немало людей, которые считают  безумием  весь  этот  рекламный  тарарам.  Но
нам-то известно, что игра стоит свеч.
   - Хотелось бы, чтобы все это работало на "Орион", потому  что  вас  троих
столько связывает с ним, - тихо добавила Эрика. Адам  незаметно  для  других
ущипнул ее за руку под столом и, обращаясь к собеседникам, сказал:
   - Ну теперь-то все вроде бы должно быть в норме.
   Неделю спустя, когда "Орион" появился  в  демонстрационных  салонах  всей
Северной Америки, предсказания Адама стали сбываться.
   "Мы не помним  случая,  -  писал  еженедельник  "Автомобильные  новости",
непререкаемый авторитет в американском  автомобилестроении,  -  чтобы  новая
модель нашла так быстро путь к потребителю.  Уже  сейчас  на  нее  поступило
такое множество заказов, что ее создатели прыгают  от  радости,  технический
персонал работает до изнеможения, а конкуренты - в панике".
   В том же духе высказывались и другие органы печати, Газета "Сан-Франциско
кроникл"  писала:  "Орион"  может  похвастать  максимальным  набором   давно
обещанных нам  приспособлений,  обеспечивающих  безопасность  и  минимальное
загрязнение воздуха. К тому же эта модель отличается весьма "привлекательным
внешним видом". "Чикаго сан-таймс" одобрительно  подчеркивала;  "Браво!  Вот
это да!" "Нью-Йорк тайме" комментировала более спокойно: "Не исключено,  что
"Орион"  символизирует  конец  эры,  которая   действительно   стимулировала
технические  достижения,  но  зачастую   отдавала   предпочтение   принципам
технического моделирования. Теперь, судя по всему, внешне неброская  техника
и совершенство формы органично связаны друг с другом".
   "Тайм" и "Ньюсуик" поместили Хаба Хьюитсона и "Орион" на своих  обложках.
"Последний раз такое случалось с Ли Джакокка, творцом "Мустанга", - повторял
каждому сияющий представитель отдела по связи с общественностью.
   Неудивительно поэтому, что настроение у руководителей компании было более
чем приподнятое, когда  они  вскоре  после  выпуска  "Ориона"  собрались  на
заседание, чтобы обсудить проблемы, связанные с "Фарстаром".

***

   Это было решающее производственное совещание -  последнее  из  трех.  Два
предшествующих "Фарстар" успешно миновал. Теперь этот  проект  либо  получит
"зеленую улицу" - и тогда через два года на  рынке  появится  новая  модель,
либо, подобно многим другим, будет навсегда отвергнут.
   На предыдущих заседаниях совета излагались  разные  мнения,  взвешивались
все "за"  и  "против",  давались  строжайшие  оценки  выдвинутым  идеям.  Но
заседания носили, в  общем,  неофициальный  характер.  И  на  заключительном
заседании проводятся такие же детальные обсуждения, но по своему статусу они
так же отличались друг от друга, как званый ужин от непринужденного  пикника
в лесу.
   Совет по проблемам  планирования  продукции,  в  который  сейчас  входило
пятнадцать человек, начал собираться вскоре  после  девяти.  Совещание  было
назначено на десять  утра,  однако  по  установившейся  традиции  целый  час
посвящался неофициальным беседам, которые по двое или  по  трое  вели  члены
совета.
   Зал  для  совещаний  находился  на  пятнадцатом  этаже  административного
корпуса - это было небольшое,  роскошно  обставленное  помещение,  посредине
которого  возвышался  подковообразный  стол  из   полированного   ореха,   У
закругленного конца подковы выстроились пять  кресел  с  высокими  спинками,
обтянутыми черной кожей, - для председателя совета,  президента  компании  и
трех его заместителей, из которых Хаб Хьюитсон был старшим. Кресла с низкими
спинками  предназначались  для  всех  остальных,  независимо  от   ранга   и
положения.
   У концов  подковы  стояла  небольшая  кафедра  для  выступающих.  Сегодня
главным действующим лицом будет Адам Трентон.  Позади  кафедры  был  натянут
экран для демонстрации слайдов и кинокадров.
   Рядом  с  подковой  стоял  столик  для  двух  секретарей.  В  кулисах   и
демонстрационном помещении толпились  консультанты  и  эксперты  с  толстыми
черными блокнотами, в которых, как выразился один остряк, можно найти  ответ
на любой вопрос, какой способен задать человек.
   И как всегда, несмотря на вызванное "Орионом"  приподнятое  настроение  и
внешнюю  раскованность,  которая  могла  ввести  в  заблуждение   стороннего
наблюдателя, совещание будет носить  самый  серьезный  характер.  Ведь  речь
пойдет о том, на что компания должна выложить миллионы  долларов,  ставя  на
карту свой престиж и само свое  существование.  Здесь  зарождались  наиболее
крупные аферы международного масштаба, и это были действительно аферы,  ибо,
несмотря на все  исследования  и  подсчеты,  окончательное  "да"  или  "нет"
определялось инстинктом, основывалось исключительно на коммерческом чутье.
   Как только появились первые участники совещания,  стали  разносить  кофе.
Такова была традиция - точно так же, как и графин с охлажденным апельсиновым
соком для председателя совета, который не пил никаких горячих напитков днем.
   Примерно в половине десятого, когда почти все уже были на  месте,  в  зал
ураганом ворвался Хаб Хьюитсон. Он взял чашечку с кофе и знаком  подозвал  к
себе Адама и Элроя Брейсуэйта, которые как раз стояли рядом и беседовали.
   С  довольным  видом  Хьюитсон  раскрыл  принесенную  им  папку   и   стал
раскладывать на подковообразном столе какие-то чертежи.
   -  Только  что  получил  прямо  в  руки.  Вовремя,  а?  К  столу  подошел
вице-президент по конструированию и моделированию автомобилей, и все четверо
принялись рассматривать чертежи. Никому не надо  было  разъяснять,  что  это
такое. На каждом чертеже стояла  марка  одного  из  членов  Большой  тройки,
причем были тут и рисунки, и спецификации новой модели. Не вызывало сомнения
и то, что речь шла о модели, с  которой  "Фарстару"  придется  конкурировать
через два года в случае одобрения сегодняшних предложений.
   Серебристый Лис слегка присвистнул.
   - Просто удивительно,  -  заметил  вице-президент  по  конструированию  и
моделированию, - как в некоторых отношениях их ход мысли совпадает с нашим.
   Хаб Хьюитсон пожал плечами.
   - Они, как и мы, держат нос  по  ветру,  читают  те  же  газеты,  изучают
наметившиеся тенденции: они прекрасно знают, чем живет  современный  мир.  К
тому же у них работают парни с головой. - Вице-президент  бросил  взгляд  на
Адама. - Ну, а вы что скажете?
   - Я скажу, что наша модель несравненно лучше.  Да  и  по  времени  мы  их
обгоним.
   - Я смотрю, уж очень вы уверены в себе.
   - Если вам так показалось, - сказал Адам, - значит, так оно и есть.
   Лицо у Хаба Хьюитсона разгладилось, и на нем отобразилась ухмылка.
   - Впрочем, самоуверенности мне тоже не занимать, Наши идеи сейчас  вполне
на уровне. Что ж, давайте продадим их другим.
   Он стал скатывать чертежи.  Адам  знал,  что  через  какое-то  время  они
обстоятельно изучат модель конкурентов и,  может  быть,  внесут  поправки  в
собственные расчеты.
   - Я часто думаю, - сказал Адам, - сколько нам приходится платить за такую
вот техническую документацию. Хаб Хьюитсон снова ухмыльнулся.
   - Не так много, как вы полагаете.  Скажите,  вы  когда-нибудь  слышали  о
хорошо оплачиваемых шпионах?
   - Да вроде бы нет. - Адам задумался: а  ведь  все  крупные  автомобильные
компании занимаются промышленным шпионажем, хоть и отрицают  это.  Шпионский
центр его собственной компании, закамуфлированный под  безобидной  вывеской,
расположился в одном из  тесных,  забитых  всяким  хламом  помещений  центра
моделирования. Туда стекалась информация из самых разных источников.
   Главные  поставщики  информации  -  это  научные   сотрудники,   инженеры
конкурирующих  фирм.  Подобно  всем  научным  работникам,   инженеры   любят
печататься, а кроме того, в их докладах  на  конгрессах  разных  технических
обществ нередко проскальзывает какое-нибудь предложение или фраза, на первый
взгляд ничего не  значащие,  но  если  сопоставить  их  с  другими  данными,
получаешь представление  о  том,  в  каком  направлении  работает  и  мыслит
конкурент. Среди тех, кто занимается "автомобильным  шпионажем",  есть  даже
поговорка, что "инженеры наивны, как младенцы".
   Менее безгрешной была утечка  информации  из  Детройтского  атлетического
клуба, где за рюмкой спиртного  собирались  работники  старшего  и  среднего
звена  всех  автомобильных  компаний.  Разомлев  от  алкоголя,  не  чувствуя
сдерживающей узды, они старались перещеголять друг друга в осведомленности о
секретах  фирмы.  За  несколько  лет  чуткие  уши  агентов   соответствующих
секретных служб уловили немало пикантных высказываний, а иногда даже  весьма
важных сведений.
   Еще  одна  утечка  информации  была  связана   с   поставщиками   изделий
кузнечно-прессового производства. Нередко  одна  и  та  же  фирма  выполняла
заказы двух или даже  трех  крупных  автомобильных  компаний,  в  результате
человек, вроде бы случайно заглянувший  в  цех,  мог  увидеть,  какие  части
делают не только для его собственной, но и для конкурирующих  фирм.  Опытный
дизайнер, увидев нижнюю часть штампа, может порой сразу представить себе всю
заднюю или переднюю  часть  новой  модели  конкурента,  а  потом  у  себя  в
мастерской сделать эскиз.
   Иными  методами  пользуются  порой  независимые  агентства,  о  характере
деятельности которых  можно  только  гадать.  Так,  например,  они  нанимают
служащих, увольняемых конкурентом,  заставляют  их  выкрадывать  техническую
документацию; нередко дело доходит даже до просмотра содержимого корзин  для
бумаг. Время от времени какого-нибудь служащего,  не  слишком  обремененного
чувством лояльности, "забрасывают" в другую компанию. Но  это  были  грязные
методы, о которых высшее начальство предпочитало ничего не знать.
   Мысли Адама  снова  вернулись  к  "Фарстару"  и  к  заседанию  совета  по
планированию продукции.
   Часы показывали без десяти десять, когда в  зал  вместе  с  председателем
совета директоров компании вошел председатель совета по планированию. В свое
время он слыл динамичным руководителем, а теперь, по мнению Адама и  других,
уже "устарел", вскоре собирался на пенсию, и на его место,  судя  по  всему,
метил Хаб Хьюитсон.
   - А какие модификации вы предполагаете внести в "Фарстар" для  Канады?  -
раздался рядом с  Адамом  чей-то  голос  Вопрос  исходил  от  главы  филиала
компании  в  Канаде,  которого  из  вежливости  пригласили  на   сегодняшнее
заседание.
   - Мы этим еще занимаемся, - сказал Адам, но все же дал краткие пояснения.
Одну из моделей "Фарстара" выпустят  специально  для  Канады  под  названием
"Индепендент" <Независимый (англ.).> ; на  капоте  у  нее  -  видоизмененная
эмблема с кленовым листом. В остальном же модель не будет  ничем  отличаться
от американского варианта.
   Собеседник кивнул.
   - Для нас главное, чтобы были хоть какие-нибудь отличия, на которые можно
было бы сослаться.
   Адам все это  прекрасно  понимал.  Хотя  канадцы  ездят  на  американских
машинах, сделанных рабочими, входящими в американские профсоюзы, на дочерних
предприятиях, контролируемых американским капиталом, национальное  тщеславие
побуждает  к  самообману  и  вере,  что  страна   обладает   самостоятельной
автомобильной  промышленностью.  Вот  уже  несколько  лет  Большая   тройка,
подыгрывая этому самообману, называла управляющих своих  канадских  филиалов
президентами, хотя на самом деле эти президенты отвечали перед  сидевшими  в
Детройте  вице-президентами.  Кроме  того,  автомобильные  компании  создали
несколько "сугубо канадских" моделей. И тем не менее  автомобильные  магнаты
все больше склонялись к тому, чтобы рассматривать Канаду лишь  как  один  из
многих рынков сбыта, постепенно отказываясь от создания специальных моделей,
которые всегда были только уловкой. Последней такой моделью, судя по  всему,
и должен быть канадский вариант "Фарстара".
   Без одной минуты десять, когда все пятнадцать "вершителей  судеб"  заняли
свои  места,  председатель  совета  глотнул  апельсинового  сока  и,  лукаво
подмигнув, сказал.
   - Если нет более оригинального предложения,  мы  могли  бы  начать.  -  И
бросил взгляд на Хаба Хьюитсона - Ну, кто первый?
   - Элрой.
   Взоры всех обратились к вице-президенту по модернизации производства.
   - Господин  председатель,  господа,  -  чеканя  каждое  слово,  заговорил
Серебристый Лис, - мы  представляем  на  ваш  суд  "Фарстар"  и  рекомендуем
приступить к его внедрению в производство.  Все  вы  ознакомились  с  нашими
проектами, нашими планами и видели гипсовые модели. Через несколько минут мы
перейдем к деталям, а сейчас позвольте мне сказать следующее. Как бы  мы  ни
назвали машину, во всяком случае,  это  уже  не  далекая  звезда  <"Фарстар"
означает "далекая звезда" (англ).>. В свое время мы выбрали  такое  название
потому, что по сравнению с "Орионом" эта модель представлялась  нам  далекой
перспективой... И вот теперь намеченный проект становится реальностью. Итак,
для нас он больше не "Фарстар". Машина нужна уже сейчас или через два  года,
что, как нам известно, на языке производства одно и то же. - Элрой Брейсуэйт
сделал паузу, провел рукой по своей серебристой пряди и продолжал:
   -  Мы  полагаем,  что  такая  машина,  которая  некоторым  представляется
наивысшим достижением в автомобилестроении, не может не появиться  на  свет.
Впрочем, такого же  мнения  придерживаются,  -  Серебристый  Лис  указал  на
лежащую перед Хьюитсоном папку с чертежами конкурирующих  компаний,  -  наши
друзья на другой стороне города. Но мы  тоже  считаем,  что  "Фарстар",  или
что-либо в этом духе, не должен быть довлеющим  фактором,  как  это  было  с
некоторыми нашими проектами за последние годы, и что теперь мы  в  состоянии
реально содействовать достижению поставленной цели. Я считаю,  что  и  нашей
компании, и  всей  отрасли  промышленности  пора  решительнее  переходить  в
наступление и, подобно первооткрывателям, заняться поисками  новых  решений.
Одним из проявлений таких поисков и  является  "Фарстар".  Ну,  а  теперь  о
деталях. - Брейсуэйт кивнул Адаму, который уже стоял  у  кафедры.  -  О'кей,
пожалуй, начнем.
   - В результате изучения потребностей рынка, - произнес Адам, когда позади
него на экране появилось первое изображение, - обнаружилась брешь, которую и
заполнит "Фарстар". Здесь показано, каков будет потенциал  рынка  через  два
года.
   Адам, как видно, уже неоднократно репетировал свое выступление и знал его
наизусть. В ближайшие два  часа  он  будет  следовать  лежавшему  перед  ним
"сценарию", хотя на таких совещаниях оратора неизбежно прерывают и  засыпают
каверзными вопросами.
   Кратко комментируя с полдюжины промелькнувших на экране слайдов, Адам  во
время пауз между ними не переставая думал о том, что сказал Элрой Брейсуэйт.
Его замечание о том, что компании пора решительнее переходить в наступление,
поразило Адама, во-первых, потому, что  подобный  комментарий  представлялся
ему  совершенно  неуместным,  а  во-вторых,  Серебристый   Лис   пользовался
репутацией осторожного деятеля, который, прежде чем что-либо  сделать,  имел
обыкновение все тысячу раз тщательно взвесить.  Но  сейчас,  может  быть,  и
Брейсуэйтом  двигали  новые  идеи  и  нетерпение,  овладевшие  автомобильной
промышленностью, по мере того как старые  "волки"  становились  пенсионерами
или умирали, а на их место выдвигались молодые.
   Слова  Брейсуэйта  о  первооткрывателях  напомнили  Адаму  похожие  мысли
Персивала Стайвезента во время их беседы больше месяца назад. С тех пор  оба
несколько раз переговаривались по телефону. Предложение возглавить  компанию
на Западном побережье  вызывало  в  Адаме  все  больший  интерес,  но  Перси
соглашался ждать ответа до запуска "Ориона" в  производство  и  сегодняшнего
заседания по "Фарстару". А вот  уже  по  истечении  сегодняшнего  дня  Адаму
предстояло сделать  выбор:  или  отправиться  в  Сан-Франциско  для  ведения
переговоров, или окончательно отказаться от предложения Перси.

***

   Когда Трентонам довелось провести пару дней  на  Багамах,  Адам  еще  раз
заговорил с Эрикой о предложенной ему работе на  Западном  побережье.  Эрика
высказалась совершенно четко: "Дорогой, сам  решай.  Разумеется,  мне  очень
хотелось бы жить в Сан-Франциско. А кому этого не хотелось бы? Но, наверное,
лучше быть счастливым в Детройте, чем несчастным где-нибудь в другом  месте.
В любом случае мы будем вместе". Эти слова Эрики обрадовали Адама, и тем  не
менее его не оставляли сомнения и раздумья.
   Внезапно голос Хаба Хьюитсона прервал изложение спецификации "Фарстара".
   - Давайте на минутку поставим точку и поговорим о том, о  чем  нельзя  не
сказать. Ведь этот "Фарстар" - самая уродливая колымага, какую я  когда-либо
видел.
   Хьюитсон  всегда  так  поступал:  даже  при  одобрительном  отношении   к
какому-либо  проекту  он  сознательно  вытаскивал  на  свет  все   возможные
возражения, чтобы разжечь дискуссию.
   Вокруг подковообразного стола раздался шепот: все были  явно  согласны  с
ним.
   Адам, предвидевший, такие возражения, спокойно заметил:
   - Конечно, мы с самого начала отдавали себе в этом отчет. -  И  он  начал
излагать идеи, положенные в основу этой модели, - идеи, высказанные  Бреттом
Дилозанто еще во время их ночных бдений несколько месяцев назад,  когда  тот
заявил: "У нас перед глазами Пикассо, а мы создаем такие модели,  точно  они
только что сошли с полотен Гейнсборо". В тот вечер Адам и Бретт  заходили  в
лабораторию "вивисекции", после чего у них состоялся  "мужской"  разговор  с
участием  Элроя  Брейсуэйта  и  двух  молодых   специалистов   по   вопросам
планирования производства, одним из  которых  был  Кэстелди.  Эти  дискуссии
породили вопрос и целую концепцию: а почему бы не заняться целенаправленно и
смело конструированием автомобиля,  откровенно  уродливого  по  существующим
стандартам, но зато настолько соответствующего  требованиям  спроса,  охраны
окружающей среды и современности - а именно века целесообразности, - что  от
этого он может восприниматься красивым?
   И хотя с тех пор появилось  немало  всякого  рода  модификаций,  основная
концепция "Фарстара" осталась неизменной.
   Адам с  большой  осмотрительностью  выбирал  слова,  поскольку  заседание
комитета по вопросам планирования  производства  было  не  самым  подходящим
местом для ярко выраженных поэтических образов. Поэтому указание на  Пикассо
уступило место откровенному прагматизму. Равным образом он не имел права  на
упоминание здесь Ровины, несмотря на то  что  думы  о  ней  вдохновляли  его
мышление в тот знаменательный вечер. Ровина до сих пор оставалась  для  него
прекрасным воспоминанием, и, хотя Адам никогда не расскажет о ней Эрике,  он
почему-то был убежден, что, даже если бы это произошло, Эрика  отнеслась  бы
ко всему с пониманием.
   Дискуссия  о  внешнем  облике  "Фарстара"  закончилась,  хотя   Адам   не
сомневался, что присутствующие еще вернутся к этому вопросу.
   - Итак, на чем мы остановились? -  спросил  Хаб  Хьюитсон,  переворачивая
страницы повестки дня.
   - На сорок седьмой странице, - ответил Брейсуэйт. Председатель кивнул.
   - Ну что ж, продолжим работу.
   После полуторачасовой нескончаемой и бесплодной дискуссии  вице-президент
по производству отодвинул в сторону лежавшие перед ним бумаги и подался чуть
вперед.
   - Если бы кто-нибудь явился ко мне с предложением построить такую машину,
я не только выставил бы его за дверь, но и  посоветовал  поискать  работу  в
другом месте.
   В зале мгновенно воцарилась мертвая тишина. Адам,  все  еще  стоявший  на
кафедре, ждал, что будет дальше.
   Шеф производства  Нолан  Фрейдхейм  -  седовласый  ветеран  автомобильной
промышленности - был  настоящим  дуайеном  среди  вице-президентов  за  этим
столом.  Он  отличался  грубоватым  нравом,  по  его  суровому,  изрезанному
морщинами лицу редко пробегала улыбка. Как и президент  компан