энергичнее  стал  карабкаться  вверх,
крича Лоре, чтобы она торопилась.
   Лора поднималась вверх, хватаясь  руками  за  корни  и  ветки,  выискивая
уступы для ног. Снег  был  покрыт  не  просто  настом,  а  наледью,  которая
проваливалась, обламывалась кусками, и несколько раз Лора,  поскользнувшись,
чуть не сорвалась вниз, на кромку дороги. Когда  она  наконец  добралась  до
узкого каменного выступа на высоте пятнадцати футов над дорогой, где ее  уже
поджидал ее хранитель, а также Дании  и  Крис,  ей  показалось,  что  подъем
продолжался не менее часа. От страха она  потеряла  всякое  представление  о
времени,  потому  что,  когда  она  вновь  посмотрела  на  дорогу,  грузовик
по-прежнему скользил по направлению к ним; на расстоянии  двухсот  футов  он
повернулся на триста шестьдесят градусов и снова боком заскользил вниз.
   Он приближался сквозь пелену снега, словно в замедленной  съемке,  словно
сама судьба в виде нескольких тонн стали. В кузове пикапа  стояли  мотосани,
никак не закрепленные, не привязанные цепями; шофер беззаботно понадеялся на
силу инерции, которая удержит груз на  месте.  Теперь  мотосани  швыряло  из
стороны в сторону, и они ударялись то о стенки кузова, то о кабину и  задний
борт, и эти резкие броски все сильнее  раскачивали  грузовик;  казалось,  он
вот-вот упадет на бок и, переворачиваясь, покатится вниз.
   Лора увидела шофера, который  пытался  выправить  руль,  а  рядом  с  ним
кричащую от ужаса женщину и подумала: ?Господи, бедные люди!"
   Словно угадав ее мысли, хранитель крикнул, покрывая шум ветра:
   - Они оба пьяны, и мужчина, и женщина, и у них нет цепей на колесах!
   "Если ты столько знаешь о них,  -  подумала  Лора,  -  то,  наверное,  ты
знаешь, кто они, тогда почему ты их не остановил, почему не спас их тоже?"
   С  ужасающим  грохотом  грузовик  передом  врезался  в  бок   джипа,   не
пристегнутая поясом женщина головой  пробила  переднее  стекло,  и  ее  тело
безжизненно повисло наполовину внутри, наполовину снаружи на капоте.
   Лора закричала:
   - Крис! - И тут же увидела, что Данни уже снял мальчика со спины и прижал
его к себе, чтобы тот не видел происходящего.
   Но столкновение не остановило грузовик, слишком велика была сила инерции,
а шоссе  скользким  для  колес  без  цепей.  Чудовищный  удар  лишь  изменил
направление движения: грузовик резко развернуло влево, и он  покатился  вниз
задом наперед: мотосани, сбив задний борт, вылетели из кузова и  рухнули  на
капот ?Блейзера?, раздробив переднее стекло. Секундой  позже  зад  грузовика
ударил в капот машины Паккардов с такой силой, что отбросил ее  назад,  хотя
она стояла на ручном тормозе.
   И хотя Лора  наблюдала  картину  разрушения  из  безопасного  места,  она
схватила Данни за  руку  в  ужасе  от  мысли,  что  они  наверняка  были  бы
изуродованы и даже убиты, если бы остались рядом с машиной.
   От удара грузовик отбросило в сторону, окровавленное тело  женщины  упало
внутрь кабины, и по-прежнему неуправляемый разбитый грузовик, уже медленней,
еще раз развернулся на триста шестьдесят  градусов  в  жутком  и  грациозном
танце  смерти  и  заскользил  вниз  по   снежному   накату,   наискосок,   к
противоположной обочине, к неогороженному обрыву и оттуда в пустоту, вниз, в
бездну.
   И хотя Лора не видела всей последующей ужасной картины, она закрыла  лицо
руками, невольно представляя, как грузовик с его пассажирами покатился  вниз
по каменистой безлесой стене ущелья, переворачиваясь десятки  раз.  Шофер  и
женщина умрут, еще не достигнув его дна. Даже сквозь вой ветра она  слышала,
как грузовик раз, потом другой ударился о скалу. Но через  мгновение  грохот
падения утонул в диком реве бури.
   Все еще ошеломленные, они спустились вниз на обочину дороги между  джипом
и ?Блейзером?; кругом валялись куски стекла и металла. Образуя облако  пара,
жидкость из горячего  радиатора  ?Блейзера?  вытекала  на  замерзшую  землю;
искореженная машина скрипела под тяжестью мотосаней, прогнувших капот.
   Крис заплакал. Лора протянула к нему руки. Он бросился к ней  в  объятия,
она подхватила его на руки, и он всхлипывал, прижавшись к ней щекой.
   Дании, потрясенный, повернулся к их избавителю.
   - Кто вы.., скажите мне, кто вы такой?
   Лора смотрела на своего хранителя, все еще не  веря  в  его  Присутствие.
Последний раз она видела его  двадцать  лет  назад,  когда  двенадцатилетней
девочкой в день похорон отца на кладбище  заметила,  как  из  рощи  лавровых
деревьев он наблюдал за церемонией. Но так близко она не  видела  его  целых
двадцать пять лет, с  тех  самых  пор,  как  он  убил  бродягу  в  отцовской
бакалейной лавке. Но, когда он не  помог  ей  спастись  от  Угря,  когда  ей
пришлось защищаться в одиночку, она начала терять веру в него,  и  эта  вера
почти угасла, когда он ничего не сделал  для  спасения  Нины  Доквайлер,  не
говоря  уже  о  спасении  Рут.  По  прошествии  столь  долгого  времени   он
превратился в плод воображения, скорее  миф,  чем  реальность,  а  последние
несколько лет она вообще о нем не вспоминала, окончательно перестала  верить
в него, как Крис  перестал  верить  в  Санта-Клауса.  Она  все  еще  хранила
записку, ту, что  он  оставил  на  ее  столе  после  похорон  отца.  Но  она
давным-давно  убедила  себя,  что  написана  она   не   каким-то   волшебным
спасителем, а друзьями ее отца, вернее всего, Корой или Томом  Ланс.  И  вот
теперь он снова спас ее чудесным образом, и Данни спрашивал, кто он такой, а
Лора задавала себе тот же вопрос.
   Непонятнее всего было то, что он ни капельки не изменился с тех пор,  как
застрелил наркомана. Ни капельки., Она  узнала  его  сразу,  потому  что  он
совсем не постарел, хотя с тех пор прошло столько времени. Он  выглядел  лет
на тридцать пять - сорок. Удивительно, но годы не оставили  на  нем  никаких
следов: ни единого седого волоса в светлых волосах,  ни  единой  морщины  на
лице. В тот страшный день в бакалейной лавке он был  одного  возраста  с  ее
отцом, а сейчас одного возраста с ней или немного старше.
   Не успел незнакомец дать ответ на вопрос  Данни,  как  на  вершине  холма
показался легковой автомобиль и стал спускаться вниз, приближаясь к ним. Это
был ?Понтиак? последней модели с цепями на колесах, которые позвякивали  при
движении. Водитель определенно заметил разбитые джип и  ?Блейзер?,  а  также
свежие следы от скольжения грузовика, которые  еще  не  уничтожили  ветер  и
снег; он сбавил скорость, и звон цепей  тут  же  превратился  в  громыхание.
?Понтиак? переехал на полосу встречного движения, ту,  где  стояли  разбитые
машины. Вместо того чтобы прижаться к  бровке,  он  продолжал  ехать  против
движения и остановился фугах в пятидесяти от них, чуть выше джипа.  Водитель
стремительно открыл дверь и выскочил из ?Понтиака?; это был высокий  человек
в темной одежде, и в руках он держал предмет, в котором  Лора  с  опозданием
узнала автомат.
   Ее хранитель крикнул:
   - Кокошка!
   В тот же миг Кокошка открыл огонь.
   Более пятнадцати лет прошло  со  времени  войны  во  Вьетнаме,  но  Данни
отреагировал с быстротой солдата. Пули  рикошетом  отскакивали  от  красного
джипа перед ним и ?Блейзера? позади, но он успел схватить  Лору  и  Криса  и
прижать их к земле в пространстве между машинами.
   В укрытии, вне линии огня, Лора увидела, как пуля ударила Данни в  спину.
Это была одна, а может быть, две пули,  и  Лора  дернулась,  как  будто  они
настигли  ее,  а  не  его.  Данни  упал  на  колени,  привалился  к  бамперу
?Блейзера?.
   Лора вскрикнула и, не выпуская Криса, потянулась к мужу.
   Он еще был жив; стоя на коленях, он повернулся к  Лоре.  Его  лицо  стало
белым, как падающий вокруг снег, и Лору  охватило  удивительное  и  страшное
чувство, что она смотрит в лицо призраку, а не живому человеку.
   - Лезьте под джип, - приказал Данни и оттолкнул прочь ее руку. Он говорил
хриплым, булькающим голосом, как будто что-то сломалось у него  в  горле.  -
Быстрее!
   Еще одна пуля пробила ему грудь. Яркая  кровь  запачкала  голубую  лыжную
куртку.
   Увидев, что она колеблется, он подполз к Лоре, подтолкнул ее к джипу.
   Еще одна громкая автоматная очередь расколола зимний воздух.
   Стрелок наверняка скоро подкрадется к джипу и перебьет их в этом укрытии.
Но им некуда было бежать: если они попытаются взобраться вверх по склону, он
срежет их очередями задолго до того, как они укроются за деревьями; если они
попытаются пересечь дорогу, он расстреляет их еще на  этой  стороне,  помимо
того, на другой стороне не было ничего, кроме отвесного ущелья; если же  они
побегут вниз по дороге, их спины для него будут самой простой мишенью.
   Снова автоматная очередь.  Вылетели  стекла.  Пули  со  звоном  прошивали
металл.
   Лора поползла к передней части джипа, потянула за  собой  Криса  и  вдруг
увидела, как ее хранитель протискивается в узкое пространство между  машиной
и сугробами на обочине. Он спрятался за крылом машины,  невидимый  человеку,
которого назвал Кокошкой. В страхе он утратил всю свою таинственную силу, он
больше не был ангелом-хранителем, а просто человеком; более того, он не  был
спасителем, но вестником Смерти, потому что привел за собой убийцу.
   Следуя приказу Дании, Лора изо всех сил старалась подлезть под джип. Крис
следовал ее примеру, он больше не плакал,  он  хотел  угодить  отцу,  он  не
видел, как ранили отца, потому что в тот миг он прижался лицом к груди Лоры.
Бессмысленно было прятаться под джипом, Ко кошка все равно их  найдет.  Если
он их нигде не обнаружит, ему хватит смекалки заглянуть под машину, так  что
они только оттягивали время, выгадывали самое большее минуту-две жизни.
   Когда Лора наконец укрылась под джипом и притянула к себе Криса,  защищая
его, как могла, своим телом, она услышала слова Дании: ?Я люблю тебя, Лора?.
У нее сжалось сердце от муки,  потому  что  эти  три  коротких  слова  также
означали ?прощай?.

***

   Штефан втиснулся между джипом и кучами грязного снега на обочине;  он  не
смог вылезти из машины на эту сторону, когда подъехал сюда,  но  места  было
достаточно, чтобы спрятаться за задним крылом,  в  неожиданном  для  Кокошки
месте, откуда ему, возможно, удастся сделать хотя бы один  хороший  выстрел,
прежде чем Кокошка обернется и польет его из автомата.
   Подумать  только,  Кокошка.  Когда  он  увидел   Кокошку   выходящим   из
?Понтиака?, это была самая большая неожиданность в его  жизни.  Значит,  они
знали о его подрывной деятельности в Институте.  Они  также  знали,  что  он
встал  между  Лорой  и  ее   подлинной   судьбой.   Кокошка   воспользовался
Молниеносным Транзитом, чтобы ликвидировать изменника, а заодно и Лору.
   Пригнув голову, Штефан протискивался между джипом и снежной кучей ближе к
заднему крылу. Раздалась очередь, и над ним посыпались стекла.  Глыбы  снега
за его спиной во многих местах обледенели и больно впивались  ему  в  спину;
но, превозмогая боль, он с силой нажимал на них своим телом, проламывая  лед
и уминая снег, чтобы продвинуться дальше. Ветер  свистел  в  узкой  щели,  в
которую он забился, завывал между снежной стеной и металлом, и чудилось, что
он тут не один, а в компании невидимки, который улюлюкает  и  гикает  ему  в
лицо.
   Он видел, как Лора и  Крис  подползли  под  джип,  но  понимал,  что  это
эфемерное убежище обеспечит им  безопасность  на  одно  мгновение,  а  то  и
меньше. Когда Кокошка доберется до передней части джипа и  не  обнаружит  их
там, он обязательно заглянет под машину, пригнется до земли и откроет огонь,
который разорвет их на куски в тесной ловушке.
   А где же  Дании?  Он  крупный,  широкоплечий,  он  слишком  велик,  чтобы
(Втиснуться под джип. Наверное, он ранен и изнемогает от  боли.  К  тому  же
Дании не из тех, кто прячется при  виде  опасности,  даже  опасности  такого
масштаба.
   Наконец  Штефан  добрался  до  заднего  крыла.  Осторожно  выглянув,   он
увидел ?Понтиак?, стоявший против движения примерно в восьми футах  от  него
на идущем вверх полотне  шоссе  с  открытой  дверью  водителя  и  включенным
мотором. С ?вальтером? в руке Штефан отделился от снежной насыпи,  зашел  за
машину сзади, присел на корточки и выглянул из-за левого крыла.
   Кокошка был  посередине  дороги  и  направлялся  к  джипу,  где,  видимо,
предполагал найти спрятавшихся. Его оружием был ?узи? с удлиненной  обоймой,
выбранный для такого случая как самое современное оружие. Как только Кокошка
достиг разрыва между джипом и ?Блейзером?, он снова открыл  огонь,  выпустив
автоматную очередь слева направо  Пули  со  скрежетом  ударялись  о  металл,
пробивали шины, с глухим звуком уходили в снег.
   Штефан  выстрелил  в   Кокошку.   Промахнулся   Внезапно,   с   мужеством
обреченного, Дании Паккард бросился на Кокошку, выбравшись из своего укрытия
у решетки радиатора джипа, где он лежал, тесно  прижавшись  к  земле,  и  не
попал под последнюю низкую автоматную очередь. Он  был  ранен  самой  первой
очередью, но был все еще сильным и быстрым, и  сначала  показалось,  что  он
может схватить стрелявшего и даже его одолеть. Кокошка закончил  стрельбу  и
уже было двинулся дальше,  когда  увидел  приближавшегося  к  нему  Дании  и
повернулся, чтобы направить на него автомат. Будь Кокошка ближе к  джипу,  а
не посередине шоссе, он не успел бы остановить Дании.
   - Дании, назад! - закричал Штефан и трижды выстрелил  в  Кокошку,  рискуя
попасть в Данни.
   Но Кокошка сохранял безопасную дистанцию и успел развернуться и направить
огонь ?узи? прямо на Данни, когда  их  разделяли  три-четыре  фута.  Очередь
отбросила Данни назад.
   Сразу несколько пуль попали  в  Данни,  но  и  Кокошка  был  ранен  двумя
выстрелами из ?вальтера?, одна пуля попала ему в левое бедро, другая в левое
плечо, однако это было для Штефана малым  утешением.  Кокошка  упал.  Уронил
автомат, который заскользил по ледяному покрытию.
   Под джипом плакала и кричала Лора.
   Штефан, больше не скрываясь за джипом, побежал к Кокошке, лежавшему  ниже
по склону около ?Блейзера?. Он поскользнулся на асфальте, с трудом  сохранил
равновесие.
   Тяжело  раненный,  в  состоянии  шока,  Кокошка  тем  не  менее   заметил
приближение Штефана. Перекатываясь с  боку  на  бок,  он  пополз  к  заднему
колесу ?Блейзера?, куда отскочил выпавший из его рук ?узи?.
   Штефан на бегу выстрелил еще три раза, но не мог  хорошо  прицелиться,  а
Кокошка откатывался  все  дальше  и  дальше,  и  Штефан  промахнулся  вновь,
поскользнулся и с маху упал на одно колено посередине  дороги;  резкая  боль
отозвалась в бедре и пояснице.
   Кокошка, перекатываясь, добрался до автомата.
   Понимая, что надо  торопиться,  Штефан  встал  на  оба  колена  и  поднял
?вальтер?, сжимая его двумя  руками.  Он  был  всего  в  двадцати  футах  от
Кокошки, совсем рядом. Но даже хороший стрелок может промахнуться  на  таком
расстоянии  при  неблагоприятных   условиях,   а   они   были   куда   хуже:
растерянность, неудобный угол прицеливания, сильный ветер, относивший пули в
сторону.
   Внизу на склоне Кокошка лежа открыл огонь, как только дотянулся до ?узи?,
даже не  развернув  оружие  в  сторону  Штефана,  так  что  первые  двадцать
выстрелов обрушились на ?Блейзер?, выпустив воздух из передних шин.
   Наконец Кокошка направил автомат в его  сторону,  и  Штефан,  старательно
прицелясь, сделал три последних выстрела. Несмотря на ветер  и  плохой  угол
прицеливания, он надеялся на удачу, в случае промаха у него не будет времени
на перезарядку.
   Первая пуля из ?вальтера? прошла мимо цели.
   Кокошка продолжал вести круговой огонь, и  пули  прошивали  капот  джипа.
Лора и Крис укрывались под машиной, а так как Кокошка вел стрельбу на уровне
земли, наверняка отдельные пули попали и под машину.
   Штефан выстрелил снова. Пуля ударила Кокошку в грудь, и  автомат  замолк.
Следующая и последняя пуля  Штефана  прострелила  Кокошке  голову.  Это  был
конец.

***

   Из-под джипа Лора наблюдала за смелой атакой Дании, видела, как  он  упал
навзничь и больше не двигался, и поняла, что он мертв, что на этот раз  чуда
не будет. Горе захлестнуло, оглушило ее, как волна мощного  взрыва,  она  на
мгновение представила себе жизнь, где уже  не  будет  Дании,  видение  столь
ужасающее, что она почти лишилась сознания.
   Она вспомнила о Крисе, живом,  ищущем  у  нее  защиты.  Сейчас  не  время
предаваться горю, она позволит себе эту  роскошь  потом,  если  останется  в
живых. Сейчас самое важное сохранить жизнь Крису и, если  удастся,  не  дать
ему увидеть изрешеченное пулями тело его отца.
   Тело Дании загораживало ей часть дороги, но она видела, как пули настигли
Кокошку. Она видела, как ее  хранитель  приблизился  к  лежавшему  на  земле
убийце, и решила, что самое плохое позади. Внезапно Штефан  поскользнулся  и
упал на одно колено, а Кокошка пополз к брошенному автомату. Снова стрельба.
Снова одна за  другой  автоматные  очереди.  Она  услышала  свист  пуль  под
машиной, совсем близко,  смертельный  свинец,  рассекающий  воздух  с  тихим
шелестом, который был громче любого другого звука на земле.
   Тишина после выстрелов была абсолютно полной. Сначала Лора не слышала  ни
воя ветра, ни тихого всхлипывания сына. Постепенно слух вернулся к ней.
   Она увидела, что ее хранитель жив, и обрадовалась этому, но в то же время
несправедливо возмутилась тем, что он привел за  собой  Кокошку,  а  Кокошка
убил Данни. С другой стороны, они трое все равно погибли бы в столкновении с
грузовиком, не явись ее защитник. Так кто  же  он  такой,  в  конце  концов?
Откуда он взялся? Почему  он  проявляет  к  ней  такой  интерес?  Лора  была
напугана, рассержена, потрясена, она была в полной растерянности, не  знала,
что и думать.
   Явно страдая от боли, ее хранитель поднялся с колен и, хромая, подошел  к
Кокошке. Лора пригнулась, чтобы лучше  видеть,  что  происходит  на  спуске;
рядом была неподвижная голова Данни. Она не могла разобрать, что  делает  ее
хранитель, но ей показалось, что он роется в одежде Кокошки.
   Через некоторое время он, по-прежнему хромая, стал подниматься в гору; он
нес что-то, что взял с трупа.
   У джипа он наклонился и посмотрел на Лору.
   - Выходите. Все кончено. - Он был бледен и за последние  несколько  минут
постарел по крайней мере на несколько из тех двадцати пяти лет,  что  прошли
со дня их первой встречи. Он откашлялся. В его голосе прозвучало искреннее и
глубокое сожаление:
   - Простите меня, Лора. Очень прошу.  Она  поползла  на  животе,  ударяясь
головой о днище машины. Потянула за собой Криса, чтобы он вылез вместе с ней
из-под машины в таком месте, где не увидит мертвого отца. Ее хранитель помог
им выбраться. Лора прислонилась к машине и прижала  к  себе  сына.  Дрожащим
голосом мальчик сказал:
   - Я хочу к папе.
   "Я тоже хочу к нему, - подумала Лора. - Ты даже не представляешь,  малыш,
как я хочу видеть его живым, он мне нужен больше всего на свете?.

***

   Метель превратилась в настоящую пургу, и снег не шел, а сыпался  с  неба,
как будто ему никогда не будет конца. День умирал, бледнел свет,  и  мрачная
серость вокруг сменялась загадочной фосфоресцирующей тьмой снежной ночи.
   В такую погоду люди предпочитают сидеть дома, но  Штефан  не  сомневался,
что кто-нибудь скоро появится на дороге. Прошло не более десяти минут, с тех
пор как он остановил машину Лоры, но даже на сельской дороге в  буран  редко
бывают такие перерывы в  движении.  Ему  надо  было  переговорить  с  ней  и
скрыться, прежде чем он окажется втянутым в расследование кровавой стычки.
   Присев перед Лорой и плачущим мальчиком, Штефан сказал:
   - Лора, мне надо уходить, но я скоро вернусь, дня через два...
   - Кто вы такой? - резко спросила Лора.
   - Сейчас нам некогда об этом говорить.
   - Я хочу знать. В конце концов, я имею на это право.
   - Согласен, и вы все узнаете через несколько  дней.  А  сейчас  нам  надо
решить, что вы будет