отдал  приказ о  посадке,
объяснив причины  столь  внезапной перемены. Казаки залезли  в  грузовики, а
Островского  куда-то повел  майор  Гофф.  Куда  именно -- никто  не  знал, и
некоторые   решили,   что  командира  повели   на  расстрел  за  оскорбление
английского  полковника.  Впрочем,  мысли  их  были  заняты  совсем  другим:
грузовики вот-вот отойдут,  следующая остановка -- после часа  пути -- пункт
выдачи Советам.
     Наверное,  заплечных дел мастера из НКВД  уже  злорадно потирали руки в
предвкушении  их  приезда.  Казачий  офицер  по  фамилии Сукало  на  ломаном
немецком завел  разговор  с  молодыми  английскими охранниками в  грузовике.
Угостив их  сигаретами,  офицер  коснулся темы о сталинском деспотизме.  При
упоминании имени генералиссимуса  парни закричали: "Сталин -- гут". Но когда
Сукало возразил, что совсем наоборот -- Сталин бандит, они снова заулыбались
и закивали в знак согласия. Наконец Сукало прямо спросил солдат, как уйти от
репатриации,  на  что  те,  без всяких  колебаний,  предложили побег:  через
несколько километров дорога круто пойдет в гору,  машина замедлит ход -- вот
тогда  и  надо  прыгнуть и прятаться  под  деревьями. Конечно,  им  придется
стрелять по беглецам, но охранники пообещали, что будут целиться выше голов.
Похоже, в 6-й танковой дивизии все -- от старших офицеров до рядовых зеленых
солдат  --  относились  к  поставленной  перед  ними  задаче   с  одинаковым
отвращением.
     Колонна двинулась в путь.  Сукало  с замиранием сердца  ждал подходящей
минуты.  Но, проехав километра  два, машины  вдруг остановились и  с полчаса
простояли на  месте. Со своего места Сукало видел только следующий грузовик,
на заднем  фоне просматривались  луга и проволока лагеря. Английские солдаты
весело болтали -- для них такая  остановка ничего не значила, это в казацких
сердцах  всякая  неожиданность  порождала  новые надежды и  страхи. Накануне
ночью они написали письмо протеста  против выдачи  -- может быть, оно  вдруг
сработало?  Или  в дело  вмешался фельдмаршал  Александер  со своей  русской
женой?  А может, англичане просто  ждут  подкрепления,  а  тогда уж бежать и
вовсе не удастся. Вдруг до них донеслись оживленные голоса.
     277


     Группа английских офицеров подошла  к  грузовику Сукало, и казак увидел
улыбающееся лицо Островского, которого, как они считали, увели на расстрел.
     Но  на  самом  деле,  когда  Островский  согласился подчиниться приказу
англичан,  ему  позволили  ехать  в  Юденбург  на  его   штабной  машине.  В
сопровождении шофера-казака, денщика и своего верного терьера по кличке Карл
Иванович, Островский  сел  в  "фольксваген". Поскольку никто  из  английских
солдат  не  понимал  по-русски,  майор  мог  свободно  общаться   со  своими
спутниками. Они единодушно решили при первой возможности свернуть в пропасть
или  реку: лучше покончить с  собой сразу,  чем ждать мучительной смерти  от
руки большевиков. Шофер начал было заводить мотор, но сцепление не работало,
даже помощь дюжих гвардейцев не  могла  заставить машину сдвинуться с места.
Стоявшие поблизости майор Гофф и полковник Прайс приказали солдатам  сесть в
грузовики общей колонны. Островского же майор Гофф взял в свой джип.
     Машина  тронулась в  путь.  Островский, немного  ободренный неожиданной
задержкой, снова впал в уныние. Он думал о своей матери, живущей в Германии,
и молился.  Но  тут вдруг  за спиной  послышался быстро приближавшийся треск
мотоцикла. Майор Гофф приказал шоферу свернуть на обочину и подождать. Через
секунду возле них остановился мотоцикл, с него спрыгнул английский солдат и,
подбежав к джипу,  что-то  возбужденно сказал майору Гоффу. Тот  внимательно
выслушал,  отдал  приказ  шоферу,  и  джип,  сопровождаемый   мотоциклистом,
повернул назад.  Островский  ничего  не понимал.  Через несколько минут  они
снова были в  лагере.  У ворот  стояла толпа  возбужденно переговаривающихся
англичан.  Когда джип  остановился под  деревьями, английский  офицер принес
Островскому  чай,  печенье  и  сигареты,  сказав,  что нужно подкрепиться. В
который раз за  день Островский почувствовал, что настал  его смертный  час:
наверное, сейчас его расстреляют.  Тот же  самый  офицер,  что нагнал  их на
мотоцикле,  подойдя  к  нему  с  какими-то  бумагами,  попросил  Островского
подписать их. Казак решил, что  это последняя формальность перед расстрелом,
но английский офицер, улыбаясь, сказал ему:
     -- Вы спасены, вам нужно заполнить эту анкету.
     Пораженный Островский тут же осведомился о судьбе своих
     друзей, сидящих  в  грузовиках.  Среди  англичан  опять  поднялся  шум,
наконец,  после  оживленного  обсуждения,  к  Островскому обратился  старший
офицер:
     -- Вы и все ваши друзья, белые русские и выехавшие за
     пределы Советского Союза до 1938 года, не подлежите выдаче, а
     потому пойдемте перепишем всех ваших друзей.
     278


     Только теперь Островский понял, что спасен. Выйдя из джипа, он вместе с
группой английских офицеров направился к шоссе, на котором стояли грузовики.
Подойдя   к   заднему   грузовику,   Островский    многозначительно   сказал
выглядывавшим оттуда офицерам:
     -- Господа, вы все приехали из России тогда же, когда и я.
     Затем  группа  поочередно подошла  к каждому из шести грузовиков. Везде
задавались  одни  и те  же  вопросы  и  заполнялись  одни и  те  же  анкеты.
Островский жестами  и намеками давал понять офицерам,  как именно им следует
отвечать: все они эмигранты, бежавшие за границу задолго до войны,  и потому
не  могут  считаться  предателями.  Английский  офицер,  отвечавший  за  эту
операцию и явно понимавший по-русски, посоветовал Островскому утихомириться,
впрочем, одновременно  намекнув, что  вмешиваться не станет. Из-под брезента
на втором грузовике выглядывал бледный несчастный бедняга Попов, не вынесший
испытания  огнеметом. Для него, бывшего  царского офицера,  служившего после
революции  во  французском  Иностранном  легионе,  это  оказалось выше  сил.
Сошедшего с ума офицера отправили на санитарной машине в больницу.
     Опрос казаков был чистой  формальностью.  Островский без  всяких  помех
продолжал  намекать  своим коллегам, как  им  следует отвечать, а английские
офицеры,  задававшие  вопросы, явно не желали  вдаваться в суть дела.  Майор
Георгий  Дружакин  до  сих пор  дословно помнит  всю  процедуру.  Английский
офицер, подойдя к  нему, осведомился,  где  Дружакин жил до войны. Услышав в
ответ  "во  Франции",  он  задал  по-французски  несколько  вопросов  насчет
расположения   улиц   в   районе   площади   Италии,   где   жил   Дружакин.
Удовлетворившись  ответами  майора,  англичанин  спросил,   откуда  приехали
остальные казаки.
     Они все старые эмигранты, вроде меня.
     А вот эти молодые ребята? Они-то ведь не могли родиться
     до революции.
     Действительно,  среди  казачьих  офицеров было  немало  молодых парней,
бежавших из СССР, но Дружакин объяснил, что это  дети эмигрантов, родившиеся
в  Югославии. По  счастью,  молодые  люди  за  время пребывания  в Югославии
нахватались  по  сербскохорватски, так  что сумели  легко  убедить  офицера,
проводившего  опрос  и  с явной симпатией  относившегося к казакам. В  конце
концов только  трое  --  верно,  по  глупости --  признали  себя  советскими
гражданами, и их перевели в другой грузовик, где находились те, кто сел туда
"добровольно".
     Офицер, занимавшийся опросом, свистнул в свисток (Дружакин на всю жизнь
запомнил  этот  звук),  и  мотор  грузовика  взревел.  Казаки,  оставшиеся в
грузовиках, подняли крик: они тоже старые
     279


     эмигранты,  их тоже  надо освободить. Но англичанин прокричал  в ответ,
что  они добровольно сели в машины и должны ехать  к месту назначения. Перед
освобожденными  офицерами  на минуту  мелькнули  искаженные  отчаянием  лица
товарищей,  а   затем  машины   скрылись   за   поворотом.  Среди   уехавших
действительно было много  старых  эмигрантов. Путь их лежал в центр СМЕРШа в
Граце, а оттуда -- в лагеря смерти в  Кемеровской  области, около сибирского
города Томска.
     Группа из пятидесяти офицеров  вернулась  в  лагерь  в  Вей-тенсфельде,
обуреваемая различными чувствами. Тут были  и радость неожиданного спасения,
пришедшего буквально в последнюю минуту, и печаль об увезенных товарищах,  и
страхи, что и для  них, быть может, опасность еще не миновала.  Но англичане
твердо заверили их,  что теперь выдача Советам им  не грозит.  В  тот  вечер
Дружакин, сняв  фуражку,  обнаружил, что  совершенно лыс: от волнения у него
выпали волосы.  На другой день  их отвезли на юг, в  лагерь, где,  к  своему
немалому  удивлению, они  обнаружили  несколько  тысяч  русских  эмигрантов.
Полковник Рогожин рассказал приехавшим о полученных от англичан заверениях в
том,  что  никто  из  лагеря  Клейн  Санкт-Бейт  не  будет  выдан   Советам.
Действительно, через некоторое время  всех обитателей лагеря  освободили,  и
они нашли приют на Западе41.
     Между  тем в Вейтенсфельде оставалось еще 4 тысячи казаков -- рядовых и
младших офицеров.  Т.  М. X. Ричарде, капеллан Уэльского гвардейского полка,
живо помнит свой  визит к казакам. Многие пожилые казаки поразили его  своим
достоинством и осанкой. Некоторые -- вероятно, старые эмигранты,--  говорили
по-английски. На другой день их "без всяких инцидентов" посадили в грузовики
и довезли до железнодорожной станции Гурк, где они пересели на поезд. 30 мая
в  три  часа  дня все,  за исключением нескольких  конюхов,  оставленных для
присмотра  за лошадьми,  отбыли  в  Юденбург42. До  самого города
пленных  сопровождали английские танки. Майору Уорру из 27-го Ланкастерского
полка на пропускном  пункте  в Юденбурге  офицер Красной  армии  (или  НКВД)
сказал, что всех казачьих  офицеров расстреляют, а рядовых,  если они  будут
работать, даже будут кормить43.
     Итоги  операции  6-й танковой  дивизии не слишком  порадовали советских
представителей.  Все  немецкие  офицеры  и  множество казаков  в  результате
намеков и предупреждений англичан бежали. Группу офицеров во главе с майором
Островским  вообще  не  выдали,  а  бригадир Ашер,  в отличие  от  бригадира
Мессона, наотрез отказался  заниматься насильственной репатриацией женщин, и
они были освобождены44. Обнаружив,  что дневной улов намного ниже
намеченной цифры, сотрудники НКВД в Юденбурге пришли
     280


     в ярость  и  послали  жалобу генералу Мюррею.  В тот  же вечер  генерал
созвал  совещание  по  этому вопросу и  приказал  1-му батальону Стрелкового
корпуса  прочесать  местность  в  поисках  бежавших  казаков.  Майор  Говард
возразил:  у него  под  началом  всего  700 человек, а работать  придется  в
лесистых труднопроходимых горах!
     Сколько же вам нужно народу? -- спросил генерал.
     Тысяч двадцать, -- ответил майор, повергнув генерала в
     растерянность.
     Ну что ж, постарайтесь сделать все возможное,-- бурк
     нул он.
     В  конце  концов  люди  майора  Говарда  нашли  с  десяток  человек  из
нескольких тысяч сбежавших.  Но ни Советы, ни  генерал Мюррей не выразили по
этому поводу никакого  недовольства. Последний был даже вполне  удовлетворен
столь ничтожными результатами, а когда  полковник  Хиллс  доложил  бригадиру
Ашеру  о бежавших, тот  "был очень  доволен,  что столько народу бежало",  и
сказал, что "не стоит на этот счет волноваться"45.
     Наш рассказ о судьбе относительно небольшой части казаков, находившихся
под  контролем  6-й танковой дивизии, затянулся, и некоторые читатели  могут
сказать,  что спасение 50 казаков из 50  тысяч  русских, переданных  НКВД  в
Австрии, -- не  такое  уж крупное достижение.  Но  значение этого эпизода не
ограничивается цифрами: история спасения Островского и его друзей доказывает
возможность  альтернативы политике Идена  и  МИДа.  Если  бы все  английские
офицеры  отнеслись к выдачам так  же,  как  офицеры 6-й танковой дивизии, --
большинство,  если  не   все   старые  эмигранты   избежали   бы  незаконной
репатриации.


ПРИМЕЧАНИЯ
     Erich Kern. General von Pannwitz und seine Kosaken. -- Oldendorf, 1971,
     S. 161.  A. Petrovsky.  Unvergessener  Verrat!  --  MUnchen, 1961,  SS.
145--146,
     243--244.
     См.: Erich  Kern, указ.  соч., SS. 20--21. H. Бетелл ошибается, считая,
что фон
     Паннвиц был родом из прибалтийских немцев и свободно говорил по-русски
     (см.:  Nicholas  Bethell.  The Last Secret:  Forcible  Repatriation  to
Russia
     1944-1947.-- London, 1974, p. 77).
     Gerald  Reitlinger. The  House  Built  on  Sand.--  London,  1960,  pp.
343--347.
     См.: Erich Kern, указ. соч., SS. 126--128. Об истории Казачьего корпуса
     см.    также:    Col.    С.    Wagner.    Zur    Geschichte    des   XV
Kosaken-Kavallerie-Korps.--
     Deutsches Soldatenjahrbuch 1972, Mflnchen, 1972, SS. 117--127.
     См.: Erich Kern, указ. соч., SS. 159--161.
     См.: Вячеслав Науменко. Великое предательство: выдача  казаков в Лиенце
и
     других местах (1945 - 1947) , т. 2. -- Нью-Йорк, 1970, с. 320.-
     Информация любезно предоставлена полковником Эндрю Хорсбру-Портером.
     The King's  Royal Rifle Corps Chronicle, 1945, Winchester, 1946, p. 55;
Архив
     военного министерства Великобритании, 170/5026. Фотографии сдачи ору
     жия имеются в коллекции Имперского военного музея (25020-2). См. там же
     фильм А 927/2.
     См. фото из Имперского военного музея (25019).

     По сообщению Гарри Мофа.
     О диспозиции сдавшегося в плен 15-го кавалерийского корпуса см.: Архив
     военного  министерства Великобритании,  170/4184;  В.  Науменко,  указ.
соч.,
     с. 172--173, 321; A. Petrovsky, указ. соч., SS. 147, 225.
     Сообщение полковника Хиллса. Рассказ предшественников Хиллса в кн.: Pe
     ter Huxley-Blythe: The East Came West -- Caldwell, Idaho, 1964, p.  97,
неточен
     и,вероятно, основан на недоразумении.
     Сообщение Джереми Пембертона. Полковник фон Рентельн был передан
     НКВД в Юденбурге 28 мая, некоторое время пробыл в лагере в Сталинске,
     южнее Новосибирска, и,  по  слухам,  умер в  тюрьме (см.:  В. Науменко,
указ.
     соч., с. 325). Фельдмаршал Александер впоследствии утверждал,  что  его
ста
     тус посланника не был нарушен, поскольку не гарантировал неприкосновен
     ности (Sven Steenberg. Wlassow: Verrater oder Patriot?-- K ln, 1968, S.
229).
     Информация получена от покойного Эдуарда Рентона.
     Информация получена от майора Артура Редли, офицера связи при штабе 8-й
     армии. Он познакомился с офицером фон Паннвица, майором Гиммигофеном,
     под Клагенфуртом.
     См.: Архив военного министерства Великобритании, 204/7211; В. Науменко,
     указ. соч., с. 146.
     См.: Архив военного министерства Великобритании, 170/4241.
     282


     Выдача состоялась 28 мая (см. там же сообщение бригадира Клайва Ашера,
     который подтверждает причину выдачи).
     См. там же, 170/4352.
     Там же, 170/7211.
     Там же, 170/4352.
     22. См. там же, 170/4352, 4241.
     23 См.: В. Науменко, указ. соч., с. 137--138, 141, 321.
     См. там же, с. 137, 145.
     См.: Архив военного министерства Великобритании, 170/4241. Несколько не
     мецких офицеров бежали именно в это время. Розыскной бюллетень 46-й
     дивизии см. там же, 170/4353.
     См.  также: Николай Краснов.  Незабываемое. --  Сан-Франциско, 1957, с.
43,
     64;  Erich  Kern, указ. соч., SS. 195--196. Рассказ казацкого  автора о
действиях
     фон  Паннвица  после  его  прибытия   в   Юденбург,  по-видимому,  плод
авторского
     воображения (см.: В. Науменко, указ. соч., с. 138--142).
     См.: Архив военного министерства Великобритании, 170/4352.
     Информация получена от М. Фрейера.
     См.: S. Steenberg, указ. соч., S. 217. Сообщение полковника Константина
Ваг
     нера. По его мнению, написанная К. Черкасовым биография Кононова -- не
     надежный источник.

     См.: Архив военного министерства Великобритании, 204/7211.
     Рассказы казаков -- участников событий об этом эпизоде см. в кн.:
     A.  Petrovsky, указ. соч., SS.  102--104, 267--273;  В Науменко,  указ.
соч.,
     с 175--177.

     Информация предоставлена полковником Денисом Уореллом. См. также: Ар
     хив  военного  министерства  Великобритании,   170/5000;   Laurence  E.
Stringer.
     The History of the 16th  Battalion the Durham Light Infantry 1940-1946.
-- Graz,
     n. d., p 63--64.
     См.:  A.  Petrovsky, указ.  соч., S. 103.  Анализ  всех  статистических
данных име
     ется в Архиве военного министерства Великобритании, 170/4353. В это же
     время было возвращено более 7 тысяч лошадей. Некоторое время после выда
     чи казаков лошади оставались на попечении казачьих конюхов. Генерал-май
     ор сэр Джон Уинтертон вспоминает,  что видел в это время табуны лошадей
в
     советской зоне.
     Информация предоставлена генерал-майором К. К. Купером.
     Bernard Roeder. Katorga: An Aspect of  Modem Slavery. -- London,  1958,
p. 21.
     Информация получена от генерала Горацио Мюррея и полковника Робина
     Роуза Прайса. См. также: Архив военного министерства Великобритании,
     170/4337,4982,5026.
     Информация получена от бригадира Клайва Ашера, полковников Джеймса
     Хиллса и Константина Вагнера.
     38 По сообщению полковника Хиллса.
     Информация получена от Гарри Мофа.
     См.:  Архив  военного министерства  Великобритании,  170/4631, а  также
170/4832.



     283


     В основе рассказа об инциденте в Вейтенсфельде лежат опубликованные вос
     поминания  казачьих  офицеров:  В.  Островского,  А.  Сукало  (см.:  В.
Науменко,
     указ. соч., с.  143--171)  и А. Протопопова  (см.:  A. Petrovsky, указ.
соч.,
     SS. 73--78). Использованы, кроме того, свидетельства  очевидцев: майора
Ге
     оргия Дружакина, бригадира Клайва Ашера и полковников Джеймса Хиллса,
     Робина Роуза Прайса и Генри Говарда и его преподобия Т. М. X Ричардса.
     См. также: Архив военного министерства Великобритании, 170/5026. В Им
     перском военном музее хранится кинопленка с парадом уэльских гвардейцев
     в Клагенфурте 21 мая (А 933/2).
     Информация получена от его преподобия Т. М. X. Ричардса. По его словам,
в
     то время было сделано множество фотографий. К сожалению, они, вероятно,
     либо утеряны, либо уничтожены Как сообщил мне майор Д. Р. П Льюис, адъю
     тант полка, в полковых архивах фотографий не сохранилось.
     См.: Архив военного министерства Великобритании, 170/4629. Информация
     получена от полковника Эндрю Хорсбру-Портера.
     См.: В. Науменко, указ. соч., с. 152.
     Информация получена от генерала Горацио Мюррея, бригадира Клайва Ашера
     и полковников Джеймса Хиллса и Генри Говарда.


Глава 11 ИНТЕРЛЮДИЯ: ТАЙНА, ОСТАВШАЯСЯ НЕРАСКРЫТОЙ
     26 мая, за два  дня до  того, как казачьих  офицеров обманом заманили в
Шпитталь,  некий   чиновник  британского   МИДа   в  официальном   документе
подтвердил,  что   англичане  намерены   передать  советским  властям  "всех
советских граждан". Формулировки документа точны и однозначны:
     Те, кто по английскому  закону являются советскими гражданами, подлежат
репатриации...  всякое  лицо,  не являющееся  (повторяю:  не  являющееся) по
английскому  закону  советским  гражданином,  не   подлежит   (повторяю:  не
подлежит) репатриации  в Советский Союз, если только данное лицо не выражает
желания вернуться1.
     Далее дается определение понятия "советский гражданин":
     лицо, родившееся  или проживавшее в пределах границ СССР до  1 сентября
1939  года и не принявшее другого гражданства или не получившее нансеновский
паспорт, выдаваемый лицам, не имеющим гражданства...2
     Согласно  этому определению,  миллионы русских, уехавших  из России  во
время  революции  и  гражданской  войны  и  никогда не живших при  советской
власти,  не  являлись советскими гражданами  и обознача