
заброшенных церквах и в чердачных помещениях. Кое-где рабочие  объединены  в
профсоюзы, но, как правило, на  предприятиях  профсоюзов  нет,  хотя  суммы,
выплачиваемые ежегодно рабочим,  составляют  миллиарды  долларов.  При  всем
различии роднит их одно: каждое предприятие  вносит  свою  каплю  в  Ниагару
частей и деталей - иногда крупных, а в большинстве мелких,  порой  известных
только специалистам, но из которых и получается автомобиль. Без  поставщиков
Большая тройка была бы подобна пчеловоду без пчел.
   Хэнк Крейзел как раз и был такой пчелой. А кроме того, он был еще старшим
сержантом морской пехоты. Он участвовал в  корейской  войне  и  до  сих  пор
выглядел отставным воякой с коротко остриженными, слегка седеющими волосами,
аккуратно подстриженными усиками и  прямой,  как  палка,  спиной,  что  было
особенно заметно, когда он стоял неподвижно, но случалось с ним  это  редко.
Как правило, он весь был в движении и  действовал  стремительно,  порывисто,
четко - давай, давай, давай! - и так же говорил  на  протяжении  всего  дня,
начинавшегося рано утром в Гросс-Пойнте и кончавшегося уже на  заре  другого
дня. Эта привычка, как и некоторые другие, довела его до двух  инфарктов,  и
врач предупредил, что еще один инфаркт  -  и  ему  конец.  Но  Хэнк  Крейзел
воспринял это предупреждение так же, как воспринял бы в свое время сообщение
о том, что в джунглях засел  враг.  Он  пер  напролом,  убежденный  в  своей
несокрушимости и удаче, которая редко подводила его.
   Ведь только удачей можно объяснить то, что в его жизни всегда была работа
и  были  женщины,  а  это  главное,  что  он  ценил.  Правда,  удача  иногда
отворачивалась от него. Однажды это случилось во  время  знойного  романа  с
женой полковника в рекреационном лагере, после чего супруг лично  разжаловал
сержанта Крейзела в рядовые. Да и потом, когда  он  уже  стал  заводчиком  в
Детройте, у него случались провалы, хотя успехов было больше.
   Бретт Дилозанто познакомился  с  ним  в  центре  моделирования,  где  тот
демонстрировал какую-то новую автомобильную деталь. Они прониклись симпатией
друг к другу и скоро стали  друзьями,  что  частично  объяснялось  искренним
интересом молодого дизайнера к тому, чем живут и дышат  люди,  работающие  в
других отраслях автомобильной  промышленности.  Именно  с  Хэнком  Крейзелом
собирался встретиться Бретт в тот день, когда у  него  произошла  стычка  на
стоянке с Леонардом Уингейтом.  Но  тогда  Крейзел  оказался  занят,  и  они
встретились за обедом лишь сейчас, два месяца спустя.
   - Мне все время хотелось спросить тебя, Хэнк, - сказал Бретт Дилозанто, -
как тебе пришло в голову заняться производством деталей?
   - Долго рассказывать. - Крейзел протянул руку к бокалу  с  неразбавленным
бурбоном - своим обычным  питьем  -  и  сделал  большой  глоток.  Сейчас  он
позволил себе расслабиться, и хотя был в  деловом,  хорошо  сшитом  костюме,
однако пиджак расстегнул так, что видны были подтяжки и пояс  на  брюках.  -
Впрочем, если хочешь, могу рассказать, - добавил он.
   - Давай, я слушаю. - Бретт последние  несколько  ночей  провел  в  центре
моделирования, сегодня утром отоспался  и  сейчас  решил  дать  себе  отдых,
прежде чем вечером снова засесть за чертежную доску.
   Они находились в небольшой квартире примерно в миле от Музея Генри  Форда
и Гринфилд-Виллидж. Ввиду близости к основной конторе фордовской компании  в
документах фирмы Крейзела эта квартира именовалась  как  "Бюро  по  связи  с
"Фордом". На самом же деле квартира использовалась для связи не с Фордом,  а
со  стройной,  длинноногой  брюнеткой  по  имени  Элзи,  которая   бесплатно
проживала в этой квартире и находилась на содержании фирмы Крейзела, хотя ни
разу там не бывала, зато раз или два в неделю, а то и чаще, принимала  здесь
Хэнка  Крейзела.  Они   оба   не   считали   себя   связанными   какими-либо
обязательствами, однако Крейзел,  будучи  человеком  разумным  и  тактичным,
всегда предупреждал по телефону о своем появлении, а  Элзи  уже  следила  за
тем, чтобы никто не попадался ему на пути.
   Элзи, естественно, не знала, что у Хэнка Крейзела есть такие же "Бюро  по
связи" с "Дженерал моторс" и с "Крайслером", которые функционировали на  тех
же условиях.
   Сейчас Элзи, приготовив обед, хлопотала на кухне.
   - Постой-ка! - воскликнул вдруг Крейзел. - Чуть не забыл!  Ты  не  знаешь
случайно Адама Трентона?
   - Знаю, и даже очень хорошо.
   - Мне хотелось бы с ним познакомиться.  Судя  по  слухам,  он  человек  с
большим будущим. А в нашем деле никогда не мешает  иметь  высокопоставленных
друзей. - Крейзел всегда отличался прямотой и цинизмом,  что  нравилось  как
мужчинам, так и женщинам.
   Элзи вышла к ним, на  редкость  аппетитная  в  своем  простом  облегающем
черном платье. Бывший морской пехотинец любовно  похлопал  ее  по  округлому
заду.
   - Конечно, я могу устроить вам встречу. - Бретт усмехнулся:
   - Здесь?
   Хэнк Крейзел покачал головой.
   - В коттедже на  озере  Хиггинса.  Суббота  и  воскресенье,  пикник.  Ну,
скажем, в мае. Вы определяете дату. Все остальное - моя забота.
   - О'кей, я поговорю с Адамом. И дам тебе знать. - В присутствии  Крейзела
Бретт начинал говорить так же  отрывисто,  как  и  его  собеседник.  Что  до
коттеджа, то он не раз бывал на пикниках, которые Хэнк  там  устраивал.  Ему
нравились эти загулы.
   Элзи села с ними за стол и принялась есть, переводя взгляд  с  одного  на
другого. За время посещений этого дома Бретт успел заметить, что  она  любит
слушать, но никогда не вмешивается в разговор.
   - Чего ты вдруг вспомнил об Адаме? - спросил Бретт.
   - Из-за "Ориона". Мне  сказали,  что  Адам  в  последнюю  минуту  одобрил
некоторые изменения. Заказ срочный. Попал ко мне.
   - К тебе? Что именно? Распорки или ребра жесткости?
   - Распорки.
   - Я в курсе дела. Это большой заказ. Крейзел криво усмехнулся.
   - Тут либо выплывешь, либо потонешь. Им уже сейчас вынь  да  положь  пять
тысяч распорок. А потом  по  десять  тысяч  ежемесячно.  В  пору  плюнуть  и
отказаться. Сроки такие, что дохнуть некогда. Прямо голова раскалывается. Но
они на меня рассчитывают.
   Бретту было известно, что как поставщик  Хэнк  Крейзел  имел  безупречную
репутацию, а это высоко ценится закупочными отделами автомобильных компаний.
Все объяснялось его необыкновенным чутьем, умением выбрать самый эффективный
и дешевый способ изготовления детали: хотя сам  Крейзел  не  был  инженером,
однако он умел обставить многих.
   - С ума можно сойти! - сказал Бретт. - Ты - и вдруг "Орион"!
   - Это не должно тебя удивлять. В автомобильном бизнесе полно  людей,  чьи
интересы перекрещиваются. Встречаешь человека на улице и не знаешь, что тебя
с ним сведет. Каждый  что-то  продает  другому.  "Дженерал  моторс"  продает
рулевые механизмы "Крайслеру".  "Крайслер"  -  клеевые  материалы  "Дженерал
моторс" и "Форду". "Форд" помогает коллегам, снабжая их лобовыми стеклами от
"плимута". Я знаю одного парня, он коммерческий инженер.  Живет  во  Флинте,
работает в "Дженерал моторс". Флинт - это городок,  принадлежащий  "Дженерал
моторс". А основной клиент моего знакомого - компания "Форд" в Дирборне, для
которой он разрабатывает конструкции деталей двигателя. Он привозит  к  себе
во  Флинт  секреты  "Форда".  И  "Дженерал  моторс"  охраняет  их  от  своих
собственных людей, которые лезут из кожи  вон,  чтобы  хоть  краешком  глаза
посмотреть на новинки конкурента. Малый этот ездит на  "форде"  -  к  своему
клиенту "Форду". А оплачивают ему машину его хозяева - "Дженерал моторс".
   Элзи снова наполнила стакан Хэнка бурбоном. Бретт еще раньше сказал,  что
не будет пить.
   - Он всегда мне  рассказывает  столько  интересного  и  совсем  для  меня
нового, - заметил, обращаясь к молодой женщине, Бретт.
   - Он