успела. Что-то  налетело  на  нее
неизвестно откуда.  Краем  глаза  Тереска  заметила  человеческую  фигуру  в
прыжке, кто-то  молниеносным  движением  вырвал  у  нее  спичечный  коробок.
Девочка вскрикнула, оперлась рукой на обваленную в муке рыбу и вскочила.
   - Можно, на худой  конец,  жарить  рыбу  на  мелините,  -  сказал  слегка
раздраженный молодой  человек  с  прекрасными  синими  глазами,  стоя  перед
подружками с их спичками в руках. - Но разжигать мелинитом костер -  это  уж
слишком.
   Тереска  даже  не  пыталась  понять,  что  он  говорит.  Бурная   радость
переполняла ее, затмевая собой все остальное. Солнце, уже скрывшееся было за
горизонтом, по всей видимости, взошло снова, озаряя все вокруг.  Тереска  не
произнесла ни слова и даже, кажется, не  думала  ни  о  чем,  кроме  одного:
“Какие же замечательные эти Мазурские озера!” Шпулька застыла на коленях над
бумагой с обвалянной в муке рыбой.
   Молодой  человек  присел  и  энергичным  жестом  выгреб   из-под   камней
приготовленный для растопки материал.
   - И не ждите от меня извинений, - заявил  он,  поднимаясь  с  несколькими
тонкими палочками в руках. - Вы, простите за грубость, совсем дуры и  впрямь
не  знаете,  что  это  такое,  или   собираетесь   тут   ставить   идиотские
эксперименты?
   Шпулька с тихим стоном попыталась встать на нетвердые  ноги,  схватившись
при этом за голову руками, измазанными в муке и  рыбьей  чешуе.  До  Терески
очень смутно стало доходить, что молодой человек, похоже, чем-то  недоволен.
Она поняла, что  слышит  какие-то  упреки  и  вроде  бы  сделала  что-то  не
правильно. По-прежнему  пребывая  в  состоянии  блаженной  радости,  девочка
начала уже понемногу соображать. Взглянув на молодого  человека,  палочки  в
его руках, а затем на каменную пирамиду, она возмущенно воскликнула:
   - Ну, знаете! Так это все вы?!
   Глянув  в  ее  сияющие  зеленые  глаза,  молодой  человек  снова  утратил
обретенное было душевное равновесие.
   - Что я? - спросил он чуть обиженно.
   - Это вы портили наши очаги и гасили огонь? Зачем?!
   - Позволю себе заметить, что мою деятельность  подобного  рода  вы  имели
возможность обнаружить  только  один  раз,  зато  я  неоднократно  прикрывал
кастрюли, стерег палатку, брошенную на произвол  судьбы,  приносил  полезные
предметы и собирал по лесам столовые приборы...
   - Как это раз?! - вмешалась жутко обиженная Шпулька. - Десять тысяч  раз!
А все эти развороченные кучи - это что?
   - Это не я. За развороченные кучи я не отвечаю.
   - Погодите, - в свою очередь вмешалась Тереска. - Зачем вы это делали? Я,
конечно, не о кастрюлях и вилках, а... Стойте! О Господи! Так это вы?! Зачем
вы огонь гасили?
   - Так вам мало пиротехнических  эффектов  на  острове?  Ведь  это  просто
счастье, что уложено оказалось именно так и не угодило в  вас.  И  камни  не
разлетелись...
   Молодой человек протянул руку с зажатыми в кулаке палочками.
   - Вот, поглядите. Вы знаете, что это такое?
   - Это не дерево, - ответила, едва взглянув, удивленная Тереска.
   - Конечно, не дерево. Как же вы раньше не заметили? Это мелинит.
   Девушки внимательно осмотрели предъявленные  им  палочки.  Они  оказались
полыми внутри и немного напоминали карандаши,  из  которых  вынули  грифель.
Шпулька осторожно заглянула через плечо Терески.
   - Ну и что, что мелинит? - недоверчиво поинтересовалась она.
   Молодой человек, ни слова не  говоря,  зажег  спичку  и  поднес  к  концу
палочки. Взвился длинный шипящий язык пламени, и “карандаш” тут  же  сгорел.
Тереска со Шпулькой дружно вздрогнули.
   - Взрывчатый материал. В основе - пикриновая кислота. На воздухе горит, в
безвоздушной  среде  -  взрывается.  И  откуда  взялась  эта  бредовая  идея
разводить костры прямехонько над мелинитом? Что это вам на ум взбрело?
   Шпулька вдруг почувствовала жуткую слабость и  со  стоном  опустилась  на
мох, снова вцепившись в волосы измазанными руками. Тереска переводила взгляд
с молодого человека на палочки и обратно. Никак  не  удавалось  собраться  с
мыслями и сформулировать теснящиеся в голове вопросы.
   - Значит... значит... это и в самом деле было везде?
   - Почти везде. Спрятанное, но легко доступное.
   - Но ведь... Мы же снова разожгли! А ямы? Это аристократ? А почему только
там взорвалось, а в других местах - нет? И вообще, откуда вы обо  всем  этом
знаете? И вообще, откуда оно все взялось? И вообще, откуда ВЫ взялись?!!!
   - Ради Бога, пощадите! - Замахал руками молодой человек. - Не все  сразу.
Я еще жить хочу! Тереска наседала.
   - И вообще, что все  это  значит?  Я  ничего  не  понимаю!  Объясните  же
наконец!
   -  Ну  разумеется,  объясню.  Для  начала,   с   вашего   позволения,   я
представлюсь.  Мы,  правда,  уже  немного  знакомы,  встречались  в  Варшаве
несколько раз, но как-то странно...
   - Мы будем очень рады... Вы ведь не откажетесь с нами поужинать,  правда?
Может, мы и дуры, но рыбу приготовить умеем, а земляника у нас  -  лучшая  в
мире!
   - Ну, если я вас не очень обременю...
   Вконец обалдевшая Шпулька, сидя под деревом, слушала, как стоявшая  перед
ней пара обменивается изысканнейшими любезностями. Еще немного, и Тереска  с
молодым человеком начнут делать друг перед другом изящные реверансы, а затем
- вместо того чтобы  выяснять  жуткую  загадку  -  двинутся  в  менуэте  или
каком-нибудь  контрадансе  вокруг  кучи  камней.  Прямо   Версаль!   Шпулька
почувствовала,  что  долго  она  этого  не  вынесет,   еще   два-три   таких
предложения, и она наверняка спятит.
   - Эй, кончайте сейчас же! - рявкнула она и вскочила на ноги.  -  Если  вы
немедленно не прекратите разговаривать в таком идиотском торжественном тоне,
то будьте тогда любезны обращаться ко мне не иначе как “Ваше сиятельство”! И
фиг вы получите, если не переоденетесь к ужину во фрак и кринолин!
   - Робин, - задумчиво произнесла Тереска. -  Красивое  имя,  но  странное.
Откуда такое?
   Молодой человек с красивым, но странным именем смущенно пояснил:
   - Так уж вышло, что я родился в Англии, а любимым героем  моих  родителей
был Робин Гуд. Вероятно, им хотелось, чтобы вместе с  именем  я  приобрел  и
некоторые черты его характера.
   - И как, ты стал благородным разбойником?
   - А разве не видно?  Брожу  по  лесам  и  нападаю  на  туристов,  которые
побогаче.
   - Скорее уж нападаешь на наши очаги. Что-то я не  припомню,  чтобы  Робин
Гуд сражался с природными явлениями.
   - Ты смотри, осторожнее, - предупредила Шпулька благородного  разбойника.
- Она историю знает как свои пять пальцев, с ней лучше не спорить.
   Неловкость, возникшая поначалу  от  резкого  перехода  на  “ты”,  наконец
исчезла.  Тереска  была  глубоко  благодарна  подруге  за   ее   героическое
вмешательство. Сама бы она ни за что  в  жизни  не  отважилась  на  подобное
предложение. Робин был старше их на несколько лет и уже совсем  взрослый,  а
кроме того, казался ей столь непохожим на ее друзей и знакомых. Если  бы  не
его непосредственность и отношение к подругам как к равным, Тереска  бы  еще
долго испытывала страшную робость и неловкость, а  одновременно  -  огромное
счастье.
   Все трое сидели на матрацах у костра и с аппетитом ужинали. Счастье  еще,
что ужин этот не превратился в угольки!  Робин  с  явной  неохотой  объяснял
накопившиеся загадки, пытаясь увильнуть от некоторых ответов.
   И все же Тереске со Шпулькой наконец удалось  выяснить,  откуда  появился
кусок жести, так кстати найденный после поимки угря, и почему их не обокрали
в ту ночь, когда все их имущество было брошено  на  произвол  судьбы.  Столь
заботливым оказался отнюдь не  аристократ,  остающийся  по-прежнему  фигурой
весьма таинственной. Зато с мелинитом все прояснилось.
   - А почему он, собственно, там лежал? - недовольно спросила Тереска. - Ты
откуда о нем знаешь?
   - Слишком сложный  какой-то  материал,  -  добавила  с  явной  претензией
Шпулька. - Раз взрывается, раз - нет...
   - Взрывается всегда, - объяснил Робин. - Разве  что  его  вовсе  нет.  Но
вы-то как раз прямо выискивали  места,  где  он  был.  Сам  по  себе  он  не
взрывается, нужно его или поджечь, или хорошенько подогреть. Вы  на  острове
его  подогрели  что  надо.  Вот  и  взорвалось  все.  Слава  Богу,  в  озеро
полетело...
   - Так откуда же он взялся?
   - Это долгая история. В конце войны тут  действовал  партизанский  отряд.
Партизаны запасались взрывчаткой так, чтобы в любой момент была  под  рукой.
Вот и позакапывали ее по всей округе, обозначая места камнями. В дело успели
пустить только часть запасов. Война кончилась, люди - кто погиб, кто  уехал.
С тех пор уже столько  лет  прошло,  камни  мхом  поросли,  часть  пирамидок
разрушили, а от некоторых и следа не осталось...
   - А то, что осталось,  за  все  эти  годы  так  никто  и  не  выкопал?  -
недоверчиво спросила Тереска. - Лежало себе спокойненько и лежало?
   - И не испортилось? - добавила Шпулька. - Не намокло? И везде лежало?
   - Да вовсе не везде. Говорю же - жалкие остатки, и те хорошо запрятаны. А
не выкопали потому, что не знали. Правда, когда-то эти места были обозначены
на карте, да карта была в единственном экземпляре и давно пропала.
   Тереска со Шпулькой переглянулись. Шпулька открыла рот, собираясь  что-то
сказать, но тут же - по знаку Терески - его захлопнула.
   Тереска попыталась кое-что для себя уточнить:
   - Погоди. Во-первых,  после  войны  армия  такие  вещи  ликвидировала,  а
во-вторых, ты еще не сказал, откуда тебе это известно.
   - Армия занималась минами, неразорвавшимися снарядами, бомбами  и  всяким
оружием. До какого-то мелинита им и дела не было. Если  бы  о  нем  знали  -
другое дело, а так как никто  о  нем  не  сообщил,  его  и  не  искали.  Эта
взрывчатка лежит себе тихонько, пока ее не подожгут, а до вас как-то  никому
и в голову не приходило поджигать камни. Вы были первыми. И я никак  ума  не
приложу, зачем вам это понадобилось? Нормальные туристы складывают  очаг  из
кирпичей или камней, напоминающих кирпичи, а не из бесформенных валунов.  Да
еще уложенных в шаткую пирамиду. Спятить можно!
   Шпулька поинтересовалась:
   - А откуда же ты узнал о мелините, если никто не знает?
   - Одним из этих партизан был мой отец. Он еще  совсем  мальчишкой  воевал
вместе со старшим братом. Брат погиб, а отец выжил и много мне рассказывал о
том времени. Вот я и решил проверить, осталось ли еще что-нибудь. И с самого
начала наткнулся на вас. Мне аж плохо стало, когда увидел, что вы  разводите
огонь там, где мог лежать мелинит. Действительно, эти камни  вам  показались
такими  удобными?  Я  уж  начал  было  подозревать,  что  вы  специально  их
разыскиваете.
   - Очень даже удобные, - призналась Тереска  и  взглянула  на  подругу.  -
Сказать ему?
   Шпулька, нахмурив брови, разглядывала Робина.
   - Он мне кажется подозрительным, - заявила она. - Всего не  договаривает.
Не знаю, стоит ли ему сообщать.
   - Если подозрительный, почему же ты тогда при нем в этом признаешься?
   - Потому что он производит хорошее впечатление. Человек вроде порядочный,
вызывает доверие...
   - Вызываю доверие и  кажусь  подозрительным,  -  вмешался  в  этот  обмен
мнениями Робин. - Похоже, я чрезвычайно сложная натура. Так  и  возгордиться
недолго. Вам,  случайно,  не  кажется,  что  во  всем  этом  есть  некоторое
противоречие?
   - Может быть, и есть,  но  придется  уж  тебе  смириться.  Такое  у  меня
впечатление - и точка! Откуда  оно  берется,  не  знаю,  некогда  было  пока
задуматься.
   - Зато я знаю, - категорически заявила  Тереска.  -  Потому  что  он  все
делает тайком. Почему он от нас скрывал и только зря  пугал  -  вместо  того
чтобы с самого начала толком все объяснить?
   - Я вообще не собирался ничего объяснять. Сами знаете, такие вещи  быстро
становятся всем известны. А как я мог быть уверен, что вы не  проболтаетесь?
Тогда бы целые толпы кинулись искать мелинит. Мало, что ли, таких мальчишек,
для которых взрывчатка - предел мечтаний?
   - А сейчас ты уже не боишься, что мы проговоримся?
   - Хотелось бы надеяться. А кроме того, у меня не было другого выхода. Я и
так успел в последний момент. Вы эту коптильню  так  здорово  устроили,  что
взрывом бы тебе уж точно голову снесло. Пришлось вмешаться. А потом  вы  обе
так на меня насели, что, попробуй я  промолчать,  вы  бы  меня  разорвали  в
мелкие клочья!
   Все дружно расхохотались. Действительно, если бы Робин попытался уйти  от
ответа и улизнуть, девчонки гнались бы за ним по всему лесу.
   - Больше  я  об  этом  никому  говорить  не  намерен,  -  добавил  Робин,
наклоняясь и поправляя вывалившуюся из костра головешку. -  И  если  новость
разойдется, буду знать точно, что проболталась одна из вас.
   Тереска аж подскочила от возмущения и резко повернулась к Шпульке.
   - Нет! Я этого не вынесу! Может, все-таки скажем ему?
   Шпулька  обиженно  кивнула.  Молодой  человек  вопросительно  смотрел  на
подружек.
   - Не только  мы  знаем  и  не  только  ты,  -  набрав  в  грудь  воздуху,
торжественно начала Тереска. - А карта та нашлась. Мы ее видели.  Вернее,  я
видела!
   - Где видела?! - воскликнул Робин. - И откуда ты знаешь, что  это  именно
та карта?
   Уже не раздумывая, Тереска рассказала ему все, что  с  ними  случилось  с
самого начала путешествия. Шпулька время от времени  подтверждала  ее  слова
энергичными кивками и уточняла некоторые подробности...
   В озере резко  плеснула  рыба,  а  может,  птица.  Тереска  кончила  свое
повествование и задумчиво уставилась на огонь. Шпулька  шлепнула  комара  на
руке и вздохнула.
   - Тут неподалеку должен быть дом лесника, - сказала она. -  Разве  бывает
такое имя:  Пафнутий?  Я  вам  категорически  заявляю,  что  с  меня  хватит
разговоров об аристократе, памятниках старины и  взрывчатке.  Надо  все  это
как-то переварить и прийти в себя. Сейчас меня интересуют более практические
вещи.
   Робин с чувством явного облегчения поддержал перемену темы.
   - Лесничего и впрямь зовут Пафнутий. Вы его знаете?
   - Нам его одни знакомые порекомендовали.
   - Вот и хорошо. Завтра будет гроза, дождь может и затянуться,  не  мешает
иметь на всякий случай какое-нибудь убежище понадежнее. Хотя гроза на  озере
- замечательное зрелище. Вы грозы не боитесь?
   Девчонки как ио команде пожали плечами. Грозы бояться, подумаешь...
   - Жаль, что мы не поставили удочку на угря! - вздохнула  Шпулька.  -  Тот
был такой вкусный!
   - Еще не поздно. Они клюют до рассвета. Хотя  здесь  вероятность  поймать
меньше. Угри любят проточные озера. Но попробовать можно.
   Слегка затуманившийся месяц стоял  в  нёбе,  заливая  весь  лес  и  озеро
серебристой  дымкой.  Тереска  чувствовала,  как  ее   сердце   все   больше
переполняет  радость,  спокойная  и  огромная  и,   разумеется,   ничем   не
обоснованная.
   Было уже очень поздно, когда Робин с явной неохотой поднялся.
   - Вам уже давно пора спать, - сказал он, и голос его был полон раскаяния.
- Я и так себя ругаю,  задержал  вас  до  глубокой  ночи.  Очень  прошу,  не
разводите больше огонь на камнях, чтобы я мог пожить спокойно. Наверняка еще
увидимся...
   - Как это? - вырвалось у Терески.
   Молодой человек взглянул на нее, улыбнулся и вдруг подумал, что ведь это,
наверное, именно то, о чем он  мечтал.  Встретить  эту  девушку  на  озерах,
видеть прозрачные зеленые глаза и солнечные блики на воде... Без  нее  здесь
было бы пусто. Придется, правда, чуть-чуть подождать, пока она подрастет.  А
почему бы и нет?..
   Раскаленный зной лился на землю, когда во второй  половине  дня  девчонки
свернули лагерь и отправились на поиски лесника. Нелегко было  отыскать  его
домик. Наконец они обнаружили широкую полосу вырубленного тростника, которая
открывала доступ к берегу. У небольших мостков покачивалась лодка. От  озера
во двор вела короткая, хорошо утоптанная тропинка. Две собаки  отнеслись  ко
вновь прибывшим с полнейшим равнодушием.
   Пафнутий Салер оказался очень приятным и добродушным  человеком.  Фамилия
пана Хабровича, отца  Яночки,  помогла.  Переговоры  прошли  в  сердечной  и
дружественной атмосфере. Правда, пани Салерова - особа намного выше и в  два
раза толще мужа - проявила  было  поначалу  некоторую  настороженность,  но,
услышав о палатке,  немного  подобрела.  А  когда  поняла,  что  Тереска  со
Шпулькой  собираются  кормиться  сами  и  вовсе  не   ожидают   от   хозяйки
трехразового питания, прониклась горячей симпатией к  таким  самостоятельным
девчонкам.
   Хозяин охотно разрешил разбить палатку в лесу, неподалеку  от  его  дома.
Собаки не кусаются, привыкли к гостям и  даже  лаять  перестали.  Место  для
костра пусть сами выберут, а он потом придет и проверит, все ли в порядке.
   На этот раз Тереска со Шпулькой ставили палатку с  особой  тщательностью,
внимательно следя, чтобы она не оказалась под высоким деревом или в яме. Пан
Салер навестил их во время работы, похвалил выбранное место и дал  несколько
полезных советов.
   - Ну, а в крайнем случае приходите к нам, - любезно пригласил он. - И так
гости будут, человеком больше - человеком меньше, уже все равно Эта гроза  -
ненадолго. Скоро распогодится. До новолуния  еще  одна  будет,  а  потом,  в
новолуние - опять ясно.
   Солнце еще светило, но уже затягивалось  дымкой.  Небо  на  востоке  было
по-прежнему чистым, зато на западе посинело,  а  вдалеке  время  от  времени
глухо погромыхивало. Тереска вышла на берег озера.
   - Полчаса у нас еще есть, -  сообщила  она,  изучив  обстановку.  -  Вижу
деревню. Слушай, а может, сплаваем за молоком?
   - Думаешь, успеем? - с сомнением спросила Шпулька.
   - Попробуем. Последняя возможность. Ветра не будет, пока туча не  найдет.
А кроме того, отсюда лес заслоняет, если и промокнем, то не сильно.
   - А дрова?
   - Того, что я запасла, хватит. Это уж моя забота.
   До деревни и в самом деле добрались за  десять  минут.  Берег  здесь  был
выше, лес отступал, и девчонки смогли вдоволь полюбоваться западной стороной
неба. Оттуда шла огромная, мрачная, синяя туча, надвигавшаяся уже  на  самое
солнце.
   - Вот это да! - восторженно воскликнула Тереска. - Будет настоящая буря!
   Ссылка на хозяев лесничества чрезвычайно облегчила  и  ускорила  покупки.
Туча росла быстрее, чем ожидали. На обратном пути подружки  гребли,  как  на
гонках.
   - Эй, смотри, кто-то приплыл, - сказала Шпулька. У мостков стояла большая
моторная лодка и крутились какие-то люди, разгружавшие вещи.
   - Была речь о гостях,  -  вспомнила  Тереска.  -  Видно,  тоже  от  грозы
прячутся.
   Шпулька пригляделась повнимательнее.
   - Ой, да это, кажется, наши знакомые! Стшалковские! Их лодка. На  Снярдвы
собирались, помнишь? Точно, они!
   - Давай поторапливайся. Надо байдарку перевернуть и какими-нибудь ветками
прикрыть. Может быть град. Ты права, это они.
   Супруги Стшалковские, путешествующие по озерам как Бог на  душу  положит,
без всякого плана и  маршрута,  решили,  что  в  их  возрасте  лучше  уж  не
рисковать  и  переждать  грозу  у  какого-нибудь  знакомого  лесника.  Таких
знакомых на Мазурах у них было множество, но дом пана Салера оказался  ближе
всех и опять же у самого берега. Очередная  встреча  с  девчонками  супругов
очень обрадовала, так как  они  беспокоились,  все  ли  у  юных  туристок  в
порядке. Взаимные приветствия  пришлось  сократить  до  минимума,  поскольку
гроза стремительно надвигалась,  солнце  уже  скрылось  за  тучей,  поднялся
ветер.
   - Вы серьезно хотите остаться в палатке? - встревоженно  спрашивала  пани
Стшалковская. - Будет холодно и сыро, насморк гарантирован. Перебирайтесь-ка
лучше в дом - в тесноте, да не в обиде.
   - Переберемся уж совсем в крайнем случае, а пока мы хотели бы  спрятаться
в палатке. Не волнуйтесь, мы закаленные.
   - Тогда  прячьтесь  скорее,  -  крикнул  пан  Стшал-ковский,  сражаясь  с
брезентом, прикрывавшим лодку. - Сейчас ливанет! Эй, Казик, помоги девушкам!
   Тереска с