а"  Ден-бея,  занесенного   штормом   на
Камчатку.  В  1711,  1712,  1713  годах  один  из  спутников Атласова,
Козыревский,  побывал на Курильских островах,  собрал ясак  с  жителей
четырех  островов и привел их "под цареву руку".  Козыревский составил
несколько карт Камчатки и  Курильских  островов,  сыгравших  известную
роль в развитии представлений об этих землях.
     Атласов и Козыревский  исчерпали  запас  "непроведанных  землиц",
лежавших в пределах досягаемости сухопутных казачьих экспедиций. Здесь
начинается новый этап деятельности отважных землепроходцев - морской.
     В эти  же  годы  на  крайних восточных пределах России появляются
русские деятели,  стоящие на уровне самой передовой европейской науки,
питомцы  Петра  I,  геодезисты  и навигаторы.  Но прежде чем перейти к
рассказу о дальнейших открытиях,  скажем несколько слов о  чрезвычайно
существенных  событиях,  происшедших  на  Амуре с тех пор,  как Ерофей
Павлович Хабаров основал там город Албазин и поставил ряд  укрепленных
острогов.
     Русское население в Приамурье быстро возрастало.
     Было создано Албазинское воеводство. По течению Амура и впадающим
в  него  рекам  строились  остроги   Кумарский,   Зейский,   Ачанский,
Косогорский  и  другие.  Возле  острогов  и  на  других удобных местах
выросли деревни, был построен монастырь близ урочища Брусяной Камень.
     К сожалению,  Хабаров  был  отозван с Амура,  и после его отъезда
долгое время среди казачьей вольницы господствовала анархия, что очень
повредило развитию края.
     Проникновение русских на Амур стало беспокоить китайских  купцов,
торговавших с приамурскими народами и закабалявших их экономически. Но
воспрепятствовать русским они не могли,  так как  официально  Амур  не
принадлежал  Китаю и считался пограничной рекой.  Освоение этих земель
русскими продолжалось несколько десятков лет.
     В конце  восьмидесятых  годов  XVII  века китайцы воспользовались
затруднительным внутренним положением  России  (здесь  шла  борьба  за
власть  между  юным  Петром  и Софьей) и наводнили войсками Приамурье.
Началась  ожесточенная  борьба  между  кучкой  русских  поселенцев   и
полчищами   регулярных  войск  богдыхана,  вооруженных  артиллерией  и
руководимых    европейскими    специалистами    военного    дела    из
"христолюбивого  ордена  иезуитов",  заинтересованных  в устранении из
китайских областей опасной,  по их мнению,  конкурентки - православной
церкви.
     Двукратная осада Албазина и героическая  его  оборона,  длившаяся
много месяцев,  не могли решить дела.  Русское правительство не желало
вступать в войну за 10 тысяч верст  от  столицы.  Население  на  Амуре
должно было полностью полагаться на свои силы.
     Борьба длилась несколько лет и закончилась Нерчинским трактатом в
1689 году.
     Русская делегация вела переговоры при неблагоприятно  сложившейся
обстановке.
     Пятьсот казаков, составляющих конвой Головина, ведшего переговоры
с  русской  стороны,  оказались  как  бы  в  плену у китайских послов,
приведших с собой 10 тысяч солдат.  Китайцы могли бы просто  диктовать
свои  условия,  а требования у них были огромные.  Они претендовали на
такие русские земли, где отродясь не ступала нога ни одного китайца.
     Головин проявил большое мужество и дипломатическое искусство.  Он
добился сравнительно сносных условий договора.
     Самым неприятным  было  то,  что  он  вынужден был согласиться на
отвод русских поселенцев с обжитых уже ими в течение полувека мест  на
Амуре.
     Но один пункт трактата имел особенно важное значение для будущего
Приамурья.   По  этому  пункту  земли  в  низовьях  Амура  оставлялись
неразграниченными,  и  Россия  приобретала  юридическое  право  заново
поднять вопрос о границе, когда того потребуют обстоятельства.
     Перейдем к дальнейшей истории тихоокеанских прибрежий.
     Еще с  середины  XVII века казаки плавали в Тихом океане,  но это
были случайные походы вдоль берегов на речных судах или даже просто на
небольших лодках.
     Поэтому началом русского мореплавания  на  Тихом  океане  следует
считать  1714  год,  когда  был  открыт  "морской  ход"  из Охотска на
Камчатку и  впервые  на  мореходном  судне  пересечено  Охотское  море
опытными  архангельскими  мореходами  Невейцыным и Трескою совместно с
пленным шведским матросом Андреем Вушем.  Это плавание  состоялось  по
указу  правительства,  но,  как  и обычно,  необходимость его возникла
после походов и открытий,  совершенных по собственной инициативе и  за
свой    страх    Атласовым,   Козыревским,   Москвитиным   и   другими
"простолюдинами".
     С 1717  года  сухопутная связь тогдашнего центра Восточной Сибири
Якутска  с  Камчаткою  почти  совсем  прекращается.  Более  удобный  и
безопасный морской путь осваивается с необыкновенной быстротой.
     И уже  не  только  "государевы  мореходы"  плавают   из   Охотска
впересечку Охотского моря,  но и промышленные пускаются в этот путь на
самодельных "шитиках" - судах, сшитых ремнями, за неимением гвоздей.
     Взоры предприимчивых  землепроходцев,  ставших  морепроходцами  с
легкой руки Петра I, обратились в мрачную даль "окияна", туда, где, по
слухам,  уже  полстолетья  волновавшим  сибиряков,  находится "Большая
земля",  богатая   лесами,   ценным   пушным   зверем   и   населенная
многочисленными необъясаченными народами.
     Вскоре на Тихом океане появляются  и  настоящие  русские  военные
корабли,  построенные здесь же, и первые русские ученые мореплаватели:
Беринг,  Чириков,  Шпанберг и Чаплин. В 1728 году из Нижнекамчатска на
боте   "Св.   Гавриил"  они  отправляются  в  свою  знаменитую  первую
экспедицию,  во время  которой  открыт  был  остров  св.  Лаврентия  и
вторично  открыт  пролив между Азией и Америкой.* (* Отписки Дежнева к
тому времени лежали забытыми  в  Якутском  архиве  (они  были  найдены
Миллером несколько лет спустя),  а слухи о том, что "вокруг Чукотского
носа  в  прежние  времена  хаживали   морем   в   Анадырь",   казались
правительству недостоверными.)
     Следующим летом  Беринг,  основываясь  на  рассказах  и   слухах,
ходивших  в  Сибири,  плавал  "миль  на 200" к востоку от Камчатки,  в
океан,  отыскивая "Большую землю" - Америку.  Но поход его на этот раз
был безрезультатен.
     В 1730  году  участники  экспедиции  казачьего  головы   Афанасия
Шестакова (погибшего незадолго до этого в бою с коряками),  подштурман
Федоров и геодезист Гвоздев,  на том же боте "Св. Гавриил" побывали на
островах  Диомида  и  прошли  вдоль  берега  Аляски.  Это  были первые
русские,  составившие  грамотную  карту  американского  побережья   на
основании  собственных  наблюдений.  Но  это  были  далеко  не  первые
русские, увидевшие Аляску и побывавшие в Америке.
     Губернатор Аляски Джон В.  Трой в своем отчете 1937 года сообщил,
что на Кенайском полуострове  найдено  довольно  значительное  древнее
русское  поселение  (31  дом),  которое  по исследованиям специалистов
насчитывает до 300 лет давности.
     Существует еще  несколько  бесспорных свидетельств о том,  что за
много лет до основания Шелеховым  поселений  в  Аляске  там  уже  жили
русские.
     В 1738 году участники второй экспедиции Беринга побывали в Японии
и  сделали опись Курильских островов.  В 1741 году Беринг и Чириков на
пакетботах "Петр" и "Павел" совершили плавание  в  Америку  и  открыли
некоторые из Алеутских островов.
     Это плавание было  последним  отголоском  деятельности  Петра  I.
После   него  на  десятилетия  прекращаются  всякие  правительственные
экспедиции в эти воды,  но начинаются плавания казаков и  промышленных
людей  на свой страх и риск на самодельных судах,  приспособленных для
"морского хода".
     Далекие от      научных      основ      кораблевождения,      эти
мореплаватели-самоучки очень быстро  освоили  употребление  простейших
мореходных  инструментов  и  смело  стали  ходить  в дальние океанские
походы.
     Начало этому   новому   движению   на   восток  положил  "сержант
нерегулярной камчатской команды" Емельян Басов на шитике  "Капитон"  в
1743 году. Он побывал на острове Беринга и на Медном острове.
     Мы не будем здесь перечислять десятки, если не сотни, экспедиций,
совершенных  на  шитиках,  ботах  и  галиотах  с  1743 по 1798 год (до
основания Шелеховым  Российско-Американской  компании).  В  результате
этих  плаваний  была  открыта  вся  цепь  Алеутских островов.  Андреян
Толстых,  Неводчиков,  Бечевин, Глотов, Зайков, Прибылов много сделали
для уточнения карты этой части света.
     В 1761 году Бечевин  дошел  до  Аляски  и  зимовал  в  Исанакском
проливе.  В 1784 году уроженец города Рыльска Григорий Шелехов основал
факторию на острове Кадьяк.
     Этот выдающийся    человек    видел,    что    огромная   энергия
"морепроходцев"  тратится,  в  сущности  говоря,  впустую,  никак   не
используется   в   интересах  государства,  если  не  считать  пошлин,
взимаемых  с  привозимой  промышленниками  пушнины.  Открытиям  их  не
придается  надлежащего  значения.  Никаких  признаков  государственной
власти,  никаких законов и правосудия не существовало на новых землях,
где хозяйничали ватаги промышленников.
     А между тем при  надлежащем  внимании  со  стороны  правительства
богатые  природными  ресурсами  Алеутские  острова и побережье Америки
могли бы превратиться в цветущие провинции России.
     Все представления  Шелехова  были  тщетны.  Только  после  смерти
Екатерины (в 1796 году) Шелехов добился разрешения основать "на  манер
Ост-Индской" Российско-Американскую компанию с правами государственной
власти на подведомственных ей территориях.
     Началась новая эпоха в развитии Русской Америки.
     К этому времени вся цепь Алеутских  островов  и  береговая  линия
Северной  Америки  на большом протяжении была изучена,  освоена и даже
заселена русскими промышленниками.
     Участники иностранных   экспедиций   (Кука,   Ванкувера  и  др.),
появившиеся в этих водах в конце XVIII века,  с удивлением обнаружили,
что здесь уже давно и прочно обосновались русские.  Пользуясь картами,
составленными русскими мореходами,  эти путешественники не  стеснялись
обозначать  уже  названные  русскими  мысы,  заливы  и  острова новыми
наименованиями.  Но "присоединить" эти земли к своему отечеству они не
решались,   не   подозревая,  что  русское  правительство  очень  мало
интересовалось  деятельностью  отважных  людей,  утверждавших  русское
влияние на побережье Северной Америки.
     Окончив на  этом  обзор   русских   географических   открытий   в
интересующей  нас  части  мира,  перейдем  к рассказу о том,  в чем же
заключался Амурский вопрос к моменту, когда им занялся Невельской.

V. АМУРСКИЙ ВОПРОС

     К началу XIX века Россия владела на Востоке  следующими  землями:
побережьем  Охотского  моря,  от  не разграниченных с Китаем земель по
Амуру до Камчатки;  Камчаткой,  Курильскими, Командорскими, Алеутскими
островами; Аляской и всеми прилегающими к ней островами.
     Кроме того, существовали фактория Российско-Американской компании
в  Калифорнии  и  форт Росс там же.  Была попытка основать факторию на
одном из Гавайских островов.  Правитель острова  и  население  приняли
даже  русское подданство.  Но интриги американцев помешали утвердиться
на острове русским поселенцам,  а русское правительство не оказало  им
поддержки.
     Огромные территории,   населенные   малочисленными    охотничьими
племенами,  содержали  неистощимые  запасы золота,  медных,  железных,
цинковых руд, нефти, ценных пород дерева.
     Промышленники хищнически   эксплуатировали   сказочные  богатства
пушного промыслового зверя,  охота на которого была легка и прибыльна.
Правительство  получало  некоторый  доход  в виде пошлин и налогов,  а
потому мирилось с этим "злом" - обладанием столь отдаленными землями.
     Кроме чисто   экономических   выгод,   эти  края  имели  огромное
политическое    и    стратегическое    значение    в    завязывающейся
империалистической   борьбе.   Центры   мировой   торговли  постепенно
перемещались.  В международные  отношения  вступали  Китай  и  Япония,
развивалась Австралия,  колонизировались острова южного Тихого океана.
Намечались контуры  мировых  политических  проблем.  Существует  такая
точка  зрения  на  Тихий  океан:  "Было  время,  когда  деятельность и
интересы европейских  народов  концентрировались  вокруг  Средиземного
моря,  являющегося центром мировой торговли, богатства и власти; затем
таким центром сделался Атлантический океан,  начиная с  эпохи  великих
открытий; в настоящее же время главная арена деятельности человечества
сосредоточивается на новом Средиземном море - Тихом океане".  Эта идей
в  начале  XIX  века  еще не имела хождения,  но тем не менее события,
результатом которых она явилась, развивались полным ходом.
     Каково же было отношение русского правительства к завязывающемуся
узлу тихоокеанских отношений?  Вся  история  дальневосточных  владений
России  с  начала  XIX  века  и  вплоть до Октябрьской революции - это
печальная летопись пагубного пренебрежения, непонимания правительством
всей  значительности  и ценности этих земель.  Но это же и героическая
летопись,  повествующая   об   отваге,   невиданной   выносливости   и
необыкновенной  склонности  к  рискованнейшим путешествиям в неведомые
земли простых русских людей - крестьян, мещан, купцов, солдат (сержант
Басов,  Григорий Шелехов,  Баранов,  Неводчиков и многие другие). Люди
эти  бороздили  моря,  открывали  неведомые  миру  острова   и   целые
архипелаги  и  основывали  на них русские крепости и селения,  строили
верфи, открывали школы для русских и местного населения.
     Русское правительство   своим   равнодушием   и  нерешительностью
зачастую сводило на нет результаты деятельности этих  отважных  людей.
Предоставленные   самим   себе,  они  совершали  исполинские  подвиги,
расширяя  границы   отечества   и   границы   познаваемого   мира,   а
правительство  не  оказывало  им  поддержки,  не придавало их подвигам
государственного размаха и зачастую бросало на произвол  врага,  когда
их деятельность возбуждала недовольство какой-либо европейской державы
или даже просто влиятельной  торговой  компании.  Так,  например,  был
отдан  упоминавшийся  выше  остров  из  Гавайского архипелага,  жители
которого добровольно перешли в русское подданство и который отстаивала
кучка русских людей,  не поддержанная военной силой.  Подобным образом
были потеряны опорные пункты близ залива Сан-Франциско,  которые свыше
30 лет обживались и укреплялись русскими промышленниками.
     Вообще судьба дальневосточных окраин была целиком отдана  частной
инициативе   (Российско-Американской  компании),  почти  бесконтрольно
действовавшей в  тех  краях.  Внимание  правительства  было  поглощено
европейской  большой игрой,  а по отношению к тихоокеанским прибрежьям
вся деятельность его заключалась  в  посылке  в  Петропавловск  раз  в
три-четыре    года    транспортного    судна   с   артиллерийскими   и
кораблестроительными запасами.
     Военную "мощь"  России  на  Дальнем Востоке в первой половине XIX
века представляли 100 человек "морских чинов" и две сотни  казаков,  -
это на территории,  во много раз большей,  чем вся Европа,  населенной
далеко не мирными племенами и с протяженностью границ более чем  в  10
тысяч  верст.  Защита  и  освоение  этих  территорий  были  фактически
возложены на тех же "частных лиц",  которые их открывали  и  покоряли.
Летом,  когда  Петропавловск  пустел  (промышленники  разъезжались  на
промыслы),  случалось, что иностранные китобои, бесчинствуя, разгоняли
караул и разбирали на дрова постройки.  Камчатский гарнизон состоял из
100 человек солдат-инвалидов и штрафованных да из 100 казаков, которые
являлись и рабочей силой, и строителями кораблей, и полицией - словом,
были на все руки
     Отсутствие удобных    путей    сообщения   между   тихоокеанскими
владениями России и  более  населенными  и  развитыми  в  промышленном
отношении   частями   страны   было   одною  из  причин  медленного  и
одностороннего развития этих районов.
     О том,  что  Амур  может  послужить  артерией,  способной  питать
живительными соками хиреющие окраины,  догадывались уже давно.  Еще  в
1736 году некто Василий Казанцев, бывший капитан-поручик, находившийся
в Сибири в ссылке и прикомандированный к экспедиции  Беринга,  подавал
обстоятельную   записку,   где  излагал  всю  сложность  и  неудобство
сообщений между Якутском и Охотском и обращал  внимание  правительства
на  необходимость  использовать  Амур для связи с Камчаткой и Охотским
побережьем. К записке прилагались чертежи и карты.
     Не получая долго ответа, Казанцев продолжал добиваться внимания к
поднятым им вопросам.
     Прошло свыше десяти лет, когда из сената в адмиралтейств-коллегию
поступил указ о том,  что сенат  рассмотрел  предложения  Казанцева  и
признал их "неосновательными и к делу не относящимися".  Ему запретили
впредь  подавать  такие  "доношения"  и  отправили  для  пропитания  в
монастырь  совместно  с  каким-то  мичманом Челищевым,  "находящимся в
великом  безумии  и  бешенстве".*  (*   Из   указов,   поступивших   в
адмиралтейств-коллегию  за 1736-1746 годы.  Ленинград,  Военно-морской
архив.)
     Так печально   окончилась   первая   попытка   обратить  внимание
правительства на значение Амура для России.
     Однако в 1755-1756 годах русское правительство уже по собственной
инициативе попыталось установить,  каково  же  истинное  положение  на
Амуре и возможно ли там судоходство.
     Здесь-то и начинается  цепь  небрежностей  и  ошибок,  вследствие
которых воссоединение этого края с Россией задержалось еще на 100 лет.
     Первую ошибку совершило русское правительство,  поверив сообщению
директора  русских  чайных караванов Владыкину и свидетельству русской
миссии в Пекине.  Хитрые китайские чиновники уверили их,  что по Амуру
живет много китайского населения,  а в устьях его постоянно содержится
флотилия с четырехтысячным экипажем.  В доказательство они  показывали
карту.  Все  это  было ловкой выдумкой,  но русское правительство,  не
произведя должного расследования, слепо поверило сообщению и с тех пор
проявляло  величайшую осторожность в отношении Амура,  чтобы не задеть
Китай.  На самом же  деле  низовья  Амура  многие  века  находились  в
состоянии первобытной дикости и не играли никакой роли ни в экономике,
ни в политической жизни Китая.
     Еще более курьезными были заблуждения географического порядка.  В
конце XVIII века Тихий  океан  становится  ареной  борьбы  европейских
государств за колонии.  Англичане,  французы,  голландцы, португальцы,
испанцы соперничают друг  с  другом  в  этой  малоисследованной  части
земного  шара.  Установилась определенная система овладения колониями:
сначала появлялись  научные  экспедиции,  затем  купцы  и  миссионеры.
Доверчивые   (а  также  и  недоверчивые)  местные  племена  неожиданно
оказывались подданными какого-нибудь европейского величества со  всеми
вытекающими отсюда последствиями.  Такие экспедиции стали появляться и
у русских берегов Камчатки и Америки (Кук,  Ванкувер  и  другие)  и  в
устье   Амура.   Здесь  побывал  известный  французский  мореплаватель
Лаперуз,  который прошел Татарским проливом до залива Де-Кастри * и на
основании своих впечатлений и опроса туземцев заключил,  что Сахалин -
полуостров,  отделен от материка отмелью,  что вход с юга  в  Амурский
лиман  недоступен  для морских судов и что устье Амура заперто мелями.
Через десять лет после него англичанин Браутон прошел  немного  дальше
Татарским  проливом  и  подтвердил  мнение  Лаперуза.  Таким  образом,
гигантская река Амур оказалась неинтересной с точки зрения судоходства
ни  для  России,  ни для ее соперников.  (* Любопытно,  что экспедиции
Лаперуза, Крузенштерна и Браутона, исследуя берега Татарского пролива,
не открыли,  кроме эт