атака
Ждановым велась  против  всей политики Управления  пропаганды  и агитации за
военные годы. Она открыто била  по Александрову  и еще  больше по Маленкову,
который был главным покровителем и вдохновителем Александрова.
     В сентябре 1946 г.  в этот "антималенковский" фронт  активно включилась
еще одна влиятельная группа -- группа Андреева, члена Политбюро. 26 сентября
датировано постановление Совета  министров  СССР "О фактах нарушения  Устава
сельскохозяйственной артели". 9 октября  тот же Совет  министров совместно с
ЦК ВКП (б)  принял  (решение  о создании особого Совета  по делам  колхозов,
наделенного чрезвычайными  правами. Председателем этого  Совета был назначен
Андреев,  член Политбюро и заместитель Сталина по  председательству в Совете
министров.  Председателем  Совета  по делам  колхозов  также  был Андреев. В
списке членов этого  нового  Совета  не было имени  Маленкова.  Много  более
важным следует  считать  тот факт,  что одним из  заместителей  Андреева был
назначен Н. С. Патоличев, имя которого было напечатано с пометкой "секретарь
ЦК".
     Ни раньше, ни  позже  сообщения об избрании  Патоличева секретарем ЦК в
печати  не появлялось. Между тем  факт пребывания Патоличева на посту одного
из секретарей ЦК надо считать несомненным. Бывший  секретарь Ярославского, а
затем  Челябинского  обкомов, член  ЦК  с  февраля  1941  г.,  Патоличев  на
мартовском  1946  г.  пленуме был  избран  в состав  Оргбюро вместе  с тремя
другими  секретарями  обкомов  --  Андриановым,  Родионовым  и Сусловым.  Их
избрание  было  результатом   решения  обновить  центральный  аппарат  путем
привлечения в него наиболее выдвинувшихся представителей партийного аппарата
на местах. Уже с августа 1946 г.  фигура Патоличева  (появляется на парадных
трибунах во время различных  празднований неизменно среди других  секретарей
ЦК, не  состоящих  одновременно членами Политбюро -- впервые 14 августа 1946
г., в  день авиации, рядом с  А. А. Кузнецовым и Г. М. Поповым. Кроме списка
членов Совета по делам колхозов, секретарем ЦК Патоличев назван был в отчете
об открытии Академии общественных наук (Правда. 1946. 2 нояб. ). Наконец, на
торжественном заседании  6  ноября  1946  года  Патоличев  занимает место  в
президиуме в том же



     самом окружении --  Кузнецов, Патоличев,  Попов. Это  место  Па-толичев
занимал и на трибуне во время парада 7 ноября 1946 года.
     Но  количество секретарей ЦК  остается неизменным с  1941  г.: их  пять
человек,  включая Сталина  (пленумом  ЦК в  марте  1946  г. избраны  Сталин,
Маленков,   Жданов,   Кузнецов   и   Попов).  Появление   нового   секретаря
свидетельствовало об уходе одного из старых. Таким мог быть только Маленков.
Об его уходе  с поста  первого  секретаря ЦК (Сталин  порядкового  номера не
имеет,  он  "генеральный  секретарь")  никаких  сообщений  не  делалось,  но
сопоставление всех косвенных указаний заставляет  признать его бесспорным. В
биографии  Маленкова, которая была  напечатана в "Вечерней Москве" 24 ноября
1947  г.,  когда  проходили выборы  депутатов  в Моссовет,  при перечислении
постов,  которые  Маленков занимает,  пост  секретаря  ЦК назван не  был.  В
качестве подтверждения вывода о снятии Маленкова  с  поста первого секретаря
ЦК следует рассматривать и факт назначения Маленкова заместителем Сталина по
должности  председателя Совета министров (утверждено Верховным Советом от 18
октября 1946  г.  ). Принцип несовмещения работы  секретаря  ЦК с  работой в
Совете министров в то время соблюдался очень последовательно.
     * * *
     Начиная с осени 1946 г. по всему СССР начали перекатываться
     волны массовых чисток, -- постепенно расширяясь  и захватывая все новые
общественные  группы.  Это  была  "ждановская  чистка",  --  чистка, которая
главным  своим  острием была направлена против всего нового, что за  военные
годы  было  введено  в-партийно-коммунистическую  идеологию  и  в  советскую
практику.  От "ежовской" чистки 1936--1938 гг.  эту новую чистку отличали не
только совсем иные политические задачи, но и весь характер-ее проведения.
     Основное  различие  состояло  в  том,  что  при  Ежове  молодые   кадры
"выдвиженцев"  чистили  в  первую  очередь верхний  слой  партийно-советской
правящей  элиты, физически истреблять которую им  было  предписано сверху, а
теперь, наоборот, правящая элита во главе с остатками "испытанных соратников
Сталина" заботливо "прочесывала" партийно-советский молодняк.
     Сам  Маленков тем  временем  на много  месяцев  сошел с открытой  арены
общественной  жизни и  партийной,  и  советской.  Его  имя почти  совершенно
исчезло  со  столбцов   советской  печати,  за   исключением  лишь  перечней
присутствующих  на  торжественных   парадах.  Его   направили  на  работу  в
сельскохозяйственный сектор, положение которого было крайне  тяжелым. Урожай
в


     1946 г. был исключительно плох, едва ли доходил до половины довоенного,
при значительно увеличившихся территориях и населении. Для СССР, истощенного
войною, это  было настоящей  катастрофой.  Страна  жила  на грани подлинного
голода, особенно деревня.
     Не  только  голод,  но  и  размеры  неурожая были  следствием  политики
советского  правительства.  Особый  комитет,  созданный  правительством  под
именем  Комитета  по  восстановлению разрушенных областей,  сыграл  в  жизни
страны  роль  много  более  мрачную,  чем  иноземные  оккупанты  Прежде  чем
приступать   к  какому   бы  то   ни   было  восстановлению,   представители
возвращавшейся советской  власти  производили  придирчивое  расследование  о
поведении  населения под  немцами  и  беспощадно расправлялись  не  только с
отдельными   лицами,   признанными  повинными   в   каких-либо   проступках,
совершенных индивидуально, но  и с группами населения  и с населением  целых
селений и  даже районов,  настроение в которых при немцах  было недостаточно
просоветским.  Особенно  систематическими были  такие групповые  расправы  с
населением  тех  сельских  районов,  где  выявились  настроения,  враждебные
колхозам. Как правило, все население таких районов в  принудительном порядке
вывозили на Север или на Восток -- в Сибирь, на Урал, в казахстанские  степи
и т. д. Количество таких переселенцев, в принудительном порядке отправленных
в разные лагеря, надо определять в 5--6  миллионов человек. На встречу им  с
Севера  и  Востока двигался другой людской поток, переселяемый на опустевшие
места.
     Это было  поистине великое  переселение народов, которое проводилось  в
планомерном  порядке для всех освобожденных областей. В этих условиях  и без
засухи  урожаи  не  могли быть хорошими. Во главе  Комитета, который  такими
методами восстанавливал районы  недавней немецкой оккупации, стоял Маленков.
Из всей его многосторонней  деятельности  военных лет едва ли не одни только
массовые переселения  ему не  были поставлены в вину "ждановцами".  По линии
колхозной ему в вину больше всего ставили совсем другое: проводя  свою общую
линию  ориентации   на  поколение  людей,   выдвинувшихся  за   годы  войны,
маленковский   Комитет  по   восстановлению   разрушенных   областей   посты
председателей  колхозов   и  другие  командные  посты  в  колхозной  деревне
систематически замещал ветеранами войны --часто  инвалидами, имевшими звания
героев Советского  Союза  или высокие  ордена. Авторитет Маленкова в те годы
был  настолько велик,  что эта политика  в  отношении  назначений из районов
недавней немецкой оккупации распространилась фактически на весь СССР. Власти
пользовались  всеми  предлогами,   чтобы   устранять  прежних  руководителей
колхозов и назначать на  их места деятелей военного времени. И уже с 1944 г.
тип героя войны



     и орденоносца, часто полуинвалида, на  посту председателя  колхоза  или
бригадира становится самым характерным для колхозной деревни.
     * * *
     1943--1945 гг. были периодом высшего взлета успехов секретного аппарата
бывшего Коминтерна, возглавляемого  и  направляемого Маленковым. Официальные
компартии  повсюду  были в  загоне.  Аппарат  стал  полным  и  безраздельным
хозяином в  коммунистическом  лагере. В Европе  аппарат,  располагая кадрами
хорошо вышколенных  "профессионалов" подпольного  движения, пользовался  ими
для   установления   своей  фактической   диктатуры   над   всем   движением
сопротивления,  чтобы направлять это  движение  в сторону актов,  ненужных и
даже вредных с точки зрения интересов борьбы против Гитлера,  но выгодных  с
точки  зрения  планов  коммунистических лидеров. Сюда относятся прежде всего
акты  террора  против  случайных  чинов немецкой оккупационной  армии, акты,
которые,  не  принося никакой  пользы  движению  сопротивления, вызывали еще
более бессмысленные немецкие расправы с населением. Поступая так, коммунисты
стремились сделать  войну возможно более  жестокой,  готовя тем самым  кадры
будущей гражданской  войны, которая, по их убеждению, должна была  прийти на
смену войне между государствами.
     Еще  большую активность аппарат  проявлял в Америке,  где  своей прямой
задачей он ставил прежде всего захват своими людьми  ответственных позиций в
государственном  аппарате. Это  было нужно прежде всего для  воздействия  на
работу этого аппарата и через него на политику правительства, которое, как и
всякое  правительство  демократических стран, внимательно прислушивалось  'к
настроениям ближайших помощников и сотрудников. Не  менее важен  этот захват
постов в государственном  аппарате США был и для  достижения  другой задачи:
для развертывания повсюду проникающего шпионажа.
     На  развитие  этого  шпионажа  как  раз  в  это время  аппарат направил
особенные усилия. Обычно  в  периоды войн другие правительства острие  своей
разведывательной   работы  направляют  на  лагерь  противника.   Руководимый
Маленковым аппарат пошел  другим  путем и  главные  усилия  своей  шпионской
работы  направил  против Америки. В  этом  была своя логика:  с  1943 г.  на
горизонте  стала  явственно  вырисовываться  перспектива  победы  и  полного
разгрома  гитлеровской Германии. Для большевиков  это означало, что  главным
врагом завтра станет Америка;  и они,  пользуясь положением союзника, повели
глубокую  разведку.  Как  раз  в это  время  руководимый Маленковым  аппарат
наладил


     получение сведений о всех секретных работах с атомной бомбой я о Других
новейших изобретениях в области вооружения.
     Эта политика аппарата,  руководимого  Маленковым,  в  послевоенные годы
восторжествовала полностью. Но ее разделяли далеко  не все лидеры  компартий
за пределами  СССР.  В  оппозиции  к ней стояли и  некоторые  из  крупнейших
лидеров  ВКПб).  Во  главе  ее  стоял  Жданов,  перед  войною  возглавлявший
делегацию  ЦК  ВКП(б)  в Коминтерне. С ним были его ближайшие  сотрудники по
работе в Коминтерне -- Мануильский, Лозовский  и др. Они  были  сторонниками
восстановления  Коминтерна и  возврата  к  основам  довоенной  международной
политики.  Именно  вокруг  этого  вопроса  развернулась борьба, центральными
фигурами  которой  стали  Жданов   и   Маленков.  Первый  ориентировался  на
возрождение  компартий  Запада и  на  воссоздание  Коминтерна;  второй  стал
идеологом  продолжения  и   развертывания  международной   политики   руками
аппарата.
     С  большим  упрощением,  но  эти  группировки  можно   определить   как
ориентировки на массовое коммунистическое  движение, с  одной стороны, и  на
работу методами "пятых колонн", с другой. Конечно,  ни Жданов не зарекался в
удобных  случаях от методов работы  с помощью "пятых колонн", ни Маленков не
отказывался от  массовых рабочих выступлений. Они расходились лишь в вопросе
о  том,  на что  именно следует  ставить  главное  ударение.  Первая  победа
Ждановым  была одержана по вопросу о роспуске компартии Соединенных  Штатов.
Позиция последнего в этом вопросе  сводилась к  попытке приложить к текущему
моменту  старые  высказывания  Сталина об  "общем  кризисе  капитализма",  в
условиях которого мировая война должна  развязать революционное движение  на
Западе -- в Европе и в Америке. Жданов призывал политику СССР построить так,
чтобы она  развязывала  эти  революционные движения, для  чего прежде  всего
необходима ликвидация политики военного времени и возврат к  старой политике
"непримиримой классовой борьбы".
     Победа,  одержанная  Ждановым над Маленковым  летом 1946  г.,  конечно,
немедленно же отразилась и на  политике ЦК ВКП(б) в вопросах  международного
движения, и  1947 г.  был  годом  попыток  применить  эти  взгляды Жданова к
практике   коммунистического  движения   на  Западе.  Выход   французских  и
итальянских   коммунистов   из  правительственной  коалиции,  съезды  бывших
участников  партизанского движения в Риме,  попытки массовых политических  и
экономических  стачек  во  Франции  и  др.  странах,  нападения  вооруженных
коммунистических групп на американские  грузы  и т.  д. --  таковы важнейшие
этапы  коммунистических  попыток  этого  года.  Баланс  их  с  точки  зрения
коммунистической был отрицателен: они не только не привели коммунис-



     тов к  победе, но и не  явились фактором  нарастания  коммунистического
движения.
     С другой стороны, и с ролью аппарата далеко не все было кончено. Снятие
Маленкова  с  поста   секретаря  ЦК  ВКП(б)  не  означало  еще  его  полного
отстранения от дела руководства аппаратом. Этот аппарат не перешел в ведение
Жданова, когда  последний принял  в свои руки секретариат ЦК ВКП (б): осенью
1946 г.  было проведено решение об объединении всей работы  па  политической
разведке вне СССР  в руках  Берии. В соответствии с этим решением аппарат из
ведения иностранного отдела ЦК ВКП (б) перешел под контроль Берии,  который,
сблизившись  с  Маленковым  за   годы   войны,  привлек  его  к  дальнейшему
руководству  аппаратом.  Именно этим объясняется тот  факт, что в Коминформ,
который было решено  создать  вместо Коминтерна, в качестве делегата  ЦК ВКП
(б)  наряду  со  Ждановым  был  послан   и  Маленков,  ставший  своего  рода
представителем интересов аппарата в Коминформе.
     Этим назначением борьба между Ждановым и Маленковым, как раз летом 1947
г.  достигшая  особенного  напряжения  в области политики  внутренней,  была
перенесена и в  Коминформ, где  особенное  значение  сыграли два вопроса:  о
стратегии   главного  наступления  против   "англо-саксонского  мира"  через
революции в Европе и в Америке и через национальные  движения в Азии, прежде
всего в Китае; о наступлении на Балканах,  прежде всего-в Югославии, в связи
с политикой Тито.
     * * *
     Во  внешней  политике   СССР  борьба   между  двумя  основными  линиями
наступления на капиталистический мир ведется  с начала 1920-х г. Она  своими
корнями уходит в споры о характере коммунистического движения. Сталин всегда
был "восточником" и  вся  его концепция мировой революции, несомой на штыках
советских армий, неразрывно  связана с ориентацией на Восток, как на главное
направление революционной агрессии и на колониальные  народы как на  главный
фактор  разложения капиталистического  мира. После  окончания второй мировой
войны  вопрос  этот встал  в  новой форме. Рост влияния  компартий  Западной
Европы  и  неустойчивость   европейских  правительств  увеличили   в  кругах
руководителей  внешней  политики  СССР веру в возможности  победы  в  случае
коммунистической агрессии  на Западе. Жданов был  идеологом этой политики, и
его  линия   наступления  силами  компартий   запада  смыкалась   с   линией
дипломатического и политического наступления советского правительства. Волна
стачек 1947--1948  гг. в  Западной Европе не случайно совпадала с борьбой за
Берлин --  попыткой начать на  Западе большое дипломатическое и политическое
наступление.


     Вопрос о Югославии с  точки  зрения больших  геополитических перспектив
был  частным  случаем  этого  плана.  План  создания   Балканской  федерации
первоначально  был  связан  с идеей  вовлечения  в  коммунистическую  орбиту
Греции. Тито, бывший инициатором постановки вопроса о такой федерации, думал
о включении в нее не только всех балканских стран, в том числе Румынии, но и
Польши.   В  переговоры  был  втянут  и  генерал   Маркое,  вождь  греческих
коммунистических восстаний на севере Греции. Сторонниками  этого плана  были
тогдашние  вожди правительств "народно-демократических" республик в Румынии,
Албании и т.  д. Их поддерживал Жданов. Провозглашение федерации должно было
быть связано с началом наступления на Грецию для  помощи партизанам генерала
Маркоса.
     Этот план был отвергнут в результате фактического саботажа  со  стороны
Тито, который не хотел  большой  войны, а наступление на Грецию, несомненно,
такую  войну  вызвало  бы.  Вместо  этого  Тито  выдвинул  план постепенного
построения  федерации,  начав  с  создания  прежде  всего  таможенного союза
Болгарии  с Югославией. Этим он  полностью  выхолащивал  из плана  федерации
элементы внешнеполитической  агрессии,  оставляя  лишь задачи экономического
закрепления   самостоятельности   балканских  стран,   что  было  объективно
направлено  против  планов создания большого хозяйственного  целого  из всех
стран-сателитов во главе с СССР.
     На сторону этого плана  Тито привлек Г. Димитрова, бывшего возглавителя
Коминтерна  в  1934--1943  гг.,  в  то  время  председателя правительства  в
Болгарии. Между ними уже  имелась полная договоренность, но все расчеты были
сделаны без  хозяина,  сидевшего  в  Кремле, который  наложил  на  эти планы
категорическое  вето. 17  января  1948  г. Димитров,  находившийся  тогда  в
Бухаресте,  дал  представителям  печати  интервью, в котором  высказался  за
необходимость создания  в ближайшее  время балканской федерации. В ответ  на
это 28  января  в  "Правде" появилась краткая, но  чрезвычайно  внушительная
заметка за подписью "Редакция", весьма решительно заявлявшая, что балканские
страны  "нуждаются  не  в  проблематической  унии  или  конфедерации,  а   в
укреплении и защите своей независимости  и суверенитета путем  мобилизации и
организации внутренних демократических сил". Немедленно же главные защитники
планов  балканской федерации, болгары и югославы, были вызваны в Москву  для
переговоров. Сталин, который  лично в этих  переговорах участвовал, не скрыл
своего недоверия и недовольства. Сталин, в обычной  для  него манере, ставил
перед  собравшимися  провокационные  вопросы,  стремясь  выяснить  подлинные
настроения  сторонников  федерации.  Особенно  резко  он  нападал  лично  на
Димитрова. Еще несколько месяцев шла борьба за кулисами.



     В июне было созвано  совещание Коминформа,  которому Кремль  представил
настоящий обвинительный акт  против Тито. Последний на  совещание не явился.
28  июня  1948  г. материалы совещания были опубликованы.  Одновременно  был
опубликован  и ответ  Тито.  Факт  полного разрыва был  закреплен.  Началась
открытая борьба.
     Этот разрыв был фактическим концом Коминформа  и в  то  же время концом
биографии  Жданова.  21  июля  1948  г.  в "Правде" появилась  телеграмма  с
выражением  возмущения ЦК ВКП (б)  в  связи  с покушением на лидера японских
коммунистов.   Под  телеграммой  стояла  подпись:  "Маленков,  секретарь  ЦК
компартии СССР".  Эта  подпись  означала  полную  победу Маленкова и  полное
поражение  Жданова.  Маленков  не  просто вернулся в секретариат ЦК ВКП (б);
факт  подписи  им  телеграммы,  имевшей  отношение  к  международным  делам,
показывал,  что  он  занял  место первого  секретаря  ЦК  ВКП  (б), которому
подведомственны  международные  сношения партии, т. е.  занял место, которое
перед тем  занимал  Жданов. Последний еще числился  секретарем ЦК,  так  как
снять его мог только пленум. Но фактически  он был от всех дел  отстранен, а
скорее  всего  находился  под  расследованием  в  связи  с  катастрофическим
развитием событий в Югославии. Руль большой п