я зимой в случае холода
теплыми верхними плащами, тогда как раньше этого рода одежду носили в
дороге или во время дождя. Матронам же он запретил пользоваться в городе
плащами, а в дороге - позволил. (5) Он был более силен в греческом
красноречии, нежели в латинском, писал неплохие стихи, имел музыкальные
способности, был сведущ в астрологии, и по его приказанию астрологи
публично выступали в Риме и делали объявления о преподавании. (6) Он был
очень опытен в искусстве гаруспиков. был прекрасным птицегадателем, так что
превзошел и васконов104 из Испании и паннонских гадателей. (7) Он занимался
геометрией, изумительно рисовал, замечательно пел, но никогда не делал
этого в чьем-либо присутствии - свидетелями бывали только его рабы. (8) Он
составил в стихах жизнеописания хороших императоров105. (9) Он играл на
лире, на флейте, на органе, также на трубе, но, став императором, перестал
заниматься этим. Борцом он был первостепенным. (10) Он отличался в военном
деле, так что вел много войн, и притом со славою.

XXVIII. (1) Он три раза вступал в должность консула106 - только ординарного
- и по истечении первого срока всегда ставил на смену других. (2) Он был
весьма строгим судьей по отношению к ворам; он отзывался о них, как о
виновных в ежедневных преступлениях и карал их очень жестоко, называя их
единственными врагами и недругами государства. (3) Одного письмоводителя,
который представил лживое изложение одного судебного дела в императорский
совет, он сослал, приказав подрезать ему жилы на пальцах так, чтобы он
никогда больше не мог писать. (4) Когда некто из высокопоставленных, ведя
скверную жизнь и даже когда-то обвинявшийся в воровстве, пожелал, движимый
чрезмерным честолюбием, занять важное положение в армии и ему удалось
проникнуть туда благодаря содействию дружественных ему царей, он тут же в
присутствии своих покровителей был изобличен в воровстве. Выслушать его
было приказано царям, виновность его была доказана, и он был осужден. (5)
Когда спросили у царей, какому наказанию присуждаются у них воры, они
ответили: "К кресту"107. Согласно с их ответом он и был распят. Так этот
честолюбец был осужден приговором, своих же покровителей, и Александр
сохранил славу милостивого человека, которой он особенно дорожил. (6) По
примеру Августа, который поместил на своем форуме мраморные статуи
выдающихся людей с указанием их деяний, и Александр поставил на форуме
божественного Нервы108, называемом Проходным, колоссальные статуи
обожествленных императоров, либо пешие, обнаженные, либо конные - с
надписями и медными колоннами, на которых были по порядку записаны их
деяния109. (7) Он хотел, чтобы его считали происходящим от римского
племени, ему было стыдно, когда его называли сирийцем, особенно когда в
какой-то праздник антиохийцы, египтяне и александрийцы осыпали его по
своему обыкновению насмешками, называя его сирийским архисинагогом и
архиереем.

XXIX. (1) Прежде чем говорить о его войнах, походах и победах, я скажу
несколько слов о его повседневной домашней жизни. Проводил он время
следующим образом. (2) Прежде всего, если была возможность, то есть если он
не спал с женой, он совершал утром священнодействие в своем помещении для
ларов, где у него стояли изображения и обожествленных государей, только
самых лучших, избранных, и некоторых особенно праведных людей, среди
которых был и Аполлоний, а также, как рассказывает историк его времени, -
Христос, Авраам, Орфей110 и другие подобные им, а равно и изображения
предков. (3) Если же он не мог это делать, то, смотря по условиям
местности, он либо катался, либо ловил рыбу, либо гулял, либо охотился. (4)
Затем, если позволяло время, он после ... немного занимался
государственными делами, так как и военные, и гражданские дела, как сказано
выше, рассматривались предварительно его друзьями, притом людьми
безупречными, верными, ни в коем случае не подкупными. Рассмотренные дела
он утверждал, если ему не было угодно принять какое-нибудь новое решение.
(5) В случае надобности он еще до рассвета начинал заниматься
государственными делами и сидел до позднего часа; при этом он никогда не
скучал, никогда не сидел мрачным или разгневанным, но всегда сохранял
одинаковое выражение лица и был весел при всяких обстоятельствах. (6) Он
отличался необыкновенной проницательностью, так что никто не мог обмануть
его; а если кто-нибудь хотел ловко обойти его, того он сразу разгадывал и
наказывал.

XXX. (1) После государственных дел, военных или гражданских, он с
наибольшим усердием занимался чтением по-гречески; читал он книги Платона
"О государстве". (2) Когда же он читал по-латыни, то больше всего читал
сочинения Цицерона "Об обязанностях" и "О государстве"; иногда он читал и
речи, и поэтов, в том числе Серена Саммоника, которого он лично знал и
любил, а также Горация. (3) Прочитал он и описание жизни Александра,
которому больше всего подражал, хотя и осуждал его склонность к пьянству и
жестокость по отношению к друзьям, несмотря на то что и тот и другой порок
его стараются оправдать хорошие писатели, которым он часто верил. (4) После
чтения он занимался борьбой или игрой в мяч, или бегом, или более легкими
упражнениями, а затем, умастившись, купался, причем никогда не пользовался
или очень редко пользовался горячей ванной, а всегда купался в водоеме,
оставаясь в нем почти целый час. Он даже пил натощак холодную воду из
Клавдиева водопровода111 в количестве до одного секстария. (5) Выйдя из
ванны, он съедал много хлеба и молока, яйца, затем пил вино, смешанное с
медом112. Подкрепившись этим, он иногда приступал к завтраку, а иногда
откладывал принятие пищи до обеда, но чаще все-таки завтракал. (6) Он часто
употреблял тетрафармакон113 Адриана, о котором говорит в своих книгах Марий
Максим, когда рассказывает о жизни Адриана.

XXXI. (1) После полудня он занимался писанием заключений и чтением писем;
при этом всегда присутствовал секретарь, докладчик по прошениям и
секретарь-напоминающий. Иногда, если по состоянию своего здоровья они не
могли стоять, они сидели. Писцы или правители канцелярии114 прочитывали
все, а Александр собственноручно приписывал то, что считал нужным,
руководясь при этом мнением того, кто считался наиболее красноречивым. (2)
После писем он принимал всех друзей115 вместе и со всеми одинаково
беседовал; никогда ни с кем он не виделся наедине, кроме своего
префекта116, - именно - Ульпиана, который был раньше - ввиду своей
необыкновенной справедливости - его помощником. (3) Если же он приглашал
кого-либо другого, то приказывал призвать и Ульпиана. (4) Вергилия он
называл Платоном поэтов и изображение его вместе с изображением Цицерона
имел в своем втором помещении для ларов, где находились изображения Ахилла
и других великих мужей. (5) Изображение же Александра Великого он почитал
как святыню в большем помещении для ларов среди лучших и обожествленных
мужей.

XXXII. (1) Никогда никого он не обидел ни из своих друзей и приближенных,
ни из управителей и начальников дворцовых ведомств. (2) К префектам он
всегда относился с уважением, утверждая, что тот, кто заслуживает обиду со
стороны императора, должен быть осужден, а не отставлен. (3) Смещая
кого-либо из начальственных лиц, он добавлял: "Государство благодарит
тебя". При этом он одаривал его, так что тот, став частным человеком, мог
жить вполне прилично сообразно со своим положением; дарами были - земля,
быки, лошади, хлеб, железо, средства на постройку дома, мрамор для его
отделки и другие материалы, которых требовал характер постройки. (4) Золото
и серебро он редко уделял кому-нибудь, за исключением воинов, говоря, что
человек, ведающий расходованием государственных средств, не имеет права
обращать на свои удовольствия и удовольствия своих приближенных то, что
доставили провинциалы. (5) Золото, получаемое в качестве налога с
торговцев, и венечное золото он сложил с Рима.

XXXIII. (1) Он назначил в Риме четырнадцать попечителей города117 - из
бывших консулов. Им он приказал разбирать городские дела вместе с префектом
Рима, причем при рассмотрении дел требовалось присутствие всех или
большинства. (2) Он учредил корпорации виноторговцев, продавцов бобов,
сапожников и вообще корпорации всех ремесел, назначил им защитников из их
среды и указал, какие из них подсудны каким судьям. (3) Актерам он никогда
не дарил ни золота, ни серебра; с большой неохотой дарил он им деньги. Он
отнял драгоценные одежды, розданные Гелиогабалом. Воинов, которых называют
показными, он одевал в одежды не драгоценные, но красивые и блестящие; он
не назначал большого количества золота и шелка на знаки отличия и царскую
обстановку, утверждая, что власть заключается в доблести, а не во внешнем
убранстве. (4) Он снова ввел в свое личное употребление грубошерстные
хламиды Севера и туники без пурпура или с длинными рукавами, а также алые и
пурпурные небольшие греческие плащи.

XXXIV. (1) Он не признавал золота на пирах. Бокалы у него были всегда
недорогие, но изящные. Вес его серебряной посуды никогда не превышал
двухсот фунтов. (2) Карликов, карлиц, дураков, продажных мужчин - певчих,
всяких виртуозов и пантомимов он подарил народу. Тех, кого нельзя было
использовать, он роздал поодиночке на прокормление отдельным городам, чтобы
жители последних не испытывали неприятного чувства при виде нищих. (3)
Евнухов, которых Гелиогабал держал для участия в его позорных совещаниях и
выдвигал на должности, он раздарил друзьям; при этом он вынес решение: если
они не возвратятся к добрым нравам, их разрешается убить без приговора
суда. (4) Распутных женщин, огромное число которых он нашел во дворце, он
приказал предоставить народу, а продажных мужчин, с которыми тот негодяй
обычно предавался мерзейшему разврату, он отправил в ссылку, причем
некоторые из них утонули во время кораблекрушения. (5) Ни один из его слуг
не носил золоченой одежды даже на парадных пирах. (6) Когда он пировал
среди своих, то приглашал либо Ульпиана, либо ученых людей для просвещенных
бесед, которые, как он говорил, восстанавливали его силы и питали его. (7)
Когда он пировал в домашней обстановке, у него на столе была книга, и он
читал, чаще - по-гречески. Однако он читал и латинских поэтов. (8) Его
парадные пиры отличались той же простотой, что и частные; увеличивалось
лишь количество полукруглых лож и число сотрапезников, что было ему
неприятно: он говорил, что ест в театре или в цирке.

XXXV. (1) Он охотно слушал авторов и поэтов, если они произносили не
панегирики ему (это он, по примеру Нигра Песценния, считал глупым)118, а
декламировали речи или воспевали деяния древних, но охотнее он слушал, если
кто-либо произносил похвальное слово в честь Александра Великого или
хороших государей прежних времен, или великих мужей города Рима. (2) Он
часто приходил в Атеней119, чтобы послушать греческих и латинских риторов и
поэтов. (3) Он слушал также судебных ораторов, излагавших дела, которые они
вели перед ним или перед префектами Рима. (4) Он председательствовал на
состязании, главным образом - на Геркулесовом, в честь Александра
Великого120. (5) После полудня или в утренние часы он никогда не видался с
некоторыми лицами наедине, так как узнал, что они наговорили о нем много
лжи, - в частности, Верконий Турин. (6) Прежде он считал его в числе своих
друзей, но тот, выдумывая всякие небылицы, бесславил власть Александра,
изображая его глупым человеком, которого он держит в своих руках и которому
он многое внушает; многих он таким образом убедил в том, что Александр во
всем поступает согласно с его указаниями.

XXXVI. (1) Наконец, Александр поймал его, прибегнув к следующей хитрости.
Он подослал к Турину одного человека, который должен был при всех просить о
чем-то Александра, а тайно искать поддержки у Турина, чтобы тот наедине
замолвил за него слово перед Александром. (2) Так и было сделано: Турин
обещал свое содействие и сказал, что он кое о чем уже переговорил с
императором (хотя на самом деле он ничего не говорил) и что будто бы от
него зависит получение желаемого; при этом он назначил цену за успешное
окончание дела. Тогда Александр приказал человеку повторить свою просьбу, и
Турин, словно занятый чем-то другим, знаками дал понять ему, что дело
сделано, а между тем он во дворце ничего не сказал. Просимое было получено,
и Турин, продавец дыма, получил огромную награду от человека, чья просьба
была удовлетворена. За это Александр приказал предать Турина суду, и, после
того как его виновность была доказана показаниями всех свидетелей - как
тех, в чьем присутствии он получил взятку, так и тех, кто слышал его
обещания, он приказал привязать его к столбу на Проходном форуме и
умертвить, напустив на него дым от зажженной соломы и сырых дров, причем
глашатай объявил: "Дымом наказывается тот, кто торговал дымом"121. (3) А
чтобы не казалось, что он наложил жестокое наказание за одну провинность,
Александр произвел - до осуждения Турина - тщательное расследование и
нашел, что Турин часто брал взятки от обеих сторон в судебных делах,
благоприятный исход которых он продавал, а также от всех, кто получал
руководящие посты или провинции.

XXXVII. (1) Он часто посещал зрелища, но очень скупо одаривал их участников
и говорил, что актеров, охотников и возниц следует содержать так, как наших
рабов или охотников, или погонщиков мулов, или тех, кто обслуживает наши
удовольствия. (2) Стол у него был не слишком обильным и не слишком скудным,
но в высшей степени опрятным. Постилались чистые скатерти - чаще с алой
полосой, но никогда не золоченые, хотя последние употреблял уже Гелиогабал,
а раньше, как утверждают некоторые, - Адриан. (3) На стол ежедневно
отпускалось: вина на целый день тридцать секстариев, чистого хлеба -
тридцать фунтов, следующего по качеству хлеба для раздачи - пятьдесят
фунтов122. (4) Он ведь всегда собственноручно выдавал распорядителям стола
и хлеб, и порции овощей, мяса, стручков, исполняя роль хозяина дома и
действуя при этом вполне зрело, словно старец. (5) Назначалось и тридцать
фунтов разного мяса и два петуха. (6) По праздничным дням подавался и гусь,
а в январские календы, в гиларии Матери богов123, в Аполлоновы игры124, в
пиршество Юпитера125, в сатурналии126 и тому подобные праздничные дни -
фазан127, а иногда и два, причем добавлялись еще два петуха. (7) У него
ежедневно был к столу заяц - часто его охотничья добыча, но он делился ею с
друзьями, особенно с теми, которые, как он знал, не могли иметь ее сами.
(8) Богачам он никогда не посылал таких подарков, но всегда сам от них
получал. (9) Ежедневно у него было четыре секстария вина, смешанного с
медом без перца и два с перцем. Чтобы не растягивать своего изложения
перечислением всего того, что Гаргилий, историк его времени, дает во всех
подробностях, скажу: все у Александра выдавалось по мерке и счету. (10) Он
питал сильное пристрастие к фруктам; они часто подавались у него на десерт,
откуда и возникла шутка: у Александра не десерт, а плодородное блюдо128.
(11) Сам он подкреплялся большим количеством пищи; вина пил не мало и не
много, а вполне в меру. (12) Он всегда пил чистую холодную воду, а летом -
с вином, приправленным розами129; это одно он сохранил из всех видов
приправленного вина, употреблявшихся Гелиогабалом.

XXXVIII. (1) И так как я упомянул о зайцах в связи с тем, что у него
ежедневно был к столу заяц, то я добавлю следующее. Появилось шутливое
стихотворение - вследствие того что многие говорят, будто те, кто поел
зайца, бывают красивы в продолжение семи дней. Об этом говорится в
эпиграмме Марциала, которую он написал на некую Геллию:

(2) Геллия, зайца всегда ты шлешь мне вместе с приказом:
 "Семь наступающих дней будешь красавцем ты, Марк!".
 Ежели, Геллия, впрямь правдиво твое указанье,
 Значит сама никогда зайца не кушала ты130.

(3) Но эти стихи Марциал сочинил против женщины, которая была безобразна,
поэт же времени Александра написал на него следующее:

(4) Что красив, как ты видишь, наш правитель,
 Что родился сирийцем...
 Тут причиной охота: ест он зайцев,
 Красоты постоянной вот источник.

(5) Когда один из его друзей сообщил ему эти стихи, он, говорят, ответил на
них греческими стихами такого содержания:

Что красив, ты считаешь, ваш правитель,
 (Сказке следуя пошлой, о несчастный),
 - Если вправду считаешь, не сержусь я.
 Но прошу тебя, ешь зайчат побольше,
 Чтоб душа, исцеляясь от зол, прекрасной
 Стала, зависти низкой дух не знал бы.

XXXIX. Когда у него бывали друзья-военные, то, чтобы соблюсти обычай,
введенный Траяном131 , - выпивать после десерта до пяти бокалов вина, он
предлагал друзьям только один бокал - в честь Александра Великого, да и то
не очень вместительный, разве только кто-нибудь прямо потребует большего -
это дозволялось. (2) Делами Венеры он занимался очень умеренно; от
продажных мужчин он был до такой степени далек, что даже, как мы сказали
выше, хотел предложить против них закон. (3) Во всех районах Рима он
устроил общественные зернохранилища, куда сносили свое добро те, кто не
имел для хранения его собственных амбаров. (4) Он добавил бани - во всех
районах, которые их почему-либо не имели; ведь и ныне еще многие бани
называются банями Александра. (5) Он построил прекрасные дома и подарил их
своим друзьям - людям, отличавшимся особенной неподкупностью. (6)
Государственные подати он уменьшил до такого размера, что те, кто при
Гелиогабале платил десять золотых, теперь платили одну треть золотого, то
есть тридцатую часть прежнего. (7) Тогда впервые были отчеканены золотые
монеты половинного размера132 . Тогда же, когда подать была уменьшена до
одной трети золотого, были отчеканены и трети золотых, причем Александр
говорил, что будут и четверти золотых, так как чеканить более мелких монет
он не может133. (8) Отчеканенные уже четверти золотых он задержал на
монетном дворе с тем, чтобы выпустить их, если окажется возможным
дальнейшее уменьшение подати. Но так как нужды государства не позволили ему
этого, он приказал перелить их и чеканить только трети и цельные золотые.
(9) Монеты в два, три, четыре золотых, а также в десять и более, вплоть до
фунтовых и сотенных, которые придумал Гелиогабал, Александр приказал
перелить и совершенно изъять из употребления. (10) С этого времени монетам
и было дано название от металла; Александр говорил, что причиной большей
щедрости императора являлось то, что он, имея возможность дать много
цельных меньшего размера золотых, но давая их десять и больше в виде одной
монеты, тем самым принужден был давать тридцать, пятьдесят и сто золотых.

XL. (1) Сам он имел мало шелковых одежд; одежду из чистого шелка он никогда
не надевал, а полушелковую134 никогда не дарил. (2) Он не завидовал ничьему
богатству. Бедным помогал. Если он видел, что высокопоставленные люди
действительно бедны, не вследствие расточительности и не притворно, он
всегда наделял их многими благами - землей, рабами, животными, стадами,
сельскохозяйственными орудиями. (3) Хранить одежду в кладовых135 больше
года он никогда не позволял и приказывал немедленно пустить ее в ход. Всю
одежду, которую он дарил, он сам осматривал. (4) Все золото и серебро он
часто перевешивал. (5) Одновременно с прочей военной одеждой он дарил
поножи, брюки и обувь. (6) Он самым тщательным образом следил за тем, чтобы
самый яркий пурпур, которого сам он не употреблял, продавался для матрон,
имевших возможность и желавших покупать его; поэтому и доныне зовется
Александровым тот пурпур, который обычно зовется Пробовым, так как Аврелий
Проб, начальник красилен, открыл этот вид пурпуровой улитки. Сам он часто
носил алую хламиду136. (7) Но в Риме и в городах Италии он был всегда в
тоге137. (8) Претексту и тогу, украшенную вышивками138, он надевал только
будучи консулом, притом такую, какую получали из храма Юпитера и другие
преторы и консулы. (9) Он надевал претексту и тогда, когда совершал
священнодействия, но не в качестве императора, а в качеств